Тот самый Чумной (джен)

На протяжении дня киборг почти всё время находился в режиме гибернации. Функционировал у него исключительно мозг, и этот мозг активно обдумывал события предыдущих дней.

Письмо Елены, её неожиданное исчезновение сразу после того, как она поняла, что болезни создаются неорганически. Исчезновение поставок еды. Глупый Мартин, который умудрился заделаться шпионом по собственному скудоумию и слабости.

Пробудившись, наконец, от неестественной спячки, киборг встряхнулся, сделал пару наклонов корпусом и окинул взглядом свою потрёпанную армию. Активное и непрекращающееся распространение болезни тревожило его и вызывало желание... как-то подбодрить мезанцев, чтобы к ним вернулось былое воодушевление.

— Сейчас бы пафосную речь сказать, — весело улыбнулся Йеремия и принял величественный вид. — Сегодня день, когда решатся наши судьбы. Или пан, или пропал! Только от нас зависит собственное выживание... В таком духе, — Йеремия снова принял добродушно-легкомысленный вид. — Но пафосные речи — это глупость и атавизм эпохи просвещения. Так что соберитесь, пожалуйста, друзья. Единственное, что выручит наших заболевших и позволит вернуться в Мезу — скорейшее спасение Елены Пастер. Я в свою очередь постараюсь сделать всё от себя зависящее, чтобы сегодня вы вышли из квартала живыми. Выше нос, не вы ли грозные бойцы!

Давайте прихватим с собой в дорогу этого плаксивого юношу, Мартина, и двинемся в путь. Пока вы собираетесь, я к нему загляну. Только учтите, что вернёмся мы вряд ли, так что забирайте всё, что можете, и всё, что покажется вам полезным. Тех, кто в бессознательном состоянии, тоже не забудьте прихватить, особенно изолированную леди. Зараза заразой, но мы никого здесь не бросим.

— Может, хоть окно открыть? — Рик торопливо цапнул пачку, будто опасаясь, что кто-нибудь отберет или Анук передумает, и с сигаретами в ладони стал чуть более уверенным в себе. — Если станет худо, маячь. Помогу гонять воздух. А пока можешь попробовать какую-нибудь дыхательную гимнастику. Может, руки поднимать на вдохе...

МакАлистер, кажется, в очередной раз осознал плачевность ситуации и состояние товарищей. За пару дней из группы самоуверенных и здоровых молодых людей они превратились в иллюстрацию к средневековой антисанитарии и болезням. Да и выглядели, пожалуй, не лучше бомжей. Надо было скорее разбираться с делом и возвращаться. Иначе риск не вернуться вовсе становился слишком велик. Полукровка спрятал пачку во внутренний карман, не иначе, как с мыслями: "Моя прелесть!" И очень хотел действовать. Немедленно.

Доминик отреагировал на активизировавшегося Йеремию мрачно, но внимательно. Он мог сколько угодно недолюбливать киборгов или конкретного их представителя, но особого выбора в пользу самодеятельности не имел. А еще ему было дико интересно поглядеть на доносчика, поэтому парень молча кивнул и затолкал в самый просторный карман кружку. Пустую.

— Все свое ношу с собой. Пусть воду в бутылках возьмут те, кому она больше понадобится.

Не в силах унять инстинкты заведующего, Ник пересчитал заводчан. Так сказать, поголовно. Особое беспокойство вызывали Бэт и Диана, обе девчонки попеременно выпадали из насыщенной жизни группы спасения.

— Все в порядке? Идти сможете?

Брат и Петра были у северстальца на виду. Им Доминик только кивнул.

Анук посмотрел на киборга. Из его уст все речи звучали так, словно он смеётся над ребятами. Хотелось послать бедного Ерему подальше и умереть. Клоп зажмурился, закашлялся и открыл глаза, решив, что хочет жить. У него девушка где-то сейчас гуляет. У него собака и огород. У него в спальне свой собственный диван.

— Вода, бинты, таблетки, порошки, респираторы, перчатки, очки, ножи и письма Елены? — Анук убрал волосы с потного лица, вздохнул и повернулся к холодильнику. Откуда он вытащил несколько бутылок с водой и, поставив две на пол, взял две левой рукой. Теперь он был абсолютно без возможности защитить себя: одна рука болит, друга рука занята. Мальчик выпустил всю мяту на теле, чтобы не тратить силы на её сдерживание, посмотрел на то, что в Чумном растение набралось сил, и посмотрел на ребят.

Ури бурно отреагировал на воодушевляющую речь — стал жевать кашу немного быстрее. В банке оставалась еще примерно половина, которую нельзя было оставлять. Еще вчера Деште-Лут не хотел есть в Чумном квартале, а сейчас ему было все равно. Если бы ему дали в руки тарелку с болотной жижей, он бы и её прекрасно употребил. Сегодня мир содрогнется от горя, потому что Ури не будет защищать слабых и помогать обездоленным. Он будет ходить за группой обреченных и предвещать беду.

— Какая разница, идти или не идти. Может быть, для Лиззи это единственный шанс на спасение, а мы его отбираем. Елена Пастер, должно быть, давно мертва.

Прикидывавшаяся мертвой где-то в районе дивана Блимм наконец поднялась и молча исчезла в ванной. Третьи сутки практически без сна и результатов давались не особо хорошо, сказываясь не только на внешнем виде, но и на тающем альтруизме. Если кто-то за прошедший день не пережил болезнь, бальзамировщицу это уже мало волновало. Хотелось сдохнуть и кофе. Именно в этом порядке. К сожалению, пока не намечалось ни того, ни другого. Вернувшись к собирающимся сотрудникам, Даша вновь опустилась на диван, подгребая поближе рюкзак и складывая руки на груди. Может, сегодня это все закончится и где уже этот Мартин.

Каон хотел помочь всем и сразу, но не был на такие подвиги способен. Оставалось верить, что они и правда вернутся в более-менее адекватном состоянии. Тащить с собой что-либо тяжелое не имело смысла — неизвестно, сколько придется идти. Но вот свои очки, полученные при входе, он оставил. И прикола ради захватил ножку стула — какая-никакая защита. Вряд ли она будет внушать страх и ужас, но если правильно использовать все, что есть, можно выйти сухим из воды. Или развлечь местный народ.

— Ой вот не дай всем там богам, она где-нибудь просто прохлаждалась, — Диана зло сжала кулаки. Говорят, что сахар должен поднимать настроение, но разбавленная водой сгущенка придала лишь капельку сил, хотя эта самая капелька иногда решает очень многое.

Усталость, страх за товарищей, беспокойство о том, как они вернутся и вернутся ли они все — всё смешалось в северстальке, и ей хотелось поскорее закончить со всем. Если в первый день ее очень волновал вопрос о том, кого могут оставить в чумном районе и не пустить домой, то сегодня эта проблема ей казалась не такой и существенной.

Мур, услышав обращение заведующего, даже затормозила в сборе своих пожитков. Немного поразмыслив, девчушка кивнула головой и слабо улыбнулась.

— Да, Ник, все в порядке. Прорвемся, одним словом.

Иржи с радостью не взял бы отсюда вообще ничего. Но таблетки и, конечно, бутылка, были распрятаны по карманам. Респиратор свой он оставил для Лиззи — той было нужнее. Защитные очки, на всякий случай, повесил на шею. Вряд ли они бы пригодились, как он считал, но лучше было все же с ними, чем без них.

Повыше подтянув шарф, пряча в нем кончик носа и весь низ лица, Иржи окинул взглядом квартиру. Полезного в ней не было особо ничего, только неприятный запах и такие же воспоминания.

— Идемте, господин Лоссар. Вы уж тоже давайте как-нибудь это. Не повредитесь.

Из всего рассказанного Лизбет поняла, что у них сегодня появится новый проводник, надёжность которого вызывала большие сомнения. К сожалению, выбор у них был невелик и немного успокаивало то, что их здесь целая толпа, пусть даже небольшая часть недееспособна, а остальные голодные, уставшие и местами побитые.

Старый проводник, кстати, тоже соизволил вернутся к действительности. Сорби от души ему позавидовала, ведь он мог чувствовать себя комфортно практически в любой ситуации. Вот тебе и минусы человеческого тела.

— Ноги не оторвали, и на том спасибо, — буркнула Бэт в ответ на вопрос заведующего, а потом устало выдохнула и бросила в догонку извиняющийся взгляд.

Грубить она не хотела, но раздражение из-за ситуации в общем брало своё, поэтому девушка старалась лишний раз рот не открывать.

Йеремия появился в дверях, крепко держа за локоть морально пришибленного Мартина. Юноша был жив, здоров, но страшно бледен, под его гигантскими глазами залегли тени — он целую ночь не спал, был практически уверен, что до утра ему не дожить, а когда забывался тревожной дрёмой, ему являлись болезненные сюрреалистические образы чумных докторов. Теперь же он испуганно оглядывал сложившееся общество, с трудом воскрешая в памяти события вчерашнего вечера.

— Вы, дорогой Мартин, — терпеливо объяснял ему Йеремия, с заботой заматывая молодого человека в большой клетчатый шарф, — обещали отвести нас к складу, который располагается за улицей Безокой. Туда, куда вы должны были отправить отчёт о деятельности Елены Пастер. Соберитесь, посмотрите, сколько людей ждут вашего содействия.

Вид потрёпанных, но готовых к бою мезанцев, привёл Мартина в чувства, по крайней мере, его взгляд прояснился, хотя испуга в нём не убавилось. Йеремия с ободряющей улыбкой похлопал его по плечу и подтолкнул к выходу из дома, дав мезанцам знак следовать за ними.

— Благодарю за заботу, Иржи, я тут выяснил, что жизнь всё ещё может быть интересной, так что так просто вы от меня не отделаетесь. Вперёд. И держитесь плотной группой, будьте добры.