Победитель по жизни(рабочее) (джен)

Примечания:

Да я еще жив.

Я сокрушенно вздохнул, потерев стертую кандалами кожу: состояние организма оставляло желать лучшего. Все же вынужденная голодовка, холод, обильная влажность и полное отсутствие солнечного света на пользу еще никому не шли. Ну или только плесени, коей тут навалом.

Белианд, сука, подстраховалась как могла: лишила магии (не до конца конечно, но лучше ей этого не знать) и поместила в условия, в которых просто нереально не заболеть той же пневмонией, например. В общем, она делала все, чтобы у меня не было ни сил, ни морального желания на побег.

По подвалу бегали крысы, и каждый раз я боялся, что с голодухи они бросятся на меня и загрызут насмерть. Потому, что в подземелье был я один и жалкие крошки, которые язык не поворачивается назвать едой. На меня давили психологически, пытались сломать разум: Бельц приходила очень редко, большую часть времени, оставляя меня в этой темноте. Видимо она рассчитывала на развитие Стокгольмского синдрома, тогда бы мой разум сломался от отсутствия социума вокруг, и я бы потянулся к единственному человеку, что изредка бывал рядом. И этим человеком была бы именно она.

Но к ее глубочайшему сожалению со мной всегда был Реддл, который за все время нашего заточения практически не затыкался, чем изрядно выводил из себя. А еще не забываем про всратого обскура. Добрая похитительница не озаботилась моими проблемами с кошмарами, поэтому каждую ночь происходит рандеву с кровью и расчелененкой.

Кошмары изматывали знатно и в большей степени являлись причиной моего плачевного внешнего вида. Обскур с каждым днем становился все сильнее, в то время как я только слабел. После очередного сна в компании этого существа я просыпался в холодном поту, нередко организм не выдерживал такого стресса, отчего меня периодически рвало.

В общем чувствовал я себя паршиво.

Еще и Белианд… Ну вот кто мог бы подумать, что она настолько ебанутая?! Как я блядь должен был об этом догадаться?! И как прикажете жить в мире, где практически каждый мечтает покуситься на твою безопасность?

Я задумчиво устроил подбородок на коленке, погружаясь в воспоминания.

* * *

Вещи были давно собраны и теперь терпеливо дожидались того часа, когда их снова достанут из чемодана, но уже за пределами Хогвартса. Все было сложено и убрано, хоть сейчас прямо беги к поезду да садись в него, но вот незадача: до отбытия еще целый день, поэтому приходилось терпеливо ждать желанного часа.

Я потянулся, разминая затёкшие мышцы, и мельком глянул в окно: снег застилал землю белым полотном, а тяжелые серые тучи недвусмысленно намекали на приближение если не бури, то хотя бы легкого снегопада. Идти на улицу не было никакого желания.

Остальные школьники были заняты тем, что носились по своим комнатам, выискивая вещи, забытые непонятно где еще месяц назад. Это я единственный, кто перебдел, начав собираться еще в самом начале недели, чем, сам того не подозревая, сделал себе гадость. В этом году учителя пожалели нас и освободили последние два дня, отменив уроки, дабы все все успели. И вот теперь я стою как дурак, пытаясь понять что делать со стольким количеством свободного времени.

Мелькнула мысль пойти и выловить кого-нибудь из друзей, дабы скрасить скучный день, но тут вмешался его Темнейшество собственной персоной, пресекая все попытки неповиновения.

«В библиотеку», — отчеканил Реддл тоном, не терпящим пререканий.

Проглотив застрявшие в горле возмущения, я покорно поплелся в нужном направлении. Точнее так это казалось со стороны. На самом же деле, я прикладывал все свои ментальные силы, чтобы нечаянно не покрыть Реддла матом.

И дураку понятно, что обскуры долго не живут, но тут видимо взыграло упрямство Темного Лорда. Не желая и слышать о неудаче, маг день и ночь изводил меня своими вечными исследованиями, сопровождавшимися вечными требованиями какой-нибудь библиотечной книги, которая нужна вот прямо сейчас.

Реддл раздражал, его нелогичность и импульсивность заставляли хвататься за голову. Мы ведь оба прекрасно понимаем, что жить мне осталось недолго и никакими метаниями тут не помочь. Но что я вижу: вместо того, чтобы начать поиски нового подручного, этот… крестраж с упорством истинного гриффиндорца продолжает искать способ, как «победить» моего обскура. И теперь вместо того, чтобы проводить последние дни своей жизни, радуясь таким мелочам, как общение с друзьями, я тухну среди книг. Вот прямо-таки хочется обругать Реддла крепким словцом, но… страшно. Все же вариант с использованием на мне ментальной магии не стоит исключать. А то как-то не возникает желания провести остаток жизни в роли безмозглого болванчика, пусть и недолгой в связи со складывающимися обстоятельствами.

— Хочу к Северусу, — уныло протянул я, падая головой на пыльные страницы книги.

От обилия текста уже рябит в глазах, против воли изо рта вырывается мученический вздох.

— Для человека, который скоро вернется домой, ты слишком плохо выглядишь, — стул напротив отодвигается с протяжным скрипом. Поворачиваю голову, не отрывая ее от поверхности, и натыкаюсь уже на привычный галстук зеленого цвета, — вроде бы у тебя все хорошо с оценками, однако выглядишь в точности как семикурсник, заваливший экзамены.

— Белианд, — устало произношу, потирая ноющие глаза, — просто сижу в библиотеке, ничего необычного.

— Угу, с таким несчастным выражением лица, — несколько секунд слизеринка пристально смотрела мне в глаза, но поняв, что ответа от меня она не дождется, лишь возвела очи к небу, — эх, а ведь скоро мы разъедемся по домам и долго не сможем видеться.

— Зимние каникулы довольно коротки, — ответ лаконичнее некуда.

— И все же! — Бельц повысила голос, но тут же осеклась, вспомнив, где мы находимся, — это не отменяет того факта, что я буду очень скучать.

— В школе снова встретимся, — на этой фразе на губах против воли выступила мягкая улыбка, но стоило девочке отвернуться и от прежней теплоты не осталось и следа.

Я непроизвольно нахмурился, с Белианд было что-то не так. За то время, что мы провели вместе, мной было подмечены некоторые поведенческие привычки слизеринки, эмоциональные реакции и так далее. И сегодня все слова и поступки собеседницы были гиперимпульсивными, как в те дни, когда она только пыталась выйти со мной на контакт, не зная, какую линию поведения лучше выбрать.

Однако мои серьезные размышления были прерваны грозным шипением Реддла, который требовал от меня полной сосредоточенности на поиске «нужного» материала.

«Клянусь, Томас. Если ты сейчас же не прервешь ваш слащавый разговор, то я сделаю так, чтобы ты больше никогда и рта не раскроешь при этой змее».

Раздражение вспыхнуло с новой силой, болезненно скривившись, я устало потер виски, пытаясь совладать с приступами мигрени. Ох, как же мне в тот момент хотелось приложить мага чем-нибудь тяжелым и выкинуть чертов медальон куда подальше, чтобы никогда больше не слышать этот отвратительный голос с его чертовыми повелевающими нотками. Белианд, оценив мой замученный внешний вид, тихо поднялась со стула и, помахав рукой молча удалилась, стуча каблуками по полу.

— Ладно, — устало выдыхаю я, отрываясь от стула, — какую книгу нужно найти?

Настроение Реддла заметно улучшилось, когда я, перестав пререкаться, послушно приступил к своим обязанностям. Это было нудно, скучно и ко всему прочему довольно утомительно. Зато на меня не шипели, благодаря чему я имел возможность насладиться тишиной в полной мере своих возможностей.

День подошел к концу, и все чего мне хотелось: жрать и спать. Под стать моим мыслям из моего рта против воли вырвался протяжный зевок, а в желудке пропели киты.

— Еще совсем чуть-чуть, — сонно пробормотал я, пододвигая к себе последнюю книгу из списка. Минуты тянутся, как часы, что не особо радует. Глаза слипаются, угрожая в скором времени вообще не открыться.

Но к счастью все плохое имеет свойство заканчиваться. Вот и с последней страницей пришло понимание, что на сегодня я настрадался достаточно и можно идти спать. Однако, стоило только подняться со стула, как желудок резко отозвался неприятным жжением, голова закружилась от накатившей слабости.

Приплыли.

Рукой опираюсь о край стола, когда на глаза попадается кулек, с завернутыми внутрь сладостями. Видимо Белианд уходя в спешке совсем о них позабыла. Не успеваю закончить мысль, как желудок снова взрывается спазматической болью, напоминая о себе снова.

Хочу жрать.

Обдумывая, смогу ли я дойти до кухни, одновременно с этим стараясь не смотреть на соблазнительные угощения, которые так и норовят попасться на глаза, складываю вещи в сумку. В глазах двоится, а тело слабеет с каждой секундой, сигнализируя о приближении голодного обморока.

«Прости Бельц, но твои сладости я тебе не верну».

Решение принято, дрожащими руками я сжимаю мешочек и не церемонясь высыпаю содержимое в рот. Сахар приятно растворяется на кончике языка, вызывая чувство эйфории.

Или даже Блаженства.

Этого хватает, чтобы выйти из библиотеки и пройти несколько коридоров, но эффект скоротечен и уже буквально через несколько мгновений на мое тело нападает усталость в два раза сильнее предыдущей. Вокруг все кружится в непонятном водовороте, ноги становятся ватными, отказываясь слушать своего владельца. Заваливаюсь на стенку, больно ударяясь плечом.

«Что-то не так, так быть не долж…»

И мир окончательно меркнет.

А потом я очнулся в этих казематах без палочки и с подавителем магии на шее. Бельц, сияя улыбкой, обещала, что выпустит меня с одним маленьким условием: надо подписать одну бумажку. Но и тут не обошлось без подставы.

Это был чертов рабский контракт.

Это если вкратце, а так содержание контракта предлагает мне стать мужем Белианд и жить долго и счастливо. Но куда же без мелкого шрифта, которым расписаны очень интересные нюансы. Как например тот факт, что все мои финансы, акции и изобретения будут принадлежать моей жене. Или пункт, где сказано, что я не имею права отказывать супруге в сексуальной связи и должен по первому требованию вынимать свое достоинство из штанов.

Короче экономическое и сексуальное рабство, нет уж спасибо. Белианд я послал на три буквы, сказав подтереться своими бумажками, на что та просто мило улыбнулась, обронив, что есть другие способы сделать меня частью семьи.

Слизеринка ушла, а я еще долго бился в гневной агонии, разбивая костяшки о стену.

Я верил этой суке! Пустил в свою жизнь, несмотря на замкнутый характер и нежелание заводить друзей. А что в итоге получилось?! А получился гребаный нож в спину при первой удачной возможности!

— Не прощу, — слабо шепчу в пустоту тюремной камеры.

Сложно описать ту всю гамму чувств, которую я испытал, когда осознание предательства настигло меня. Неверие и разбитость. Именно так я себя и чувствовал. В кои-то веки решил довериться человеку не из привычного окружения, закрыв глаза на все предрассудки и внутренние опасения.

Но теперь я точно знаю, что так делать не стоит. Спасибо за жизненный урок.

Интересно, случилось ли все по-другому, помни я свою прошлую жизнь?

Глаза против воли начали слипаться, сознание угасало, а измученный организм больше не мог бодрствовать.

«Профессор, я не хочу снова идти туда», — получилось слишком жалко, однако в данной ситуации как-то плевать. Стоит еще учитывать тот факт, что на каждой встрече с обскуром я, рано или поздно, ору как противная свинья, которую забивают на мясо. С соплями и слезами, куда же без них, когда тебе медленно отрывают пальцы на руке. В общем, свою мужскую гордость я уже давно просрал, поэтому не вижу смысла париться и тратить силы на удержание морды кирпичом.

«Еще немного, Томас», — Темный Лорд как мог пытался поддержать меня, но будем честны: у него это хреново получается, — «по моим ощущениям до ритуала осталось совсем ничего и, судя по тому, как расслабилась эта девчонка, никто из них и предположить не может, какую свинью ты им подложишь».

— Не это я хотел бы услышать в данный момент», — слабо улыбаюсь, чувствуя во рту привкус железа. Не хочется признавать, но я настолько боюсь возвращаться в тот ад, что, если бы не сильная слабость вкупе с подавленной магией, бегал бы и истерично бился об стены в надежде себя прикончить. Все же даже в подобной ситуации, как ни странно есть свои плюсы: заточение прямо препятствует моим попыткам суицида, вызванным благодаря обскуру с его вечными попытками оторвать мои конечности.

Так к чему я подвожу: недавно я, будучи в невменяемом состоянии, попытался откусить себе язык. Откусить не откусил, но крови было много, а про боль я вообще молчу.

Моя голова слабо покачнулась и я понял, что отключаюсь. Изо рта невольно вырвался истеричный смешок. Почувствовав, как растворяется привычная реальность, я сделал глубокий вдох, готовясь к неизбежному прыжку в пропасть.

* * *

Открыл глаза я в уже печально знакомом месте: та же дорога, те же машины и те же бесконечные заросли травы. Над головой светило солнце, освещая все вокруг и заполняя яркими цветами окружающую действительность.

«И почему у этого места такая насыщенная цветовая гамма? Ни тумана, ни страшных декораций для антуража. Будто на пикник вышел, а не прямиком в пасть к монстру».

И как бы сильно мне ни хотелось постоять на дороге подольше, рассуждая о странностях этого места, но рано или поздно вступить в заросли все же придется. Иначе сон не закончится, а тварь сильно разозлится, что чревато последствиями.

Вздохнув глубокой грудью, я делаю шаг вперед. Ноги против воли затряслись, на лбу выступил холодный пот: тело реагировало на воспоминания о прошлом, предчувствуя новую порцию боли и мучений. Добро пожаловать в ад! Снова.

…

Я лежал на холодной земле и смотрел на ярко-голубое небо. Тело лихорадочно сотрясалось в припадке после пережитого стресса. Тварь стояла неподалеку, лениво подперев подбородок рукой, наблюдала за происходящим.

— Уже не весело, — с этими словами она взмахнула рукой, и черные частицы, приняв форму копья, проткнули левое плечо.

Я болезненно дернулся, безвольно зашевелив губами. Однако изо рта не выходило ни одного звука, только протяжный хрип.

— Раньше ты хотя бы кричал, — взмах руки и копье с противной режущей болью покидает мое тело. Из разорванной вены вытекает густая кровь, — а сейчас… — тварь замолчала, обдумывая что-то свое. Затем она резко дернулась, громко хлопнув в ладоши, — ну мне же лучше! Значит тебе немного осталось и твое тело скоро станет моим. Как же весело то будет!

Обскур лениво приближался, черная пыль кружилась вихрем вокруг своего хозяина, готовая в любую минуту разорвать на куски, как бы намекая, что сопротивление бесполезно.

Да я и не собирался: попытка побега, когда у тебя оторваны ноги, а в животе сквозная дыра, кажется если не смехотворной, то уж жалкой точно. Ничего страшного, все же подобное происходит постоянно, и тело просто устает бояться. Ты знаешь, что будет больно, но в тоже время осознание, что бежать некуда, настигает почти сразу, стирая любые попытки побега. Зачем пытаться, тратить силы, которых уже скоро не останется, если ты итак знаешь, чем все закончится?

Тем временем тварь подошла вплотную, ногами касаясь моей тушки.

— И все же не могу понять, — она присела на корточки и, положив руку под подбородок, склонила голову в бок, — Почему именно ты? Жалкий, глупый и отвратительный человек: ни способностей, ни выдающейся личности, — чужой голос сочился ненавистью, казалось, что еще немного и ее можно будет потрогать, — но при всем этом у тебя есть друзья, которые беспокоятся о тебе, — обскур на секунду словно покрылся помехами, а затем черная пыль сильнее завихрилась вокруг, неприятно царапая кожу, — о тебе. Таком ничтожном поганце, — последнюю фразу он буквально прошипел мне в лицо, больно схватив за волосы и приблизив к себе.

А я думал. Шестеренки в моей голове вращались медленно и со скрипом, но вращались. Каждое слово существа было подобно новой запчасти механизма, помогающей ускорить движение. Детали складывались в единую картину, и ровно в тот момент, как зажглась невидимая лампочка в моей голове, осознание прошибло насквозь.

На лицо против воли наползла ухмылка, которая не осталась незамеченной.

— Чего ухмыляешься?! — тварь, не жалея сил приложила меня затылком о землю.

Изо рта вырвался смешок, еще сильнее сбив обскура, заставляя его злиться в недоумении. Песчинки вокруг бились с бешеной скоростью, срезая зеленые стебли травы, вторя настроению своего хозяина.

Ну вот меня снова убьют.

Но теперь это не так волнует, как раньше: я узнал кое-что новое о своем враге. Столько времени вечных пыток и издевательств во снах! Столько времени я топтался на одном месте, будучи не в силах ничего понять!

Бальзамом на душу ложилась ярость обскура. Он чувствует себя не в своей тарелке, не видя на моем лице привычного страха и отчаяния. Он теряет контроль, и это сильно его пугает, заставляет нервничать и сомневаться. Как же приятно видеть, как этот подонок, столько времени изводивший мое тело и разум, дергается подобно загнанной в угол дворняге. И все, что остается этой псине — только рычать и скалить зубы.

Примечания:

Кратко попытаюсь изложить причины, по которым я так долго отсутствовал:

1. В середине сентября я узнал, что мне через месяц сдавать экзамен(спасибо подлянке препода), поэтому я активно готовился, не тратя время на еду и сон.

2. Эта причина является непосредственным продолжением первой: от волнений и переживаний по поводу экзамена у меня случился нервный срыв, который я пошел лечить алкоголем... Ну и я ушел в запой.

Простите.