Designer's Dream (гет)

И все-таки, результат тренировок девушки с ее драконом был виден на лицо. Вспоминая ту Астрид, что еще когда-то боялась змеевика, а позднее просто не знала, что та рептилия вообще от нее хочет, сейчас она ни в какую не шла с той храброй и отважной Хофферсон, летающей на огнедышащей рептилии. Она кричала разные подходящие для трюков названия и с уверенностью исполняла их вместе с драконом. Даже думать не хотелось о том, сколько надо кружиться со змеевиком в небе, кричать и повторять, чтобы Громгильда только все запомнила. И, на самом деле, Аделе даже стало ее немного жаль. Пусть дракон и выглядел счастливым, по сути, его просто использовали и мучили для того, чтобы уделать Иккинга.

— Как всегда великолепны, — девушка улыбнулась, видя чуть запыхавшуюся сестру, что ответила ей той же улыбкой. — Долго тренировались?

— Ну, у меня есть пара методов, как можно ускорить процесс дрессировки, — усмешка. Едкая, высокомерная… она прямо-таки предчувствовала вкус победы и, на самом деле, винить ее в этом было сложно, ведь все вышло прекрасно.

«Но сколько раз мне надо тебе напоминать, чтобы ты не недооценивала своих противников?» — подумала ее младшая сестра, лишь тяжело вздохнув, когда Астрид снова начала наступать на те же грабли. Вот, серьезно, сколько ей раз проиграть нужно для того, чтобы она наконец немного приземлилась к остальным? Конечно же, она талантлива. Самый выдающийся викинг своего поколения, как-никак! Но ее слава и сила работали еще и в совершенно другую сторону, где через чур строгая к себе Хофферсон требует от остальных той же дисциплины и смотрит на них свысока, когда у ребят не получается.

— Похоже, остались только вы, — взгляд ее потеплел, когда Адела смотрит на Иккинга и искренне надеется на то, что он снова покажет наивысший результат.

— Похоже на то, — не сказать, что это как-то обрадовало парня или же, наоборот, разочаровало. Он сам не заметил того, как приободрился, наблюдая за трюками Астрид, что снова и снова заставляла его удивляться. — Нас ждет нелегкая задача, дружище, — и тем не менее, Карасик был уверен в своей победе. Да, кажется, настолько, что Аделе захотелось побыть плохой судьей и склониться в сторону победы сестры или вообще Сморкалы. Нет, победителем, определенно, станет Кривоклык!

Но номер Иккинга и Беззубика свалил ее и всех присутствующих наповал. Даже Сморкала, что искренне верил в свою победу до последнего, размахивал руками и оживился, когда Иккинг поднялся, да спрыгнул со своего дракона. Трюк был ужасно опасен, учитывая то, что фурия без него долго оставаться в воздухе не может и у парня, как бы, травма, к которой он еще толком не успел нормально привыкнуть, а уже бегал так, словно и забыть успел о ней. А что, если что-нибудь случится? Крюк подведет, он поскользнется, Беззубик начнет тонуть…

«Почему я так сильно хочу его ударить?» — но сама она просто не могла не улыбаться, когда он вернулся к остальным. И поднявшись, сразу же обняла парня, на радости поздравляя его с очередной победой.

— Пусть исход и был очевиден, но я, честно говоря, хочу присудить победу Астрид, потому что она не рискует своим драконом, — и Адела все же стукнула его. Ощутимо, но все равно не так больно, как порой ему приходилось от той же самой воительницы, что прямо сейчас расплылась в довольной улыбке.

— Но победа все равно остается за тобой. Я признаю свое поражение, — сдалась валькирия и Адела посмотрела в небо, не понимая, почему же не пошел еще снег. Разве ее сестра из тех, кто так легко принимает поражение?

— Ты тоже классно выступила. В чем секрет? И, кажется, змеевики летают медленнее, — поинтересовался Иккинг, совсем немного погладив Громгильду по мордочке, но, кажется, она настолько этому обрадовалась, что после сама потянулась к его рукам, требуя повторной ласки.

— Не кажется, — подтвердила его догадки Астрид с хитрой улыбкой. — Скажем так, у нас с ней небольшой эксперимент. И посвящать тебя в детали я не буду. Вперед, Громгильда! — на радостный зов змеевик ласково что-то пророкотал и, расправив крылья, вновь оттолкнулся от земли.

— Если бы я стала парнем — непременно бы подкатила к своей сестре, — мечтательно произнесла Адела, когда сама залезла на Беззубика и обняла друга.

— Боюсь, она бы тебя хорошенько так отшила, — сначала он немного опешил из-за такого заявления и смутился, на секунду представив их вместе, но после, вспомнив о характере Астрид, невольно усмехнулся, прекрасно понимая, что ничего не выйдет.

— Я знаю о вкусах сестры все. Не отшила бы, — гордо заявила Адела с таким видом, словно она являлась, своего рода, знатоком во всем, что касалось Астрид.

— Может, тогда поделишься ее секретом?.. — предпринял он одну попытку и сразу же получил за нее кулачком по спине.

— Иккинг, так нечестно! Я бы в любом случае не сдала ее, ты же знаешь! — конечно. И дело вовсе не в том, что ей бы не хотелось или Адела чувствовала бы себя некомфортно. Просто она знала, что делают с предателями в деревне и, отдельно, как это восприняла бы Астрид.

* * *

В деревне в это время творилось самое настоящее безумие. Конечно, оно ни в какую не шло по сравнению с тем, что было во время регулярных нападений рептилий на их деревню, но зрелище все равно ужасно неприятное. Драконы, казалось бы, хищные создания, что явно были способны добыть себе еды своими собственными силами, сейчас в наглую воровали ее у людей, находя это забавным. Вот, змеевик промчался мимо, украв чьи-то панталоны. Зачем они ему вообще, собственно, сдались? Об этом Аделе думать не хотелось. Ужасное чудовище силком вырвало у викинга мешок с яблоками, где-то уже знакомая черничка снова попыталась утащить хлеб, на что женщина выставила перед собой угря. Зрачки дракона сузились и сам он отступил от нее в ужасе.

— Эй, а так можно было? — возмутился было мужчина, держа в своих руках лишь верхнюю часть мешка, когда нижняя, со всем продовольствием, была уже у дракона.

— Мне Аделочка подсказала! Эти огнедышащие твари угрей боятся, представляешь? — со смехом спросила женщина.

— Да ладно?

Еще пара соседей использовали ту же фишку с угрем, отгоняя от себя рептилий, что более не смели соваться к ним в дома. Мастерица вздохнула с облегчением, понимая, что на какое-то время бунта еще будет возможно избежать. Но рано или поздно викингам все равно это надоест. Конечно, ведь с чего бы им разбрасываться рыбой из-за каких-то драконов? Зачем им под них подстраиваться? Разве это не драконы сами прилетели к ним в деревню и теперь бесчинствуют? Разве… это не их надо наказать?

— Иккинг, если так продолжится, я сама лично возьмусь за топор, — сказала Адела когда они вместе спрятались под крышками от бочек и присоединились к Шлаку с Ведроном, дабы укрыться от летящего вертикально вниз драконьего навоза.

— Брось, все не так уж и плохо… по крайней мере, явно лучше, чем во времена убийства драконов, верно? — Карасик нервно посмеялся, прекрасно понимая, что все это — просто самый настоящий ужас. А представив то, в каком состоянии вернется домой сегодня отец, парню, на самом деле, захотелось даже переночевать один раз в кузне. — Жуть… жуть, жуть, жуть. Ладно, это кошмар. Признаю… — Иккинг брезгливо ступил назад, когда прямо у его ботинка с неба свалился драконий навоз. — Простите, Шлак, Ведрон. За это…

— Ну, они хотя бы пунктуальны. Каждый день в три, — задумчиво произнес Ведрон, переведя взгляд на ребятишек, что решили скрыться под их самодельными укрытиями. — А вы какими судьбами? О нет! Адела, тебе снова проломили крышу? Нужна наша помощь?

— Нет, нет, Ведрон, все хорошо, — девушка тихо посмеялась и по-доброму улыбнулась мужчине. — Спасибо за заботу.

— Ой, да прекрати! Не хвали его, это очень дурно на нем потом скажется. У Ведрона голова начинает кружиться из-за похвалы, лучше обращайся сразу ко мне, — сразу же ответил за него Шлак. — Это в любом случае лучше, чем во времена «Убей или Умри». А-а! Точно, Иккинг! Мы же рыбки твоему отцу наловили! Его любимой… а? Ведрон! Где рыба?

— Рыба? Какая? О… я ее съел? — он посмотрел на верхнюю часть мешка в своей руке. — Вкусно было?

— Ты же, надеюсь, не у меня спрашиваешь? — Адела чуть усмехнулась, прекрасно зная о причудах этого человека и как Шлак временами использует его, но… учитывая обстоятельства, он был единственным викингом, что всерьез следил за ним. Повторял одну и ту же информацию бесчисленное количество раз, следил за тем, чтобы его никто больше не задирал и Ведрон нормально питался, да не помер, элементарно, где-нибудь…

— О, Адела, мне кажется, или ты подросла с нашей последней встречи? А мы виделись-то вообще?

— Ты вчера мне крышу вместе с Шлаком чинил… — растерянно произнесла девушка, посмотрев на мужчину с жалостью и состраданием. Интересно, что же с ним стало и влияет ли на это как-то его ведро? И… что с ним будет, если его снять? Станет ли Ведрон нормальным или он, наоборот, еще больше сойдет с ума?

«Кажется, лучше этого не проверять и просто смириться с тем, что есть», — подумала Хофферсон с грустной улыбкой. Как бы ей не хотелось помочь викингу, она понимала, что подобное излечить, скорее всего, невозможно.

— А-а! Точно! Рыба, — последнее слово он произнес так серьезно, что Адела невольно отступила к Шлаку.

— Так, Ведрон, заканчивай молодых пугать! — возмутился Шлак. — Где рыба? Куда ты ее дел?

— Я напугал тебя? Прости… — и в его глазах было столько боли и вины, что стало только еще больше некомфортно. Ведрон был очень добрым человеком… добрым, наивным и всегда готовым помочь. — Рыба… рыба, рыба…

— А, я боюсь, что… — Иккинг указал на жуткую жуть, что, посмотрев на них со злым прищуром, тут же начала отступать с треской куда-то в темный закоулок между двумя домами.

— Оу… драконы. Да, должен был догадаться, — Шлак тяжело вздохнул, грустно посмотрев на еще двух пролетевших дракончиков, что, видно, попытались отобрать у того их рыбу.

— Простите… — Карасик виновато опустил взгляд. Град из навоза закончился, и Адела все же отступила от викингов, благодарно им улыбнувшись.

— Что ж, спасибо, что укрыли нас от пренеприятной участи. Иккинг, я пойду к мастерской. Надо еще будет прибраться возле нее… — и она брезгливо посмотрела на драконий навоз зеленого цвета, боясь даже представить, что же творится возле ее дома. Пусть она его и обвешала угрями, но что-то все равно заставляло ее волноваться.

— А, да, конечно. Пока? — неуверенно спросил парень.

— Удачи, — только и прокомментировала она, уже зная о том, что ее друг от чего-то чувствует свою вину за поведение всех драконов. А ведь, казалось бы, ну в чем он виноват? В том, что Стоик сам позволил им остаться и народ их разбаловал?

«Только вот кроме того, чтобы прогнать их из деревни, просто придумать ничего не получается. Конечно, можно было начать их дрессировать, но что толку, если за всеми все равно не уследишь?» — подумала Адела, неохотно направляясь к мастерской, когда только представила, сколько же ее будет ждать работы…

* * *

Следующим днем Адела направлялась к Стоику, чтобы обговорить с ним о проблеме и узнать, что именно он собирается сделать с драконами, но опоздала. Разгневанная толпа встала полукругом. В самом центре был Гнилец, подливая масло в огонь, а вождь все так же стоял на месте, выслушивая его с непоколебимым спокойствием, когда Плевака на каждое слово старика находил два аргумента, которые она находила даже смешными.

— О, тебе лишь бы шутки шутить! А тем временем драконы разрушают наши дома, уничтожают деревню! Крадут нашу еду, Стоик! Того гляди, и заготовленные припасы все наши пожрут, не останется ничего! — старик махнул рукой и зло прищурился, медленно оглядев толпу хитрющими глазами. — Этого ты хочешь для нас, Стоик? — опасно. Он идет по самой грани, и Адела прямо-таки чувствовала злость вождя, что терпел по одной единственной причине. Он не мог встать на защиту драконов, когда народ буквально был готов уже снова взяться за оружие, да снести им всем головы.

— Они же не злые. Просто драконы — это драконы и они… — Иккинг говорил все верно. Но из-за того, что он говорил мягко и спокойно, без как таковой уверенности и совершенно не с тех слов, какие хотел услышать сейчас народ, Стоик положил свою тяжелую руку ему на плечо, жестом призывая не влезать.

— Послушай, Гнилец. Если будут проблемы — я сам с ними разберусь, — в его глазах читалась сталь, а голос был все таким же громким, уверенным… не каждый человек посмел бы сейчас ему перечить.

— О, поверь, Стоик… проблемы уже есть. Попомни мои слова, надо было их решать на месте, — но народ все так же негодует. И не скоро еще успокоится, даже если Гнилец прямо сейчас уйдет и перестанет жаловаться на драконов, попутно перечисляя проблемы жителей деревни.

«Ладно, будет должен», — подумала девушка, выходя вперед, когда никто не решался присоединяться к Гнильцу напрямую. Как выкрикнуть издалека — пожалуйста, но вот идти против решений Стоика и прилюдно жаловаться ему — никогда.

— О, мастерица! Неужели, тебе тоже есть что сказать? — Гнилец для вида оперся на свою палку и отступил вбок, приглашая ее присоединиться к разговору. Если эта особа встанет на его сторону, то весь Олух потребует изгнания драконов из деревни. А то и вовсе возненавидит их всей душой, если девчушка все правильно преподнесет. А уж он вынудит ее выставить все в нужном свете.

— Я согласна с Гнильцом, — ее взгляд зацепился за Иккинга, что искренне хотел было возмутиться, но сам воздержался, прекрасно понимая, что у нее должен быть какой-то план. — Драконы забыли, кто викинги такие. Привыкли, что им все дозволено, и теперь могут не только поедать бесчисленное количество припасов, но и отбирать их прямо из рук наших соседей. Однако, я хочу спросить… — Адела поднялась к вождю и Иккингу, да развернулась к людям. — Когда викингам вообще было легко? — она старалась говорить достаточно громко и не теряла уверенности в своих словах, стараясь не тянуть слишком сильно с оправданиями по типу того, что рептилии вовсе не желают им зла или же людям просто надо научиться с ними уживаться. — Когда мы убивали драконов? — Хофферсон никого, лично, так и не убила. Но пришлось говорить за всех, включая себя, чтобы сделать видимость того, словно мастерица была полностью на их стороне и разделяла с ними, можно сказать, все. — Не думаю. Вся деревня полыхала огнем. Эй, это же тебе с утра громмель сделал дыру в крыше? Выйди вперед, — из всей толпы она выделила одного конкретного викинга, что напрягся под взглядами остальных, совершенно не понимая того, что ему собираются сказать или сделать.

— Мне! И что с того? — тем не менее, страх отступил, когда он понял, что перед ним всего лишь подросток, что навряд ли сможет ему что-то сделать. Действительно, чего ему волноваться на пустом месте?

— Вспомни, сколько домов приходилось полностью сносить и перестраивать вследствие пожара. Думаешь, одна дыра в крыше за неделю сравнится с теми потерями, что были полгода назад? А еды разве не становилось меньше? Сколько викингов гибло в борьбе с драконами, не зная, что можно жить совершенно иначе? — напала она на него с вопросами, сделав шаг прямо к мужчине, что был, может, под два метра ростом и был в разы выше нее. И тем не менее, это совершенно не помешало ему почувствовать себя виноватым перед ребенком. — Ты по-прежнему считаешь, что нужно вернуться к старым порядкам викингов?

— Я… никогда не говорил этого, — Адела усмехнулась, понимая, что ее слова так или иначе, но начали действовать и к ней действительно прислушались.

— Может, тогда ты сомневаешься в словах вождя? Что заставляет тебя стоять здесь вместо того, чтобы наконец починить крышу и вернуться к работе? Викинги по-настоящему отдыхают только после смерти. Не думай, что из-за одной массовой проблемы ты сможешь увильнуть от своих обязанностей, — смерив его уничтожительным взглядом, произнесла Адела заветную фразу, с помощью которой могла, в принципе, всех разогнать сейчас по своим делам.

— Чесать языком-то ты всегда горазда! А с драконами что прикажешь нам делать? — шикнул на нее Гнилец. — Мое поле! Эти твари уничтожили его и пожрали всю капусту! Думаешь, легко мне, старику, будет вернуться сейчас к работе, полностью уничтоженной этими монстрами?!

— Угорь. Ни одна рептилия в своем уме не рискнет к вам даже подойти, если возьмете с собой на улицу угря. Точно так же можно и уберечь свой дом. Что касается твоего поля… — Адела задумалась, после чего перевела взгляд на Иккинга. — Думаю, раз виноваты драконы, то они же и исправят ситуацию. Я лично позабочусь о том, чтобы сократить тебе работу в поле, Гнилец.

Хулиганы зашептались. Вышедшая среди них знакомая соседка рассказала о том, как ей помог угорь справиться с воришкой-змеевиком и, кажется, на остальных это подействовало. Кто-то закивал, кто-то сразу же ушел работать, решив, что здесь он зря потеряет только время. И когда толпа рассосалась, Адела вздохнула с облегчением. Кажется, все-таки работа была проделана не зря и народ на время поутихнет. До тех пор, пока угри не закончатся или кому-то это все не надоест.

— Это только временная мера. И то, не совсем рабочая. Будет здорово, если за неделю вы найдете верное решение, — с улыбкой произнесла девушка, обращаясь, непосредственно, к вождю. В его взгляде удивление смешалось с гордостью, и мужчина похлопал ее по плечу, от чего Адела почувствовала легкое, но с какой-то стороны даже приятное давление.

— Ты все равно молодец, — более того, даже Стоик начал мысленно паниковать, уже выдумывая настолько нелепые идеи, как поставить знаки для людей или же построить огромный загон для драконов где-нибудь за деревней. — Так, из интереса… у тебя есть уже готовый план?

— Из интереса, нет, — моментально ответила Адела. — В мастерской дел невпроворот, а с повышением налога на землю и ведение собственного дела… — девушка грустно покачала головой. — Совсем времени нет. С трудом нахожу его, чтобы хоть иногда с семьей видеться. С другой стороны, если бы процент был не таким высоким… быть может, у меня бы появилась пара идей, как исправить это недоразумение с Иккингом. Разумеется, не за просто так, — улыбка вождя дрогнула, когда это наглое очарование посмело не только потребовать снижения налога, так еще и дополнительную услугу сверху запросить!

— Вот оно как. Что ж, я рад, что у тебя есть сейчас работа, — и тем не менее, он увильнул от темы. — Как поживает твой отец? — ну, она хотя бы попыталась. И если судить по нейтральному вопросу, вождь совершенно не хочет оставаться в должниках, либо же хоть как-то снижать ей налоги. А из этого следует только то, что и лично ему она помогать не собирается…