Дорога длиною в жизнь (джен)

После боя всем защитникам налили по бокалу отличного вина, выкатив бочку из подвалов замка прямо во двор крепости. Зандер с удовольствием выпил вместе со всеми. Ориан с нескрываемым любопытством следил за ним.

— Что-то не так? — поинтересовался бывший шут, делая очередной глоток вкуснейшего напитка.

— Я впервые вижу, что вы пьете. В мою бытность фаворитом король не позволял вам этого делать. Может, и мне тоже следует не давать вам выпивать? Ведь неспроста же он это делал.

— Бросьте, Ориан, — Зандер махнул рукой. — Король проверял отравлено вино или нет, я догадывался об этом, но не сопротивлялся. Вы ведь и сами знаете, что я легко это делаю.

И Ориан передернул плечами, как от холода, вспомнив, как его пытались отравить в его же замке.

— Но больше бокала все равно не давайте мне выпивать, — рассмеялся Зандер, а потом, понизив голос, шутливо добавил. — Я пьяный становлюсь плохим и неуправляемым. А вы знаете, каким бывает пьяный дракон?

— Нет, — испуганно округлив глаза, проговорил Ориан. Он вдруг представил, что пьяный Зандер здесь на глазах у всех превращается в дракона.

— И я не знаю, — рассмеялся тот в ответ.

Среди шумной веселящейся толпы их разыскал посыльный от герцога и передал предложение поужинать с ним вместе. Переглянувшись, молодые мужчины не стали отказываться от такого лестного предложения.

В большой обеденной зале замка был накрыт стол, во главе которого восседал герцог на высоком стуле, больше напоминающем трон. Зандер, наконец, узнал его имя от посыльного — Кендол Карлайл. Он был владельцем всех земель и городов, расположенных далеко вокруг крепости Ливалес, цитадели на пути к столице Сибеста государства Биникерия. За столом разместился гарнизон, а точнее все, что от него осталось — десять лучников и тридцать мечников, а также знатные граждане города, который располагался неподалеку, и в данный момент был захвачен и разграблен наемниками.

Все, поднявшись, громкими радостными криками приветствовали двух молодых мужчин, когда те вошли в зал. Зандер и Ориан даже смутились от такого излишнего внимания к их скромным персонам. Герцог встал со своего трона и предложил им места рядом с собой.

— Господа, — обратился он ко всем, кто был в данный момент в зале, — я не знаю, как зовут этих молодых людей, мне также не известно, как они оказались в осажденной крепости. Но я все равно хочу выпить за них — благодаря им, мы сегодня сидим за этим столом, а не сложили головы на поле боя.

Он высоко поднял бокал и провозгласил тост:

— За новых командиров крепости Ливалес!

Все громко закричали:

— За новых командиров!

— И если нам удастся остаться в живых и выстоять до подхода королевских войск, я буду ходатайствовать о присвоении им воинских званий и титулов.

И все снова поддержали герцога громкими радостными возгласами.

Ужин прошел в непринужденных разговорах. Зандер и Ориан узнали, что соседнее с востока государство без объявления войны вторглось на территорию Биникерии, и уже пали несколько крепостей. Эта крепость последняя, и если она падет, то наемники откроют прямой путь войскам захватчиков в столицу Биникерии. Королевский отряд вышел на помощь гарнизону крепости, но он невелик. Принц боится оставить столицу вообще без защиты, поэтому он оставил себе основное войско.

— Принц? — поинтересовался Зандер.

— Да, у нас сейчас практически двоевластие — старый король настолько дряхл и немощен, что не способен оценить всю серьезность ситуации, а молодой энергичный принц — умница, истинный король, не может принимать решения и подписывать нужные бумаги, пока его не коронуют. А короновать его смогут, только когда он женится. А жениться он не хочет, даже по политическим соображениям. Твердит одно — все в его роде женились по любви, он не будет исключением. А сердце свое он не отдал пока никому.

— Вот и мучаемся, — подытожил герцог. — Старый король отдает письменные указания, которые никто не спешит выполнять, и ждем устных приказов его высочества. Так ведь еще ко всему прочему старик пытается скрывать от молодого принца изданные им указы. Нет, вы не подумайте, он не пытается навредить сыну, он просто стар и плохо понимает, что творит. Одним словом, живем, как на вулкане. А тут еще эта война. А старый король перед самым вторжением распустил войско, мол, на его веку не было войн, зачем тратить деньги и содержать армию. А соседи как будто этого и ждали. И уже плодородные долины с крепостями в лапах врагов, а за нами только горы.

— Заговорил я вас, молодые люди, а вы, наверное, устали. Я велел вам подготовить комнаты здесь в замке, не годится будущим командирам и героям обороны со всеми ночевать во дворе крепости, да и в казармы я вас не отпущу, — ласково потрепал их по рукам герцог. — Вы оба мне напоминаете моего сына.

— А где ваш сын? — осторожно поинтересовался Ориан.

— С ним, я надеюсь, все в порядке, — ответил, улыбнувшись, герцог. — Он служит его высочеству принцу Лерою. Просто его так неожиданно повысили в звании, и он меня покинул прямо накануне вторжения. Я очень по нему скучаю, вот и все. И мечники скучают, он был их командиром. Правда, отряд у нас тогда был несколько больше. Под его началом служила целая сотня. И лучников у меня было пятьдесят человек.

— И что стало с этими солдатами? — в голос поинтересовались оба — и Зандер, и Ориан.

— Я же вам говорил, что войско король распустил, вот принц и призвал моего сына со своими солдатами к себе на службу. Никто же не готовился к вторжению.

Они долго еще беседовали с герцогом, пока, действительно, не стало слишком поздно. И все не начали расходиться. Ушли по своим комнатам и Зандер с Орианом. Поднимаясь по лестнице на второй этаж замка, они, пошушукавшись, решили тайком проверить не предпримут ли чего ночью наемники, стоявшие лагерем возле крепости, и как несут службу дозорные, готовы ли они поднять тревогу в случае опасности.

Зандер вылез обнаженным из своего окна и завис у окна Ориана в полуформе. Тот присел на подоконник, доверяясь сильным рукам и крыльям.

— Не прижимай меня к себе сильно, — захихикал граф, устраиваясь удобнее в кольце рук полудракона. — От вида твоего обнаженного сексуального тела я возбуждаюсь и могу изнасиловать тебя прямо в воздухе. Прошу заметить, у меня давно никого не было, и я на все готов, даже на насилие.

— Вот неугомонный, — незло возмутился Зандер, но Ориана прижал к себе крепче. — Война войной, а он о сексе думать не перестает.

— Я, между прочим, о тебе беспокоюсь, а не о себе. Ты сегодня вел себя, прямо скажу, беспечно и очень рискованно. Так можешь и умереть девственником.

— На самом деле я ничем не рисковал. Под латами, я ведь их неспроста попросил, у меня чешуя была, а она, я проверял, очень прочная, ее обычным мечом пробить нельзя.

— А стрелой?

— И стрелой нельзя. Я еще когда совсем молодой и глупый был и то увидел, что стрелы до меня даже не долетают, а падают у моих лап, когда я в обличии дракона.

— И кто же в тебя стрелял, если не секрет?

— Разбойники, — просто ответил Зандер.

— И что же с ними стало? — не унимался Ориан.

— Если в двух словах, то я их сжег, то есть убил. Я тогда не умел управлять огнем, — и он замолчал, поднимая графа выше над землей.

Ориан решил благоразумно прекратить расспросы и тоже замолчал, видимо, его другу эти воспоминания были не очень приятны.

Они спокойно облетели лагерь наемников — тишина и никакого движения. Зандер с Орианом завис над палаткой командира. Его острый слух подслушал разговор, а безлунная ночь позволила оставаться невидимыми, даже опустившись довольно низко. Зандер чувствовал, что Ориану страшновато, его сердце бешено колотилось, готовое выскочить из грудной клетки. Но ничего, он со временем привыкнет ему доверять — когда дракон рядом, с ним ничего не может случиться. Не может, и все. А гвард защитит, когда дракона рядом не будет. А пока ничего, пусть побоится.

От командира наемников, отдающего своим подчиненным приказы на завтра, ничего нового они не узнали, было и так известно, что завтра те снова предпримут штурм крепости. Можно возвращаться, проверить дозоры и ложиться спать. Завтра их ожидает трудный день…

Утро в тот летний день выдалось на редкость туманным. Долина, в которой расположились враги, почти не просматривалась с крепостной стены. Герцог нервничал — под покровом тумана к крепости можно было подойти незамеченными совсем близко. Да и прицельную стрельбу вести было слишком тяжело, а если быть точнее, то практически невозможно. Ориан, стоя на стене, вместе со своим небольшим отрядом и добровольцами из горожан и крестьян, которых после вчерашнего успеха, стало гораздо больше, напряженно всматривался в белую пелену, стараясь заметить хоть какое-нибудь движение. Даже взошедшее дневное светило с трудом пробивалось сквозь сплошное марево, и только ветер, которого все с нетерпением ждали, смог бы развеять в долине туман. Ориан периодически бросал быстрые взгляды на Зандера, стоявшего у ворот вместе со своим отрядом, но тот только покачивал головой. Его острый слух не улавливал никакого движения в стане врагов.

Они не знали и даже не догадывались, что в это же самое время, командир наемников, принимал важное для своего отряда решение, ведя ожесточенные споры со своими подчиненными, которые требовали снять лагерь и уйти, пока целы. Их шпионы донесли, что королевское войско, движущееся по горным дорогам, уже всего в нескольких часах пути к крепости. И одно дело сражаться с маленьким гарнизоном, и совсем другое дело — отборные королевские войска. Но командир, которому пообещали хорошо заплатить за крепость Ливалес, настоял на еще одном штурме под покровом тумана, уверяя всех, что если им удастся завладеть крепостью до подхода королевского войска, то солдаты им будут просто не страшны за высокими крепостными стенами.

Наконец, Зандер услышал бряцание оружия и передвижение отрядов наемников в сторону крепости. И тут у него созрел план тоже использовать туман для своей атаки. Посоветовавшись с герцогом и Орианом, причем ни тот, ни другой не одобрили его идею. Он все равно вывел свой небольшой отряд за ворота и направился с ним в обход, в тыл врага, наказав стрелять до последней стрелы и ждать их возвращения через боковые ворота, и если понадобится, прикрыть стрельбой из луков и арбалетов. Стараясь, не производить шума звоном оружия, отряд Зандера исчез в плотном тумане, словно растворился.

Напряжение нарастало. Вдруг Ориан увидел первых наемников, вынырнувших из молочной пелены. Команда «к стрельбе», и стрелы, и арбалетные болты улетели навстречу врагам. Стоны раненых и умирающих и крики команд разорвали напряженную тишину утра. И началось, как вчера, только не видно было, куда стрелять и куда улетали стрелы. Женщины с кипящим маслом, расположившиеся на крепостной стене, готовы были поддержать своих мужей. Никто не собирался сдаваться.

Ориан, непрерывно отдавая команды, передислоцировал свой небольшой отряд по стене, не давая наемникам с лестницами приблизиться ко рву и начать штурм стен. У него сжималось сердце за неугомонного друга, как он там, живы ли они?

Герцога вызвали с крепостной стены, и он ушел, полностью поручив командование обороной Ориану. Становилось страшно — враги непрерывным потоком лезли на крепостные стены. Еще немного, и будет уже тяжело сдерживать их натиск.

Появившийся легкий ветерок наконец смог разорвать плотные клубы тумана над долиной, а дневное светило испарило его остатки, представив открывшееся поле боя защитникам крепости. Ориан с замиранием сердца следил за разноцветным плюмажем Зандера, мелькавшем в тылу врага. Он даже не заметил, что под его командованием уже не десять, а пятьдесят опытных стрелков прицельно стреляют по врагам — он по-прежнему завороженно наблюдал за белым, красным и фиолетовым перьями, раскачивающимися на шлеме рыцаря. Он упустил и тот момент, когда ворота крепости открылись, выпуская сотню мечников на боевых конях со штандартами королевства Биникерия и крепости Ливалес. Он продолжал стрелять и отдавать команды, стараясь не упускать из вида разноцветный плюмаж, до тех пор, пока около крепости на расстоянии полета стрелы не осталось ни одного живого врага. Но зато он увидел, как маленький отряд Зандера и королевский отряд, объединившись, добивают разрозненные остатки врагов. И только тогда Ориан позволил себе покинуть крепостную стену и без сил опуститься прямо на землю возле ворот в ожидании друга, теперь он был за него спокоен.

Но отряды не скоро еще возвратились в крепость — гнать врагов, так уж как можно дальше, они освободили еще и город от мародеров и бандитов. И уже к вечеру из крепости потянулись горожане в свои разграбленные, но уцелевшие от пожаров дома — Зандер постарался, не дал огню ничего уничтожить.

А Ориан все сидел и ждал, пока его отряд не вернулся. Зандер, проезжая мимо, подхватил его и, обнимая, посадив перед собой на коня, прошептал:

— Волновался за меня?

Ориан обнял его за шею и, снимая с него шлем и целуя, честно ответил:

— Очень. Мне было страшно за тебя, чуть не умер.

Оба заметили, как командир королевского отряда, спрыгнув с коня, стиснул в объятьях герцога, а старый воин плакал, не скрывая слез.

— Ориан, Зандер, — позвал он молодых людей, когда они проезжали мимо, — познакомьтесь. Это мой сын Генрих.

Молодые воины тотчас спешились и склонили головы в приветственном кивке, а сын герцога преклонив перед ними колени, торжественно произнес:

— Я ваш должник на веки вечные. Если бы не вы, не видеть бы мне отца в живых. Спасибо.

Зандер с Орианом смутились, но благодарность приняли.

А потом в крепости был праздник. И Генрих Карлайл все слушал и слушал удивительный рассказ, как такому маленькому гарнизону удалось выстоять против такого количества наемников. И ему очень хотелось заполучить этих воинов в свой королевский отряд и выполнить миссию принца до конца — освободить захваченные крепости и очистить долину от врагов. У него был карт-бланш — он мог казнить, миловать, назначать на должность. А эти молодые воины ему очень понравились с первой же минуты — сначала он наблюдал за Орианом, командовавшим стрелками на крепостной стене, а потом за Зандером, в маленьком отряде которого за два дня не было ни одной потери.