На твоей стороне (гет)

Глава 6

Рей опустила клинок, и его голубой свет освещал сейчас потрескавшиеся каменные плиты, все из того же черного камня. Она не могла поверить своим глазам! Люк! Таким, каким она его видела в последний раз, там, на Ак-То! И этот короткий плащ, руки опущены вдоль туловища… Они ошиблись? Мастер Люк жив? Ведь создал же он иллюзию… Нет! Рей не ошиблась и Лея! Как он мог оказаться здесь? Ее мысли стал затапливать гнев Кайло. Причина всего, катализатор, запустивший необратимый процесс падения, раздирающая душу боль, та, что рождала ненависть к себе, к прошлому, к настоящему. Люк, посмеявшийся над ним на Крэйте и не давший убить свою боль! Реакция подсознания. Мгновенная. Уничтожить то, что заставило сделать выбор.

— Смотрю, меч снова в строю? — Люк кивнул на сайбер. — Не забрал себе? На нем тоже много крови. Побольше, чем на твоем.

— Что тебе нужно? — спросил Кайло, а Рей заметила, как его рука сжала рукоять меча.

— Сразиться, — спокойно ответил Скайуокер, пожав плечами. — ты же хотел. Вот он я. Никому никуда бежать не надо, время есть. — Люк поднял руку и, вытащив из-за пояса сайбер, зажег его. Зеленый луч теперь присоединился к красному и голубому.

То, что поднялось в душе Рена сейчас, билось в сознании Рей, обдавая раскаленными всплесками, и давление все росло, а там, из глубины медленно начала подъем слепая ярость…

«Это не Люк, Кайло, опомнись! Люка больше нет! И это не Призрак Силы!»

Рука Кайло перехватила рукоять крепче:

— Давай, сразимся!

«Бен! Это иллюзия!»

« Я знаю, но не могу отказать себе в удовольствии…»

«Она этого и добивается! Ты же знаешь! Она вызывает твою Тьму!»

Люк сделал два шага по кругу, приглашая Кайло к бою. Рен тоже сделал два шага. Рей чувствует, что его ярость затихает. Но знает, что Кайло нельзя сражаться с иллюзией, что доставая старую обиду и вороша раны, Сен-Ма бьет по болевой точке, выводя Рена из равновесия.

«Нельзя тебе, Бен, нельзя, ты достал то, что приносит нарушения твоего баланса! Вспомни! Остановись!» Кайло опустил меч, смотря на Люка:

— Я не стану с тобой биться. Тебя нет.

Скайуокер рассмеялся и вдруг кинулся вперед, почти рассекая ткань на котте Рена. Кайло отскочил. Лезвие прогудело в миллиметре. Кайло снова поднял меч:

— Видимо, придется тебя победить?

— Попробуй! — чуть улыбнулся Люк.

Рен, сделав шаг, сделал стремительный бросок, Скайуокер легко увернулся и нанес удар Кайло, и вновь они скрестили клинки.

Рей смотрела на этот бой, чувствуя, что Кайло теперь вел гнев. Но не на Люка, на того, кто принял его образ.

— Чтобы Люк Скайуокер выбрал такую беззубую убогую форму как Ши-чо? Когда владел Ниманом? — насмешливо спросил Рен, достав противника клинком и рассекая его предплечье. Он не бился, он играл! Рей не понимала.

Люк схватился за рану лишь на мгновение, а потом бросился вперед так открыто, что Рей сама удивилась. Рен просто подставил лезвие, и мнимый мастер, напоровшись на клинок, прошел сквозь него, падая уже двумя половинами. Рей ахнула, когда увидела, что вместо Люка на плитах лежит нечто синее, двуногое, слегка напоминающее гуманоида. Руки имели по три пальца, а по спине мелкие наросты. Половина туловища существа еще дергалась на плитах. Клыкастая пасть раскрывалась и закрывалась. А рукоять погасшего сайбера исчезала на глазах.

«Что это?»

«Скорее всего, стражник, возможно, что не один, а, вот они!»

Из мрака им навстречу вышли два гормака. Выше и мощнее, чем те, кто остался по ту сторону утесов.

«Кто начнет, ты или я?» — спросил Кайло.

«Начнет? Ты предлагаешь мне биться с двумя?»

«Боишься, падаван?»

Падаван не боялась, она не испытывала к ним вообще ничего, однако, когда первый громила занес серебристый клинок, Рей, отбив удар, увернулась, но клинок не получил никаких повреждений от скользящего удара. Девушка удивилась, двигаясь между двумя нападавшими, успевая и отклонять удары, и нападать. Кайло ждал, видя, как она потихоньку начинает заводиться.

«Это бескары, скользящие удары им не страшны, только прямые и колющие».

Вот тут уже Рей поняла, что тратить время зря не стоит. Гораки усилили натиск, тесня Рей во мрак. Она не понимала, почему Бен не помогает ей.

«Потому что это еще не противник, а ты даже не хочешь победить их».

«Я хочу!»

«Значит, плохо хочешь!».

Один из гормаков замахнулся наотмашь так близко и так яростно, что Рей взвилась от своей собственной ярости, отразив удар и тут же нанеся свой, прямо в сердце. Второй не дал ей времени на передышку, бескар отражал удары клинка Рей, но она все же нашла его слабую точку, направив прямой удар, рассекая и меч, и грудь гормака.

«Ты вошла в азарт, — сказал Кайло, подходя, — мало практики, мусорщица».

«Ты мог бы помочь!»

«Зачем? Разве ты не справлялась?»

Рен отодвинул девушку, шагнув вперед. И остановился, увидев узкий проход. Даже в этой темноте он казался какой-то черной дырой, а оттуда веяло чем-то зловещим и злобным. Страх закрадывался в душу Рей…

«Ты со мной, Рей, а мне Тьмы что бояться?»

Там, в этой дыре, мрак навалился душным валом так, что девушка с трудом могла вдохнуть. Несколько мгновений — и Кайло посылает ей энергию, разбивающую ком в груди. Что-то совсем рядом шептало и шипело, кто-то точно хватал Рей за комбинезон. Она оборачивалась — никого, жутковато. И смутная тревога, и что-то муторное и тоскливое снова наваливается тяжестью. И снова поток энергии отбрасывает эту тяжесть. И его рука сжимает ее пальцы.

«Ты же упрямая, Рей, ты же не сдаешься, или я ошибаюсь? Не бойся Тьмы, подчини ее себе».

Еще два шага — и прямо перед ними раскрывается пространство, и Рей видит зимний лес и Финна, падающего в снег. И тут же шепот у нее за плечом: «Он убивал твоих друзей».

Взметнулось внутри старой болью, но Рей подавила это в себе, посмотрев на Кайло, сама пошла вперед, сквозь лежащего на снегу Финна. И снова пространство, мост над Осциллятором. Рей кричит. И она снова закричала, закрывая глаза, и, разрывая сознание, впиваются тысячи кинжалов, вонзающиеся в сердце Кайло сейчас, лишая возможности думать. Рен с грохотом опускает щиты, отсекая их сознание от ментальных атак. Он смотрит на нее больными глазами.

«Я с тобой, Бен».

«Там, справа, что-то багровое, как отсвет пожара..»

Рей оглядывается, проход, а на стенах пляшут тени, уродливые, кривляющиеся.

Проход привел в узкий зал, все из того же черного камня, и резьба на незнакомом языке. Круглые жаровни вдоль стен. Пляшущее пламя отбрасывает эти тени. В дальнем конце нечто бесформенное, переливается искрами, невозможно определить ни образ, ни пол. Потом эта светящаяся масса принимает очертания. Женский силуэт. Высокий, стройный, черные волосы, точно живут сами по себе, шевелятся.

— А-а! Ты пришел, тот в ком течет Сила! А я ждала. Уже тысячу лет. То, что гораки приносят, этого мало, твоя Сила и ее насытит меня надолго.

«Стой за моей спиной, Рей, и смотри, и ничего не предпринимай, пока я не скажу, не мешай мне, только твоя Сила».

— Уверена? — спросил Рен существо.

— Конечно. В Темной Книге предсказано.

— Все ложь.

— Хочешь проверить?

— Увидим.

Сен-Ма не стала больше ничего говорить, бросив с рук молнии, Кайло поставил барьер, отражая их. Существо рассмеялось:

— Как просто, да?

И она начала швырять свои атаки одну за другой. Барьер, сдерживающий ее напор, засветился сильнее, Кайло вливал в барьер энергию, атакуя Сен-Ма телекинетическими атаками. Она оборонялась. В какой-то момент она остановилась, создав вокруг себя защитное поле.

— Меня невозможно убить. И я забираю вашу Силу…

Два темных луча обрушились на барьер, почти пробивая его, тогда Кайло выставил Щит Силы и тут же использовал Поглощение Силы.

— Этому учат даже юнглингов, Сен-Ма.

Она была озадачена, что он смог использовать Поглощение Силы.

— Ты не сможешь долго держать Барьер, у тебя не хватит Силы.

— Хватит, и на кое-что еще.

И он открыл то, что прятал. Свет, рванувшийся наружу, ослепил Рей, и Сила, переливавшаяся между ними, вспыхнула ярче.

Рей видела, что он делал, в своем сознании. Он собирал свой Свет и призывал Свет Рей, концентрируя его для удара, а потом, отразив очередную атаку Сен-Ма, сказал Рей: «Давай!». И они, объединив усилия, толкнули Стену Света, вложив мощь своей объединенной Силы в эту стену. Она пробила защиту Сен-Ма, ослепив яркой вспышкой. Истошный визг — и волна черной энергии ударили в барьер, и он погас. Кайло выставил Щит, когда то, что оказалось в эпицентре Стены Света, взорвалось чернильным пятном, а ударная волна столкнувшись со Щитом Силы, почти отбросила их назад. Но Рен устоял, держа защиту. Стена Света погасла. Там, где стояла Сен-Ма, не было больше ничего. Рен сел на черные каменные плиты, тяжело дыша:

— Испугалась?

— Нет, — Рей присела рядом. — Как ты смог?

— Смог. С тобой смог. Знал, что нужно делать. И знал, что мне хватит сил.

Он закрыл глаза, выравнивая дыхание. Капли пота стекали по вискам. Рей вытерла эти капли.

— Чем мне помочь тебе, Бен?

Он посмотрел на нее:

— Ты уже помогла, разве не поняла? Надо идти, — он поднялся, подавая ей руку, — теперь придется делать вид, что я господин, правда мне и без этого неплохо.

— А когда мы пойдем дальше?

— Не знаю, но вопрос с их Книгой меня волнует. Хочется взглянуть на нее. Может, стоит пересмотреть нормативные акты их жизни? Пора уже. Эти письмена — ситхский язык. Ситхи и оставили это существо тут. Теперь его нет. Попробуем свести гораков с воссами.

Стража Гирш-Ога так и ждала на тропе, не переступая границы.

— Вашей Сен-Ма больше нет. Мы убили ее. И стражников тоже. Ведите нас обратно. Мне есть, что сказать горакам.

На обратном пути Рен рассказывал Рей, что происходило там, в пещере, и она повторяла в своем сознании его действия. Он поправлял, указывал, что не так. «Нет практики, падаван».

На площади снова собралась толпа. На пришельцев молча взирали жители города. Известие о том, что Кайло убил их божество, мгновенно облетело округу. Теперь божество он. Должен же кто-то направлять их? Так было тысячу лет.

Рен, остановившись на ступенях, ведущих в круглый Главный Дом, повернулся, обведя толпу взглядом:

— Что вы смотрите? Вы свободны! Теперь сами будете решать.

В здании к ним подошли трое гораков и две женщины, закутанные в какие-то покрывала:

— Госпоже отвели покои на женской половине, — сказал старший по возрасту горак. Красные глаза на синекожем лице, смотрели на Кайло уверенно. Рен встретился взглядом с девушкой:

«Иди, Рей, тебе надо отдохнуть».

«А тебе?»

«А у меня еще разговор с Гирш-Ог».

Рей пошла за стражей, а позади нее молчаливые укутанные фигуры. Коридоры круглого здания огибали главный зал, поднимаясь выше, как пандусы, спиралью охватывая пространство. Все стены на протяжении пути были расписаны изображениями разных чудищ и гораками, боровшихся с ними. Только встречались и более реалистичные сюжеты. Гораки убивают воссов, гораки убивают девушек у входа в пещеру Сен-Ма. Традиции. Рей отвернулась от жуткого зрелища. Стража открыла одну из дверей, пропуская Рей с поклоном и двух женщин.

В комнате за этими дверями было довольно темно, какие-то длинные скамьи вдоль стен, покрытые коврами, синие, красные, зеленые. Узор этих ковров воспроизводил рисунок татуировок на лицах гораков. Что-то почти до потолка, напоминающее шкафы, столы. Свет проникал только через открытую дверь в другое помещение. Одна из женщин молча указала Рей рукой туда, в свет. Мусорщица не чувствовала ни тревоги, ни опасности. Любопытство, интерес, уважение. Женщины скинули свои покрывала в первой комнате. Обе не молоды, синяя кожа, немного украшений — ожерелья и браслеты на руках. Высокие, худощавые.

— Я Дибара, а это Фамис, мы поставлены Гирш-Ог служить вам.

Что-то отличало этих женщин от тех, что Рей видела на площади, возможно, принадлежность к более высокому сословию? Манера держаться? Голос! Бесстрастный, не механический, но абсолютно без выражения!

— Вы воссы? — спросила Рей.

— Мы воссы. Нас похитили очень давно. Много, много лет мы здесь.

— Расскажите. — потребовала мусорщица, подходя к круглому окну, выходящему во внутренний двор Главного Дома.

— У гораков мало женщин. Почему-то рождаются, в основном, только мальчики. А если дети рождаются вне брака, их усыпляют. На женскую половину мужчины не имеют права заходить.

— А в семьях тоже так?

— Тоже так. Дома поделены.

— Интересно. Как же тогда общаются муж с женой?

— Никак. Когда надо, он призывает ее на свою половину, но это бывает редко. Гораки заняты. Войной. Сначала они готовятся к походу, потом долго идут к воссам, потом долго возвращаются. Снова готовятся.

— А женщин крадут?

— Крадут. Воссы убивают мужчин в войне.

— Бессмыслица какая-то.

— Сен-Ма требует.

— Все, нет никакой Сен-Ма. — Рей смотрела во двор. Теперь стража вывела во двор шесть девушек. Они жались друг к другу. Боялись. Рей посмотрела пристальнее. Стража о чем-то говорила с шестью гораками. Стража приказала девушкам отвернуться. Гораки разложили шесть мечей и отошли. Девушки повернулись. Опять команда.

— Что это? — кивнула Рей вниз, за окно.

— Опять украли воссов. Приехали гораки из других кланов, выбирают жен.

— Что? — Рей уже понимала — там, внутри нее, поднималось возмущение.

— Воссы должны выбрать оружие, мужа.

— А если он не хотят? — Рей нахмурилась.

— А если не хотят, то их или так увезут или принесут в жертву Сен-Ма.

Снизу донесся плач и женский крик. Рей оттолкнула своих служанок и понеслась по коридору, во двор. Эмоции страха, ужаса, вели ее. Она проскочила эти коридоры, отталкивая Силой стражу, которая, впрочем, только склоняла головы при виде ее. Туда! И Рей оказалась во дворе. Трое гораков тащили девушек к хопперам. Троих стража оттесняла к стене. Рей даже не раздумывала, обрушивая на гораков свой гнев. Они отлетали к каменным стенам, ударяясь и падая на траву. Одного, подняв в воздух, притянула к себе:

— Не сметь! — крикнула Рей и почти придушила его. Испуганные воссы сбились в кучу. Стража, поднимаясь с травы, не знала, что делать. Неудавшиеся мужья, однако, были не согласны с Рей, обнажая клинки. Рей выдохнула, зажигая свой меч. Шестеро двинулись к мусорщице, успев сделать шага три. Потом подлетели и ударились о стену, правда, теперь еле шевелились, потому что сила удара была не той, с какой откидывала их Рей. Она обернулась. Кайло стоял позади, у входа в Дом, а за ним теснились гораки.

— Твои порывы приводят меня в замешательство. Ты не контролируешь свои эмоции. Пора уже понять…

— Они увозят их насильно! Они украли этих девушек!

— И что? Обычаи.

— Это гадкие обычаи! Не при мне! Прикажи им отпустить девушек!

— И куда они пойдут? Домой? Пешком?

— Пусть не трогают их! И отпустят совсем!

— Рей, давай решать вопросы не таким способом.

— А каким? — она стояла, все еще держа меч в руках. И молнии полыхали в ее глазах. Рен подошел к поднимавшимся горакам, включив свой сайбер.

— Отправляйтесь обратно. Скажете, что господин отменяет ваши законы.

Рей вернулась к себе. Дибара и Фамис принесли ужин и приготовили ванну. Аромат каких-то цветов проникал через неплотно закрытую дверь.

— Это лепестки цветов дерева тиникка. Успокаивают, снимают усталость.

Рей разглядывала еду на подносе. Судя по запаху — очень вкусно. Она раскрыла ладонь, прикрыв веки. Сила молчала, нет опасности.

— Госпожа думает, еда отравлена? — спросила Фамис. — Не беспокойтесь, я могу пробовать все, здесь нет яда. Никто не посмеет. Гораки предпочитают открытый бой. Они не коварны.

Рей не ответила, принимаясь за обед, или ужин? За окном уже темнело.

Кайло говорил с Гирш-Ог:

— Я доказал, что сильнее Сен-Ма, что скажешь?

— Теперь ты наш господин, приказывай.

— И все?

— Гораки подчиняются только силе. Так написано в нашей книге.

— Ладно, — сказал Кайло, поднимаясь на ступеньку перед пустым троном, повернулся к горакам, стоявшим у стен, — отправляйтесь по своим кланам. Мне нужны старшие. Завтра же я буду говорить с ними.

И тут почувствовал, что мусорщица зажглась гневом. Сила колыхнулась, донося ее эмоции. Он бросился через зал, удивленные подданные за ним. Новая госпожа во дворе швыряла прибывших женихов о стены, а потом достала свой клинок. Гораки еще не забыли руку, отсеченную этим клинком.

Девушек-воссов отвели на женскую половину. Кайло думал, стоит ли вмешиваться в эти их традиции. Он вернулся в зал, где снова говорил с Гирш-Ог. В конце разговора двери открылись, и двое стражников ввели девушку, укутанную в какую-то прозрачную ткань, подтолкнув ее вперед.

— Это что? — спросил Кайло, обернувшись.

— Господин устал. Наша книга предписывает…

— Мне надоела ваша книга, — сказал Рен, — принесите ее.

Гирш кивнул, и четверо стражников исчезли, появившись через несколько минут, с трепетом неся огромный фолиант. Сколько ему лет, определить было трудно. Но Рен увидел настоящие, не пластиковые листы. Толстые, покрытые печатью времени.

Он спустился на плиты зала и подошел к книге. Ну, тут понятно, ситхи.

— Кто читал эту книгу? — спросил Рен.

— Сен-Ма.

Кайло сделал знак, и воины положили фолиант на пол, отойдя на пару шагов. Рен не знал, что там содержится на самом деле. Возможно, какие-то знания или заклинания? Нет, хватит и того, что есть в архивах Сноука. И он кромсал этот священный для гораков фолиант своим сайбером, пока от него не остались мелкие обгоревшие клочки. Гораки смотрели с благоговейным ужасом. Наивные и управляемые, несмотря на воинственность. Видимо, остались на том же уровне развития, на каком их застали ситхи, подчинив себе.

— Будете писать новые законы! — сказал Рен, пристегивая меч к поясу.

Его покои по другой стороне зала. Ужин насытил. Двое слуг были молчаливы и услужливы. Они забрали его одежду, оставив серую рубаху, расшитую геометричными узорами по краям запахивающихся половин, такие же узоры на поясе и свободные штаны. Ткань была грубой, но приятно свежей. И горячая вода. Успокаивала. Он закрыл глаза, прокручивая события последних двух дней. Перргил, вклинившийся в коридор и выбросивший их из гонки, сам того не зная, изменил не только траекторию их движения по маршруту, изменил все. Что было бы, если бы космический путешественник не встал на пути? Конечно, он бы выиграл. "Глушитель" был быстрее. Мусорщица бы не получила кредиты, возненавидела бы его еще сильнее. И снова война между ними. Наверное, он бы какое-то время еще гонялся за ней по Галактике, убеждая, что пророчество о Диаде не просто так. Даже поймал бы, возможно. И что? Она бы шипела и кидалась драться, он бы злился и изматывал сам себя. И никто бы не уступил. А разве тут кто-то уступил? В чем? Здесь не было ничего, что бы говорило о противостоянии. Только путь к космопорту и желание выжить. Они оказались в равных условиях. На незнакомой планете. Прошлое осталось там, за орбитой Восса. И он увидел ее не как обладательницу Силы, а как девушку, которую пугало это обладание, оставшуюся одну. Потому что все, чем она жила последние месяцы, он, Кайло, ее лишил. А Сила осталась. И она росла, как и их Связь. И чувства. Другая сторона. Подавление и отрицание чувственных желаний для обоих стало испытанием. Потому что они, эти желания, не поддавались ни подавлению, ни отрицанию. Они жили в них своей жизнью. Только на этой планете, наверное от того, что куда-то исчезли ограничения для общения, взяли верх над рациональным обоснованием правильности своих действий. Он увидел ее другой, трогательной, смешной, совсем не грозной противницей. В ней как-то засияла ее женственность, заслонив жесткость мусорщицы, осталась только Рей. А кипение его неудовлетворенного желания вдруг сменилось ровным теплом и желанием опекать ее, оберегать, защищать, ограждая ото всех неприятностей, потребностью быть рядом с ней и быть ей нужным, как друг, как тот, кому она может верить. И таким мучительным ожиданием, что она увидит это, поймет.

Он был в ее сознании. И знал, что и тут они действовали одинаково. Их тянуло друг к другу, а они старательно отвергали это, гася в себе то, что все равно обходило все блоки и ловушки. Другая сторона оказалась сильнее. Глупо отрицать. Они созданы друг для друга. Он знал теперь. Какая она, ее другая сторона? Кайло прошел по Нити, осторожно заглянув ее сознание.

Рей закрыла глаза, наслаждаясь покоем и горячей водой. Эта пена как шелк. Шелк, как его прикосновения. У зверя могут быть мягкие лапы? Могут. Она видела однажды, в голонете. Почему-то запомнилось, как лютокот шел по траве, и его лапы пружинили, ступая по этой траве. Только, говорят, лютокоты не поддаются приручению. Бывает, но очень редко. Глупость какая, о чем она думает? Он не зверь. «Что ты хочешь?»

Воспоминания накрыли жаркой волной, а мусорщица нырнула с головой, потому что сейчас вода показалась ей прохладнее, чем она сама. С тех пор, как он запер ее на Маридуне, с тех снов, когда Узы каким-то образом соединяли их, другая сторона Рей, подавляемая жизнью, обстоятельствами, пробудилась в ней ото сна. Оказывается, все это жило в ней, там, глубоко. Почему так влечет к нему? Что стало причиной? Другой Кайло. Которого она не знала. Чуткий, отзывчивый, решительный, сильный, он уверен в себе и ведет ее за собой, и его забота о ней, и его нежность… С неотвратимостью стихийного бедствия вновь поднимается этот шквал в ней самой, какой он на той, другой своей стороне? И почему она совершенно забывает обо всем, когда он рядом? Почему она здесь, а он там?

— Это что? — спрашивает Рей, когда Дибара подает ей длинное одеяние из светлой ткани.

— Вашу одежду мы забрали, к утру ее приведут в порядок.

«Все правильно.» — вздыхает Рей. А ткань совсем не грубая, только кажется. Надо запечатать двери Силой, на всякий случай.

Эта дверь почти отлетает с петель, когда Рен показывается на пороге. Изумление на лицах обеих служанок, и там, за его спиной, озадаченная стража.

— Пошли все вон, — спокойно говорит Кайло, смотря на Рей.

Обе восс тут же исчезают в проеме двери, а он захлопывает и запечатывает ее Силой, а следом и вторую.

— Тебе сюда нельзя! — Рей делает шаг к нему.

— Кто сказал?

— Здесь женская сторона, это обычай!

— Плевать мне на их обычаи. Здесь только твоя сторона, и я знаю, о чем ты думала там. — он кивает в сторону ванной комнаты.

Она явно смущается. И румянец на щеках...

— Бен…

— Что, Бен?

Мгновение, и он заталкивает свою огненную реку обратно в берега. Впервые видит ее такой и как ей идет светлое, и волосы, распущенные, ложатся на плечи.

Он подходит к ней, беря за руку. Разряд в одно касание, и волшебный ток по крови.

— Мы не договорили? — очень тихо спрашивает Рен.

Там, в его глазах, целое море. Вопрос, надежда, тоска и обещание, печаль и молчаливое обожание. В ней самой точно кто-то перевернул жаровню, угли посыпались, расплескивая искры. Эти искры разгорались все жарче, соединяясь с током в крови. Он — другой мир, и этот мир он дарит ей?

Нить, натянувшаяся между ними, вспыхивает так ослепительно, что в сознании обоих отражается ее сияние. Он ждал ее ответ, ощущая, как бешено колотится сердце в груди. Этот стук его сердца отдавался в ее душе волнением. Она слышала его, как и стук собственного сердца. В какое-то мгновение они сливаются, словно не два, а одно сердце у двоих. Она взяла его за вторую руку, поднимая взгляд:

— Я на твоей стороне, подари мне свой Свет, Бен.

Он жил в пустоте безысходности, в мути мыслей, в чувствах обид и эмоций боли, под контролем Тьмы. И нож в сердце, который Сноук не давал вытащить. А она смогла. Дала ему силы, чтобы он освободил себя. Только вместо радости оставила лишь тоску и осознание своего одиночества. Он смирился с этим. Так надо. Нет? Она рядом. Не торопись, Бен, не спугни это чудо, не загаси этот Свет. Она поверила тебе? Она знает о тебе все теперь и не оттолкнула, как тогда. Ты ей нужен?

Иллюзия неодиночества. Все, что было раньше, только ее убеждение самой себя, что она не одна, когда рядом ее друзья. Оказывается, неодиночество, это когда он рядом. Она запрещала себе думать о нем, потому что ее влекло не к тому, как ей казалось. Этого не должно было быть. Война с самой собой выматывала и терзала. Заставить себя ненавидеть его, потому что он сказал, что она больше не интересна и не нужна ему? Если бы не перргил, оборвавший их гонку обид друг на друга, не этот путь вдвоем по незнакомой планете, увидела бы она его снова, как тогда, на Ак-То? Ты знаешь, что он отдаст взамен — себя. Потому что ты нужна ему? Только бы не разбить сейчас эту хрупкую радость. Он поверил ей?

Этот Свет, вырвавшийся наружу лучами двух солнц в его глазах. Не мукой, не пыткой, не отчаяньем — счастьем.

Как чуть дрогнули его губы. Он касается ее сознания своими чувствами, все еще держа ее руки в своих. Смелость принять самих себя, духовное родство, эмоциональная привязанность, осознание своего единства и признание потребности любить. Как странно, когда ты понимаешь, что это стало возможно. Разве могло быть иначе? Нет. С самой первой встречи. Они созависимы? Сила, соединяла их, как бы они не сопротивлялись, не отталкивали друг друга, все равно привела их к этой встрече.

«Сделай шаг!»

«Сделай же шаг!»

Тайна, которую они должны разгадать этой ночью, где каждый станет ответом на вопрос другого. Эти сияющие лучи Света переплетались, притягивая их, связывая, соединяя.

Он оставляет на ее губах свое признание, а она отвечает ему и видит, как улыбается солнце в его глазах. И они отпускают свои чувства на свободу, как взрыв сверхновой, озаряя своей вспышкой новый мир. И открываются навстречу друг другу.

Он не один входит в эту огненную реку, вместе. То чего он ждал, когда ее руки дернули этот пояс, распахивая полы рубашки, а потом взлетели на его плечи. И она прижимается к его груди, замирая от этого соприкосновения, растворяясь в его руках. Легкий вздох, когда он сдвигает края ее одеяния, обнажая плечи, прокладывая путь от ее губ по шее к ее груди.

«Что ты хочешь?»

«Все!»

Он знает, потому что чувствует ее. Они одно целое в этой связи, когда они могли ощущать друг друга на другом конце Галактики, а сейчас, когда так близко и желание этой близости соединяет двоих?

Горячие кончики ее пальцев исследуют его, сначала осторожно, а потом уверенней, и он слышит ее эмоции. Плечи, спина, шея, грудь, бедра. Она не пропускает ни сантиметра, ни родинки, ни шрама. Запоминая каждую мышцу с упоением обладания, впитывая счастье, активируя и взрывая плазменные заряды по пути своих изысканий.

И это ее одеяние, шурша, падает к ее ногам, открывая все, что было скрыто. Разве? Он видел ее каждую минуту в своей памяти. Только теперь немое восхищение до головокружения, до мурашек по коже, когда он, наконец, снимает губами ту невидимую каплю из своего сознания с розовой ореолы ее груди. Она знает об этом, отдаваясь его рукам, ждала, падая на кровать, как в омут из сладостного плена, когда его ладони скользят по упругому телу. Живое пламя огненной реки, там брода нет, только погружение. Друг в друга, ловя каждый вдох-страсть и каждый выдох-желание. И пить по капле счастье, утоляя свою жажду, разжигая огонь неспешно, успевая почувствовать вкус блаженства. Его путь — бережно и терпеливо, ее — доверием и нежностью. Ближе некуда, когда сознание наполняется предвкушением, а плоть просит обладания. Когда сладкая мука наслаждения взрывается стоном в тишине, изливая свою любовь, а она шепчет: «Ты мой».

Он — ее мужчина, в объятиях которого она засыпает. Осознание, что она принадлежит только ему, и долгожданный покой в душе, охраняя ее сон.

Кайло одевался, когда рассвет тронул крыши домов солнечными бликами. Он смотрел на спящую Рей. Это не сон. Принятие нового как мужчину себя. За его спиной теперь женщина, которую он будет защищать даже ценой своей жизни. Он наклонился, чуть дыша, вдыхая память об этой ночи. А в душе тесно Свету. Ее очарование женственности сейчас… Он едва касается ее губ, улыбаясь, уже в ожидании и предвкушении.

Стража у дверей встрепенулась, смотря вслед уходящему новому Господину. Переполох на женской половине, конечно, стал известен Гирш-Ог. Тот только пожевал губами и потер свой татуированный подбородок бордовой рукой.

— Господин сам устанавливает новые законы. Нам нужно быть готовыми к этому.

Собравшиеся поутру вожди толпились в зале. Известие, что Сен-Ма теперь нет и пришел тот, о ком говорилось в Книге, взбудоражило всех гораков. Что теперь будет? Кому поклоняться, какие жертвы потребует новое божество? Кто он, новый господин, а как же книга? Он уничтожил ее!

Кайло, взойдя по ступеням, уселся на трон, оглядывая собравшихся представителей. Вот что с ними делать? Пропадут же. Сначала надо решить вопрос с войной, а потом… Вожди настороженно смотрели на Господина. Кто, лучше Леи сможет направить этих наивных гораков на правильный путь прогресса? Она точно ухватится за эту идею осчастливить несчастных! И даст им правильное понимание нравственных норм. Это она сможет. Если бы она еще кредиты тратила не на войну…

— Слушайте все, — сказал Рен, поднявшись с трона. — сейчас вы выберете тех, кто отправится со мной к воссам. Сен-Ма больше нет. И никакой войны тоже больше нет. Я отменяю эту вашу войну.

Толпа зашумела. Рен зажег меч, спускаясь по ступеням:

— Кто-то против?

Все оказались «за». Не успел Рен подойти к своему трону, как толпа опять зароптала. Довольно громко. Он обернулся, гораки расступились, и Кайло увидел Рей.

Она проснулась, когда солнечный луч, прокравшись по подушке, защекотал глаза. Дибара и Фамис ждали ее пробуждения в темной «приемной». Она еще полежала немного, прислушиваясь к себе. Все, что кипело и сталкивалось внутри, утихло. Не было двух Рей. Одна. И эта тишина в душе, и что-то еще… словно там, внутри, она была окутана мягким бархатом. И эта сладкая боль внизу живота… А его не было. Она посмотрела в окно. Солнце уже встало, когда же они доберутся до этих воссов, а потом? Что потом, Рей?

— Ваша одежда, госпожа, — сказала Фамис, посмотрев на лежащее на полу светлое одеяние.

— Я сама оденусь. — ответила Рей, и скользнула в ванную, когда обе служанки вышли в «приемную».

Она шла по пандусу вниз, а встреченные стражники склоняли головы. Неприятно, точно она королева. Странные они все. Дикие, что ли? Наверное. Тысячу лет живут по какой-то книге, в которой все записано. Как и что есть, что делать, а что не делать, и эти их обычаи явно не от света. Надо что-то придумать. Если бы Кайло согласился ее выслушать...

Рей толкнула двери. Стоящие к ней спиной мужчины обернулись и отпрянули. Появление женщины в их компании явно было чем-то неправильным, вызывавшим возмущение. Рен обернулся.

«Я не стал тебя будить»

«Я проснулась, а тебя нет!»

«Я здесь, Рей».

Гирш-Ог, стоявший рядом, наклонился и прошептал:

— Господин, женщина не может присутствовать…

— Женщина может присутствовать! — сказала Рей, подходя к нему.

— Это оскорбляет наши законы и обычаи! — раздалось из толпы.

— Кто сказал? — Рей обвела взглядом мужчин. Да. Сколько презрения и даже агрессии к ней. Остановилась на смельчаке, выдернула его Силой, подняв в воздух, чуть придавливая шею:

— Женщина все может! И будет присутствовать! И вы не станете больше красть воссов! А если я узнаю, что вы не остановились, то просто убью тех, кто это сделал!

Смельчак корчился в воздухе, а Рей смотрела на вождей. Кайло пытался не улыбаться. Она не злилась, просто так было надо. Рей отпустила смельчака, и он упал. Кто-то помог ему встать.

— Вы выберете пятерых, самых мудрых и достойных, — сказал Рен, — мы отправимся сегодня же. И хопперы ваши чтобы были заправлены!

— Там Кошмарные земли, господин, — ответил за всех Гирш-Ог, — там нельзя пройти, мы ходим по горным тропам, это долго, но не так опасно.

— Пешком не пойдем, поедем. Посмотрим на ваши Кошмарные земли, — сказал Рен, беря Рей за руку.

Кошмарные земли оказались обширными болотами, заполнявшими долину между хребтов. До этих кошмарных земель было еще восемь долин, плавно перетекавших одна в другую. А горные цепи окаймляли их, вытянувшись на восток. Если бы им пришлось идти пешком, путь занял бы много времени. Да и мяса нерфа не хватило бы на такое расстояние. «У нас есть бластер, — говорил Рен в ответ на ее размышления, — научились бы охотиться».

«И спать на голой земле».

«Я бы придумал что-нибудь».

Эти болота с иссиня-зеленой водой почти вплотную примыкали к кромке леса, спускавшегося по склонам. Все гнилые испарения болот сказывались на растениях. Деревья амрела и хапавы, росшие у самой кромки черной жижи, сами стояли с почерневшими стволами и блеклой листвой. Хопперы пробирались у самого леса, цепляя гусеницами грязевое поле болот. Несколько раз приходилось останавливаться, чтобы счищать намотавшиеся растения и грязь. Вождей было пятеро, и у каждого по двое стражей. Гирш-Ог ехал вместе с Рей и Кайло. Он рассказывал историю гораков, о кланах и обычаях. Кайло слушал. Воссы изолировали гораков на их землях, а все корабли, которые могли прилетать на планету, приземлялись в Восс-ка. Воссы два раза в год разрешали горакам покупать топливо и товары, а все остальное время они воевали. Почему воссы не предпринимали никаких попыток в переговорах, до сих пор непонятно. Гораки жили по тому, что велит Сен-Ма, а воссы по тому, что скажут их провидцы. Провидцы команды на перемирие не давали, потому что кто-то из прошлых мистиков предсказал, что придет Чужак и решит все вопросы. Рен хмыкнул. Удобно. А еще воссы умели исцелять. Целители жили в отдельном храме, и доступа туда никому не было. Гораки пытались нападать на храм, но эти мистики выпускали на них молнии и стены огня. Гораки гибли. И видели, как такими же молниями и огнем воссы сжигали корабли, что прилетали из Галактики.

Периодически из недр болот раздавался то рев, то рык, то хлюпанье, и тогда Гирш-Ог, всплескивая бордовыми руками и тараща красные глаза на бордовом лице, восклицал названия тварей, живущих в этих болотах. Нападение лурменов не стало неожиданностью, Кайло почувствовал их издалека. Они шлепали по воде сухими тонкими конечностями с перепонками на пальцах, раскрывая широкие пасти на треугольной, словно вросшей в туловище, пасти. Зеленокожие и с красными глазами. Похожие на огромных лягушек, только стоящих на двух ногах. Они всегда нападали группами, эти амфибии. Всех уничтожили стражники своими энергострелами. Стреляли они метко. Что там, на островках травы, кустарника и хилых деревцев, узнавать не хотелось. Поскорее бы миновать это гнилое место.

Когда Кошмарные земли остались позади, хопперы остановились.

— Дальше только пешком, — сказал Гирш-Ог, — это лес Темного Солнца. Он упирается в кряж, там уже аванпост воссов.

— Что за Темное Солнце? — Кайло ждал ответ. Этот лес ему не нравился, Сила волновалась, сигналя тревогой.

— Тех, кто его видел, на моем веку нет, говорят, что оно появляется внезапно и пожирает всех, кого видит.

— Понятно. — сказал Кайло, посмотрев на Рей:

«Там опасность.»

«Я знаю.»

Весь этот долгий день им совсем не удалось даже поговорить, даже мысленно. Можно было только чувствовать. И то, что мерцало золотыми отблесками в Силе, переливалось от него к ней, она возвращала, посылая ему свои эмоции. Он ловил ее взгляд, улыбаясь светом солнца в глазах, а она смущалась.

Сейчас, стоя у этого леса, Кайло чувствовал там, впереди…

«Ты же говорил, что можно смотреть через Силу.»

«Можно.»

«Я хочу попробовать.»

И Рей пробовала. Она видела что-то черное, несколько пятен, в сигнатуре серого леса. Но что это — нет.

«Далеко?»

«Примерно в середине».

Лес тоже отличался от того, где они шли в первый день. Стволы армелы поднимались на большую высоту, а их кроны почти закрывали солнце. И лианы. Эти висящие в воздухе толстые мясистые стебли с громадными фиолетово-черными цветами действовали удручающе. Кое-где светло-желтым пятном освежали эту угрюмость цветки Н'омиса. И не было слышно ни пения птиц, ни шуршания зверьков в траве, тишина. Гнетущая тишина. Рей остановилась, чувствуя, как вибрирует тревогой Нить. Они стояли на поляне, окруженной протянутыми, как гирлянды, между стволами вапса, лианами. Кайло чувствовал опасность, осматриваясь, и не видел ее. Увидела Рей, она крикнула:

— Бен! — и вскинула руку, отшвыривая нечто, действительно похожее на черное солнце. Круглая черная пасть, оскалившаяся несколькими рядами острых зубов. То черное, видимое вокруг нее было похоже на жесткую редкую щетину, торчавшую во все стороны, как лучи. Самой твари не видно, только слегка искажающее поле, по которому можно понять, что его размеры впечатляют. Пасть под ударом атаки Рей отшвырнуло назад. Кайло обернулся и метнул свой меч навстречу летящей пасти. Он активировал его, двинув справа налево, рассекая эту пасть. Истошный визг заложил уши, а разрезанная пасть дернулась вниз. Маскировка спала, и чудовище предстало во всей красе. Длинное тело, покрытое все той же щетиной, около семи метров длиной, шесть пар конечностей, уцепившихся за ствол дерева, и хвост с тремя длинными шипами на конце. Раненая тварь упала на траву, извиваясь и мотая своим хвостом. Стражники тут же выпустили в нее свои стрелы, и она затихла. Огромная голова казалась шаром, приклеенным к туловищу.

Рен подошел к монстру, рассматривая его.

— Это и есть ваше черное солнце.

Гораки смотрели с восхищением. Нападения еще троих Рей и Кайло уже не пропустили. Тут Рен действовал спокойнее, оглушая чудовище Силой, а стражники заканчивали дело. Были ли еще в этом лесу эти «солнца»? Рей посмотрела. Не заметила. А когда весь отряд поднялся по склону, их уже ждали. Командир коммандос, краснокожий восс, словно не видел гораков, он сразу обратился к Кайло:

— Ты идешь с нами, остальных доставят в Восс-ка. — проскрипел он бесстрастно механическим голосом.

— Я иду только с ними.

Восс замер, прислушиваясь к чему-то.

— Вас доставят в Восс-ка. — проскрежетал его голос.

«Или у него встроенный комлинк, или кто-то телепатией говорит с ним.»

«Они владеют Силой, эти мистики Восса.»

«Увидим.»

Воссы рассадили всех на аэроспидеры, и дорога к столице заняла около часа. Территории, принадлежащие воссам, кардинально отличались от того, что видела Рей там, за Кошмарными землями. Изолированность от Галактики не помешала иметь транспорт, репульсоры, города и технологии. Однако строгость нахождения инопланетников в столице поражала. Весь квартал был обнесен энергостеной, и круглосуточная охрана из коммандос.

Кайло и гораки отправились на встречу с Троицей, а Рей провели в дом, где ждали рыцари.

Знакомство нельзя было назвать приятным. Ашар, высокий и гибкий, Кардо казался чуть ниже из-за мощной фигуры.

— Мусорщица. — с долей презрения констатировал Ашар, бесцеремонно разглядывая Рей.

— Мусорщица. — с вызовом сказала Рей. Она слышала, как Кайло разговаривал с рыцарями по связи. Поэтому ее и доставили в этот дом.

— Идем, — кивнул Кардо. — там твоя комната.

Комната оказалась большой и, не в пример покоям Главного Дома, оснащенная всем, что было комфортного для проживания.

— Тут есть кухня, — сказал Кардо. — захочешь есть — приготовишь. И ушел.

Рей есть хотела, а как готовить не знала. Поэтому решила выйти и посмотреть, что это за такой квартал.

Воссы любили линии и симметрию. И Геометрические формы. Считали это эстетично. Дома напоминали кубы, повернутые на ребро, ромбы, конусы и пирамиды. Только круглых не было. Тут мусорщица уже видела гуманоидов и очень редко представителей негуманоидных рас. А еще позади квартала располагался космопорт. И там стояли четыре корабля. Один из них принадлежал рыцарям Рен, а с капитаном другого девушка познакомилась случайно.

Женщина-забрак копалась в спидере на окраине взлетного поля космодрома.

— Заглох? — спросила Рей, останавливаясь.

Та обернулась, рассматривая девушку.

— Ты та, что пропала с гонок? Нашлась?

— Нашлась, я могу посмотреть.

— Ну, посмотри. — добродушно ответила забрак, отходя в сторону.

Ее рост был почти такой же, как у Кайло, шесть небольших рожек на черепе, светло-коричневая кожа, черные глаза и густые черные волосы, собранные в «хвост». Судя по комбинезону, она явно не пассажир. Рей копалась в спидере, пока не обернулась к женщине.

— Все! — и улыбнулась.

— Я Ларин. — забрак протянула руку и тоже улыбнулась.

— Я Рей!

Так и познакомились.

Ларин была капитаном фрахтовика. Она летала на Восс раз в году, чтобы забрать предметы искусства, которые покупали музеи. Воссы не были лишены тщеславия, считали, что их эстетический вкус должен быть известен, наверное. Да и кредиты нелишние. Сейчас Ларин ждала партию этих шедевров. Их готовили к отправке.

То, что Рен поставил щиты, Рей не тревожило. Он до позднего вечера был занят. Вернулся и сразу прошел в свои комнаты, кивнув Рей. Он занят. И завтра тоже было так. Он опускал щиты и уходил. И Послезавтра. Только утром и вечером они недолго говорили. На третий день Рей снова встретила Ларин.

— Говорят, Верховный Лидер здесь, знаешь?

— Знаю.

— Говорят, теперь гораки воевать перестанут?

— Я вам скажу, что вы скоро сможете летать к горакам. У них ничего нет. Дроиды на полях, и те древние. Никаких технологий. С ними можно будет торговать.

— А что у них есть предложить? — спросила Ларин.

— Не знаю, — пожала плечами Рей. — наверное, что-то предложат.

— Ты живешь в доме, где Рен, я видела. Ты их знаешь?

— Совсем мало, мы не общаемся, а Кайло… Верховного Лидера знаю.

— А правда говорят, что он убивает всех, кто на него плохо посмотрит?

— Кто вам сказал такую чушь?

— Да так, в одном месте рассказывали.

— Не верьте, не убивает.

При упоминании Рыцарей Рен девушка нахмурилась. Вчерашний случайно услышанный разговор тревожил ее, она плохо спала, а там, внутри, поселился червяк, который точил и точил свои зубы, прогрызая стенки бархата, сея сомнения. Она хотела сегодня поговорить с Кайло, спросить. Эти три дня они почти не виделись, Рей чувствовала, что он напряжен, что ему трудно, поэтому старалась не лезть со своими вопросами. Он сам расскажет, потом. И еще она чувствовала, что его разговоры с Традженом тоже его расстраивали. Там в Неизведанных регионах что-то происходило. Только ей так хотелось, чтобы он хотя бы зашел… Ашар и Кардо были на кухне. Рей направилась, чтобы забрать паек, который там тоже был, но остановилась, услышав их разговор.

— И что теперь, — спросил Ашар. — когда он закончит со всеми этими разборками здесь?

— Будем ждать вестей из Неизведанных регионов. Ал'лек тоже пока не нашел, неизвестно место. Да и времени сколько прошло, кто помнит?

— А мусорщицу он что, потащит с собой?

— Наверное, она нужна, ты же знаешь.

— Как ему удалось приручить эту дикую кошку? Мне про нее рассказывали.

— Как, как… Сноук не зря его учил. Кайло знает, что делает. Зато теперь она таскается за ним, как на привязи.

— Будет держать ее на коротком поводке? Чтоб не бегала больше? И сделает все, что он скажет.

— Интересно, скольких он уже приручил?

И они рассмеялись. А Рей, забыв про мясо нерфа, ушла в свою комнату. Червяк чавкал все интенсивнее. И разные мысли стали появляться в ее голове. Та радость, что жила в душе, таяла на глазах. А он молчал и не приходил. Она успокаивала себя, она запрещала себе сомневаться, пыталась придушить червяка, а он все чавкал и чавкал. Это неправда! Это неправда! Он не мог так поступить! Она же чувствовала. «Манипуляция людьми, их сознанием — одно из главных правил Темной Стороны, — слышала Рей голос Леи, — тут им нет равных.» Неправда! «Чтобы добиться результата, они используют затуманивание сознания, иллюзию, обман, такой, что никто не заподозрит», — продолжала Лея. Это неправда!

Рей ждала, когда он вернется. Хотела выбежать навстречу, но Ашар опередил, когда Кайло зашел в свою комнату.

— Сколько мы тут будем еще торчать? — спросил рыцарь.

— Еще день-два, думаю. Воссы оказались высокомерны и упрямы. Они выставляют условия, где гораки снова будут зависимы и ущемлены. Меня это не устраивает.

— Ты занимаешься не тем, чем надо.

— Это — надо. Мне надо.

— А мусорщица? Она мельтешит перед глазами…

— Будет мельтешить столько, сколько нужно.

— Ты что, потащишь ее с собой? Запри ее на Маридуне снова и все!

— Я сам знаю, что мне с ней делать.

— Ну да, это приятнее, чем ловить ее… — Ашар засмеялся, а Рей кинулась к двери.

Кайло рывком поднял рыцаря на воздух и сжал его горло:

— Еще раз ты позволишь себе сказать или намекнуть хотя бы…

— Пусти, я не думал, что ты так отреагируешь.

— Она — неприкосновенна, даже в ваших мыслях. Запомни.

Его злость и гнев затмили то, чем звенела Нить. Он только услышал, как с грохотом опускались тяжелые щиты. Кайло отпустил Ашара, прислушиваясь к Нити. Отголоски боли и...ярости? Что это?

«Рей!» Кайло ринулся в ее комнату.

— Где она?

— А я откуда знаю? — ответил Ашар, потирая горло.

« Рей!» — Он бил в эти тяжеленные щиты, не понимая, что происходит, что с ней?

Зачем он поставил свою защиту? Он не слышал ее, потому что эти переговоры выматывали. Ему не раз хотелось просто раскромсать этих металлических воссов, которые не то что не понимали, не хотели понимать ничего. И еще Траджен, и Ал'лек… И мать там мутит воду, и… Да они же почти не говорили… Он просто не хотел, чтобы она чувствовала всю эту тяжесть, чтобы не знала, не тревожилась… Да что происходит?

Кайло выскочил на улицу и услышал, как взлетает транспортник.

«Она там», — как-то спокойно подумал Рен, знал почему-то. Она опять сбежала? И снова по Нити, глухим эхом прокатилась боль, отозвавшись в нем мучительным вопросом: «Зачем, Бен?»