Akai System (джен)

— Я почти уверен, что ты не слышал об этом, — издалека начал Чибита, — несмотря на то, как это звучит, никто на самом деле не придаёт этому значения. У Системы есть управитель, которого избирает она сама по некоторым признакам. В первую очередь это стойкость и уравновешенность, поддержка Системы и личное достоинство. Конечно же, всё это должно быть своё, то есть без наущения Системы. Кроме этих, учитываются ещё какие-то неизвестные факторы, но это уже не моя забота.

— Только не говори, что это Тотти, — перебил Осомацу, начиная догадываться.

— Мне и говорить не нужно, — пожал плечами Чибита, — спросишь обо всём у него. К нему можно попасть в любое время — он же ничем не занят.

— Зачем тогда он нужен? — в замешательстве спросил Осомацу.

— Узнаешь у него. Поезжай в Центральную Систему, в этот раз тебя должны пустить быстро. А я пока буду готовиться к возвращению.

До Осомацу наконец дошло, что скоро им придётся прощаться. И даже несмотря на то, что по возвращении он встретит почти такого же Чибиту, а вместе с тем и своих братьев, ему всё же было немного грустно. Пребывание в будущем воспринималось им как сон, причём не слишком-то реалистичный, и, ясное дело, расскажи он кому бы то ни было — тот не поверит. Но и это не волновало Осомацу и даже не то, что было в настоящем времени в его отсутствии. Гость, которого не должны задевать дела совершенно незнакомого мира, беспокоился за его будущее, за живущих людей и в особенности за реинкарнации своих знакомых. Его волновала судьба Ичимацу, не давали покоя возможные последствия опытов над Карамацу, он хотел дать отдохнуть Чоромацу и даже Джушимацу, про которого практически ничего и не узнал. Даже осознавая, что не имеет к ним отношения, он беспокоился за них как за своих. А думая о здешнем Осомацу, он начинал понимать его и всё, что тот сделал для него. И если такой парень ненадолго займёт место старшего для его братьев, то ничего плохого не случится.

Собравшись с мыслями, Осомацу поспешил в Центр. В последний раз он проделал привычную операцию с карточкой и мониторами, при этом продолжая оглядываться в поисках чего-нибудь нового, чего он не заметил во время предыдущих поездок, но ничего не находил. Осомацу попросил машину ехать медленнее, и она, на его удивление, послушалась. Несмотря на это, приехал он быстро и сразу попал в здание. Монитор предложил ему пройти через другую дверь, и он оказался в полностью белой комнате. Ничего вокруг не было, казалось, даже стен, пола и потолка — всё сливалось. Это явно была не переходная комната, где снова нужна была карта; нет, это именно то место, куда он должен был попасть. Осомацу оглянулся вокруг себя и заметил, как из белизны вышел Тодомацу (видимо, там была стена).

— Ну и работка у тебя, — начал гость, — ходишь по пустой комнате и улыбаешься.

Тотти и правда улыбался. Он медленно подошёл к Осомацу и встал напротив него, сохраняя дистанцию.

— Рад тебя видеть, — поздоровался Тодомацу, внимательно осматривая гостя.

— Ну, давай рассказывай, чем ты тут занимаешься.

— Если думаешь, что я здесь совершенно не нужен, то ты ошибаешься, — уверенно отвечал Тотти. — Быть избранным Системой — честь для любого подключённого. Однако не все удостаиваются этой награды. То, что я занимаю эту должность, очень многое значит.

— Ну, а занимаешься ты чем? — перебил Осомацу, чем вызвал лёгкое раздражение собеседника.

— Так как Система прежде всего создана для человека, важно, чтобы она продолжала учитывать интересы людей и, так сказать, думать по-людски. Но все мы знаем, что машина не может в полной мере понять своего создателя — человека, поэтому существует такая должность, как управитель Системы. В случае её схождения с заданного в программе курса я должен перенаправить её в нужное русло. Также я заведую всеми большими проектами.

— Думаешь, если Система захватит власть, то она даст тебе вернуть её? — усмехнулся Осомацу.

— В её программе это заложено изначально.

— А если ты будешь злоупотреблять властью?

— Я физически не могу это сделать, — улыбнулся Тотти, будто чему-то глупому, — у меня нет таких полномочий.

— Я не пойму, какие у вас тогда полномочия по отношению друг к другу? Ты управляешь Системой, но не можешь управлять как хочешь, как и она управляет всем, включая тебя, но не может тебя ослушаться. Бред какой-то.

— Ты всё неправильно понял. Никто никем не управляет, как ты говоришь. Я осуществляю контроль за её курсом, пока она делает всё возможное для своего развития. В пользу людей, конечно, — исправился он, заметив за собой ошибку.

— Это имеет смысл, — согласился Осомацу, — но всё равно глупость полнейшая.

— Теперь, кажется, ты начинаешь путаться, — сдержанно рассмеялся Тодомацу, — почему это? Объясни мне.

— Тут и объяснять нечего. Вот, например, ты говоришь, Система развивается для людей, так? — Тотти кивнул с насмешливым видом. — А люди? К чему люди стремятся? К развитию Системы, я знаю. А своё развитие их не беспокоит? — Тодомацу хотел было возразить, но Осомацу не дал ему: — Хочешь сказать, что они уже достаточно развиты? Ну и зачем они тогда живут? Зачем эксперименты над людьми? Зачем Системе развиваться, если людям ничего не нужно? Ответь мне, если сможешь.

— Ты знаешь слишком мало. — Тодомацу покачал головой. — Тебе не приходилось переживать реинкарнацию, изменения в обществе из-за внедрения Системы, ты даже не знаешь, какие события заставили людей создавать её и использовать повсеместно. Ты не знаешь и не можешь говорить.

— За эти несколько дней я узнал достаточно, чтобы утверждать, что Система — брехня.

Тотти заметно начинал злиться. Это стало понятно, потому что он больше не улыбался — улыбка появилась на лице Осомацу.

— А что ты так заводишься? — подстрекал он. — Я же не собираюсь совершить революцию и даже не заставляю других делать это. Ты должен быть спокоен, ведя дискуссию, ведь ты разбираешься лучше меня. Разве управитель не должен знать всё о Системе? — Тодомацу стиснул зубы и принял гордый вид. Ему не нравилось спорить с человеком, который почти не слушал его и искал из его рассказа только подтверждение своей позиции, но тем не менее продолжал. — Насколько я знаю, эксперименты проводятся, чтобы сделать людей независимыми от Системы. Но зачем это ей? Для людей? Почему-то мне кажется, что динамика развития в данной отрасли слабенькая.

— Да ты ведь даже не знаешь этого, — нахмурившись, возразил Тотти. — Какой информацией ты руководствовался?

— Личным опытом и разговорами с братьями, включая тебя. В нашем мире всё так и делается.

— Может, в твоём и так, но в Системе явно иначе.

— А если я скажу, что ты один ничем не занят? — перескочил Осомацу. — Все мои братья чем-то заняты, кроме Ичимацу, конечно, но ты и сам знаешь причину. Чибита занят, Осомацу занят. А судя по твоим обязанностям, ты нужен только в экстренное время. Чем ты занимаешься целыми днями, когда Система работает исправно?

За спиной Тодомацу, прямо на стене, вдруг появились большие объёмы разнородной и непонятной для Осомацу информации. Что-то являлось текстом на незнакомом английском, что-то представляло собой набор букв или цифр, которые, вероятно, имели какой-то смысл. Осомацу сразу понял, что само появление этого хаоса является какой-то новой технологией, доступной внутри Системы, но явно не простым людям, или, говоря иначе, подключённым с низким уровнем доступа. Парень ещё немного посмотрел на стену, а затем она снова стала белой.

— Только что я запросил хаотичные данные о работе Системы, — принялся объяснять Тодомацу, — проверка которых входит в мои основные обязанности. Это огромные массивы информации, которая случайным образом или с помощью чьего-нибудь вмешательства может преобразоваться. Именно это я должен предотвратить, если, конечно, оно будет вредить Системе и людям. И если тебе нечего сказать, я продолжу, пока ты дал мне право слова. — Осомацу усмехнулся словам брата, отчего тот стал злиться чуть больше. — Система вместе со своим внедрением позволила расширить горизонты для человека, ведь с бесконечной жизнью он может бесконечно преобразовывать и развиваться.

— Разве это жизнь? — не выдержал Осомацу. Тодомацу закатил глаза. — Какое тут саморазвитие, когда, как я слышал, люди бросают свои желания, зная, что созданы не для того? Я говорю о распределении Системы, если ты не понял.

— Никто не заставляет их это делать, — пожал плечами Тотти. — Но Система лучше знает, где люди могут проявить себя лучшим образом и способствовать их благоприятному развитию.

— Вот слушай, ситуация: в данный момент времени человек хорош в одном деле, но если немного подучится, то другое дело выйдет у него даже лучше. Но Система-то скажет ему заниматься первым делом, к которому душа не лежит. И какой от этого прок?

— Распределение работает совершенно не так, — вздохнул Тодомацу. — Если ты пришёл сюда, чтобы поделиться своими иллюзиями насчёт Системы, то я больше не желаю тебя слушать.

— Ладно, тогда растолкуй мне, пока не ушёл, почему ты на полном серьёзе, если не под действием Системы, объясняешься в её пользу?

— Есть вещи, которые никто, включая меня, не может рассказать тебе. Например, какие-то важные моменты из истории…

— Я это знаю, — снова перебил Осомацу.

— Хорошо. В какой-то момент людям стали необходимы быстрая оптимизация общества и возобновление общественных процессов. За короткий период времени учёные совершили невероятные открытия, позволившие человечеству подняться на новый уровень. Но прежние общественные институты не вязались с изменениями в самой людской сути, поэтому понадобилась новая движущая сила. Тогда и появилась Система. Тебе, видимо, непонятны причины поддержки всеобщей роботизации и полное вверение жизней неизвестной программе (в то время это была только программа). Я объясню: люди были полностью сломлены, и у них не было иного выхода. И Система никогда не казалась и до сих пор не кажется никому меньшей из зол. По своей программе она, то есть её прототип, вызвала единогласное доверие людей. Человек впервые за долгое время смог почувствовать себя не обречённым, а способным чувствовать себя счастливым и жить дальше. С Системой он больше ни в чём не нуждался. А теперь попробуй хотя бы заикнуться о том, что она не является тем самым, без чего люди не могут жить и чему они готовы доверить даже свои мысли.

Осомацу не находил, что сказать. Теперь он вынужден был согласиться с тем, что и правда почти ничего не знал о Системе. Тут же он оправдал и негодование Чибиты, и восторг Карамацу, но не отрёкся от упрёков Ичимацу и собственного недовольства. Ему не давал покоя вопрос, что же случилось за все эти в момент пропущенные им столетия, что повлекло за собой такие масштабные изменения в обществе. Почему-то в голову ему пришёл другой, современный Осомацу. А что он об этом думает? Как он относится к Системе, даже зная всё это? Что он на самом деле ожидал от своей в некотором роде копии? Но стоять на месте и пытаться дойти до единой мысли сейчас было бесполезно, поэтому Осомацу решил больше не задерживать занятого управителя и прекратить спор, в котором явно проигрывал из-за недостатка надлежащей информации.

— Ладно. Ты убедил меня. Я ухожу. — Осомацу задумчиво направился назад к предполагаемому месту, где должна была находиться дверь, в которую он вошёл, но вдруг остановился. — Сейчас-то люди не в бедственном положении и явно заслуживают большего.

Дверь открылась сама — видимо, так захотел Тодомацу. Осомацу вернулся к Чибите, думая, зачем он совершал визиты к своим обновлённым братьям. Что он должен был узнать или сделать для них? Какие выводы должны были последовать? Осомацу едва мог строить предположения. Сколького стоило его реинкарнации устроить данную экскурсию и чего он добивался? Чего они оба добились после всего? Знал ли Чибита настоящую причину?

— Нет, это только Осомацу понять может, — отвечал тот, пожимая плечами. — Могу сказать только, что он просил Чоромацу повременить с приговором Ичимацу, чтобы ты мог его увидеть. И специально подбирал дни, чтобы попасть на время отдыха Карамацу. И долго уговаривал Чоромацу, отвлекая его от работы. Только с Джушимацу ничего не вышло.

— А Ичимацу?

— С его уровнем доступа попасть к людям на рассмотрении — раз плюнуть. Точно, вспомнил: сам он говорил, что хочет показать их «в лучшем виде». А зачем и почему — это целая загадка.

«Сделал бы я так? — рассуждал в мыслях Осомацу. — Если бы знал, в чём суть, то, может быть, и сделал».

— Ну что, время прощаться, — отряхнув руки, вздохнул Чибита. Все подготовительные процедуры были завершены, и оставалось только залезть в кабинку. На этот раз Чибита решил использовать более модернизированную, чем в прошлый, чтобы избежать непредвиденных ситуаций, поэтому она немного отличалась.

— Всё равно же сейчас увидимся, — усмехнулся Осомацу.

— Это будем уже не мы, дурак, — засмеялся Чибита в ответ.

— Хотел бы я встретиться с ним, — признался гость, подразумевая свою реинкарнацию, которая должна будет оказаться на его месте буквально через каких-то пять минут. Чибита понимающе закивал и поспешил закрыть кабину.

— Давай заходи, а то я уже ждать не могу, когда его увижу! — последнее, что он сказал.

— Правильно говорить «жду не дождусь»! — кричал Осомацу. — «Жду не дождусь», понял?

Но ответа не последовало.

— А впрочем, и так сойдёт.

Примечания:

Спасибо, что дождались! Простите, что не оправдала ожиданий, но следующий фанфик должен получиться намного лучше (я всегда это говорю)! В этот раз точно. Спасибо за ваши лайки!