Сильви и Док: любовь может сделать многое (гет)

На следующий день Сильви уже завтракала вместе со мной.

Девушка была ещё слаба, но прогресс был налицо.

В обед мы снова перебрались в гостиную у еще горящего камина.

Несмотря на то, что я так и не смог эаставить Сильви сесть в соседнее кресло, и она снова сидела у моих ног, я усадил её на недавно приобретенною теплую большую подушку. При этом я хорошо укутал её пледом, не посмотрев на скорые возражения.

Вот мы снова сидим и я неторопливо, по-привычке, глажу её головку. Но в этот раз я больше не ощущаю той напряженности, которую чувствовал несколько дней назад, видимо мои усилия все же потихоньку давали свои плоды.

* * *

Проснувшись, Сильви почувствовала себя вполне здоровой, но слабость ещё не позволила ей спокойно передвигаться по дому, поэтому, краснея от смущения, девушке все же пришлось принять помощь своего хозяина и добраться до кухни, чтобы поесть и набраться сил.

Но он опять смутил ее, предложив сесть рядом. Ну этого она точно себе не позволит.

Хозяин же снова её удивил, ведь принёс громадную подушку, заставил сесть на нее и, укутав девушку, присел рядом. Мерные поглаживания хозяина по голове потихоньку снова заставили её расслабленно принимать такие нежные знаки его внимания. Но мучавшие девушку вопросы ни как не давали ей покоя…

* * *

— Хозяин, — обратилась ко мне девушка, но вмиг замолчала.

— Что, Сильви? — спросил я как можно мягче, — у тебя что-то болит?

— Нет, — замотала она головой, при этом стараясь не сбросить мою руку, — ничего. Извините, хозяин.

— Сильви, можешь сказать, не бойся, — подбодрил её я.

— Хозяин, — покраснев, продолжила Сильви, — вы никогда меня не бросите?

— Почему я должен это делать? — удивился я.

— Когда я была у прошлого хозяина, — продолжила девушка, — мне всегда делали больно. Плакала я или смеялась, но все были мной недовольны. Как хозяин, так и его рабы. Когда я болела, меня просто не трогали, бывало давали лекарства и просто бросали, не интересуясь, выжила ли я. Но господин не такой.

С самого начала вы с добротой приняли меня, накормили вкусной едой и купили мне одежду. Вы не сделали за это время со мной ничего болезненного или ужасного и были терпеливы.

— Надеюсь, что ты узнаешь, что многие люди не такие плохие…- заметил я. Не решился пока говорить, что ей бы следовало лучше себя ценить, она пока не поймёт.

— Но, — продолжила девушка, — вы сделали намного больше. Когда я заболела, вы позаботились обо мне и ночами были готовы сидеть у моей постели, пока я не поправлюсь… И когда мне показалось, что я снова оказалась у старого господина, то как вы звали меня и гладили по голове, помогли мне проснуться от этого кошмара…

Я был поражен. Она всё прекрасно помнила, несмотря на бред.

— Поэтому, прошу, господин. Можно я буду вас так называть?

Увидев мой согласный кивок, Сильвия продолжила.

— Я мало что умею и не могу выполнять тяжелую работу, но прошу. Искренне прошу, не бросайте меня.

Я хотел было её заверить, что никогда не брошу, но не хотел прерывать Сильви, если она наконец раскрылась.

— Буду я смеяться или плакать, пожалуйста не бросайте меня. Я не вынесу, если вы это сделаете. Пожалуйста, будьте моим добрым господином.

В ответ я опустился на её уровень и произнёс:

— Сильви, я — не твой прошлый хозяин. Видит Бог, что я никогда бы не подумал тебя бросить. Если ты будешь смеяться, я буду рад. А если ты будешь плакать, я буду рядом. Но скажу тебе одно, — повинуясь какому-то внутреннему чувству, я поцеловал её в лобик и обняв, произнёс, — будь уверена, что я никогда тебя не брошу.

Отстранившись от порозовевшей от моих слов девушки, я поднялся.

— Тебе пора лечь в постель до ужина, — ответил я, — не спорь, иначе я лично прослежу за тобой, чтобы ты выполнила мой приказ. Или тебе помочь?

— Как пожелаете, мой господин, — ответила немного покрасневшая девушка, — нет, спасибо, я справлюсь

Мне было приятно, что Сильви наконец раскрылась.

Что же, пора и мне, скоро время принимать пациентов…

* * *

Для Сильви этот откровенный разговор был очень и очень важен.

Она как могла, по крайней мере, рискнула, поделится своими чувствами и была приятно удивлена, что хозяин внимательно её выслушал.Наверное, впервые в своей жизни девушка почувствовала, что её ценят.

Ранее он встречала разных людей, но почти никто не делал для неё столько. Ни рабам, ни слугам прежнего хозяина не была интересна девушка, которая была изгоем и ничем не могла им помочь.

Словно звери в логове волков, каждый думал только о себе. Именно в таком мире девушка и выросла.

Расскажи ей кто-то о происходящем, она, да и окружающие её рабы посмеялись бы над рассказчиком.

Но именно сейчас тот лёд, что столько лет сковывал её маленькое сердечко, дрогнул и открыт все те страхи, которые прятались в нём. И ей было приятно, что нашёлся человек, особенно её хозяин, который был готов её выслушать.

Сейчас, лежа в постели после такого насыщенного разговора, девушка зарделась о воспоминании о том, о чем она попросила хозяина: чтобы он позволил называть себя господином.

Подобную привилегию в прежнем доме имели только свободные слуги, которые сами решали, кому служить.

Но новый хозяин не заметил подвоха. Или может он и понимал его, но действительно решил поднять её почти до равного себе, до своей служанки. И Сильви поклялась себе, что сделает всё, но оправдает доверие господина.

* * *

Когда я отпустил последнего больного и закончил с документацией, на улице было темно.

Поднявшись в спальню девушки, я обнаружил, что она уже не спит.

— Пойдём поужинаем, — позвал я её.

Мне не составило бы труда принести ужин наверх, но я не хотел смущать Сильви. Тем более ей было бы полезно ходить и снова укреплять свой организм.

Когда же мы поужинали, я снова сел читать у огня. Сильви же снова разместилась у моих ног и теперь, видимо, наслаждалась моими поглаживаниями, смотря в огонь

Я снова озаботился, чтобы она хорошо укуталась в плед и села на подушку.

— Господин, — неожиданно нарушила тишину Сильви, — вы так вкусно готовите. Я обязательно научусь готовить, как мой господин.

— Обязательно научиться, — ответил я опуская руку чуть ниже к шее и щекоча её.

— Хи-хи-хи! — не удержалась девушка, но постеснялась спросить, что я делаю или убрать мою руку.

Я решил, что пора спать, поэтому сказал ей повернутся ко мне спиной и, взяв расчёску, начал деликатно расчесывать её удивительно послушные волосы.

Запрокинув голову назад, девушка видимо наслаждалась моими действиями, хотя я, по своей неуклюжести, и дёрнул её волосы пару раз.

— Пора отдыхать, — ответил я, когда закончил. Завтра выходной и нам обоим было бы полезно прогуляться…

Видимо с большой неохотой Сильви поднялась и последовала за мной в свою спальню.