От судьбы не убежать (гет)

Время шло. И, вот, Мэтью уже шесть лет. В этом году, он пойдёт в первый класс.

Рано утром, МакКуин отвёз Салли, Круз и Мэтью в школу. После школы, они все вместе поехали к нему на работу. Бывший гонщик и экс-чемпион Кубка Поршня, давно обещал мальчику показать настоящий гоночный трек. Сегодня, Молния МакКуин тренирует сразу трех новичков-юниоров, один из которых, через пару лет будет выступать за команду "Диноко".

— Дядя Монти, а меня ты тоже научишь? — спросил Мэтью, не отрывая взгляда от едущих машин.

— Конечно, малыш. Но, сначала тебе нужно подрасти.

Мэтью, смотрел на гоночные машины, как завороженный, не отрывая взгляд, он представлял себя пилотом одной из этих машин.

* * *

— Братишка, ну ты молодец. Поздравляю!

— С чем? — не понял Джексон.

— Ты ведь у нас суперзвезда автоспорта… — Томас отпил немного пива, — Только представь заголовки "Звезда автомобильного спорта"... Нет, не так.

— Том, ты о чём вообще? — Шторм, в прямом смысле слова, "не врубался", о чём говорит его друг.

— Ну, как, о чём? У тебя есть сын.

Джексон поперхнулся пивом. Откашлявшись и тяжело дыша, сказал:

— Больше, не шути так.

— Я и не шучу, — спокойно ответил Томас, и похлопал по спине Джексона.

— Спасибо, — Джексон наконец-то перестал кашлять. — Кто тебе такое сказал? — спросил он чуть погодя.

— Сорока на хвосте принесла, — ухмыльнулся Том. — Да я и сам его видел. Копия, ты, в детстве.

Шторм немного растерялся.

— Этого не может быть!..

Он вспомнил тот день… Он не раз пересматривал копию записи с видеорегистратора, сохраненную в телефоне и нетбуке. Каждый раз, радуясь самому себе. Но, ему даже в голову не приходило нечто подобное.

— Не понимаю, почему я, ничего не знаю, — праведный гнев овладел им.

— Хм. Ну, не знаю. Её друзья об этом знают, бывший спонсор знает… Она бросила спорт ради сына.

— Ладно, Томми, узнай, где живёт и, где учится. Завтра поедем. Хочу посмотреть на него.

* * *

Шторм припарковался на противоположной стороне дороги, под раскидистыми ветвями клёна, которые почти касались крыши машины. Он и его друг начали наблюдение. Школьного автобуса не было. На его место подъехала жёлтая купе, марки "Porsche" 911 Turbo. Из машины, с водительской стороны вышла Круз. Она направилась к школе.

— Вон она, идёт… — сказал Том, привлекая внимание друга.

— Вижу, — он сразу узнал её машину.

Шторм достал из бумажника старое фото. Снимок сделан много лет назад, фотоаппаратом "Polaroid" (моментальное фото). Мама сфотографировала его на первое сентября.

Вскоре, вышла Круз, держа сына за руку. Вне сомнений, мальчик точная копия Джексона Шторма, когда ему было шесть. У маленького Джексона на фото, почти такой же тёмно-синий школьный костюм, чёлка зачесана в туже сторону, и он точно так же держит за руку, только рука на фото папина.

— Что собираешься делать?

— Не знаю, Том, не знаю. — пожал плечами Джексон, глядя, как отъезжает жёлтая машина.

— Иди к ней, — сказал Том, — поговори.

— Сдурел, что-ли?! — вспыхнул Джексон. — Она меня ненавидит. Я обесчестил её. Но, я об этом не жалею. Иногда… Мне хочется повторить это, — мечтательно произнес он. — Но, не так грубо… — почти шёпотом, — я лишь хочу, чтобы она признала моё превосходство, во всём.

Шторм завёл двигатель и чёрная "Lamborghini" Aventador тронулась с места.

Завтра, он приедет сюда вновь. И попытается поговорить с сыном. Он знаменитый гонщик, его все знают, им восхищаются, и, Шторм уверен — его сын может стать отличным гонщиком на смену своему отцу.

На следующий день, Шторм приехал пораньше. К счастью, и уроки у его сына закончились пораньше. Дети играли на школьной площадке. Джексон сел на лавочку, на автобусной остановке, а Том пошёл за мальчиком.

— Эй, парень! Тут. Кое-кто тебя хочет видеть. — позвал он мальчика, имени которого не знал.

— Кто? — удивился мальчик. — А, кто Вы, такой?

— Меня зовут Томас. Я друг семьи.

— Я Вас не знаю…

— Это и не важно. Главное, я тебя знаю, — протянул руку. — Пойдём, я не кусаюсь.

Мужчина приветливо улыбнулся мальчишке.

— Коул, пойдём со мной! — мальчик схватил одноклассника за руку.

Мужчина выпрямился и зашагал к выходу из школьного двора, мальчишки, перешёптываясь, потопали за ним.

На лавочке сидел мужчина в тёмно-синей спортивной куртке, со светло-синей молнией — логотипом команды, в виде буквы "S", и номером 20 на рукавах, и справа на груди. Он сидел опустив голову и скрестив пальцы, упираясь локтями в колени. На звук приближающихся шагов, мужчина поднял голову, обратив лицо в сторону идущих.

Светловолосый мальчишка сразу узнал его.

— Вы, Джексон Шторм, — завизжал от радости Коул. — Я ваш большой фанат. Автограф дадите? — тараторил мальчик, подпрыгивая от радости.

Мэтью молчал. Он хорошо знал, кто такой Джексон Шторм. От Монти МакКуина, в адрес Шторма, он слышал одни гадости.

— Дам, — кивнул гонщик.

Пацан тут же достал с рюкзака небольшой блокнот с автомобилем на обложке, почти таким же, как у Шторма и протянул гонщику.

Во внутреннем кармане куртки Шторма, всегда была ручка — золотой "Паркер", как раз для таких случаев. Он расписался прямо на обложке блокнота и на её обороте, и вернул блокнот.

— Спасибо! Вы, самый классный гонщик! — рассыпался комплиментами светловолосый мальчишка.

Сразу видно, — настоящий фанат.

— Томми, идите, погуляйте , — попросил гонщик, — купи пацану мороженое. А ты останься, пожалуйста, — обратился он к сыну, — нам нужно поговорить.

Том повёл Коула через дорогу, к магазину.

Повисло неловкое молчание. Отец не знал с чего начать, сын — не хотел говорить.

— Как твоё имя?

— Рамирез. Меня зовут Мэтью Рамирез,— ответил мальчик.

— Хорошее имя. Кто я — ты уже знаешь, — немного помолчал, потом продолжил. — То, что я тебе скажу, может прозвучать странно. Но, это правда. Какой бы она ни была.

Мальчик насторожился, даже не представляя, о какой правде идёт речь.

— Ты слышал обо мне много чего нехорошего. Сколько людей — столько мнений. Всем нравиться, невозможно. — сказал гонщик.

Во рту пересохло, в горле встал ком, говорить было невероятно трудно. Непривычное, сковывающее ощущение овладело Штормом. Он облизал губы и еле слышно сказал:

— Ты — мой сын.

Мэтью испуганно захлопал глазами.

— Я пойму, если ты не захочешь меня видеть.

— Мама говорила, что ты её бросил, — на глаза Мэтью навернулись слёзы. — Ещё до моего рождения.

— Я даже не знал, что родишься ты. Я, узнал об этом только сейчас. И захотел познакомиться с тобой, — моим сыном. Называй меня папой, ну, или как тебе будет удобно.

— Хорошо, папа, — ответил мальчик.

Мэтью пребывал в состоянии шока. Его отец — знаменитый гонщик Джексон Шторм. Но, он столько наслушался о нём… Сейчас, он не знал, что и думать. Ему казалось, что всё, что он о нём знает — не правда.

Рядом с ними, с визгом тормозов, остановилась жёлтая "Porsche". Из машины выскочила взволнованная Круз. И подбежала к ним. Шторм поднял на неё безразличный взгляд.

— Мэтью, а вот и мама, — сказал Джексон Шторм, так спокойно, будто всё в порядке вещей. — Привет, Круз, — еле заметная улыбка скользнула по его лицу.

— Шторм? Что ты здесь делаешь? Мэтью, пойдём отсюда, — сказала она.

Даже невооружённым глазом было видно, как сильно она нервничала.

Круз схватила сына за руку и потащила в машину. Посадила на переднее пассажирское сиденье, села за руль и умчалась прочь на полных оборотах.

— Мама, а почему, ты мне не сказала, что он мой папа?

— Он плохой человек. Тебе не стоит с ним общаться. Ничему хорошему он тебя не научит.

— Он мне не показался таким плохим, как вы о нём говорите.

— Всё, хватит, — прикрикнула на сына, — не хочу о нём говорить.

— Вот, всегда так… — Мэтью надул губы, сложил руки на груди и отвернулся.

До самого дома они ехали молча. И даже в доме продолжали не разговаривать. Мэтью закрылся в своей спальне. Он отказался от обеда, и вообще выходить из комнаты.

Метью лежал на кровати и вспоминал, все, что ему говорили об отце. Как дядя Монти называл его разными нехорошими словами. Его отец знаменитый гонщик Джексон Шторм, его знают все и каждый. Он, новая живая легенда, как в своё время Молния МакКуин. Метью лежал на спине и смотрел в потолок, он не знал, увидит ли отца снова, но очень надеялся. Он ведь так и не поговорил с ним. Дядя Монти заменил ему отца, но это не одно и тоже. Тем более, что его настоящий отец жив, и, он он здесь, рядом, его знают все, кроме собственного сына.

Круз пребывала в ярости. Мягко говоря, она была в шоке от такой наглости Шторма. Он испортил ей жизнь, теперь решил взяться за сына. Да. Он не знал, но это его не извиняет и не оправдывает. Круз незамедлительно доложила обо всём МакКуину и попросила его поговорить с Мэтью.

Вскоре, МакКуин стучал в дверь мальчика, который не намерен был открывать.

— Малыш, открой дверь, — умолял он. — Пожалуйста. Мне нужно с тобой поговорить.

— Дядя Монти, уходи! Я не хочу ни с кем разговаривать.

МакКуин, так и не смог попасть в комнату к мальчику, пока не пришла Салли. Она адвокат и очень хорошо умеет вести переговоры, и, она единственная, кто всегда желал добра. Мэтью знал, что она в своё время, отговаривала его маму сделать глупость.

Мальчик вытер слёзы и открыл дверь. Салли вошла в комнату. Она села на край кровати и пригласила Мэтью сесть рядом. Он присел и обнял её, Салли обняла его в ответ.

— Тётя Салли, почему меня всё это время обманывали?

— Прости, малыш, так решила твоя мама. Она умоляла ничего не говорить, обещала это сделать сама… Ну-у, как видишь… — Салли замолчала, крепче прижимая к себе мальчика.

— Мама и дядя Монти, утверждают, что мой папа плохой. Но, почему вы скрыли от меня это. Неужели, так трудно было сказать, кто мой папа?

В комнату вошёл дядя Монти. Мэтью, бросил на него короткий взгляд и отвернулся.

МакКуин подошёл к нему и опустился на одно колено.

— Метью, прости нас! — умоляюще сказал он.

— Дядя Монти… Плохой не папа, а ты.

МакКуин, поднял недоумённый взгляд на мальчишку. Он в действительности не понимал, что имеет в виду мальчик, ставший ему почти сыном. Он, как и Салли, заботился о Мэтью с самого его рождения.

— Дядя Монти. Если бы не тётя Салли, ты уговорил бы маму избавиться от меня… — Мэтью заплакал. — Я слышал ваши разговоры…

— Мэтью, прости! Я не хотел этого. Я не хотел, чтобы на свет появился ещё один негодяй, как твой отец. Прости, но я, ненавижу твоего отца.

— Меня ты тоже ненавидишь. Ты ведь хотел, чтобы меня не было…

— Мне нет прощения. Но, поверь… просто поверь мне. Я тебя люблю, как родного сына.

— Поэтому, вы мне сказали, что ничего не знаете о моём папе?

— Давай забудем об этом, — сказала Салли. — Мэтью, ты меня тоже прости. Я всего лишь выполняла просьбу твоей мамы.

В комнату вошла Круз, всё это время, стоявшая за дверями.

— Сынок, прости меня! Но, твой отец негодяй и подлец. Он никого не любит и не уважает.

У мальчика началась истерика: он плакал и повторял «ненавижу».

Салли, забрала Монти и Круз и увела из комнаты, а мальчику принесла тёплый чай с ромашкой, поцеловала в висок и вышла из комнаты.

Мэтью хоть и был маленьким, но он был сыном своего отца, таким же смышленым, умным и сообразительным. Он был уверен, что он прав: папа не такой, как о нем говорят и все будет хорошо. По крайней мере, он так думал, верил и надеялся.