Гвидон (джен)

Замок покинули давно. Он был стар, он был добр, он был загадочен так, как загадочны бывают сытые драконы или монстры под кроватями, которые рассказывают сказки. Маел-Ине-Киррен за сотни лет своей жизни почти обзавелся уже собственной личностью. Когда-то давно в нем жили короли. Династия Киррен правила островом в те времена, когда Буян еще не откололся, когда волшебный лес занимал огромную площадь, когда вместо Тарантайска стояла у холма одинокая кузница гномов, а в Женове лежала одиноко в центре пустыни потерянная кем-то Лунная Призма.

Династия Киррен ушла — люди недолговечны. А вот замок их стоял. Стоял, оплетенный розами и почти целый, красивый, как картинка.

Если пройти по лестницам замка вверх, на главные этажи, можно попасть в огромный зал, весь периметр которого заставлен одинаковыми арками. Арки эти отличались разве что количеством проросших на них роз, не больше.

Одна проблема — двух лестничных пролетов не было, и подняться наверх было очень затруднительно.

Дирижабль доставил команду боевых девчонок на удивление быстро. Хотя вряд ли на удивление, Гена все время уговаривала ветер мчать машину быстрее, потому что ей не терпелось прибыть на место назначения. Возможно, кого-то могло с непривычки укачать. Почувствовав ногами землю, метаморф вдохнула свежий воздух полной грудью и чуть пошатнулась от того, что снова столкнулась с проблемой времени: воздушная стихия изредка пыталась сопротивляться неврожденным способностям розоволосого на данный момент, живого артефакта.

— Ну что вы там? Давайте, спускайтесь вниз, тут пока безопасно. Пока.

Сощурив ярко-желтые глаза, алкароска покрутилась в разные стороны для достоверности. Нет, только один очень симпатичный замок в наличии и, может, поблизости кидалово-Алик.

Дырчащий и фырчащий драндулет доставил их к развалинам, и сразу стало хорошо. Они были такие же, как и восемьдесят лет спустя. Если тут и баловались магией, то как-то явно этого не чувствовалось. Пахло розами и романтикой.

— Ах, как неуместно это все, — пробормотала Чайома и пришпилила к петлице розу. — Лезем вперед и с песнями? Или ты нас смерчем аккуратненько доставишь? — спросила она у вышедшей первой Птицы.

Сама Чайи спокойно могла и по скале лезть, не то, что развалинам замка.

— Вот примерно так, пожалуй, и должен выглядеть рай, — изумленно рассматривающие сию величественную прелесть, являющуюся ни чем иным, как легендарным замком, изумрудные глаза Маши зажглись любопытствующими огоньками, пляшущими похлеще чёртиков, — существуй он, конечно.

Красиво, однако, в любое время суток, года и столетия (а там, глядишь, и тысячелетия) могли позволить себе жить исключительно лица титулованные. Выбравшись наружу из опробованного дважды за двое суток средства передвижения, Рождественская присвистнула, узрев архитектурное творение воочию.

— А наверху мы, простите, каким образом окажемся? Выше головы, говорят, не прыгнешь, а тут дела обстоят так, что по-другому никак.

Вася многое хотела сказать Алику. Например, что она ждала его эти полгода, как не ждала никого на свете. Нет, плохой пример. Она хотела сказать ему, что не одобряет его последние поступки и после отвесить звонкую пощечину. Четыре штуки по числу ладоней.

Вася шагнула сначала вниз с дирижабля, а потом и в замок. И на всякий случай приложила руку к камню. Как учили в племени одной темнокожей девицы, надо было внимать всему, даже камням. Вдруг они умеют говорить.

К сожалению, Мышинская у камней доверия не вызывала, а провалы вместо лестниц не вызывали доверия у самой Мышинской.

— Гена, бедного больного и обманутого в лучших ожиданиях подсади? — прямо начала Вася, — По воздуху шагать, конечно, здорово, но я не умею.

Спрыгнув вслед за Генкой на твердь земную, Мика осмотрелась и повздыхала: когда-то давно, в будущем, они уже были в этом замке, разве что сигали вниз в его подвалы.

— Не будем тянуть резину и попробуем прорваться наверх? Ветром нас может не туда сдуть или в стену впечатать ненароком, — девушка задумчиво пожамкала свою губу и махнула рукой, мол справятся, и не с таким сталкивались. — Прорвемся. Пролеты можно и по воздуху осилить, если у Генки сил хватит.

Увидев, что дирижабль уже подлетел, и, судя по первому впечатлению, никаких чертей не наблюдается, Кики спрыгнула с лестницы.

— Ну что, никого нет?

Громада замка высилась над ней — красивая и неприступная.

По дороге в замок с названием, которое Мира не выговорила даже бы после тазика боярышника, девушка доотпиливала свои дреды, правда с большим трудом. То, что минут пятьнадцать назад украшало головушку старшекурницы, было сожжено заклинанием Инсендио, как только Мира оказалась на земле. Сейчас она (Мира) была похожа на озорного мальчишку с через чур женским лицом. Зато, волосы обрели свободу и не были запутанными, пусть и обстрижены были криво.

Замок жил своей жизнью, но то, что ей придется побывать там, вносило в ситуацию легкий экстрим.

— Я могу попытаться восстановить часть лестниц. Вернуть их в прошлое, скажем так.

Где-то наверху что-то со скрежетом рухнуло вниз, и, видимо, девушкам надо было поторопиться.

— Йобль меня раздери! Что это?! — Кики отскочила подальше и воззрилась на небо, стараясь увидеть, что же там такое падает.

Пересчитав всех по головам, Гена успела по лицам спутниц убедиться, что нет, никого не укачало. Улыбнувшись, она подмигнула Кики и подняла руки вверх.

— Летали когда-нибудь раньше? Только не дрыгайтесь, а то я могу и не сразу подхватить вас. Лучше вообще не двигайтесь. Насчет три. Раз, — Птица стала как-то своеобразно махать руками, выписывая пальцами будто какие-то буквы, — два, — потом она резко опустила их вниз, будто оперлась ими о нечто твердое, — три.

Воздух мгновенно поднял все тела, будто те ничего не весели. Сначала он будто сомневался, стоило ли ему поднимать этих красавиц, но потом послушался алкаросску и достаточно быстро переместил всех наверх.

Алик точно знал, что где-то среди этих арок есть портал. Это ничего, что их несколько сотен. Сейчас он никуда не торопился и, кажется, сделал все, что должен был.

Вчерашнюю ночь, удрав от волшебников, он провел здесь, в замке, проходя через арки туда-сюда и разыскивая портал. Добрая четверть уже была проверена, и в своих силах пират был абсолютно уверен.

Если бы не одно но.

Эти растреклятые волшебники, кость им под компас, его нашли.

Алик смотрел за тем, как в Зале появляются девушки с тоской и злобой. Дался им этот корабль, право слово! Оттолкнувшись от перил верхнего балкона, на котором он стоял, Альбатрос ушел в тень внутренних комнат, надеясь там затеряться и выйти из другого замкового хода. Его сегодня эти девчонки больше точно не найдут.

Зато их вот найдут точно.

Алик хитро улыбнулся.

За вчерашнюю ночь он кое-с-кем здесь познакомился. Кое-с-кем, кто не любит, когда у них на виду колдуют.

Сначала раздался шелест крыльев. Внимательные слушатели обратили бы внимание, что он не совсем нормальный, будто механический или наколдованный. И когда из боковых коридоров в Зал в сторону девушек хлынула волна огромных, шустрых, кричащих и жаждущих волшебной крови птиц, сомнения не должно было оставаться — это были не простые вороны.

Сверху что-то загрохотало и Чайома поморщилась, понимая, что ожидание дорого им встанет.

— Вы извините, я, пожалуй, сама, — Чайи подошла к стене, отжимая ладонь, чтобы активировалось усиление, тут ее подкинуло в воздух, так что зубы клацнули. Приземлившись и увидев ролик о бегстве Алика и атаке птиц, она отступила к стене, шагнув на темную сторону. Странные какие-то птицы сначала надо осмотреться.

Крупные камни торчали из стен, делая подъем не таким сложным даже для выпускницы факультета благородных девиц не то, что тренированного военного. Быстро вскарабкавшись на пару метров, она раскрыла гравищит и замерла, практически невидимая. С темной стороны девушки выглядели яркими цветными пятнами, а птицы темными игольчатыми дырами. Сквозь зубы чертыхнувшись, Чайома в очередной раз пожалела, что до сих пор не отписала работу на патронуса.

— Да чтобы тебя Ясень разразил, — четырхнулась Мира и тут же, на всякий случай выставила магический щит.

— Протего Максима!

Сделав небольшую паузу, девушка спросила.

— У кого-то есть какие-нибудь планы, помимо отступления. Я чую, что этот засранец где-то здесь. Но птицы нам погоду-то портят.

— У-ух... Таким образом не летали, не... Там Алик! Ловите его! — Заорала Кики указывая пальцем куда-то в сторону. Потом появились эти жуткие вороны. — Берегитесь!

Сейчас она больше всего на свете хотела себе пулемёт.

На случай, если птицы начнут кричать, Мира закрыла уши, да поплотнее. Оглохнуть ей вовсе не хотелось. А с протего она, конечно, зря поступила. Заклинание только разгневало чудо-птиц.

Чайома посмотрела на Птицу и у нее появилось нехорошее предчувствие. На всякий случай, она ушла еще дальше по стене в сторону и закрылась шитом. В крайнем случае он отразит любые волны, включая звуковые. Чай, не рыба они, чтобы их, как динамитом, глушить.

Само собой, птицы были не простыми птицами. Нагоняя тоску и сплин, лишая волшебников части магических сил и сил душевных, они захлебывались от собственных воплей и радости, что, наконец-то, поживятся вкусненьким. Стоило даже их тени коснуться ближайшей девчонки, как самые первые из воронов торжествующе завопили.

Остальных волшебников на Авалоне и так уже почти не оставалось.

— Кто Трандуил? Я Трандуил! — вещала Вася в полете, стараясь как можно более элегантно изображать контроль над ситуацией, — У меня должен быть Легола-а-а-а!

Вороны, много ворон! Вася, ещё болтаясь в воздухе, попыталась развернуться и начать двигаться в обратную сторону. Не получилось, подошвы её ботинок с тихим шуршанием приземлились на землю.

— Ах ну что же вы, вы же вороны, хорошие мои, я вас уважаю, — резко включала режим уважения Василиса, которой отступать было некуда, — Не-не-не, не надо ко мне лететь! У меня патронус из вашего вида! Ва-ше-го!

Палочку Мышинская вертела в руках, не решаясь колдовать. Но видимо, было нужно.

— Протего максима, — заученно повторила девушка, кое-как выбивая от чужой палочки щит. И, повторив движения, неосознанно повторила движение Миры — закрыла уши руками.

Кики тоже на всякий случай закрыла уши, потому что что-то ей подсказывала что одна Птица сейчас устроит весёлую жизнь другим.

Изумлённо изогнув бровь, заслышав непонятный звук, посудила Маша, что не к добру сия оказия. Благо, на голову не посыпались зелёные человечки, ну, или, на худой конец, куски штукатурки. Ибо от старинных строений всякого можно ожидать. Не очухавшуюся, француженку пнула вверх сама стихия. Вот так штука: ты не рискуешь посмотреть дальше собственного носа, во избежание столкновения с булыжником, а тут воздух оказал честь, и оставил тебя без опоры под ногами.

Почувствовав же ровную поверхность под ногами, Рождественская вздохнула, с трудом перенося всякого рода полёты-перелеты и перемещения. Счастье было непродолжительным — учуяв поблизости птичий дух, темноволосая имбрина занервничала — чутье давало красноречиво понять о нежелание пернатых идти на переговоры.

— Птица птице товарищ, — прошипела Рождественская, нахмурившись. Сейчас Марго с радостью отправилась бы в параллельную реальность. От греха подальше девушка надела на голову капюшон, закрыв уши, придерживаясь одного курса, пробираясь туда, где потемнее.

Ветер подхватил Мику и она, разинув рот, переместилась вместе с остальными на самый верх. Кошачий слух уловил какой тихий шелест, но девушке казалось, что это все Генкина магия. Однако, когда из коридоров начали вылетать какие-то птицы, лурейка, мягко говоря, удивилась.

— Ойвей. Спасаться надо, дамы!

Поискав глазами хоть камень, хоть палку и, не найдя таковой, Микаэлла поглазела на Генку, как-то приуныла и побежала к Чайоме, спасаться или помирать. Закрыв уши, конечно. Такого гомона не выдержал бы никто.

Птицы рвали когтями руки и плечи, целились в глаза и волосы. И в общей суматохе, скорее всего, мало кто заметил, что на одной из арок вспыхнуло несколько камней, расположенных рядом, а над ними проступила такая знакомая волшебникам, но чуть искаженная надпись без знаков препинания "напиши слово друг и войди".

Рядом, на ступеньке, лежала длинная обугленная ветка, которую можно было было бы использовать, как писчий инструмент.

— В окоп нам надо, в окоп! И вообще, я хочу к Янусу Полуэктовичу — он хотя бы один... — Кики подобрала камень и метнула его в гущу птиц. Она вскрикнула от боли, но тут же перекачала её в одну из птиц.

Увидев палку и свет, она бросилась туда, надеясь, что хоть там от неё немного отстанут. Пробегая мимо Миры, она перекачала и её боль в птицу, что оставила на плече Кикиной соратницы глубокие порезы.

— Ночь и тишина, данная на век, — тихо затянула под нос Чайома. Птицы источали вокруг себя атмосферу безысходности и тлена. Но, ребят, не на того вы напали. Гамлета на сплин не возьмешь. Перед очами ее мелькали кадры.. Вот она выносит из горящего замка Василису и рыдает. Вот штопает руку Вивьену. И слезы, много слез. "Дер пароль" — впилось ей в голову.

— Дер пароль, дер пароль, — бормотала она, продираясь сквозь мысль об вечно умирающем Боромире. Сквозь пелену слез проступило синее сияние и эльфийская вязь. Раскочегарившая себя идеей вечного спасения, Чайома сиганула прямо со стены, перекатилась к арке, чувствительно стукнувшись плечом и подхватила палку.

— Друг, — нарисовала она палкой на стене, проговорив, — друг.

Арка затряслась и завибрировала, разгораясь голубым. Свет становился все ярче и ярче, как вдруг раздался скрежет, арка покачнулась и рухнула вниз, ударяя камнями по ногам девушек.

Магия не сработала.

Так бывает, когда заклинание не то.

Вороны, приободренные тем, что что-то пошло не так, радостно загорлопанили и ринулись в повторную атаку.

Взвыв от адской боли, которые причинили птицы, Мира попыталась убрать их со своих плеч, размахивая руками и истошно крича. Когда птицы все-таки отстали от бедной старшекурсницы на помощь поспешила малютка Кики и перекачала часть боли в одну из тварей. Но настроение упало, Гекслячка начала грустить и медленно впадала в депрессию.

Мира обхватила коленки руками и не обращая внимания ни на кого уткнулась мордой в свои колени. Здорово ее птицы то, обклевали.

— Выходаа-а-а-а не-е-е-ет!

Сейчас бы хоть кто-то подбодрил, но все были слишком заняты, видимо.

— Ах ты ж, пернатая свора! — кричала Микаэлла, не применяя однако магию — жизнь-то дороже, чем волосы. — Только не уши! Только не хвост!

Вдобавок к атакам с воздуха, на пол под ноги посыпались камни и девушке пришлось танцевать чечетку, чтобы избежать столкновения и, следовательно, падения.

— Скоро рассве-е-е-ет! — поддержала она песнопения Мируши, подобрала один из камней и запустила им в птицу. Потолще которая.

— Ой вэй, — гаркнула Вася, мелкими перебежками весьма трусливо перемещаясь в сторону щита Чай, которая была не так уж и близко, — Молви "друг" и войди, изящно, ха-ха, очень изящно. Боже, кто-нибудь, скажите, что вам тоже страшно? Моральная поддержка, все дела. Ой, мамочки!

Так, ладно, сплин так сплин, магия так магия. С грациозностью контуженной пумы Вася принялась играть в игру "Перетанцуй всех и увернись от камней", попути размышляя, как было бы здорово сейчас придумать что-то.

— Может, надо было слово "слово" написать? Или там, друга вызвать. У нас есть право звонка Янусу Полуэктовичу?

— Держись Мира! Не хандрить! Вейся кострами... — Кики швырнула ещё один камень в толщу птиц. Заметив блеск в глазах Гены, Кикс быстро зажала уши.

— Если бы у меня был пулемет, — проскрежетала сквозь сжатые зубы Чайома, — я бы расстреляла того затейника, что тут арки ставит. Нам, что все варианты перебирать? — вопросила она у небес.

Очень хотелось обплевать всех ядом. Пальцы ботинки спасли, а вот лодыжки были обцарапаны крупными угловатыми камнями до мяса. Девочка рядом тоже пострадала и Чай прикрыла обеих щитом от птиц и прочего. Надо было отдышаться и оценить поражения.

Услышав знакомый голос, девушка хоть немного, но подбодрилась. Мира поднялась с пола, пытаясь не обращать внимания на истерзанные плечи, и зашвырнула в птиц камешек побольше.

— Увы, Вась, но у нас тут что-то вроде Голодных Игр и позвонить Яну мы не можем. Тут это, надо выжить, как-то. Любой ценой, что ли, — немного неуверенно говорила старшекурсница, но настроение постепенно возвращалось.

— Получи-ка тварь гранату, — еще один камень полетел в сторону крылатых тварей.

— Давайте покажем им, где Незримовцы зимуют, а? — прокричала та и инстинктивно закрыла уши.

— Твою же… Назад, назад! Нам всем бы пистолет какой, — Гена проводила взглядом тень, которая была скорее всего пирата, а потом полностью переключилась на беду. Как-то очень тяжело выдохнув, Птица почувствовала, как колени предательски начинают подрагивать. Нужно было срочно действовать, а уж собственное пернатое нутро рвалось в атаку. Спонтанно проснулось чувство апатии, решившее порвать на клочки решимость. Это смятение душило. Стоило Гене раскрыть рот, как связки завибрировали и переключились на особенные частоты: ультразвук. Это был как будто спасение, точнее первое, что пришло в голову. Захотелось банально покричать, чтобы распугать эту нечисть. Должно было сработать. По крайней мере хотя бы одному такому монстру напрячь мозг. Сквозняки подхватили звуковые потоки и отправили их прямо вверх, чтобы не коснулось девушек. Когда через форточку влетела новая партия боеспособных ветров, они, по приказу Лимонницы, уплотнили ряды, желая придавить ворон к стенам или потолку, чтобы обездвижить.

Проследив за манипуляцией, проделанной Чайомой, Рождественская ожидала хоть малейшего спецэффекта, да чего бы то ни было, поскольку минуты тянулись медленно, кряду с былыми неудачами. И вот оно — случилось. Не любила Марго данную палитру оттенков — несчастливая она.

— Именем вселенского зла, — отошла в сторонку от летящей прямо к её кирзачам груды камней имбрина, возблагодарив всеблагое небо за то, что не надела босоножки. — Есть выход, есть, не впадай в апатию раньше времени, — девушка перевела взгляд на Миру.

— Ты должна держаться, расклеиваться сейчас ох как не к месту. И того — уши закрой, — и, последовав собственному совету, Рождественская подмигнула пострадавшей, натянув капюшон пониже на глаза, отходя всё дальше от окон и прочих бьющихся вещиц, ветер ведь бывает непредсказуем.

Много магии повидали птицы, но такой — точно нет. Что-то новое, слишком сильное, заставило их с аппетитом раскрыть рты, наполниться... и закашляться. Это было совсем не то, к чему они привыкли.

Птицы путались в крыльях и перьях, падали на пол, хромали, хоть и пытались из последних сил задеть некоторых длинными клювами.

— Лапы твои! — Закричала Кики, перекачивая и боль Чайомы в птиц. Явись сейчас даже Янус Полуэктович и приставь к её виску свой револьвер, она бы обрадовалась ему дальше некуда.

После манипуляций Птицы девочке не хило так шарахнуло по ушам, но не критически (она обрадовалась, что успела зажать уши) и откинуло "ударной волной". Увидев, что Машу задело девочка перекачала её боль в оставшихся.

— Наконец-то они все передохли, — от Миры так и пахло оптимизмом. Девушка подобрала еще парочку камушков и зашвырнула их в падающих птиц, чтобы наверняка.

— Товарищи, но у нас с вами другая проблема, помните. Этот Али-и-и-ик, он должен быть где-то тут, по словам Яна.

— Ваааали, пернатых! — воодушевленная победой и схлынувшей апатий, завопила Чайи. Щит уже можно было закрывать и перейти в прямую атаку. — Спасибо, солнышко, — подмигнув девчушке, сказала она, сразу почувствовав облегчение и вскочила на ноги. На усилении рука позволяла кромсать черепушки подбитых птиц, как орехи. Косматое, трещащее месиво неаппетитными кучами покрывало пол.

Микаэлла осмотрелась — птицы падали, хромали, а она ничего не понимала, валяясь среди камней. Голоса доносились как сквозь толщу воды, из глаз брызнули слезы. Может и радости.

— Что происходит? — вроде бы тихо произнесла девушка, на деле прокричав вопрос присутствующим. — Почему вы все молчите? И мир молчит.

Ничего не понимая, девушка еле как поднялась на ноги, пошевелила ушами, попробовала их прочистить, но ничего — звуки все еще были глухими. Но Джоли не унывала — решила подумать об этом завтра. А пока, она схватила по камню в руки и принялась колошматить хромающих птиц.

Районы. Порталы. Жилые. Массивы.

... Червоточина, возникшая из микроскопической точки пространственно-временной дыры, разрослась размерами до роста человеческого, её края исказили попадающее в обзор пространство: вытянули кирпичи из стен коридора в остроконечные колья, а пару лиц — в графику японского аниме, запахло грозой и озоном, пара разрядов жужжащего статического электричества принесла с собой неяркие вспышки и тишину.

Тихо было недолго.

Из портала доносился холодящий душу гул, напоминающий наречие татарского народного фольклора, коим обычно портовые грузчики информируют друг друга, что и кому упало на ногу. Звук этот нарастал с той же стремительностью, с которой с той стороны портала приближалась к червоточине тонкая фигурка мастера порталов Незримого Университета, все четче проступающая через размытое, словно рябью крытое, пространство прохода.

Переход из одного временного отрезка в другой прошел без сучка и задоринки, только смоль волос вскинулась в воздух, сложившись в незамысловатый герб династии Таллэ, и снова опала на голые плечи.

Раксара Валерьевна Лэйншер уставилась на скопившихся поле зрения студентов с прытким интересом в зеленых горе-очах, и только затаившиеся во глубине ярко горящего взгляда искорки отсутствия гуманизма говорили о том, что это не первый её портал за прошедший час, и даже не сотый. И даже не час.

— ... Гидрины портянки, я их ищу по всему учебнику истории королевств, а они здесь прохлаждаются! — уложив когтистые пальцы на свою худосочную талию повыше нецензурных джинсовых шорт, К.М.Н., профессор Практической Магии, Декан факультета Алкарос сочно сплюнула огоньком на каменный пол, — Да разрази вас Грэм, охломоны, какой Кракены вы здесь делаете? Вы все целы?

Ворона, находящаяся сейчас максимально близко к прибывшей волшебнице, с громогласным ором попыталась было воспользоваться ситуацией и нырнуть в стремительно закрывающийся портал, не рассчитав при этом, что придется предварительно встретиться с его создательницей клювом к носу. К встрече колдунья отнеслась без чувства юмора, скептически изогнув обе брови под разными углами и резво отступив на шаг в сторону.

Пока птица разочаровано сползала по стене, мисс Лэйншер уже кастовала чары воспламенения в область птичьего хвоста, после чего победно подула на кончик своей волшебной палочки, кою потом зачехлила обратно в декольте. Переступив через еще одну падшую ворону, Акса направилась к ученикам. Без объятий.

И тут Вася поняла, что надо бы зажать уши, так сильно кто-то верещал. Что Мышинская и сделала, но, кажется, немного поздновато. Мир вокруг звучал так, как будто в уши девушке напихали ваты. Птицы в рапиде, очень красиво падали, но их нужно было добить. Чем Мышинская и занялась, стараясь разговаривать громче, чтобы слышать саму себя.

— Так их растак, растак, — вопила она, подхватывая где-то камешки и кидая их в ворон, — Мис Акса, здравствуйте! Я плохо вас слышу, но рада, что вы здесь!

Воспользовавшись комплекцией худощавого юнца, Маша забилась в угол, прячась от последней докучливой пташки.

— Ах ты ж механическая, — не выныривая из объятий капюшона, француженка собиралась восхитительно и крайне не по-доброму выругаться, выхватив откуда-то из-за спины камешек, припасенный на всякий пожарный. — Получи, фашист, гранатой.

Судя по хрусту, раздавшемуся где-то вблизи, Рождественская надеялась, что клюву непорядочной птицы, покусившейся на своих же, досталось как следует. Коснувшись щеки, по коей прошлось крыло этого птаха, Марго безрадостно взглянула на руку, окрасившуюся в алый.

— Царапина. Ничего серьёзного. — Француженка медленно встала с пола, подняв глаза на новоприбывшую. — И Вам доброго вечера.

— Мисс мамочка! — расплылась Мика в улыбке, все еще теребя свои горе-уши, и расширяя глаза, совсем не анимешного формата. — Как хорошо, что вы прибыли. Вы помогать? Аль добивать?

Всплеснув лапками, лурейка отошла на всякий случай от камней и птиц, чтобы воззриться на темного декана издалека.

Как только Гена заткнулась, она снова пошатнулась. В итоге она кричала с минуту, из-за чего на некоторое время сможет только сипеть. Возможно, понадобится мало времени для морального восстановления. Поблагодарив мысленно стихию, Птица оперлась о что-то твердое и попросила сквозняки не расходится, мало ли вдруг какая тварь нападет снова. Сглотнув, алкаросска слабо улыбнулась, хотя, конечно, это была улыбка с ноткой вины: она могла задеть своих.

— Кххмх, кх. Декан вы наш, любим..кхмый. Не забиркхмте нас только. Пока. Мы кхм всх хкх..есь.

— Раксара Валерьевна, — обрадовалась Чай, — как вы кстати. Осторожно, тут Алик контуженный на всю голову где-то бегает. А мы тут помираем немножко. Не поможете нам, как специалист по порталам? Вот тут арка, — Чайома ткнула в куски стены, которые десять минут назад так завлекательно светились, — открываться не хочет. Сдается мне, там важное что-то.

Ноги почти не болели, а вот рука теперь выглядела, как жертва эксперимента "тайд или кипячение", и хранительница обтирала ее о стену.

— Раксара Валерьевна, мы живы, с нами все хорошо, так что можете не пугаться. Надеюсь, вы не собираетесь вернуть нас обратно. — Сказала Мира. — По крайней мере сейчас. Мы тут по душу Алика прохлаждаемся, понимаете. Эта зверюга нас обманула и хочет, как мне кажется, вернуть себе Клипер. По словам Яна, который еще молодой, незамужний красавец, где-то здесь ходит да бродит этот Алик.

— Ой. Здравствуйте, Раксара Валерьевна. Вы пришли нас спасать? — Радостно вопросила Кики, пытаясь хоть как-то остановить кровь, текущую из руки. — Только мы не можем домой — нам надо Алика ловить...

Акса спешно пересчитала студиозусов поштучно, что заняло совсем не большое количество пальцев, что явно не удовлетворило волшебницу, заставив ее свести многострадальные брови в значок "Вольво" на переносице.

— Рады мне, я смотрю, — преподавательница оглядела декорации, цокнув языком, — А я-то вам как рада. Мы черт вообще знали, куда вас унесло, переживали, между прочим. Сердце моё, материнское, вывело на вас, и совсем немного метода научного тыка... о чем это я? Какой еще незамужний Янус? Какого Али... какого Алика еще вы домой не собираетесь? — девушка ухватилась цепким взором за царапины на лице, за синяки, за общее впечатление морального беспорядка, и констатировала, — Домой пока не едем, собираем весь остальной табр.

Чай указала на какую-то арку, над которой кто-то явно с бульдозером поработал.

— Не подлежит восстановлению, — отрицательно покачала головой портальных дел мастер спустя какое-то время, — Не знаю, зачем она вам была нужна, но теперь у вас есть я. Я лучше арки. Где все остальные?

— Остальные в замке. И, честно сказать, не исключено, что их пытают, — тут Чайома прижала ладонь к губам, — Там это.. Хейна ранило. Он теперь тоже немножко Один. В общем, в зале остались раненные, их довольно много. С ними говорит Ян и королева Тин Таллэ. И что-то мне подсказывает, что им там не сладко.

Чайома чувствовала себя гонцом, принесшим дурные вести, поэтому сдала за какую-то колонну и слилась с пейзажем.

— Конечно, вы лучше, мисс Акса, — тепло сощурилась Мика на преподавательницу и оставила свои ухи в покое — сами придут в норму. — Остальные в Зале, как его, Общем. А зал в школе — одном и воплощений Незримого. И Королева там, да. И Янус, но это вам уже сообщили. Еще, возможно, наши ребята из будущего скоро прибудут, если послание до них дошло.

— Акхсаа, — зашипела Гена, периодически морщилась и глотая слюну. Связки бунтовали и были недовольны новым беспокойством, потому что пока от старого не отошли, — он в руках у молодого, незамужнего Яна, который с королевой, а они там с нашими ребятами, которых еще вчера ранило. Но мы сейчас здесь, которые еще целые, бегаем за Аликом. Он где-то за стену спрятался, что ли.

— Они в Зале, знакомятся с королевой Тэллэ, — сообщила Вася, шелудя пальцем в ухе и норовя выковрять назойливую вату, которой не было, — И говорите громко, очень плохая звукопроводимость. В моих ушах. Вы одна? Письмо дошло, да?

Домой Вася не собиралась, она собиралась сначала сделать пару очень важных вещей. А вот подкрепление бы не помешало совершенно.

— Алик, сие есть товарищ Альбатрос, живущий на корабле Даши. Скользкий тип. Заманил нас в это время и смылся. Вот мы его ищем, чтобы перышки по-самое не хочу надрать. Остальные в зале, а ребята из будущего, кстати, могут скоро сюда прийти.

В свое время Мире не хотелось, ибо она здесь еще не закончила свою миссию.

— Я те дам скользкий, — не удержалась Вася, — Ничего не скользкий!

Вспомнить о письме действительно было немаловажно. Маша даже уши навострила, удалось ли её, пока что не натасканное, но нуждающееся в частой практике, портальное колдовство. Сейчас щека, огнём горящая, настойчиво требовала посылку с перекисью и бинтом для промывки, но жалеть себя Рождественская и не умела, и не изъявляла особого желания

— Мы считаемся самыми живучими по версии вчерашнего дня, посему и очутились здесь. А вышеупомянутый джентльмен и впрямь рискует нарваться на разъяренную толпу. Причём, капитана клипера, в первую очередь. Ну, это, разумеется, в идеале.

— Немножко Один — в смысле, у него в неожиданном месте борода выросла? — на всякий случай предположила Акса, чуя, что не попала, — Ян с короле... ах с королееееевой, — трудно сказать, что вложила миссис Невструева в долгую "е", но скорость, с которой она затароторила, возросла вдвое, — Значит именно туда нам и нужно. Раненые? Прекрасно. В смысле, я хотела сказать, это ужасно, но страшно хорошо, что здесь есть я, уж я-то все ваши конспекты по Колдомедицине применю на практике. В замке, говорите? Значит, туда мы немедленно и отправляемся, моих детей нельзя пытать без меня. В смысле, нельзя их пытать. Большой Зал... на прежнем месте, да? На том же этаже? — за спиной волшебницы уже зрел новый портал, уводящий в теплое и относительно безопасное... а может, и не очень, помещение, — Все мухой. Алика вашего — кстати, как это альбатрос? Вы гонялись за птицей Одоевской? — потом поищем. Завтра.

Кики кинулась к порталу с ринсвиндовой скоростью — ей было просто очень интересно что случилось с её ранеными соратниками.

— Да Раксара Валерьевна, все там же. Только Ванна Старост есть, та самая. Здорово, что вы нас вылечите, хоть как-то, — Мира улыбнулась декану и с разбегу влетела в портал. ожидая не приземлиться кому-нибудь на голову.

— За вами — хоть на край Авалона, — кивнула Мика, подбирая свой хвост и бегом влетая в портал. — Поберегись!

Сбила ли она кого-то на той стороне? А кто ее знает.

Прыгнув в портал прямо из-за колонны, Чайома предпочла отмолчаться на щекотливые вопросы. В конце концов декан темных медик и сама со всем разберется, как и со своим вневозрастным супругом.

Мысленно перекрестившись, Марго направилась вослед за всей честной компанией в портал, попутно кинув всем существующим и несуществующим богам просьбу не покидать на произвол судьбы тех немногих, кто отважился на свою голову впутаться в сию историю.

Вася быструю речь разбирала с трудом, но слово "Большой" и "Зал" она различила отчетливо. Да и в конце концов, её подопечная просто так никуда не прыгает, так что и Вася решила не трусить и проявлять мужество до конца.

Долетев с потугами до портала, Гена одним лишь взглядом поблагодарила своего декана, высказала всю свою радость и вообще — скрылась вместе с остальными, чтобы переместиться в зал.

Проследив, чтобы весь честной незримовский народ переправился на ту сторону, и с другого конца порталов не доносится криков боли или ругани — движение земной коры, все дела, проход мог открыться и над камином, и под потолком — Акса довольно кивнула, обернулась на тлеющую ворону и, не тратя более времени, шагнула за ребятами следом.