Тропа небытия (джен)

В следующие дни у каждого нашлось занятие.

Сэру Андерсу пришлось отправиться аж в сам Каллен — добро, хоть при помощи портала. Только в столице и смог он найти нужного кузнеца. Перед этим обойдя нескольких мастеров и обсудив с ними, как лучше, а главное, надежнее добавить в оружие серебро.

Кузнец, на котором рыцарь остановил свой выбор, вызвался изготовить новый меч — из сплава железа с небольшим количеством серебра. Так, чтобы и на прочности не сильно сказалось… не говоря уж о цене, и позволяло угостить подвернувшегося оборотня серебром.

Металл благородный, кстати, предоставлялся за счет заказчика. Так что и здесь мастеру Бренну пришлось раскошелиться, жертвуя своими запасами.

И… сам колдун, как и рыцарь не очень-то придавали тому значения. Зато Освальд не скрывал своих сомнений. А сомневался он в том, что вся порция благородного металла пошла на изготовление сплава. Хоть крошечку, по мнению бывшего вора, столичный кузнец просто обязан был оставить себе.

— Смотрю, в душе ты вором был, вором и остался, — сказал по этому поводу сэр Андерс.

А Освальд в ответ лишь плечами пожал. Как бы намекая, что может рыцарь и прав, но его не переделать. Но главное: эта особенность вовсе не делала его менее полезным для общего дела.

Сам Освальд, кстати, тоже не сидел без дела. Во-первых, наловчился так махать факелами в обеих руках, что могло показаться, будто его опоясывают огненные дуги. Хоть на площади выступай. Кроме того, именно он, порыскав по окрестным деревушкам и посетив пару городов, помог Сиградду найти мастера, способного выгравировать руны на лезвии его секиры.

Тот человек к великой удаче тоже оказался варваром. Только пожилым. Сиградду рассказал, что во время очередного набега сам превратился в добычу. В плен его захватили потому как.

— А почему ты позволил? — не мог не спросить Сиградд стареющего соплеменника. — Почему не погиб с оружием в руках?

— Я бы без оружия погиб, если б не сдался, — в оправдание себе возразил тот, — по нужде присел… приспичило. И как раз тогда меня накрыли. Один дубинкой тюкнул… правда, слабо. Ну, я наземь повалился, ладони перед собою выставив. Не губите, мол. Те и сжалились.

Несколько зим плененный варвар прожил невольником. Помогая восстанавливать деревню — расплачиваясь за все безобразия, что творили его собратья по клану.

Потом пленнику волю дали, однако на родину он возвращаться не стал. Ибо неплохо устроился в той же деревне. Благо, руки имел далеко не кривые. Кроме того, принадлежал к редкой, ныне вымирающей в северных землях породе скальдов, то есть народных сказителей. И истории, которыми он охотно развлекал народ по вечерам в таверне, за кружечкой пива, пришлись местному люду по душе.

— Ты пойми, — сказал он еще Сиградду, — вся та ваша жизнь… походная или охотничья… это все и весело, и увлекает… но только пока ты молодой. А как старше становишься… если доживешь, хе-хе… больше другие вещи ценить начинаешь. Удобство, сытость. А не когда в лесу ночуешь, чтобы с голоду не умереть.

Молодой варвар спорить не стал. Как и признаваться, что и сам вынужден был расстаться с кланом и покинуть родные земли.

Зато, будучи скальдом, бывший невольник знал, в том числе и об этом обычае — наносить руны на оружие, чтобы усилить его против всякой нечисти. Делать это он, в общем-то, умел. А какие именно руны требовались против оборотней, охотно подсказал уже мастер Бренн.

Что до самого старого волшебника и его ученицы, то они каждый день колдовали над картами, отслеживая путь Рувима и его похитителей.

То Равенна, то сам мастер Бренн, сотворив соответствующее заклинание, наблюдали за небольшим клиновидным камушком, движущимся по карте. И указывающим, в каком месте находится обладатель одежды, над клочком которой и творились поисковые чары.

После этого либо Бренн либо Равенна зачаровывали какую-нибудь птицу и отправляли ее к тому месту. Чтоб хотя бы птичьими глазами увидеть и убедиться: чужеземец Рувим в яркой… правда, успевшей стать грязной, одежде по-прежнему жив. Но и его конвой из пяти членов Братства Ночи никуда не делся.

В ожиданиях своих мастер Бренн не ошибся. Контрабандиста действительно вели к цитадели. Что стало ясно, когда до самой твердыни Братства осталось меньше дня пути.

Видел колдун и саму цитадель — похожую на замок постройку на одинокой скале, высящейся над лесом. Видел глазами зачарованного орла. Дал орлу еще покружить над скалой, чтобы рассмотреть твердыню получше. После чего постарался как можно точнее запечатлеть на рисунке.

Что до барона фон Ярхольма, то он, кстати, участвовать в атаке цитадели охотно согласился. Как же, это ведь еще и возможность пограбить, на что мастер Бренн ему при встрече намекнул. Причем намек трудно было назвать тонким.

— С радостью! — ответил барон, выслушав предложение колдуна. — Только учтите! Теперь уже вы, сэр Бренн фон Нисбанд — мой должник.

— Да будет так, — заключил мастер Бренн, и не думая возражать.

Колдовской портал, кстати, привел барона в сущий восторг. Ведь так быстро перемещаться с места на место он прежде не мог даже на самом шустром скакуне.

Ну а поспорил он с колдуном лишь однажды. Когда, перенесенный с помощью портала в бывший донжон, обсуждал с Бренном и еще парой своих приближенных план боя.

— А почему нас к воротам переместить? — не понял барон. — Ворота заставлять штурмовать? Тогда как вас — сразу внутрь? Нельзя что ли всем вместе внутрь перенестись?

— Можно, но ни к чему, — терпеливо объяснил колдун, — во-первых, если сразу много народу в цитадели окажется, там места мало, будем только друг другу мешать. А во-вторых, хотя бы часть людей Братства лучше отвлечь на оборону ворот. В этом случае… когда я с моими людьми присоединюсь к атаке, для Братства это будет как атака с тыла. Почти то же, что в окружение попасть.

Дальше разговор перетек к обсуждению деталей, после чего колдун и барон ударили по рукам, и портал вернул Герберта фон Ярхольма с его приближенными в баронский замок. Снова встретиться договорились через несколько часов. К тому времени, как обещал барон, дружина будет собрана и к бою готова.

Пока наследник рода Ярхольмов готовился, мастер Бренн и Равенна еще раз убедились, что Рувим оказался именно в цитадели. Только вот жив или нет, не под силу было теперь узнать даже колдунам. Надежные стены крепости на скале неплохо скрывали от посторонних глаз ее обитателей, не говоря уж о пленниках.

Но потом прошли означенные несколько часов — и стены цитадели вкупе со скалой внезапно перестали казаться членам Братства Ночи достаточно надежными.

* * *

Сначала мастер Бренн открыл портал во двор замка барона фон Ярхольма. Там уже выстроилась… ну или скорее собралась, пытаясь держать некое подобие построения, баронская дружина с ним самим во главе.

Без малого четыре десятка человек. Добро, хоть пеших. Сообразили, что на вершине скалы конницей много не навоюешь. Не говоря уж о том, что колдуну не улыбалось убирать потом навоз. Пусть даже силами приходящей прислуги из ближайших деревень.

Зато ратники барона не забыли осадный таран. Сравнительно небольшой, зато крытый — для защиты от стрел.

Всей толпой да с тараном в придачу, кое-как протащив его в проем, люди Герберта фон Ярхольма прошли через портал в комнату бывшего донжона. Мгновенный перенос через многие мили до того впечатлил баронских ратников и даже возбудил (особенно вкупе с предвкушением предстоящего боя), что они восторженно переговаривались и нестройным хором ржали не хуже своих оставленных коней.

Не обошлось и без участия зеленого змия. Примерно каждый второй из воинов баронской дружины источал запах пива. Не иначе, приняли для храбрости. Так что воздух в комнате почти сразу сделался густым и неприятным — хоть топор вешай. Или даже огромную секиру Сиградда.

Правда, у некоторых ободряющее действие хмельного напитка успело закончиться. Пьяная храбрость ушла, оставив после себя головную боль и отвратительный привкус во рту. Распознать таких несчастных было несложно. Ибо весельем и говорливостью они не отличались. Но то и дело смачно сплевывали на пол.

Пока мастер Бренн открывал новый портал — на небольшое плато, где высилась цитадель — находившийся неподалеку сэр Андерс с молчаливой неприязнью, чуть ли не брезгливостью смотрел на новоиспеченных союзников. На весь этот сброд, дорвавшийся до настоящего оружия и доспехов, но поведением не отличавшийся от простолюдинов-кабатчиков. Вроде тех, с кем столкнулся сам рыцарь в злополучной деревне. Столкнулся, кстати, с подачи опять-таки барона фон Ярхольма.

Таким же неприязненным и презрительным оставался взгляд сэра Андерса, пока последний из баронских ратников не скрылся в светящемся проеме. И столь же молчаливым — сам рыцарь.

Зато когда портал закрылся, молчать сэр Андерс уже не мог.

— Ты сказал им про оборотней? — вопрошал он чуть ли не с возмущением, отвлекая мастера Бренна от карты на столике и подготовки нового переноса. — Про то, что простое оружие их не берет?

Колдун в ответ лишь молча покачал головой.

— Выходит, ты послал их на смерть, старик! — почти выкрикнул сэр Андерс. — Наших новых союзников…

— Но благородный сэр же сам сказал, что это мразь, — невозмутимо парировал мастер Бренн, — не думаю, что миру без них станет хуже.

Рыцарь мог бы сказать, что вообще-то нелегко сделать хуже миру, десятилетиями не видевшему солнца, и где из могил вылезают мертвяки, а тех, кто еще жив, искушают демоны. Хуже для такого мира было бы вообще пребывать вечно погруженным в темноту. И без единой живой и не совращенной демонами души. Но предпочел не лезть в бесплодные споры. Перед боем они вообще-то едва ли уместны.

— К тому же дуракам и пьяницам, как известно, везет, — примирительно молвил колдун, переняв эту поговорку, по всей видимости, у языкастого Освальда. — А враги наши не зря именуют себя Братством именно Ночи. Напомню, что для оборотней ночь — излюбленное время охоты. Мы же атакуем, как заметил благородный сэр, посреди дня. Так что едва ли даже оборотни сильно повлияют на ход битвы.

* * *

К плато, на котором высилась цитадель Братства, снизу вела единственная тропка — извилисто опоясывавшая склон и незаметная издали. Да и вблизи найти ее непосвященным было нелегко. Пришлось бы обходить всю скалу в ее поисках. Да еще сквозь лес. Занятие столь же неблагодарное, как поиск иголки в стоге сена. И еще более долгое.

Потому для того чтобы держать под присмотром подход к плато и цитадели, достаточно было единственного охранника, с арбалетом наготове ждавшего незваных гостей.

Но достаточно — в обычных условиях. А не когда прямо за спиной у этого стража возникает целая толпа вооруженных людей.

Когда охранника Братства (не имевшего, вдобавок, доспехов) пронзил чей-то меч, он даже обернуться не успел.

На крик, впрочем, его хватило. Трудно ведь оставаться молчаливым, когда смертоносное железо протыкает тебя насквозь.

Эта первая смерть с противной стороны (и первый же успех в битве) воодушевили баронских ратников. Плато огласилось торжествующим многоголосым ревом и звоном мечей о щиты. А четверо самых дюжих бойцов уже катили таран к широким двустворчатым воротам.

Но и Братство в долгу не осталось. Скорее всего, по другую сторону ворот и внешней стены у него имелись еще бойцы, несущие вахту и готовые к атаке чужаков.

Едва ли ведь обитатели цитадели ограничивались всего одним охранником. Слишком беспечно. Даже для людей, мнивших себя хозяевами окрестных лесов, и в чьих рядах (возможно) имелись оборотни.

А может, их привлекли крики чужаков. Или удары тарана по воротам.

Как бы то ни было, но откуда-то из узких окошек-бойниц, из башни, надстроенной над крышей цитадели, из-за укрытий на самой стене в баронских воинов полетел рой арбалетных болтов. Сразу трое ратников рухнули на плато. Причем двоим из них уже не суждено было подняться.

Но и люди барона не были мальчиками для битья. Остальные успели заслониться от арбалетных болтов щитами. Кроме того, у нескольких воинов были при себе луки. Стрелять из них, конечно, столь же шустро не получилось бы. Зато бьют они дальше. А уж если попадет в кого стрела налету, так может хоть насквозь прошить.

Лучники били не абы куда. Но целили в те же окошки-бойницы поверх внешней стены, откуда, по их мнению, могли прилететь арбалетные болты. Возможно, они даже попали в кого-то. А может, защитники цитадели смекнули, что не стоит тратить боеприпасы попусту.

В любом случае попытки обстрела со стороны Братства Ночи прекратились. Что до бойцов, управлявшихся с тараном, то им под деревянной крышей осадного орудия тем более не было дела до незадачливых стрелков. Парочка болтов в эту крышу, правда, попала. Но так и застряла, не пробив. И людей, что там засели, пригнувшись, ни один не задел.

А люди продолжали свое дело — требующее не только силы, но и терпения. Пока наконец широкие деревянные створки, окованные железом, не уступили под ударами тарана.

* * *

За штурмом и падением ворот наблюдала Равенна — глазами заблаговременно зачарованной птицы. Когда же ворота удалось взять, немедленно вернулась в человеческое тело и сообщила наставнику.

Тогда-то мастер Бренн и его соратники вступили в игру. Равенну хотели оставить — чтоб восстанавливала силы после заклинания, зачаровавшего птицу. Но волшебница настояла, пообещав принять нужное зелье. Так, чтобы выпить и снова чувствовать себя бодрой и полной сил.

— Зря, что ли бой с оборотнями тоже отрабатывала, — напомнила она.