Холодное утро. Рассказы (джен)

Утро выдалось просто ужасное, да и вчерашняя ночь была не сильно лучше. Прошлым вечером он лично отправился проследить за выходом семьи Этруна за городские стены, чтобы иметь возможность со всей ответственностью заверить купца, что его близкие находятся теперь в относительной безопасности. Всё прошло гладко, но по возвращении капитан застал своего друга ещё более ушедшим в себя.

Бранохиль попытался его немного растормошить, но у его вымотавшегося эмоционально и физически товарища сил хватило лишь на то, чтобы доползти до своего кабинета и мгновенно уснуть прямо за рабочим столом, всю поверхность которого занимала огромная карта города с отмеченными на ней отдельными домами и различным образом заштрихованными зонами.

Половину ночи капитан потратил на то, чтобы разобраться с этой картой и стопками писем, громоздящимися на всех горизонтальных поверхностях комнаты. В итоге он сумел понять суть обозначений и примерно представлял себе план проведённых и предстоящих поисков.

За прошедший день были обысканы все крупные улицы и большая часть мелких закоулков. Особое внимание уделялось маршрутам, которые Юника знала, и местам, которые она больше всего любила. Также были проверены дома почти всех людей, знакомых с Юникой или её роднёй.

Сам Бранохиль со своей командой перевернул вчера вверх дном весь порт и обыскал портовые склады в северной части города, не обнаружив и следа девочки. Портом и складами в южной части, насколько он понял из бумаг Этруна, занимались два капитана, видевшиеся позавчера с Юникой во время её первого совместного с отцом утреннего обхода кораблей, впервые прибывших в город. Наконец, удостоверившись, что общая картина ему ясна, и написав Этруну на утро записку со своими соображениями на этот счёт, капитан отправился спать в гостевую комнату.

Проснувшись с рассветом, как он привык за многие годы соблюдения строгого режима, Бранохиль застал своего друга всё так же спящим за рабочим столом и видящем, судя по выражению его лица, довольно тревожные сны. Решив дать Этруну возможность ещё немного отдохнуть перед напряжённым днём, он отправился в порт, откуда собирался продолжить поиски Юники, прихватив команду своего корабля.

По пути на корабль капитану встретилась небольшая группа крайне возбуждённых молодых парней лет шестнадцати-семнадцати, бросивших в его сторону парочку агрессивных взглядов. В руках они сжимали внушительного размера камни, а за пояса их были заткнуты кухонные ножи, бликующие на солнце, поднявшемся уже над крышами невысоких городских домов. Но никаких агрессивных действий они не предприняли, мирно прошагав на север, а Бранохиль довольно скоро добрался до своего корабля. Вся его команда, состоящая из сорока трёх профессиональных матросов, уже ожидала его.

— Капитан, мы готовы, — встретил его старпом деловым тоном, но тут же смягчился. — Девочку так и не нашли?

— Нет, — глянув в спокойные глаза подчинённого, ответил Бранохиль. — Все наиболее вероятные места уже обыскали, так что сегодня пойдём в торговый квартал у северных ворот. Оставь пятерых парней на борту, а то в городе что-то неспокойно.

Но не успели они ещё добраться до запланированного района поисков, как стало понятно — что-то не так. Капитан вёл свою команду узкими боковыми улочками и переулками, чтобы не привлекать к их довольно большой группе ненужного внимания, а потому понять, что именно происходит в торговом квартале, было пока невозможно, но, судя по доносящемуся до них гомону, там явно творилось что-то необычное.

У северных ворот проживала большая часть имперских купцов, обосновавшихся во Вледоне, а потому существенная часть кружочков на карте Этруна была сосредоточенна именно здесь, но площадь квартала в целом была заштрихована лишь в одну сторону, а значит, осмотрены были только главные улицы.

И где, если не здесь, должны были развернуться события, свидетелями которых они стали, вывернув из проулка на широкую площадь. Здесь собралась просто куча народу. Создавалось впечатление, что в городе проводятся празднества, или к ним в кои-то веки забрёл цирк с развлекательной программой.

Вот только вместо улыбок на лицах людей застыли гримасы ярости, а основным развлечением было метание камней в окна купеческих домов. И пусть пока люди лишь били стёкла и громко выкрикивали всё, что они думают о гражданах империи, но стоит кому-то мощным ударом выбить одну из дверей или скастовать фаербол в одну из многочисленных деревянных пристроек, и судьба района и большей части его жителей будет предрешена. И какого хрена этот безмозглый дурак остался в городе?

Ожидать развития событий не было никакого смысла. Видимо, поиски в этом квартале придётся отложить до завтра или поручить кому-то ещё. Пока они стояли плотной группой, к ним не лезли, но Бранохиль видел по глазам проходящих мимо людей, что если его команда сейчас попробует разделиться и обыскать закоулки, то нет никаких гарантий, что у местных дебоширов не возникнет претензий к его матросам, набранным по всем портам континента, а потому являющихся обладателями довольно нетипичных для данной местности черт лица.

— Значит, так, — решил огласить своё решение капитан взирающим на творящийся кругом хаос матросам. — Каждый, кто того пожелает, может немедленно отправляться на корабль. Я не стану вас осуждать и даже поддержу в этом решении, поскольку оставленных мной там ребят может не хватить, если эта толпа вдруг решит пойти громить ещё и порт, — его люди начали беспокойно переглядываться. — Остальные пойдут со мной к Этруну. Но предупреждаю сразу, что это может быть опасно. Старпом, ты тоже идёшь на корабль.

Кажется, последние его слова придали людям уверенности, что они действительно вольны делать свободный выбор в данной ситуации, а потому почти все предпочли вернуться на корабль, а не рисковать жизнью и здоровьем ради незнакомой им девочки и её отца, пусть тот и был их регулярным нанимателем.

Выйдя из опасного района, команда разделилась. С Бранохилем отправилось всего три человека, остальные же свернули в проулок, ведущий к порту. Через два квартала их небольшая компания наткнулась на тридцатку ополчения, разбившую небольшой лагерь на перекрёстке. Посмотрев по сторонам вдоль пересекаемой ими улицы, капитан заметил, что на соседних перекрёстках также стоят княжеские солдаты. Ну, если вмешиваться не собираются, то, может, хотя бы локализовать погромы смогут — и то хорошо.

Всю дорогу до дома Этруна в голову лезли неприятные мысли. Если беспорядки перекинутся на весь город, то, даже если Юника ещё цела, вряд ли ей удастся пережить всё это. Уж слишком сильно она чертами лица походила на своего отца, который отличался истинно имперской внешностью.

Открыть дверь ключом, который он взял с собой, когда покидал дом Этруна, не получилось. Видимо, купец, закрылся изнутри на свой массивный засов. Через минуту барабанного стука в дверь и несколько громких выкриков, призванных привлечь внимание хозяина особняка, окна кабинета которого выходили как раз на эту улицу, внутри дома послышались шаги.

Дверь отворилась без лишних вопросов. На Этруна было страшно смотреть. Больше не было того улыбчивого торговца в самом рассвете сил. На его месте остался лишь убитый горем старик. В глазах его друга больше не горело даже крохотного пламени той слабой надежды, что капитан видел ещё прошлым вечером. Прочитав верхнюю записку из кучки свежих сообщений, лежащих на небольшом столике в прихожей, Бранохиль понял, что весть о начале погромов уже дошла сюда незадолго до их появления. И, вероятно, именно этим фактом объясняется полнейшая апатия, окончательно охватившая купца.

— Эт, мы её найдём, — попытался утешить друга капитан, — обязательно найдём.

— Хм, — глухо отозвался Этрун, не особо меняясь в лице. — Обедать будете?

Со вчерашнего ужина осталась куча еды, которую Нима предусмотрительно оставила в прохладном погребе, а потому им не пришлось утруждать себя готовкой. Немного подогрев часть блюд в кухонной печи, они уселись за стол, который, будучи рассчитан на восемь человек, без труда вместил их всех. Бранохиль заметил, что стопка книг, замеченная им ещё вчера, так и не сдвинулась с места.

— Эт, я хочу сходить в "Ржавую ногу", — решил прервать молчание Бранохиль, когда с обедом было покончено. — Быть может, встречу там знакомых, разбирающихся в ситуации. Народ беснуется, а княжеские солдаты в сторонке стоят и никого не трогают: ни погромщиков, ни имперцев. Странно всё это.

— Зайдёшь ещё в пару мест тогда? — слегка оживился купец. Подойдя к столику в прихожей, он взял перо и одно из писем, после чего начал выводить на его обороте список адресов. — Скажи, что от меня, и спроси про Юнику. Все они вчера утром обещали помочь, но с тех пор ни от кого из них не было никаких вестей.

— Хорошо, — капитан вышел в прихожую вслед за другом и взял список, после чего обернулся и бросил строгий взгляд на своих парней. — Из дому ни ногой. Он проектировался специально для подобных случаев, так что здесь безопасно. И не вздумайте никого убивать.

"Ржавой ногой" назывался крупнейший в городе трактир, традиционно служащий местом сбора местных героев и приключенцев, ищущих себе работёнку. До самого заведения, расположенного на противоположном берегу Бросы, Бранохиль добрался без особых происшествий. Правда, перейдя реку он заметил несколько столбов дыма, поднимавшихся со стороны северных ворот.

Далеко не у всех жителей торгового квартала дома напоминали небольшие крепости. И участь тех, кто не успел заранее спрятаться у более защищенных соседей, была незавидна. Хотя и укреплённый дом тоже ничего не гарантировал.

К удивлению капитана, трактир оказался почти пустым. Лишь какая-то пёстрая компания приключенцев сбилась в дальнем углу, да маг в синем балахоне болтал с трактирщиком у барной стойки. Головы всех присутствующих повернулись на звук открываемой двери, но интерес к его персоне мгновенно испарился, как только стало понятно, что это всего лишь ещё один посетитель.

— Приветствую, Переваль, — поздоровался капитан с трактирщиком, подойдя к стойке. — А где все?

— А ты не слыхал? — вопросительно поднял брови тот. — У нас тут чуть ли не война. Всех героев и почти всех приключенцев наняли в княжескую армию по двойной ставке, уплатив за месяц вперёд. Только вон те, — мотнул трактирщик головой в сторону собравшейся в углу компании, — до сих пор не согласились. С самого утра спорят на этот счёт и, судя по всему, скоро тоже пойдут записываться под наши знамёна.

— Чуть ли не война? — уточнил Бранохиль. — Империя так пока и не напала?

— Что-то мутное там, — нахмурился Переваль. — Говорят, посол имперский утром приехал, так что может и обойдётся. Да что там "говорят". Вот господин маг сам того посла от границы провожал.

— Всё так, — кивнул в подтверждение слов трактирщика маг, на балахоне которого капитан только сейчас заметил княжеский герб. — Я из гарнизона Радена. Четыре дня назад под нашими стенами встали три имперских полка. Да и вдоль всего северного рукава, как я слышал, имперцев — что бельчат в лесу. А два дня назад посол имперский заявился и потребовал княжеской аудиенции и эскорт до Вледона. Нам он сказал, что завтра назад поедет, так что я с самого утра по столице гуляю. Ну и премерзко же у вас тут стало.

— А чего тогда погромщиков не разгоняют, если ещё всё миром можно решить? — удивился Бранохиль.

— А чего их разгонять? — недобро ухмыльнулся маг. — Это из-за этих имперских ублюдков мы с северянами же воевали. Они же ненасытные. Уж и в снежную пустыню упёрлись, так остановитесь, дайте там людям жить спокойно, но нет! Восточную часть вплоть до гор подмяли, а все племена тамошние на запад выгнали. У тех, понятно, от перенаселения голод случился, вот они и полезли на юг. А потом эти собачьи дети после нашей победы ещё и отхапали себе все земли, которые мы кровью своей обильно омыли, когда северян назад гнали!

Бранохиль мог бы возразить, что местные купцы тут абсолютно ни при чём и что княжество последние годы процветало исключительно за счёт огромного потока имперских товаров, проходящего через него. Но капитан видел глаза своего собеседника и понимал, что никакие слова не изменят мнения мага и не заглушат той боли, что рвалась из него и через семь лет после окончания войны. Каждый житель княжества знал, что пограничные гарнизоны и отряды ополчения пограничных селений недосчитались в той войне двух третей своего изначального состава, а потому единственным оставшимся выходом в сложившейся ситуации было вежливо поклониться магу и покинуть трактир.

Обход адресов, выданных ему Этруном, занял весь остаток дня. В списке было больше десяти домов, разбросанных по всему городу. Почти все они оказались покинуты. У трёх домов двери оказались выбиты, а стёкла побили и вовсе почти у каждого первого. Всё же погромы не удалось локализовать. Лишь по двум адресам его встретили хозяева, сообщив, впрочем, что в связи с новыми обстоятельствами они куда больше обеспокоены собственным будущим, чем судьбой какой-то малознакомой девочки.

Возвращаться со столь печальными вестями не очень хотелось, но делать больше было нечего. Подойдя к дому купца, Бранохиль заметил, что и тут окнам не суждено было уцелеть, а на двери были заметны следы долгой работы топором. Благо дверь была крайне крепкая, и топор оставил на ней лишь многочисленные мелкие зарубки. Окна же и вовсе больше походили на бойницы, а потому, даже разбив, через них невозможно было попасть внутрь. На мостовой у дома были видны небольшие пятна крови. Всё же не зря, значит, он оставил тут своих парней.

— Этрун! — постучался капитан в истерзанную дверь.

По ту сторону практически мгновенно раздался шум отодвигаемого засова, и один из его людей, очевидно узнавший голос своего командира, распахнул перед ним дверь. Ещё двоих он заметил накрывающими на стол.

— Ну как, Бран? — со слабой надеждой взглянул на него медленно спускающийся со второго этажа торговец. Кажется, его немного отпустило, хотя голос всё ещё был тих, а глаза плохо скрывали практически полное отсутствие надежды.

— Ничего про Юнику. Но, Эт, ещё рано отчаиваться! — Бранохиль пытался найти хоть какие-то слова, способные не позволить другу вернуться в то состояние, в котором он застал его этим утром. — Юника же собиралась по своей легенде вернуться на третий день после ухода. Так что, быть может, завтра она просто сама вернётся домой?

Насколько же жалко и нереалистично звучали его слова. Но он добился желаемого результата, и в глазах Этруна остался тот еле заметный огонёк надежды. Ну и хорошо, а завтра либо война всё же начнётся, после чего купца немедленно арестуют, либо они продолжат поиски. Не могла же она провалиться сквозь землю.