Кроличья нора (гет)

Бруствер, МакГонагалл, Рон, Гарри и она сидели за маленьким столом и разрабатывали стратегию поисков Снейпа, когда в открытом окне раздалось громкое «кар-р-р!»

Обернувшись, Гермиона увидела большого ворона, внимательно разглядывающего её правым глазом. Гарри попытался подойти к нему и забрать письмо, привязанное к лапе, но тот отпрыгнул от него в сторону, громко щёлкнул клювом у его пальцев и предупредительно сообщил: «КАР!»

— Этот не подпустит к себе никого, кроме получателя письма, — негромко предупредил Кингсли, глядя, как Рон так же пытается получить послание. В конце концов, он получил твёрдым клювом по пальцу и прошипел:

— Противная птица. Твой хозяин такой же вредный, как и ты?

Как только Рон сказал эти слова, Гермиона вскочила и стремительно подошла к ворону. Тот похлопал крыльями, склонил голову и протянул ей лапу с письмом.

— Это птица Северуса. — Первой после Гермионы догадалась Минерва.

— Да. — На сложенном пергаменте значилась только короткая подпись резким почерком: «Для Г.» Не узнать его было трудно. Развернув послание, Гермиона тут же начала читать вслух: — Дорогая Гретта. — Она моргнула раз, другой и перечитала заглавие ещё раз про себя. Подняла взгляд на собравшихся и заметила едва заметную понимающую улыбку Кингсли.

— Продолжай, Гермиона, — пророкотал он, и Грейнджер продолжила:

— Я очень ценю твоё рвение, но вереск в холмах ещё не достиг своей зрелости. Принимая во внимание то, что сбор ингредиентов для меня составляет большую часть дохода твоей семьи, я осмелился перевести на твой счёт в Гринготтс некую сумму авансом. Надеюсь, ты это оценишь и больше не станешь торопиться. Вереск хорош только в самый разгар цветения, от недозрелых цветов толку мало. С уважением к тебе и к твоей семье, Северус Снейп.

— Что за бред? — первым возмутился Рон.

— Полагаю, это шифр, — отозвался Бруствер. — Гермиона, есть ли в этом письме слова, которые могут дать подсказку к разгадке? Я слышал о таких чарах, которые реагируют, раскрывая подлинное послание при прочтении…

— Чары, — фыркнула Минерва. — Северус в них не так уж силён, и чаще всего они активируются при голосе…

— Вот это паранойя, — присвистнул Рон.

— Это здравая предосторожность, — покачал головой Бруствер и пояснил: — На случай, если письмо попадёт в чужие руки.

— У этого, — Рон кивнул на нахохлившегося ворона, — не попадёт.

— Птицу можно убить, — возразил Кингсли. — Северус силён в зельях, все мы знаем. Так ты нашла кодовое слово?

— Мне кажется, это слово «холмах». Ведь именно там мы встретились…

— Попробуй прикоснуться к нему своей волшебной палочкой, — посоветовала Минерва.

Гермиона послушно выполнила указание МакГонагалл, и слова заплясали по пергаменту, перемешиваясь и перетасовываясь в совершенно иной текст. Она вздохнула и прочла вслух настоящее письмо:

— Грейнджер, — начала она, и Рон прыснул:

— Вот, это больше похоже на Снейпа, чем «Дорогая Гретти».

— Рон, замолкни, — бросил на него сердитый взгляд Гарри и спросил: — Что дальше?

— Вам не следует меня искать. — Гермиона вздохнула. — Это крайне опасно. В текущей ситуации я ничем не смогу вам помочь. Не далее как вчера, я надоумил одного из недавно примкнувших к Тёмному Лорду спросить, почему тот больше не ищет смерти Поттера. Этот новобранец был немедленно убит. Думаю, если бы я вложил ему в голову мысль о замке, то его бы ждал более мучительный конец с препарированием воспоминаний.

— Скользкий упырь, — вновь подал голос Рон.

— Мистер Уизли! — возмущённо воскликнула МакГонагалл. — Постарайтесь впредь не использовать подобных выражений.

— Но ведь так оно и есть. — Он хлопнул в ладоши. — Скользкий упырь всеми силами изворачивается, чтобы не вступать с нами в связь, и попросту бездельничает. Ах, да! Он это называет предосторожностью, хотя попросту бережёт свою шкуру, только и всего.

— Его шкура слишком дорога, чтобы её не беречь, — тихо заметила Гермиона и продолжила чтение, несмотря на то, что Минерва хотела бы переубедить Рона прямо сейчас. — Полагаю, что единственный возможный источник информации — моё будущее я. Если следовать логике ваших перемещений, мы встретимся с вами на холме в ближайшее полнолуние. Я попытаюсь выяснить, кто мог быть к нему причастен, а вы — изучите свои источники. Северус Тобиас Снейп. Постскриптум. Ответ не требуется. — Гермиона сложила пергамент и взглянула на всё ещё сидевшего на подоконнике ворона. — Твой хозяин ясно написал, что не ждёт ответа. Почему же ты до сих пор тут сидишь?

— Ему понравилась наша компания, —ухмыльнулся Рон. Гарри прыснул в кулак, но тут же вновь стал серьёзным.

— Мистер Уизли, — начала Минерва, — я настоятельно рекомендую вам не выражаться в моём присутствии подобными словами в адрес своего преподавателя. Пускай и бывшего.

Рон закатил глаза, вздохнул, но поднял руки вверх в миротворческом жесте:

— Как скажете, профессор.

— Гермиона, — подал голос Кингсли, — что ты думаешь о его письме?

— Тот Снейп, из будущего, рассказывал, как Тёмный Лорд убивал, только заслышав о замке Перевеллов, — пожала она плечами. — Возможно, стоит прислушаться к этому совету и поискать, кто мог быть причиной всех моих перемещений и почему именно я?

— Ты самая умная ведьма своего времени, — со знанием дела пафосно заявил Рон. Гарри снова прыснул. — Я вряд ли смекнул бы, что от меня требуется. Да и подружиться со Снейпом… — Его лицо искривила гримаса отвращения, и в этот раз даже Гермиона едва сдержала улыбку. — Гарри слишком заметная фигура — как в прошлом, так и в будущем. Так что остаёшься только ты.

— Да, подруга, — улыбнулся Гарри. — Кажется, теперь твоя очередь спасать мир.

— Обычно, это бремя достаётся тебе, — пробормотала Гермиона, вновь всматриваясь в строки, написанные слишком знакомым почерком.

— Должен же я хоть иногда отдыхать? — спросил Поттер и потянулся.

— Как жаль, что больше нет Хогвартса, — задумчиво и печально заметила Минерва, всматриваясь вдаль. — Что стало с книгами — кроме библиотеки и Альбуса, боюсь, никому неизвестно.

— Думаю, книги покойного директора могут быть у Снейпа, — серьёзно заявил Рон. Когда все удивлённо на него посмотрели, он спросил: — Что? Неужели вы правда думаете, что мозгов у меня не больше, чем у гнома?

— Никто никогда не говорил, что у тебя мало мозгов, — отозвалась Гермиона.

— Говорил, — хмыкнул Рон. — Снейп. Видимо, даже от его письма во мне вновь просыпаются комплексы.

— Мистер Уизли прав, — подал голос Кингсли. — Вероятнее всего, они у него дома, а там мисс Грейнджер уже была.

— Да, и за месяц успела всё просмотреть. Ну не всё… Но то, что хотя бы немного касалось темы временного пространства.

— Скорее всего, источник должен быть извне. — Кингсли поднялся на ноги и отошёл к окну. — Стоит понимать, кто из возможных кандидатов остался в живых в будущем? Кто-то из Ордена?

Гермиона отрицательно покачала головой.

— Снейп сказал, что убили всех.

— Он не мог ошибаться? — спросила МакГонагалл.

— Мне сложно в это поверить.

Наступила тишина. Ворон внимательно смотрел то на одного, то на другого присутствующего, и Гарри, внимательно следивший за ним, нахмурился и спросил:

— Как думаете, Снейп может наблюдать за нами с помощью этой птицы?

Стоило только ему это произнести, как ворон громко и неприятно каркнул, захлопал возмущённо крыльями и улетел.

— Он ведь не анимаг? — нахмурился Рон. — Защитные чары не пропустили бы волшебника в обличии зверя, верно?

— Не пропустили бы, — улыбнулся уголком губ Кингсли. — Но подслушивать он мог.

— Проклятье, — пробормотал Рон. — Я назвал его упырём.

— А я просила вас воздержаться… —начала было Минерва, но Гермиона её с улыбкой прервала:

— Уверена, ты узнал, если бы его задели твои слова.

— Если он управляет этой птицей, — отозвался с насмешкой Гарри, — Рон мог вполне остаться без глаза. Или с царапиной от когтей.

— Не хочу об этом даже думать, — проворчал, насупившись, Рон.

— Надеюсь, это осознание, — надменно заметила Минерва, — войдёт вам впрок. И впредь вы будете осторожнее открывать рот и думать, прежде чем что-то сказать.

— Как скажете, профессор, — фыркнул Рон, и Гермиона, не сдержавшись, улыбнулась.

— Я попробую раздобыть книги Отдела тайн с помощью своих связей, — вернул разговор в прежнее русло Кингсли.

— Разве это неопасно? — насторожилась Минерва, а Гермиона нахмурилась.

— Конечно опасно, — печально улыбнулся Бруствер. — Как и вся жизнь. Особенно теперь.

* * *

Нынешнее положение Гермионы было утомительным.

Спустя неделю после того памятного письма от Снейпа Кингсли принёс ей два чемодана, которые были набиты старыми, пыльными книгами и пергаментами. Последние часто оказывались достаточно ветхими, и работать с ними приходилось крайне аккуратно. Гермиона работала в перчатках и использовала магловский портативный пылесос для того, чтобы убрать со страниц лишнюю пыль. Одно лишнее заклинание могло разрушить обветшалые книги. Теперь она даже спала с открытым окном — концентрация пыли в воздухе была гораздо выше нормы, но другого помещения, кроме её собственной комнаты, для этой задачи не было.

Когда война переросла в открытое противостояние, Орден нашёл им эту квартиру. По легенде, её снимала светловолосая магла, а комната в квартире была всего лишь одна. Этой маглой становились все по очереди, когда приходила пора идти в ближайший магазин за покупками. Волосы для оборотного зелья Гермиона нашла достаточно просто — подала объявление, что купит волосы нужной длины за приличную сумму. Желающие быстро нашлись, но Грейнджер выбрала именно эту девушку, которая своим невзрачным видом не привлекала лишнего внимания.

Квартиру расширили с помощью магии и увеличили количество спален до трёх. Четвёртой комнатой была небольшая гостиная, объединённая с кухней. Здесь жили Гарри, Рон, Гермиона и Джинни. Гарри и Джинни жили вместе, Рон держал у себя небольшой склад запасных мётел для Ордена, а комната Гермионы с потолка до пола была заставлена книжными стеллажами. Она также заколдовала для хранения книг несколько чемоданов, в которые можно было спуститься как в отдельное хранилище. Там лежали редко используемые, но важные книги. Среди книжного царства едва помещалась полутороспальная кровать, рабочий стол и стул. Большое окно освещало рабочий стол и не давало Гермионе захлебнуться книжной пылью.

Утомительнее всего было почти заточение, на которое почти добровольно согласилась Гермиона. Её больше не брали с собой на задания.

— Ты должна понять, что рисковать тобой сейчас немыслимо, — серьёзно сказал ей тогда Кингсли.

Она и сама это понимала. Понимала и практически не роптала, когда открывала очередной ветхий том, чтобы не переживать из-за того, что сейчас в квартире она одна.

Единственным её развлечением стали походы в магазины. Ради конспирации они посещали только магловские магазины, стараясь не бывать два раза в одном и том же городе. Лондон был опаснее всего.

В качестве скрытой диверсии Гермиона каждый раз забывала что-нибудь из списка покупок и таким образом находила лишнюю причину для прогулки. Она аккуратно закрыла тяжёлый талмуд, не забыв вложить закладку, и вышла в гостиную. Гарри и Рон были на дежурстве, а Джинни сидела в одном из кресел и читала книжку.

— Пойду прогуляюсь, — сказала Гермиона и открыла шкафчик, в котором хранились запасы оборотного зелья и волосы для него. Джинни понимающе улыбнулась — она давно поняла, что забывчивость Гермионы не случайна.

— Захвати мне арахисовое масло, пожалуйста, — сказала Уизли и вернулась к чтению.

— Хорошо. — Гермиона повязала шарф и приготовилась выпить зелье, когда спросила: — Как тебе удаётся не переживать, когда Гарри на задании?

— На задании не только Гарри, — улыбнулась Джин и встретилась с ней взглядом, — но мой брат и отец… Если я буду переживать каждый раз, когда кто-нибудь уходит за порог, стану лишь слишком нервной и дёрганной. Согласись, от этого не будет никакого прока. Ни для кого.

— Верно, — пробормотала Гермиона и залпом выпила неприятную жидкость. Скривившись и зажмурившись, она подождала, когда превращение закончится, и уже другим голосом сказала: — Я скоро вернусь. Не скучай.

— Гермиона, — остановила её Джинни на пороге, — ты не замечала слежки за нашим домом?

Грейнджер внутренне напряглась. Она тоже ощущала её, но не видела, от кого она исходит, не понимала её мотивов. Следует ли ей делиться с Джинни своими тревогами? До этого вопроса она считала, что это побочный эффект от её перемещений и пережитых волнений.

— Ничего конкретного, — мягко отозвалась она и, помахав на прощание, вышла за дверь.

Такая наблюдательность была больше свойственна Гарри, нежели Джинни. Интересно, обсуждали ли они это между собой? Может быть, это именно он заметил слежку и сказал об этом Джин? Но тогда почему ей сказала Джинни, а не сам Гарри? Гермиона мотнула готовой и признала, что самый важный и единственный вопрос, на который она в состоянии ответить, — почему она сама никому ничего не сказала?

Она спускалась по лестнице с пятого этажа старого дома и припоминала всё, что ощущала, когда вернулась из своего путешествия во времени. По отдельности это казалось незначительным, но раз за разом повторяющимся. В начале она даже успокоила себя мыслью о том, что, возможно, это Снейп, но как он её нашёл? И почему «работает» так неаккуратно, если даже она в состоянии заметить едва колыхающуюся тень, которая стоит внутри тени дерева напротив их дома? Нет, Снейп бы не стал так рисковать.

Сейчас, как и всегда, ей предстояло выйти из дома и пройти квартал, перед тем как свернуть в подворотню и аппарировать в другой город. Возможно, сегодня, если она будет внимательней, ей удастся заметить что-то более явное, чем призрачные намёки на присутствие другого мага. Всё это время она говорила себе, что эти едва заметные факты лишь плод её разыгравшегося воображения.

Изо всех сил подавляя дрожь и нервозность, она вышла из гипермаркета с двумя большими пакетами в руках. Они не были тяжелы (Гермиона невербально наложила чары облегчения веса), но занимали все руки, и этот факт волновал её больше остальных. Она ощущала кожей чей-то настойчивый взгляд, чьё-то пристальное внимание, но ни разу не смогла поймать хотя бы тень этого человека. Дизиллюминационные чары? От них сбоят магловские приборы, а присутствие другого мага она чуяла, даже оплачивая покупки у кассы. Хуже было то, что из-за её наблюдательности, упала скорость передвижения по магазину, и теперь ей придётся практически бежать, чтобы успеть попасть в свою квартиру, до того как белокурые волосы начнут менять свой цвет, — первый признак того, что оборотное зелье теряет свою силу.

Если этот «кто-то» враг, у неё должен быть быстрый доступ к палочке, а его, с большими пакетами в руках, не было.

Пройдя квартал, Гермиона решила наплевать на то, как это будет выглядеть для маглов, и держать палочку в руке вместе с одним из пакетов. Она как раз поставила один из них на землю, чтобы достать палочку из внутреннего кармана пальто, как её схватила чья-то сильная рука за руку и вместе с ней аппарировала. Гермиона успела лишь отметить, что похититель невидим и захватил её покупки, лежащие до этого на земле, прежде чем аппарационная воронка выбросила её на холме.

Ощутив отсутствие хватки, Гермиона молниеносно вытащила волшебную палочку и выпустила первое заклинание наугад. Оно отразилось от щита её невидимого противника, и тот сказал:

— Неплохая реакция, Грейнджер. Не зря я выжидал…

Закончить он не успел — Гермиона отправила проклятье посложнее на звук голоса и по шелесту травы поняла, что противник увернулся. Краем сознания она отметила, что голос ей знаком и незнаком одновременно, но эта информация никак не повлияла на новое боевое заклятье.

— Если ты не заметила, я не нападаю, — после пятого проклятья, слегка запыхавшись, заметил противник. Гермиона зарычала и послала несколько проклятий один за другим, но вместо результата, услышала тихий смех: — Да ты горячая штучка. Как жаль, что ты из маглов, иначе я бы с удовольствием затащил тебя в постель.

— Покажись, трус! — процедила она, отправляя ещё одно заклинание. Как и прежние, оно отскочило от мощного щита, и спустя мгновение она увидела фигуру в чёрной мантии с накинутым на голову капюшоном.

Гермиона ждала, не опуская палочки. Она закусила щёку изнутри призывая себя не упустить ни одной детали этого представления. В том, что это именно представление, она не сомневалась.

Человек в чёрном откинул капюшон, и она увидела на его лице серебристую маску Пожирателя смерти. Ту же самую, которую она видела перед тем, как начала перемещаться во времени.

— Покажись, — ещё раз потребовала она. Гермиона могла бы опустить палочку, но не хотела показывать, что уже почти поняла, зачем её притащил сюда этот человек.

Он тяжело вздохнул, будто ему была неприятна мысль о потере маски, медленно стянул её с себя и отбросил в траву.

— Малфой?! — неверяще воскликнула Гермиона.

Узнать его можно было только по отличительно светлым волосам. Всё его лицо, некогда аристократичное и острое, теперь дважды перерезал пополам уродливый шрам — от правого виска к мочке левого уха и оттуда вниз к подбородку. У правого глаза отсутствовало нижнее веко, нос был сломан в нескольких местах, а из-за повреждённой щеки подвижность губ была нарушена.

— Удивлён, что узнала, — усмехнулся он, и лицо искривилось в жуткой гримасе.

— Ты… — Только сейчас она оглянулась и смогла понять, где именно они находились. Низкие облака укрывали собой солнце, ветер пригибал пожухлую траву к земле, и в целом холм выглядел иначе, чем при свете луны, но это был тот самый холм, куда её уже четырежды выбрасывало во время полнолуния.

— Неожиданно, правда? — вновь попытался пошутить он и провёл ладонью в чёрной перчатке по волосам.

— Мы думали… Это кто-то из Ордена…

— А ещё пытались похоронить тебя в книжной пыли, принадлежащей Отделу тайн.

— Откуда тебе это известно? — нахмурилась Гермиона.

— Видишь ли, Грейнджер… — Он опустил взгляд на траву. — Мне теперь многое известно. Даже слишком.

Она мотнула головой.

— Не говори загадками, Малфой, — сердито сказала Гермиона. — Зачем ты меня сюда притащил?

— Разве это непонятно? — вздохнул он, взглянул на её хмурое лицо и с поджатыми губами пояснил: — Я притащил тебя сюда, Грейнджер, чтобы объяснить… Нет, рассказать то, что смогу. О том, что с тобой происходит.

— Но зачем тебе это? — недоумённо спросила она.

— Считаешь вот этого, — он показал на своё лицо, — недостаточно?

— Я не вижу связи…

— Скоро увидишь, — вздохнул он и вновь опустил взгляд. — Как ты понимаешь, я устроил тебе это приключение, Грейнджер. И не надо благодарности — сам понимаю, как это увлекательно…

— Увлекательно? — переспросила она. — Это… это утомительно. И страшно. И… Ответственно.

— Последнее в точку. — Он пнул землю мыском ботинка, переступил с ноги на ногу и вздохнул. — Но знай, что у тебя будет ещё четыре попытки и не больше.

— Четыре попытки?

— Да. Четыре перемещения на холм и отсюда назад и вперёд по линии времени. Только после пятого перемещения, одно ведь у тебя уже было, верно? Можно будет что-то предпринимать в настоящем. Не раньше, Грейнджер, это важно. Иначе Снейп из будущего может исчезнуть, и тебе придётся несладко.

— Но… — Она вновь тряхнула головой. — Как тебе это удалось?

— Тебе лучше не знать, поверь. — Мгновенно став серьёзным, ответил Драко.

— Почему пять перемещений? Не три или не семь?

— Потому что я больше не смог оплатить, — с горечью сказал Малфой и отвернулся. От этого голоса внутри Гермионы проснулся ужас.

— Что ты хочешь этим сказать? Чем именно ты оплатил…

— Тебе правда лучше не знать о цене, Грейнджер, — покачал головой он. — Всё это, — он обвёл рукой холм, — результат действия магического контракта. Я не могу взаимодействовать ни с кем, кроме тебя, но могу перемещаться по временной линии назад, куда мне вздумается. Это увлекательно временами. Если не вспоминать о цене и о том, что мне, в конце концов, придётся умереть.

— Но как?

— Меня убьёшь ты, —сказал он, обернувшись. — Нет, я даже прошу. Уничтожь меня, Грейнджер. Пусть я останусь маменькиным сынком и трусом, но не превращусь в то, чем я стал после победы Тёмного Лорда. Если у тебя получится… Нет, КОГДА у тебя получится, — я исчезну. И это будет лучший день в моей гнилой жизни.

— Это всё… невероятно, — вздохнула Гермиона и обхватила себя за плечи.

— Ещё бы, — усмехнулся он. — Представляешь, я могу раз за разом наблюдать, как ты разбиваешь мне нос на третьем курсе. Каким я был самодовольным идиотом…

— Не то слово, — против воли улыбнулась Гермиона, но затем вновь нахмурилась. — Что с тобой случилось? Откуда у тебя…

— Это? — Он показал на шрамы. — Мог и не надеяться, что ты тактично не спросишь, верно?

— Если тебе неприятно о… — начала было Гермиона, но он её прервал:

— Нет-нет, вот это тебе, думаю, не повредит узнать. Я прогневал Тёмного Лорда. Сильно прогневал.

— Чем?

Малфой сделал шаг вперёд, потянулся рукой и коснулся её щеки. Перчатка была холодной, и от этого прикосновения Гермиона невольно вздрогнула.

— Я не смог тебя убить.

Она отшатнулась от него и сглотнула мгновенно ставшую горькой слюну.

— И Снейпу пришлось помочь тебе. Снова.

— Видишь, как я жалок, Грейнджер, — усмехнулся Малфой. — Пострадал не только я, но и моя семья. Мать, отец, супруга. — Он отвернулся. — И дети. На тот момент Астория родила мне близнецов.

— Мне жаль, Малфой.

Он странно хохотнул и вновь поднял на неё взгляд.

— Не думай, что я подписал контракт и делаю всё это ради общего блага или победы света. Я эгоист и сделал это только, чтобы помочь себе и своей семье. Помощь свету — лишь приятный бонус.

Гермиона зажмурилась и попыталась привести свои мысли в порядок.

— Значит, ты можешь перемещаться по временной линии.

— Да.

— Но не можешь контактировать ни с кем, кроме меня.

— Верно.

— Где же ты живёшь?

— Здесь. — Он обвёл рукой вершину холма. — В полнолуние я прятался в одной из нор, которые ведут в другие времена.

— Значит, это всё-таки была нора… — пробормотала она.

— Я буду тебе благодарен, если… — Он замолк и вздохнул. — Если Северус не узнает обо мне. По крайней мере, сейчас.

— А тот, что в будущем? Он не может узнать о твоём исчезновении?

— Я исчез через год после того, как предположительно ты должна была появиться у него.

— Если ты не хочешь, чтобы Снейп о тебе узнал, тебе придётся прекратить слежку за мной и нашим домом.

— Шантаж, Грейнджер? — ухмыльнулся Малфой. — Это хорошо. Разумеется, я перестану за тобой следить. Мне лишь нужно было поговорить с тобой. Единственный раз. Больше я тебя не побеспокою. И скажу честно, в обличии белокурой девицы ты нравилась мне меньше.

— Чёрт, — прошипела Гермиона, ощупывая свои волосы. Она совсем забыла о действии зелья и понятия не имела, как теперь вернуться домой не узнанной.

— Не переживай. Я верну тебя в тот момент, когда ты была ещё ей.

— Это хорошо… — пробормотала она и замолкла. Гермиона оглядывала окрестности холма, которые были не видны при свете луны. Смотреть было особо не на что — во все стороны простирались поля и другие, похожие на этот, холмы. Смотреть на изувеченное лицо Малфоя не хотелось.

— Если у тебя больше нет вопросов, — тихо сказал Драко, — то можно прекратить эту маленькую встречу одногруппников.

— Я смогу как-то… Связаться с тобой при необходимости?

— Хочешь свидание, Грейнджер? — жутковато улыбнулся он, и Гермиона, не выдержав, закатила глаза. — Так уж и быть, я дам тебе средство связи, чтобы ты могла скрасить моё одиночество. На безрыбье и рак рыба, верно?

— Ты всё ещё считаешь меня ниже себя из-за происхождения? — презрительно сощурилась она.

— Я не считаю, что ты ниже, только потому, что ты Грейнджер, — спокойно ответил он. — Но мои убеждения о чистоте крови никуда не делись. Даже если бы ты была ослепительной красавицей и я потерял бы от тебя голову, я никогда не позволил бы себе к тебе приблизиться.

— По-моему, ты просто дурак, — нахмурилась Гермиона, а Малфой, на удивление, рассмеялся.

— Так и знал, что я тебе нравлюсь, — улыбнулся он. — Но нам не судьба быть с тобой вместе. А вот тебе и Северусу…

— Что?! — воскликнула Гермиона и с досадой поняла, что её реакция была слишком яркой и именно этого Малфой и добивался.

— Иногда я просматриваю ваш поцелуй в полутёмном коридоре, — шёпотом признался он. Его глаза светились от сдерживаемого смеха.

— Да ты извращенец, Малфой! — возразила Гермиона и отвернулась. Он снова тихо рассмеялся.

— Если учесть, что именно тебя взволновал тот поцелуй, то извращенец не я, — отозвался насмешливо тот, но потом вздохнул и продолжил спокойно: — Мне всё равно, каким образом вы найдёте взаимопонимание в прошлом. Даже если вы там переспите, мне будет абсолютно всё равно…

— Заткнись, Малфой! — Гермиона зажмурилась. Не хватало теперь думать о том, что за каждым её шагом могут следить.

— Не переживай, Грейнджер, — мягко отозвался Драко, — ты меня не возбуждаешь.

— Слава Мерлину! — прошипела она, а Малфой снова засмеялся. Гермиона почувствовала, что он подошёл ближе и вложил в её руку что-то круглое и плоское.

— Твоя идея, знаю. Но ничего более оригинального я не придумал.

Она раскрыла ладонь и взглянула вниз. На ней лежал фальшивый галлеон.

— Протеевы чары.

— Чуть модифицированные, но в целом…

— Я могу рассказать о тебе Ордену?

— Только ради того, чтобы тебя перестали истязать пыльными фолиантами, — да. Но с клятвой о не разглашении, Грейнджер. Если информация утечёт и меня в настоящем убьют… Даже не хочу думать о том, какими могут быть последствия.