Остров выживших (джен)

Когда я снова переместился, вампиры, и особенно Раитссах, смотрели укоризненно.

— Обиделся? — деловито спросил я у него.

— Твои тайны — это твои тайны, — отвернулся он.

— Значит, обиделся, — констатировал я. — Ну и что бы изменилось, если бы ты знал?

— Мы бы относились к тебе...

— По-другому, — закончил я за него. — С чего ты решил, что мне это нужно? Я предпочитаю быть самим собой, а не ссылаться на разных покровителей.

Раитссах вздохнул.

— Ладно, я твою точку зрения понял. Тебя нужно дальше сопровождать?

Я взглянул на Смерть.

— Думаю, в этом нет необходимости. Я сам провожу своего ученика.

Вампиры откланялись и исчезли между деревьев. Раитссах пожал мне руку.

— Надеюсь, мы ещё встретимся.

— Буду рад снова тебя видеть, — спокойно ответил я ему.

Тот кивнул и также исчез.

— Нам нужно снова навестить Кощея, ученик. У него есть новости, которые он не хотел озвучивать при вампирах. Думаю, они тебя обрадуют.

Мы переместились в какое-то помещение, которое сильно смахивало на лабораторию. Вернее, именно так, в моём представлении, должна была выглядеть лаборатория мага.

Кощей нам обрадовался. Вернее, мне. Смерть сразу присел в уголке, чтобы не мешать.

На столе, рядом с которым стоял Кощей, лежало чьё-то тело. Я подошёл ближе, и с губ сорвался изумлённый вскрик:

— Чарли?!

— Ты с ней знаком? — живо откликнулся Кощей.

Я лишь молча кивнул.

— Это даже к лучшему, поскольку теперь я уверен, что мой эксперимент завершится успешно.

— В чём суть эксперимента? Надеюсь, ты не собираешься сделать из неё кадавра? Я ничуть не сомневаюсь, что ты сделаешь его куда более качественно, чем доктор Франкенштейн, но всё же не хотелось бы для неё такой участи.

— Рад слышать, что ты столь высокого мнения о моих способностях, — усмехнулся Кощей. — Нет, не беспокойся, эта область некромантии меня совершенно не прельщает. Я действительно могу делать качественных кадавров, но не имею желания этим заниматься. Я не одну сотню лет шёл к этой цели и наконец-то вывел формулу воскрешения.

— Значит, она будет жить?

— Будет, — кивнул Кощей. — Осталось совсем немного.

— Но ведь прошло столько времени. Её тело...

— Было серьёзно разрушено, да. А мёртвая вода на что?

— У тебя есть мёртвая вода?

— Здесь на острове целое озеро с живой и мёртвой водой.

— Значит, наши сказки не врали? Побрызгал тело мёртвой и живой водой, и оно ожило?

— Скорее, превратилось в весьма качественное умертвие. В ваших сказках всё сильно упростили. Я столетия действующую формулу выводил. Живая вода, к твоему сведению, помогает только живым. А мёртвая служит для восстановления мёртвых тканей, не оживляя их. Искупайся ты в такой водичке, и тебе придёт конец.

— Понятно. И когда она полностью оживёт?

— Приблизительно через сутки.

— И что ты сделаешь с ней потом?

— Верну туда, откуда взял. Мне с бессмертными ссориться недосуг.

— А записку от меня ты ей оставить можешь?

— Почему бы и нет. Пиши.

Оторвав кусок листа из молитвенника — блокнота было тупо жалко, — написал на нём: "Рад, что у тебя снова всё хорошо. Кактус", и отдал бумагу Кощею.