Победитель по жизни(рабочее) (джен)

Идея с деревьями провалилась с треском, но начнем сначала. Как только возникала пульсация в области груди, я бежал в лес, где избавлялся от нее, переводя на деревья. Так продолжалось некоторое время, пока однажды во время очередного приступа странностей я не решил осмотреть поляну. Увиденное привело меня в ужас, некогда красивая лесная поляна была мертва. Трава высохла, давая возможность смотреть на голую землю, высокие огромные деревья стали похожими на коряги. Но самое страшное, что я не слышал криков птиц, тут вообще не было животных. Все было мертво. Я истерически рассмеялся. Возомнил себя самым умным? Вот результат — полюбуйся, своими руками я уничтожил некогда живую экосистему, лишил животных дома и корма.

Продолжая смеяться как ненормальный, я со всей силы ущипнул себя. В чем смысл этой истерики? Рыдать над своими необдуманными поступками может каждый, а что-то сделать слабо? От моих слез деревья сами по себе не вырастут. Раз накосячил, так будь добр исправить. Вытерев лицо, я решительно оглядел поляну.

— Я все исправлю и сделаю даже лучше чем было!!! — прокричав это, я развернулся и отправился прочь из леса.

Я верну то, что забрал отсюда, но сначала, моя рука коснулась груди, я найду способ справиться с этим.

* * *

Нужно срочно придумать другой способ, сейчас весна, а это значит, что мне осталось учиться примерно полтора месяца. Полтора месяца прямого воздействия мелких раздражителей. Нужно продержаться, пока не найдется новый способ сливать силу, а там впереди лето и полная свобода передвижения. А пока я сижу в классе, заполненном оравой гиперактивных малолеток, пульсирующий комок отдает болью со вчерашнего дня. В голову не пришло ни одного способа избавления от причуды без вреда для себя или окружающих. Все прошлые разы я делал это с негативными эмоциями, в следствие чего мой негатив приобретал физическое воплощение: злюсь — горит проводка или вянут растения, при раздражении раздражающие объекты, такие как одноклассники становятся немыми на некоторое время, а предметы и вовсе исчезают. Вопрос, можно ли поменять эмоцию на положительную или вообще избавиться от них. Вот если так будет всегда, например, я вырос и только стоит мне чуть чуть разозлиться, как будет происходить непонятная хрень. Оно мне надо? Жизнь взрослого и так полна стрессовых ситуаций, и что-то не очень хочется каждый раз разгребать последствия. Остается только вариант с полным контролем над странностью, и, желательно, на силе воли. Идея использования эмоций, неважно каких, мне претит, это сделает меня эмоционально нестабильным и зависимым от настроения. Пульсация со вчерашнего дня только усилилась, поэтому надо решать вопрос как можно быстрее.

Первый и единственный вариант, который приходит мне в голову это осуществление маленьких контролируемых «сбросов» и, следовательно, постепенное ослабление пульсации. Сказано — сделано, я попытался сконцентрироваться на ощущении, которым сопровождались прошлые сбросы, только теперь без эмоций. Перевел взгляд на карандаш и представил, как он из обычного простого стал зеленым. Ничего не произошло. Ладно, будем пытаться дальше.

На протяжении всех уроков я как дурак представлял все изменения и метаморфозы на бедном карандаше, доске, тетрадях и даже волосах учителей. Все без толку, до этого я учился только сдерживать силу и направлять ее. Все остальное за меня делали эмоции, но повторять я этот опыт не собираюсь, в памяти еще отчетливо висит картинка с вымершей лесной поляной.

Вот уже третий день я пытаюсь сделать направленный сброс, но ничего не происходит. Боль в груди стала невыносимой, такое чувство, что ты сейчас лопнешь как шарик, и от тебя ничего не останется. Отчаявшись, я оставил все свои попытки, прихватил блокнот и карандаш и направился прочь из дома. Дорога вывела меня к реке, и перейдя по деревянному мосту на другую сторону, я спустился вниз. Сняв обувь, я аккуратно опустил ноги в холодную проточную воду. Так я и сидел некоторое время. В голове было пусто, безразличным взглядом я смотрел как вода омывает мои детские ступни. Мне было страшно. Я не хочу умирать, даже толком пожить не успев. Почему я? Почему мне досталось такое тело? За что, за какие грехи? Рой мыслей и вопросов кружился в моей голове. Я не знаю, что делать, я уже все перепробовал, даже от отчаяния попытался повторить трюк с деревьями, но и он не удался.

Из раздумий меня вывело осознание того, что кто-то сел рядом со мной. Я подорвался, но стоило мне взглянуть на человека, побеспокоившего меня, сразу выдохнул. Это была та девочка из магазина, с которой мы весело провели время вместе. Она не обращала на меня внимания, черкаясь на листочке бумаге. Наблюдая за этой картиной, я немного расслабился, все эмоции притупились, оставив вместо себя только спокойствие. Резко стало на все наплевать, на странности, на боль в груди и даже на возможность скорой кончины. Хотелось взять блокнот и нарисовать что-нибудь, неважно что, реку, девочку или обычные каракули. Все это не имеет значения. Только карандаш и блокнот, перед глазами штрихи, плавные линии и вот на листке появляется изображение города, где-то внизу снует огромная безликая толпа, она идет, плавно переливаясь по мрачным улицам города. Я внимательней осмотрел рисунок, мне кажется, что чего-то не хватает. Чего-то что бы сделало этот рисунок завершенным. Нужен цвет, без него этот город сер и уныл, без него он мертв.

Стоило этой мысли промелькнуть в голове, как изображение стало приобретать новые оттенки, и через несколько минут у меня в руках был полностью готовый пейзаж неизвестного мне города, такого далекого, но такого родного одновременно. И только через несколько минут до меня дошло, что бумага раскрасилась сама по себе, а пульсация в груди пропала.

Все-таки даже взрослое сознание не спасет тебя, если ты дурак. Ну, а что я еще могу сказать в этой ситуации, пытался сделать сброс, сдерживая силу в себе. Это все равно что закрыть кран и удивляться, почему вода не идет. Поняв суть процесса, я начал потихоньку направлено выпускать силу на объекты. После удачи с рисунком попробовал перекрасить карандаш, а затем периодически менял сам цвет грифеля. Интересно то, что если ты нарисовал одним цветом, а потом поменял карандаш на другой, то на листе сохранится цвет, которым ты рисовал. Удобно.

Сейчас самое время вернуться на лесную поляну и оценить фронт предстоящих работ по восстановлению экосистемы. Я выяснил очень интересный эффект от применения своей силы на растениях, я могу воздействовать как негативно, так и положительно. Например, помидоры увядают, стоит мне посмотреть на них, ненавижу помидоры. А вот морковь наоборот прет как на дрожжах. Наверное, своей силой я смогу ускорить рост деревьев на поляне, только еще надо выбрать какие растения садить, и раздобыть их семена. С последним пунктом проблем нет вообще: сейчас весна и многие растения дают семена, нужно отобрать самые нужные, пока семена не опали.

На подходе к лесу мое внимание привлек ребенок, лежащий на грязной земле лицом вниз. Вот не везет мне, пройти мимо я не смогу, вдруг он умрет, а меня совесть замучает. Вздохнув, я тихо подошел к ребенку и узнал того оборванца, с которым столкнулся недавно. Желание помочь лежачему стремительно падало, но я все же решился и обозначил свое присутствие:

— Ты там живой? — окликнул я неподвижно лежащую фигуру, — если да, то лучше прекрати целоваться с землей, она не ответит тебе взаимностью.

Мальчик дернулся и резко подпрыгнул, открывая мне вид на разбитый нос и синяк под глазом. Я присвистнул, кто ж его так отметелил-то? Присмотревшись, заметил множество синяков под свисающими тряпками. Заметив, что его разглядывают, пацан вскинулся и скорчил презрительную гримасу, что у него не очень-то и вышло, лицо засаднило.

— Что тебе нужно, глупый магл? — интересно, что значит это слово, можно ли ему врезать за оскорбление. Так, Томми, дыши глубже, это всего лишь глупый ребенок, не твой уровень, — оставь меня в покое, хватит преследовать меня!

А вот тут то я и прифигел. Ты меня сейчас сравнил со сталкером или девочкой школьницей, которая преследует свою любовь. Мелочь, свали по хорошему, пока не сказал еще какую-нибудь глупость.

— Ну так и вали к себе домой, — я гаденько улыбнулся и развел руки в стороны. Как же меня бесит этот представитель Homo sapiens, — это общая территория, и я имею право ходить здесь, когда захочу.

На мое предложение пацан почему-то потупил взгляд, а затем начал смотреть на меня еще агрессивнее, чем раньше.

— Только не говори мне, — я жестом указал на его лицо, — что твой боевой окрас ты получил именно там.

По реакции, которая последовала от мальчика, я понял, что так оно и есть. Вздохнул, пытаясь унять гнев внутри себя. Ненавижу уродов, которые поднимают руку на более слабого. Когда ты знаешь, что человек не может ответить и ты сильнее его. Так поступают слабые люди, не способные найти противника по силам, даже я бы сказал не желающие. Они создают для себя иллюзию доминирования, портя жизнь другим. Видимо не суждено мне сегодня дойти до поляны. Оглядевшись, я нашел рядом с тропинкой подорожник и чистотел. Сорвав их, я обернулся к мальчику, что продолжал смотреть на меня, и бросил короткое:

— Пошли.

И как не странно, но он последовал. Кажется, он сам не понимал, зачем идет за мной. Мы дошли до моего дома, когда мальчик опомнился и уже собирался было бежать, но я не позволил этому случиться, потащив за руку в дом. Дженнифер внутри не оказалось, тем лучше для меня. Усадил сопротивляющегося гостя на стул и резко приложил чистотел к порезу на щеке. Пацан поморщился и перестал дергаться. Быстро промыл подорожник и приложил к фингалу. Ребенок стал смотреть на меня как на ненормального, я же решил не оставаться в долгу и отзеркалил его выражение лица.

— Так пройдет быстрее, и раны заживут, — пояснил я недоумевающему мальчику, на что тот хмыкнул.

— А моя мама сделала бы мазь, от которой бы все зажило за считанные секунды, — о удивительно, он меня не обозвал, — и не так болезненно.

— Круто, — честно восхитился я. Его мама, возможно, травница, и делает действительно хорошие лекарства, — у тебя потрясающая мама.

На мою реплику пацан недоверчиво вздернул бровь, видимо, его слова редко воспринимают всерьез. Так контакт установлен, осталось только немного его растрясти.

— Нет, правда! — я всплеснул руками, — я бы тоже хотел научиться делать такую мазь, раз и все заживает.

Мальчик хмыкнул и соизволил заговорить:

— Ты не сможешь! — уверено кивает он, — только избранные могут готовить такую мазь, и ты в их число не входишь.

Он горделиво вздернул подбородок, но тут же скривился. Бедненький, совсем забыл про побитое лицо. Я пододвинул ему булочку с яблочным джемом, на которую мальчик недоверчиво покосился. Но после моих заявлений, что если бы я хотел его убить, то не стал тратить на него продукты, все же ее взял. И пока он с упоением жевал кондитерское изделие, я решил вернуться к диалогу.

— А с чего ты решил, что только избранные могут приготовить эту мазь? — мне даже самому стало интересно с чего.

— Ну…— он неуверенно пожал плечами, — мне мама так сказала.

Все ясно. Какая предусмотрительная, наверняка соседи в курсе, что его мать травница. И всячески пытались выведать рецепт, через ребенка. Как выкрутилась, но и я не лыком шит.

— Все равно не верю, — мальчик был уже готов отстаивать свою истину, как я продолжил, — у тебя нет никаких доказательств.

Мальчик закрыл рот, насупился и обиженно вгрызся в ни в чем не повинную булочку. Посидел так несколько минут, а затем резко встал и уверенно заявил:

— Ха да даже, если я дам тебе рецепт, у тебя ничего не получится, — сказав это, он плюхнулся на стул и закинул ногу на ногу.

Я же потупил взгляд и спрятал хитрую улыбку в чашке чая.