После мрака свет (гет)

Макеев ждал Юлю у дворца уже второй час. «Что так долго можно обсуждать?» — пронеслось у него в голове. За это время он надумал себе самое худшее, что может случиться, и бесконечно корил себя за то, что ничего не знал и ничего не сделал.

Наконец, она показалась в дверях дворца.

— Юля, как все прошло?

— Ого, Сергей, не ожидала тебя тут увидеть. Всего лишь разговор по душам с Жилиным и Казанцевым. Но все прошло даже лучше, чем я думала.

— Ты остаешься?

— А ты думал, что от меня так просто избавиться? — улыбнулась она.

— Слава Богу, — улыбнулся в ответ Сергей Петрович, — тебя подвезти?

— Если не трудно.

— Садись в машину.

Уже у ее дома он вышел проводить ее до подъезда и под светом фонарей увидел синяк на лице от пощечины Романенко. Страшно хотелось врезать ему в ответ.

— Как рука? Болит?

— Ничего страшного, это я переживу. Лучше подумай, как досталось Романенко.

— Это был красивый удар.

— Я долго репетировала дома.

— Скажи, почему ты мне ничего не рассказала с самого начала?

— А что здесь рассказывать? Это не та история, которой нужно гордиться.

— Все равно, я бы мог что-нибудь сделать, повлиять как-то в конце концов.

— Не кори себя за это, все уже закончилось. Тем более финал вышел не таким уж плохим. Спокойной ночи, Сергей.

— Ночь будет спокойной, если будет просто Серёжа.

— Тогда спокойной ночи, Серёжа.

— До завтра, — искренне улыбнулся он.

На следующий день в раздевалке были разговоры только о том, что произошло вчера.

— Ну не мог Жилин уволить Юлю. Я просто в это не верю. Давайте сходим к нему, пацаны? — предложил Щукин.

— Да, после тренировки всей толпой. Всех нас он, надеюсь, послушает.

— Не нужно никуда ходить, — раздался женский голос.

В раздевалку вошли Сергей Петрович и Юля. Раздались радостные возгласы «о».

— Ну тихо, тихо, мы вам не Киркоров с Пугачевой, — сказал Макеев, — все остались на свои местах, так что с Крестовым походом придется подождать.

— Мы только рады! — воскликнул Кисляк.

— Так, через 15 минут разминка, советую вам поторопиться.

После тренировки Юля никак не могла найти ВасГена, поэтому решила зайти в тренерскую.

— Сереж, ВасГена не видел?

— Я здесь, — усмехнулся Василий Геннадьевич, — что случилось?

— Руку не посмотрите? А то чертовски болит.

— Показывай.

Юля вложила руку в руку ВасГена.

— Сжать можешь?

— Только чуть-чуть, — она попыталась сжать кулак, — запястье болит.

— Так, дуй на рентген, я позвоню своему знакомому из травматологии. Похоже на перелом.

— Этого еще нам не хватало, — влился в диалог Сергей Петрович.

— Ты мне скажи, это того стоило?

— На все сто процентов, — ответила Юля не колеблясь.

Макеев отвез Юлю на рентген и уже ждал, пока она выйдет из кабинета травматолога. Наконец-то она вышла в одной майке, сжимая рубашку в здоровой руке. На второй руке он увидел бандаж.

— Ну что? Сломала?

— Только запястье, с костяшками обошлось. Так что теперь я однорукий пират на ближайший месяц. Хотя бы без гипса.

— И то верно. Домой, пират?

— Да, только с ужином. Ты и так просидел кучу времени со мной.

— Договорились.

Ужин затянулся, ведь они слушали музыку и очень много разговаривали обо всем на свете. Юля предложила остаться на ночь, ведь завтра рано утром игра, а мотаться туда-сюда займет много времени. Потом они танцевали под их, как оказалось, любимую песню. А в конце Сергей наконец-то решился и поцеловал ее. А потом Юля поцеловала его, и все встало на свои места.

Утром Сергей все-таки озвучил свою мысль о том, чтобы просыпаться так каждое утро, а Юля лишь согласилась. И этот день было принято считать началом их отношений.

У Ледового дворца они шли, держась за руки, и казалось, что все наконец идет как надо. Их вместе увидела часть команды, и они радовались этому как дети, на что молодые люди лишь усмехнулись. Все понимали, что теперь их тренер и менеджер больше не одиноки, а значит, теперь точно все будет хорошо. И все проблемы, которые могут возникнуть, они обязательно решат вместе.