Потерян и не найден (гет)

— Снейп, — почти шепотом спросил Блэк, — ты, случайно, не хочешь убить Поттера?

Северус подумал, что ослышался.

— Что? — глупо переспросил он.

— Ты. Случайно. Не хочешь. Убить Поттера? — медленно повторил Регулус.

Северус даже не знал, как на это реагировать. Конечно, он ненавидел спесивого гриффиндорца, и возможно, еще год назад он бы с интересом воспринял идею Регулуса. Но теперь он помнил рычание оборотня и сильные руки, тянущие его в безопасное место. Однажды Джеймс Поттер спас его жизнь — что бы ни случилось позже, какими бы мотивами он тогда не руководствовался, но Северус сейчас жив благодаря ему.

— Это предложение? — осторожно спросил Снейп.

— Если хочешь так думать, то да, — Регулус как-то странно затрясся, то ли смеясь, то ли пытаясь не заплакать.

— Эй, Блэк, — испугался Северус. — Да ты чего? Слушай, тебе сейчас к СОВам готовиться надо, а не убийства измышлять.

— Вот как? — Блэк криво усмехнулся. — А у меня одно другому не мешает.

Северус тяжело вздохнул:

— В чем дело?

Регулус как будто ждал этого вопроса:

— Я шел сейчас из библиотеки, и у меня вдруг шнурок развязался. Я отошел в нишу, чтобы людям не мешать, сел и стал завязывать. А там ниша такая, помнишь, может быть, на втором этаже, возле портрета Эдварда Странного? — Северус кивнул, но Регулус и не ждал реакции, а задав вопрос, сразу же затараторил дальше: — Там рядом еще одна ниша, со скамейкой, но слегка за углом, поэтому они меня не видели. Сириус говорил про то, что письмо от матери получил, она, дескать, все надеется, что он на каникулы приедет. Поттер ему сказал: «Зачем тебе это надо? Давай лучше ко мне, веселее будет». Сириус что-то добавил, а Поттер опять в том же духе: «Зачем? Не езди к матери, не надо тебе к родным». Вот, — Регулус перевел дыхание.

— Ну и что? — осторожно спросил Северус.

— Как что? — воскликнул Регулус. — По-твоему, Поттер имел право такие советы моему брату давать?

— Нет, конечно.

Северус не понял переживаний младшего Блэка, но решил соглашаться.

— Дальше хуже, — угрюмо продолжил Регулус. — Я от ужаса и возмущения часть разговора упустил, слышал только, когда Поттер прямо Сириусу сказал: «У твоей матери ведь сердца нет, зачем тебе в этот злобный дом возвращаться? У тебя ведь есть мы!»

Регулус даже задрожал от переизбытка эмоций.

— Я же давно говорил, что Сириус влиянию Поттера подвержен. Тут он еще сомневается, а Поттер его настраивает против семьи! Ну что, поможешь мне убить его? — Регулус с надеждой вытаращил ярко-синие глаза.

— Нам не надо в Азкабан, — осадил его Северус, хотя мысль была весьма заманчивой. — Убьешь потом, после школы. Ты же к Темному Лорду присоединиться собираешься? А он наверняка в этот глупый Орден Феникса вступит. У тебя будет полно шансов.

— Да ты просто трусишь! — опасно сощурился Регулус. — Послушай, — он придвинулся ближе и понизил голос, — тебе ведь он тоже мешает, разве нет? Я потому к тебе и обратился. Тебе ведь важно его устранить, причем именно до окончания школы, а то мало ли что он потом натворить успеет! На Эванс жениться, например!

Северус невольно дернулся, словно желая зажать рот собеседнику. Регулус лишь рассмеялся.

— Все знают, что Поттер за ней бегает. Но немногие заметили, как ты на нее смотришь. Наверное, во всем мире нет человека, который бы ненавидел Поттера также сильно, как ты. Мне повезло, что тогда я встретил именно тебя. Я, конечно, потом жалел, что разоткровенничался, но я понаблюдал за тобой и сделал выводы. Если кто мне и может помочь, то это ты.

— Ты предлагаешь прямо в школе Непростительными швыряться? — мрачно спросил Северус. Картина счастливых молодоженов Лили и Поттера, которую он невольно представил при словах Регулуса, стояла перед мысленным взором.

— Непростительными я бы и один справился, — серьезно отозвался Регулус. — Только они на палочке остаются. Если в Хогвартсе убьют ученика Авадой, представляешь, что начнется? Всех проверят! Так что хорошенько подумать надо. Может, яд какой. Ты же лучший специалист по зельям на всем Слизерине!

Северус был шокирован таким предложением. Он люто ненавидел Поттера и был бы не против испортить ему жизнь и здоровье, но мысль об убийстве никогда не приходила в голову. А может, это вообще ловушка?

— Регулус, — осторожно сказал Северус, — я подумаю об этом. Без меня ничего не предпринимай.

К его облегчению, Регулус кивнул и ушел в спальню.

А Северус вспомнил об одном не смертельном, но очень неприятном зелье.

* * *

— Джеймс, что мне делать? Вот что мне делать теперь?

— Я не знаю. Решать тебе, слишком сложно это все. Но если тебе интересно мое мнение, то лучше не езди. Ты ведь сам всегда говорил, что всю жизнь ненавидел свою семью.

— Да, — Сириус печально кивнул, — но... Это не так просто, как казалось… Она моя мать…

— Уже нет, — развел руками Джеймс, — она ведь выжгла тебя с гобелена, не забыл?

— Ну да, и еще письмо мне написала, что не сын я ей больше.

— Ну вот. Если съездишь, ничего ведь не изменится. У вас не будет примирения или извинений. Точно также она будет требовать, чтобы ты исправился. А у нас точно весело будет. И неправильно, — Джеймс вспомнил мотоцикл, который они с Сириусом собирали прошлым летом.

В коридоре ненадолго воцарилось молчание, нарушаемое лишь грустным сопением Блэка.

— Сириус, — Поттер положил руку другу на плечо, — ну вспомни, как ты всегда о них отзывался! Что у матери сердца как будто нет, весь дом пропитан злобой, а брат просто дурачок, слепо подчиняющийся родителям. Тебе же только хуже станет, если ты там вновь окажешься! Вспомни, как ты клялся никогда больше не приходить в дом на площади Гриммо!

Сириус сидел на скамейке, опустив голову и спрятав лицо в ладонях. Джеймс стоял напротив него, закрывая от проходивших в коридоре учеников, как будто защищая от остального мира.

— Бродяга, помни, — мягко произнес Поттер, наклонившись к другу, — у тебя есть дом в Годриковой Лощине, где тебе всегда будут рады. У тебя есть родители Чарльз и Дорея, которые тебя любят, и брат Джеймс, который никогда не подведет.

Сириус, не сдержавшись, всхлипнул и улыбнулся сквозь слезы:

— Спасибо, Сохатый!

Сириус поднялся со скамейки и крепко обнял друга. Потом постарался улыбнуться:

— Пойдем в гостиную, там, наверное, девушки уже заждались моего внимания.

— Вот теперь ты прежний Бродяга! — облегченно улыбнулся Джеймс. — С возвращением! И раз уж ты вернулся, я хотел с тобой по поводу Эванс обсудить кое-что.

— Ты решил, что пора бы называть ее по имени? — предположил Блэк, к которому стремительно возвращались его обычная бодрость духа и оптимизм.

— Я, конечно, думал об этом, но я не могу, — признался Джеймс. В ответ на удивленно поднятые брови друга он пояснил с несвойственной ему робостью: — Я пытался, но у меня не получается. Я стесняюсь...

— О, несите камеру, Сохатый стесняется! — расхохотался Сириус, и его искренний веселый смех привлек внимание проходивших мимо пятикурсниц с Когтеврана. Заметив их взгляды, Сириус подмигнул им и вновь повернулся к другу.

— Именно стесняюсь, — объяснял Джеймс. — Я просто не представляю, как я подойду к ней и скажу: Лили...

— А ты попробуй! — предложил Сириус. — По крайней мере, внимание привлечешь.

Джеймс в ответ издал неопределенное мычание. До гостиной парни дошли молча, занятые каждый своими раздумьями.

* * *

Та, которая занимала все мысли Джеймса, в это время сидела у себя в спальне, читая любовный роман. Уже давно миновало время ужина, в комнате было душно, но Лили не замечала ни голода, ни жажды. Недавно она открыла для себя жанр любовного романа в мире магии и увлеклась им. Нельзя было сказать, что эти любовные романы сильно отличались от маггловских, но подходы ко многим вещам были разными. Например, ни в одном маггловском романтическом произведении герою не приходилось мучиться, решая, можно ли использовать любовное зелье. Именно над этим размышлял сейчас главный герой романа, и Лили склонилась к самой книге от напряженного желания узнать, чем все закончится. Она не хотела себе признаваться, но этот персонаж очень напомнил ей Джеймса Поттера — красив, умен, избалован, до безумия влюблен в девушку, которая не обращает на него внимания. Лили казалось, что то, что написано в книге, обязательно случится и с ней. Позднее, дочитав книгу и оправившись от впечатления, Лили скажет себе, что это все чушь и незачем настраивать себя, если нет желания, чтобы все это действительно сбылось. Но сейчас, когда в спальне находилось лишь ее тело, а душа вся погрузилась в атмосферу любви, ревности и интриг, она не могла, да и не хотела, сбросить наваждение. Роман закончился неожиданно: главный герой не использовал ни приворотное зелье, ни какие-либо чары, героиня полюбила его сама. В конце они поженились и, разумеется, у них была целая толпа детей, но такие финалы Лили не интересовали. Ей было интересно именно изучать ситуацию и возможности ее разрешения. То, что девушка, на протяжении всего романа презиравшая героя, вдруг воспылает к нему чувствами, казалось Лили невероятным. «Ну да, а сама-то? — заговорил ехидный внутренний голос. — Сама же уже Поттеру симпатизируешь. Даже пару раз мысленно его Джеймсом назвала!». Лили потрясла головой, чтобы отделаться от лишних мыслей. Ей самой было странно от того, что она больше не к однокашнику прежней неприязни. Может, он все же начал исправляться?

Лили открыла окно в спальне и с наслаждением вдохнула прохладный вечерний воздух. Что-то она и впрямь засиделась в комнате с этой книгой! Ужин пропустила, что печальнее всего. А вот для Поттера это не проблема, он знает, как пробраться на кухню. Лили замерла, озаренная внезапной мыслью. Идея была не очень хорошая, но Лили чувствовала, что не хочет от нее отказываться. Заключалась она в том, чтобы подойти к Поттеру и попросить проводить ее на кухню. Лили было интересно посмотреть, как он отреагирует на такую просьбу. А еще это идеально сочеталось с маминым советом. Мама говорила ей устроить ситуацию, где они с Поттером остались бы вдвоем, чтобы узнать, как он поведет себя без многочисленных зрителей. «Ты ведь ему нравишься, — объясняла дочери миссис Эванс, — и он хочет привлечь твое внимание. А если вы с ним останетесь вдвоем, ему не понадобится прибегать к этим приемам, ведь тебе все равно больше смотреть некуда. Попробуй хотя бы просто по коридору с ним пройтись с одного урока на другой, и ты наверняка увидишь его с иной стороны». Лили привыкла прислушиваться к маминым советам, поэтому действительно допускала такую возможность.

В гостиной, как и всегда по вечерам, было людно, но Поттера Лили не увидела. Девушка еще раз оглядела комнату, хотя в этом не было необходимости — поведение Джеймса не оставляло шансов не заметить его в толпе. Несколько огорченная тем, что такой шикарный план провалился, Лили нашла свободное кресло в углу у самого портретного проема. Конечно, глупо было думать, будто Поттер сидит в гостиной и ждет, когда к нему спустится голодная Лили Эванс. Он вообще редко по вечерам в башне находится, Мародеры предпочитают вечерне-ночные прогулки. Хотя, Люпин и Петтигрю здесь... Блэк, возможно, с Сандрой ушел гулять, она что-то сегодня радостно трещала по этому поводу. Наверное, Поттер тоже на свидании с какой-нибудь девушкой, в самом деле, что ж ему, Лили всю жизнь ждать! Почему-то при этой мысли Лили охватило неприятное чувство, больше всего похожее на ревность. Она всегда была любимицей родителей, учителей и подружек и ни разу не влюблялась, так что ревновать ей не доводилось, но Лили была уверена, что ревность ощущается именно так. Она что, что-то испытывает к Поттеру? Нет, это всего лишь чувство собственничества, ведь он был влюблен в нее, а тут может оказаться влюбленным в другую... Просто задетое самолюбие.

Так Лили успокаивала себя, когда портретный проем в очередной раз открылся и в гостиную вошел Блэк. Именно вошел, тихо и спокойно, что сразу насторожило Лили. Если бы она не поворачивала голову каждый раз, когда слышала скрип двери, она бы даже не заметила его появление. И это Блэк, который так любит привлекать внимание к своей персоне! Не успела она подумать, что его свидание с Сандрой, похоже, не удалось, как откуда-то в гостиной появилась и сама Сандра. Она взволнованно посмотрела на Блэка, тот слабо ей улыбнулся и сделал движение, как будто хотел подойти к ней, но резко развернулся и подошел к друзьям. «По-видимому, у него что-то случилось, из-за чего свидание не состоялось», — сделала вывод Лили и опять повернулась к изнаночной стороне портрета Полной Дамы. Поттер не заставил долго себя ждать и появился почти сразу после друга, но зато с куда большим эффектом. Едва успев войти, Джеймс так громко поприветствовал гриффиндорцев и пожелал им приятного вечера, что все взгляды были устремлены только на него. Делая вид, будто он ничего не замечает, Поттер пробирался к друзьям, ловко лавируя между сидящими повсюду учениками и улыбаясь всем налево и направо. Лили же замерла в своем кресле. Ее идея неожиданно показалась ей очень и очень дурацкой, а подойти сейчас к нему и при всех попросить показать ей, где кухня, было совершенно невозможно! Более глупого поступка и представить себе нельзя. Тем временем объект ожидания уже прошел к своим друзьям и сел с ними. Лили видела, как он спросил что-то у Ремуса, потом у Петтигрю, но разговор не завязался. Четыре Мародера сидели молча вокруг стола. Поймав себя на мысли, что она наблюдает за Поттером, Лили разозлилась на себя и хотела пойти в спальню, но желудок жалобно сообщил, что все-таки лучше бы на кухню... Рассудив, что вряд ли Поттер единственный человек на всем факультете, знающий местонахождение кухни, Лили начала оглядываться по сторонам в поисках не менее просвещенного ученика. На глаза ей опять попались Мародеры («Неспроста, Лили, неспроста», — проговорил язвительный внутренний голос), которые вроде как собирались расходиться. Люпин и Петтигрю уже поднимались по лестнице, ведущей к спальням мальчиков, а Блэк, вставая с места, хлопнул Поттера по плечу и явно сказал что-то ободряющее. Поттер улыбнулся и кивнул, но и после ухода друзей остался сидеть на том же месте, что и до этого. Лили вновь поняла, что пялится на Поттера уже несколько минут и отвела взгляд. В очередной раз решив, что лучше бы пойти спать, она поднялась с кресла и, сделав несколько шагов по гостиной, столкнулась с Поттером, который именно в этот момент тоже решил сменить местоположение. Они взглянули друг на друга, рука парня взметнулась, чтобы растрепать волосы.

— Пот... Эээ, Джеймс! — деланно небрежным тоном начала Лили, чувствуя, что щеки наливаются румянцем.

— Да... Ммм... Ч… что? — Поттер, четверть часа назад громко выкрикивающий приветствия всем и каждому, внезапно лишился голоса.

— Ты ведь знаешь, где кухня? — вроде все шло по плану, но Лили казалось, что она говорит что-то не то.

— Что? — на этот раз парень сумел выговорить это простое слово без запинки. От неожиданности, наверное.

— Просто я пропустила ужин, — Лили чувствовала, как жар со щек расползается по всему лицу, — и проголодалась. А я не знаю, где кухня. Но я знаю, что ты знаешь. Ты можешь мне показать? — последние слова девушка почти прошептала.

— А, да... Конечно, — Поттер пытался собраться духом. — Пойдем.

Лили повернулась к портрету Полной Дамы. Ей казалось, что все идет хуже некуда, что она выставила себя полной дурой перед Поттером и остальными. Если бы ей сказали, что никто из гриффиндорцев не обратил внимания на этот разговор, а Поттер смущен ничуть не меньше, она бы не поверила.

Выйдя из гостиной, Поттер произнес:

— Отбой через двадцать минут. Не боишься попасться?

— Что, правда? — Лили растерялась окончательно.

— Ага. Послушай, подожди здесь, я мигом! Пожалуйста, дождись!

— Хорошо, — удивленно пожала плечами Лили.

Посмотрев вслед Поттеру, который скрылся на портретом Полной Дамы, она пожала плечами и приложила ладони к горящим щекам. Некстати она вспомнила, как на этом же самом месте разговаривала с Северусом, когда он пришел извиняться за инцидент у озера. Заодно и припомнилось поведение Поттера в тот день, но странно — теперь оно не казалось ей таким отвратительным. А еще мама, кажется, была права... Он на себя не похож сейчас. Возможно, он действительно не такой уж придурок?

В этот момент вернулся столь непохожий на себя Поттер.

— Ну что, идем? — уже бодрее предложил он.

Лили кивнула. Некоторое время шли молча, с преувеличенным интересом разглядывая то хорошо знакомые портреты на стенах, то виды из окон, то собственные ботинки. Лили не верила, что рядом с ней идет Джеймс Поттер. Он молчал, а вся его веселость куда-то испарилась. На четвертом этаже Лили, наконец, решилась спросить:

— Куда мы идем? Где вообще находится кухня?

— В подземелье, — казалось, Поттер был только рад нарушить молчание. — Мы нашли ее на втором курсе, случайно.

— Случайно? Вы ходили и открывали все двери? — предположила Лили.

— Нет, ее скрывает не дверь, — охотно пустился в объяснения Джеймс, взлохмачивая волосы. — Там картина такая, на ней фрукты и в центре груша, которую надо пощекотать, чтобы дверь открылась. Так вот мы шли однажды после отбоя, и услышали чьи-то шаги, кинулись прятаться, и Лунатик затылком об эту грушу приложился. Проход и открылся.

Лили, представив такую сцену, улыбнулась. Джеймс же едва выдавил из себя ответную улыбку. Он ведь умеет рассказывать эту историю так, что слушатели просто падают от хохота, так что же с ним сейчас? Еле-еле до конца договорил.

— До отбоя меньше десяти минут осталось, — обеспокоенно произнесла Лили, взглянув на часы. — Ох, и зачем я пошла новое открывать в такое время? Еще и тебя потащила.

— Ты что, думаешь, что я боюсь взысканий? — усмехнулся Джеймс. — Один я бы и внимания на время не обратил, но я ведь знаю, что ты расстроишься, если отработку получишь. Я только ради тебя мантию и взял.

— Что взял? — не поняла Лили.

Поттер улыбнулся с полным осознанием своего превосходства и жестом фокусника достал из кармана легкую, невесомую на вид материю.

— Мантия-невидимка! — гордо произнес он, развернул ее и продемонстрировал ее замечательное свойство.

Выражение лица Лили стало ему достойной наградой за раскрытый секрет. Девушка застыла на месте, глядя туда, где только что стоял Джеймс Поттер. Смех, послышавшийся с другого конца коридора, привлек ее внимание, Лили повернула голову в поисках источника звука, но никого там не увидела, поэтому опять посмотрела на то место, где последний раз видела Поттера. Смех стал громче.

— Поттер! — окликнула Лили, оглядываясь по сторонам. Раздался шорох, и нескольких метрах от нее возникло улыбающееся лицо Джеймса. — У тебя есть мантия-невидимка?

— Да, — парень снял мантию, но продолжал держать ее в руках.

— Но... как... Почему тогда тебя то и дело ловят после отбоя?

— Потому что мы с ребятами уже давно под ней не помещаемся. Максимум вдвоем, а вчетвером уже никак, — пояснил Джеймс.

— А сейчас ты ее взял, чтобы мы, если что, могли укрыться?

— Ну да. Кстати, отбой уже был, так что нам стоит накрыться этой мантией, — подмигнул Поттер.

Лили живо представила, как она идет с парнем, закутавшись в одну мантию на двоих, и опять покраснела.

— Нет уж! — слишком быстро сказала она.

— Ладно, — легко согласился Поттер. — Вместе и на отработке не скучно!

— Поттер! Я не хочу на отработку!

— А ты когда-нибудь на ней была? — с неподдельным интересом спросил Джеймс, сворачивая в очередной коридор.

— Нет, — призналась Лили под смех одноклассника.

— В жизни надо все попробовать, — поучительно произнес Джеймс и снова рассмеялся.

Лили улыбнулась. Ей было легко идти рядом с Поттером, который не выпендривался, не изображал из себя ни великого игрока в квиддич, ни крутого мачо, а был обычным шестикурсником.

— Свернем здесь, там короткий путь, — кивнул Джеймс на стену справа.

Лили было решила, что он ее разыгрывает, но Поттер подошел к стене, прошептал что-то, коснулся какого-то камня, и в стене появился арочный проход. Удивленная, Лили вошла в него и обнаружила себя в незнакомом ей коридоре. Она вопросительно взглянула на Джеймса, тот кивнул, и они пошли по коридору. Немного погодя Поттер негромко сказал:

— Почти на месте. Сейчас тихо, этот коридор неудобен тем, что не видно, что происходит за ним.

Джеймс замедлил шаги и махнул Лили рукой, чтобы она остановилась. Лили только сейчас заметила, что они подходили к чему-то, больше всего похожему на изнанку ковра. Очевидно, это был гобелен, скрывающий проход. Поттер на цыпочках подошел к нему, осторожно отодвинул его край в сторону, выглянул наружу и тут же дернулся обратно. Лили не успела еще рот открыть, чтобы спросить, что случилось, как Поттер уже был рядом с ней с мантией-невидимкой в руках.

— Залезай, быстро! — шепнул он, расправляя мантию.

Ребята спрятались под мантией, но Джеймс все равно беспокойно оглядывался, проверяя, хорошо ли они укрыты.

— Тихо ты, не шурши, — одернула его Лили, непроизвольно схватив за руку.

Тот послушно замер. Послышались шаги, гобелен отодвинулся, и замершие под мантией подростки увидели сначала фонарь, потом держащую его руку, а потом и голову школьного смотрителя Аргуса Филча. Тот повертел головой, зачем-то принюхался и сделал шаг вперед. Лили думала, что ее сердце скоро пробьет грудную клетку, настолько сильно оно колотилось, но Поттер крепче сжал ее руку и подмигнул ей под мантией. Лили с удивлением обнаружила, что он улыбается. А вот самой было не до улыбок. «Зачем я пошла куда-то на ночь глядя, — в отчаянии думала Лили. — Если все закончится благополучно, никогда не больше не стану нарушать правила!»

Смотритель потоптался у входа в коридор и ушел, бормоча что-то про факелы и игру теней. Лили шумно выдохнула, приходя в себя после пережитого испуга. Только сейчас она заметила, что стоит, тесно прижавшись к Поттеру, и отстранилась.

— Осталось совсем чуть-чуть, — хрипло произнес Поттер, — но лучше пройти этот участок под мантией-невидимкой. Филч неподалеку.

Лили молча кивнула. Ей уже не было страшно, напротив, ее охватило какое-то странное веселье. Она даже не заметила, как они прошли остаток пути и оказались перед картиной с изображением огромной вазы с фруктами. Поттер высунул руку из-под мантии и пощекотал указательным пальцем крупную зеленую грушу. Та дернулась, захихикала и неожиданно превратилась в большую дверь того же цвета. Поттер улыбнулся, увидев удивление на лице Лили.

— Представь, как удивился Лунатик, когда за его спиной вместо груши дверь появилась! — Джеймс уже собирался дернуть дверную ручку, когда неожиданно вспомнил кое о чем: — Лили, ты ведь знаешь, кто такие домовые эльфы?

— Примерно представляю. Слышала о них, но никогда не видела. А что?

— Тогда готовься, — и Поттер театральным жестом распахнул перед девушкой дверь.

Им навстречу выскочила целая орава домовых эльфов.

— Что вам угодно? — запищали маленькие создания. — У нас есть все для вас!

— Это они и есть? — спросила Лили, не отрывая взгляда от эльфов. — Забавные.

— Забавные, — согласился Поттер. — Так чем будем ужинать? А то я тоже уже проголодался.

— А что у них есть? — Лили вопросительно взглянула на ближайшего домовика, словно ожидая подсказки.

— Все, мисс! — с готовностью ответил тот.

Лили растерялась, оглянулась на Джеймса. Тот смотрел на нее и улыбался. Ничего удивительного в этом не было, Поттер вообще улыбался гораздо чаще, чем грустил, но сейчас его улыбка не была насмешливой или ехидной.

— Если ты не против, то мы можем попросить то же, что было сегодня на ужин. Жареная картошка с ростбифом.

При мысли о еде Лили почувствовала зверский голод.

— Пусть будет картошка с ростбифом, — согласилась она. — И салатик какой-нибудь. И еще пирожные к чаю.

Армия домовых эльфов радостно кинулась выполнять заказ. Джеймс провел Лили дальше в кухню, и она увидела четыре длинных стола, стоящих ровно под столами в Большом зале.

— Что, пойдем за наш стол или за слизеринским посидим? — пошутил Поттер.

— Пойдем за наш, привычнее, — улыбнулась Лили.

Они сели друг напротив друга за стол, находящийся под гриффиндорским. Не успела Лили задать давно интересующий ее вопрос, что означают прозвища Мародеров, как услужливые домовики принесли блюдо с салатом, блюдо с горячим и тарелки для каждого. Постепенно Джеймс пришел в себя, принялся разговаривать и шутить. Лили постепенно тоже втянулась в беседу. Им было необыкновенно хорошо сидеть поздним вечером на школьной кухне и пить с чай с пирожными, разговаривая обо всем на свете.

Наверное, если бы Северус вдруг оказался на кухне в это же время, он бы пересмотрел свои взгляды на использование Непростительных заклинаний в школе.

* * *

— Слушайте, что-то я ничего не понял, — громко заявил Сириус Блэк, глядя на дверь спальни, захлопнувшуюся за его лучшим другом. — Прибежал, схватил мантию-невидимку и умчался.

— А что ты ему сказал в гостиной? — полюбопытствовал Петтигрю, сосредоточенно искавший в тумбочке бритву.

— Сказал спросить у Эванс домашнее задание МакГонагалл. Но трансфигурация — это только предлог.

— А то мы не поняли, — хмыкнул Люпин.

— Главное, чтобы он впервые ее по имени назвал. А то все «Эванс» да «Эванс», — закончил Сириус.

— Интересно, зачем ему при этом мантия... — задумчиво произнес Ремус.

— Ну, может трансфигурация так ее возбудит, что они захотят уединиться, а так как уединиться негде, то они спрячутся под мантией? — предположил Сириус.

Люпин поморщился от грубоватой шутки, в то время как Питер залился хохотом.

— Я смотрю, ты уже пришел в себя от своих проблем? — спросил Ремус.

Лицо Сириуса на миг помрачнело.

— Нет, но что толку горевать? Пойду лучше Сохатого поищу, — Блэк поднялся с кровати и прошел к выходу.

Спустившись, он оглядел гостиную, но нигде не обнаружил ни малейших следов ни друга, ни Эванс. Озадаченный, он подошел к Фабиану Пруэтту с седьмого курса:

— Слушай, ты Джеймса не видел? Он говорил, что в гостиной будет, но что-то его нет.

— Он вышел, — пожал плечами Пруэтт.

— Куда? — удивился Сириус.

— А черт его знает. К нему девчонка подошла.

— Какая девчонка? — еще больше озадачился Сириус.

— Да из ваших, — вопрос показался Пруэтту странным, — рыжая такая. Подошла к нему, что-то сказала, и они вместе вышли. Он очень довольный был. Да ты ее знаешь, Поттер за ней бегает вечно, только теперь она сама к нему подошла и позвала.

Крик Сириуса «Что-о-о?!» был слышен во всей башне.

— Я ничего не могу понять! — Сириус кружил по комнате, как будто надеясь, что это ему поможет. — Зачем она к нему подошла? Куда увела? Где они сейчас?

— А какая разница? — безмятежно спросил Ремус. — Может, она, наконец, оценила его? Прозрела?

— Давно пора было! — добавил Петтигрю.

— Ох, да где они? — не слушал их Сириус. — Уже полчаса после отбоя прошло!

— Ты волнуешься, что его поймают и назначат взыскание? Трогательная забота. Вот только не мешало бы ее проявлять тогда, когда вам назначают наказание за то, что вы цепляетесь к кому-нибудь без причины.

— Причина есть всегда! — возмутился Сириус, отвлекаясь от насущного вопроса. — Если мы к кому-то цепляемся, значит, он нам не нравится.

— Логично, — вздохнул Ремус.

Собрав ванные принадлежности, он пошел в душ, оставив Сириуса рассуждать в одиночестве. Питер готов был принять любую его точку зрения.

Джеймс вернулся через час.

— Сохатый! — завопил Сириус, бросаясь к нему. — Где ты был? С Эванс? Мне сказали, что она тебя увела куда-то. Куда?

— На кухню, — честно ответил Джеймс.

Выражение лица Сириуса Блэка заслуживало быть запечатленным второй раз за вечер.

* * *

Лили вернулась в спальню в самом превосходном расположении духа. К ее удивлению, Мэри и Сандра еще не спали, беседуя о чем-то вполголоса. Увидев Лили, Мэри воскликнула:

— Где ты была? Мы уже начали беспокоиться!

— Да так... — неопределенно ответила Лили, подходя к своей кровати. На подушке по-прежнему лежал любовный роман — виновник всех событий сегодняшнего вечера. — А как вы сами? Сандра, у тебя ведь вроде что-то было запланировано на вечер?

— Было, — уныло подтвердила Сандра, — но не удалось. Сириус передал мне записку, что получил письмо из дома, и ему там написали что-то такое, отчего он не может пойти со мной гулять, как собирался.

— Наверное, у него что-то случилось, — рассеяно предположила Лили, расстилая постель. — Я видела его вечером, он был, кажется, чем-то расстроен.

— Да, похоже на это, — согласилась несостоявшаяся пассия Блэка.

— Так ты нам расскажешь, где была? — с лукавой улыбкой спросила Мэри.

Лили вздохнула. Было ясно, что скрыть от подруг не получится, так же как и Джеймс не скроет это от друзей. И уже завтра вся школа узнает, что Лили Эванс провела вечер в компании Джеймса Поттера!

— Я была на кухне. Пропустила ужин, проголодалась и решила поесть, — не покривила душой Лили.

Сандра и Мэри переглянулись. Они явно ожидали услышать что-то другое, не такое прозаическое.

— Откуда ты знаешь, где кухня? — спросила Мэри.

— Я попросила мне показать, — сдержанно ответила Лили.

— Понятно, — разочарованно протянула Мэри. — Мы-то думали, может, как-то поинтереснее вечер провела.

— Как, например?

— Ну, с парнем гулять пошла.

Лили невольно покраснела и отвернулась, с преувеличенным вниманием расправляя складки на простыни. Интересно, а это можно назвать прогулкой?

От подруг не укрылось ее молчание:

— Что, все-таки с парнем?

— Ну да, — деланно небрежным тоном отозвалась Лили, поправляя одеяло. — Поттера попросила показать мне, где кухня.

В комнате воцарилась тишина

— Ну что? — смущенно спросила Лили.

— Ты попросила... Поттера? Ты правда его попросила показать тебе, где кухня? — выражение лица Сандры было неописуемо.

— Ну да, а что? — попыталась притвориться равнодушной Лили. — Я хотела попросить кого-нибудь другого, но так и не придумала, кто в Гриффиндоре мог бы знать секреты Хогвартса.

— Я уверена, что Сириус знает, но его же ты не попросила! — ехидно улыбнулась Мэри, и они с Сандрой захихикали.

— И как, по-твоему, я бы попросила Блэка, если я знаю, что он с Сандрой на свидание ушел? — огрызнулась Лили.

— Так он не ушел, — заметила Сандра.

— Когда я об этом узнала, я видела, что он чем-то расстроен. Я что, должна была лезть к человеку в таком состоянии? Это первое. Второе: а ты бы сама обрадовалась, если бы я с Блэком под одной мантией-невидимкой от Филча пряталась?

— Ты с Поттером пряталась под мантией-невидимкой? — на лице Мэри проскользнула зависть. — Это, наверное, так романтично...

— Нисколько, — заверила ее Лили. — Надеюсь, ваше любопытство удовлетворено?

— Нет! — хором заявили подруги.

— Странно. Но мне до этого нет дела, — заключила Лили и, забравшись в постель, задернула полог. — Спокойной ночи!