Тео. Теодор. Мистер Нотт (джен)

Весь март Теодор Нотт учился. Учился, не успевая ничего другого, а потому на всякие дрязги вокруг он не отвлекался. Причин тому было несколько: во-первых, первого же марта он заболел. Заболел каким-то простудным заболеванием, которое отразилось в кашле и насморке, а бодроперцовое зелье ему пришлось пить трижды. Вслед за ним тем же переболели и все его соседи, а потом и другие факультеты. Болезнь выбила его из колеи, но дала возможность прочитать первую главу книги про экономику Западной Европы — и это буквально выбило его из колеи во второй раз.

Исследователь, магглорождённый француз, описывал магическую Европу после Гриндевальда и маггловской «второй великой войны» в середине шестидесятых, но едва ли инертное магическое общество (этот термин он выучил из первой же главы под названием: «Основная характеристика состояния политико-экономических регионов Западной Европы на середину ХХ века») менялось бы так быстро, чтобы эти данные были неактуальны на середину девяностых.

Этот небольшой, десятистраничный с учётом всех сокращений Пинс кусок текста заставлял его вновь и вновь возвращаться к себе в мыслях, хватая и на занятиях, и вне их лишнюю нагрузку. Лишь к началу второй декады месяца он смог избавиться от мыслей о том, как чётко связаны сказки-истории Биннса, которые он рассказывал им уже четвёртый год, и реальность в магической Европе.

Римская, ведущая свой род от патрициев Вечного города, магическая аристократия Италии. Пиринейская аристократия, нувориши по римским меркам, семь столетий жившая под пятой и заветом католических иерархов. Французский конгломерат на стыке колониальных, бургундских, аквитанских и норманнских семей. Еврейские колдуны Антверпена и Люксембурга, фламандские династии чародеев Брюсселя… Всё то, что было частью бесчисленных эссе, героями древних войн и восстаний магических народов, обернулось праздными строками в первой же главе справочника, характеризующей особенности экономического уклада в магической Европе.

Пережив такой сногсшибательный удар по рассудку от открывшихся перспектив понимания после прочтения первой же главы, без-пяти-минут-пятнадцатилетний юноша попросил разрешения у Ирмы Пинс оставить себе книгу на летние каникулы (и получил согласие), а сам занялся учёбой.

За окнами шумела капель, в Шотландии пошли первые весенние дожди, а Теодор писал добавочные дюймы в свитки так, что ручки практически заканчивались за неделю.

Наконец, первого апреля в спальне он нашёл бумажку, на которой кривым почерком неизвестный автор предложил ему встретиться и поговорить.

«Дарагой мистер Нотт! Мене уполномочили о той возможности каторую вы готовы разсмотреть — я очень заинтересован. Давайте встретимся с вас завтра 2 апреля в удобном месте. Позовите меня и я откликнусь. Дерри».

По косвенным признакам Теодор понял, а потом и вспомнил, что Дерри звали домовика-бунтовщика в Хогвартсской общине, которого грозились выгнать до какого-то кельтского праздника. Тео, как потомок норманов, кельтские праздники на календаре не отмечал, а в его окружении, собственно, никто и не увлекался таким — видимо, время пришло. Может быть, знал Гэмп, но они уже неделю не разговаривали из-за того, что Артур решил, что Теодор на него обижен, что Изольда пригласила его (Артура) в МАКУСА летом, но Теодор-то обижен не был, и когда попытался объяснить это, действительно обидел Артура, который готов был отказаться от поездки… Дин и Терри сказали ему, что им надо обоим остыть — но что именно стало причиной ссоры, Нотт так и не понял.

На следующий день Тео сдал Снейпу своё штрафное эссе и удостоившись хмурого кивка — для этого он залез даже в Запретную секцию по действующему разрешению Муди, чтобы описать параллели между самосбывающимися пророчествами (которые он как тему помнил по прошлому году) и феноменом действия эликсира жидкой удачи. Прочитав о побочных эффектах регулярного употребления Феликс Фелициас, Теодор зарекся таким заниматься. Покончив с этим заданием, он прошёл вглубь подземелий, по давно неубранным коридорам и лестницам, в поисках пустующего кабинета. Таковой нашёлся — судя по орнаментам на полу, это был какой-то ритуалистический практикум.

— Дерри! — негромко позвал он домовика, и тот беззвучно появился рядом.

— Дерри слушает, мистер Нотт.

— Мне ваш… наверное, старейшина, да? Сказал, что ты скорее всего будешь вынужден покинуть замок?

— Именно так, мистер Нотт. Дерри жаль, что так вышло, но он от своих слов не отказывается. Другие эльфы пусть живут в рабстве и угнетении, но Дерри не будет стирать грязные трусы подрастающих колдунов!

Теодор поднял брови.

— Ну… если так, то, наверное, наш разговор не имеет смысла. Я хотел предложить тебе наняться в мой род, но там тебе явно пришлось бы стирать грязные трусы. Сейчас мы вынуждены делать это маггловскими методами.

— Какой ужас! Дерри очень стыдно, что его не так поняли. Дерри наказал бы себя, да только магия Хогвартса уже и так не доступна Дерри в полном объеме, чтобы наказываться.

— А зачем вообще ты наказываешь себя? Какой в этом смысл? Мои домовики в детстве никогда не наказывали себя, они были умными и умелыми.

— Дерри слышал, как мистер Нотт рассказывал, что его домовики были проданы, как скот! Не надо обманывать Дерри.

Теодор критически оглядел домовика. С их предыдущей встречи в начале года он обзавёлся вязаным носком и непонятного синего грубого материала передником, переходящим в брюки.

— А что лучше, Дерри, передать домовиков другой семье, или дать им одежду? — вспомнил он правила обращения с волшебной прислугой. Отец, когда уже продал эльфов, грозился спьяну дать одежду кому-то из них, пока не вспомнил, что их уже не было в Нотт-холле.

Домовой эльф скривился.

— Конечно же, — искренне сказал он, — лучше не выгонять Дерри прочь от источника магии, чтобы тот за несколько месяцев превратился в упыря.

Последнюю фразу он явно процитировал.

— Но ведь тебя, получается, выгнали?

— Мадам Флитвик, к сожалению, от лица руководства Хогвартса выдала мне этот комбинезон, — грустно поведал Дерри. — Дерри скоро не сможет больше находиться здесь. Дерри нужен другой дом и выкуп с баланса Хогвартса, или мадам Флитвик отправит Дерри на аукцион.

— Ты так об этом говоришь складно.

— Дерри пережил тридцать два года назад такую экзекуцию! Дерри и его матушку продали бесстыдные наследники уважаемого мистера Роландсона, потому что Дерри не тупой раб, а читал книги!

— А что стало с Роландсонами?

— Уехали за океан, — махнул рукой совсем по-человечески эльф. — Оно и понятно. Здесь будущего у них не было, здесь расцвет консерватизма случился. Дамблдор едва смог удержать власть в Конфедерации, когда Тафт поддержал разгон мятежа за права сквибов.

Это показалось очень интересным. Теодор читал о той истории — и многие критики писали ему, что предыдущая попытка утвердить права сквибов увенчалась погромами и лишь укрепила поддержку ультраконсерваторов. Конечно, его идеи не имели никакой связи с тем, что декларировали лидеры погромов тогда, если те маги призывали раздать сквибам палочки и сделать их полноценными членами магического сообщества, забыв про неспособность к осознанному колдовству, кроме простейшего, Теодор смотрел на проблему под другим углом — сквибов нужно было привлекать к экономической части и делать потребителями, пусть и подчинёнными и поражёнными в правах по естественным причинам, но вовлечёнными в оборот магической Британии.

— Дерри, ты какие книги читал? — с прищуром озвучил свои мысли Теодор. — И какие у тебя условия?

— Вряд ли название книг, читанных Дерри, что-то скажут мистеру Нотту. Это маггловские книги. «Капитал» Маркса, например, Дерри смог прочитать лишь с третьего раза.

— И о чём же эта книга?

— О том, как э-во-лю-ци-о-ни-ро-ва-ло экономически и политически общество людей, магглов, испокон веков.

Теодор почувствовал, что эту книгу ему точно надо будет прочитать, раз даже домовые эльфы после её прочтения так резко поумнели.

— Я и правда не знаю, что это за книга, — признался он, — но, так совпало, что мне тоже интересно разобраться в эволюции общества. Магического, а не маггловского, но всё же. Мне кажется, что ты мог бы мне в этом даже и помочь.

— Дерри понимает намёк мистера Нотта. Дерри хотел бы обозначить свои условия.

Домовой эльф наклонил свою ушастую голову и уставился в пол, прижав уши к голове.

— Дерри хотел бы заключить официальный магический контракт сроком на сто лет с родом Ноттов с определёнными гарантиями. Гарантиями свободы высказывания, отсутствия принуждений к наказаниям, кроме естественно-магических, гарантии продления рода.

Теодор физически ощутил жёсткую нехватку понимания, как работают эльфы.

— Дерри может объяснить, — как будто бы поняв его без слов, затараторил эльф. — В общине Хогвартса Дерри был вынужден молчать, даже когда студенты лезли в неприятности! Дерри не может терпеть такую несправедливость, Дерри всегда хочет помочь и уберечь! Дерри был наказан за то, что помог другому эльфу два года назад, и стирал грязные носки целый год!

— Помог другому эльфу?

— Эльф Добби хотел помочь одному студенту, и Дерри прикрыл его магию своей перед школьной общиной!

— И ты хочешь помогать другим эльфам в доме своих будущих хозяев?!

— Ещё одна гарантия: не называть нанимателя хозяином. Мастера будущие Дерри должны давать ему слово, чтобы он не был безвольным рабом! Эльфы тоже мыслят и могут давать советы!

— Ладно, это имеет смысл, — спокойнее согласился Теодор. — А остальное?

— Эльфы наказывают себя сами, когда магия рода, по отношению его членов, велит им это. Мы искупаем своими физическими страданиями нерадение, но иные хозяева, даже Роландсоны, приказывали эльфам и Дерри среди них наказывать себя сверх того! Дерри не готов и не может терпеть такое!

— То есть ты не хочешь, чтобы я, допустим, сказал тебе наказать себя?

— Да, именно так.

— А последнее? Как я могу гарантировать продолжение, кхм, рода?

— Магический контракт будет сам требовать от участников исполнения этих обязательств. Это магия, мистер Нотт, будет гарантией для Дерри и для Ноттов, что род не пресечётся!

— А если получится, как вышло у Блэков? Или Милфордов? Которые сгинули в безвременьи!

— Дерри не знает, как работают контракты, но магия будет воздействовать на всех членов рода по рождению, даже на сквибов, чтобы уродились новые маги! Правда, роду тогда будет худо…

Нотт помотал головой, пытаясь не запутаться в своих мыслях, спровоцированных словами эльфа.

— И что ты хочешь именно? Магический контракт, где всё это будет прописано, да?

— Да, а так же кров, воду и магию.

— И доступ к семейному сейфу на совершение покупок, ага, — пробормотал под нос Теодор. — Мне надо посоветоваться с отцом и обсудить детали контракта со стряпчим. Думаю, что заключить его получится в начале каникул.

— До того момента Дерри нужно будет покинуть Хогвартс и лишиться здесь крова, воды и магии! — траурно воскликнул эльф. — Я не хочу оказаться отданным в аукционный дом!

— И чего ты хочешь от меня?

— Дерри просит обозначить миссис Флитвик сложившуюся ситуацию.

Когда Тео согласился попытаться отсрочить вопрос с выгоном Дерри, домовой эльф с хлопком исчез, оставив Теодора с его думами наедине. С одной стороны, эльф ловко вывернул ему руки, заявив, что теперь он несёт ответственность за его жизнь, при том, что никаких обязательств сам эльф на себя не взял, а с другой — в какую ещё семью бы он мог пойти? На ум приходили разве что Уизли: они выглядели как те, кто не стал бы пренебрегать советами домового эльфа. Хотя, может, у такой большой семьи уже давно были свои эльфы.

В раздумьях Теодор побродил по ритуальному залу с неяркими рунными светильниками, горящими по причине его присутствия здесь. В этом году Древние руны стали, наконец, гораздо более интересным предметом, и профессор Бабблинг занималась с ними не переводом древних текстов, а очень даже составлением и анализом рунных цепочек. Теодору очень нравилось заниматься таким трудом; он даже смог вывести правильную цепочку для наложения чар расширения пространства, чтобы починить свой мешочек.

Ритуальные круги в этом подземном зале так же были инкрустированы рунами, некоторые из которых были видны только взору Тео, отвечая магией за изменение позиций символов ритуальных кругов, некоторые другие — наоборот, были выгравированы и начертаны. Пыли здесь не было, но грязь, забившаяся между стыками разных кругов, свидетельствовала, что много лет никто не занимался здесь практикой ритуалистики.

— Нотт? Ты что здесь делаешь? — окликнул его кто-то со стороны входа. Повернувшись, он увидел двух семикурсников, которые явно не ожидали его увидеть, и были этому совершенно не рады. Дабы избежать ненужных проблем, он быстро ретировался, оставляя явно рассчитывающих на то, чтобы остаться вдвоём, студентов и поднимаясь наверх.

* * *

Собственно, откладывать решение проблемы эльфа Дерри было решено не откладывать, и уже через полчаса Фирценида Ровена Флитвик, жена декана Райвенкло, Дома Ровены Райвенкло, встретила Теодора Нотта с некоторым недоумением.

— Мистер Нотт? Чем могу вам помочь?

Невысокая женщина, полугоблин, как и её супруг, была занята работой с кипами документов. Сразу несколько перьев порхали над книгами в её кабинете, перенося информацию с места в место. От концентрации мастерских, профессиональных чар в глазах у Тео зарябило.

— Миссис Флитвик, у меня есть к вам вопрос… вы ведь в курсе относительно судьбы изгнанного домовика из общины Хогвартса.

— Какого? А, в этом году это был только Дерри. Да-да, он перешёл все границы! А что вас в его судьбе интересует?

— Я… ну, я бы хотел забрать его в услужение себе. Для этого нужны какие-то формальности и между мной и Хогвартсом.

— В услужение? — от удивления миссис Флитвик вытаращилась на Теодора, как на сумасшедшего, а все артефакты на несколько долгих мгновений замерли. — Послушайте, мистер Нотт, если хотя бы половина жалоб от общины на него была правдива, то… домовые эльфы — это не слишком приятные создания, когда требуют самостоятельности! Жаль, что не все волшебники, особенно молодые, это понимают!

От раздражения она даже хлопнула по столу каким-то фолиантом, который несла в руках.

— И всё же. Я понимаю, что он… необычный эльф, но, как мне кажется, я готов был бы с ним ужиться.

— И заключить с эльфом контракт?! Воля ваша, мистер Нотт, если ваш отец так радикально… изменил взгляды, то почему же нет, но это настоящий нонсенс! Впрочем, если вы решите его забрать, то одной проблемой у меня будет меньше. Сдавать этого… эльфа на манчестерский аукцион точно было бы очень проблемно!

Теодор усмехнулся.

— Так что мне нужно будет сделать, если вы позволите мне его забрать, мэм? С концом учебного года.

— Дайте подумать, мистер Нотт… полагаю, выплатить школе его остаточную стоимость — восемьдесят два галлеона три сикля пятнадцать кнатов, и оплатить его пребывание до конца года в магическом стазисе. Всего — девяносто галлеонов.

— Магическом стазисе?

— Ну, вы же не думаете, что мы позволим выморочному эльфу расхаживать по Хогвартсу! Директор может делать, что хочет, но даже эта изгнанная эльфийка Краучей была введена в общину.

Теодор не стал говорить, что он даже не мог подумать о таком нюансе.

— А каким образом произвести оплату?

— Направить директору письмо с ключом к счету в банке, на котором лежит необходимая сумма, как же ещё. Чеки так же принимаются в оплату, но лучше ключом.

О том, что такое чеки, Нотт знал — спасибо Пайку, в первый же поход в Хогсмид напрочь закритиковавшим систему оплаты наличными в Британии; по его словам, в МАКУСА везде работали чековые книжки с магическими подписями. В Британии, как потом ему объяснял Малфой, такую услугу предоставляли лишь за очень большие деньги.

— Спасибо, миссис Флитвик, вы мне очень помогли.

— Я внесла уже пометку об ожидании оплаты. Вы можете сделать это до конца учебного года, мистер Нотт, а после нам придётся обратиться к банку за удержанием упущенной прибыли. Хогвартс ценит крепкие договорённости!

Тео покраснел и попрощался.

* * *

В тот же вечер он написал отцу.

«Отец!

Я надеюсь, твоё возвращение в Британию проходит благополучно. Хочу верить, что то, о чём ты меня предупреждаешь, не осуществится. Прикладываю к письму ключ от счёта, открытого Тюберами в качестве выплат за остаток прошлого года. Открой, пожалуйста, отдельный счёт на 90 галлеонов, и вышли ключ на имя директора Хогвартса Альбуса Дамблдора с пометкой оплаты услуг по эльфу Дерри. Я решил взять нам домашнего эльфа, а тут как раз в Хогвартсе оказался бесхозный, почти даром. Буду рад увидеться в преддверии моего Д.Р.

С уважением,

Т.Н.»

Ответ прилетел уже следующим утром, в понедельник.

«Сын. Ключ передам тебе в Хогсмиде в эту субботу, 8 апреля. Встретимся в трактире Кабанья голова. Нам есть что обсудить. Деньги Тюберов перенёс в наш сейф. Туда же положил гонорар. Не планируй на субботу никаких свиданий, я заберу тебя из Хога для нескольких ритуалов. М.Н.».

Письмо вселяло некоторые плохие предчувствия, однако Теодор решил не слишком переживать. Дамблдор объявил, что следующее испытание состоится в конце июня, а учебный год будет компенсировать сокращенную программу прошлого года, и экзамены состоятся так же в конце июня, но до третьего испытания.

После занятий, на которых Теодор едва уберёгся от того, чтобы снова попасть в больничное крыло — когда Невилл случайно обронил перо в котёл на Зельеварении, он, наконец, нашёл Артура, чтобы помириться.

— Ну и чего, так и будешь смотреть на меня? — буркнул Гэмп, хватая его за руку. Он потащил друга на улицу, через внутренний дворик и арку к виадуку. Как ни удивительно, там было пусто.

— Арчи, — неловко начал Нотт, — прости меня, пожалуйста. Я не должен был тебя обижать…

— Нет, Тео! — перебил его Гэмп. — Это ты меня прости, пожалуйста! Это ведь меня позвали твои родственники, а я не стал отказываться…

— Хватит чепуху пороть, мы уже это обсуждали! Почему ты вообще должен отказываться, если тебе правда понравилась Золи, а ты правда нравишься ей?

— Как ты сказал, Золи? — спокойно переспросил Артур и улыбнулся. — Очень мило!

Теодор рассмеялся, и Артур присоединился к его смеху.

— Приятель, я правда не считаю, что ты должен был бы отказываться, — Тео положил другу руку на плечо. — Это мои кузены, но сами они не считают нас связанными магией, лишь общей историей.

— Ага, не считают — поэтому они тебе прислали здоровенный гобелен со всеми предками и родичами до семнадцатого века.

— Просто та… ветка семейного древа, от Кантакеруса, уделяли всегда нездоровое внимание таким деталям. Я вот знать не знал, что этот эээ… ну, просто, этот Крауч — мой пятиюродный дядюшка, а сбежавший в том году Сириус Блэк приходится кузеном аж трижды, наравне с Малфоем, Крэббом, Невиллом и всеми семью Уизли.

— А мне было приятно узнать, что мы с тобой и правда родственники, — тихо возразил ему Артур, отведя глаза. — Ты ведь и сам не знал, что твоя бабушка была из Гэмпов по матери.

Теодор порывисто обнял друга, который всхлипнул.

— Не реви, — угрожающе-шутливо сказал он. — Вообще, я хотел сказать, что вся эта история с корнями в глубину времён, она не про нас сегодня. Она про всякие астрологические прогнозы, которые объединяют таких непохожих Гринграсс, Аббот и Браун. Чепуха девчоночья. Мы с тобой и так ближе, чем братья, забыл? Вот это важно.

Тео отстранился, и Гэмп, всхлипнув, улыбнулся, поправляя свои кудри.

— То-то и оно. Поэтому я совершенно не обижаюсь на тебя, что ты поедешь на полтора месяца в МАКУСА. Главное, не как «Титаник»!

Мальчишки прыснули. Историю «Титаника», маггловского гиганта, поражённого огромным ледовым големом, им рассказали наперебой Бут и Забини, когда попытались помирить их (хотя ссоры не было!).

Успокоившись, Тео пересказал Арчи историю с эльфом Дерри и то, что в субботу должен был прибыть отец.

— Если что, я тебя прикрою, — вскинулся Гэмп. — Я на твоей стороне. Тео, сколько времени?

— Двадцать минут до обеда.

— Слушай, я обещал Джастину закинуть в библиотеку его книгу, а то его на счётчик уже поставили штрафной вороны, которым тоже нужно пособие по истории дипломатии. Я пойду, ладно?

Спешно извинившись, Гэмп и правда убежал, и Тео остался один. Прислонившись к перилам виадука, он смотрел на гладь Чёрного озера вдалеке. Мысли текли неспешно — стоило двигаться в сторону Трапезного зала на обед, но это могло и подождать. Ему вспомнилось, что в Чёрном озере водился гигантский кальмар, которого не видел ни один чемпион Турнира, но который спас брата Колина Криви из воды. Могло ли получиться так, что два брата в одной семье были грязнокровками? Когда-то Локхарт рассказывал ему про связь источников и магических тварей, но ведь и сами люди тоже были магические твари.

Наверняка какие-нибудь азиаты занимались классификацией людей по восприимчивости к магии. Это было будто бы в их духе. Пара японских студентов Хогвартса со старших курсов и вовсе постоянно мучили преподавателей вопросами, как определить, что человек может наколдовать соответствующие сложные чары, высшие, например, а кто — не сможет.

Или вот Грейнджер, она же тоже грязнокровка — но столь сильная колдунья! Малфою она явно нравилась, что тот так старался задеть её весь год, но были ли в Хогвартсе ещё такие случаи способных магглорождённых колдунов?

— Нотт! — выдернул его из мыслей голос Поттера.