Воздушные пираты (джен)

Два дня спустя. Скайстар. Глубокий вечер. Особняк Мориарти. Хозяин сидит за столом в домашних хлопчатобумажных брюках серого цвета, почесывает голую грудь. На столе стоит бутылка «Джека Даниэльса» 17** года разлива, стакан и сушеные финики в тарелке.

Мориарти.

потягивается.

Да. Хлопотное дельце было…

Но память моя уже все забыла.

Я был молод, хитер и смел

И Майк перечить мне не смел.

И тот подарок, что он сделал мне

Был мил, приятен и хорош,

Таких уже и не найдешь.

Несколько деньги мне были надобны тогда,

А сколько увлечение… когда

наливает виски и отпивает

Все джентльмены и дамы

Из света высшего вдруг захотели

Невинной плоти.

И все обзавелись игрушками —

Невинными детишками-крошками.

Кто предпочитал мальчишек,

А кто — девчонок.

А кто всех трахал без разбору.

Хотя лишь некоторые их одевали,

Кормили, баловали,

финик в рот

А потом воспитывали и отдавали

Замуж или женили.

Но таких немного было.

А остальные — всех перепортив,

Убивали крошек.

И много на помойке мошек

В те дни летало.

Да... но я б нашел подарок тот,

И поимел бы его бы в рот…

Увы… Не помню я, кто этот парнишка был

Это было так давно, что я забыл.

отставляет стакан и начинает пить из горла.

* * *

Остров Святой Анны. Санта-Анна-Джонс. Фиолетовые сумерки обволакивают город в теплые объятья. Особняк мэра. Сэр Майк сидит на веранде в кресле-качалке из ротанга, одетый в белые полотняные штаны до колен и теплый поношенный халат. Около него — «Джонни Уокер» 18** года разлива и сушеные плоды маракуи.

Теплая сырость клубится рядом с крыльцом.

Сэр Майк

наливая себе стакан

Вот черт!

Решил я вдруг вспомнить это дело,

Ну что ж попробую.

Я молод был и безрассуден…

Года и жизнь меня осудят.

Я играл — яростно, но основательно,

И отца касательно

Все это задевало.

Состояние наше улетало,

Тогда он мне закрыл весь счет,

И деньги брату перевел.

И мне уже приперло так,

Что хоть убейся… не дурак

Я был и парня спер…

Из-под бдительного ока

Нянь и тети.

отпил виски, облизнулся

И ну тянуть из них деньжата…

Три года я тянул,

Потом свой хер я в задницу Шерлоку воткнул.

И года два… мы все его имели.

Ну, а после я малютку в дом вернул,

Надеясь, что мне денежки дадут.

Увы, увы… Мне денег не досталось

Не гроша. За что я тогда так маялся,

Изображая любящего брата?

Пришлось прибить миссис и мистера Холмса.

Поехали они кататься

И умудрились сорваться…

Со скалы в пучину вод…

Их искали год…

Но не нашли. Признали мертвыми.

И я, траур отсидев, к банкиру,

закусывает маракуей

А там сюрприз. Все денежки тю-тю,

Ушли куда-то

Без возврата.

И остался гол и бос

Замучил денежный вопрос.

Хотя там было сказано,

Что пока брату не восемнадцать,

Мне нужно очень постараться,

Чтоб деньги получить…

Блядь! Я вырастил его

Образование дал…

выпивает залпом стакан

Блядь. А денег так и не получил.

* * *

Столица. На другом конце города в аляповато обставленной шестикомнатной квартире в огромной ванной комнате, посередине которой гигантская ванная, наполненная розовой водой. В ней лежит Ирэн Адлер. Рядом с ней маленький столик с сладостями, розовым шампанским и фруктами.

Ирэн

отпивая шампанского

Ах, этот шалунишка Майк!

Я-то госпожа со стажем,

А он еще та блядь!

Давно привел он к нам мальчишку

Как жарко было нам втроем…

Такое множество хуев…

прикрывает глаза

Я ласкала пацана, Майк трахал в зад

Джим — в рот, а Чарли все снимал…

вздыхает

Такая плоть — нежна, вкусна,

Я б так и съела пацана.

Увы… Теперь нет таких

Я совсем не помню,

А он едва ли помнит нас

Мы в масках были.

Да… Майк был хорош,

Но верно он обрюзг

И потолстел.

И Джим все еще тот

Козел

И Чарли…

Но полно… все поросло быльем

И мхом.

Пацан наверно мертв уже…

откусывает кусочек рамбутана.