Ключ к спасению (джен)

Я подскочила с каким-то диким паническим порывом, от души стукнувшись обо что-то лбом. Но тут же сфокусировав взгляд, поняла, что паниковать не с чего — я лежала на кровати в доме Какёина, заботливо прикрытая пледом.

А ударилась я, как оказалось, о твердую голову Жнеца, который снова нависал надо мной.

— А я говорила тебе так не делать, — фыркнула я пострадавшему, спуская ноги с постели.

На кухне сидели хозяин квартиры и Джотаро.

Кухня была стандартных размеров, не кладовка, не зал — но от присутствия обоих парней казалась крошечной, они словно занимали все пространство своими габаритами.

— Как ты себя чувствуешь? — с улыбкой спросил меня Нориаки.

— Прекрасно, — проворчала я, занимая последний стул. — Если бы ты не позволял своему стенду так надо мной висеть, было бы вообще великолепно.

Нориаки фыркнул, но тут я вспомнила последние события и снова отчасти запаниковала.

— Ты сам в порядке? — с тревогой спросила я Какёина, уставившись на него. — Ты не мог пошевелиться, с твоей спиной точно все хорошо?

— Точно, — кивнул тот, невозмутимо наливая мне чай. — С твоей помощью настолько все в порядке, что похоже все имплантаты максимально прижились и теперь полноценная часть моего организма.

— Как это возможно? — озадаченно пробормотала я, механически отхлебывая из чашки.

— Это ты нам расскажи! — засмеялся Нориаки. Затем повернулся спиной, и просто слегка приподнял футболку, в которой ходил дома, демонстрируя мне спину. Спина была гладкая, практически ровная, вместо страшных шрамов — только чуть более светлая и розовая кожа.

— У меня даже пластина, которая защищала позвоночник, сама отвалилась, — закончил Какёин.

Я моргнула, помолчала минуту. Перевела взгляд на Джотаро, который смотрел на меня из-под козырька кепки как-то удивительно понимающе.

— Неужели это все сила Symphonic Clef? — озадаченно спросила я в воздух.

— Симфонический Ключ? — переспросил с интересом Нориаки. — Ты так назвала свой стенд? Почему?

— Прежде чем воздействовать на тебя и Hierophant Green, мне пришлось определить, к какому звучанию тебя отнести, — попыталась сформулировать я. — Ты фагот, а значит звучание низкое — басовое.

— Все твое действие построено на звуке, — сделал вывод Какёин. И со смешком ткнул в Джотаро. — А он какой инструмент?

— Контрабас, — без запинки ответила я, даже не задумываясь. — Но как же можно лечить звуком? Еще и так глубоко?

— Что вызвало в тебе активацию стенда? — неожиданно подал голос Куджо. — Что ты чувствовала в тот момент?

Я задумалась, пытаясь восстановить в памяти короткий бой. Это было трудновато — происходило все очень стремительно, а эмоций я за несколько минут испытала столько, что было не пересчитать.

— Желание защитить, — медленно сформулировала я. — Спасти от смерти. Не убить врага, а спасти самого Нориаки.

Куджо молча повел плечом, словно бы говоря «вот тебе и ответ».

Несколько минут мы пили в тишине чай.

Я размышляла о том, что теперь будет дальше и как изменит мою жизнь стенд.

— Полагаю, мое пребывание в Японии на этом закончится, — задумчиво сообщила я. Покосилась на Нориаки. — Скорее всего нам обоим сначала придется вернуться в Фонд, тебя точно захотят проверить врачи. А я потом вернусь в Британию, если сестра ничего больше не придумает.

— А это обязательно? — уточнил Какёин. — Тебе возвращаться в пансионат?

— Ну, я столько там отучилась, логичнее там же закончить, — рассеянно заметила я. И засмеялась. — Хотя теперь я возможно наконец определюсь куда поступать дальше.

Джотаро косо посмотрел на меня, Нориаки же рассмеялся следом.

Когда я подошла к дверям дома, телефон, нужный только для связи с Фондом, надрывался.

Второпях уронив несколько раз ключи и чуть не навернувшись в прихожей, я схватила трубку.

— Где тебя носит? — возмущенно спросила сестра. И тут же сменила тон, не интересуясь ответом. — Мы экстренно вернулись из экспедиции сегодня утром, и ты была не права, когда смеялась над профессором Оливером.

— Говори уже, что вы там нашли, — проворчала я.

— Профессор Оливер обратил внимание на эти всплески из-за того, что похожие улавливали его приборы в замке Дио, — пустилась в объяснения Хана. — Он тогда долго ломал голову, что это могло быть, и в итоге решил, что скорее всего это побочный эффект одного из стендов подсобника Дио — Ваниллы Айс.

— Я не помню кто это, но точно помню, что он мертв, — припомнила я.

— Именно! — оживилась сестра. — Поэтому мы отправились на координаты последнего выхода энергии, чтобы понять что происходит!

— Что вы там нашли? — не выдержала я. — Хватит ходить кругами!

— Мы нашли Мохаммеда Абдула! — торжественно закончила Хана. — Почему-то после смерти Ваниллы пространство, куда входом служил его стенд, начало извергать все поглощенное. Судя по всему, в том измерении не было как такового течения времени, либо оно идет вообще не так.

— Он жив? — изумилась я. — Мохаммед Абдул жив?

— Жив, — подтвердила Хана. Но вздохнула. — Однако он очень сильно истощен, у него начисто срезаны руки, и я боюсь, что он все-таки не выживет.

— Но вы же смогли удержать живым Нориаки, — удивилась я.

— Там была кровь Джозефа Джостара, — напомнила Хана. — Я брала ее у него на анализ сразу после того, как в него влили кровь из тела Дио. В итоге в плазме, которую я отделила для Нориаки, были клетки как Дио, так и Джозефа, и последние каким-то образом нейтрализовали мутационные способности клеток Дио. Сейчас такую смесь взять просто неоткуда — кровь Джозефа очень быстро очистилась от примесей. Так что я не уверена, стоит ли вообще кого-то оповещать, что мы нашли его живым?

— Подожди, — я задумалась. — Если Абдул все-таки еще жив, я думаю, я смогу помочь.

— Но как? — искренне озадачилась сестра.

Я глубоко вздохнула.

Мохаммед Абдул и вправду был довольно плох.

До этого он, судя по всему, потерял очень много крови вместе с конечностями, и путешествие по пустыне — пусть и очень короткое, — стало для него тяжелым испытанием.

Медики бесконечно вливали в него питательные растворы, заменители крови и противовоспалительные препараты, но Абдул просто угасал, почти не приходя в сознание.

— Возможно, измерение Ваниллы все-таки не просто пустое пространство, — заметила сестра, вглядываясь в лицо нового пациента.

— Хочешь сказать, это оно его так измучило? — мрачно уточнила я.

— Возможно, — вздохнула Хана. — В любом случае, на все наши попытки помочь он не реагирует.

— Ну, я попробую, — пожала плечами я. — Главное, и вправду не говори пока никому.

Билет на самолет мне нашли в тот же вечер.

Так что глубокой ночью я уже была в египетском отделении Фонда Спидвагона вместе с сестрой.

Я знала, что Нориаки должны были доставить следом за мной в течении дня — на обследования и проверку состояния после моего вмешательства.

Поэтому я решила попробовать помочь Абдулу сразу, как добралась — чтобы уже точно знать, давать его друзьям надежду, или все бесполезно.

— Джозеф Джостар уже знает, — ответила мне Хана. — Фонд обязан о таких вещах сразу рассказывать Джостарам.

— Ну, надеюсь он готов к любому повороту, — проворчала я, всматриваясь в смуглое лицо египтянина. Сейчас его кожа казалась сероватой, словно пеплом присыпанная.

— Если что, у меня есть чем их отвлечь, — вздохнула Хана. — В британском отделении полностью поправился Игги.

— Это еще кто? — озадаченно переспросила я, размышляя о своем.

— Пес, их спутник, — кивнула на Мохаммеда сестра. — Тоже обладатель стенда. Очень пострадал в бою с Ваниллой Айс, едва выходили — пришлось оперировать легкие. Потому и отправили в Британию — там лучшие ветеринары сейчас.

— А, поняла, — припомнила по истории странной компании я это имя. — Несносный песик.

— Именно он, — хмыкнула Хана. — Даже лежа при смерти столько проблем доставил, ужас…

— Ну уже хорошо, — вздохнула я.

В этот миг внезапно дрогнули ресницы египтянина.

Мохаммед приоткрыл глаза, обвел нас с сестрой мутным взглядом.

Хана дернулась было — то ли позвать медсестер, то ли к приборам, — но я твердо поймала ее за руку, отодвинув к стене.

— Я слышала, вы предсказатель? — наклонившись поближе, спросила я Абдула.

Тот сфокусировал на мне взгляд, согласно моргнул.

— Вы предсказывали собственную смерть когда-нибудь? — с интересом спросила я. — Я не знаю, есть ли мне смысл тягаться с судьбой.

Мохаммед прикрыл воспаленные глаза, замер. Я подумала, что он снова впал в забытье, но через минуту он снова бросил на меня взгляд.

— Судьбу… — внезапно прохрипел он. Мне пришлось наклониться как можно ниже к его лицу, чтобы разобрать слова. — Судьбу каждый творит…сам…

Его предсказание окончательно его обессилило — глаза Абдула закатились, кожа начала темнеть.

— Ну раз сам, то за дело, — решительно согласилась я, зная, что за моей спиной с тихим шелестом распустились лепестки накидки Symphonic Clef. Повернувшись к своему стенду, я встретила взгляд ее золотых глаз. — Дохолла, египетский думбек*, — твердо сообщила я ей.

В ответ ленты на черной половине моего стенда взвились гудящими струнами.

Двенадцать лет спустя

— Ты поздно сегодня, — мягко заметил Какёин, опираясь о дверной косяк плечом.

— Да сестра меня совсем не щадит, завалила работой, — я вздохнула, стягивая обувь и почти падая при этом. Нориаки дернулся было меня поймать, но я успела схватится за стену. — Сама трудоголик, так думает все вокруг такие же.

— Боюсь, у меня для тебя плохие новости, — тоже вздохнув, ответил Какёин. — Звонил Джотаро, в Италии в беду попал Полнарефф.

— Неугомонный француз, сколько можно, — проворчала я. — Опять конечность потерял? Или второй глаз?

— Все еще хуже, мы даже не уверены, что ты сможешь тут что-то сделать, — Нориаки пожал плечами, передал мне факсовую распечатку от Куджо.

— Серьезно? — простонала я, изучив лист. — Он мог вляпаться во что-то еще более глупое? Это было бы смешно, если бы не было так страшно!

Нориаки промолчал, только смотрел внимательно и вопросительно.

— Будут проблемы с тем, что его стенд рассеялся, — ворчливо перешла к делу я. — Я не знаю, насколько плотно смогу воздействовать на него без его стенда, и вероятно мне помешает стенд черепахи. Но думаю, я смогу помочь, вернув ему тело, единственное только… — я до конца дочитала информацию от Джотаро, задумалась на несколько мгновений. И кивнула уверенно. — Мне только понадобится помощь этого мальчика, Джованны. Я надеюсь, он согласится?

— Ты убедишь кого угодно, — с облегчением рассмеялся Нориаки.

— Не правда, тот же Куджо меня все еще не любит, — хмыкнула я, размышляя, что сестре придется подождать со своими бумагами.

— Ты им командуешь, чего не смеет делать никто, — не переставая улыбаться, не согласился Какёин. — Он, скорее, в шоке каждый раз.

— Значит, покомандуем и Джорно Джованной, — не стала спорить я. — Собирайся, а я звонить Фонду. Едем спасать Полнареффа.

— А какой он инструмент? — с интересом мне в спину спросил Нориаки.

— Скрипка, — отозвалась я уже из соседней комнаты. — Выразительная, звонкая и неугомонная скрипка.

Примечания:

*Думбек — одно из названий дарбука, старинного ударного музыкального инструмента в виде небольшого барабана, в форме кубка. Распространен в Египте, на Ближнем Востоке и Закавказье.

Дохолла — подвид по звучанию, басовая дарбука.