Вынужденные перемены (джен)

Раньше, когда он был с Вероникой, появление Дика всегда было несвоевременным, но сейчас Логан искренне обрадовался приходу друга. Его выдержки хватило на суд и журналистов, но однозначно не хватило бы на то, чтобы оттолкнуть любимую девушку, и никакая обида, никакое понимание, что они разные и им не суждено быть вместе, не могли этого исправить.

— Марс, — без намёка на любезность произнёс Дик констатирующим тоном, демонстративно скривился и щёлкнул кнопкой кофеварки, до которой так и не добрался Логан, — чем обязаны визитом?

— Здравствуй, — в тон ответила та, отстраняясь от Логана. — Нам с Логаном нужно поговорить, надеюсь, ты не против…

— Я против, — перебил Дик, притворяясь, что не услышал риторических ноток в словах. — И твоё «нам с Логаном» означает, как обычно, что это тебе что-то надо.

Раньше Логан непременно бы указал Дику на недопустимость подобного тона при разговоре с Вероникой, но сейчас он молчал. Сам он не мог этого сделать, так пусть хотя бы Дик скажет ей неприятную правду.

— Я не… — начала она, но Дик снова не дал закончить:

— От тебя одни проблемы, Марс. Зато помощи не дождёшься.

— Дик! — возмутилась она.

— Скажешь, я не прав?

— Я знаю, что не нравлюсь тебе, но…

— Не нравишься, — ничуть не смутился тот, — но пока ты делала Логана счастливым, я не цеплялся к тебе, не правда ли? Зато сейчас ты показала, какая ты на самом деле.

— О чём ты?..

— О, брось! — с откровенной неприязнью осклабился тот. — Ты подставила его, вынудила убить моего брата, а потом его же и обвинила во всех грехах!

Вероника отшатнулась, будто он её ударил, и застыла, изумлённо моргая.

А не встретивший сопротивления Дик вошёл в раж. Он не повышал голоса, но каждое слово било точно в цель, безжалостно вытаскивая на свет всё стыдливо замалчиваемое.

— Где ты была, Вероника, когда Логана вынуждали подписать признание в преднамеренном убийстве? Где ты была, когда шериф грозил ему смертельной инъекцией? Нет, я понимаю, вы расстались, но он спас тебе жизнь, а ты вместо благодарности…

— Я просто испугалась! — закричала Вероника, не понимая, что нашло на Дика и почему Логан даже не пытается его осадить. — Ты не представляешь, насколько мне было страшно…

— Ну да, глупый Дик не знает жизни, — издевательски хмыкнул тот. — Зато Логан, благодаря тебе, отлично познал её самые неприглядные стороны. Ты хоть понимаешь, — неожиданно заорал он в лицо Веронике, наступая на неё, — что он ради тебя сделал?! Неблагодарная идиотка!

— Тише, Дик, — всё же не смолчал Логан, всерьёз забеспокоившись, что тот может сделать что-то ужасное. И потому шагнул вперёд, загораживая Веронику, и одновременно предупреждающе сжал плечо Дика. — Не хватало только, чтобы она и тебя испугалась.

Хоть и произнесено это было спокойно, камень в свой огород Вероника не пропустила. Опустила голову и тихо заплакала. Не напоказ, искренне. Мир Логана разлетелся на осколки в ту ночь на крыше, когда Вероника Марс, девушка, которую он любил, которую спас, ради которой убил — посмотрела на него со страхом и отвращением. Сейчас пришел её черёд — мир Вероники разлетелся вдребезги, когда Логан, который её любил, который всегда её защищал, который в конце концов ради неё убил — смотрел на неё равнодушным взглядом, позволяя Дику осыпать её оскорблениями.

Она выглядела жалко, и это разрывало ему сердце.

Мотнув головой, предлагая Дику убраться из кухни и оставить их наедине, Логан выдержал его долгий осуждающий взгляд, подождал, пока он удалится и они останутся наедине, а затем подошёл к Веронике и погладил её по плечу.

— Не плачь, — мягко попросил он, это, конечно, не сработало, и он потянул её к себе, заставив сначала встать и сделать несколько шагов, а затем усадив себе на колени и крепко обняв. — Всё позади, теперь всё будет хорошо.

Она обняла его за шею и зарыдала в голос, отбросив всю сдержанность. И в этом плаче слышались и извинения, и сожаления, и обещание не повторять своих ошибок.

Логан вздохнул и принялся гладить её по спине.

Ему было что сказать, например, повторить обвинения Дика, с которыми он был полностью согласен, вот только меньше всего на свете он хотел причинить ей боль. Да, Вероника поступила с ним плохо, неправильно, может, в какой-то мере даже подло… Но он любил её и хоть и не хотел прощать, знал, что всё равно простит. Что бы она ни сделала, Логан готов был всё простить и принять её.

Даже рыдающая, Вероника была милой. Она всегда ему нравилась, даже когда он был с Лилли. Тогда — просто как симпатичная девушка. Когда они начали встречаться, он испытывал почти физическую потребность в её присутствии. Логан хотел её до цветных пятен перед глазами, и дело было не в сексе — они так и не переспали, хотя к тому всё шло, — обнимать её, целовать, просто держать за руку — только ощущая её близость, он чувствуя себя счастливым. Вероника вправду стала его наркотиком, он был зависим от неё, остро реагируя на малейшие перепады её настроения, и понимание, что это неправильно, ничего не меняло. Он не мог без неё.

Когда Вероника бросила его, Логан сорвался. Ни смерть Лилли, ни самоубийство матери, ни даже обвинения в адрес отца не сломали его, а вот её слова легко и непринуждённо разбили его сердце. Гордость не позволила молить о прощении, а буквально через неделю это уже стало неактуально — Вероника быстро утешилась в объятиях Дункана.

Пользуясь тем, что Вероника не может видеть его лица, Логан беззвучно усмехнулся.

Дункан был его другом так давно, что он перестал оценивать его критически, а между тем тот оказался тем ещё «другом». Логан убеждал себя, что ему нет дела до Вероники, что он рад за Дункана, наконец обрётшего свою любовь, но ни алкоголь, ни бешеная езда по серпантину PCH, ни переизбыток секса с опытной партнёршей не могли заглушить боль разочарования. Ничто не заставило его разлюбить Веронику, и это злило не меньше, чем наблюдение за ней в объятиях Дункана.

Рыдания постепенно стихали, но Логан не торопился начинать разговор. По правде, он не очень понимал, о чём им говорить. Он убил ради неё, она солгала ради него — и что дальше? Они в расчёте? Должны друг другу? Навеки связаны?

Пряча заплаканные глаза, Вероника отстранилась и молча двинулась к раковине — умываться. Логан не стал ей мешать и смущать взглядами, встал, достал чашки и наконец сделал кофе… Приближалось время обеда, а они с Диком успели привыкнуть к режиму питания по расписанию… Со вздохом проигнорировав холодильник, он сел на стул и стал ждать, медленно потягивая крепкий эспрессо.

— Как ты? — неуверенно подала голос Вероника, умывшись, вытерев лицо бумажными полотенцами и устроившись напротив.

Она начала издалека, и Логан едва сдержался, чтобы не закатить глаза.

— Спасибо, хорошо.

— Я серьёзно спрашиваю! — обиженно воскликнула она.

— А я серьёзно отвечаю, — парировал он. — Найди в себе смелость и задай тот вопрос, ради которого поджидала меня после суда.

— Помогать мне ты, как я посмотрю, не желаешь?

— Напомогался уже, — буркнул Логан, на мгновение выходя из образа.

— Ты удивился моим показаниям, да?

— Да, — просто кивнул он. Отрицать это было глупо. Совсем недавно он готов был поставить свою свободу на то, что Вероника ни за что не солжёт со свидетельской трибуны.

— И даже не спросишь, почему я солгала под присягой? — прищурилась она.

Логан усмехнулся и пожал плечами.

— Знаешь, если честно, мне надоело гадать, что и почему сделала или сказала Вероника Марс, — откровенно сказал он, спокойно глядя на неё. Помогать ей он действительно не хотел, но расставить точки над «и» было нужно и ему самому. — Ты не замечала, что я почти стал телепатом? Ты же ничего не говоришь. Я вечно должен был сам догадываться, что ты думаешь, в каком настроении находишься, довольна ли, не обиделась ли… Мне надоело, Вероника. Я не хочу больше жить в подвешенном состоянии. Есть что сказать — скажи. Не можешь — приходи, как сможешь.

— Не будь таким…

— Каким? — устало улыбнулся он. — Свободным? Ты ведь давно меня знаешь, Вероника, и знаешь, что я больше никому не позволю играть с собой. С Лилли я ещё не понимал, что это игра, а я не игрок, а кукла. С тобой — понимал, но проглатывал это, потому что боялся тебя потерять, потому что хотел быть с тобой… Но ты меня бросила, и больше у меня нет причин терпеть подобное обращение.

— Я никогда не считала…

— Возможно, ты, как обычно, просто не называла вещи своими именами? — перебил он. — Или вовсе не отдавала себе отчёта в своих действиях? Неважно. Что ты хотела? Нам пора обедать, а тебя, уж прости, я не стану приглашать — ты всегда терпеть не могла Дика, он тоже от тебя не в восторге, а ваш разговор лишь подтвердил то, что нам всем давно известно. Было бы по меньшей мере некрасиво заставлять его обедать в присутствии негативно настроенного по отношению к нему человека — в его же собственном доме.

— Ты и правда очень изменился, — констатирующей протянула Вероника удивлённым тоном, рассматривая Логана.

— Не нравлюсь? — усмехнулся он. — Ну извини. Моя жизнь больше не вращается вокруг тебя.

— Я никогда этого и не хотела…

— Не надо, Вероника. Не лги мне. Я не идиот, хотя порой моё поведение и могло заставить в этом усомниться. Ты не просто хотела этого, ты нуждалась в этом. Так что, ты скажешь, зачем пришла, или так и будешь ходить вокруг да около?

— Я…

Он видел, что она хочет сказать, но не может. Так было множество раз. Но тогда речь шла о чувствах, озвучить которые она не осмеливалась, теперь же…

— Мне жаль, что мы расстались, — вдруг сказала она и потупилась.

Логан ошарашенно замер. Подобного он не ожидал. На язык просился язвительный ответ, но он прикусил язык без всяких фигуральных выражений и молча ожидал продолжения. «Это ведь ты меня бросила», «разве не ты говорила, что всегда любила Дункана» или даже «мы оба понимаем, что не подходим друг другу» вряд ли были бы к месту.

— Мне не нравилось, как ты изменился после того, что произошло с Феликсом, — буквально выдавливала из себя слова Вероника. — Я надеялась, что это прекратится и ты снова станешь собой, но становилось лишь хуже. А я боялась… Нет, не тебя, за тебя. И это было неприятно.

— И ты ушла, — констатировал Логан. — Когда была единственной, что удерживало меня на краю.

Её губы шевельнулись, но она смолчала, а когда продолжила говорить, стало ясно, что ремарку она решила проигнорировать.

— Логан, я…

— Подожди, — перебил он, — позволь теперь мне кое-что сказать. Дело было не в Феликсе — ты правда не поняла этого? Ты разочаровываешь меня, Вероника. Год выдался тяжёлым, обвинение в убийстве просто стало последней каплей. Если ты забыла, то я потерял Лилли, потом маму… и хотя ты не спрашивала, две недели в тюрьме штата оказались тем ещё приключением. Я злился на весь мир, мне было плохо. Да, я избрал не самый умный способ справиться, но… Кто как умеет, тот так и справляется, не правда ли? Ну и подобные испытания не проходят бесследно, уж это-то ты должна понимать.

— Я понимаю, — по-прежнему не глядя на него кивнула Вероника. — Сейчас ты тоже изменился. Кажется, в противоположную сторону.

— Исходная точка другая, — пожал он плечами. — Я был невиновен, меня обвинили в убийстве, конечно же я злился на весь мир. Сейчас я был виновен, но меня оправдали…

— Ты не сегодня изменился.

— Вчера, — чуть улыбнулся он.

Вряд ли она поверила, но подняла голову и наконец посмотрела на него.

— Я не понимаю, как ты можешь так спокойно всё это говорить.

— А ты попробуй, — уже откровенно забавляясь, лукаво предложил Логан. — Искренность не так уж плоха. По крайней мере, избавляет от кучи проблем в отношениях. Если помнишь, наши отношения только на моей искренности и держались.

— И она же их и испортила.

— Да? А разве не твой страх перемен?

— Эта перемена мне, пожалуй, даже нравится, — чуть смущенно призналась Вероника и снова потупилась, продолжив говорить, разглядывая свой маникюр. — Ты кажешься совсем другим человеком, но… я бы не хотела, чтобы наша дружба закончилась на той крыше.

— А чего ты хочешь? — с замирающим сердцем хрипло уточнил Логан одновременно жаждая и страшась ответа.

Как ни трудно догадаться, вербально выразить свои желания Вероника не смогла, а потому встала и с покрасневшими скулами обошла стол. Встав между его коленей, она неуверенно положила руки ему на плечи и поцеловала его.

— И что дальше? — тихо спросил Логан.

Он не оттолкнул её, но и не ответил, хотя внутри всё сжалось от желания. Прошли те времена, когда он готов был свернуть горы за одну её улыбку. Чувства больше не руководили им, решения принимались головой, а не реагирующим на близость желанной девушки органом. Логан знал, что любит её, и не пытался это отрицать, но ещё он отчётливо понимал, что Вероника Марс вряд ли сможет сделать его счастливым.

— Не заставляй меня говорить это вслух, — обнимая его и целуя в щёку, попросила она.

— Тогда у нас ничего не получится, — он всё же отстранился, хотя и не хотел этого, и посмотрел ей в глаза. — Чувства — это прекрасно, но для меня этого больше не достаточно.

— Чего ты хочешь? — чуть испуганно спросила Вероника.

— Отношений, — пожал он плечами. — А не того, чтобы ты позволяла себя любить. Искренности, а не вечного молчания. Принятия, а не вымученного «ну ладно, потерплю».

— Если я была настолько ужасной девушкой, почему ты сам меня не бросил? — проворчала Вероника, возвращаясь на свой стул и делая глоток почти остывшего кофе.

— Потому что был наивен и влюблён, — не жалея себя, честно ответил Логан. — Да, Вероника, я больше не тот парень, с которым ты познакомилась в двенадцать лет. Я стал мужчиной, и у меня достаточно смелости, чтобы называть вещи своими именами. Подумай, нужно ли тебе это, готова ли ты к этому, хочешь ли быть с таким человеком, в конце концов. И расскажи о своих чувствах, потому что больше я не стану тратить время на догадки и невнятное мычание.

— Я хочу быть с тобой, — смело произнесла она, но Логан лишь покачал головой. — И сколько я должна думать?

— Сколько нужно, чтобы осознать, что мы больше не дети, а отношения — это не поцелуи или даже секс, а что-то гораздо большее, долговременное, важное и строящееся на доверии.

Вероника молчала, переваривая его слова. Пауза тянулась, и тянулась, и тянулась… Но им не суждено было узнать, чем всё кончилось бы, потому что Дик не выдержал и появился на кухне.

— Только не говори, что ты её простил, — простонал он, бросив взгляд на Веронику. — Чёрт, Логан, если тебе так нравится наступать на грабли, я сразу после обеда сгоняю в строймаркет и куплю десяток! Разложу по дому, вокруг бассейна парочку обязательно — и бейся на здоровье! И кстати, что с обедом-то? Сидеть голодным из-за Вероники Марс я однозначно не собираюсь.

Логан улыбнулся, а затем и засмеялся. Искренне, весело, открыто. Дик был его лучшим другом, и он его любил как вряд ли любил бы брата, но порой тот был совершенно невыносим.