Камертон (гет)

— Есть легенда, что сердце каждой женщины на самом деле камертон, а сердце мужчины — музыкальный инструмент, и они обречены вечность искать друг друга. Кто-то находит свой музыкальный инструмент, а кто-то нет…

— Ты сама это придумала? — улыбнулся Харука. Мичиру пожала плечами.

— Возможно.

— Если ты ещё раз ответишь «возможно», — предупредил Харука, — я высажу тебя на обочину.

— Давай… — глаза Мичиру смотрели на него покровительственно и насмешливо, и Харука почувствовал, что она опять пытается дразнить его. Город расступился перед ними, и машина ехала по пустынному участку дороги, встречая удивлённые взгляды прохожих и огни домов, становившихся всё реже и реже.

— Куда мы едем? — спросила Мичиру.

— К пристани.

Харука медленно нажал на педаль газа, с чувством затаённого вызова, брошенного не то самому себе, не то сидящей рядом Мичиру, не то зиме и всем этим людям, так интересующимся их жизнью, смотрящих на них то с восхищением, то с неприязнью, но всегда — как на пришельцев с другой планеты, как на чужих… Не как на равных себе. Стрелка спидометра плавно поползла вправо.

— Быстрее, — негромко попросила Мичиру.

— Ты, кажется, ничего не боишься.

— Я тебе доверяю.

— Уже сто двадцать…

— Сто двадцать? Ты со мной шутишь. Пытаться почувствовать скорость при ста двадцати — всё равно, что пытаться услышать всю красоту музыки, слушая её в записи.

Харука ещё раз надавил на педаль газа. Окружающий ландшафт, лицо Мичиру, небо — всё слилось перед ним, как смешавшиеся на палитре краски. «Чёрт побери, — подумал он. — Я начинаю мыслить её сравнениями. Она ведь ещё и художница… Было бы интересно, если бы что-то похожее произошло и с ней. Например, если бы она написала композицию, посвящённую автомобильным гонкам. Или мне самому… Но, если она и посвящает их мне, то никогда в этом не признается».

Держа в руках руль, Харука чувствовал себя так, как будто держит за руку безмолвное живое существо и чувствует его пульс. «Мы летим со скоростью ветра. Наверное… В любом случае, я чувствую себя так, как будто хожу по ниточке. Я опьянён, но всё ещё контролирую ситуацию. Чувствует ли она, как это восхитительно?»

Харука затормозил у причала. Мичиру смотрела на него. Её бледное лицо раскраснелось, а глаза блестели от возбуждения.

— Ещё, — только и сказала она, но Харука покачал головой.

— Нет уж, не сегодня. Я прежде всего осторожный водитель.

Мичиру вдруг приложила палец к губам. Недоумевающий Харука замолчал, и несколько минут Мичиру слушала тишину.

— У тебя так тяжело бьётся сердце, — сказала она. — По-моему, так же громко и часто, как и у меня.

— О чём это ты? — улыбнулся Харука.

— О камертонах…