Новый мир (джен)

Экскурсия по школе Дружбы оказалась куда интереснее, чем я предполагал. Вместо скучной лекции об истории заведения, каких-нибудь выдающихся учениках и хождения по кабинетам, Пинки рассказывала нам о забавных ситуациях, случившихся на уроках, а потом и вовсе повела нас в разные классы. Не сказать, чтобы кто-то пришёл в восторг от нашей компании, но за дверь нас не выгоняли. Хотя по Марбл было видно, что она не против, чтобы её выставили вон.

К счастью для неё, экскурсия продлилась недолго. По сути, мы успели побывать только на трёх занятиях. Каждый урок был по-своему интересным и запоминающимся, но в памяти особенно отложилась пара по «хорошим манерам».

Вела её некая Рэрити, такая молодая белая единорожка в стильных очках и шапочке. То есть я предполагаю, что она считали их стильными, потому что лично мне они казались скорее забавными. Но не это запомнилось больше всего. Как я понял, сегодня студенты практиковались в «разговорах в общественных заведениях». По крайней мере, так говорила сама Рэрити. Вот только со стороны это напоминало «симулятор свиданий». Причём одна пегаска решила подшутить над сокурсником. Кобылка строила жеребцу глазки, говорила таким соблазнительным голоском и в целом намекала, что он классный парень, а она сегодня вечером свободна. А этот единорог так забавно краснел и волновался, что меня чуть на смех не пробило.

К сожалению, на каждое «свидание» отводилось только пять минут, поэтому до развязки дело так и не дошло. А жаль. Выглядело всё очень забавно и интересно. Не удивлюсь, если кобылка предложит жеребцу после уроков закончить разговор в какой-нибудь кафешке. А там хрен его знает, авось и перепадёт единорогу. Либо всё это окажется затянувшейся шуткой.

После уроков Пинки отвела нас с Марбл во внутренний двор, где отдыхали студенты.

— Мне пора на занятия, — напомнила она. — Макс, береги Марбл и не подпускай её к закускам. А то она за секунду сметёт всё со стола.

— Это неправда, — вполголоса возразила земнопони и покраснела.

— Да я шучу, шучу, — засмеялась Пинки и похлопала сестру по спине. — Всё, я побежала. Желаю приятно провести время!

Розовогривая ускакала обратно в школу, а мы с Марбл устроились на лавочке и стали ждать тех студентов. Вот только ни через пять, ни через десять минут никто из них не появился.

— Может, они не в курсе, что мы сидим тут? — предположил я, вопросительно смотря на Марбл.

— Может, они не знают, что мы тут? — спросила Марбл в ответ.

И что теперь делать? Пойти самим искать? Тогда можно случайно разминуться, и потом попробуй ещё встретиться. А школа-то большая, тут заблудиться в два счёта. Поэтому лучше остаться здесь и ждать.

— Вот вы где, — услышал я за спиной чей-то женский голос. Мы обернулись и увидели парящую пони-жука. — А я вас по всей школе ищу.

— Пинки нас сюда привела, — ответила Марбл.

— Ничего страшного. Так даже лучше. Остальные как раз успеют всё подготовить.

— Накрывают поляну?

Оцеллус посмотрела на Марбл.

— Что он сказал?

Земнопони вопросительно посмотрела на меня. Такую шутку жестами хрен объяснишь, поэтому я просто показал, что «всё отлично».

— Макс рад тебя видеть, — додумала за меня Марбл.

Оцеллус улыбнулась.

— Пойдёмте.

Мы вышли за территорию школы, обошли здание с правой стороны и опять зашли внутрь. Несмотря на то, что занятия уже начались, по коридорам спокойно ходили студенты. Вначале я решил, что это какой-то необычный урок, но потом увидел парочку открытых «классов» и сразу догадался, что здесь нечто вроде общаги. Мы поднялись на второй этаж, где нас практически на ступеньках встретила дракониха Смолдер.

— А я уже хотела лететь вас искать, — сказала она, усмехнувшись.

Мы прошлись почти до самого конца коридора и зашли в одну из открытых дверей. Внутри нас ждала довольно солидная для общаги комната, особенно с учётом того, что тут стояла только одна двухъярусная кровать. Хотя не удивлюсь, что в этом странном мире даже комнатушки в общаге для студентов делаются со всеми удобствами.

Помимо жука-пони и дракона, здесь собрались два грифона (второй чем-то напоминал пони), та здоровенная якша... якха... короче, як женского рода и какой-то светло-зелёный земнопони. Всех, кроме последнего, я видел на собрании. Хотя, возможно, этот тоже был там, просто на фоне остальных существ обыкновенный говорящий пони совершенно не выделялся.

Нас с Марбл усадили за столиком, на котором стояла тарелка с закусками (удивительно было видеть на бутербродах не дроблёные камни, а сыр с помидорами). По-хорошему, компашке не мешало бы ещё раз представиться, потому что я плохо запомнил их имена. Но просить о таком я не стал. Во-первых, не хотел их обидеть. А во-вторых, банально не знал, как объяснить всё Марбл, чтобы она передала вопрос.

— Слушай, а зачем тебе столько одежды? — полюбопытствовала Смолдер.

— Так на улице не лето, — ответил я.

— Что он сказал?

Марбл посмотрела на меня, и я постарался передать дрожь и указал на улицу.

— Ему прохладно, — ответила пони. — Он очень теплолюбивый.

— Ну, тогда ему надо к нам, искупаться в лавовых ваннах, — усмехнулась дракониха. — Сразу согреется.

— В смысле?

Они там что, совсем с дуба рухнули, в лаве купаться? Не, я всё понимаю, огнедышащие ящерицы любят жару, но лава? Там же градусов... пару тысяч или даже миллион!.. Или в этом мире лава другая? Такая лайтовая версия градусов на триста? В любом случае купаться даже в такой прохладной лаве я не собирался.

— Может быть, он как алмазный пёс? — предположила Оцеллус. — Они тоже носят много одежды.

Опять с собаками сравнивают. Неужели для местных я и правда какой-то урод? На каменной ферме меня никто не шугался. А если что-то такое и было, то уж точно не из-за внешности.

— Носит и носит, какая разница? — отмахнулась грифонша. Звали её какая-то там Стрим. — Главное — не то, сколько у тебя одежды, а кто скрывается под ней.

Ох, надеюсь, теперь они не попросят меня раздеться догола? А то как-то неправильно получается, меня без труханов даже Марбл не видела.

— Ну ты и скажешь, — усмехнулся Галлус и полез в тумбочку. — Ладно, давайте лучше познакомимся нормально.

Я всё ожидал, что сейчас он поставил на стол бутылку, но в итоге грифон достал колоду карт. Впрочем, тоже неплохой вариант. Пока крупье раздавал, Смолдер в двух словах объяснила правила игры. В принципе, обыкновенный дурак, только мастей пять и самих карт, как я понял, больше тридцати шести.

Нам с Марбл позволили играть в паре. Но учитывая, что я даже не понимал, что обозначают эти цифры и буквы на картах, а моя подруга, как сама сказала, никогда раньше не играла, дуэт из нас был на троечку. Собственно, первые два раунда мы с ней в основном пытались вникнуть в тонкости игры, а заодно разобраться в обозначениях. Забавно, но на одной из карт была Пинки Пай, а на другой красовался тот чёрт, Дискорд. Ладно ещё этот рогатый полубог, но Пинки-то за какие заслуги? Может, она пару раз спасла мир? Или связи с принцессой подсобили? А может, просто-напросто колоду сделал какой-нибудь студент, заменивший стандартные рисунки на местных учителей и другую нечисть?

Как бы там ни было, изображение сестры на карте не особо помогали нашему с Марбл дуэту побеждать. За все шесть партий мы с ней только дважды не проиграли. Хорошо хоть, что играли на интерес, а не на желания или... раздевание. Хотя вряд ли местные играют на раздевание, учитывая их ненависть к одежде.

За игрой наши новые знакомые по очереди чутка рассказывали про себя. Истории вышли весьма интересными, по крайней мере для человека, который никогда не общался с живым драконом или грифоном, или чейндж... чейжд... чейнджлингом (кажется, правильно). Оказывается, эта странная жукопони не оговорилась на собрании, а реально умела превращаться в других существ. Причём это были не голословные заявления, а реальная демонстрация. У меня чуть челюсть не отвисла, когда Оцеллус вдруг «загорелась», а через секунду за столом появился второй Макс. Внешность, одежда и даже голос — всё было точь-в-точь как у меня. Разве что общалась она на местном языке.

После партии в карты Сэндбар принёс откуда-то настолку и выпивку. По крайней мере, я так подумал поначалу, а на деле винцо оказалось вкусным яблочным соком. Впрочем, это даже хорошо. А то ещё Пинки — не дай бог! — напишет отцу, как я притащил домой пьяную Марбл после вечеринки с какой-то незнакомой компанией, и мы потом завалились спать в обнимку. Да после такого мистер Шляпа придет на следующий день и пересчитает мне рёбра!

Настолка, кстати, оказалась простенькой игрой с кубиками. Называлась она «драконы и лестницы». Нечто подобное было у нас на земле, правда, в ту настолку я никогда не играл и вообще знал о ней только из Спанч Боба. Но, думаю, правила чуть отличались. Здесь кубиков было три, один бросался только в том случае, если ты становился на специальную клетку, и там уже либо вниз, либо наверх. А ещё тут были особые точки, на которых ты мог «бросить в противника камень», и того откидывало назад. Вроде бы прикольно, но после нескольких партий ты начинал «бросаться» только в конкретного гада, который делал то же самое. И хрен пойми, кто из вас начал первым. Главное, чтобы после игры вы друг другу не набили морду.

В такой простой игре, где решала удача, у нас с Марбл резко выросли шансы. Подруга даже один раз выиграла. После победы она так забавно дёрнулась от радости и хихикнула, а потом смущённо покраснела, что все аж заулыбались.

— А это карта? — спросил я, указывая на большой плакат над столом, в дальнем углу комнаты. Учитывая размеры, странно, что я заметил её только сейчас.

— Карта Эквестрии, — ответила Оцеллус и полетела к ней. В настолку мы уже плюс-минус наигрались, поэтому никто не торопился начинать новую партию. — Здесь живут чейнджлинги.

Оцеллус указала на нижнюю часть карты. Названия на чужом языке мне ни о чём не говорили, но условные обозначения в виде гор, лесов и домиков оказались вполне понятными. Ещё в поезде я обратил внимание, что состав останавливается редко, а за окном зачастую тянутся красивые природные пейзажи. Судя по карте, в Эквестрии подобное было повсеместно. Я насчитал чуть больше десяти городов, хотя при желании здесь запросто можно впихнуть ещё с полсотни. Зато сами поселения выглядели очень интересно. Кроме банальных домиков, здесь был и замок на горе, и какой-то город из облаков, и огромный кристалл-башня за горной грядой. Забавно, но я заметил даже нечто, похожее на каменную ферму. Конечно, это запросто могла быть любая другая деревня, а валуны оказаться каким-нибудь странными тыквами, но чуйка подсказывала, что это всё-таки домик семейки Пай.

Затем и остальные из компании показали, откуда они родом, и оказалось, что здесь собрались существа буквально со всех уголков страны. Да, об этом говорила Старлайт, но одно дело просто слышать и совсем другое — увидеть, насколько это по-настоящему далеко.

— А где же живёшь ты? — задумчиво спросила Смолдер.

— Он ведь не помнит, — ответила за меня Оцеллус.

— Да я помню, помню. Просто... Ну вот посмотрите сами. Никто из нас никогда не видел подобных Максу. Но при этом мы живём и тут, и там, — продолжила дракониха, указывая на разные точки на карте. — Видите? Тут уже и свободных точек почти нет. А ведь на собрании были не только мы.

— Подумаешь, — хмыкнул Галлус. — Может, их просто мало... или живут они в каких-нибудь пещерах.

— Да, Галлус прав, — согласился Сэндбар. — Раньше пони даже не подозревали о существовании чейнджлингов. А они живут в Эквестрии уже очень давно.

— Да, — сказала Оцеллус неохотно.

Мне хотелось возразить, что я на самом деле вообще из другого мира, но объяснить такое у меня не получилось даже Марбл за столько времени. Поэтому пришлось лишь слушать пустые догадки компании.

— А вдруг он вообще не из Эквестрии? — предположила Смолдер. — Мало ли он живёт на каком-нибудь маленьком острове в море... или вообще на другом конце света?

— И как он тут оказался? — спросил Галлус. — Построил лодочку и приплыл?

— Так может, у них был корабль.

— Тогда бы мы знали об этом, — возразила Смолдер. — Корабль ведь должен был зайти в порт.

— Они могли и просто к берегу приплыть... И вообще, чтобы приплыть в порт, надо об этом порте знать. А тогда бы и пони знали про таких вот... как Макс... и мы бы сейчас не строили догадки, — контраргументировала дракониха.

Остальные призадумались. И я в том с числе... Нет, дракониха не заставила меня поверить, что я на самом деле живу где-то там за морем. Просто стало интересно, какие аргументы можно привести против.

— И где тогда корабль? — спросил Галлус.

— Ну... уплыл обратно, — предположила Смолдер.

— А Макса они тут забыли?

— Почему сразу забыли? Может... он какой-нибудь первооткрыватель или что-то типа того... Или...

— Он беглый преступник, — вставила свои пять копеек Сильверстрим.

Все посмотрели на меня. На секунду мне даже показалось, что в глазах мелькнуло реальное недоверие, но потом Смолдер усмехнулась.

— И что он украл? Кокосы с соседской пальмы?

А вот сейчас обидно было. Нет, я не хочу, чтобы меня считали преступником, но если уж и фантазировать, то я явно способен на нечто большее, чем воровать соседские фрукты. Или не фрукты... хрен знает, что такое кокос.

— Коузи тоже казалась невинным жеребёнком, — напомнила Сильверстрим.

— А оказалась на голову больной, — буркнул Галлус. — Не думаю, что Макс из таких уникумов.

Друзья ненадолго замолчали, видимо, что-то вспоминая. Без понятия, что натворила эта Коза, но приятно слышать, что меня не считают таким.

— А может, кораблекрушение? — предположил Сэндбар. — И тут не обязательно должен быть большой корабль. Достаточно обыкновенной лодочки... Скажем, Макс отправился к соседнему острову, но внезапно разыгрался шторм, его лодку унесло далеко в море... она там затонула, и он на обломках добрался до Эквестрии.

— Тогда это лодкокрушение, — возразила Йона.

— Макс, а ты сам-то помнишь море? А то мы тут гадаем, гадаем, а потом окажется, что копаем не в том направлении, — сказала Оцеллус.

В последний раз на море я бывал года четыре назад. Помню, как ходил рыбачить на пирсе, когда погода испортилась, помню, как катался на катамаране, и ту сраную лягушку, которая забралась в фонтачик под нашей гостиницей и всю ночь квакала как оголтелая... Впрочем, да, Оцеллус явно имела в виду другое.

— Нет, не помню, — ответил я и покачал головой. — Вы не туда копаете. Прям вообще мимо.

— Ну, тогда у меня больше нет идей, — сказала Смолдер.

— Мы так-то и не за этим собрались, — напомнил Галлус. — Кто-то хочет перекусить?

— Йона хочет, — живо согласилась як.

— Вот тогда Йона и сходит в буфет, — улыбнулся грифон.

Як по-дружески насупилась.

— Ладно, я схожу с тобой, — предложил Сэндбар.

Когда земнопони и як вышли, ко мне подошла Марбл и осторожно постучала по ноге. Я сразу смекнул, что она хочет что-то сказать, и без палева наклонился.

— Может, мы пойдём? — предложила она.

— О чём это вы там шушукаетесь? — вдруг раздался голос Смолдер.

Я хотел жестами показать, что мы хотим, но потом решил, пусть лучше скажет Марбл.

— Ну... мы, наверное, пойдём, — ответила земнопони неуверенно. — Уже поздно и... у нас есть дела.

— Всего-то? — усмехнулась Смолдер. — Вас проводить или сами?

— Ну... выйдем как-нибудь.

— Я провожу, — вызвался Галлус. — Заодно попробую догнать нашу парочку. А то забыл сказать про сок.

Мы с Марбл попрощались со всеми, пообещав непременно заглянуть к ним снова, и пошли с грифоном. Он проводил нас до выхода из общаги, попрощался и полетел в сторону школы.

— А что это у нас за дела такие? — полюбопытствовал я у Марбл, когда мы отошли от школы.

— Ох, даже не знаю... Было интересно, но... Мне больше понравились игры, — ответила Марбл.

Похоже, меня не так поняла. Ну да ладно, всё равно бы спросил об этом чуть позже.

— Да, картишки были весёлыми, особенно когда ты ни черта не понимаешь, — усмехнулся я.

По дороге домой, мы решили заглянуть на рынок и купить что-нибудь перекусить. Ну как мы... Я просто увидел палатку с яблоками и вдруг понял, что реально проголодался, и мне захотелось фруктиков, а Марбл была не против.

В палатке торговала жёлтая земнопони с большим красным бантом. Я сразу узнал эту пони — она была одной из той троицы любопытных жеребят, которые приставали ко мне в первый день. Но самым удивительным оказалось то, что Марбл знает эту пони. Причём, судя по разговору, Эпплблум даже бывала на каменной ферме.

Воспользовавшись моментом, любопытная пони попыталась разузнать обо мне побольше. На этот раз Марбл пришлось отдуваться за двоих. Она не рассказала ничего такого, чего Эпплблум при желании не могла узнать сама за парочкой исключений. Так, например, Марбл обмолвилась, что я плохо помню свой дом.

От дальнейшего расспроса нас спасли покупатели, которые были недовольны, что застряли в очереди из-за парочки знакомых продавца. В итоге Эпплблум пришлось нас отпустить, но только под обещание непременно продолжить разговор позже.

В Сахарном Уголке нас прямо на пороге встретила Пинки Пай. Хотя «встретила» — не совсем подходящее слово, скорее уж «внезапно появилась, перепугав сестру». Марбл так отпрыгнула назад, что случайно наступила мне ногу. А Пинки вместо извинений посмеялась с нелепой ситуации и затащила нас в кафе. Под предлогом обеда она хотела разузнать у нас, как всё прошло, но мы с Марбл припасли козырь в рукаве, когда случайно зашли на рынок. Узнав, что мы уже поели, Пинки ничуть не расстроилась, а скорее даже обрадовалась, дескать ей больше достанется.

Мы с Марбл воспользовались моментом и поднялись в комнату. Я закрыл дверь, хотя не был уверен, что Пинки остановит простой замок.

— Я так хочу отдохнуть, — призналась Марбл, забравшись на кровать. — Но Пинки не даст.

— Приму удар на себя, — пообещал я. — Ложись, отдыхай.

Марбл благодарно улыбнулась.

— Спасибо.