Три года до звезд (джен)

Хреново, когда окон нет, не поймешь даже, какое сейчас время суток… Кирк снова покосился на дверь, прикидывая, где лучше будет встать, чтобы вырубить первого вошедшего. Мерик может говорить, что хочет, но ждать, пока еще кого-то из них поставят перед чудесным выбором: сдохнуть самому или прикончить противника, Джим точно не собирался. Лучше бы, конечно, согласовать действия с остальными, может, после того, что произошло утром на арене, капитан и согласился бы рискнуть… Но сейчас к нему даже подходить было страшно. Несмотря на то, что офицер неплохо держал себя в руках, не нужно было иметь докторскую степень по психологии, чтобы догадаться, насколько ему сейчас хреново. Все-таки, проходя службу на Звездном Флоте, не каждый день приходится протыкать кого-то заточенными железками… Вот тебе и миротворческая функция…

Некстати вспомнился тот недобитый клингон с секретной базы. Брр… Жуткие были ощущения! Обжигающий холод железной стены и застывающая кровь на ладонях… Не хотелось бы снова с подобным сталкиваться.

Кадет зябко передернул плечами, отгоняя жутковатое видение, и принялся мерить шагами камеру, чтобы хоть немного размяться. Когда эти ушлепки снова к ним сунутся, нужно быть готовым…

Ушлепки, надо отдать им должное, долго себя ждать не заставили. Как только заскрежетал засов, Джим переместился к двери.

Поднырнуть под ствол автомата и рвануть его вверх… От грохота заложило уши, но очередь ушла в потолок. Выпрямляясь, Кирк с силой толкнул охранника на двух его коллег. И это дало бы кадету несколько секунд на то, чтобы попытаться завладеть одной из пушек, а там уж он-то сумел бы развернуться! Если б их было трое. Но ему не повезло, конвойных оказалось четверо…

От сильного удара Кирк отлетел назад, врезавшись спиной в стену. Мир на мгновение потемнел и поплыл, казалось, уставившееся в лицо автоматное дуло косится на него с каким-то особым злорадством…

— Стойте, не стреляйте, он просто… — голос Мерика потонул в грохоте выстрелов, Джим чудом успел уйти в присед.

Очередь прошила стену над головой, щеку обжег горячий металл отлетевшей гильзы…

— А правда, не стреляй! — один из конвойных перехватил руку коллеги, уже готового снова нажать на спуск. — Поставим его завтра с тем ненормальным из шестой! Интересно будет посмотреть…

— Он хотел сбежать! — недовольно возразил тот, не опуская оружия.

— Он же варвар, — отмахнулся охранник. — Эти всегда хотят сбежать… Зато здорово бьются!

Мужчина неохотно отступил в сторону, поправляя каску.

— Ладно, пусть… Но если он будет плохо драться, то сам отвечай перед проконсулом! Лично мне он не нравится, щуплый какой-то…

Чего, блин?! Да у него за последние полгода бицепс в обхвате вырос почти на шесть сантиметров! А это, между прочим, до фига!

Проигнорировав возмущенный взгляд Кирка, охранники вышли.

— Ну что, добились чего-нибудь своими действиями? — холодно осведомился капитан.

— Да! Мне стало легче! — угрюмо отозвался Джим, поднимаясь. — Я хотя бы попытался.

— Так вот, если вы еще раз «попытаетесь», то по возвращении на Землю я подам вашему руководству такую докладную, что они ее и за час не дочитают! Прямое неподчинение приказам в боевой обстановке — это…

— Вы сами-то в это верите? Ну, то есть, что мы туда вернемся?.. — невесело усмехнулся кадет, перебив старшего по званию. К его удивлению, тот позволил себе ответную полуулыбку.

— Да. И вам тоже советую в это верить.

Что-то в его тоне неуловимо изменилось. То есть, его по-прежнему сложно было назвать дружелюбным даже с большой натяжкой… Но что-то подсказывало Джиму: капитан уже понял, что к диверсии на «Бигле» стажер не причастен.

Ну хоть на этом спасибо.

Потому что во всем остальном ситуация — полный отстой.

Никого он не хотел убивать, но и сам отправляться на тот свет пока не планировал… А значит, выбирать так или иначе придется. Если б не их идиотские правила, Джим с удовольствием попробовал бы свои силы в столь экзотическом спорте. А так… Блин, да об этом даже думать не хотелось. И, тем более, не хотелось себе признаваться в том, что решение он уже принял.

Не он установил эти правила. Но если он вынужден по ним сыграть, то, ладно, пусть так! Не сдаваться же…

Но, если будет хоть один, самый призрачный шанс избежать кровопролития, он им воспользуется. Чего бы это ни стоило. Потому что меньше всего ему хотелось снова увидеть на своих пальцах густые и вязкие следы чужой крови.

— Сэр? — он повернулся к Мерику. — Вы ведь давно в космосе, вам раньше встречались такие цивилизации?

Капитан на секунду задумался и покачал головой.

— Такие — нет. В космосе ничего одинакового не бывает. Мой бывший командир говорил, что, когда планеты начинают казаться похожими, пора выходить на пенсию. Думаю, он был прав… Но, поверьте, в галактике хватает миров с еще более дикими обычаями.

— Оптимистично… — вздохнул Кирк, устраиваясь на одной из коек.

Позвоночник неприятно ныл после удара о стену, что в сочетании с неудобной кроватью обеспечивало полную гамму отвратных ощущений. Устав вертеться, Джим снова сел. А ведь черт его знает, чем завтрашний бой кончится, может, это вообще его последняя ночь! Тогда ложиться сегодня спать — это ужасное извращение. По крайней мере, на такой кровати и без любимой девушки рядом.

Он окинул взглядом своих спутников, им, похоже, тоже не спалось. Капитан неподвижно сидел, уставившись в потолок, Хантер нервно теребил край выданной здесь серой футболки с нарисованной на ней черной цепью. Последний вообще весь день молчал и, кажется, ухитрялся выглядеть еще мрачнее своего командира.

— Давайте, что ли, хоть сыграем во что-нибудь? — предложил Джим. — Не знаю, как вас, а меня эта унылая атмосфера угнетает!

Честно говоря, он и не надеялся, что кто-то его поддержит, но, видимо, остальных тоже задолбало придаваться мрачным мыслям. Возражений не нашлось. Даже Мерик на время перестал строить из себя каменную статую и два раза подряд обыграл подчиненных в «названия планет». Потом как-то сам по себе завязался разговор…

В общем, к моменту, когда за ними пришли, Джим уже расслабился и, честно говоря, был совершенно не готов идти совершать подвиги. Правда, вряд ли здесь это кого-то волновало…

Когда Кирка вывели из камеры и протянули ему шлем, нагрудник и еще какой-то металлолом, которому Джим и названия-то не знал, стало не по себе. Лихорадочно ища выход из всего этого, стажер повернулся к одному из сопровождавших его людей.

— А что будет, если оба участника откажутся драться?

Глаза собеседника изумленно расширились.

— Такого не бывает! Но, если так случится, они оба умрут. Римской империи не нужны слабаки!

Исчерпывающий ответ… Значит, без вариантов.

* * *

Из всех видов спорта Леонард МакКой уважал только шахматы. Все остальное, по его мнению, было развлечением для закомплексованных тинэйджеров и ничего, кроме травм, принести не могло.

Сейчас он в этом своем мнении утвердился окончательно. Вашу ж мать, да по сравнению с тем, во что он сейчас был одет, тот древний орионский скафандр, в котором он вынужден был шариться по клингонской базе, был удобным и эргономичным до неприличия! МакКой плелся вслед за охраной, звеня, как мешок с пустыми консервными банками, оступался едва ли ни на каждом шагу и совершенно не понимал, как он должен будет с кем-то сражаться в этом костюме. В нем же даже ходить невозможно! Слава Богу, тут хоть зеркал нет, не приходится смотреть на этот ужас со стороны… Тяжелые и неудобные железки, закрывающие корпус и ноги — это еще полбеды. Хуже всего был увенчанный красным ершиком шлем с... забралом?.. личиной?.. Да черт его знает, как эта хреновина называется, но она закрывала все лицо. А из-за того, что шлем был доктору явно велик, она все время сползала, загораживая обзор.

Невероятно… Неужели он действительно ухитрился влипнуть во все это?!

Коридор закончился, и на него как-то совершенно внезапно надвинулась арена. Один из охранников протянул МакКою оружие. Твою мать, и как это держать-то?! С другой стороны поля появился второй участник их уютной пирушки. Лен при всем желании не смог бы его разглядеть — одет противник был точно так же — но доктор к этому и не стремился. Зачем? Один из них в любом случае живым это поле не покинет. Последнее, что ему сейчас нужно — это встретиться взглядом с человеком, которого ему придется убить. Доктор и так здорово сомневался, что сможет вот так запросто кого-то прикончить…

МакКой не мог отделаться от ощущения полной нереальности всего происходящего. Словно вся эта муть творится вовсе и не с ним… Это не он стоит на арене, не ему оттягивает ладонь тяжеленный щит, и это не его приветствуют зрители. И уж тем более, не он выбрасывает вперед руку с мечом, блокируя первый, пока довольно неуверенный, замах своего противника…

Потому что с ним всего этого просто не могло происходить…

Отчего-то оппонент не спешил наносить новых ударов, мешкал. Его подтолкнули в спину, вынуждая выйти в центр круга, МакКоя тоже.

Мечи снова звякнули друг о друга, на этот раз гораздо сильнее, удар отозвался в запястье болезненной пульсацией. Лен едва успел закрыться щитом, неуклюже сместился в сторону, пытаясь уйти от следующей атаки. Кажется, маккоевский противник потихоньку начинал входить во вкус, доктору стало тяжело за ним успевать. В следующее мгновенье острие мелькнуло в каком-нибудь сантиметре от лица. Понимая, что долго так не продержится, доктор попробовал ударить в ответ, абориген даже не стал закрываться, просто пригнулся, пропуская клинок над головой, и, оказавшись рядом с Леонардом, ударил коленом в корпус. Вот дьявол, какой вообще толк в этом ублюдочном нагруднике, если он даже удар толком не держит?! Игнорируя боль, МакКой отпрыгнул назад, надеясь выиграть время и хоть немного отдышаться.

Так, все, этого парня пора гасить, иначе ничем хорошем для МакКоя все это не закончится…

Противник снова приблизился, примериваясь для следующего удара. А дальше время отчего-то потекло медленно-медленно…

Господи, до чего знакомым движением этот человек вскидывает руку, до чего привычна манера двигаться, положение головы…

Это же невозможно, да?.. Это просто бред, наваждение?..

И уже все поняв, но очень надеясь, что ошибся, МакКой поднял взгляд. Голубые глаза в прорези стального щитка смотрели куда-то поверх леонардовской головы.

Нестерпимо захотелось ослабить ремни ненавистного шлема — показалось, что они начинают душить. Горло перехватило настолько, что и вздохнуть невозможно, не то что выругаться… Боже, как сейчас ему, МакКою, нужно было время, чтобы привести в порядок озверело мечущиеся мысли! Но его было так мало… Его вообще не было. Потому что человек, стоящий напротив него, еще не понял… Но очень скоро поймет.

И тогда последствия будут непоправимы. Выживет сегодня только один, а значит, нельзя — ни в коем случае нельзя! — допустить, чтобы Джим его узнал.

Джим… Ну черт тебя возьми, почему все сложилось именно так?!..

Стремясь отвлечь друга, не дать ему опомниться, присмотреться, МакКой ударил щитом в голову. Надо же, сколько времени прошло с того единственного раза, когда им довелось подраться, а Кирк все еще пропускает левые боковые… Парень отлетел на метр и едва удержал равновесие, впрочем, тут же принял стойку и пошел в контратаку.

Вот и прекрасно. Просто замечательно! Потому что Кирк был прав! Нет безвыигрышных сценариев, и всегда есть выход. И сейчас он тоже есть, вот только Джиму он не понравится…

Нанести несколько ударов, заставить его бить в ответ, а потом вовремя поддаться. Вот и все, так просто…

Главное верно рассчитать, чтобы все произошло сразу. Чтобы не успеть увидеть ужас в голубых глазах.

Короткой вспышкой в памяти пронеслись недавние события, вся та безысходность, которую он сам испытал, глядя на обломки «Бигля». Это невероятно жестоко — заставить Кирка чувствовать что-то подобное. Но Джим справится, он же всегда был сильнее.

По отношению к близким людям самопожертвование — это, наверно, наивысшая форма эгоизма. Но совесть Лена не замучает. Попросту не успеет…

Доктор едва различал, как меч в руках Джима, описав дугу, вертикально идет вниз. Вот дьявол, а это тяжело — остаться стоять на траектории удара, имея возможность уйти. Идиотский липкий страх затопил сознание… Сколько мгновений между замахом и ударом?.. Так мало! Но Леонарду хватило для того, чтобы чертовски многое для себя решить и осмыслить…

В последний момент Кирк, кажется, поняв, что удар получается смертельным, невесть зачем попытался его остановить. Где там, при такой массе меча и такой скорости все уже было решено. Разве что удар получился чуть более смазанным, но хватило и этого. Клинок рассек ключицу и вошел глубже, перерубая сосуды.

Кажется, сейчас должно потемнеть в глазах, а потом… А какое теперь «потом»?..