По пеплу бродит лис (джен)

...В тенях скрывается правда, а в правде таится ложь... Истина укрыта за домыслами, любопытством и общеизвестными фактами. Они, как пушистые перья, облекают её в платье, ложась на плечи тёмным плащом с глубоким капюшоном. Чтобы познать Истину, её, как и девушку на брачном ложе, надлежит обнажить, лишив всех одеяний...

Всё-таки, несмотря на свой сложный характер, Тобирама всегда был и оставался романтиком, куда большим, чем его брат. Мечтателем и перфекционистом. Ужасное сочетание на самом деле, хуже только мечтатель-идеалист, коим был Хаширама. Пожалуй, спустя годы и десятилетия, она может это признать.

Конечно, в таком случае возникает вопрос, кто тогда она, но Мадара пока не готова дать себе этот ответ, и потому малодушно отодвигает его в сторону. Может быть, позже. Когда-нибудь...

...он бы посмеялся над ней, если бы узнал об этих мыслях...

— Ты совсем не беспокоишься о них? — бесклановая розоволосая куноичи недоверчиво и осуждающе смотрит на аловолосую Узумаки.

Мадара незаметно наблюдает за компанией генинов, сидя на одной из широких верхних ветвей дерева-гиганта, и у неё руки чешутся отвесить этим деткам хорошего тумака. В её время дети были куда как более осторожны. И собраннее. И разумнее. Воистину долгое спокойствие и современное образование погубят шиноби быстрее и выгоднее всех войн и врагов!

Дитя Водоворота невозмутимо поправляет очки и смотрит на Харуно снисходительно.

— Я знаю их, а потому верю и доверяю, — веско сказала она. Проверила подсумок и добавила, твердо ставя точку. — К тому же, если они вдруг пострадают или умрут, я сама их убью. И они об этом знают.

Учиха неслышно усмехнулась. Отлично сказала. Помнится, когда-то Мадара и сама ставила подобный ультиматум мужу. И это всегда действовало, пока она оставалась рядом.

А вот стоило ей исчезнуть, как он сразу убился о Золотого и Серебряного братьев. Ну, или почти сразу.

Мда...

Что уж там.

«Если ваш муж гений и экспериментатор, держитесь подальше от его лаборатории».

Она сделает это своим девизом и повесит над кроватью. И каждую ночь будет объяснять Тобираме, как нехорошо оставлять на видном месте артефакты, способные закинуть твою жену в мир призраков. Долго, со вкусом и самоотдачей. Так, чтобы к утру на футоне оставалась неспособная пошевелиться тряпочка.

Мадара бросила оценивающий взгляд на новое воплощение своего занудного Сенджу и педантично добавила — не иначе как от него и заразилась, — когда он чуток подрастёт.

И всё вспомнит.

Тогда точно не отделается.

По губам пробегает хищная усмешка, и она не может удержаться от маленькой шалости, шаринган активируется легко и привычно.

* * *

По спине пробегает необъяснимая волна мурашек, порождая желание передёрнуть плечами, оглядеться и... спрятаться. Желательно в каком-нибудь подвале, глубоко под землёй, забаррикадироваться, опечатать всё фуин, и, как в детстве, накрыться с головой толстым одеялом. Что-то в глубине души шепчет, что это не поможет.

И в то же время, душой овладевают незнакомое, азартное предвкушение и весёлая, задорная злость, словно кто-то бросил ему вызов.

Затылок опаляет горячим дыханием, но резко обернувшись, он никого не видит позади себя.

— Что такое, Торио? — обеспокоенно вскидывается Сакура, привыкшая, что друг-сенсор всегда чувствует опасность раньше и быстрее остальных.

Сенджу хмурится, пытаясь почувствовать лучше, но никого не находит, кроме пары белок с подозрительно хорошо развитой чакросистемой: интересно, чем Шодай Хокаге кормил предков этих созданий, раз через несколько поколений они выродились вот в это?..

— Нет... Ничего. Показалось, — качает он головой. — Ты что-нибудь чувствуешь? — Торио бросает быстрый взгляд на Узумаки.

Та морщится, практически так же, как и он.

— Мы в лесу твоего предка садовода-отморозка, Сенджу, — кривится Карин. — Тут невозможно «не чувствовать». Не говоря уже о том, что рядом с нами ходячая лампочка чакры, забивающая мне половину восприятия, — она непочтительно кивает на всё ещё спящую дочь Хокаге и всё-таки передёргивает плечами, добавляя, явно неохотно. — Кто-то сильный, определенно, рядом с нами, но я не чувствую желания навредить. Скорее... это как проверка или... словно за забавным котёнком смотрят. Не могу засечь направление. Это точно не генин.

Он кивает и тоже достаёт кунай из подсумка. Сенджу достаточно умён, чтобы услышать в словах Узумаки невысказанное.

«Этот кто-то намного сильнее и опытнее. Если он нападёт, у нас нет ни шанса. Мы можем только ждать, ведь убежать не выйдет».

Торио вновь замирает в чутком напряжении. Он чувствует себя мелким зверьком, притаившимся в траве, пока рядом ходит большой дикий хищник.

И когда спустя некоторое время затылка вновь касается горячее дыхание, он не дёргается, но напрягается, чувствуя, как звенит каждая мышца. Над ухом раздаётся призрачный смешок — и, учитывая, что девчонки никак не выдали, что заметили что-то, слышал смех только он.

На плечи ложатся невидимые руки, а к спине прижимается горячее чужое тело, ощутимо давя весом.

Умный, малыш, — слышит он чей-то шёпот. — Поиграем? — спрашивает чужой, незнакомый голос. — Сможешь просидеть спокойно и не выдать себя — открою тайну.

Он едва-едва опускает подбородок, слишком незначительно, чтобы это заметили девочки, но невидимому наблюдателю этого кажется достаточно.

Славно.

Чужие пальцы зарываются в светлые пряди, мягко перебирая их, словно, и правда, играют с котёнком. От этого хочется раздраженно шипеть. От напряжения сводит плечи, но чужие руки проходятся по ним, нажимая на точки, словно умелый ирьенин. Или воин.

Очередной смешок раздаётся над ухом, и фантомные прикосновения плавно перетекают на бока, задорно пересчитывая рёбра. К спине по-прежнему прижимается горячее тело с весьма ощутимыми формами. Сенджу с запоздалым смущением осознаёт, что его беззастенчиво лапают.

А девчонкам, кажется, отводят глаза...

Щёки заливает румянец. Его перехватывают поперек живота и... останавливаются. На макушку опускается чужой подбородок — невидимый, но ощутимый. Сам себе Торио напоминает плюшевую игрушку, до которой наконец добрался кто-то очень соскучившийся. Странная ассоциация, но другой у него нет.

— Кто ты? — спрашивает он едва слышно на выдохе, чуть шевеля губами.

Там, за спиной у него горячий, незнакомый призрак, который и пугает, и интригует одновременно. И, кажется, он крепко влип, но узнать ответ на свой вопрос почти жизненно важно.

Чужие руки и ощущение навалившегося тела исчезают также внезапно, как и появились. Лишь ощущение мазнувших по уху губ и тихий шёпот остаются с ним чуть дольше.

Учиха Мадара.

Примечания:

Для тех, кто захочет поддержать автора материально:

Номер Яндекс-деньги: 410013127603394

Сбербанк: 4276400091318205

Автору дали взятку, так что глава вышла раньше :)