Ядовитый цветок любви (гет)

От магической башни до Волшебного леса было довольно далеко, но Атер Эдельвейс, едва услышав от эрцгерцога новость о пропаже кронпринцессы и получив координаты, переместился сразу на нужное место. И через мгновение понял, что это было не очень разумным решением — ломиться в такое место совершенно без подготовки. Прежде он видел её высочество несколько раз, был даже представлен ей, но они никогда не разговаривали. Магистр искренне считал, что континент теряет огромный магический талант. И всё же Венетта Орхидея была кронпринцессой, а Атер Эдельвейс — подданным Флорендии, а потому никак не мог сидеть в стороне, когда она пропала. Тем более, что никто, кроме него, не был способен отправиться в Волшебный лес, кого-то там найти и вернуться назад живым.

Осознав совершённую глупость, Атер сунул руку в мешочек с кольцами и вынул целую пригоршню. Покопавшись в амулетах пальцем, он выбрал маскировочный, благодаря которому монстры должны были принимать его за своего, надел и стал осматриваться. Он и в самом деле попал ровно на место побоища — на раздавленных снежных волках ничком лежало тело ледяного гиганта. Магистр видел раны, но едва утихший дождь смыл всю кровь. Впрочем, он прибыл не для того, чтобы рассматривать трупы или снимать с них части тел на амулеты, а потому стоило осмотреться повнимательнее.

Всадники грифонов всё затоптали. Вокруг поверженных монстров всё было в следах латных ботинок, так что если кронпринцесса прошла там раньше них, найти её следы будет невозможно. И даже если она оставляла кровавый след, его должно было смыть. Покрутившись вокруг и ничего не найдя, Атер снова перевёл взгляд на мёртвого гиганта. И его посетила страшная мысль — её высочество могла оказаться погребённой под ним. И в самом худшем случае он мог найти даже не тело, а намертво замороженные осколки. Магистр содрогнулся.

Медленно и осторожно, чтобы не резануть слишком глубоко, Атер снимал кусочки гиганта и отбрасывал их в сторону долгих шесть дней. Последней частью было левое бедро, и он уже почти потерял надежду найти хотя бы тело. Однако, когда магистр начал резать последний слой, заклинание наткнулось на что-то исключительно прочное. Ничего немагического такой прочности не существовало — его заклинание и мифрил бы разрезало. Атер как мог ускорился, а последние ошмётки и вовсе сдирал руками. И вот наконец его глазам предстало нечто. В огромной глыбе прозрачного магического льда, слегка светящегося фиолетовым, находилось тело Венетты, вокруг которого можно было заметить плавно движущиеся вихри маны. Она застыла в той позе, в которой разрезала гиганта мечом. Магистр облегчённо выдохнул — раз её мана клубилась вокруг неё, она была жива.

Однако доставить в магическую башню нечто такое огромное было довольно затруднительно. Атер уселся на камень, погрузив тело в покой, чтобы восстановить свою ману, и задумался. Сообщать о возвращении кронпринцессы в таком вот виде поданным Флорендии было бы всё равно, что сбросить на столицу бомбу. До того момента, пока она хотя бы не придёт в себя, никто не должен знать о том, что её высочество найдена. Проблема была в том, что незаметно протащить такую глыбу в башню не смог бы даже магистр. Да и поместилась бы она целиком только в его комнате. Атер сощурился, ещё раз оценивая размер. В его покои было запрещено входить без приглашения даже императору, так что он вполне мог спрятать это там. Потом найти способ растопить лёд, причём найти быстро, ведь неизвестно, сколько времени мана её высочества могла поддерживать в ней жизнь. Восстановив достаточно сил, чтобы телепортироваться сразу в свои покои, Атер поднялся, подошёл к глыбе и положил ладонь на лёд, оказавшийся на удивление не холодным.

— Продержитесь ещё немного, ваше высочество, — тихо произнёс он, прикрыл глаза и перебросил себя вместе с глыбой в свою комнату.

Только по возвращении Атер понял, что провёл в Волшебном лесу целую неделю. Он тут же отправил короткую записку эрцгерцогу, постаравшись не давать ложных надежд. Осознав, что от усталости он уже почти не соображает, магистр дал себе несколько часов на сон, но как только проснулся, приступил к попыткам извлечь кронпринцессу из глыбы.

Магический лёд, казалось, ничего не брало. Ни один инструмент не выдерживал и одного удара, заклинания просто отскакивали. Даже амулет всепоглощающего пламени только пшикнул струйкой пара. Атер злился. Магистр магии, хозяин магической башни, ничего не мог сделать против куска льда. В бессилии он ударил по глыбе кулаком и упёрся лбом в свою руку.

— Ваше высочество… Прошу вас, держитесь… — тихо произнёс он. — Прошу вас, вернитесь к нам…

Атер не совсем понял, что произошло, но после его слов глыба внезапно треснула. Два раскола устремились друг к другу с разных сторон — один от его кулака, а другой от меча кронпринцессы. Ползущие линии встретились с хрустом и как будто рассыпались фейерверком, распространяя трещины во все стороны. Магистр отступил на шаг и наблюдал за тем, как лёд, всё это время державшийся одним куском, начал распадаться на кусочки. Через несколько мгновений глыба разлетелась пылью, исчезнувшей в мерцании. Атер едва успел подскочить, чтобы кронпринцесса не рухнула на пол. В доспехах она оказалась довольно тяжёлой.

Вытащив меч из руки её высочества, магистр уложил её на свою кровать. И завис. Мифриловые доспехи не позволяли ни осмотреть её на предмет ранений, ни использовать магию. А как их снять, Атер не имел понятия. Но, по крайней мере, поток маны кронпринцессы успокоился. Чтобы убедиться, что он всё-таки успел, магистр наклонился к её лицу и прислушался — её высочество дышала.

Атер решил, что показывать кронпринцессу в таком состоянии эрцгерцогу было Очень Плохой идеей, а потому всё-таки изловчился снять доспехи сам, отложив их в тот же угол, куда ранее бросил меч. Ран на теле её высочества не было, только вот кожа была очень бледной, холодной и как будто чуть голубоватой. Впрочем, стоило Атеру только попытаться прикоснуться к тыльной стороне её ладони, как его как будто щёлкнуло маной по руке. И как это обойти, с ходу он придумать не смог.

Магистру пришлось ночевать на диване в собственной комнате. Уйти в другую он не мог — его бы тут же завалили вопросами о том, почему он решил покинуть свои покои. Перенести её высочество с кровати тоже было недопустимо. Так что ему пришлось удовольствоваться диваном. Проснулся Атер среди ночи от холода. Несмотря на тёплое одеяло и настроенную в башне систему обогрева, в его комнате стоял мороз. Магистр поднялся и едва не обжёг пятки о ледяной пол. Он не мог припомнить, чтобы открывал окно, но подумал, что это могло произойти из-за лопнувшей глыбы. Однако все окна были не просто закрыты, а даже заперты. А в комнате тем временем становилось только холоднее. Атер посмотрел на кронпринцессу — от неё исходило едва заметно голубоватое свечение. Похоже, её мана медленно выдавливала холод из её тела, чтобы она могла очнуться.

— Не спешите так, ваше высочество, — тихо произнёс Атер, приблизившись. Он почему-то думал, что даже в таком состоянии она его слышала. По крайней мере, её мана точно. — Вы же устроили в моих покоях холодильник.

Он выкрутил обогрев на максимум, и как только в комнате стало сносно, снова завалился спать. Проснулся он утром, а в его покоях оказалось невыносимо жарко. Убавив обогреватель, Атер подошёл к своей кровати. Состояние её высочества не изменилось, но теперь холод от неё исходил очень слабо.

— Ночью хотели меня заморозить, а под утро решили изжарить? — улыбнулся магистр.

Мана её высочества всколыхнулась и как будто погладила его по тыльной стороне ладони. Брови Атера удивлённо взметнулись — он не мог понять, случайность это была или нет. Однако снова попытаться коснуться кожи кронпринцессы не рискнул.

Дни тянулись медленно. Атер редко выходил из своих покоев, боясь пропустить тот момент, когда её высочество наконец очнётся. Удивительно было, что её мана не иссякала, и это заинтересовало магистра. Пристально понаблюдав за ней несколько дней, он понял, что расходовались силы примерно с той же скоростью, с какой восстанавливались, ведь неподвижное тело находилось в покое. Отлучиться надолго ему пришлось только один раз — чтобы посетить свадьбу кронпринца и виконтессы Дендриф. Там он впервые увидел Глориозу. Дар у неё, конечно, был редкий, но контроль из рук вон плохой. Да и магический амулет на шее Атер приметил сразу. Это навело его на определённые мысли, но он решил, что его высочество и сам не дурак, так что ничего не стал говорить. Отстояв только официальную церемонию, на которой был обязан присутствовать, чтобы влить ману в алтарь магии любви, магистр поспешил назад, в башню. Там, впрочем, ничего не изменилось.

В конце декабря, в день, когда за окном особо яростно бушевала стужа, Атер рискнул коснуться руки кронпринцессы. На этот раз мана не оттолкнула его, и пальцы магистра упёрлись в кожу. Она всё ещё была холодной, но уже не настолько обжигающей. Всё выглядело так, словно дело шло на поправку. Атер погладил руку её высочества и почувствовал, будто камень упал с его души.

* * *

Сознание вернулось к Венетте с болью. Болело у неё буквально всё — казалось, ныли даже волосы. С трудом разомкнув слипшиеся веки, она увидела высоко над собой потолок, к которому слева тянулась стена. Дышать тоже было больно, но ей хотелось узнать, что находится вокруг. Медленно повернув голову, Венетта не сдержалась и тихо застонала. И через мгновение перед ней возник мужчина. Он был высок и наклонился к ней, а потому его длинная коса упала рядом с её лицом. Красно-пурпурный правый глаз излучал тепло, а левый — фиолетовый — светился. Он улыбнулся, подтянул стул и сел рядом.

— Как вы себя чувствуете? — мягко спросил он.

— Всё болит, — призналась Венетта.

— Неудивительно — вы столько времени оттаивали, — кивнул он. — Это скоро пройдёт.

— Где я? — слабым голосом спросила она.

— В магической башне, — сообщил магистр.

— Кто вы?

— Я? — переспросил он, озадаченно изогнув бровь. — Вы не знаете, кто я?

— Я не знаю даже, кто я, — выдохнула Венетта.

— Совсем ничего? — Атер приподнялся. — Ни одного воспоминания?

— Голова болит… — тише произнесла она. — И глаза…

И глаза закрылись. Венетта провалилась в сон. Атер вскочил и стал метаться по комнате. То, что её высочество наконец очнулась, было, безусловно, отличной новостью. Будь у неё меньше маны, она бы точно не дотянула. Но вот потеря воспоминаний определённо была проблемой. Магистр отправил весточку эрцгерцогу, но написал, что пока её лучше не тревожить. Что в башне он сможет помочь ей восстановиться.

Венетта проспала около двенадцати часов, а когда проснулась во второй раз, чувствовала себя немного лучше. По крайней мере, всё болело не так сильно. И за это время она успела стать императрицей. Уже после того, как Атер отправил своё послание, по Хортусу разнёсся звук набата, оповестивший о смерти императрицы Сапфир. А как только прежняя императрица оставляла корону, новой становилась кронпринцесса вне зависимости от того, где она была и чем занималась. Хотя в нынешней ситуации она была несколько недееспособна. Когда она открыла глаза, магистр снова оказался рядом. И прежде чем она снова начала задавать вопросы, протянул ей фляжку с трубочкой.

— Это питательный бульон, — изрёк он. — Вряд ли вы сейчас сможете есть что-то другое. Так что выпейте. Хотя бы немного.

Венетта послушалась и сделала несколько глотков. Вкусным она бы напиток не назвала, но и противным он не был. Кроме того, от него становилось теплее в животе и как будто немного отступала боль. Но даже так выпить всё она не смогла.

— Через пару дней сможете двигаться, — обнадёживающе сказал мужчина.

— Так кто вы? — снова спросила она.

— А, да, — он улыбнулся. — Магистр магической башни, Атер Эдельвейс. Можете называть меня Атер.

— Вы знаете, кто я?

— Да, — кивнул Атер и нахмурился.

Магистр молчал, глядя перед собой, пока Венетта сверлила его вопросительным взглядом. Ей казалось, будто он вообще не собирается отвечать. Тишина затягивалась, становясь всё более озадачивающей.

— Это секрет? — снова спросила она.

— Да нет, не секрет, — он мотнул головой. — Просто я не имею права называть вас по имени, а если стану объяснять, кто вы, боюсь, это может… Даже не знаю… Испортить процесс восстановления вашей памяти.

— Не имеете права? — она удивлённо вскинула брови. — Я… Хм… Я не прошу вас называть меня по имени, но разве вы не можете хотя бы сказать его мне?

— Те, кому дано такое право, зовут вас Венетта, — выдавил магистр.

— Вы меня лечите?

— Не совсем верно утверждать, что вы больны, — покачал головой Атер. — Скорее, я здесь, чтобы помочь вам восстановиться после… как это назвать? Магической заморозки.

— А… И как это произошло, вы тоже не расскажете? — снова сощурилась Венетта.

— Я не знаю, как это произошло, — он нахмурился. — Могу предположить, но точно мне неизвестно, а лгать вам я не смею.

— Понятно, — протянула она и задумчиво уставилась в потолок.

Молчание длилось довольно долго, и Атер решил, что допрос окончен. Да и сейчас, когда её величество только очнулась, ей нужно было больше отдыхать, чтобы скорее встать на ноги и восстановить память. Он уже начал было подниматься, полагая дать ей заснуть, когда она снова подала голос.

— А я могу дать вам право называть меня по имени?

— Простите, что? — магистр замер.

— Если вы здесь, чтобы помочь мне восстановиться, вам ведь придётся ко мне как-то обращаться, — изрекла Венетта и внимательно посмотрела ему в глаза. — Как я понимаю, есть какое-то обращение, которые вы в праве использовать, но говорить не хотите, потому что это может испортить восстановление моей памяти. Похоже, что я нескоро покину это место, и всё это время вы же должны меня как-то называть.

— Госпожа? — предложил Атер.

— Допустим, — она слабо кивнула. — Но на мой вопрос вы не ответили.

— Вы… прошу, обращайтесь ко мне на ты, — магистр снова нахмурился. — И вы можете дать мне право называть вас по имени, но… Я…

— Тогда я тебе его даю, — Венетта кивнула и закрыла глаза. — Ты можешь воспользоваться им потом.

— Когда ваша память вернётся… — он всё же поднялся. — Если и тогда вам будет угодно дать мне такое право, для меня будет честью принять его.

— Интересно, кто же я такая, если для магистра магической башни называть меня по имени — честь? — пробормотала она и снова отключилась.

Ночью Венетте как будто снился кошмар, и она металась по кровати. С одной стороны Атера это даже порадовало — её тело вполне себе двигалось, а значит, совсем скоро она сможет встать на ноги. Но вот непрерывное шуршание, периодические стоны и даже всхлипы… Это разбудило его посреди ночи, и он подошёл к спящей, но будить не решался. Лучик луны скользнул в комнату и осветил слезинку, выскользнувшую из-под ресниц. Атер дёрнулся, наклонился и осторожно потряс Венетту за плечо. Она помотала головой, распахнула глаза и резко села, впечатавшись своим лбом в его.

— Атер? — спросила она, потирая ушибленное место. — Что?..

— Вам снился кошмар, наверное, — вздохнул он и сел на стул. — Помните, о чём?

— Нет, — Венетта сокрушённо покачала головой. — Я разбудила тебя?

— Это неважно, — он улыбнулся. — Но я рад, что вы уже можете сесть.

— Это хорошо? — она склонила голову набок, и магистр кивнул. — Мне уже почти не больно.

— Это тоже хорошо, — Атер снова кивнул. — Думаю, завтра можно начинать.

— Что начинать? — заинтересованно спросила Венетта.

— М… Учиться магии, — признал магистр. — Вы смогли выжить благодаря вашей мане. Я уверен, что ваши воспоминания сейчас запечатаны, но их восстановление может вызвать возмущения маны. У вас её много, даже слишком. Поэтому для начала стоит научиться полностью её контролировать, чтобы восстановление памяти было безопасным для вас и для всех вокруг.

— Мы не можем начать прямо сейчас? — она чуть подалась вперёд. — Я не хочу больше спать. Такое чувство, что я проспала целую вечность.

— Почти так и было, — он усмехнулся. — По крайней мере, вы и в самом деле проспали очень долго. Сейчас… — он глубоко вздохнул. — Понимаю ваше нетерпение, но я-то не спал так долго. Давайте всё же отложим до утра.

— Ой… — слегка смутилась Венетта. — Да, конечно… до утра.

Магам, у которых маны было мало, необходимо было начинать пестовать в себе умение контролировать её как можно раньше и прилагать к этому постоянные усилия, чтобы творить с её помощью магию в соответствии с их даром. Те, чей правый глаз был фиалковым, управлялись со стихиями, а те, у кого таковым был левый — с печатями. Редкий случай, когда фиалковыми были оба глаза, означал склонность к целительству. В своём направлении маг для самых простых вещей мог даже не использовать заклинаний — достаточно было контролировать ману. А когда её было много, как у Атера или Венетты, управление маной до некоторой степени было таким же естественным, как дыхание. Поэтому до этого случая её величеству и не нужно было усиленно учиться магии — она и так была способна справляться со стихиями. Однако изучение заклинаний и контроля давало большие возможности заставить магию делать то, что было нужно магу. И Атер не сомневался, что это способ сработает.

Утром Венетта, наконец, поднялась с кровати. Она самостоятельно обошла комнату и заявила, что совсем не устала и готова учиться. Атеру пришлось поверить ей на слово, и они начали заниматься. Разумеется, за день они не смогли далеко продвинуться, но магистр был рад уже тому, что императрице ни разу не потребовался отдых. Нельзя было сказать, что она уже полностью пришла в норму, но восстанавливалась она стремительно. Атер подумал, что это, вероятно, потому, что всю свою жизнь она очень много тренировалась, и её тело привыкло к нагрузкам.

А вечером голову магистра посетила внезапная мысль: больше спать в одной комнате с её величеством он не мог. Помимо того, что это было попросту неуместно, ему, в конце концов, хотелось спать на кровати, а не на диване. Магическая башня не испытывала недостатка в комнатах, но мысль о том, чтобы вывести императрицу в коридор, где обязательно в самый неподходящий момент кто-нибудь будет проходить, привела его в ужас. И Атер не придумал ничего умнее, как пристроить к своей комнате ещё одну. Уже направляя заклинание и ману на стену башни, в которую были вделаны артефакты расширения пространства, магистр едва не прервался, чтобы разбить себе лоб ладонью: он ведь мог сделать это в любой момент.

Поначалу Атеру приходилось объяснять максимально подробно буквально всё, но довольно скоро Венетта стала понимать, что от неё требовалось, ещё до того, как он заканчивал говорить. Магистр редко покидал башню и мало контактировал с людьми, но слухи о тогда ещё кронпринцессе были ему известны: она была сдержанной, изысканной и сильной. И вот уж он никак не ожидал от неё того, что она станет над ним подшучивать. Её проделки были даже забавными, а поскольку для них требовалась магия, Атер их до некоторой степени поощрял. Один день он проходил с розовыми волосами, но к вечеру её величество сообщила, что бирюзовые идут ему больше, и вернула, как было. К весеннему балу магистр и императрица определённо стали друзьями, но он так и не пользовался правом называть её по имени.

На Весенний бал Атера вызвали практически в ультимативной форме, а идти ему совсем не хотелось. Как не хотелось оставлять Венетту одну — ей могло стать скучно, она могла что-то вытворить… Или она могла что-то вытворить, потому что ей стало скучно… Но и взять её с собой он тоже не мог. Конечно, её можно было замаскировать, но её память начала возвращаться к ней во снах, и Атер посчитал, что если сейчас привести её во дворец, это может принести больше вреда, чем пользы. И поэтому всё же отправился один.

Император Бриллиант во время бала передал корону Аурелису, и только в этот момент магистр понял, почему его присутствие было необходимо — положение обязывало. Однако он убрался оттуда сразу же после того, как смог засвидетельствовать своё почтение новому императору и должным образом обновить клятву верности. Однако его как-то даже немного позабавил тот факт, как украдкой скрежетала зубами эрцпринцесса Глориоза из-за того, что корона императрицы на её голову не попала. Изукрашенный сапфирами венец из белого золота как будто прирос к стене над спинкой трона, и даже чтобы просто дотянуться до неё, требовалась лестница. Впрочем, сам трон она заняла, игнорируя неодобрительный шёпот дворян. Атер даже удивился, что его величество не поставил жену на место и не велел ей сесть, куда положено.

Цветущая весна сменилась летом, и в покоях магистра всё чаще открывалось окно. Занимались они с императрицей меньше, зато оба много читали. По большей части учебники, но порой, просто чтобы отдохнуть — романы. И разговаривали. Атеру очень нравилось разговаривать с ней. Хотя разговаривал, в основном, он, а её величество выступала в роли благодарного слушателя.

— Как-то глупо закончился роман, — пробормотал Атер в один из вечеров, когда они отдыхали за чтением.

— А чем он закончился? — подняла глаза от своей книги её величество.

— Триста страниц! — возмутился Атер. — Герой отбил у волков раненую героиню, спас её, приютил, и триста страниц они сближались. Подружились и даже, казалось, полюбили друг друга. А в конце он женился на другой, и она тоже вышла замуж за другого. Как так?

— Ну, так бывает, — пожала плечами императрица. — Может, они сближались и в итоге сблизились до почти что родственной любви. Ты бы вряд ли женился на своей сестре, верно?

— У меня нет сестёр, — он мотнул головой.

— Но ты же всё равно понимаешь, что это разные вещи, — она улыбнулась.

— Да, но… — Атер нахмурился и внимательно посмотрел на её величество. — Всё равно глупый финал. Я надеялся, что они будут вместе.

— Значит, вы с автором не сошлись во взглядах, — отозвалась императрица и опустила глаза в книгу.

Магистр отложил свой роман и посмотрел на неё. Вряд ли во всей Флорендии нашёлся бы человек, который мог утверждать, что её величество была некрасива, но сам он ранее умудрялся как-то игнорировать этот факт. Только сейчас эта мысль вдруг возникла в его разуме. Но Атер решительно тряхнул головой. С того момента, как она очнулась, они почти постоянно были вместе, поэтому ясное дело, что он часто о ней думал. Пускай у магистра башни были и свои дела, но разве могло существовать дело более важное, чем возвращение памяти нынешней императрице? И он был счастлив уже тому, что смог не только оказаться полезным ей как её подданный, но и стать её другом. Мысль о том, что это было хорошо для отношений дворца и башни, тоже мелькала в его голове, но только теперь показалась совершенно неважной. Атеру пришлось признаться самому себе, что лишь поначалу восстановление её величества было работой, которую не мог сделать никто другой, но потом проведённое с ней время стало ценным само по себе.

К концу июня стало жарко. И Атер решился вывести её величество из башни. Впрочем, совсем недалеко — в сад. Но поскольку там постоянно слонялись другие маги, они вместе долго колдовали морок, чтобы скрыть её внешность. Магистр хотел сначала устроить пикник, но вовремя одумался — если бы они сели пить чай, личина бы поплыла. Так что оставалась только прогулка. Атер телепортировал их на дорожку перед выходом с заднего крыльца башни, и, едва оказавшись там, Венетта взмахнула рукой, накрывая их прозрачным куполом.

— Что вы сделали? — озадаченно спросил Атер.

— Запечатала звуки, — она пожала плечами. — Или ты не против, чтобы любой мог подслушать наш разговор?

— Это было бы не очень разумно с моей стороны, — признал он.

— Ты часто водишь сюда девушек? — улыбнулась её величество.

— Вы первая, — Атер улыбнулся в ответ. — Ох, совсем не подумал…

— Но ведь это нормально, — она склонила голову набок. — Или у магистра башни есть какой-то запрет?

— Конечно нет, — даже слегка возмущённо отозвался он. — Просто я никого не хотел приводить сюда. Я вообще мало общаюсь с леди.

— Отчего же? — улыбнулась Венетта.

— Я обычно больше занят изучением магии и всяким таким, — Атер отвёл взгляд. — Вы первая, с кем я могу говорить не только об этом.

— Но ты всё равно не хочешь ни называть меня по имени, ни обращаться ко мне на ты, — мрачно вздохнула императрица.

— Я говорил вам, и не один раз, что не могу принять это право до того, как вы вернёте память, — он поджал губы.

— Было бы проще, если бы ты рассказал мне, кто же я такая, — она поморщилась. — И какое это вообще имеет значение? Разве мы не друзья?

— Я счастлив знать, что вы считаете меня своим другом, — просветлел Атер.

— Такое чувство, что я общаюсь с тобой неформально, а ты постоянно стараешься соблюдать этикет, — надула губы императрица. И Атер подумал, что она выглядит невероятно мило — он мог видеть её настоящее лицо через морок.

— Я ни в коем случае не хотел вас обидеть этим, — он улыбнулся. — Давайте присядем в беседке. Там прекрасный вид.

Означенная беседка находилась на небольшом возвышении. Она как будто была сделана из белого крупного кружева и покрыта нежно-розовыми цветами клематиса. Атер усадил императрицу и предложил ей взглянуть в противоположную от сада сторону. Оттуда и правда открывался великолепный вид на огромное озеро, сиявшее в лучах солнца. Венетта некоторое время просто молча смотрела на него, а потом повернулась к нему.

— Что такое любовь, Атер?

Магистр замер. Это был самый, наверное, странный вопрос, который он когда-либо слышал. И тем удивительнее он был, что её величество определённо при нём прочла несколько романов про любовь. Атер встряхнул головой и нахмурился.

— Почему вы спрашиваете?

— М… Даже не знаю, — протянула она и снова перевела взгляд на озеро. — Наверное, это из-за тебя. Забудь. Считай, что я ничего не говорила.

— Простите, но я не могу, — он подсел ближе. — Теперь я сам об этом думаю.

— И что думаешь? — Венетта повернулась и улыбнулась ему.

— Что… Я… думаю? — медленно переспросил Атер. — Я думаю, что вы… задали мне… очень сложный вопрос…

— Почему? — она озадаченно склонила голову набок.

— Потому что я не могу не думать о вас, когда думаю о том, что такое любовь, — он опустил голову, чувствуя, как краснеет.

— Скажи, я твой друг? — сощурилась Венетта.

— Друг… — Атер неуверенно кивнул.

— Тогда… Что если ты неправильно… интерпретируешь свою… э… привязанность? — она нахмурилась. — Может, я тебя не так поняла, но разве ты не говорил почти только что, что я твой первый друг.

— Нет, — он покачал головой. — Я не говорил, что у меня нет друзей. Я бы даже сказал, что у меня их даже больше, чем достаточно. Но вы… Я не могу…

— Так! — Венетта резко поднялась. — Похоже, я забыла что-то такое важное, что ты теперь не можешь ни рассказать мне об этом, ни ответить на вопрос.

— Я… я просто боюсь, что… — Атер тоже встал и осторожно взял её за руки. — Боюсь, что…

— Если я правильно поняла то, как была описана любовь в романе, то вот он ты — стоишь тут передо мной и краснеешь, — её величество нахмурилась и поджала губы. — Или ты отказываешь мне в способности любить из-за того, что я ничего не помню до того момента, как впервые тебя увидела?

— Нет! — магистр не сдержался и чуть повысил голос, сильнее сжимая кисти Венетты. — Нет, вы…

— Ты думаешь, что мои чувства изменятся, как только я всё вспомню? — она сощурилась, но не пыталась отнять рук.

— Я…

Мысли его буквально взорвались. Если кронпринц женился, даже если и не знал, что её высочество вполне себе жива, то что мешало ей встретить возлюбленного? А уж комплексом неполноценности Атер точно не страдал и считал себя вполне достойным того, чтобы стать эрцпринцем.

— Вы определённо не столь непостоянны, — выдохнул он и посмотрел ей прямо в глаза.

Она манила, как магнит. Атер из последних сил сопротивлялся, но искорки в глазах её величества рушили его сдержанность и совсем скоро обратили её в прах. Его руки скользнули на её талию, и он осторожно, будто боясь, что в последний момент его оттолкнут, потянулся к ней, закрывая глаза. И через мгновение Атер почувствовал, что его губы будто словно обожгло огнём, как если бы он попытался выпить солнце. Мысли в его голове стали отрывочными, похожими на вспышки фейерверка. Он знал только одно — не важно, когда вернётся память её величества и вернётся ли, но он сделает всё, чтобы только остаться рядом с ней.