Большой переполох в фандомах (джен)

Начался суд.

Саша и Бен проводили там каждый день с девяти до трех. Давали показания, выдерживали многочасовые очные ставки с обвиняемыми. Люпен их привозил и отвозил.

* * *

После того, как они вернулись обратно к Мику, несмотря на то, что Ванда купила Саше прелестную квартиру в Южном Лондоне, а Бен днями и ночами пропадал у мамы с папой, Мик стал чаще улыбаться.

Но ощущение того, что он до конца процесса не доживет, посещало Мика всё чаще и чаще. Что бы могло с ним случится и от руки кого, Мик не знал, но о своих тревогах солнышкам не говорил.

* * *

Суд затянулся.

Репортеры жаждали сенсаций.

Общественность — крови.

Саша и Бен — покоя.

А Мик… хотел счастья, даже не для себя, а для друзей.

* * *

Он кормил и полицейских, и лапочек, и Ванду с Тимоти, и Джонни с Грэгом, и Арсена, и Дайсуке, и Ирэн с Софи.

И улыбался всем, мечтая только об том, чтобы его страхи оказались беспочвенными.

* * *

И вот наступил день, которого все ждали.

День приговора.

Арсен заехал за измученными Сашей и Беном.

— Сегодня всё решится, — весело сказал он, появляясь на пороге, — бандиты понесут заслуженное наказание, а вы радостно пойдете вкушать выстраданную славу.

— Да мы это заслужили, — проворчал Бен, — это мы сколько времени и нервов потеряли, уму непостижимо.

— Ведите себя там хорошо, — улыбнулся Мик, поправляя воротничок рубашки Бена, — когда вы заканчиваете?

— В три, — заметил Арсен. Он стоял на пороге и завидовал всей этой веселой троице, — а что?

— А давайте в три около суда встретимся, — предложил Мик, — и отметим завершение этого страшного дела.

— Отлично!!! — радостно завопил Бен, — я согласен. А кого позовем?

— Да всех и позовем, — Мик посмотрел на друзей, — Арсена, Дайсуке, Ванду, Тимоти, Грэга, Джонни, Софи, Ирэн… они нас так поддерживали в последнее время.

— Я позвоню, — загорелся Бен.

— Я сам, — остановил его Мик, — а теперь, — Мик обнял Бена, прижался к нему, может быть чуть крепче, чем положено, вдохнул запах брата, потом освободился и поцеловал его в кончик носа. Бен мгновенно смутился.

— Сашенька, — повернулся к ней, заключил её в объятья, вдохнул её запах и, отстранившись, поцеловал её в щечку. — счастливого пути, мои лапоньки.

— Вернемся — будем праздновать! — Бен неловко прижал Мика к себе и вышел за дверь.

— Пока-пока! — весело помахала ему вслед Саша.

Позже.

— Такое ощущение, — сказал Арсен, садясь за руль, — что Мик с вами попрощался…

— Он просто волнуется, — ответил Бен, — но ты прав. Он никогда нас не целовал на прощание…

* * *

Оставшись дома, Мик первым делом перемыл весь дом от и до. Потом помыл машину и мотоцикл. Затем вытащил из сейфа девять картин и расставил их по чистой и прибранной гостиной полукругом. Внимательно их осмотрел, накрыл тряпицами и сел за журнальный столик писать послание Дайсуке.

Мик не сомневался, что СЕГОДНЯ он умрет, правда, каким образом, не имел понятия. Когда письмо, адресованное Дайсуке, было написано, Мик приколол его к одной из картин и посмотрел на часы. До трех часов оставалось куча времени. Мик вздохнул и принялся названивать предполагаемым гостям.

— Миссис Ванда Вентхам и мистер Тимоти Карлтон. Мы хотим сегодня отпраздновать завершение этого дела. Поэтому приглашаем вас к нам домой в три! — вежливо сказал Мик в трубку.

— Солнышко мое, Мик, — отозвалась Ванда, — не надо так официально, мы же родственники!!!

— Я еще не привык, — ответил Мик, а про себя добавил, — и не привыкну.

— Хорошо, милый. Дресс-код будет?

— Нет.

— Вот и славно. Обязательно будем.

Таким образом Мик позвонил Ирэн, Софи, Грэгу, Джонни, а потом отправился мыться.

Мылся долго, смаковал все процедуры, затем вышел, переоделся в свою любимую одежду, вывел внедорожник Mitsubishi ХМ 2018 из гаража и поехал к суду.

На одной из улиц вперед выехал белый фургон с приметной вмятиной на левом боку. Он маячил перед машиной Мика до ближайшего перекрестка. Когда весь поток машин остановился на светофоре, Mitsubishi оказался прямо позади фургона.

Мик постукивал по рулю пальцами и ждал сигнал светофора. Тут он заметил, как задняя дверь фургона распахнулась и в проеме появился человек.

Звон стекла.

Ошеломляющая ослепительно-краткая боль.

И тишина.

* * *

Когда Бенедикт Камбербэтч, Саша Сильверштейн, Арсен Люпен III и Дайсуке Джиген вышли, наконец, из здания суда, то машины Мика, да и самого Мика не обнаружили.

— Ну что его могло задержать? — досадуя, сказал Бен.

— Ну, много чего, — неуверенно произнесла Саша.

— Возможно, утомился? — предположил Дайсуке, — я его сейчас наберу.

— И что? — поинтересовался Арсен спустя пару минут.

— Странно. Не берет. Поехали домой, заберем его и поедем праздновать.

Около дома оказались все, кроме хозяина дома.

— А Мик где? — спросила Ирэн у Дайсуке.

— Да вот сами гадаем, — ответил тот, — Бен, у тебя ведь есть ключи?

— Конечно, — Бен отпер дверь, и все вошли в дом.

— Мик всё здесь прибрал и вымыл, — заметил Грэг, — и картины свои оставил. Посмотрим?

— Давайте, — загорелась Ванда, — интересно, что там?

Это оказались портреты.

Саша, сидящая в кресле в белой майке и черных шортах, слушающая плеер.

Бен в майке и драных джинсах у дождливого окна в приступе меланхолии.

Смеющийся Дайсуке в расстегнутой рубашке и черных брюках.

Арсен, стоящий около фонаря и пытающийся закурить.

Грэгори за работой.

Джонни, что-то оживленно говорящий.

Ирэн в ажурном неглиже, лежащая на кровати.

Ванда, пекущая булочки.

Тимоти, сидящий в кресле и держащий чашку с чаем.

Все портреты написаны великолепно, ото всех веяло любовью и счастьем.

— Дайсуке, тебе письмо, — Бен протянул белый прямоугольник Джигену, — оно на полу лежало.

— От кого? — Дайсуке взял его в руки и принялся разглядывать. Сверху было написано — «Вскрывать здесь». Дайсуке вскрыл, на обороте была другая надпись — Если ты читаешь это, то выполни следующее — возьми Люпена иди на кухню и прочти это письмо там.

— Прошу меня извинить, — Дайсуке посмотрел на всех, — Арсен, иди со мной, — прошли на кухню и закрыли за собой дверь.