Драконья болезнь (джен)

Эз нервничала. Выступай она с Зэнокс, Капустой или любым другим своим одноклассником, всё было бы отлично. Но стоять рядом с каким-то практикантом было странно. Хотя за это время класс и привык к Санкурсу Хорсею, он всё же не стал «своим» для школьников. Да и вообще — он был организатором этой ярмарки, так что его помощь казалась чудной. Зэн хоть и верила в то, что с простым чтением текста он справится, Винд всё равно нервничала, не зная, что ожидать от практиканта — вдруг он решит разнести в пух и прах часть её напарницы.

Наконец он занял своё место рядом с ней, когда директор Вайкрон и все освободившиеся одноклассники приблизились к стенду, который она готовила вместе с Хокс. Сделав глубокий вдох и успокоившись, Эзэя подошла к своей половине стенда с видом профессионала.

— Зэнгрэя заболела, поэтому господин Хорсей великодушно согласился мне сегодня помочь. Итак, поскольку мы с моей напарницей обожаем эпоху Позднего Царства Квинзэрра, мы подготовили краткий обзор тех объектов её культуры, которые не затронули наши одноклассники. Прошу обратить внимание вот на эту вазу, принадлежавшую царю Минги III, — девушка показала на фотографию с красной вазой. — Сейчас она находится в Большом музее, куда была доставлена как предмет личного пользования царя…

Рассказ Винд тёк плавно. Девушка перестала волноваться и настроилась на свою волну, раскрывая все свои знания о культуре Позднего Царства, она почти не обращалась к своему тексту, уточняя только даты, и добавляла живости интересными историями, произошедшими с тем или иным объектом и предметом культуры. Она видела, что даже те её одноклассники, которые ещё не показывали свои стенды, пришли послушать её. По глазам присутствующих Эз поняла, что им интересно, и это придало ей ещё больше уверенности.

— Таким образом, именно благодаря царице Тини большинство этих предметов сейчас находится в музеях. Если бы не её решение начать собирать из частных коллекций эти вещи и создавать публичные музеи, мы бы мало что знали о культуре не только Позднего Царства, но и более ранних эпох.

Винд в том же неторопливом темпе закончила свою часть доклада и глянула на практиканта, который ответил ей коротким кивком.

— Что ж, мы рассмотрели первую половину эпох Позднего Царства Квинзэрра, о второй её половине вам расскажет господин Хорсей.

Ушедшее волнение снова вернулось к девушке. Перед ярмаркой господин Вайкрон сказал ей, что если у Зэнгрэи материал подготовлен хорошо, то он зачтёт ей работу как и всем остальным. Эзэя знала, что с докладом всё в порядке, они вместе шлифовали текст, но всё равно переживала, поскольку сейчас судьба её подруги была в руках практиканта.

— Вторая половина эпохи Позднего Царства начинается с решения царя Юнчона IX, сына царицы Тини, разделять музеи по видам, группируя в каждом определённые предметы культуры, а также изданного закона о признании старинных зданий исторически важными…

Санкурс, к удивлению Винд, нечасто смотрел в текст и почти что рассказывал об оставшихся предметах культурного наследия, которые оказались разбросаны по музеям всей планеты, но сведения о которых можно было собрать. Внезапно ввёрнутый Хорсеем факт о дискуссиях, ведущихся по поводу возвращения Квинзэрре её исторических ценностей, стал приятной неожиданностью для Эзэи, которая об этих дискуссиях знала, однако вместе с подругой решила не включать эту информацию в доклад. Эз почувствовала, что расслабляется — практикант тоже хорошо знал эпоху Позднего Царства Квинзэрра, и доклад точно не провалился бы.

— А теперь давайте посмотрим на следующий стенд, — закончил Санкурс и, пока все переходили на другое место, отдал Винд доклад.

— Спасибо вам за помощь, — улыбнулась девушка, радуясь, что всё закончилось.

— Вы с напарницей отлично подготовились. Мне было приятно и вас слушать, и этот текст читать, — улыбнулся в ответ Хорсей.

— Я вас как-нибудь отблагодарю, подумайте, пожалуйста, и в конце дня скажите.

Практикант хотел было отказаться, но тут послышался рассказ следующей команды, и он кивнул Эзэя, соглашаясь, а затем поспешил к соседнему стенду.

Винд проводила его взглядом, хотела присоединиться к остальным «зрителям», но решила сначала разобрать стенд. Снимая и убирая фотографии, она вспоминала кивок господина Вайкрона, которым он одарил её вместе с мягкой улыбкой, — одобрение её способностей рассказчика. Для неё это было важнее баллов, ведь сам директор её похвалил, значит, у неё получится добиться своей цели и стать хорошим историком.

Закончив с разбором стенда, Эз ещё раз проверила, что все вещи в сумке, и отошла позвонить подруге, улучив минутку при переходе слушателей к новой команде. Пары минут ей хватит, а Зэн будет знать, что всё прошло хорошо.

— Справились, — сообщила Винд, как только та подняла трубку.

— Фух, — выдохнула Хокс. — Практикант хорошо читал?

— Он почти рассказывал, даже дополнительные факты ввернул, — Эзэя снова улыбнулась, вспомнив об этом.

— Не зря на педагога-историка учится, — хмыкнула подруга и закашляла.

— Ладно, Зэнокс, отдыхай.

— Надо его будет как-нибудь отблагодарить, — хрипло сказала Зэнгрэя.

— Вот в конце дня и узнаю. Поправляйся.

Винд поскорее вернулась к одноклассникам, подмечая, что её непродолжительного исчезновения никто не заметил — ну или не придал ему значение. Она успела как раз к переходу к новой команде и смешалась с толпой.

Стенды и сообщения были в целом однотипными: докладчики рассказывали о трёх предметах, фотографии которых были развешены на стенде, а кто-то включал звуки музыкального инструмента, о котором рассказывал; темп повествования держали либо слишком быстрый от волнения, либо средний, но оперировали только фактами, а интересные истории о предметах рассказывали суховато. «Вот и наш с Зэн доклад мог быть таким», — подумала Эзэя и улыбнулась.

— О, Эз, — шепнула вдруг рядом Капуста. — Как было выступать в паре с практикантом? — девушка хитро прищурилась, дразня намёком.

— Боялась, что он всё испортит, — тихо и прямо ответила Винд, и Шог прыснула со смеху, поскорее отворачиваясь, чтобы её не заметили.

— Какие вы с Зэн скучные. Влюблены в своих Сону и Ёна, — буркнула Лени.

— Мы не влюблены. Мы хотим таких братьев как они. Любовь — это для тех, кто уже утвердился в жизни, найдя своё место и обретя стабильность, — заметила Эзэя, делая вид, что слушает доклад одноклассника.

— Любви не прикажешь, — философски изрекла Капуста и, оглядевшись, утащила одноклассницу в самый последний ряд. — Влюбляешься неожиданно. Вроде бы поначалу и нет ничего, затем — просто интерес к человеку, а после тебя накрывает, и ты понимаешь, что вот они — чувства.

— Ва, тогда просто не интересуйся кем-то больше, чем в рамках приличия. Я же не Лэр, которая пытается строить глазки красивым парням. Отношения — это ответственность в первую очередь, а любовь — хороша лишь при взаимности.

— Вот я и говорю: скучные вы с Зэн. Все влюбляются, а вы одни думаете только лишь о будущей работе и даже не подпускаете парней к себе.

— Капуста, если всё население планеты будет в подростковом возрасте думать только о любви и совсем не думать об учёбе, начнётся массовая деградация, которая приведёт к апокалипсису из-за некомпетентности рабочих рук, в результате чего выжившим вообще не до любви будет, и человечество не вымрет только из-за браков по расчёту, так что о любви вспомнят только лет через триста, когда удастся воссоздать нормальные условия для жизни.

Шог с минуту молча смотрела на одноклассницу, переваривая прогноз весьма мрачного будущего, а затем качнула головой:

— И где ты такого начиталась? Эз, любовь ведь — чувство, а чувствуем мы неосознанно. Иной раз хочешь не влюбляться, но влюбляешься. Так что даже во времена апокалипсиса будет любовь.

— Но согласись, если все начнут думать только о любви, качество работы упадёт. Просто представь хирурга, которой был влюблён и поэтому прослушал, как правильно ставить в вену катерер, или повара, который оставил на продуктах бактерии или вовсе приготовил еду из пропавших — и так в любой профессии.

Капуста кивнула, с этим соглашаясь полностью.

— Поэтому я и говорю: сначала учёба — а потом уже и влюбляться можно, — кивнула Винд с чувством победительницы и вернула внимание докладу одноклассника.

— А всё-таки, — не сдалась Шог, — если случайно влюбишься во время учёбы?

— Ну, либо это будет прочная любовь, где оба понимают важность учёбы, либо это будет увлечение, которое само пройдёт через некоторое время.

На этот раз Лениора сдалась, понимая, что такие люди, как Эзэя, в первую очередь практики, а только потом мечтатели. Сама Капуста верила, что если любовь искренняя, то учёба или работа не будут помехой, да и она им мешать не будет.

Винд на секунду взглянула на одноклассницу и опять сосредоточилась на ярмарке. Она считала, что среди подростков распространён очень маленький процент настоящей крепкой любви, вследствие которой пара доживёт вместе счастливо до старости, тем более что часто подростковая любовь была невзаимной, и что девушки, что парни страдали от этого.

Она скосила глаза в сторону Хорсея, который внимательно слушал доклад и временами что-то записывал в блокноте. Хотя он тоже хорошо разбирался в периоде Позднего Царства, Эз совсем не знала, что он за человек. Да и вообще — влюбляться в выпускном классе — только мороки себе прибавлять.