Война Драконов: секреты Дурмстранга (гет)

* * *

— Помните: вы приехали сюда не для того, чтобы провести год, расслабляясь и ничего не делая. Советую тем, кто в этом году сдает ЖАБА, посвятить все свободное время подготовке к экзаменам. Я буду всегда рад вам помочь. А теперь отдыхайте и не забудьте бросить свое имя в Кубок,— с этими словами профессор Фауст, правая рука и заместитель профессора МакГонагалл, бессменного директора школы Хогвартс уже много лет, вышел из полной света гостиной.

— ЖАБА? Он издевается? Еще только сентябрь…

— Я все равно буду чемпионом…

— Ага, мечтай, у нас нет шансов,— одна из девочек поднялась, покосившись на сидевшего в углу комнаты со своими друзьями мальчика в очках.— Нам никогда не состязаться с Поттером…

Мальчик поднял лицо и широко улыбнулся говорившей студентке, та смущенно пожала плечами:

— Ну, Ал, это правда… Среди нас ты самый достойный и самый умный, чтобы стать Чемпионом…

— А еще самый знаменитый…

— Вряд ли Кубок изучал Историю магии или читал газету,— фыркнул один из студентов и тоже поднялся.— Все, я спать… Черт, почему у нас в школе комнаты общие? Тут просто рай — у каждого свой уголок…

— Уж лучше спать в общей спальне с окнами, чем в подземной келье,— заметила студентка, но тоже последовала по узкому коридору, что был буквально утыкан округлыми дверцами.

Постепенно гостиная пустела, уставшие после путешествия и дня экскурсии по Дурмстрангу студенты разбредались по комнатам, некоторые успевали еще выйти, чтобы, видимо, тихо кинуть свое имя в Кубок Огня, который был торжественно зажжен в красивом Зале с колоннами и гобеленами.

В комнате, где постепенно свет становился приглушенным, остались только трое — Альбус Северус Поттер , его девушка Кристин Сант и друг Роберт Конде. Среди них Альбус сейчас был самым задумчивым, хотя минуту назад он широко улыбался своей однокурснице. Он вообще часто улыбался, тогда на его щеке появлялась милая ямочка, — предмет несомненной зависти его старшего брата Джеймса, — но сейчас был молчалив и даже сосредоточен, и его друзья не решались прервать молчание и отвлечь Поттера.

Его зеленые глаза за стеклами очков-половинок были чуть прикрыты, а пальцы рук переплетены на столе, жестом, несвойственным семнадцатилетним мальчишкам.

Но все те, кто окружал Ала, его близкие, друзья и знакомые, знали, или догадывались, что он вовсе не обыкновенный подросток семнадцати лет — он был уникальным и удивительным человеком. Нареченный в честь двух великих волшебников и директоров Хогвартса, он словно связал в себе мир живущий с миром мертвых — своими снами. Сколько он себя помнил, в его удивительные сны являлся седовласый волшебник в очках-половинках, с которым они делили конфеты и прочие сладости и который год за годом говорил с ним: учил, открывал новые и новые тайны волшебства и мира, рассказывал о любви и ненависти, о подвигах, о зле. Дедушка из снов, как много лет звал гостя Альбус, привел в сновидения мальчика Черного человека, этого угрюмого и язвительного зельевара, с которым Альбус тоже подружился. И двое волшебников учили — они ковали своими руками другого великого мага, с ранних лет, ночами, они воспитывали в Альбусе Северусе Поттере преемника всего того лучшего, что ушло вместе с Альбусом Дамблдором и Северусом Снейпом.

Одаренный интеллектом и нестандартным мышлением, ничего и никого не боящийся, Альбус к семнадцати годам уже знал цену смерти и слезам, проник в таинства любви и дружбы, овладел Зельеварением и Легилименцией, он был уже Личностью, что не могли не чувствовать окружавшие его люди.

— Как жаль, что я не читаю сознание,— вздохнула Кристин, чуть дернув уголком губ и переглянувшись с явно скучающим Робертом.

— С чего такие грустные мысли?— Конде только хмыкнул, растягиваясь в кресле и зевая.

— Ну, тогда бы я смогла понять, о чем думает Альбус,— тихо рассмеялась девушка, погладив Поттера по руке.

— Ой, лучше и не пытайся, боюсь, что всякий, кто заглянет в эту умную голову, свихнется от потока информации,— и Роберт приподнялся, чтобы постучать по лбу Альбуса.— Слышишь, какой насыщенный звук? Там даже пустот уже не осталось…

— Ал, вернись на землю, точнее — под землю,— Кристин потеребила друга за рукав, пытаясь заглянуть в зеленые глаза.— Что там у тебя опять за планы в голове строятся?

— Я под землей, Кристин,— он поймал ее руку и прижал к груди, хотя все еще пристально смотрел на стол, за которым сидел.— Просто Дурмстранг такой удивительный, вы не находите?— парень повернулся к друзьям, на лице его загорелись небывалые интерес и энтузиазм.

— Пас, а ну — тпррр! Помнишь, что просил отец? Чтобы я старался сделать все, чтобы вернуть тебя домой живым, наш юный гений,— Конде почесал переносицу.— Это будет непростая задача, но когда с тобой было легко?

— Отец слишком переживает, у него не очень хорошие воспоминания связаны с Турниром Трех Волшебников,— пожал худыми плечами Альбус.— Он, кстати, и о тебе волнуется, ты знаешь?

Конде лишь пожал плечами, словно его это не беспокоило. И Альбус мог только догадываться, что творится в голове лучшего друга, сына вампира, который убил собственного отца, чтобы не стать пищей, как это случилось с его матерью. Забраться в эту странную голову Поттер не только не мог, — Роберт владел Окклюменцией, — но и не имел права, дав слово Кристин и Конде, что в их мыслях он никогда не станет копаться. И Альбус это слово держал, хотя порою это было достаточно трудно…

— Закрадывается у меня подозрение, что кое-кто вовсе не о Турнире думает весь вечер,— Кристин чуть ущипнула Поттера за руку.— Ал, тебя что-то беспокоит?

— Вы видели этого гнома? Их Хранителя?— вдруг спросил Альбус, чуть ослабляя гриффиндорский галстук на шее.

— У него странные глаза, словно слепые, но он, кажется, все прекрасно видит,— Роберт сел прямо, переводя взгляд с Кристин на Ала.

— А еще у него и голова странно устроена, как и глаза,— признался Поттер.— Я попытался понять, о чем он думает, этот странный человечек… Но он… Он словно отражает мои собственные мысли… Я пытался считать его сознание, а в итоге читал свое собственное, так… необычно…

— Ты читал свое сознание? И не стал мгновенно психом?— фыркнул Конде, за что получил легкий толчок ногой от Кристин.— Что? Ну, не может быть нормальным сознание человека, который в тринадцать лет думал о возрождении черной расы драконов, в четырнадцать написал самый скандальный закон Хогвартса о «часах посещений чужих гостиных», не говоря уже о том, что в семь лет он мог уже управлять людьми, забираясь в их головы…

— О, Роберт, как хорошо, что ты не знаешь о том, что я еще и с миром мертвых могу разговаривать, когда сплю…— рассмеялся Альбус, потирая шею и подмигивая Кристин.

— Как это не знаю? То есть то, что ты пожираешь бочки сладостей с покойниками-директорами, — это не общение с миром мертвых?

Поттер лишь неопределенно пожал плечами.

— Ладно, давайте пойдем спать, а то нагрянет Фауст и устроит нам ЖАБА прямо сейчас…

— С каких пор великий Поттер боится профессора Фауста?— ехидно осведомился Роберт, поднимаясь и подавая руки Кристин.

— С тех самых, как от данного профессора стало зависеть, как долго я пробуду в Дурмстранге,— Альбус с улыбкой смотрел, как Конде поднимает с ковра его девушку.

— Ну, ты станешь Чемпионом, и тебя не отправят домой, даже если ты их директора убьешь, Кубок тебя свяжет,— Кристин сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой.

Альбус ничего не ответил, лишь мягко поцеловал девушку в уголок губ и подтолкнул Роберта к коридору в комнаты мальчиков.

* * *

— Ох, как же хочется спаааать,— сладкий зевок спровоцировал череду новых, и собравшиеся в рассветный час семеро студентов гневно посмотрели на зачинщика.— Ну что? Я не выспался…

— Все не выспались,— в комнату вошел Гай, вид у него был вполне бодрый, словно сейчас был светлый день, а не шесть утра. Он оглядел своих самых верных и близких ребят, среди которых появилось два новых лица, и довольно кивнул.

— Я не понял: старостам выдают специальный бодрительный напиток?— пожаловался все тот же зевающий студент, почти хныча. У него были красноватые глаза, которые он никак не мог широко открыть и только потирал в перерыве между зевками.

— Я тебе сейчас дам напиток очень бодрительный, Йозеф,— Элен поднялась со своего места и начала щекотать парня под ребрами, из-за чего Йозеф скатился со скамьи, извиваясь и пытаясь прекратить пытку, то ли хихикая, то ли постанывая от невыносимости.— Проснулся?

— Так, заканчиваем,— попросил Гай, потягиваясь и вставая у стены, чтобы видеть студентов. Три девушки — Элен, Марианна и Юлиана — сели в самом светлом углу комнаты, пристально глядя на Гая. Ребята рассредоточились: Йозеф растянулся и занял целую скамью для своей худой длинной фигуры; Джованни устроился на полу, скрестив ноги и привалившись к стене, его черные длинные ресницы бросали длинные тени на чуть пухлые щеки; Яшек сидел прямой и сосредоточенный — хоть давай ему шпагу и отправляй в бой; ближе всех к девушкам был Димитрий, у него уставший взгляд, который то и дело обращался к Юлиане.

— Итак, у нас есть несколько вопросов на обсуждение. Первый — личный: кто из вас решил пробовать участвовать в Турнире?— Гай внимательно вглядывался в лица своих Драконов.

— Я уже бросила свое имя,— пожала плечами Элен.

— И я,— Юлиана чуть робко посмотрела на Гая, словно извиняясь, что сделала это без разрешения.

— Я еще думаю,— лениво протянул Джованни,— стоит ли связываться…

— Я обязательно кину свое имя, просто пока времени не было,— отрапортовал Яшек, почти вскакивая с места. Ну, лишь бы честь не начал отдавать — парень происходил из семьи военных и до одиннадцати лет учился в военном интернате. Хотя родители Яшека до сих пор были уверены, что именно там сын и учится.

— Хорошо, немало,— кивнул удовлетворенно Гай.— Теперь… Восточники обвиняют нас в том, что мы слишком рано начали…

Ребята зароптали, Яшек рубанул воздух рукой, Элен передернула плечами.

— И я с ними согласен, но тут ничего не поделаешь. Это было недоразумение, теперь уже поздно махать кулаками,— Гай говорил спокойно и уверенно.— Но стоит все же помочь Эйидль, иначе толку никакого не будет. Мы должны помнить, ради чего все это происходит…

— И что мы можем сделааааать?— спросил Йозеф, снова зевая, из-за чего тут же получил неслабый толчок в плечо от Джованни.

— Подтолкнуть, дать ей отправную точку…

— Книг, что ли, ей натаскать?— приподняла брови Марианна.

— Ну, хотя бы намекнуть ей, где можно узнать побольше о том, что она должна искать…

— По-моему, это лишнее,— Джованни пожал плечами.— То, что вы хотите ей предложить, у нее уже есть…

— Что ты хочешь сказать?

— Айзек. Наш угрюмый «гном» вертится вокруг девчонки, как медведь вокруг малины,— Джованни поправил черную челку, что постоянно падала ему на глаза.

— Вряд ли Айзек может ей чем-то помочь в плане информации,— с сомнением откликнулась Элен.— Насколько я помню, он даже пальцем не шевельнул, чтоб хотя бы попробовать искать… Его было сложно чем-то запугать или подцепить…— девушка поморщилась, словно неудача с Айзеком была ее личным поражением.

— Вы думаете, что договориться с Айзеком невозможно?— осторожно спросил Гай, потирая подбородок.

— Он презирает нас,— Яшек снова рубанул воздух рукой.— Он просто не понимает, что поставлено на кон!

— Хорошо…— задумчиво проговорил староста школы,— Марианна, вы с Айзеком на одной параллели, постарайся немного за ним последить, если он так и будет все время общаться с Эйидль, намекни ему, что ей лучше начать поиски… Ну, и подбрось пару идей с книгами…

Марианна кивнула.

— Теперь… Феликс Цюрри,— Гай уголком глаза видел, как вздрогнул Димитрий и потупила глаза Юлиана.— Нужно держать его под колпаком. Говорят, что ему стало немного лучше, и скоро его выпустят из госпиталя… Нам нужен кто-то, кто будет рядом с ним… Димитрий? Ты же был его лучшим другом…

— Был,— Полонский угрюмо посмотрел на Гая,— но уже не являюсь, вряд ли он будет со мной даже разговаривать.

— А ты попытайся,— мягко попросил староста.— Признай свои ошибки, покайся… Ну, и постарайся не появляться на глазах с его бывшей девушкой, понятно?

Юлиана сверкнула глазами, было заметно, что ей не очень-то по душе предложение Гая. Следовало чуть надавить…

— Мы все здесь служим одному великому делу, и личные проблемы, желания и страсти отодвигаются на задний план,— жестко проговорил Гай.— Если вы дали клятву Драконов, вы обязаны служить Ордену, даже перешагивая через «не могу» и «не хочу»…

Юлиана и Димитрий переглянулись, а потом кивнули. Так-то лучше, Гай даже чувствовал какое-то удовлетворение, что он может одним своим словом разбить эту парочку мелких предателей, что бросили друга в беде. Но ничего, пока они нужны Ордену…

— Все свободны, приглядывайте за нашими гостями, вдруг кто сунет нос туда, куда не следует. Я, конечно, поручил это младшему звену Ордена, но вы тоже не расслабляйтесь,— Гай отошел от двери.— Джованни, Яшек, Элен, задержитесь.

Вскоре в комнате их осталось всего четверо, Гай прошел к скамье и сел рядом с Элен.

— Ты доверяешь им? Юлиане и Димитрию?— тихо спросила девушка.

— А у меня есть основания им доверять?

— Тогда зачем ты их ввел в собрание?

— Чтобы они были ближе ко мне, я слежу за ними. На Собрании не было сказано ничего сверхсекретного, так что даже если они сейчас прямиком побегут к Луке, меня это несильно тревожит. А вот то, что с помощью Димитрия мы сможем контролировать Феликса, — это несомненный плюс.

— А Юлиана?

— А ее мне просто надо держать подальше от Димитрия и Феликса, а для этого нужно приручить и показать, что она близка к власти, стоит лишь чуть потерпеть,— ухмыльнулся Гай, а потом серьезно посмотрел на троих соратников.— У меня к вам серьезный разговор… Что нам известно о старой библиотеке, которую в конце прошлого учебного года нашли в подземельях?

Яшек нахмурился, было заметно, что он листает сводки собственной памяти на наличие информации по заданному вопросу.

— Насколько я знаю, какого-то пятигодку завалило там камнями, когда этот олух пытался разобрать завал, тогда-то и поняли, что это потерянный путь в древнюю библиотеку,— Джованни пожал плечами.— «Гномы» сейчас там работают, но очень медленно — на них вечно что-то обрушается…

— А кто был тот пятигодка, кто-нибудь знает?

Элен заинтересованно смотрела на Гая:

— К чему ты клонишь?

— Есть среди Восточных Драконов один очень невезучий человек,— попытался подсказать староста.

— Алекс?!— в три голоса спросили ребята, а Гай лишь усмехнулся.

— Он нашел путь в библиотеку?

— Нет, Элен, он работал на разборе завалов, втайне…

— Погоди…— Джованни нахмурился,— ты хочешь сказать, что Восточники втайне нашли этот коридор и разбирали, никому ничего не сказав?

— Именно это я вам и говорю.

— Но зачем? Зачем им эта библиотека?

— А ты не догадываешься, Джо?— фыркнула Элен, поднимаясь и начиная ходить по комнате.— Им стало известно что-то, что неизвестно нам…

— Я думаю, им это известно давно,— поправил девушку Гай, наблюдая краем глаза за сосредоточенным лицом Яшека.— Просто они только сейчас нашли то, что искали… Но что ценного в той библиотеке? Вообще, что она собой представляла?

— «Это была сокровищница знаний гномов»,— выдал, наконец, Яшек, поднимая глаза и начиная словно декламировать какой-то текст.— «Библиотека была построена гномами в восьмом веке, почти сразу, как открылась школа. Вход в библиотеку разрешался только по личной рекомендации директора Дурмстранга. Достоверно неизвестно, что именно представляла собой библиотека и что там хранилось. По легендам, после смерти Святовита она еще пару веков существовала, а затем была закрыта. Есть сведения, что все сокровища библиотеки были вывезены гномами, а путь в помещение завален и залит… Книги и свитки, вывезенные из школы, затем всплывали в разных концах Европы, место их нахождения сейчас неизвестно, как и путь к старой библиотеке, утонувшей во тьме времен».

— Не думаешь ли ты, что…?— Элен застыла, пораженная новой догадкой.

— Нет,— покачал головой Гай,— я не думаю, что реликвии находятся именно там, гномы бы не стали так рисковать, скрывая священные артефакты в месте, о котором всем, так или иначе, было известно…

— Но зачем тогда Восточникам нужна библиотека?— Джованни почесал затылок.

— Вот это мы и должны выяснить, обязательно. Приглядимся к Айзеку, он ведь «гном». Учтите, что нам не следует мелькать на уровне, где проводятся раскопки — Восточники не должны узнать, что нам известно об их интересе к библиотеке,— Гай обвел серьезным взглядом ребят.— Посылайте фей, пусть приглядывают иногда…

— Моя не согласится,— фыркнул Джованни,— она отказывается мне подчиняться…

— Моя фея все разболтает,— сокрушенно проговорила Элен,— ничто не поможет ее заткнуть…

— Тогда я своему отдам приказ, никуда не денется,— отчеканил Яшек.

— Хорошо, договорились,— Гай поднялся.— Тогда будем ждать. И… удачи вам, друзья.

* * *

Эйидль валилась с ног от усталости, но все равно, едва гонг возвестил школу об окончании утренних занятий, быстро собрала вещи и поспешила вслед за профессором Цвиг, молодой задорной волшебницей с пронзительно синими глазами, как у того мальчика из Хогвартса, только добрыми. Именно поэтому Эйидль решилась обратиться именно к ней.

— Профессор… Профессор Цвиг!— она выскочила в коридор, одноклассники расступались, отводя взгляды, словно Эйидль была прокаженной. Но девочка уже даже перестала обращать на это внимание — у нее забот и так хватало.

— Да?— профессор обернулась, в ее руках все еще были красочные картинки с изображением Темных существ, которых они сегодня проходили. С верхней на Эйидль грозно смотрел бледный вампир с налитыми кровью глазами.— Вы что-то хотели, мисс Хейдар?

Исландка на мгновение замялась — она не очень любила общаться с преподавателями один на один, но тут пришлось набраться смелости и открыть рот:

— Профессор, я хотела спросить,— руки подрагивали,— возможно ли, что кто-то, кому нет семнадцати, бросит в Кубок имя кого-то, кому уже есть семнадцать и кто хочет участвовать, но у него нет возможности самому это сделать?— на одном дыхании спросила Эйидль, пытаясь справиться с бешено колотящимся сердцем.

— Так,— профессор чуть нахмурилась, взяла девочку за руку и отвела в сторону, чтобы не мешать потоку студентов, которые спешили в Центральный зал на обед.— А теперь заново и доступным мне языком. Чье имя ты хочешь бросить в Кубок?

— Это не я,— приходилось поспешно врать, но Эйидль не чувствовала никакой вины: так было нужно.— Я слышала, что Юлиана говорила об этом на перемене,— и тут совесть даже не шелохнулась, когда исландка примешала незнакомую ей бывшую девушку Феликса.

— Юлиана?— профессор Цвиг еще сильнее нахмурилась.— Юлиана Йохансон? Но ведь ей уже есть семнадцать…

— И мне стало интересно, возможно ли это теоретически или нет?

— Думаю, возможно, если имя данного студента будет написано на пергаменте его рукой… Тогда не будет никакой разницы, кто бросит в Кубок свиток,— пожала плечами профессор.

Эйидль едва сдержала расстроенный вздох. Нарисовалась почти не решаемая проблема…

— Мисс Хейдар, кстати, я хотела с вами поговорить,— волшебница переместила картинки на другую руку.

— Да?— девочка прикусила губу, усиленно думая, как получить имя Феликса, написанное его рукой. Сам он вряд ли согласится это сделать…

— Каждый год я беру к себе в помощники кого-то из младших учеников, думаю, вы бы замечательно подошли на эту роль, что думаете?

— Ммм… профессор, я не уверена, что справлюсь.

— Это не так уж и сложно, и также это даст вам хорошую возможность общаться с другими учениками и завести друзей.

Исландка нервно хихикнула:

— У меня сейчас вряд ли заведутся друзья, будь я хоть личной помощницей профессора Яновских…

— Почему такой пессимизм, моя дорогая?— профессор Цвиг с волнением, почти материнским, глядела на Эйидль.— Что-то не так?

— Все так, просто ваши прекрасные Драконы решили сделать меня мишенью своих игр.

Волшебница рассмеялась — легко и звонко.

— Не обращайте внимания на разговоры, это всего лишь школьные легенды. Ордена Драконов давно уже не существует, это история Средних Веков, просто наши ученики любят сказки…

— То есть вы считаете, что разыгрывание всем тоже мерещится?— почти со злостью спросила Эйидль. В школе мадам Максим такого бы никогда не случилось — чтобы под носом у профессоров мучили учеников, а преподаватели и в ус не дули!

— Разыгрывание? Если бы кого-то разыгрывали, то мы бы непременно об этом знали, дорогая моя,— почти снисходительно, словно утешая ребенка после кошмара во сне, проговорила Цвиг.

— То есть то, что меня вытащили из школы в метель и гоняли по сугробам к какому-то памятнику, мне мерещилось?!

— В метель?— изумилась профессор, приподняв брови.— Что ты такое говоришь?

— То, что группа студентов, ночью, препроводила меня насильно на поверхность, чтобы показать памятник дракону с гномами и попугать вашими средневековыми сказками,— отчеканила Эйидль, зло глядя прямо на профессора.— Если я сочиняю, то откуда я знаю о памятнике?

— Прочла где-то?— тихо и не совсем уверенно спросила Цвиг.— Ты только не волнуйся — я донесу все это до профессора Сциллы, она заместитель директора по воспитательной работе, она обязательно разберется во всем… А пока иди на обед…

Исландка лишь фыркнула, но поспешила ретироваться — ее всю колотило от гнева. Они все тут в сговоре, никому нет дела до того, что творят Драконы!

Эйидль не пошла на обед — она решила навестить Феликса и попытаться как-то заставить его написать свое имя на свитке. Как, она не знала, но ей очень нужно что-то придумать…

В коридоре, что, как предполагала девочка, вел к госпиталю, было тихо и пустынно, только откуда-то справа доносились шаги и странное хлюпанье. Эйидль замерла, не решаясь идти дальше: она не была уверена, что имеет право тут находиться, поэтому попадаться ей было ну никак нельзя, слишком много дел. Она на цыпочках подкралась к углу коридора и осторожно выглянула.

Там никого не было, лишь слышно, как рядом кто-то усердно натирает пол, бурча что-то себе под нос. Эйидль уже хотела тихо удалиться, как узнала голос человека. Она осторожно приблизилась к звукам, замерев возле распахнутых дверей, потом заглянула внутрь.

Помещение было просторным и светлым, словно в него через окна лилось солнце. И здесь на самом деле были окна, и солнце, хотя это просто невозможно — пусть голова школьного дракона и поднималась чуть выше к поверхности, все равно окон под землей быть не может.

— Эй, ты что тут делаешь?

Она вздрогнула, когда из-за спинки дивана выглянул Айзек, отжимающий тряпку.

— Тут это где?— девочка несмело сделала шаг в комнату, заставленную стеллажами и креслами, несколько столов жались к стенам.

— Это учительская, святая святых,— заговорщицки поведал Айзек, разводя руками, словно это была гостиная его собственного дома.— Впечатляет, а? Тут даже волшебные окна с искусственным солнцем…

— А ты уборку делаешь?

— А то,— пожал плечами парень, возобновляя прерванное занятие.— Я у преподов любимый «гном», почетный труженик, так сказать, вот они мне и доверяют мыть тут. А ты просто так зашла или по делу?

— По делу,— Эйидль тут же осенило, она оглядывала стеллажи с книгами и свитками.— Как думаешь, можно тут найти старые работы учеников, прошлогодние?

— Решила списать?— фыркнул Айзек, распрямляясь.— Ну, думаю, можно, только поторопись, я скоро ухожу, должен закрыть учительскую…

Девочка благодарно улыбнулась «гному», который снова увлеченно начал натирать полы, и поспешила к стеллажам, взяла первый попавшийся свиток и развернула — «Приказ №…». Не то!

Она методично шла от полки к полке, разворачивая первые попавшиеся свитки, но пока так и не наткнулась на что-то, что бы напоминало работы студентов.

— Ты глянь в шкафчиках,— махнул рукой Айзек, указав в правый угол.

Эйидль кинулась к темным шкафам, распахнула и тут же даже подпрыгнула от радости: ровными рядами тут лежали стопки расправленных пергаментов, каждая стопка имела ярлычок с надписью предмета и года обучения.

— Шестой год….— девочка схватила свитки, лежащие сверху, и поспешно начала перебирать, читая имена, что были надписаны в правом верхнем углу.

— Есть!— она не верила своему везению, доставая свиток, на котором кривовато было надписано «Цюрри, Феликс». Сначала девочка хотела просто оторвать этот уголок, но потом решила взять весь свиток — так вряд ли кто заметит его пропажу, а вот испорченная работа привлечет внимание. Эйидль поспешно положила пергаменты обратно, закрыла шкаф и аккуратно спрятала в карман работу Феликса. Сердце радостно забилось в груди.