Любовь и прочие неприятности (гет)

Пробуждение было кошмарным. Меня просто выкинуло из кровати. К счастью, обошлось без травм, лишь легкий ушиб. Пытаясь понять, что произошло, я еле успела ухватиться за закрепленную ножку стола. Корабль ощутимо тряхнуло. Хорошо, что встала только на четвереньки, а не во весь рост. «Почему в каютах нет таких же скоб, как в коридорах? Взяться не за что». Выждав какое-то время, потирая ушибленное бедро, поднялась и поспешила на свое рабочее место. Наверняка сейчас придется оказывать первую помощь. Как потом выяснилось, раненых оказалось немного. На такой многочисленный экипаж всего два перелома конечностей, вывих да сломанный нос. Ничего действительно серьезного.

Включилась громкая связь, и голос Кирка бодро произнес:

— Внимание, экипаж! Мы вышли из варпа. Небольшие технические сложности. Инженерная служба держит все под контролем!

«Только ты забыл упомянуть, что мы не долетели до планеты и болтаемся в открытом космосе у всех на виду!» С запозданием включился тревожный сигнал. Правильно, мы во вражеском пространстве. Я тихо порадовалась, что медсекция — одно из самых защищенных мест корабля.

Опять громкая связь. Всем доводят до сведения, что десантная группа в лице Кирка, Спока, Ухуры и еще двух пилотов отправляется на Кронос. Я, конечно, не спец в кадрах, но оставлять вместо себя старшего пилота, который только один раз временно исполнял обязанности капитана, да и то, когда судно стояло в доке... правильно ли?

— А это ничего, что почти все начальство полезло в заварушку? — спросила я, запаковывая отработанный материал для последующей утилизации.

— Я тоже считаю, что кто-то из них должен был остаться, — поддержал меня Бен, обрабатывая крупную царапину последнего пострадавшего, — тем более неизвестно, что с варп-ядром, и как бы не напороться на патруль клингов, — последние слова он произнес совсем мрачно.

— Но ведь сказали, что у инженеров все под контролем, и при чем тут ядро? — подала голос Шерил.

— Шер, милая, нас внештатно выкинуло из варпа, — разговор продолжил ее муж, которого я наконец-то разглядела полностью, в его внешности индийские черты были более яркими, чем у самой Шерил, — тут не все просто, «Энтерпрайз» только из дока, у него не может быть неполадок с варп-ядром, да я вообще не слышал о такой проблеме. Эта часть корабля считается самой надежной. Боюсь, все гораздо серьезнее, — покачал он головой, попутно запуская программу очистки медкапсулы, — Чехов хороший парень, знающий, но до Скотти ему далеко.

Все, казалось, застыли в тревожном ожидании, беспокоясь за улетевших миссионеров и безопасность корабля.

Я тем временем собралась с духом и открыла результаты потрошения трех кубиков своей крови. Результат был ожидаем, но все равно шокирующим. Хоть и настраивалась, но оказалась совсем не готова: беременность двадцать семь-двадцать восемь дней, общий анализ, биохимия... Торопливо свернула страницу результатов, потом посмотрю подробно в более спокойной обстановке. И откладывать не стоит, судя по всему, ко мне подбирается анемия. Так, все потом, чтобы зрителей рядом не было. На всякий случай поставила на файл метку конфиденциальности — доступ у меня, нашего главврача и капитана. Теперь понятно, из-за чего в голове кавардак.

Миссия по поимке продолжалась. Капитан был так любезен, что изображение внешних камер шаттла теперь транслировалось на весь корабль. Возможно, это была самодеятельность его пилотов, а наш ИО капитана дал разрешение. И вот мы все наблюдали эпическое действие. Вовремя сообразила поставить видео на запись.

Мистер Сулу уже напугал Джона Харрисона торпедами. В данный момент блистательная лейтенант Ухура, по совместительству возлюбленная Спока, пытается вести переговоры с отрядом клингонов. Бесстрашная женщина! Бен переводил нам разговор. «На синхронный перевод не претендую, но общий смысл уловить могу», — сказал он. На одной из фраз я не удержалась:

— Бен, ты уверен, что Ухура просит их о содействии?

Даже мне, прослушавшей лишь школьный курс о империи клингонов да пару лекций на базе медкорпуса, была понятна абсурдность ситуации. Остальные тоже сообразили. Побледневший («как там его, что-то крабье...») Амар Готам произнес:

— Женщина. Землянка. Одна. В окружении сильных особей. Просит, а мужчины трусливо спрятались. Молитесь, ребята, чтобы они выжили.

— Но ведь это не так, — повернулась к мужу Шерил.

— Сама подумай, это же клингоны! — раздраженно возразил Амар.

— Спокойно! Возможно, Кирк просто тянет время, — мудро заметил Бен.

Дальше мы наблюдали полузадушенную Ухуру, ее бегство, окружение и перестрелку, подкрепление клингонских штурмовиков, и наконец камера переключилась на главный объект, ради которого все и было затеяно, и уже не выпускала его из вида, поэтому что-то осталось за кадром. Но ничего, думаю, потом смонтированные записи разойдутся по рукам экипажа.

Наблюдать смерть в реальном времени было жутко. Вид изломанных тел, снесенных импульсником или перерубленных сталью, отзывался неприятным тошнотворным чувством где-то внутри, то ли в груди, то ли в животе, и то, что из команды «Энтерпрайза» никто не пострадал, вызывало огромное облегчение. И все же, если бы кто-нибудь посмотрел в этот момент на мое лицо... ему стало бы смешно. Уверена, оно было дебильно-восторженным.

Это был действительно хищник. Опасный, ловкий, гибкий, смертоносный! Прыжки, повороты, каждое движение, скупое и лишенное даже намека на театральность, имеющее конкретную цель, виртуозное владение оружием, будь то монструозная пушка или матовый небликующий клинок. Взгляд зачастую просто не успевал зафиксировать его передвижения, казалось, что при очередном рывке он просто растворяется в пространстве! «Вот, будет что ребенку показать, когда вырастет. Какой у него папа красавчик!» Мысль была настолько невероятной, что я выпала в реальность и растерянно огляделась вокруг. И заметила еще кое-что. Эмоции на лицах коллег. Они боялись. Особенно хорошо страх читался на лице Шерил. А мужчины вдобавок еще и ревновали, что ли, что они так не могут.

В голове возникла еще картинка: Тихий вечер. Семья — папа, мама и ребенок — чинно сидит перед экраном и смотрит семейные хроники. Папа (Джон) комментирует: «На эту группу мне, сынок, пришлось потратить целую очередь разрывных пуль, а этому я просто врезал стволом по башке». Мама (я) поддакивает: «А я в это время так волновалась, так волновалась!» Я зажала рот рукой, пытаясь замаскировать смех кашлем. Вроде получилось. «Такая чушь в голову лезет».

Все закончилось. Джон раскидал клингонов, спас горе-десантников. А как их еще назвать? Класс они точно не показали, разве что Спок... Не успели нацелить друг на друга оружие, как найденный беглец выбил винтовку из рук вулканца, но после короткого экспрессивного диалога откинул свое оружие в сторону.

Коллеги рядом со мной одобрительно комментировали действия капитана, который избивал сдавшегося Харрисона. Он не отвечал, только в глазах иногда сверкали злые искорки. Возможно, они правы, считая это справедливым, мне же смотреть, как Кирк мстит за все свои обиды и вымещает злость, было неприятно.

Капитан наш оказался не лишенным тщеславия. Из всех возможных путей, ведущих в изолятор, куда заперли потом Джона, Кирк выбрал самый длинный. Эти навороченные стеклопластиковые коробочки предназначены для карантина, к ним от шлюза, случись что непредвиденное, выстраивался максимально короткий изолированный коридор — опускались специальные переборки, отсекая проемы переходов. А капитан устроил цирк, дав полюбоваться большему количеству людей, как конвоируют террориста в наручниках, под дулом фазерных винтовок... Лицо Джона было беспристрастным, но судя по иронии, которая пряталась где-то в глубине глаз, он тоже понимал, что к чему. И держался так, как будто идет не под конвоем, а в окружении почетного караула.

* * *

Устроившись как можно комфортнее на узком белоснежном лежаке в своей камере, Джон прикрыл глаза и пытался расслабиться. Представление, устроенное Кирком, слегка развеселило его. Капитан решил потешить свое эго. Сам Джон не без интереса фиксировал настроение людей, характерные движения охраны, расположение коридоров и коммуникаций, отмечал мелкие отличия от изученных ранее корабельных схем.

Сейчас ему необходим отдых. Совсем чуть-чуть. Немного медитации. В своих силах он был уверен, но месяцы противостояния и несколько последних бессонных суток все же давали о себе знать нестабильной эмоциональной сферой. Глупо рисковать своей миссией, поддавшись импульсивности. Особенно теперь, когда цель так близка. Он почти физически ощущал через переборки корабля эти гребаные торпеды, под корпусами которых в окружении смертельной начинки находилось то, ради чего он готов не считаться с жертвами и жертвовать сам. Джон почувствовал до красной пелены в глазах, что в нем опять поднимается ненависть к Маркусу, нарушившему договор и чуть не лишившего его самого дорогого. Он сделал глубокий вздох, потом еще один, выравнивая сердечный ритм и входя в полутранс. Скоро его тюремщики залижут свои раны и придут к нему «знакомиться». Он должен быть готов...