Клеймо в виде солнца (джен)

Послеобеденное время я провела в библиотеке. Попытка осилить многотомник «Истории падения Тедаса» за авторством уже известного брата Дженитиви оказалась безуспешной. Я переоценила и свои силы, и писательские таланты служителя церкви: никак не получалось продраться сквозь длинные витиеватые предложения. Осознав бесполезность и ненужность этой борьбы с печатным словом, я сдалась и вернула несчастную книгу на место.

В последний раз окинув усталым взглядом шкафы раздела истории и географии, я развернулась и потопала в противоположный конец библиотеки. Сзади послышалось пыхтенье Каллена. Пока я пыталась приобщиться к истории, он листал какую-то книжку с картинками. Удивительно, но он не попросил подождать его, а, убрав книгу на полку, догонял, ловко лавируя между столами и лавками. Ну, Фэррис меня тоже не стал бы просить, конечно. Он бы просто счёл, что я решила сбежать, поэтому у него есть все законные основания опять огреть меня Святой Карой — мне наука, а ему дополнительная тренировка. От уверенности, что именно так всё и было бы, я поёжилась. Неприятный он тип, хоть и красивый, конечно. И ресницы такие, что даже прошлая я, в отличие от Атиши, нужной женщине волосатостью на голове и глазах не обделённая, и то вся обзавидовалась. Я задумчиво потеребила кончик жалкой жиденькой рыжей косички. Может, поискать что-то о травах для укрепления волос? Есть же тут какая-то косметика и средства ухода кроме мыла и шампуня, женщины в любом мире хотят выглядеть привлекательно.

За следующие пару часов я пролистала несколько книг по ботанике. Мои знания пополнились способами выведения садовых сорняков, рецептами легких лечебных припарок при ушибах и растяжениях, а также особенностями применения свежих и сушеных трав в готовке. Из действительно полезного был лишь список съедобных ягод и грибов Ферелдена, но совершенно ничего об использовании растений для заботы о волосах или коже! Я недовольно захлопнула потрёпанную книжку «Эльфийский корень и ваши мозги», которая и вовсе не несла полезной информации, а оказалась чем-то вроде сборника страшилок для самых маленьких.

На полках шкафа, помеченного как «Продвинутое травоведение» нашлись только скучные справочники, сборники очень сложных алхимических рецептов, исследования почвы да пособия по выращиванию редких растений. Совсем не то.

А вот и книги по магии школы Духа. Кажется, именно эта школа отвечает за целительство, значит, тут может быть что-то интересное. Сборники упражнений, исследования о способах использования различных заклинаний… О, «Дух, высшая школа магии. Учебник для начинающих». Как раз для меня! Я достала потёртую книгу и устроилась за ближайшим столом. На титульном листе кто-то коряво написал «Энтропия круче!». Отвратительно, никогда не понимала тех, кто портит книги. Но дальше меня ждало ещё больше разочарований: на заляпанных разноцветными чернилами страницах практически невозможно было разобрать текст, часть листов обожжена, часть слиплась между собой. А ещё книга странно и неприятно пахла. Я аккуратно вернула её на место и брезгливо вытерла руки. Глаз зацепился за очередной учебник — «Духовные целители сквозь века и время». Интересно. Если судить по названию, там не должно быть очень сложной и специфической информации, значит, мне подходит.

Я подцепила книгу за корешок, чтобы достать с верхней полки, но она неожиданно легко поддалась и, пролетев мимо моих неловких рук, шлёпнулась на пол. Сбоку послышался металлический звяк — это развернувшийся ко мне Каллен схватил меч. Как же этих храмовников запугивают, если они на любой звук за оружие хватаются? Хочется верить, что это поможет им выжить, когда нападут демоны…

Осознав, что опасности нет, Каллен расслабился и убрал меч в ножны. Я подняла книгу и устроилась за столом, а Каллен отошёл на несколько шагов и встал за моей спиной. Внутри «Духовных целителей» оказалось вложено несколько листов — одни были исписаны какими-то формулами, а на других изображён то ли гигантский полосатый кот, то ли неказистый тигр, пожирающий храмовников. Некоторые рисунки были подписаны фразами вроде «Сэр Ланселап сожрёт их всех» и «Сэр Ланселап защитит магов». Очень знакомое имя, оно связано с кем-то важным, но никак не получается вспомнить, откуда и кому именно это имя знакомо — мне или Атише. Я напрягала память, пока не заболела голова. Больше всего раздражала не сама невозможность вспомнить, а невозможность разделить мои и «мои» воспоминания. Вчера это ещё легко удавалось. Не сказать, что подобные перемены сильно пугают, ведь каждый день мы меняемся под воздействием новых знаний и опыта. Эти перемены раздражают, потому что в голове каша из своих и чужих мыслей, образов, обрывков воспоминаний. Потому что появляются странные и не свойственные мне желания. Потому что перемены происходят слишком быстро, я не успеваю к ним приспособиться. Устало и обречённо закрыв глаза рукой, я облокотилась на стол. Вникать в содержимое книги уже не осталось ни сил, ни желания.

Кто-то прошёл рядом и остановился прямо у меня за спиной.

— Привет, Каллен. Нечасто храмовников можно увидеть в библиотеке, — раздался сзади звонкий женский голос.

— А… Э… Здравствуйте, монна Амелл. Добрый день. Всегда рад вас видеть. То есть… я здесь по делу.

— Ой, ты занят, не буду тебя отвлекать.

— Да вы не отвлекаете. То есть, отвлекаете, но… не отвлекаете. Я хочу сказать, я всегда рад поговорить с вами. Э… ну да.

Это что сейчас происходит? Сзади меня кандидат в Серые стражи собственной персоной? Я всегда думала, что канонный будущий герой Ферелдена должен быть мужчиной из благородного рода, а оно вон как оказалось — женщина-маг. Каллен так мило смущённо лепечет. У меня даже голова меньше болеть стала. Как бы извернуться, не привлекая подозрений, и посмотреть на неё…

— Ну если ты не слишком занят, то, может, нам с тобой пообщаться в другом месте?

— Ч-что? Другое место? Вы имеете в виду…

— Да, я имею в виду более уединённое место, где будем только ты и я. И никто нам не помешает.

— Но… но… Это совершенно недопустимо! Вы маг, я храмовник, я… я не могу! — голос дрожал, Каллен буквально задыхался то ли от растерянности, то ли от возмущения.

— Брось, Каллен, — женский голос снизился до сексуального шёпота, — я же вижу, как ты на меня смотришь…

Я сидела, открыв от удивления рот и вытаращив глаза, опасаясь вздохнуть лишний раз, полностью поглощённая невероятным аудиоспектаклем, разыгрывающимся за спиной. Как хорошо, что рядом нет других магов, потому что по моему лицу сейчас совершенно очевидно — усмирённостью тут и не пахнет! Я постаралась взять себя в руки и уткнулась в книгу. Оглянуться я сейчас всё равно не осмелюсь

— Чего ты там возишься, Солона! Нас Йован с этой книгой ждёт.

Из-за книжного шкафа вышел высокий темноволосый человек в ученической мантии. Увидев происходящее за моей спиной, он скривился и едва слышно даже для моего эльфийского слуха прошептал:

— И послал же мне Создатель похотливую сестру…

— Дайлен, ну подождёт твой Йован, никуда не денется!

— Хватит приставать к храмовникам, бери книгу и пойдём, — раздражённо сказал Дайлен, а потом заинтересованно добавил: — Кстати, а что храмовник делает в библиотеке? Нечасто тут вашего брата увидеть можно.

— Ответа именно на этот вопрос я и добиваюсь от милашки Каллена, — промурлыкала Солона.

— Доброго дня, мессир Амелл. Я на службе, присматриваю тут за усмирённой.

Тем временем Дайлен подошёл к сестре и, судя по звукам, попытался оттянуть Солону от Каллена силой. Нет, я так больше не выдержу! Сделав максимально бесстрастное лицо, я повернулась. Милая молодая девушка усиленно одной рукой отпихивала брата, а другой умудрялась приобнимать храмовника. Лицо бедного Каллена могло посоревноваться цветом со спелым помидором, но он стойко держался, ошалело глядя прямо перед собой и окаменев, словно статуя.

— Да с чего вдруг за усмирёнными присмотр нужен? Ну не хочешь сейчас, давай вечером встретимся? Вечера в Башне такие холодные и одинокие, а мы можем согреть и развлечь друг друга. Ты же даже не знаешь, от чего отказываешься, храмовник… — последнюю фразу Солона прошептала на ухо Каллена.

— Клянусь исподним Андрасте, я изобрету зелье, которое поумерит твой пыл, и ты его у меня всю жизнь вёдрами пить будешь!

Наконец Дайлен смог оторвать девушку от Каллена. Она начала было поворачиваться к брату, но взглядом зацепилась за меня, и улыбка тотчас же сползла с её побледневшего лица.

— Атиша… — еле слышно прошептала Солона.

Да ведь я её знаю. Это та самая девчушка, которая когда-то таскала для меня печенье с кухни. То есть, для Атиши. А после усмирения она лишь плакала и пряталась, не желая общаться. Но мне это и не нужно было больше. В голове всплыло воспоминание, как мы вдвоем сплетничаем, спрятавшись в нашем любимом месте — в нише за статуей около учебных аудиторий. Солона старше на несколько лет, но это не мешало нам обсуждать всё на свете: от сбившейся причёски и подозрительного пятна на мантии одной из Старших Чародеев до симпатий к мальчикам, юношам, а у Солоны — и к уже вполне себе мужчинам. У неё всегда была слабость к храмовникам. Солона говорила, что просто млеет от мужчин в доспехах. Эти тайные разговоры ненадолго отвлекали от кошмаров и страхов. Тогда Солона ещё носила ученическую мантию, а сейчас на ней одежды чародея, полноправного члена круга. Значит, за эти пару лет она успешно прошла Истязания. Но почему её старший брат ещё ученик? Он же не был глупым. Он был любознательным парнем, который отказывался подчиняться учителям и десятки раз повторять одни и те же простые заклинания, спеша каждый раз изучать всё более сложные. Он мне даже нравился когда-то… Как странно сейчас вспоминать эти детские симпатии, как часто билось сердце и краснели щёки, когда Дайлен был рядом. И ещё страннее вспоминать, как быстро всё исчезло без следа после усмирения… Погодите… Брат и сестра? В игре же это был один персонаж, пол которого менялся от выбора пола для главного героя! Как они могут быть здесь сразу оба? Так не должно быть.

— Знакома с этой усмирённой? Эй, Каллен, а это не та, которую малефикар чуть не убил? — спросил Дайлен моего надзирателя, на что тот лишь молча кивнул.

— Мы дружили. Раньше. Ещё до того как она… как её… — Солона запнулась и отвела глаза. Потом она схватила с ближайшей полки книгу, и резко потащила брата прочь со словами: — Пойдем, Дайлен, твой драгоценный Йован уже заждался.

Когда маги ушли, Каллен напряжённо выдохнул и часто заморгал. Захотелось неуместно пошутить, что, мол, он только что прошёл своё личное Истязание с демоном желания, но удалось сдержаться. Он не оценит. Наверное, лучше сделать вид, что ничего не произошло, поэтому я встала и вновь пошла вдоль книжных шкафов, краем глаза замечая, что храмовника постепенно отпускает.

* * *

После ужина в библиотеку возвращаться не хотелось. От запаха старых книг и пыли, дыма свечей, едва слышного шелеста страниц уже начало подташнивать, поэтому я попросилась снова на балкон. Каллен не отказал, настояв лишь на том, что мне нужно надеть тёплый плащ. Ох, заботушка, и чего тебя в храмовники потянуло? Жил бы в своём Хоннлите, потом женился на деревенской девчушке, нарожали бы кучу детишек. Отличным отцом и мужем ведь мог быть…

Балкон встретил меня промозглым порывистым ветром, и я мысленно поблагодарила Каллена за предусмотрительность. Как и ранее, он сразу же крепко ухватил меня за плечо. Может, он и не думает, что я могу спрыгнуть, а просто беспокоится, как бы меня этим ветром не унесло? Атиша, кажется, даже для эльфийки слишком тощая, болезненная какая-то. Хотя, я не так много эльфов-подростков в Круге видела, чтобы сравнивать, а на память, особенно чужую и дырявую, полагаться не стоит.

Уже давно стемнело. Высоко в небе сияла Сатина, а на востоке над горизонтом медленно поднимался маленький красноватый Фунус. Вспомнились мамины слова: «Красная луна — к беде». И ведь подтверждается примета, Пятый Мор уже начался, а он то ещё бедствие. Ох… Разум обожгло осознание — я только что как должное приняла, что сейчас в небе, вот прямо перед моими глазами, светят сразу две луны! И Фунус красный всегда, даже когда поднимается к зениту. Значит, про беду — это фраза из прежней жизни?

Несмотря на яркую Сатину, небо было полно звёзд. Совершенно чужих мне звёзд и созвездий. Звёздная река тоже выглядела иначе. Нет, не река. Как же это называлось? Дорога, звёздная дорога? Тоже не то. Там что-то было про молоко… Ах, точно — Млечный путь! Он тоже отличался. В прошлой жизни Млечный путь можно было разглядеть лишь далеко за городом как едва заметную туманную полосу. Здесь же он проходил сквозь всё небо светлым мерцающим поясом. Одновременно и невероятно красиво, и пугающе непривычно.

Благодаря окружающей темноте и тому, что Каллен стоит чуть позади меня, появилась возможность размять затёкшие за день мышцы лица. Я беззвучно корчила такие рожи, что, взгляни на меня кто в этот момент, он точно решил бы, что это одержимость.

Я устала. Устала притворяться, устала следить за мимикой, движениями, языком. А ведь прошло всего два дня. Сколько осталось до битвы при Остагаре? А сколько до возвращения магов? За эти два дня я так и не увидела даже малейшей возможности сбежать отсюда. Из Башни лишь один выход, и он круглосуточно охраняется несколькими храмовниками. Мне не удастся ни пройти мимо них скрытно, ни прорваться силой. Напроситься в Серые стражи, когда приедет Дункан? Бред. Я бесполезна ему — не владею магией, слабая, мелкая. Да и приедет ли он вообще? Кажется, мне стоит подумать о способах выжить, когда нападут демоны. Для этого стоит держаться ближе к выходу из Башни. Но всё окажется бесполезно, если храмовники применят Право Уничтожения. Тогда не пощадят никого, и плевать им будет, что я усмирённая и почти ребёнок.

Как же хочется жить. Выжить.

Я перебирала в уме варианты, и все они были плохи. Крыша, балконы и окна не подходят — летать я не умею, по веревкам лазить тоже. Все выходы из пещер, в которых устроены кладовые и склады, завалены и запечатаны заклинаниями. Главный вход тоже можно вычеркнуть — даже если оттуда удастся отвлечь храмовников, мне просто не хватит физических сил сдвинуть с места тяжеленную окованную металлом дверь. Увязаться за Йованом? Скорее он меня вырубит магией крови. Попросить помощи у Солоны? Да она на меня даже смотреть не может. Или просто пойти и признаться Первому Чародею, и пусть делают что хотят? Ну не убьют же они меня, в самом деле. Сердце хотело верить что не убьют, но разум упорно твердил, что всех потенциально опасных магов храмовники уничтожают. И не усмирённая усмирённая очень подходит под этот критерий.

Всё плохо. Шансов нет. И время уходит.