Служебный роман (гет)

Драко Малфой

Драко не помнил, как вышел из кабинета начальницы, не заметил сочувствующего взгляда Лаванды и, пошатываясь, прислонился к двери в приемную. Пэнси, то сцепляя пальцы в замок, то встряхивая ладонями, ходила туда-сюда перед письменными столами в первом ряду, чем сильно раздражала пытавшихся работать волшебников. Заметив друга, она поспешила подойти.

— Ну что? — кусая губы, взволнованным голосом спросила Пэнси.

Драко молчал, смотря сквозь неё.

— Она тебя уволила?

Он покачал головой. Язык не слушался.

Приложив руку к груди, Пэнси выдохнула и подпёрла плечом стену.

— Значит, твоей карьере ещё не конец, — заметила она. — А что она тогда хотела?

— Хочет, чтобы я показал ей место, которое выбрал для фестиваля, — чётко проговаривая каждое слово ответил Драко. Как будто сам желал поверить в их реальность.

Сотрудники, проходящие мимо, с любопытством косились на них.

Пэнси посмотрела на него с удивлением и долей сочувствия, явно предполагая, что вчера он приложился об пол слишком сильно. Но растерянность друга, такая же сильная, как её удивление, согнали неуверенную улыбку с её лица.

— Ты серьёзно?

— Стал бы я с этим шутить?

— Давай расценим это как хороший знак. Если она не уволила тебя со скандалом после вчерашнего…

— О, не напоминай, — простонал Драко.

— …наверное, она нуждается в тебе. По крайней мере до фестиваля. А там, может, и забудется всё.

— Оставь свой оптимизм. И без того повеситься хочется.

Драко вздохнул, сбрасывая с себя остатки разговора с начальницей, и пошёл по проходу к своему письменному столу. Наработки нового плана не помешает взять с собой, если Грейнджер захочет на них посмотреть.

— Брось это. Я же знаю тебя, — догнала его Пэнси.

Он промолчал.

— Этот твой синяк надо убрать.

Драко неосознанно притронулся пальцами к скуле. Кожа в том месте горела, и каждое прикосновение отдавалось болью. Он поморщился.

— Где ты его успел нагулять?

— Чёртов Блейз, — процедил Драко. — Я, когда отключился, упал.

— Ясно. Как убирать синяки я точно не знаю, но могу попробовать его замаскировать. А то вид у тебя совсем не презентабельный. Садись сюда.

Пэнси подтолкнула к нему свой стул. Затем, обхватив за подбородок, подняла его голову поближе к свету. Свободной рукой достала палочку.

— Как ты себя вообще чувствуешь?

— Как если бы я был бладжером и загонщики всю ночь упражнялись на мне.

Пэнси хмыкнула.

— У тебя бывало и хуже.

Концом палочки она провела три чёрточки по его лицу. Губы Пэнси беззвучно шевелились, проговаривая заклинание. Она опустила руку и, наклонив голову к плечу, оценила результат своей работы.

— Выглядишь как новый.

— Ещё бы чувствовать себя также.

Драко встал и быстро выбрал из бумажного хаоса на столе нужные листы пергамента. Просмотрев их, он засунул некоторые в портфель, остальные положил обратно. Взял со стула мантию и надел её не застегивая.

— Удачи.

— Спасибо, Пэнс.

Было самое начало рабочего дня. До обеденного перерыва ещё оставалось несколько часов, и на четвертом уровне в коридорах не было ни души. Только фиолетовые самолётики пролетали над головой. Дисциплина в Отделе была на первом месте: никаких опозданий, никакого безделья.

Драко поднялся в Атриум. Жизнь в нём не затихала ни на секунду. Решётка лифтов лязгала, то открываясь, то закрываясь. Толпы сотрудников и посетителей, разделённые на два потока — входящих и уходящих, — заполняли собой всё пространство. Некоторые сидели на бортиках фонтана, раскрыв «Ежедневный пророк».

Чтобы не мешать движению, Драко отошёл в сторону и прижался к стене так, чтобы видеть выход и не пропустить Грейнджер. Голова болела, как будто кто-то маленькими молоточками бил по вискам. Разговоры вокруг, сливающиеся в неразборчивый гул, и шум воды действовали на нервы. Драко сильно зажмурился, помассировал переносицу.

— Плохо себя чувствуете, мистер Малфой?

Драко распахнул глаза. Перед ним стояла Грейнджер в капитально застёгнутой мантии. Она усмехалась.

— Нет.

— Очень рада, — сказала она таким тоном, что сразу было понятно: радости она испытывает не больше, чем от встречи с троллем.

Грейнджер первая направилась к каминам. Драко поспешил за ней. Зелёное пламя мгновенно поглотило их. Мир вокруг смазался, закружился, сливаясь в цветовое пятно, и неожиданно остановился.

Они приземлились на почти пологом холме. Прямо перед ними вырос лес, длинной и ещё голой полосой разбегавшийся в обе стороны до самого горизонта. У подножия холма лежал ствол упавшего дерева. Засохшая трава липла к ботинкам. Кое-где вылезли пучки свежей.

— Что вы придумали на случай дождя? — спросила Грейнджер, медленно обходя вершину по кругу.

— Тенты. С наложенными на них заклинаниями. Они будут приготовлены заранее, — быстро ответил Драко, рассматривая мелкие камни под ногами. — Изначально собирались устроить площадку ближе к лесу. Но любая вода будет стекать туда, поэтому от этой идеи отказались.

Грейнджер кивнула и снова спросила:

— Вечера в начале июня бывают прохладными. Что у вас подготовлено для этого?

Чёрт. Чёрт. Чёрт.

Драко поднял голову. Губы приоткрылись для ответа, но сказать ему было нечего.

Мерлин, почему у нас не Сицилия?!

— Я вижу, ответить вам нечего. Что, если мы используем нагреватели, которые были на вчерашнем приёме у мистера Забини? — хитро прищурившись, предложила Грейнджер. Заканчивая обход, она остановилась в нескольких метрах напротив него. — Что вы на это скажете, мистер Малфой?

— Я-я думаю, это была бы хорошая идея, — осторожно ответил Драко. Он открыл портфель и достал оттуда свою записную книжку.

Чем угодно себя занять, лишь бы не смотреть на неё.

Глаза Грейнджер странно блестели.

— А по поводу приёма? Вам нечего сказать?

Драко сглотнул, не отрывая взгляда от только что сделанной заметки. Он медлил закрывать её. Собирался с мыслями.

— Мисс Грейнджер, мэм, вчера я по ошибке…

Если бы моей… будь ты проклят, Блейз, вместе со своими идеями.

— …принял умиротворяющий бальзам вместе с алкоголем.

Брови Грейнджер взлетели. Губы исказились в кривой усмешке.

— Кем надо быть, чтобы смешать их? У вас был «Тролль» по зельям?

— Н-нет, — Драко покачал головой. Он с ужасом чувствовал, как горит кожа на шее. Прохладный весенний ветер совсем не приносил свежести.

— И больше вы мне ничего не хотите сказать?

— Хочу.

Продолжения не последовало. Драко не мог заставить себя произнести эти слова. Он мог по пальцам одной руки пересчитать случаи, когда его вынуждали просить прощения. И всё это было с одним человеком. Он и ушёл отчасти для того, чтобы никогда больше этого не делать. Но сейчас от этого зависит его работа.

Сделай и забудь об этом. Давай же.

Слова извинений остановились на кончике языка, сопротивляясь тому, чтобы сорваться.

Вчера бы мне быть таким неразговорчивым…

— Я вам подскажу, мистер Малфой, — сказала наблюдавшая за ним Грейнджер.

Она подняла воротник мантии и стремительно прошла вперёд, в сторону леса. Драко последовал за ней, стараясь держать дистанцию.

— Вчера вы сказали, что я чересчур зациклена на работе…

— Я имел в виду, что вы очень ответственный руководитель… — тихо вставил Драко.

— …что я неспособна ничего испытывать…

— Способны, конечно.

— …что я бесчувственная… — она повысила голос.

— Чувственная.

— …бесчеловечная…

— Человечная.

— Вы заявили, что я сухая! — в её тоне промелькнули истерические нотки.

— Мокрая!

Грейнджер резко остановилась у самого подножья холма. Быстро развернулась. Драко, чуть не врезавшийся в её спину, тоже остановился. Туман в голове стал только сильнее. Он не сразу осознал, что именно сказал. Прижав пальцы свободной руки ко рту, он с ужасом наблюдал, как её грудь рвано поднималась и опускалась. Губы были плотно сжаты. Крылья носа подрагивали. На щеках красными пятнами выступил румянец.

Всё, теперь меня точно уволят.

— Опять вы?.. — странно-надломленным голосом спросила она. Вздохнула несколько раз и спокойнее добавила: — Чего вы добиваетесь, мистер Малфой? Я не могу вас раскусить.

— Не надо меня кусать, — замотал головой Драко. Он смутно чувствовал, что терять ему уже нечего. Одеревеневшей рукой он провёл по волосам, стёр каплю холодного пота на виске.

Грейнджер, сделавшая несколько шагов вперёд, обернулась. Её губы дрогнули.

— За что вы меня так ненавидите?

— Всё совсем наоборот.

— Это уже верх цинизма с вашей стороны.

Карие глаза заволокло пеленой. Драко не сразу осознал, что видит в них слёзы. Если осталось ещё что-то, способное поразить его сильнее событий последних двенадцати часов, то это только что произошло. Застыв, он смотрел, как Грейнджер, опустив голову, отошла от него и села на поваленное дерево, закрыв ладонями лицо.

Прошло несколько секунд — Драко показалось, что вечность, — и до него донёсся приглушенный всхлип. Отрезвлённый, он подошёл ближе, посмотрел на начальницу сверху вниз. Такие непослушные в школьные дни волосы сейчас были разделены ровным пробором, на затылке шишка. Её плечи подрагивали.

— Мисс… Грейнджер, ты… вы… плачете?

— Потрясающая дедукция. Десять очков Слизерину.

Её ответ прозвучал глухо, Грейнджер не отняла ладоней от лица. Драко опустился рядом с ней, достал из кармана серый носовой платок и протянул ей.

За три года он привык видеть в ней только свою начальницу, не более того. Совместные школьные годы остались давно позади. Ему и в голову не приходило сравнивать Грейнджер — подружку Гарри Поттера, с Грейнджер, которую он каждый день видел на работе, а если не видел, то каждой клеточкой чувствовал её незримое присутствие, заполняющее собой весь Отдел. Сейчас в этой взрослой женщине он впервые увидел ту первую Грейнджер, которую помнил по Хогвартсу.

Она взяла платок и вытерла покрасневшие глаза. Шмыгнула носом.

— Знаете, если вы ещё способны плакать, то не всё потеряно, — заметил Драко.

— Прекратите издеваться, мистер Малфой. Мне и без вас плохо, — устало отозвалась Грейнджер, не поднимая головы. В руках она мяла носовой платок.

— Я не издеваюсь. Я понимаю вас, — он помолчал и неожиданно сказал: — Знаете, иногда мне тоже хочется поплакать.

— Сомневаюсь, что ваша жизнь такая же пустая, как моя. Я ведь и работаю столько потому, что это помогает забыть об этом. Всегда ухожу последняя... У вас есть мисс Паркинсон, сейчас вот ещё мистер Забини вернулся. Есть семья. А я… я абсолютно одна.

Грейнджер посмотрела прямо перед собой на убегающую вдаль полосу леса. Полуденные лучи резко обрисовывали силуэты деревьев.

— А ваши друзья?

— А что друзья? У всех своя жизнь. Гарри женился, у них с Джинни, как вы недавно отметили, скоро будет ребёнок. Им не до меня. А Рон… мы одно время даже пожениться собирались, представляете? — она грустно усмехнулась.

Драко всматривался в её очерченный солнцем профиль. Глаза покраснели. Ресницы слиплись. На щеке блестела солёная дорожка.

— Он ушёл от меня к Падме Патил. Мы вместе учились, если вы помните. Я тогда и взяла себе ассистенткой Лаванду: они с Падмой подружки. Лаванда болтушка и часто рассказывала что-то о них. Стыдно вспомнить. Теперь-то уже это всё неважно, прошло много времени. Я это пережила…

Она помолчала несколько секунд.

— Каждый день возвращаюсь в пустую квартиру. Комнат много, и в них никого. И не отпускает чувство, что я что-то упустила в жизни.

— У вас хотя бы есть место, где можно предаться отчаянию.

Грейнджер нахмурилась и посмотрела на Драко.

— Я живу в клетушке за Косым Переулком. Такую дыру ещё надо поискать. И тоже один.

— А как же ваш Мэнор?

— Три года назад я ушёл оттуда. Отказался от семейного наследства. Тогда же и устроился к нам в Отдел. Хотел быть независимым.

— Я тоже. А в итоге сижу тут с вами — даже не знаю точно, где, — и лью слезы. Прекрасный собрался тандем начальника и подчинённого, вы не находите? — Грейнджер тихо высморкалась. Смяв платок, она подняла голову, встретилась взглядом с глазами Драко и коротко улыбнулась. — Спасибо, мистер Малфой. Я давно уже ни с кем так не говорила.

Она первая поднялась с дерева и отдёрнула юбку, стряхивая с неё прилипшие ветки. Нервно провела рукой по волосам. Драко показалось, что её рука подрагивала. Но когда она снова заговорила, голос звучал твёрдо, по-деловому, как будто последних тридцати минут не было:

— Перед фестивалем надо убрать это дерево. Проследите за этим. И пора возвращаться. Рабочий день ещё не закончен.

Растерявшийся от это быстрой перемены Драко поднялся и взял протянутую руку. Грейнджер не смотрела на него. Раздался хлопок. Через мгновение у подножия холма остался только ветер, поднявший в воздух прошлогодние листья.