Точки над "i" (гет)

Гарри вошел на кухню. Взгляд его упал на кулинарную книгу. Парень без особого интереса пролистал ее, голова была занята другим. А именно — мыслями о подруге, которую он сегодня проводил.

Не возникло чувства одиночества и пустоты, но и чувство радости не пришло. А он думал, что будет рад ее уходу. Гермиона ему не надоела, просто Гарри хотел, чтобы у нее была своя жизнь. Сидеть здесь взаперти с ним — не выход.

Он представлял себе, какая бурная встреча состоялась у нее с семьей Уизли. Как Молли Уизли подходит и обнимает ее, говоря, как Гермиона похудела и изменилась… Потом мистер Уизли скромно пожимает ей руку и говорит слова приветствия. И только Рон стоит в стороне и смотрит на нее, потому что не решается подойти.

Гермиона шагнет к нему первой. Потом, все время смущаясь, Рон будет рассказывать ей, как скучал без нее, как ему было одиноко. И никто не вспомнит в этот момент о нем, о Гарри…

Парень со злостью захлопнул книгу. Что это за мысли в его голове?

Поднявшись со стула, Гарри поставил чайник на плиту. Он и сам не понимал, зачем это сделал — чай пить не хотелось. Просто надо было отвлечься от дурацких мыслей. Он не хотел сейчас думать ни о Роне, ни о Гермионе, ни о ком–то еще…

Чайник, по мнению парня, закипал очень медленно. Это начинало выводить из себя. Гарри начал ходить вокруг кухонного стола. Так было гораздо легче отвлечься от беспокоящих мыслей. Бездумное хождение кругами успокоило его. И уже когда он шел в гостиную с чашкой горячего чая, он был непривычно спокоен.

Чашка осталась на кофейном столике — парень уже открывал окно, чтобы впустить сову Рона. Сычик влетел в комнату и сразу же пристроился на подлокотнике кресла. Гарри поспешно отвязал письмо. Оно было от Гермионы. Улыбнувшись, парень распечатал свиток.

«Дорогой Гарри.

Гермиона.»

Парень, улыбаясь, отложил письмо. Странное тепло разлилось по всему телу. И с чего он взял, что подруга сразу же о нем забудет?

Гарри помотал головой. Странные мысли. Зачем ему знать, что Гермиона думает о нем? Он отправился на кухню за угощением для Сычика. Не найдя ничего подходящего, кроме куска хлеба, Гарри вернулся в комнату. Положив кусок на столик, он от нечего делать наблюдал, как Сычик клюет угощение. Потом распахнул закрытое за посланцем окно и выпустил сову.

Вернулся обратно к дивану. Странно, но он не знал чем себя занять. Смотреть телевизор не хотелось, читать — тоже. Можно было сказать, что с уходом Гермионы ему напрочь отбило охоту чем-нибудь заниматься. Хотя в другом отъезд девушки не ощущался. Может быть, прошло слишком мало времени?

Взгляд упал на чашку с чаем. Наверное, он уже остыл. Хотя какая разница?

— Какая разница? — со вздохом прошептал Гарри. Усталость, которой не было в присутствии Гермионы, вдруг навалилась на плечи. Он медленно поднимался к себе в комнату. Странно, а он никогда не замечал скрипа ступенек. Слишком протяжный и жалкий. Толкнув дверь своей комнаты, парень вошел. Было темно, но зачем ему свет?

Он упал на кровать. Когда он успел так раскиснуть? Когда на него обрушилась такая усталость? Ведь он ничего не делал сегодня.

Глаза парня сомкнулись…

Он находился в длинном коридоре. Можно было сказать, что это не просто длинный коридор, а тоннель без конца. Парень оглядывался по сторонам, пытаясь понять, что это за место. Справа и слева от него на стенах висели рамки с фотографиями. Гарри подошел поближе к первой рамке, чтобы рассмотреть фотографию получше. Увидев, кто на ней, парень отшатнулся. С бумаги смотрела Лили Поттер. Она лишь пожала плечами и ушла с фотографии, как с картины.

Еще раз улыбнувшись, девушка покинула его, оставив смотреть на пустую фотографию.

Гарри резко сел в кровати. Сердце бешено стучало в груди. Откинув одеяло, он опустил ноги на пол. Вчера он даже не переоделся. Поднявшись, он решительным шагом направился в ванную.

Холодная вода приводила в чувство. Но полностью избавиться от странного ощущения, возникшего после сна, не удалось. Гарри медленно спустился на кухню. Здесь его ждало разочарование. Он почему-то подсознательно желал, чтобы на кухне сидела Гермиона с очередной книгой. А когда ее там не оказалось, возникло разочарование.

Поставив чайник, он принялся намазывать тосты джемом. Позавтракав, Гарри поплелся в гостиную. Через несколько секунд он уже разворачивал письмо от Рона.

«Привет, Гарри!

Рон.»

Гарри устало кинул письмо на стол. В каждом одно и то же. Возвращаться? Некуда возвращаться… Его мир был разрушен еще семнадцать лет назад, когда Том Риддл вошел в дом в Годриковой впадине. Нет, раньше, когда Темный Лорд узнал текст пророчества. Некуда возвращаться…

Он так молод, но уже устал жить и терять…

Уизли столько всего сделали для него. Теперь не хочется их тревожить. Не хочется, чтобы миссис Уизли волновалась за него. Не хочется давать поводов Рону ревновать. Гарри никогда не забудет его глаза тогда, возле озера. Неужели со стороны выглядело так, что он и Гермиона любят друг друга? Такого не могло быть. Гермиона ему только друг. Всегда понимающий, помогающий… Но, если она только друг, откуда медальон смог взять влюбленные образы? Неужели он показал всего лишь страхи Рона? Если так, то Гарри незачем возвращаться к Уизли. Ничто не связывает его больше с этой семьей. Только Гермиона…

— М–да… Если долго думаешь, приходишь к странным выводам! — сказал Гарри в пустоту. Он снова взял письмо Рона. Пробежавшись еще раз по нему глазами, усмехнулся: — Гермиона, ты отличная актриса…

Встав, он направился в комнату, в которой спала раньше Гермиона.

Здесь все было аккуратно убрано. Но следы присутствия девушки остались. Может быть, Гарри и показалось это, но он чувствовал легкий цветочный аромат…

Он медленно покинул комнату и направился в библиотеку. Разочарование преследовало и здесь. Ее нет. Гарри медленно бродил между стеллажами, в поисках того, что могло бы ненадолго отвлечь его. Взяв первую попавшуюся под руку книгу, Гарри отправился обратно в гостиную. Удобно устроившись на диване, он принялся читать. Буквально через пять минут он понял, какой бред листает. Положив книгу на журнальный столик, парень уставился на окно.

За окном шел дождь — и необъяснимая пустота вырастала в душе Гарри. Ему было жутко скучно и одиноко. Нет, он не собирался жалеть о том, что отправил Гермиону к Рону. Но он понял, что слишком привык к ней. Привык, что она всегда рядом. Пусть она была здесь всего лишь неделю, но он успел привыкнуть…

Гарри поднялся к себе в комнату и переоделся в чистую одежду. Потом спустившись вниз, шагнул в прихожую. Накинув куртку на плечи и обув кроссовки, он покинул дом.

Дождь был мелкий. Пока Гарри искал темный переулок, откуда он мог трансгрессировать, накрапывание прекратилось. Гарри решил переместиться сразу в центр.

Трансгрессия прошла удачно. Рядом никого не оказалось. Хотя ему было неважно, заметит ли его кто-нибудь, или нет.

Парень медленно, не смотря, куда идет, брел по тротуару. Мысли были заняты другим — и он и не заметил, как оказался в парке. Гарри осторожно опустился на одну из скамеек.

В парке было пусто. Кто был на работе, кто не хотел выходить из дома в пасмурную погоду. Парень устало выдохнул. Что-то тяжелое давило на грудь, это ощущение стало слишком частым… С каким-то странным чувством он разглядывал ландшафт. Листья на деревьях уже пожелтели, и трава окрасилась в осенние цвета.

Гарри закрыл глаза и глубоко вдохнул осенний воздух. На грудь все еще продолжало давить что-то непонятное. Он и не заметил, как погрузился в сон…

Проснулся Гарри оттого, что кто-то тряс его за плечо. Он открыл глаза и повернул голову. Взгляд упал на девушку, которая, по всей видимости, и пыталась его разбудить.

— Что случилось? — прохрипел парень. Девушка подняла на него голубые глаза.

— Извините, я не хотела вас тревожить. Просто вы так странно дергались во сне, — девушка засмущалась. У нее были черные, как смоль, волосы. Выглядела она лет на восемнадцать.

— Ничего, просто приснился плохой сон, — улыбаясь, сказал Гарри. — Присел отдохнуть, и вот — заснул…

— Бывает, — задумчиво протянула девушка. — Меня Сарой зовут.

— Очень приятно, Гарри, — представился Гарри.

— И часто вы бываете в этом парке?

— Нет, — ему не очень хотелось говорить, — сегодня я здесь впервые.

— Вы выглядите слишком усталым, — девушка все еще смотрела прямо на него.

— Жизнь — не сахар, — прошептал Гарри.

— Странно, вы выглядите молодо… Но в ваших глазах такая печаль, — Гарри повернул голову к ней. Зачем она вообще села возле него? Говорить, какой он странный и печальный?

— Это, наверное, действительно необычно, — все, что смог ответить парень на ее высказывание. Ему вообще не хотелось ни с кем говорить…

— Я вижу, вы не хотите это обсуждать? — спросила задумчиво Сара.

— Это не слишком веселые вещи, чтобы об этом говорить.

Странная девушка, странный разговор…

— Но у вас должны быть веселые воспоминания! — воскликнула собеседница.

— Да, конечно, — сказал Гарри. Ему было все равно, кому рассказывать, а она сама пристала с расспросами…

— У вас есть друзья? — спросила Сара.

— Есть, — чего она добивается?

— Хорошие?

— Да… Они прошли со мной все…

— Вам повезло.

— Наверное…

— А девушка? У вас есть девушка?

— Была…

— Вы расстались…

— Я ее разлюбил. А может быть, никогда и не любил…

— А с кем вы живете?

— Один.

Странный разговор.

— А родители?

— У меня нет родителей…

— А друзья? Почему друзья не с вами?

— Я не захотел этого. Я даже ее к нему отправил…

— Почему?

— Хотел, чтобы она была счастлива… Зачем ей тратить свое время на меня, когда у нее есть парень?

— Он ее любит?

— Кажется, да…

— А вы? Вы ее любите?

— Мне нельзя любить. Все, кого я люблю, рано или поздно уходят…

— Странный вы, Гарри…

— Не страннее, чем вы, — ухмыльнулся парень.

— До свидания, — проговорила Сара, поднимаясь со скамьи.

— До свидания, Сара, — парень смотрел вслед уходящей девушке.

Потом он и сам встал и медленно двинулся к выходу из парка. Гарри медленно шел по тротуару мимо бутиков. На улицах Лондона было необычайно людно по сравнению с пустынными дорожками парка. Парень поднес часы к глазам. Пять вечера. Странно, а он и не заметил, как пролетело время. Наверное, из-за разговора с Сарой. А ему казалось, что они говорили буквально полчаса… Хотя, может быть, ему все приснилось? Теперь он не мог с абсолютной уверенностью ответить на этот вопрос…

Домой не хотелось. Там пусто. Слишком мрачно и неуютно. Хотелось отвлечься…

Он видел яркие афиши кино, цирка…. А ведь он никогда не был в цирке. Гарри подошел к афише. Совсем недалеко шло представление, но он опоздал — сеанс начался пятнадцать минут назад. Парень пошел дальше.

Проходя мимо ресторана, он понял, что проголодался.

Вкусный ужин поднял настроение, и он снова оказался на улице. Собирались тучи. Как же Лондон без дождя?

Решив, что нагулялся, Гарри принялся искать темный переулок. Через пять минут он уже входил в дом.

Кинув куртку на диван, парень опустился на пол подле. Если еще утром он отказывался признать, что жалеет об отъезде Гермионы, то сейчас все изменилось. Достав палочку, он зажег огонь в камине. В комнате стало уютнее. Подтянув колени к животу, парень опустил на них голову. Бессмысленный взгляд был направлен на огонь. Теперь Гарри часто впадал в это меланхоличное настроение.

Он вспоминал о сегодняшнем разговоре. Был ли он и вправду, или все это приснилось, он вряд ли когда-нибудь узнает. Но эта девушка, Сара, задавала такие неловкие вопросы. Иногда Гарри казалось, что ей все известно про него. И она просто ждет, что он на это ответит. Интересно, с чего брюнетка взяла, что он может быть влюблен в Гермиону. Нет, конечно, он любит ее, но только как подругу. Благодарен, что она никогда не оставляла его одного. Но вопрос Сары выбил его из колеи. Почему она спросила?

Парень закрыл глаза. Так соображалось легче.

Теперь он думал о Роне. Рон… лучший друг, может, не всегда был рядом с ним, но Рон был и Уизли благодарен за присутствие в его жизни. Невозможно было представить его жизнь без Рона. Да, друг всегда ему завидовал, и на этой почве они иногда ссорились. Но дружба от этого только крепла…

С Гермионой он тоже ссорился, но никогда на почве зависти. Подруга никогда не завидовала. На третьем курсе они поссорились, наверное, сильнее всего. Из-за метлы. Какая глупость.

А случай у озера открыл Рона с другой стороны. Гарри тогда отогнал неприятные мысли подальше. Рон вернулся… Разве это не радость? Рон всегда возвращался… Мысли снова вернулись к озеру. Вот что, оказывается, Рон думал о друге. Думал, что Гарри воспользуется его уходом. Думал, что все — искусная игра. Что Гарри собирается увести у него Гермиону. Значит, Рон никогда ему не доверял… Друг?

За окном давно стемнело, но Гарри это не волновало. Друзья — единственное, чем он дорожил в этой жизни. У него никого не осталось, кроме друзей. И сейчас, сидя здесь, он понял, что всегда рядом был только один друг, которому ничего не было надо. Друг, который никогда не требовал взаимности. Просто был рядом, пытаясь помочь и поддержать… Гермиона…

Гарри резко вскочил на ноги. Схватив куртку, выбежал из дома. Мысль, что он поступает плохо, билась в голове. Но парень сорвался. Без Гермионы он не сможет избавиться от гнетущей тяжести…

Через пять минут Гарри вновь сидел перед камином. Откупорив бутылку виски, он призвал стакан с кухни. Наполнив до краев янтарной жидкостью, Гарри поднес его к глазам. А потом, отсалютовав в пустоту, сказал:

— За тебя, Гермиона…