Пламенеющие Небеса. Отрывки далёкого мира (гет)

Примечания:

Пара послевоенных отрывков, зачинов для старой версии. Но в новой оно будет переписано, потому... Просто оставим это здесь.

По самому большому залу в Раскисе, как и по небольшому парку дворца, плыли переливы музыки, собравшиеся гости — первые лица Никтоварильи, Оринэи, Рокканда, Сархара и множества иных стран, откликнувшихся на приглашение Саата и Андри, признавая тем самым законность происходящего в Оринэе — переговаривались, шутили, вкушали угощения, танцевали. А я, удобнее устроившись в одном из роскошных кресел у северной стены залы, наблюдал за Тио, с которым откровенно кокетничала юная царевна Филарэсса, лет шестнадцати от роду. Миловидная, внешне дружелюбная особа, проявившая к моему сыну, впервые прибывшему на подобное мероприятие, самый искренний, казалось, интерес. Вот только мне эта ситуация здорово напоминала другую, со мной самим, когда я был немногим старше Тиония. Именно эта опасность повторения моей ошибки у сына и приковывала сейчас мое внимание к его общению с девушкой, то старающейся коснуться его, как бы невзначай, то смущенно опускавшей глазки, то принимавшейся с живостью о чем-то его расспрашивать… Вот только пару минут наблюдения спустя я осознал, что Тио не смотрит на девушку, так и старавшуюся повыгоднее показать свою фигуру и довольно глубокий вырез платья для ее возраста.

Взгляд темно-голубых глаз сына был прикован к совсем другой, сидящей поблизости от меня с отрешенным лицом и наблюдавшей, вроде бы, за гостями. Сидела она, едва заметно раскачиваясь… Довольно скромное платье, почти никаких украшений, никакой косметики и прочего, и собранные аккуратным ободком длинные рыжие волосы…

Стунга Каэрри, дочь покойных ныне Карлона и Кайриллы Каэрри, младшая сестра Алкира, страдавшая расстройством ума. Не сумасшедшая, как попытался объяснить мне и Илли месяц назад, когда во дворец прибыли жены Алкира и его сестра, Бенджамин. Просто… страдавшая расстройством рассудка. На ее присутствии на коронации настоял Тионий, почему-то с первой встречи отнесшийся к ней подозрительно тепло. Во время коронации и торжественных речей уже здесь, в Зале, за ней присматривала Фаха Каэрри, сейчас о чем-то беседовавшая поблизости с Карру и Элиа, периодически посматривая на Стунгу.

— Я была восхищена мясными рулетиками, поданными на пиру. Мне говорили, такие готовят в Империи, — между тем Тионий, в сопровождении все той же девушки, подходил ближе, и до меня долетел отрывок их разговора. — Это верно, Ваше Высочество?

— Сожалею, но не могу ответить на ваш вопрос, — отозвался Тио. — Я не употребляю в пищу мясо, птицу, рыбу и почти исключаю яйца. Я Заклинатель зверей, что делает невозможным для меня поедание живых существ. Поэтому, сожалею, но я не могу сравнить вкус таких блюд здесь и в Империи, мне не доводилось пробовать их ни здесь, ни на родине. — Между тем заиграла быстрая музыка, довольно ритмичная, приглашавшая собравшихся к оринэйским танцам. Алеандра, поглаживая округлявшийся животик, присела рядом со мной, нежно улыбнувшись.

— Никак не могу привыкнуть к тому, какой ты красивый, — шепнула она, чуть склонив украшенную косой голову. И осеклась, заметив Тиония, присевшего рядом с роккандкой, к вящему разочарованию в глазах филарэсской царевны, явно возомнившей, что они сейчас будут танцевать. Даже мысли читать не требовалось, все «на лице было написано».

— Сегодня большой праздник, брат Саат стал королем Оринэи. Все очень этому радуются, — ласково, медленно начал Тио, заставив на какое-то мгновение позавидовать терпеливости юноши. — Стунга сегодня очень красивая, как принцесса Шайана, которую мы видели на большом портрете. Сегодня Фаха, Стунга и Тионий попробовали сладкий рис и творог с ягодами, а еще Стунга сегодня будет танцевать с Тионием и смотреть на выступление сархарских певиц, как мы делали недавно… — девушка, во все продолжение его речи, смотрела куда-то мимо Тиония, осторожно коснувшегося ее плеча. На удивление, не вырвалась и не замычала, как она, как уже выяснилось, выражала недовольство.

Мы всерьез опасались, что она, испугавшись чего-то, испортит празднование, или привлечет слишком много внимания своим поведением, но теперь я был вынужден признать, что проблем ее присутствие не вызывало, да и многие гости, как оказалось, даже знали о ней и ее «болезни»… И сейчас меня куда сильнее смущало подозрительный интерес Тиония к девушке…

— Смотри, Фаха и Карру танцуют, видишь, — мягко приподняв личико принцессы Рокканда, продолжал тем временем сын. — Стунга и Тионий тоже будут так танцевать, как мы учились. Стунга будет танцевать с Тионием? — взгляд даже не сдвинулся, а Ал крепко сжала мою руку, когда раздалось едва слышное «Да»… Тио, улыбнувшись уголками губ, поднялся, потянув Стунгу за руку. — Тогда пойдем. Будем делать, как сестра Фаха и брат Карру, как мы учились, пойдем. Сегодня нужно танцевать и веселиться, сегодня большой праздник, а завтра Стунга будет рисовать… Но сегодня нельзя, сегодня брат Саат стал королем и поэтому все радуются…

— Король — это человек, который управляет страной, — внезапно принялась озвучивать девушка, по-прежнему глядя куда-то мимо Тио, а у Ал по мере озвучивания заученного принцессой, явно по книгам, вырвался тихий стон.

— Когда я сбегала, она была почти такой же. Наверное, лучше уже не будет… Арэн, а почему ты так помрачнел? Разве происходит нечто дурное, сир? — насторожилась она, рассматривая меня. Темно-зеленое атласное платье, золотистые нити и жемчуг в волосах, и округлившийся животик под платьем, в котором зарождалась новая жизнь. Наш ребенок… — Что вас беспокоит?

— Интерес Тиония к этой девушке… к принцессе Стунге… Я опасаюсь, что его привязанность к ней может развиться в более теплые чувства.

— Не думаю, — отмахнулась она. — Вам известно о доброте принца и его любви к людям. Я не сомневаюсь, что его желание помочь принцессе вызвано его добрым сердцем и стремлением заботиться о тех, кому необходима помощь. Не более того, мой Император.

— И все же его интерес к ней достаточно заметен, что не может остаться без нашего внимания, моя дорогая супруга. — Отозвался я, наблюдая за тем, как Стунга, медленно, не сводя взгляда с Тио, повторяет за ним движения танца, довольно простые. Серебристое платье роккандки и черный с серебром камзол Тио заметно выделялись на фоне ярких цветных нарядов, роскошных платьев и украшений дам, среди которых немногие сохраняли истинную красоту, а не нарисованное лицо. Илли, Алеандра, вдовы ныне покойного Алкира, которые, по сархарским обычаям, сейчас никак не украшали себя. И, собственно, Стунга.

— Сир, я уверена, что это лишь дружеское расположение и желание помочь. Следующий танец будет бальным, медленным, не желаете оказать мне честь? — улыбка Алеандры как-то разбавила мрачность моих мыслей… Сплошная лесть, уже плетущиеся паутины политических игр, приспосабливающихся к новым условиям, общая усталость и желание поскорее вернуться домой, в Империю, к собственному народу, отступили куда-то назад, когда мою кисть накрыла теплая рука Андри. А где-то мелькнула мысль о том, что это могла быть сегодня ее коронация. Не Саат, если копнуть глубже, истинный наследник престола Аланда… Но она отказалась от трона, от положения, в какой-то мере от своей мечты, присущей ей еще к началу нашего брака. И сейчас прозвенели в памяти сказанные ей слова: «Оринэя будет свободна, но я передам трон Саату. Я хочу быть с тобой…».

— Только если очень осторожно, моя Императрица, — улыбнулся я, взглянув на скрытый платьем животик. Мой ребенок, который появится на свет совсем скоро… Наш…

* * *

— Сожалею, но мне придется покинуть вас, — Саат, допив свою единственную за долгий вечер кружку эля и проводив взглядом удостоенного его личного приглашения Фэйзера, которого юноша намеревался оставить одним из своих советников, перевел взгляд на меня и Бенджамина.

— Разумеется, Ваше Величество, — уголки губ самира едва заметно дрогнули на миг и тут же вернулись в недвижное положение. — Я очень признателен вам за оказанную честь и поистине высочайшее оринэйское радушие и прием.

— Перестань мне льстить, — поморщился новоявленный правитель Оринэи, хлопнув ладонью по затянутому туникой плечу. — Это лишь малая плата за твое радушие в Саммирсе. Тем более я не смогу посетить ваше с Элиа венчание, и… — откланявшись, парнишка удалился, под насмешливым (что, разумеется, было внешне незаметно) и доброжелательным взглядом самира. Когда мы остались наедине, черные глаза скользнули от двери на меня.

— Уверен, что мне тоже пора, — принялся подниматься Бенджамин. — Благодарю за оказанную честь, сир.

— Постой, — кружка негромко стукнула по столешнице. Фэрт, почти поднявшийся, опустился обратно, поправив рукава самирского многослойного облачения, вот только весьма для самиров мрачного — впрочем, Бенджамин никогда не любил яркие цвета, почти всегда надевая черное. — Думаю, нам есть, о чем поговорить…

— Разумеется, мой повелитель, как пожелаете. — Сказать, о чем он сейчас думает, я не мог, не читая мысли специально — от фонового зрения их закрывали тонкие нити его магии. — Что-то случилось, Арэн?

— Прекрати, я вижу, что ты не злишься, — усмехнулся я. — Мы с тобой давно знакомы и дружим почти четыре десятка лет. И теперь, когда все закончилось, я хочу извиниться еще раз, за всю ту ситуацию с проделкой Алого Тигра и Внемлющих…

— Ты не отправил нас в ссылку и на плаху, разобрался в происходящем, принес извинения и мне, и Алеандре. С ней вы помирились… Так что оставим все в прошлом, думаю. — Узкая длинная ладонь крепко хлопнула меня по плечу. — Я не сержусь.

— Тогда давай посидим еще, — ухмыльнулся я, кивнув на несколько закупоренных бутылок эля, — как раньше, до ссоры.

— Мы обычно собирались втроем, а Ладара здесь нет, — черные глаза скользнули по выпивке, по остывающим блюдам и полупустым кружкам, и скользнули на меня. — Ты хочешь посидеть вдвоем?

— Давай вдвоем, пока мы здесь… — кивнул я. — Знаешь, мне действительно стыдно за всю ту ситуацию, но, сам понимаешь, ударило по больным воспоминаниям, и…

— Арэн, я все понимаю, — кивнул друг. — Нам всем стоило остыть после этого, и теперь можно просто забыть. Я не злюсь, с Ал ты помирился уже давно, она ждет твоего ребенка, у меня двое очаровательных сыновей и я собираюсь венчаться, когда мы вернемся домой. Давай просто забудем?

— Давай. К слову, как тебе нынешняя ситуация?

— Весьма ожидаема в свете последних двух лет, — пожал плечами Фэрт, и тут же едва заметно прищурился, взглянув на меня. Я скрывал мысли и знал, что истинное направление моей идеи ему, пока, должно быть неведомо. Бенджамин же сомкнул кончики пальцев, не сводя с меня тяжелого взгляда. — Выкладывай, что тебя так беспокоит?

— Отношение Тиония к принцессе Стунге. Он очень тепло общается с ней, проводит с ней много времени, выглядит крайне увлеченным этой заботой… Зная Тио, я опасаюсь, что такой интерес возник неспроста и может иметь… последствия.

— И что же тебя смущает? — уголок губ самира выгнула тень улыбки. — Он славится своей добротой и большим сердцем…

— А если он влюбится в нее и примет решение жениться? Если я запрещу ему, это станет ударом по его отношению к себе, возможно, вызовет в нем протест, и он откажется жениться на ком-то еще… К тому же меня некогда никто не ограничивал в выборе супруги, ни в первый брак, ни когда я выбрал Алеандру, и запретить Тионию с моей стороны будет несправедливо. Но такому браку нужно будет обоснование, достаточно весомое…

— Она единственная представительница Императорской династии Великого Рокканда, ее вхождение в вашу семью легитимно введет Рокканд в состав Никтоварильи, — Бенджамин отхлебнул крепкий напиток, невозмутимо на меня глядя. Очевидные вещи, но в мои планы входило не услышать его ответ, сейчас. А показать, что он нужен мне. — А что думают по этому поводу ваши советники, сир?

— Ладар сейчас далеко и на него взвалена вся Империя, я не разговаривал с ним…

— А Тайный? Он, верно, подле вас… — невозмутимость самира иногда порядком раздражала, а иногда почти пугала… Как и сложность чтения его мыслей. — Каково его мнение?

— У меня нет Тайного советника. — На сей раз прямо ответил я, отхлебнув из своей кружки и глядя прямо в широкий черный ободок глаз. — Это твое место, и я не собираюсь искать другого на эту роль. Ты был не просто… помощником. Ты тот, кому я доверяю не меньше, чем самому себе, мой лучший друг…

— Но мне неплохо и в нынешней роли, — прервал меня Фэрт. — Куда меньше работы. Что же касается моего мнения по твоему вопросу — Арэн, ответ очевиден. Легитимность включения Рокканда в Империю, наследник, если он появится и будет здоров — законный наследник и по линии Каэрри. Этого уже вполне достаточно для обоснования в глаза мира. Что касается возможных внутренних проблем — Тионий сможет передать права на престол твоим детям от Алеандры либо их потомкам. Или по линии Иларды или твоего кузена. Не Сангарского, разумеется. Вполне возможно, что у Тиония и Стунги, к слову, родится здоровый ребенок и таких проблем вообще не возникнет. И не говори мне, что ты не видел этих решений сам.

— У меня голова идет кругом от всех последних переговоров и встреч, взгляд замылился, — невинно улыбнулся я. — Мне очень не хватало твоей всегда светлой головы.

— Какая откровенная лесть… — усмехнулся Фэрт. — Я уже говорил, мне вполне нравится нынешняя роль…

— Но ты способен на большее, Бен, и прекрасно это знаешь. Взвалить такую роль на Ладара я не могу, Тайный Советник не должен быть еще и Первым. А доверять в важнейших вопросах я могу лишь ему и тебе. Я могу только назначить Ладара Тайным, а тебя Первым Советником…

— Не хочу заниматься политикой открыто, — хмыкнул самир. — Я приношу Империи пользу, представлялось мне. Это неверно, сир?

— Это верно. Но ты мне нужен… — ответом мне послужило невозмутимое лицо и не менее невозмутимый голос:

— Кажется, тебя укусил Алый Тигр… Простите, сир, я не заинтересован…

— Твои шуточки иногда просто прекрасны, — съязвил я, с трудом удержавшись от смеха. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я. И я знаю, как тебе дорого твое детище. Особый Отряд тоже нуждается в тебе — не могу же я руководить им вечно?

— А зачем тебе им руководить? — изумился Бенджамин. На сей раз вполне откровенно и даже заметно. — Я же предоставил все бумаги, и кандидатуру на замену.

— В роли Гранд-Мастера он уже натворил больших дел и может натворить еще больше, — хватило всего пары примеров, вполне достоверных, чтобы на смуглом недвижном лице легли мрачные тени. Бенджамин, молча, ни слова не говоря, пригубил эль из своей кружки, глядя мимо меня — Особый Отряд был местом работы многих его предков, его отца, и с двадцати с небольшим лет — его самого, и для друга это было воистину излюбленное детище. — Именно поэтому я и хочу, чтобы ты вернулся. Ты можешь выдвинуть любые условия.

— У меня их всего два, и я оба озвучивал уже не раз, — чуть хрипло отозвался самир, вновь прихлебывая эль. — Ты даешь мне организовать в столичном Отряде пару десятков из людей, таких, как Файгарлон, это первое. Второе — в провинциях мы основываем филиалы и расширяем штат, учитывая, что на нас возложено много обязанностей, думаю, это разумное требование.

— Разумеется, — кивнул я. — Это будет сделано. И как твой друг, я прошу тебя вернуться и…

— Это не придется оформлять, — пожал плечами самир, — считай, я вернулся.

— Тогда отлично, — разговор перешел на события последних дней, за кружкой эля и ужином, когда друг неожиданно поднялся на ноги.

— Хочу почувствовать то же, что и вы за выпивкой, — пояснил он на мой удивленный взгляд.