Конан и Конкин (джен)

Следующий день сначала, ничем не отличался от предыдущего — им опять никто не встретился. Иногда они останавливались, и тогда Конан и Инсаэль внимательно осматривали пустую холмистую равнину. Конкин в дискуссиях не участвовал. Он думал лишь о том, когда кончится этот длиннющий день. Остановки, чтобы напоить лошадей и дать им отдых, Конкин встречал с величайшей радостью. Никогда не думал, что просто стоять на земле, на своих ногах, это такое блаженство.

Во время путешествия Санька часто замечал, как на него смотрит бывшая пленница. Она явно хотела с ним поговорить, но, похоже, её заботило присутствие Конана. Он же совсем не горел желанием общаться с «ведьмой», мало кому понравится, что кто-то знает о нем все. Даже то, что ты он сам о себе не знаешь.

После полуденного отдыха все начало меняться. Неожиданно появились следы присутствия человека. Черные выгоревшие пятна бывших костров и незамытые дождями следы кованых копыт. Похоже, они приближались к обжитым местам. Санька с тревогой стал посматривать на Конана — как он отреагирует на это. Если появятся люди, опять будут воевать или в этот раз обойдется? Драки ему совсем не хотелось, хватило сумбурной, но кровавой стычки в прошлый раз. Инсаэль, похоже, тоже была встревожена, но старалась не показать это. Конкин заметил, как она исподтишка бросает тревожные взгляды то на окрестности, то на Конана.

Наконец, когда следы стали уже почти сливаться в набитые тропы, Санька не выдержал и крикнул:

— Конан, тебе не кажется, что скоро здесь появятся люди? Не пора ли нам уйти на другую дорогу.

— Нет, — коротко ответил варвар, и снова замолчал.

— Да, спасибо, ты все объяснил, — попробовал съязвить Конкин. Но на Конана его сарказм не произвел никакого впечатления. Однако еще минут через пять, великан соизволил дать пояснения.

— Скоро будет городок. Называется Шемиран. Грязная дыра в степи. Но нам надо туда заехать, у меня там есть кое-какие дела с одним человеком. Заодно продадим лишних лошадей и пополним запасы.

— Шемиран? — задумчиво переспросила Инсаэль. — Я даже не слышала про такой.

— Я же говорю — дыра, — усмехнулся варвар.

«Блин, похоже, этот киммериец объездил уже весь свет, даже в каком-то затерянном в степи селении, про которое, наверное, никто не знает, кроме его жителей, у него есть знакомый, — подумал Конкин. — Все-таки этот мир ненастоящий. Не может человек, которому от силы лет двадцать пять, побывать во всех странах мира. Даже в нашем мире это немыслимо, а тут, где средства передвижения — лошади и ноги…»

Конан оказался прав на все сто процентов — Шемиран, по мнению Конкина, не заслужил того, чтобы называться городом. Это просто большая деревня. Пару сотен глиняных строений вдоль нескольких кривых улиц. Причем если в центре, где дома сгруппировались вокруг небольшой круглой площади, их еще можно называть домами, то чем дальше к краю городка, тем жилища все больше соответствовали названию хижина.

Они уселись под навесом, пристроенным к харчевне, с громким названием Жемчужина Шемирана и ждали, когда с кухни принесут заказанный ужин. Хотя название могло вызвать только усмешку — внутри заведения было сумрачно, душно и грязно, поэтому они и присели под навесом на улице. Зато из дверей кухни неслись такие умопомрачительные запахи, что сразу заставляло забыть и смешное название и убогость.

Когда худой жилистый мальчишка лет четырнадцати, в набедренной повязке, когда-то бывшей белой, притащил и грохнул на стол большой плоский казан с каким-то варевом, Конкин чуть не захлебнулся слюной. Аромат жареного мяса, желтого риса и специй кружил голову. Кроме того, подстегивал выработку желудочного сока длинный день, проведенный в седле, с быстрыми перекусами в сухомятку.

— Похоже, тот, кто командует на здешней кухне, заблудился, — сказала Инсаэль, едва проглотив первую порцию. — Его место в кухне Правителя.

Санька тоже торопливо отломил кусок от огромной плоской лепешки, и по примеру спутников, зачерпнул этим куском рассыпчатый рис с кусочками мяса. По рукам потек жир. То, что он сейчас ел, в его мире можно назвать пловом, но вкус отличался, как от ресторанного узбекского, так и от того, что готовила когда-то мама. И тем более от плова в столовой, под его офисом. «Инсаэль абсолютно права, — подумал он, отламывая очередной кусок лепешки, и зачерпывая горячий жирный рис. — Того, кто приготовил это блюдо, можно с ходу назначать шеф-поваром в любой дорогой ресторан». Это было реально вкусно.

— Еда — это единственное, из-за чего стоило заезжать в этот городок, — брезгливо оглядывая площадь, резюмировала Инсаэль. Потом повернула голову к варвару, молчаливо работавшему челюстями, — Где твой человек, и что за дела могут быть у знаменитого воина в этом вонючем городке?

Конан отер рот рукой, сыто рыгнул, и весело ответил:

— Это тебя не касается, ведьма. Ты мне платишь только за то, что я доставлю тебя живой и невредимой до твоего места. И кстати, вот перед тобой настоящий город, а ты обещала, что, как только окажемся в ближайшем городе, начнешь оплачивать наш с Конкиным труд.

Он уже без улыбки посмотрел на нее и сухо спросил:

— Где монеты?

— Ты издеваешься, варвар? Где я тут найду человека, который может быть связан с торговыми домами королевства? Если тут и есть, кто, то только какой-нибудь мелкий ростовщик. Сюда же не заходят торговые караваны.

— Ты ошибаешься, Инсаэль, здесь можно найти все, — заулыбался Конан. — Шемиран только внешне похож на задницу.

То, что Конан назвал Инсаэль ведьмой, сразу лишило Конкина аппетита. Тяжелый день, прибытие в новый город и вкусный ужин позволили на время забыть про то, что Инсаэль знает о его проблеме. О его двойной личности, и даже считает Саньку одержимым демоном. То, что она знала об этом, делало Конкина в какой-то степени зависимым от нее. Да, что там зависимым — он полностью в её власти. Стоит ей рассказать Конану правду, и он не сомневался, тот постарается решить проблему кардинально, в своем духе. Используя только меч или пудовые кулаки. Хотя в случае с Конкиным ведьме не обязательно привлекать даже варвара — любые люди, кроме каких-нибудь идолопоклонников, тоже постараются убить демона. Потому что в этом мире все, даже малые дети знают — демоны несут только зло, добрых демонов не бывает.

— Хорошо, — так же зло ответила девушка. — Отведи меня к меняле, или притащи его сюда, и ты получишь аванс за свою работу.

— Решено, — кивнул Конан. — Как только набьем брюхо, пойдем за деньгами.

Конкин опустил голову и сделал вид, что полностью занят едой. Пусть лучше они забудут про него. Однако ни Конан, ни Инсаэль не обращали внимания на Саньку, и тот постепенно успокоился. Когда же, они ушли, Конкин совсем расслабился, и перешел из-за стола на лавку, стоявшую у глинобитной стены. Оперся на вытертую спинами, почерневшую стену и блаженно вытянул ноги. Вкусный ужин, теплый вечер и приятное одиночество, когда не надо переживать, что кто-то узнает, кто ты на самом деле, вернули ему хорошее настроение, и он начал думать, что его дела не настолько плохи.

Ведь не может же быть, чтобы он попал в этот мир навсегда! Во всех виденных до этого фильмах, после множества приключений, герой в конце обычно возвращался в свою настоящую жизнь. Правда, для этого нужно какое-нибудь потрясение, типа падения откуда-то, или ранения, или даже угрозы смерти. Это, конечно, страшновато, но если в результате этого, он окажется обратно в своем городе, то не так уж и страшно. И вообще, Конкин, наверное, вернется не с этим телом. Хотя оно и полный двойник Саньки, но его было намного чище и ухоженней. И уж конечно, на руках у него не было таких грубых мозолей.

Мысли привычно заскользили по сотни раз уже обдуманным темам. Что произошло с ним и что будет дальше. Сейчас в состоянии довольной расслабленности, все произошедшее уже не казалось таким ужасным. Ведь, если он вернется, то можно считать происходящее просто приключением. Конкин замечтался, как он будет рассказывать про эти невероятные события и свою роль в них. Наверняка, после этого, ни один знакомый не назовет меня офисным планктоном. Теперь даже та утренняя схватка, которая чуть не довела его до обморока, казалась совсем не такой ужасной. Подумаешь, какие-то грабители с острым железом, он и сам неплохо действовал, вон как воткнул меч напавшему на него, чуть не насквозь продырявил.