Новелла об Янгчен (джен)

РАНЕЕ

.

— Признай, — сказал Кавик, попутно насыщая подрагивающий в воздухе водяной шарик влагой, высосанной из льняных полотенец. — Вся эта вербовка в тайное общество — просто повод спихнуть на меня твою стирку.

— Я-то здесь и получше прачек найду, — сказала Мама Аюнерак. — И кандидатов потолковее.

По взмаху её кисти вода из ближайшего бочонка выплеснулась на рушники. В два раза больше того, что Кавик уже успел вычерпать.

— Снова. Насухо. Продолжай в ту же массу, — добавила Аюнерак.

Несколько аккуратных стопок развалились под мощью её магии воды, но жаловаться не было смысла. Это у Кавика бельё и шелохнуться не могло, но на неё правило не распространялось. Скорости от неё тоже не требовали. Как и скрупулёзности. Как и минимальных движений.

Наверху топтались прихожане святилища Гиду, отдавая дань уважения праотцам и духам. Он слышал то, как они с грохотом бросались на колени, кланяясь, и даже то, как они закуривали благовония, слегка ударяя в ладоши. Когда Аюнерак показала Кавику его новое жильё, где можно было переждать бурю, это секретное подземелье стало для него полнейшей неожиданностью. В тот раз, когда работа привела его в святилище, влезать пришлось через крышу.

— Лицо попроще сделай, — сказала Аюнерак. — Ты знаешь, что это упражнение жизненно важно.

Сколько же раз она уже объясняла. Агенты Белого Лотоса (как и, в общем-то, любой подпольной организации) должны были заметать за собой следы. В городе, не залитом снегом и льдом, как Бинь-Эр, магу воды нельзя оставлять ни капли своей стихии в округе, если он не хочет себя выдать. Однажды, в «Голубом особняке», от переохлаждения Кавика спасло только то, что он магией отводил от себя жидкость, но вот о том, куда она по итогу стекала, он даже не думал.

— А маги земли, значит, укладывают грунт на место? — вопрошал он. — Маги огня сетуют на неудачу, если подпалили что-то, что не спрячешь?

— Да, — отвечала Аюнерак, без доли юмора — Мы так людей уже теряли.

Он ей верил. В Джондури ему пришлось избавляться от тел. Смотреть, как убивают человека. Чего бы он теперь только не сделал, лишь бы не расфасовали по ящикам и не скормили акулам-кальмарам. Высушил бы досуха. До потери сознания. Лучше самого ветра.

— Я серьёзно, лицо попроще сделай, — гаркнула Аюнерак. — Будет и такое, что тебе придётся колдовать на виду и не показывать этого. А ты не хочешь, чтобы тебя что-либо выдало. Перестань уже так губами делать.

Кавик и не думал, что делает что-то губами, но всё равно стиснул их и сосредоточился. Сифу из Аюнерак был суровый, но кроме неё в Бинь-Эре ему было не на кого положиться. Родителей выпустили домой, в Долгую Даль на Севере, где они были в безопасности, не ведая о делах ни одного из своих сыновей. Для них Кавик всё ещё работал на Аватара, а не прятался от Четырёх Народов в убежище Белого Лотоса.

При других обстоятельствах приобщиться к друзьям Аюнерак могло быть захватывающе. Древний орден, что орудует в тени во имя истины, красоты и философии? Возможность манипулировать событиями в мире вне национальных интересов и на благо гармонии? Ему нравилось представлять, что Бинь-Эр, быть может, и не извратил его вовсе, а подготовил для служения высокой цели.

Но вскоре стало ясно, что, безопасности ради, Белый Лотос удерживал своих членов на расстоянии друг от друга. Словно прятал левую руку от правой. А Кавик был свежим ноготком на мизинце, который могли хоть состричь, хоть оставить. Если подземное убежище было портом захода в море приключений, то Кавик, значит, застрял в погрузочных доках. Может, Аюнерак всё ещё убеждала своих товарищей принять его, как он предполагал.

— Ждать — наша работа, — говорила она с нечастым для неё состраданием. — В этом смысле она ничем не отличается от твоих мелких подработок в прошлом.

Тем временем же он практиковался среди пустых цветочных горшков, куч сушёных луковиц, различных инструментов, к которым в последний раз притрагивались ещё до Платинового Дела, и прочего добра, от которого вряд ли ещё когда-то будет польза. Поскольку он покидал убежище только под строгим присмотром, Кавик уже чуть глаза себе от скуки не выцарапал. К запаху плесени он уже успел привыкнуть.

Вдруг он услышал чёткую поступь, исходившую сверху. Он прервал тренировку, чтобы определить по шагам их владельца. Пальцы согнулись в боевой готовности.

Завидев на лестнице пару чьих-то ног, он запустил в них водой из полотенец и приморозил подошвы к деревянным ступенькам. Первый урок от Аюнерак: «Бей первым, желательно ещё до того, как враг поймёт, что ты ему враг». Маг огня До, заведовавший кухней, выпал из собственных ботинок головой вперёд, браня Кавиково имя.

Аюнерак среагировала со скоростью света. Она растопила ожеледь, сотворённую Кавиком. «Урок второй: когда других вариантов нет, используй ту же воду, что и твой противник». Всплеском жидкости по комнате она сгребла бельё в кучу и подсунула её под ступеньки. «Урок третий: если стихии не хватает, используй подручные средства». До приземлился на хлопковые ткани, невредимым.

Вскочив на ноги, он сорвал мокрый рушник со своего пухлого лица.

— Тупица, ты мне чуть лодыжки не сломал!

Кавик в ответ пожал плечами. Давеча До во время спарринга, быть может, потому что был лет на десять старше, не постеснялся приставить ему к горлу огненный кинжал, да так что волдыри пошли. Небольшая расплата сама напрашивалась.

Аюнерак жестом повелела Кавику замолчать, хотя он даже рот раскрыть не успел.

— Зачем пришёл? — спросила она До. Младший в звании лотос должен был объявляться лишь раз в три дня. Что-то явно пошло не так.

Он подозвал вышестоящую к себе и прошептал ей на ушко. Аюнерак слушала с каменным лицом. Когда До наконец доставил своё длинное сообщение, ответ не отнял у неё ни секунды.

— Передай им, что я разберусь.

Вопросы съедали Кавика изнутри. Каким ещё «им»? Был ли это кто-то более могущественный, чем Мама Аюнерак? Как далеко в иерархии простых людей мог дотянуться Орден Белого Лотоса? И с чем же нужно было разобраться?

Кивком головы Аюнерак указала До на верхний этаж, намекая, что ему лучше уйти. Молодой лотос сначала и не поверил, что не играл никакой роли в её планах. Затем, натягивая сапоги, он с недоверием нахмурился в сторону Кавика. Тот же не удержался и помахал ему ручкой на прощание.

Таким самодовольным он был лишь напоказ, ведь никто не обещал, что Аюнерак поделится с ним хоть какими-то сведениями.

— В чём дело? — спросил он осторожно.

Она оглядела его с головы до пят, будто бы сверяла его рост с графиком. Кавик не знал, как сильно он мог измениться за всё это время, проведённое глубоко под землёй.

— Я везу тебя домой.

«Домой». В Северное Племя Воды.

— Буря, что ли, стихла?

— Абсолютно точно нет.

Ясно было одно — у Аюнерак была власть. По воле её резкого шёпота расходились терновые ветви пропускных пунктов, и уже на следующее утро они вдвоём отплыли в Агна Кел’а. Ни когда они проходили мимо кабинета начальника, ни когда нервно ждали в доках, ни когда, наконец, поднялись на борт элегантного парусника, — ни разу у них не спросили имён, будь то поддельных или нет.

Даже Аватару это далось не так легко. Ей оставалось только протащить Кавика в Северный Храм Воздуха — промежуточный пункт, откуда она смогла перевезти его за море. До того была ему неприятна мысль, как много Янгчен приходилось извлекать из столь малого, что он решил выглянуть за борт, навстречу ветру и морозным брызгам.

— Тебе бы снова приучить своё нутро к открытому океану, да поскорее, — сказала Аюнерак, завидев Кавика склонившимся, что было мочи. Она подумала, что его укачало. — Переходим к тактике пузыря, как я тебя учила.

В трюме ждал умиак, достаточно просторный для нескольких человек. Когда пришло время сбросить пассажиров, всё ещё вдали от берега, экипаж парусника спустил лодку на воду. Аюнерак и Кавик тронулись силами одной лишь магии, никаких вёсел. Это было труднее, зато быстрее.

Умиак скользил по волнам, не издавая ни звука. Впереди на страже побережья стоял высокий, ледяной мыс. Эта нерукотворная башня была сторожевым постом, мимо которого нужно было пробраться.

Аюнерак уже заняла позицию на корточках с руками по бокам. Кавик пригнулся как можно ниже, повторяя за ней.

— Готов, — прошептал он.

Лодку несло дальше по инерции, пока Аюнерак тихо отсчитывала до подходящего момента.

— Переворачиваем, — приказала она.

Вместе они резко наклонились в сторону, дёрнув правый борт, чтобы вывести лодку из равновесия. Умиак перевернулся вверх дном, сомкнувшись над ними, словно раковина окуня-моллюска, яростно защищающего свою жемчужину. Кавик крепко вцепился в сиденье.

Так же сделала и Аюнерак, только вот у неё была и задача посложнее. Она всем своим весом тащила нос судна глубже в морскую пучину, а свободной рукой образовала полость в воде вокруг себя и Кавика. Полностью погрузившись, остов запирал в себе воздух, которым можно было дышать. Вдвоём с Кавиком они висели вверх ногами в её маленьком коконе.

— Опустись ниже, — сказала она через плечо напряжённым голосом. — И снова на полную скорость.

К голове Кавика уже приливала кровь. Ниже относительно лодки, имелось в виду. Он лёжа прополз вдоль той единственной хрупкой преграды между ними и ледяным океаном, а затем одной рукой начал толкать умиак в нужном направлении.

Кверху дном они проплывали через сторожевой пост, дрейфуя по отзеркаленному миру, скрытому от их взора. Небо было темно и смертоносно. Под ногами одни лишь тучи. Плечи у Кавика ныли, а пальцы, вцепившись в верёвки, уже онемели. На основе их молчания можно было подумать, что этот трюк не требовал особых усилий, тогда как на самом деле они изо всех сил старались не погибнуть.

На миг Аюнерак ослабила хватку. Пузырь расщепился, и Кавика облило морской водой. Соль обжигала горло, и он, кашляя, откинулся назад. Спереди виднелась ледяная стена — смутная голубая полоса, рассекающая гладь чернильных вод. Кавик, казалось, уже заприметил вход в тайный грот, который они искали, — дыру в форме зазубренного листика шафрана.

Но мышцы Аюнерак дрожали под паркой. Им надо было добраться туда как можно скорее. Кавик схватился за судно с обоих краёв и ударял со всей своей яростью. Свою стихию он покорял ногами, что для северного стиля было нетипично. Сзади их обвила водяная воронка, проталкивая лодку вперёд. Кавик однажды видел, как Аватар прямо в небе провернула точно такой же манёвр со своей родной стихией.

Они восстановили прежнюю скорость, а затем и прибавили. Воздух постепенно улетучивался, и двое остались без возможности переговариваться.

— Выше! Нам... выше! — прозвучало от Аюнерак неразборчиво. Последнее, что он успел услышать. Однако ни рулить, ни хоть что-либо видеть он уже не мог. Оставалось только доверить посадку старшему лотосу.

Тонкий слой льда с треском проломился у них на пути, как вдруг умиак выскользнул из рук. Замороженный пандус закручивался как кишечный тракт, и по нему Кавик скатился прямо в утрамбованный снег, в лужу морской воды.

Ледяной грот был залит светом масляных ламп. Умиак унесло в сторону, а остов раздробило. Кавик поднял взгляд и увидел, как к ним на всех парах неслась девушка с длинной косой и обёрнутыми водой ладонями, как у лекаря.

— Придурок! — крикнула она на Кавика. — Ты чуть не убил Исполнительницу!

— Нет, — сказала Аюнерак, затем выпрямила спину и потянулась. — Он поступил правильно. Пришлось действовать быстро, иначе бы нас поймали.

Она кивнула в его сторону, практически с уважением. Редкая щедрость с её стороны.

— Не в первый раз мне приходится прорываться к входу, — он не придал значения тому, как их коллега, в панике, выдала должность Аюнерак в Белом Лотосе. Выяснить, как высоко титул «Исполнительницы» стоял в их иерархии, можно было и попозже. — И я, кстати, тоже в порядке.

Девушка нахмурилась, а затем сгорбилась над своей старшей, будто смогла бы скрыть их разговор от Кавика своими плечами.

— Наша подруга…

Аюнерак использовала вытекшую из океана воду, чтобы залатать оставшуюся после них дыру.

— Ивалу, так и скажи: «Аватар». Здесь все свои. Она уже встретилась с вождём?

— Да, но… — Ивалу снова бросила взгляд на Кавика, прежде чем продолжить. — Вчера мы потеряли её из виду.

— Она покинула Агна Кел’а? — Аюнерак сохраняла размеренность, хоть и натужную. Одним лишь жестом она на опережение призвала окружающих сохранять спокойствие. — Проскользнула через наших дозорных?

— Не думаю, — сказала Ивалу, пускай и с неким сомнением. — Её бизон и лемуры всё ещё здесь, а планера при ней не было.

Что-то в этом утверждении для Кавика не укладывалось.

— Погоди, — сказал он. — Откуда вам знать, где её лемуры?

Пик и Пак — два мелких, летающих демона. Они прилетали и улетали, когда вздумается, и могли попросту раствориться в небесах. Они прятались в щелях, а затем атаковали откуда ни возьмись.

— Они кружатся над задним двором храма вождя, воют и роются во льдах, — сказала Ивалу. — Они там уже…

— Со вчера? — Аюнерак уставилась на неё с упрёком. — Вы ведь знаете, что скрыто за той стеной?

— Мы не дураки. Мы проверяли, не медитирует ли она у оазиса, — сказала Ивалу. — Её там нет.

Колоть в животе у Кавика всё никак не переставало. Речь явно шла об Оазисе Духов. Дети Племени Воды росли на историях о теплоте, красоте и чудесах этой пещеры. Какие-то из этих баек, однако, предостерегали. Бестолковые детишки, которые слонялись там без должного уважения, всегда получали по заслугам.

Кавик и сам однажды, возможно, столкнулся с духами. Много лет назад, когда они с Каляаном, его братом, заблудились в метель и едва остались в живых, они позднее рассказали маме и папе по какому пути, как они думали, шли. Их родители отреагировали точно так же как Ивалу: «Но мы искали вас там в тот день. Погода была ясная. Мы не могли вас найти…»

— Её тела, — сказал Кавик. — Ты имеешь в виду, её тела там нет.

Огонёк лампы дрогнул. Крик Аюнерак эхом прошёлся по гроту:

— Нужно идти! Сейчас!

В детстве Кавик пару раз бывал в столице Северного Племени Воды, на фестивале Новолуния. Что тогда, что сейчас, башни в Агна Кел’а были выше любого из центрянских зданий, которые ему когда-либо попадались. Во время дневных празднований лучики солнца, отскакивая от многогранных стен и черепиц из рыбьей чешуи, опадали дождём из самоцветов. Мастера отделывали целые кварталы в память о своих родных краях, старейшинах и легендах, вытёсывая и вымораживая на стенах целые истории, восхищая горожан податливостью водной стихии.

Теперь же, когда он, Ивалу и Аюнерак мчались по улицам под тусклым светом луны, многоэтажные жилища, укрытые тенью, будто бы склонились над ними с неподдельным, будоражащим интересом к букашкам у их ног, вопрошая: «Успеют ли они?».

Аюнерак вела их по заковыристым, изогнутым переулкам. Главные улицы на пути виднелись лишь частично, а от городских каналов мелькали только краешки. Им троим нужно было как можно меньше попадаться страже на глаза. Даже притом что Аватарова жизнь могла быть под угрозой, они всё равно ставили скрытность превыше скорости.

Пробравшись на четвереньках через небольшой туннель, они очутились во внутреннем дворе. Кавик смотреть не мог на величественный дворец, досягавший тёмных небес. Мальчишка посягнул на земли вождя и даже не знал, какое бы наказание ему грозило, завидь их кто-нибудь. О таком ему в детстве никто сказок не читал.

Аюнерак привела их к деревянным вратам в ледяной стене. В дверные ручки вцепились две шипящие тени. Кавик было принял их за злобных бесов, которым высшие духи наказали стеречь проход, но это были просто Пик и Пак.

Завидев Кавика, парочка тут же бросилась ему на лицо. Что есть истинное проявление силы воли, если не то, как ему удалось не закричать и не забиться в агонии. Они понюхали его волосы, похоже, узнали, и заскакали у него на плечах.

Быть может, они просили его поторопиться.

— Оставайтесь здесь, — сказал он, прежде чем почувствовал себя как никогда глупо. Янгчен постоянно разговаривала с ними, но, как полагал Кавик, они отвечали только из-за какой-то аватарской силы, а не потому, что понимали людскую речь в принципе.

К его удивлению, они его отпустили и вернулись на свои «жёрдочки». Аюнерак приказала Ивалу стоять на стрёме. Когда она распахнула круглую дверь, Кавика обдало тёплым воздухом. Он тут же запрыгнул внутрь — по привычке, чтобы не запустить холод. Аюнерак проследовала за ним и захлопнула за собой дверцу, запечатав их внутри.

Поклониться при входе Кавика и просить не надо было. Сжав ладони вместе, они с Аюнерак пробормотали слова почтения, мольбы о защите, и признания того, что являлись лишь простыми смертными. Он продолжал до тех пор, покуда старшая не замолчала, после чего и сам открыл глаза.

Пред ними раскинулся пруд, прозрачный как стекло. Лишь лёгкий блеск на поверхности выдавал в ней воду. Тонкая струя вдалеке ниспадала на ледяной выступ, прежде чем достичь низов позади зелёного островка, сочившегося жизнью. Лукообразная арка в Оазисе Духов манила их с расстояния.

Больше здесь никого не было. Они пришли слишком поздно? Слишком рано? В принципе ошиблись? Он бросился вперёд, но Аюнерак остановила. Её ответом всегда было ждать.

Непрерывное шипение водопада складывало у Кавика впечатление, будто бы они застряли в песочных часах. Воздух в пещере был густ — дышать было трудно. Парень смахнул пот со лба рукой.

Вслед за этим движением возникла Янгчен, лежащая на траве.

Сама Аватар — прямо там, где миг назад её ещё не было. Кавик ещё пару раз провёл туда-сюда ладонью по глазам, чтобы убедиться, что это не иллюзия, которую он как-то случайно вызвал. Он мог объяснить это только тем, что застал Янгчен как раз по возвращении из Мира Духов.

Её тело резко вздрогнуло, а локоть потянуло ввысь, как будто за верёвочку.

— Что-то следовало за ней, — сказала Аюнерак. — Что-то проследовало за ней.

По его коже пробежали мурашки. Янгчен перевернулась, но её голова валялась на земле. Светом из её глаз залило всю пещеру. Сквозь мерцание Кавику удалось разглядеть, как струйки тумана покачивались из стороны в сторону, прикованные к Аватару, но норовившие освободиться. Пары воссияли и свернулись в густую, водянистую массу, которая волочила Янгчен взад-вперёд по земле.

Ни на одной из узких троп, шедших вдоль пещеры, не хватало места для двоих. Кавик и Аюнерак поспешили к Аватару параллельными путями.

Кавик добежал первым и таки пролез сквозь неестественную тучу, разгоняя её руками. Добравшись до Янгчен, он попытался оттащить её в безопасное место, но некая незыблемая связь противилась ему. Аюнерак, примчалась с противоположного мостика и, растопив немного воды с ледяной стены, искромсала жидким лезвием туман, сгустившийся над островом. Не помогло.

Янгчен билась в судорогах у него на руках. Пока Аюнерак боролась с неосязаемым врагом, Кавик осмотрелся, отчаянно нуждаясь в идее.

Взгляд пал на священный пруд в самом сердце оазиса. Его воды слыли необыкновенными — не такими, как любые другие. В таких обстоятельствах Кавику это непременно простится, ведь так? Для духов Янгчен тоже была Аватаром. Они нуждались в своём конце моста между мирами точно так же как люди.

«Клянусь всеми клятвами, мне очень стыдно за это».

Кавик вытянул жидкость из пруда. Попутно он чуть не уволок оттуда одну из вечных кои, и вздрогнул, когда она плюхнулась обратно. Начерпав достаточно воды, он обернул её вокруг Аватара как одеяльце.

Он думал только о том, чтобы защитить её. Но стоило воде встать между Янгчен и мглой, как его внезапно скрутило, согнуло пополам. Он заткнул уши, но всё тщетно. Вопли тумана пробирали до костей.

Собственные слёзы слепили его. Когда он поднял голову, от серого пятна не осталось и следа, как будто это всё была массовая галлюцинация. Никаких щелей в пещере было не видать.

Позади себя Кавик услышал чей-то кашель. Когда он обернулся, перед ним сидела Аватар. Святая вода из озерца кои, отогнавшая злобного духа, теперь была простой лужей. Янгчен откинула длинные волосы, намокшие с кончиков, со своего лица. Когда она узрела своих спасителей, у неё челюсть отвисла.

Возникла тяжёлая пауза. Никогда прежде Кавик не сталкивался с таким сосредоточением мудрости и влияния в одном месте. Аватар, владычица всех четырёх стихий, и Исполнительница, старейшина Белого Лотоса. Обеим из них хватало могущества, чтобы изменить мир.

— Знаешь ли, не просто так в Мир Духов с собой берут товарищей, — обратилась к Янгчен Аюнерак в том же самом тоне, в котором учила Кавика всем нюансам выведения воды с бумаги. — Простая предосторожность.

Янгчен легла обратно и повернулась набок, в сторону от них.

— Вы мне не указ.