Вслед за утренней зарёй (гет)

День за днем мы с Беллой мучительно старались привыкнуть к новой жизни, к новым ощущениям и потребностям. Выходило, скажем так, не плохо. У нас был стимул поскорее понять, принять и обуздать свою сущность. Как же мне хотелось коснуться своей малышки, улыбнуться ей, а не смотреть на нее через стекло, когда за руки держат Эмметт и Джаспер. Но даже тогда она улыбалась именно мне.

«Как странно распорядилась судьба. На меня Эвелина почти не похожа. Разве что только глаза, да некоторые черты лица. Остальное она взяла от Аарона. И улыбка, и немного вздернутый носик, и роскошные волосы».

Наконец, настал тот день, когда мы с Беллой под конвоем зашли в детскую к Розали. Она нам улыбнулась, но как-то напряженно, скорее всего, боясь за детей. Я ее понимала. Эвелина и Ренесми лежали в одной большой кроватке, держась за руки. Они росли слишком быстро. Бережно взяв на руки свою дочь, вдохнула ее запах. Молоко, детский шампунь и что-то еще. Легкое, такое же воздушное, как и моя девочка. В горле запершило, но я затолкала поглубже это чувство. Пока получилось. Как только Лина посмотрела в мои глаза, в голове зашумело, промелькнули какие-то звуки. Я скорее почувствовала, чем услышала, что это было слово «мама».

— Что это было?

— Дар Эвелины. Он похож на дар Эдварда, только если он может читать мысли, то твоя дочь еще может передавать свои. Пока она не знает слов, лишь ощущает исходящие от нас эмоции, как самые обычные младенцы, но старается как-то говорить с тобой.

— Удивительно… Моя ты крошка. Я так тебя люблю.

— Аврора, спасибо, — неожиданно сказала Белла, не отрывая взгляда от дочери.

— За что?

— За заботу о Ренесми. Она… Она показала мне. Это ее дар, Карлайл, я права?

— Да.

— Так, все, на сегодня хватит, — прервал идиллию напряженный голос Джейкоба.

«Как же от него воняет! Фу, гадость!»

— Что с тобой такое? — я, как и Белла, прижала свою дочь ближе, отворачивая от оборотня.

— Ох, скажи ей, Джейкоб, — язвительно подтолкнула волка Розали.

Тут, как бы мне не было стыдно, я успокоилась, поняв, что Джейкоб пытается забрать только Ренесми. Отойдя с дочерью на некоторое расстояние, стала наблюдать за разворачивающейся картиной. За путанными попытками что-либо объяснить, за гневом Беллы. В какой-то степени мне стало жаль этого оборотня, но в голове проскочила мысль о том, как же хорошо, что он запечатлился не на мою дочь.

— Аврора, все хорошо?

— Да, Карлайл, я себя контролирую, не переживай. Могу ли я еще подержать ее?

— Конечно. Аврора, скажи, кто ее отец? — задал неожиданный вопрос мужчина.

— В каком смысле? Аарон, я же говорила. И он вампир. Мы же это уже обсуждали.

— Как он выглядит? — продолжал этот подозрительный разговор Каллен старший.

— Карлайл, просто скажи, что не так. Не ходи вокруг да около. Я не люблю такое.

— Эвелина мне кого-то напоминает. В ней есть знакомые черты, и нет, это не твои.

— Он говорил, что из Италии, надеюсь, ты это помнишь. Лина очень на него похожа. Только глаза мои. У Аарона были черные глаза и черные же волосы чуть ниже плеч. Ростом… примерно как ты. Еще что-то нужно рассказать? — резче, чем планировала, поинтересовалась я.

Карлайл покачнулся, ухватившись за поручень, и ошарашенно уставился на меня. Его глаза распахнулись, выражая смятение, граничащее с самым настоящим шоком.

— Не может этого быть. Он… — шептал мужчина, словно бы находясь в бреду.

— Что не может быть? О чем ты? — начала волноваться я.

— Пока рано об этом говорить. Позже. Сначала я должен убедиться в своих догадках. Не переживай, Аврора. Когда мне будет точно известно, обязательно скажу тебе, — разворачиваясь, Карлайл еще раз едва слышно пробормотал, — не может этого быть.

«Охотно верю».

* * *

Жизнь потекла своим чередом. Казалось, все наладилось. Появились улыбки и смех. Джейкоб, что удивительно остался с нами. Глядя на уходящих счастливых Эдварда и Беллу, я чувствовала пусть легкую, но зависть. Меня постоянно стали мучить вопросы о том, как бы отреагировал на рождение своей дочери Аарон. Как бы он нас обнимал, когда мы с дочкой стояли у панорамного окна и смотрели на звезды. Как бы шептал, что любит нас.

Мои отношения с Калленами окончательно наладились. Я стала частью их семьи. Наконец-то со мной были… допустим, люди, которые не требовали «платить добром за добро», не бросали, а принимали такой, какая я есть. Постоянные споры с Эмметтом или Элис, душевные разговоры с Розали и Эсми, умиление нашими девочками с Беллой. Даже Эдвард стал теплее ко мне относиться, хотя раньше часто избегал. Лишь Карлайл вел себя странно, пусть и пытался скрыть это. Да Джаспер глядел с сожалением.

Наконец-то Эдвард и Белла смогли оторваться друг от друга. У нас столько новостей. Чарли… Отец Беллы… Ей придется врать ему, а после уехать. Джейкоб против, но Карлайл прав, выхода нет. Я еще раз глянула в окно, где Розали играла с нашими девочками, «краем уха» слушая разговор оборотня с Изабеллой.

— Что-что Джейкоб сделал?! — я влетела в комнату и села на диван, с ужасом глядя на оборотня.

— Джей, ты не понимаешь! Вольтури убьют любого!

Только с этого самого момента во мне зародилось какое-то непонятное чувство. Будто я уже где-то слышала о них. Именно с того момента наша только успокоившаяся жизнь начала набирать обороты, пусть и поначалу почти незаметно.