Один штрих (гет)

Гарри подбрасывала вверх команда, и мальчика оглушал громкий звук аплодисментов. Он продолжал сжимать снитч и улыбаться. С каждым его полётом вверх Гарри ощущал бешеную эйфорию, настолько его захлестнуло удовольствие от победы.

Он Поттер. Гарри Поттер. И он всего добьётся, весь мир идёт на встречу ему — и он об этом знает.

— Гриффиндор! Гриффиндор! — громкий шум толпы, скандирующий его факультет, прославляющий их долгую и упорную работу.

— Да-а-а! — громко крикнул мальчик, смотря вверх. Он видел яркое морозное солнце, слепящее ему глаза, быстро пролетающие облака, и ветер, щекотавший лицо. Гарри хотел застыть в этом мгновении счастья навечно. — Это только начало!

Толпа одобрительно взревела ему в ответ.

Гарри впервые собирался попасть на вечеринку в гостиной для старшекурсников в честь победы их команды. Близнецы Уизли сказали ему, что обычно младшие курсы не пускают в гостиную на время празднования, слишком малы для этого, но из-за того, что он, первокурсник, поймал снитч, то все младшие курсы могут праздновать теперь вместе с ними.

Джеймс и Лили еле выловили Гарри в большой толпе, мальчик словно всё вокруг позабыл от счастья, и только когда младший Поттер заметил родителей, то вспомнил, что хотел с ними поговорить.

— Это был Снейп! Он заговаривал мою метлу! — двадцать минут спустя горячо кричал Гарри в хижине Хагрида, куда они все вместе пришли. Все вокруг поздравляли его, но Гарри не смог сдержаться и не начать высказывать накипевшее внутри, все его подозрения. Рон, Гермиона и Невилл тактично молчали, попивая чай лесничего, который тоже молча наблюдал за ними.

— Гарри, во-первых, профессор, — мама стояла прямо над мальчиком и сочувственно качала головой. — А во-вторых: я понимаю, что ты испугался, но нельзя так сразу, без доказательств, обвинять, понимаешь?

— У меня есть доказательства! Гермиона сказала, что видела, как он смотрел на меня и что-то шептал. И в Хэллоуин он пытался пройти мимо трёхголового пса. И пёс его укусил! Мы думаем, что Снейп пытался украсть то, что охраняет этот пёс.

— Вы откуда про Пушка узнали? — вдруг спросил Хагрид, обретя дар речи. Лесничий здорово перепугался на матче за Гарри.

— Пушок? — в один голос спросили Рон и Гермиона. Невилл как-то сконфуженно рассмеялся.

— Так, Гарри Джеймс Поттер, — вдруг строгим голосом спросила мама. — Какой ещё трёхголовый пёс?

— Это моя собачка, — ответил вместо Гарри Харид. — Купил её у одного… э-э… парнишки… грека…

— Всё, Хагрид, достаточно, — Лили озадаченно перевела взгляд обратно на сына. — Ты же обещал мне, что будешь себя беречь, а ты, оказывается, за профессором Снейпом шпионишь?

— Лили, не вини его, он правда подозрительный, — буркнул Сириус. — И всегда таким был…

— Не без оснований, — под нос, тихо сказал Джеймс, но Лили его услышала и гневно обернулась.

— Ты считаешь нормальным, что наш сын явно вмешивается в то, что не следует? Я уверена, что далеко не каждый первокурсник знает про… Пушка? — Лили задумчиво обернулась к Хагриду. И тот кивнул. Миссис Поттер опять обернулась к мужу.

— Да, про Пушка.

Джеймс задумчиво смотрел на свои руки. Воцарилась долгая пауза, и Гарри за это время старался не смотреть на родителей. Лучше бы он не начинал озвучивать свои подозрения.

— Я видел, как он хромал, — вдруг сказал Джеймс, и Гарри быстро посмотрел на него. Папа явно верит ему…

— Что? — практически шёпотом спросила Лили, но её прекрасно слышали все. — Когда ты успел с ним встретиться?

— Ну, когда вы меня ждали, — папа неожиданно встал и стал ходить по комнате.

Гарри ожидал, что мама сейчас словами накинется на папу, стараясь доказать свою точку зрения, что они сейчас будут спорить, и Гарри надо будет доказывать, что Снейп действительно виноват. Но Лили просто стояла и со странным выражением лица смотрела на Джеймса.

— Всё хорошо? — тихо спросила мама, и Гарри удивлённо обернулся на неё. Мама стояла, расправив плечи, волосы слегка свисали на её лицо, а взгляд сейчас был полон скрытого беспокойства — Гарри слишком хорошо знал поведение мамы, и эта её реакция его насторожила.

— Да, — кивнул папа и посмотрел на неё. — Обсудим позже.

Мама кивнула, и Гарри обернулся на Сириуса, будто желая услышать от него ответы, но и с удивлением заметил, что тот тоже сидел и странно смотрел на папу. Гарри могло бы показаться, что это тоже беспокойство, но этого не может быть, потому что Сириус никогда ни о чём не переживает! Казалось, что он вечно ходит под какими-то успокоительными.

— Гарри, — мальчик обернулся на папу, который остановился и теперь смотрел на него со всей своей серьёзностью. — Я горжусь тобой, ты такой наблюдательный, это правильно. Но хотел бы узнать всё же подробнее: откуда ты знаешь про трёхголового пса и подходил ли ты к нему.

— Это была случайность, — ответил Гарри. И не соврал — это правда была случайность. Он, Рон, Невилл и Гермиона возвращались с занятий, но лестница вдруг сменила направление, и они сами не поняли, как оказались там и увидели это. Невилл тогда всю ночь не мог заснуть.

— Пусть это и остаётся случайностью, — продолжил папа. — Это прекрасно, что ты ничего не боишься, но мама права. Не надо вмешиваться во всё.

— Ты знаешь, что он охраняет? — вдруг понял мальчик.

— Достаточно! — вдруг вскочил Хагрид и нервно обмакнул грязной салфеткой свой вспотевший лоб. — Я… я приготовил печенье в честь твоей первой игры, Гарри…

— Да, давайте попробуем, — в один голос сказали Невилл, Рон и Гермиона. Его друзья видимо были рады зацепиться за любую возможность прервать этот разговор.

-… с шоколадной крошкой, — продолжал говорить Хагрид и поторопился на свою маленькую кухню. — Сейчас вот чай с ромашкой вам налью… вы же любите ромашку?

Гарри отдалённо слышал своих друзей, но продолжал смотреть на папу, а тот на него.

Вдруг Джеймс как будто встрепенулся и сказал:

— Хагрид, нам, наверное, уже пора.

— Что? — Гарри ударил по своим коленям в досаде. — Нет!

— Сегодня будний день, и мне уже давно пора быть на работе, — продолжил папа. — Грюм дал мне отгул на утро, а сейчас уже почти обед.

— Да, мне тоже уже нужно идти, — кивнула мама.

— Сириус? — с надеждой обернулся мальчик к крёстному отцу, но тот лишь покачал головой. — Хорошо, ладно, идите.

Лили подошла к нему, слегла приобняла и потянулась вниз, быстро поцеловав в щеку. Сириус слабо хлопнул его по спине, а папа подошёл к нему и коротко, крепко обнял.

— Всё, Гарри, не скучай, — сказал он. — И помни о том, что я тебе сказал.

…

— Нет! — кричал Гарри, идя с друзьями обратно в Хогвартс после чаепития с Хагридом. — Вы это видели? Конечно, работа им мешает, как же ещё!

— Мне кажется, Гарри, — быстро отчеканила Гермиона. — Твои родители что-то знают и хотели сами между собой что-то обсудить.

— Вот именно это меня и бесит! — Гарри пинал перед собой какой-то камешек, продолжая зло идти вперёд. — Папа столько раз сам нарушал правила, а тут не хочет сказать мне, что охраняет пёс.

— Наверное, это что-то опасное, — прошептал Невилл, едва поспевая за ними. — Может быть, поэтому тебе и не говорят? Чтобы ты туда не совался?

— Для того, чтобы я туда не совался — надо было наоборот мне сказать.

— Да, — кивнул Рон, растрепав волосы рукой. — Вдруг там какой-нибудь снитч из драгоценных камней, а они и прячут.

Гарри рассмеялся. Он ещё злился на родителей, но постепенно ему становилось легче рядом с друзьями.

— Какой ещё снитч? — услышали они громкий вздох Гермионы. — Будет ещё профессор Снейп идти мимо пса ради вашего дурацкого мячика.

— Никакой он не дурацкий! — в один голос почти завопили Гарри и Рон. При этих словах Уизли вдруг споткнулся о камень, который всё пинал Гарри перед собой, и упал. Рыжеволосый мальчик ругнулся, а затем перевёл взгляд на небо и тихо сказал что-то вроде «вау».

Невилл от этого вдруг улыбнулся и переглянулся с Гермионой. Спустя несколько секунд вся компания рассмеялась и легла рядом с Роном. Им определённо можно всем немного задержаться на праздник, наблюдая за вихрем облаков и ясным небом.

…

Вечеринка прошла громко. Настолько громко, что ночью к ним пришла Макгонагалл и, отругав их всех, отправила спать. Однако баллов ни с кого не сняла.

На вечеринке в их гостиной были все курсы. Младшие играли в «Мафию», волшебные шахматы и соревновались в поедании конфет, средние весело танцевали, пели под гитару и устраивали своеобразный театр, а старшие, разгуливая с красными стаканчиками, болтали между собой, очень громко смеясь. Гриффиндор в тот вечер сплотился ещё больше. И Гарри был рад чувствовать себя частью этого мира.

— Смотри, какая гадость, — сказал тогда Рон, указывая на девушку и парня с шестого курса, которые в самом тёмном углу слились в поцелуе. Гарри кивнул и поморщился.

Но время шло беспощадно быстро, и Поттер не заметил, как наступили зимние каникулы. Он отправился домой в Годриковую впадину. Конечно, Поттер звал с собой и друзей, но те сказали, что очень соскучились по родным и возможно приедут немного позже. Гарри их понимал — он сам никак не мог дождаться возвращения домой. Папа ему говорил, что самое сложное время — первый курс, когда ты учишься жить без родителей.

Зимняя Годриковая впадина напоминает место из волшебной сказки. Эта деревушка, в которой живут и маглы, и маги, наполнялась своим особенным волшебством. Пушистый снег покрывал собою и леса, и горы, который были прекрасно видны с главной площади, на которой местные организовали большой каток и ярмарку, на которой продавался горячий шоколад. А постучав по кирпичам в определённой комбинации, местные маги могли попасть уже на волшебную ярмарку, на которой организовывались полёты, соревнования по поеданию волшебных сладостей и продавались много волшебных игрушек.

Он, мама и папа почти каждый день гуляли — они ходили в зимний поход на гору с маглами, завтракали карамельными вафлями в местной пекарне, готовили магловские вкусности дома, разжигая камин, катались со снежных горок и на лыжах. Мальчик чувствовал себя самым счастливым ребёнком на свете. Даже Букля выглядела намного счастливее.

В Сочельник Поттеры ожидали много гостей. Джеймс поставил в гостиной огромную ёлку, прямо до потолка. Лили с помощью магии украшала её, смеясь над Гарри, который притаскивал свои самодельный фигурки из бумаги и вешал их на ёлку.

Джеймс принёс в то утро много разнообразной еды с самых разных мест Годриковой впадины на праздничный стол, и Лили оставалось только решить с цветом свечей, скатерти и других её штучек, создающих уют. Гарри они очень нравились. А мама в итоге выбрала красные тона, пока мальчик бегал и везде оставлял еловые ветки в качестве украшения.

Папа в тот день подарил ему лучший подарок на Рождество — настоящую мантию-невидимку.

— Она передаётся по наследству в нашей семье, — сказал тихо Джеймс, смотря Гарри в глаза. — Помнишь, мы читали сказу о трёх братьях?

— Да! У третьего брата она была. Я даже и не знал, что мантия действительно существует.

— И лучше, чтобы об этом не знали все подряд, понимаешь?

— Да. Спасибо тебе, папа.

Ближе к вечеру, когда ещё было не совсем темно, и вокруг летел мягкий, пушистый снег, пришёл первый гость — Римус Люпин. Гарри сразу бросился ему в объятия. Римус с тех пор, как провожал его в Хогвартс, совсем не изменился. Сегодня Люпин был аккуратно причёсан, в тёмно-зелёной жилетке в клетку и, как сказал папа, увидев его, «ты сегодня, Лунатик, образец благочестия». Римус подарил Гарри набор перьев и шоколад с кусочками клубники.

А Гарри, поблагодарив, почти с порога начал рассказывать Римусу о Хогвартсе, и тот, сев в удобное кресло, слушал мальчика с интересом, периодически задавая ему вопросы.

— Насколько я понял, тебе на Гриффиндоре нравится?

— Очень! — кивнул Гарри и улыбнулся. — А ты? Как у тебя дела?

— Всё хорошо, Гарри, спасибо. Сейчас вот устроился в волшебный книжный магазин. Но думаю, что ненадолго.

После Римуса к Поттерам прибыли семья Лонгоботтомов. Мама бросилась обнимать тётю Алису, и те обе, о чём-то шепчась, быстро скрылись в самый дальний угол гостиной. Они почти всегда так делали, а потом ещё весь вечер могли сидеть и смеяться между собой, и неизменно замолкали, стоило Гарри спросить, что там смешного. Мальчик заметил, что сегодня на них даже платья были одинакового цвета — красного. Только у мамы платье было до колен с рукавами-фонариками, а у тёти Алисы оно было длинное, в пол и с какими-то кружевами.

Дядя Фрэнк в голубой рубашке и серых брюках почти упал на диван недалеко от Римуса, Джеймс присоединился к ним, и они втроём стали что-то обсуждать. Гарри и Невилл же быстро побежали в его комнату.

— Принёс? — спросил Гарри, закрывая за собой дверь.

Невилл кивнул и с улыбкой достал из всех карманов шоколадных лягушек:

— Рон сказал, что соберёт все карточки до конца каникул, но для моей собранной коллекции не хватает только Кандиды Когтевран и Морганы.

— Так давай разворачивать! — воскликнул Гарри, и они стали быстро поедать целую кучу шоколадных лягушек. Невилл, смеясь, решил отправить Рону письмо с одним фантиком, чтобы тот помнил о их споре и не расслаблялся. Гарри и Невилл уже съели почти всё, постоянно громко смеясь и рассказывая друг другу истории, когда услышали, как кого-то встречают внизу.

— Пойдём?

— Пойдём, — Невилл вытер рот рукавом, и у него остался шоколадный след на белоснежно-белой рубашке. — Мама меня убьёт…

Гарри стал ещё сильнее смеяться, и Невилл через секунду подхватил его смех.

Следующим к Поттером, оказалось, пришёл Сириус. Гарри не сразу заметил, что он пришёл не один — за ним стояли женщина и мужчина, около которых вокруг вовсю хлопотала мама. Сириус их громко для всех представил, и это оказались Андромеда и Тед Тонксы.

Андромеда Тонкс была кузиной Сириуса. Гарри знал, что его крёстный отец почти не общается со своими родственниками, и был крайне удивлён появлению этой высокой и красивой женщины, которую точно любой замечал за версту. У неё были светло-каштановые волосы, аристократические, бледные и острые черты лица, но глаза буквально излучали доброту и холод одновременно.

Гарри заметил, как папа при её появлении встал и замер, и лишь спустя несколько секунд сказал, заметив, что гостья обратила на это внимание:

— Прошу прощения, вы очень напоминаете свою сестру.

— Уверяю вас, что только внешне, — Андромеда смущённо улыбнулась и взяла под руку мужа.

Тед Тонкс выглядел гораздо проще своей жены, и Гарри, увидев бы их на улице, вряд ли смог представить их вместе. Тед был светловолосым мужчиной с немного проглядывающим животом — хотя может это просто его жёлтый свитер с оленями придавал ему лишний вес. Мистер Тонкс был курносым, голубоглазым и немного узковатым лицом. Гарри встретился с ним взглядом, и мужчина подмигнул ему. Гарри улыбнулся.

После их появления Сириус рассказывал о том, что они с Андромедой — белые вороны в древе Блэк, и что женщина вышла за маглорождённого Теда, несмотря на то, что училась на Слизерине в окружении своей семьи. Андромеда быстро разговорилась с Алисой и Лили, утратив всю внешнюю холодность, и женщины отправились зачем-то в комнатку, где мама хранила все свои зелья.

Гарри поспешно подсел к папе, а Невилл — к Фрэнку.

-…Лили тоже маглорождённая, — говорил Джеймс, открывая какую-то жёлто-оранжевую бутылку, от которой приятно пахло корицей. — И, конечно, от этого у любого чистокровного есть какие-то проблемы.

— Даже у вас? — удивлённо спросил Тед, немного вытянувшись вперёд. Джеймс с хлопком открыл бутылку и разлил по бокалам. Гарри, наблюдая за этим, спросил:

— А я?

— А что ты? — Джеймс шутливо стукнул по носу сына, и тот сморщился. — Мал ещё.

— Так это не пу-у-унш, — разочарованно сказал Гарри, откинувшись на спинку дивана. Мальчик знал, что на кухне его ожидало много вкусных напитков, поэтому на самом деле ни капли не расстроился.

Джеймс отпил из своего бокала, перевёл взгляд обратно на Теда и кивнул.

— Да, даже у нас.

— Мне казалось, что Поттеры много поколений достаточно лояльны к маглам, — подал голос Фрэнк, держа в одной руке бокал, а другой — обнимая Невилла.

— Мои родители — да, — кивнул Джеймс. — Но все эти дядюшки и тётушки, в основном, на неё косились и пытались что-то сказать. После свадьбы так вообще хотели повесить на меня клеймо предателя крови, но моя мама тако-ой скандал устроила, что никто даже не вякнул мне лично об этом.

— А мне говорили в лицо многое, — сказал Тед, смотря на свой бокал с тёмно-красным содержимым. — Но хуже Андромеде досталось — она ни с кем из семьи больше не общается.

— Попрошу! — подал голос Сириус.

— Кроме тебя, конечно.

— Какая разница, кто какой крови? — не выдержал и спросил Гарри.

— Абсолютно никакой, — ответил ему Римус. — Главное то, что мы живы. И имеем возможность обучаться магии.

— Согласен с вами, — кивнул ему Тед, и все они чокнулись бокалами.

В тот вечер пришёл неожиданно и начальник папы — Аластор Грюм. Гарри видел его и раньше, но от этого менее пугающим он не был. Грюм прихрамывал на одну ногу и, оглядывал всё вокруг искусственным глазом. Невилл тогда тихо сказал Гарри:

— Видимо и сегодня кошмар приснится.

Уже ближе к полуночи, когда они все сидели за столом, в дом Поттеров пришёл ещё один гость — молодая девушка с бледным, заострённым лицом в виде сердечка, яркими, длинными фиолетовыми волосами и накрашенными бордовыми губами. Её приход сложно было не заметить, потому что девушка снесла что-то в прихожей из-за своей неуклюжести. На ней была большая кожаная куртка с мехом, розовое короткое платье и колготки в мелкую сетку. На ногах блистали ярко-жёлтые берцы. Гарри подумал, что девушке должно быть прохладно в таком виде.

— Нимфадора! — миссис Тонкс встала со своего места и удивлённо уставилась на девушку. — Что ты тут делаешь? Ты должна была отмечать со своими друзьями.

— Нет у меня больше друзей! — воскликнула девушка, взмахнув волосами и высоко вздёрнув голову вверх. Гарри переглянулся с отцом, они оба ничего не понимали. Зато Сириус улыбался.

— Что-то случилось, дорогая? — мистер Тонкс также встал со своего места и обеспокоенно смотрел на девушку.

Дорогая?

Тут Гарри стал понимать, что, наверное, эта девушка — их дочь. В девушке ярко проглядывались черты лица отца. Да и вряд ли мистер Тонкс называл бы так кого-то, кроме своей жены или дочери.

— Я узнала, что Диего начал встречаться с Пенни. Всё кончено, — девушка на деле не выглядела сильно расстроенной или просто хотела не показывать свои эмоции. — Я и решила, что не хочу больше быть в их компании.

— Мальчики приходят и уходят, — ухмыльнулся Сириус. -Знаешь, сколько ещё у тебя их будет, Нимфадора?

— Заткнись! И не называй меня так, Сириус! — вдруг сказала ему девушка и только тут заметила Грозного Глаза Грюма, который сидел с чем-то вроде наподобие улыбки. — Ой, здравствуйте.

— Тонкс проходит у меня сейчас обучение на мракоборца, — вдруг басом сказал Грюм, оборачиваясь к родителям девушки. — Между прочим, ваша дочь моя лучшая ученица сейчас. Научилась вызывать патронуса в четырнадцать лет, хотя почти все сосунки, которые учатся вместе с ней, на это не способны. И то, что она метаморф лишь добавляет ей баллов.

— Кто такие метаморфы? — прервал его Гарри.

— ОФИГЕТЬ! — воскликнула девушка, в шоке раскрыв рот. — Укуси меня Мерлин…

— Дора! — взмолилась Андромеда.

-… это же сам Гарри Поттер! Просто отвал башки какой-то.

— Да, это я, — с ухмылкой ответил Гарри и повернулся к Грюму. — Так кто такие метаморфы?

— Точнее метаморфомаги, — вдруг сказал молчавший до этого Римус, поправляя невидимые складки на жилетке. — Волшебники, которые могут изменять черты своего тела, не прибегая к заклинаниям или зельям. Такому невозможно научиться — очень редкая, врождённая ценность…

Нимфадора Тонкс вдруг покраснела, и её волосы приобрели розовый оттенок. Андромеда подняла брови в недоумении.

-… всё понятно стало, Гарри?

— Да, спасибо. Жаль, что я так не смогу себя быстро менять, — в шоке смотрел на девушку Гарри и вдруг сам встал. — Ты это, садись! Тут мы быстро тебе место освободим. Да, папа?

— Да, Гарри, — с улыбкой кивнул Джеймс и посмотрел на Сириуса. — Интересные у тебя родственники.

— Все в меня, — ухмыльнулся Блэк. — Дора, садись со мной, обмоем твоего экс-любовничка.

— Хорошо, — Тонкс вдруг скромно направилась к своему быстро освободившемуся месту около Сириуса. Румянец с её щёк всё никак не сходил. Наверное, ей было стыдно перед родителями.

Всё остальное время Гарри не переставал говорить с Тонкс, девушка постоянно меняла внешность, что приводило юного Поттера и юного Лонгоботтома в дикий восторг. Сириус же пьяно шептал девушке о том, чтобы она не переживала из-за разрыва с каким-то Диего, потому что «он был лишь серым паззлом в её жизни». Папа болтал с Грюмом, периодически быстро целуясь с мамой, которая вовсю рассказывала свои истории с работы Алисе и Андромеде. Римус, Фрэнк и Тед тихо разговаривали между собой о какой-то философии.

Только ближе к утру гости стали собираться по домам. Лили уговаривала их всех остаться — в доме Поттеров легко можно было организовать места для всех, но согласился только Сириус. Он, даже ни с кем толком не попрощавшись, завалился в кровать, не переодеваясь, и уснул. А Гарри казалось, что одна из их гостевых комнат на втором этаже уже принадлежала Блэку с момента постройки дома, настолько много его вещей было в ней.

Невилл тоже засыпал на ходу, да и Гарри чувствовал, что глаза его сильно слипаются между собой. Мама давно гнала их спать, но мальчики не хотели пропускать ни секунды Рождественской ночи. Так что Алиса буквально одевала Невилла — нахлобучила ему разноцветную шапку с помпоном на голову, накинула куртку, а мальчик вяло её застёгивал. Фрэнк же, полностью одетый, продолжал болтать без умолку с Джеймсом, который уже стоял в пижаме, опираясь на стену. Вид у него был спокойный и умиротворённый. А рядом с ним стоял Римус в забавной шапке-ушанке и красным термосом с кофе.

Грозный Глаз Грюм, быстро пожав всем руки, скрылся также быстро, как и пришёл. А вот Тонксы всё никак не спешили уходить. Конечно, они собирались, но из-за разговоров сборы шли медленно. В конце концов все гости стояли в прихожей и стали прощаться. И когда все уходили, то Гарри заметил, как в общей суматохе Нимфадора тёрла руки друг от друга, и Римус протянул ей термос с горячим напитком и предложил свой шерстяной шарф.

Проспав почти весь следующий день, Гарри чуть было не пропустил прибывшую сову Рона — Уизли отправил ему шоколадные конфеты и свитер, связанный его мамой. Гарри сразу надел его на себя и открыл конфеты, читая письмо.

Привет, Гарри!

С Рождеством тебя! Не знаю, когда придёт письмо, но если Невилл там ещё рядом с тобой, то передай ему, что мне не хватает до полной коллекции всего одной карточки, и что его фантик я ему в следующий раз засуну в одно место.

У нас тут всё супер — не поверишь, приехал Чарли в гости, привёз мне фигурку дракона — потом покажу. А вот Билл так приехать и не смог.

Надеюсь, я смогу к вам приехать чуть позже, ну или ты ко мне. Хотя у меня особо делать нечего, лучше к тебе!

— Рон

P.S Мне кажется, моя сестра втюрилась в Невилла, постоянно спрашивает, как он. Это какое-то безумие.

…

Ближе к концу каникул к нему приехал Рон. Его привезли мистер и миссис Уизли — они оказались очень приятными людьми и немного задержались у них на обед. Мистер Уизли, узнав, что его мама — маглорождённая, стал её расспрашивать о магловских вещах, а миссис Уизли ощущала себя немного неуютно от роскоши вокруг, но при виде Гарри в её свитере, кажется, успокоилась.

Гарри показал Рону всю Годриковую Впадину — они пропадали вне дома с утра до вечера. А родители, кажется, не были против — у них-то каникулы закончились, и они почти весь день пропадали на работе.

— Как же у тебя кру-у-уто тут, — сказал как-то Рон, когда они с Гарри, купив какие-то сладкие ватрушки на местной ярмарке, забрались на крышу Поттеров, свесив ноги вниз. Им открывался вид на яблочный сад и горы. — Никого нет, никто не мешает.

— Да ладно, — махнул рукой Гарри. — Одному мне бы сейчас было скучно, а у тебя дома явно не заскучаешь.

— Это точно, — разочарованно пробурчал Рон. — Никакого личного пространства — как тут заскучать.

Гарри пожал плечами, как бы соглашаясь.

— А летом я могу к тебе приехать и тогда проверим.

— Э, — как-то смущённо почесал голову Рон и смачно откусил ватрушку. — У нас всё не так, как у тебя.

— Ну и что?

— У вас тут так…

— Как?

— Роскошно.

Гарри на это лишь закатил глаза и бросил в себя последний кусочек ватрушки и поднялся на ноги, отряхивая руки от крошек.

— Пойдём во взрывающиеся карты играть.

— Давай, — Рон кивнул, также запихнув в себя последний кусок, и мальчики отправились обратно в дом.

Они и не заметили, как быстро подошло время возвращаться в Хогвартс.