Пророчество для леди Рейвенкло (джен)

— Елена!

Чья-то рука легла ей на плечо и слегка оттянула назад. От неожиданности девушка качнулась, вздрогнула и чуть не выронила свитки, с которыми спешила на занятия по заклинаниям.

«Попалась» — пронеслось в голове прежде, чем она успела обернуться и увидеть того, кто стоял сзади.

Впрочем, особой нужды в этом не было. Она и так узнала голос, который в данный момент ее совсем не обрадовал.

— О, Калваг, — изумленно пропела Елена. — Здравствуй! Ты напугал меня. С превеликим удовольствием поболтала бы с тобой, но у меня заклинания, и я совсем не хотела бы опоздать.

— Где ты была вчера вечером? — сердито спросил Калваг, скрещивая руки на груди.

Елена подняла брови. Ее голубые глаза вспыхнули. Она широко распахнула их и одарила юношу самым невинным взглядом.

— Вчера вечером?

Калваг свел брови. На своем веку он повидал семнадцать зим, но выглядел по меньшей мере на двадцать: крупный, высокий, с жесткой черной щетиной на щеках. Грубая куртка из вываренной кожи туго обтягивала широченные плечи, особенно когда он расправлял их, чтобы казаться значимее. Как, например, сейчас.

— Да, вчера вечером, — повторил он, еле сдерживая возмущение. — Мы ведь договорились встретиться и прогуляться. Договорились еще два дня назад. Где ты была?

Елена притворилась, что вспоминает.

— Я ждал до темноты, — продолжил Калваг, сверля ее взглядом. — Леди Хаффлпафф сделала мне нагоняй за то, что я вернулся в Дом ночью.

— Бедный Калваг, — посочувствовала Елена. — Леди Хаффлпафф просто страшна в гневе. Ходят слухи, что именно она разделалась с шайкой гоблинов неподалеку от Уистлера, а ведь ты слышал — от них остались только фрагменты и…

— Ответь на мой вопрос, — уперся Калваг. Он нервно постукивал пальцами по бицепсу. — Я так ждал тебя, Елена. Мы условились о месте, ты сама указала мне его в записке. Ты что, забыла обо мне?

— Вовсе нет! — воскликнула Елена. Потом чуть склонила голову набок и, улыбнувшись, посмотрела на него сквозь длинные пушистые ресницы. Она знала, что парни теряют голову, когда она смотрит на них так. — Конечно же, нет, милый Калваг. Не помню, говорила ли я тебе, но в этой куртке ты выглядишь таким… привлекательным.

Лицо Калвага побагровело. Вообще лицо у него, на вкус Елены, было простоватым и невыразительным: широкоскулое, смуглое, крестьянское, с низким лбом и простодушными карими глазами. Пожалуй, отыскать в этих чертах очарование можно было с трудом. Но когда-то Елена заинтересовалась Калвагом вовсе не из-за его лица. Под рубахой на его руках и груди играли бугристые мускулы. Даже эта безобразная куртка не портила и не скрывала их. Елена невольно залюбовалась его мускулами, пока гневный оклик Калвага не вернул ее к действительности.

— Мне следует извиниться, — сказала она, проводя рукой по длинным белокурым волосам. — Я грезила о нашей встрече, но леди Рейвенкло была не в восторге от того, что я собираюсь покинуть замок в сумерки. Она велела мне остаться в башне, и я, к моему огромному сожалению, была вынуждена подчиниться.

— Ты не была в башне! — выкрикнул Калваг, заставив группку младших в конце коридора повернуть к ним головы. Ну вот, с досадой подумала Елена. Только любопытных ей не хватало. Особенно любопытных из числа учащихся Дома Рейвенкло.

— Почему это? — она изогнула бровь.

— Потому что я поднимался в башню и обнаружил там в гостиной леди Рейвенкло и каких-то девушек. И среди них не было тебя.

— Ах вот оно что! — Елена почувствовала, что может наконец расправить крылья. Он сам дал ей в руки дубину. — Ты следишь за мной? — она постаралась вложить в эту фразу столько негодования, сколько было достаточно для того, чтобы пристыдить последнюю солдатскую казарму.

Расчет оправдался. Смуглое лицо Калвага побледнело.

— Вовсе нет, — пробормотал он, заметно уязвленный. — Нет, я даже не думал…

— Ходишь по пятам и подглядываешь?

— Нет!

— Тогда что ты делал вчера в башне?

Елена почти услышала, с каким напряжением работает его мозг.

— Искал тебя.

— Очень интересно! А кто, позволь спросить, разрешил тебе вторгаться в покои леди? Да и с какой стати ты кричишь на меня?

— Но я…

— Прошу меня извинить, — Елена одарила его холодным взглядом и вскинула голову. — Но я должна торопиться, меня ждут занятия.

И, развернувшись, она зашагала от него прочь по коридору, прижимая свитки к груди.

— Подожди, Елена!

Раздался такой топот, будто по коридору мчался медведь. Нагнав девушку, Калваг преградил ей путь. Глаза его больше не горели гневом. Теперь в них был испуг.

— Прости меня, — смиренно проговорил он и завел руки за спину, как маленький мальчик, уличенный в дурной проделке. — Прости за мою несдержанность. И послушай. Клянусь здоровьем и жизнью моей матери, я не следил за тобой. Мне всего лишь хотелось повидать тебя. Прости.

— Что ж, — с прохладцей улыбнулась Елена. — Спасибо и на этом.

— Может быть… — Калваг залился краской, но уже не гневной, а смущенной. — Может, мы наверстаем все сегодня? Пройдемся к озеру, там открывается потрясающий вид на закат…

— Не знаю, Калваг, — она покачала головой. — Ты такой грубый и бесцеремонный. Ты уличал меня во лжи всего несколько минут назад. Ты кричал на меня.

— Но я же попросил прощения! — в отчаянии воскликнул парень. — Правда, прости меня. Я не хотел тебя обидеть.

— Надеюсь, ты не обманываешь, — Елена убрала светлый локон с лица. — Потому что мне больно слышать от тебя такое. Очень больно, Калваг.

— Клянусь чем хочешь, не обманываю! — с жаром воскликнул он. — И больше не скажу тебе ни одного грубого слова.

— Приятно слышать.

— Так что… мы встретимся? — лицо Калвага лучилось надеждой. — Я не могу забыть наш поцелуй, Елена, — он наклонился и проговорил это почти шепотом. — И то, как ты…

— У меня сегодня много занятий, — прервала его девушка, откинув волосы за спину. — Поговорим позже, ладно?

Елена зашагала по коридору. Она шла грациозной, чуть расслабленной походкой, зная, что Калваг провожает ее взглядом. Таким взглядом, от которого пробирала дрожь и кружилась голова.

— Пришлешь мне весточку? — крикнул он ей вслед. В голосе его звучала мольба.

— Как знать, — буркнула она, не оборачиваясь.

В последнее время Калваг утомлял ее. Он так настойчиво выбивал свидания, что Елена уже не знала, куда от него прятаться. Похоже, он решил, что, если они разок поцеловались, то с ее стороны это залог вечной и нерушимой любви. Не могла же она признаться, что ей всего лишь хотелось потрогать его мускулы. А лучшей возможности, чем при поцелуе, и представить себе сложно. Хорошо, что Калваг учится в Доме Хаффлпафф и по крайней мере в своей башне она может не опасаться встречи с ним.

Елена прыснула, вспомнив его перепуганное лицо, когда она отчитывала его за посещение Дома Рейвенкло. Что за дуралей! Стоит только чуть надавить, и он уже идет на попятную. Сообразительностью этот ученик леди Хельги никогда не отличался, а потому убедить его можно было в чем угодно. Наверное, не стоило все-таки целоваться с ним.

«Что ж, в случае Калвага принцип «сила есть — ума не надо» действует вовсю» — подумала Елена. Ее распирал смех, пока она шла по коридору к нужной аудитории. Она, конечно, уже опоздала, а Ровена, между прочим, не выносила опозданий. Нотация обеспечена, и это еще в лучшем случае.

— Елена, здравствуй!

Ах, да вы мне прохода сегодня не даете, чуть было не воскликнула она. Но вместо этого изящно повернулась на голос:

— Здравствуй, Анвелл.

Юноша, к которому она обращалась, в ответ поклонился и поцеловал ей руку. Его темно-рыжие, очень красивого и необычного оттенка волосы небрежно падали на лоб. Эти волосы цвета красного меда не давали Елене покоя. Всякий раз, видя их, она думала о том, что и сама не отказалась бы от такого оттенка. Счастливчик, щедро награжденный природой, был одет в простые светлые брюки и легкую мантию.

Так старались одеваться все ученики леди Рейвенкло.

— Вчерашняя прогулка выдалась изумительной, — мягко сказал Анвелл, разглядывая Елену светящимися от счастья глазами. — Но ты так быстро ушла, что оставила меня на растерзание собственным мыслям: не я ли послужил причиной этого?

— Конечно, нет. Леди Рейвенкло не любит, чтобы я задерживалась дотемна, — ответила Елена.

— Ее строгий нрав известен каждому, — он почтительно отвел руку за спину. — И все-таки я хотел бы побольше таких прогулок. Что скажешь, Елена?

Елена улыбнулась ему той неотразимой улыбкой, которую старательно репетировала перед зеркалом. Эта улыбка заставляла сердца парней трепетать.

— Приятно слышать это от тебя, — сказала она. — Ты такой милый, Анвелл. А когда ты улыбаешься, мне хочется петь.

Анвелл неловко засмеялся.

— Тогда, может быть, увидимся сегодня? — его усыпанные веснушками щеки зарделись. — У меня есть небольшой сюрприз для тебя.

— Ни за что бы не отказалась, — Елена будто невзначай провела рукой по его плечу. — Но у меня занятия до самого вечера. Скорее всего, придется остаться в башне со свитками.

— О, жаль, — на лице Анвелла отразилось такое разочарование, что Елена даже пожалела его. — Может, тебе нужна помощь? — с надеждой спросил он. — Ты же знаешь, я весьма преуспел в заклинаниях. Леди Рейвенкло довольно высокого мнения обо мне.

— В заклинаниях сведуща и я, передо мной стоит задача сложнее: зелья, — Елена чуть нахмурила брови. Ни с какими зельями проблем у нее не было. — Если я не разберусь с Умиротворяющим бальзамом, мне придется столкнуться… с неудовольствием лорда Слизерина.

Услышав крылатую фразу Слизерина, Анвелл поморщился. В зельях он был не мастер, и потому слышать эти слова ему приходилось часто.

— Что ж, если ты уверена, что я не могу быть тебе полезен, то дай знать, когда будешь свободна, — он поправил мантию и взглянул на Елену с новой надеждой. — Я готов в любое время.

— Само собой разумеется. Но сейчас мне нужно спешить, я и так уже опоздала. До встречи! — Елена послала ему воздушный поцелуй и зашагала по коридору.

— До встречи, — Анвелл коснулся пальцами щеки и еще долго смотрел ей вслед с видом глупым и очарованным.

В нем есть некоторое обаяние, рассеянно думала Елена, уже видя заветную дверь в конце коридора. Из всех окружавших ее поклонников рыжеволосый Анвелл выделялся не только шевелюрой, но и настоящей утонченностью. Ему бы немного побольше росту… И тогда Елена, возможно, посмотрела бы на него серьезнее. Она не любила тех, кто был заметно выше ее самой, но и те, кто был ниже, не могли рассчитывать на ее долгосрочное внимание. К тому же Анвелл, пожалуй, чересчур худосочен; ему можно дать на вид не больше тринадцати. Зато с ним есть, что обсудить. В отличии от прямого и незамысловатого, как стена, Калвага Анвелл умеет вести беседу. Как жаль, что ему не хватает роста. Действительно жаль.

Елена понимала, что поступает не слишком-то правильно, назначая по нескольку свиданий сразу. Ее кавалеры определенно не пришли бы в восторг, узнав о существовании друг друга, но… что она могла поделать? Каждый нравился ей по-своему. Калваг — геркулесовским сложением, которое каждый раз вызывало в ней необыкновенное оживление. Анвелл цеплял прекрасными манерами и умением смотреть так нежно, что дух захватывало. У остальных тоже имелись свои достоинства.

Выбрать из этого что-то одно ей не представлялось возможным. Во всяком случае, пока.

Ровена относилась прохладно к популярности дочери. Она совершенно точно не обрадовалась бы, узнав, к примеру, о ситуации с Калвагом и Анвеллом. Впрочем, Елена успокаивалась тем, что не позволяет себе совершенно ничего лишнего и все проходит более чем благопристойно. К тому же они все сами ищут ее общества. Разве ее вина в том, что они так глупы? Вовсе нет.

С Калвагом пора что-то решать, подумала она, открывая дверь аудитории. Слишком много воображает. А вот Анвелл — вариант неплохой. С ним можно хорошо провести время.

Просторная, выбеленная аудитория встретила ее таким ярким светом, что Елена невольно зажмурилась.

Стоящая перед рядами скамей баронесса Рейвенкло прервала свою речь и повернулась к девушке.

— Я бы попросила впредь не опаздывать, — она неодобрительно свела брови.

Когда-то в детстве одним этим движением бровей мать могла заставить Елену застыть. Однако те времена давно прошли. Теперь подобное не вызывало в ней ничего, кроме насмешки.

— Прошу прощения, Мастер, — ответила она, все еще улыбаясь от встречи с Анвеллом. — Обещаю, что этого больше не повторится.

Ровена сдержанно кивнула, и Елена направилась к одной из дальних скамей. Усевшись, она расслабленно откинулась на спинку скамьи и оглядела аудиторию.

Не меньше сотни человек окружало леди Ровену в этом просторном светлом зале. За последние годы число ее учеников выросло в разы, они ехали отовсюду — из городов и деревень, от самых ближних областей до самых далеких. Знатные семьи желали пристроить чад именно в Дом Рейвенкло, поскольку им импонировал аристократический титул и облик баронессы, а также ее непредвзятость при приеме, чего нельзя было сказать о лорде Салазаре. Однако далеко не все выдерживали строгий отбор, которому Ровена подвергала тех, кто хотел изучать магию под ее началом. Тщательно выискивала она в желающих зерно любви к наукам. Без этой любви справиться с тем, что давала подопечным леди Рейвенкло, было никому не по силам. Елена познала это на себе.

Магические формулы, зелья, растения и заклятия сменяли одно другое, одна скамья следовала за другой, и вот уже ей восемнадцать, и она — в числе старших учеников. Елена не заметила того момента, когда из зеркала на нее вместо маленькой девочки стала смотреть высокая, длинноногая девушка с аристократически вылепленным лицом и светлыми волосами, спускающимися почти до талии. Чем-то — возможно, изломом бровей, высокими скулами или просто выражением лица — это отражение напоминало Ровену. Однако у той не было таких очаровательных ямочек на щеках и обезоруживающей улыбки. Глядя порой на младших, Елена не могла поверить, что сама когда-то была такой. Та девочка, которая носилась по коридорам замка, играла в саду леди Хаффлпафф и дразнила вместе с Саласией Реджиса Гонта как будто не имеет к ней никакого отношения. Да и была ли она когда-нибудь маленькой? Нет, маленькая Елена Рейвенкло осталась где-то позади, где-то там, где всегда туман, Елена прошла мимо нее, и ей казалось, что она никогда ею не была.

Той девочки, что строила каверзы и задиралась, тоже уже нет. Теперь вместо нее в хогвартских коридорах можно встретить красивую черноволосую девушку с белой кожей и зелеными глазами. Ее улыбку жаждут заполучить однокашники и обитатели других Домов, чем очень раздражают ее строгого отца. Саласия Слизерин знает, что она хороша, и пользуется этим беззастенчиво. В ловушку ее обаяния попадают учителя и соученики, она знает, как подобраться к каждому. Даже ее отец, по праву слывущий умнейшим человеком, раз за разом оказывается в расставленных ею сетях. Со своими жертвами она обходится жестоко; смеется и играет ими, как ей вздумается. В ее руках слишком мощное оружие: красивое лицо, гордая осанка, великолепные манеры и умение представать обходительной леди. Елена никогда не могла подолгу сердиться на Саласию. Она восхищалась ее способностями и воздавала ей должное. Нечасто ей хватало духу бросить хотя бы один упрек дочери Слизерина, и всякий раз она лелеяла надежду на примирение. Впрочем, с Еленой Саласия обходилась куда мягче и ласковее, чем с остальными. Она самодовольна до предела, но при этом очаровательна.

Реджис Гонт покинул Хогвартс год назад. Как и предполагалось, лорд Салазар не счел нужным позаботиться о его выгодном устройстве на место, однако Джильбертус, ставший к этому времени преуспевающим человеком, помог брату приобрести собственную землю. Теперь у Реджиса было поместье, небольшой капитал и полная свобода действий. Елена была довольна, когда он закончил учиться. В последний год Реджис вел себя с ней как навязчивый кавалер и неоднократно намекал на симпатию. Елену это одновременно и поразило, и насмешило. Однако если она вела себя с ним любезно и вежливо, как и подобает леди, то Саласия, услышав об ухаживаниях Реджиса, разразилась хохотом. «Вот дурень! Не вздумай даже смотреть на него с благосклонностью! Если бы он еще был как Джильбертус… Впрочем, нет, Реджису не помогло бы и это. Потому что он — дурень!».

Интересно, сумеет ли Реджис найти себе жену?

Елена слегка потрясла головой, заставляя себя вернуться к лекции.

Этель Фоксбрайд, сидевшая на две скамьи впереди, повернулась к ней и весело сощурила один глаз, словно говоря: «Знаю, почему опоздала». Елена лениво улыбнулась в ответ. Ей нравилась Этель. Она была в известной степени занудой, но зато на нее можно было положиться. Кроме этого, Этель обладала еще многими достоинствами, главное из которых заключалось в том, что ей можно было доверить любую тайну. Поэтому она прекрасно знала обо всех приключениях Елены и порой даже принимала в них некоторое участие.

Ровена читала лекцию о Заклятии Забвения. Елена слушала вполуха, мечтательно обводя глазами аудиторию. Вдруг ее внимание привлек юноша, сидевший ближе остальных к баронессе. Елена совершенно не помнила этого лица.

«Новый ученик?» — подумала она, рассматривая его.

Для новичка он был слишком стар, на вид ему никак нельзя было дать меньше шестнадцати. Прямые, очень светлые волосы отпущены чуть длиннее, чем полагалось по кельтской моде. Лицо узкое, настороженное. Серебристо-серые глаза направлены на Ровену, в них читается восхищение и изумление. Чем он так удивлен? Ее познаниями? Или тем, что наукой заправляет женщина?

Вероятно, почувствовав, что на него смотрят, юноша повернул голову и на мгновение встретился взглядом с Еленой. Та моргнула и отвела глаза. Не хватало еще, чтобы он подумал, что она пялится на него. Юноша тоже опустил взгляд. Елена больше не смотрела на него, однако с этого момента до самого конца лекции чувствовала, что он смотрит на нее. Этот взгляд был ей знаком. Сомнений нет, она ему понравилась, но Елену это никогда не удивляло. Она думала о другом — кто же он такой?

Елена отыскала в кармане мантии абрикосовую косточку и легонько запустила ею в Этель.

— Кто этот парень? — шепотом спросила она, когда Этель обернулась.

— Его привела на занятия леди Рейвенкло, — так же шепотом ответила Этель. Ее непослушные каштановые волосы, как обычно, выбились из прически и теперь закрывали ей глаза. — Сказала, что он будет учиться с нами. Все удивились, ведь ему уже шестнадцать, а он, похоже, впервые в Хогвартсе.

— Он представился?

— Сказал, что его зовут Феллан Макмахон.

Феллан. Волк. Что ж, это имя очень подходило незнакомцу: во всем его облике действительно было что-то волчье.

— Больше ничего?

— Нет. А с чего это ты так им заинтересовалась?

— Госпожа Фоксбрайд и госпожа Рейвенкло, — вмешалась Ровена. Весь зал как по команде повернулся к ним. На большинстве лиц читался упрек. — Вы бы оказали мне ценную услугу, прекратив свою светскую беседу и посвятив внимание предмету нашей лекции.

— Простите, леди Рейвенкло, — хором ответили Этель и Елена. Баронесса адресовала им предупреждающий взгляд и вернулась к занятию.

Лишенная возможности переговариваться с Этель, Елена до конца занятия осталась предоставленной собственным мыслям. Думала она о светловолосом Феллане. Что-то в этом мальчишке привлекало ее. И это что-то — загадка. Елена очень хотела разгадать ее.

Когда ученики повалили к выходу, ее нагнала Этель.

— И кто же это был? — спросила она с улыбкой.

— А? — Елена все еще думала о загадочном Феллане, поэтому вопрос Этель пропустила мимо ушей. — Ты о ком?

— Калваг или Анвелл? — уточнила она. — Кто из них тебя задержал?

— Калваг или Ан… ах, да, — спохватилась Елена. — Они оба.

— Сразу? Вот это да, — рассмеялась Этель. — Представь, если бы они настигли тебя вдвоем. Им бы это не понравилось, правда?

— Правда, — Елена кивнула. О встрече с двумя своими поклонниками она уже забыла. — Это было бы ужасно неприятно.

На перевоплощениях у леди Хельги она была так поглощена мыслями о странном мальчишке, что даже не замечала Калвага, который сидел с несчастным лицом и время от времени бросал на нее безнадежные взгляды.

— Снова разбиваешь сердца? — спросила у нее Хельга, когда после занятия все разбрелись по своим Домам.

Елена, отвлекшись от Феллана, взглянула на Мастера с опаской. Неужели она решила прочесть ей нотацию из-за дурачка Калвага?

Но Хельга смотрела на девушку с добродушной улыбкой.

— У меня и в мыслях такого нет, леди Хельга, — ответила Елена, тоже улыбнувшись. Рядом с Хельгой она всегда чувствовала себя легко и как-то радостно.

— И в мыслях нет! — повторила Мастер лукаво. — Бедняга Калваг ходит как в воду опущенный весь день. И не притворяйтесь, что вам неизвестно, кто послужил тому причиной, юная леди.

— Боюсь, Калваг принимает все слишком близко к сердцу.

— Что неудивительно. Разве может он не принимать, когда до него снисходит такая красотка? Да и остальные тоже.

Елена почувствовала, как щеки у нее начинают гореть.

— От тебя прямо пышет жаром, — засмеялась леди Хельга. — Не беспокойся, Елена, я все понимаю. Ты молода, а в молодости мы все жаждем любви и приключений. Только… будь добрее к ним, хорошо? Не играй чересчур их сердцами. Не стоит следовать за Саласией. Вот кто по-настоящему безжалостен, — она взглянула на Елену очень серьезно. — У тебя хорошее сердце, моя девочка, и я просто хочу тебя предостеречь.

— Конечно, — смущенно отозвалась Елена.

— У тебя ведь все в порядке? — Хельга все так же улыбалась, но смотрела уже пристальнее. — Ты такая задумчивая и тихая.

— Все в порядке. Я... — она хотела было рассказать ей о новом ученике, но в последний момент передумала. — Мне немного совестно, что я расстроила Калвага. Вот и все.

— Ну, впредь ты не будешь так делать, — леди Хаффлпафф потрепала ее по плечу. — Не будешь ведь, правда?

— Разумеется.

— Вот и прекрасно. Расправь плечи, моя девочка, улыбнись и... живи. Когда еще, как не в твои годы?

Потрепав ее по плечу еще раз, Хельга направилась в сад. Елена смотрела ей вслед и думала о том, что очень хочет рассказать наставнице о Феллане Макмахоне и странном волнении, которое он вызывал в ней. Но что-то сдерживало ее. Возможно, это было желание разгадать его загадку самой.