Мальчик-Который-Не-Хотел-Колдовать (джен)

Гарри стоял в огромном зале в куче детей одного с ним возраста. Мальчику было сложно себе признаться в том, что и поездка сюда на лодках с великаном, и весь этот великолепный зал, и эти странные люди в необычных одеяниях, и дети в мантиях и остроконечных шляпах — всё это выглядело... любопытно. Сказочно, фантазийно. Словно бы он попал на какой-то рождественский вечер, или квест, или игру, или будто он снимается в сказочном фильме. Это было одновременно и интересно, и как-то дико, ненормально, когда он осознавал, что это не театр и не съёмочная площадка.

После приветственных речей началось распределение новичков по факультетам. Гарри уже имел кое-какое представление об этом процессе и немного побаивался говорящей шляпы. От всех этих вещей веяло какой-то чертовщиной, так, что иногда хотелось вытащить из кармана Псалтирь и Животворящий крест и начать читать акафист святым Киприану и Иустине — защитникам от чародейства, волшебства и нечистой силы (он видел эту сценку в одном художественном фильме и сейчас живо представлял себе, как изгоняет бесов из старого головного убора, окропляя всё вокруг святой водой).

Задумавшись, мальчик даже не заметил, как пожилая женщина, представившаяся Минервой МакГонагалл, выкрикнула его имя:

— Гарри Поттер!

Все присутствующие оживились, стали переговариваться, смотреть по сторонам.

— Гарри Поттер! — повторила ведьма громче.

И тут Гарри почувствовал, как Блейз Забини, с которым он ехал в купе поезда в одной компании с Малфоем, ткнул его в плечо, выпихивая из толпы.

— Чего завис, Поттер? Тебя зовут.

Гарри шёл к шляпе с таким же чувством, с каким маленькие дети идут к дантисту. При этом в его голове, казалось, не было совершенно никаких мыслей. Он неуверенно сел на стул, засаленную шляпу нацепили ему на макушку и мальчик услышал чужой голос в своей голове, от чего чуть было не подпрыгнул на стуле. "Наверное, так и выглядит шизофрения", — только и успел подумать он.

Шляпа заговорила: "Так-так, мистер Поттер. Какой интересный экземпляр! Куда бы вас отправить, мистер Поттер? Может быть вы хотите на Гриффиндор, как ваши родители? Или хотели бы проявить себя на Слизерине? Вы стремитесь к знаниям и много читаете, поэтому и Когтевран вам прекрасно подошёл бы. Решайте, мистер Поттер, выбор за вами".

Гарри, немного придя в себя, кинул взгляд на стол Гриффиндора, разглядев там шумное рыжее семейство и Гермиону Грейнджер, которой помогал заносить чемодан, потом развернулся и взглянул на пристально смотрящего на него Дамблдора, а затем посмотрел на стол Слизерина. В глаза сразу бросились манерный Малфой и два его бугая-телохранителя. Тогда он быстро зыркнул на когтевранцев, мальчик никого не знал оттуда, но ему показалось, что сидящие за тем столом выглядят безопасными.

"Ну же, мистер Поттер! Каков ваш выбор? Редко кому предоставляется шанс выбирать из нескольких вариантов", — шляпа продолжала нашёптывать у него в голове.

"Отправьте меня на Пуффендуй", — тихо проговорил Гарри.

"Пуффендуй? Вы уверены, мистер Поттер? Вы были бы более успешны на любом из других факультетов..." — головной убор не унимался.

"Да, я уверен, я хочу на Пуффендуй", — ответил мальчик и посмотрел на стол уже отсортированных пуффендуйцев.

— ПУФФЕНДУЙ! — выкрикнула шляпа на весь зал и слово эхом отразилось от стен.

— Пуффендуй? — одновременно произнесли МакГонагалл и Дамблдор, переглянувшись друг с другом и скривив лица.

— Пуффендуй? — презрительно прокрякал преподаватель с тёмными волосами в стрижке каре и прыснул от смеха так, что поперхнулся своим вином.

Преподаватели, сидящие за столом вместе с тёмноволосым профессором, неодобрительно и даже как-то испуганно посмотрели на своего коллегу, чуть не захлебнувшегося от смеха вином.

"Пуффендуй? Мерлин побери, чёртовы подштаники! Золотой мальчик Дамблдора, сын пресвятого Поттера-старшего, надежда всея Британия, знаменитый Мальчик-который-выжил, попал на Пуффендуй! Укуси меня мандрагора! Пуффендуй!" — профессор едва мог остановить истерику.

"Какой, к драклу, Пуффендуй? Гарри Поттер должен был попасть на Гриффиндор. Как он будет развивать нужные себе качества на Пуффендуе? Он у нас, простите, не просто рядовой ученик, он не какая-то там пешка! У мальчика особая роль. Да, может быть, роль его тяжела, как ни прискорбно это осознавать, но что поделать, у героев часто такая судьба, а от судьбы не убежишь. Придётся приложить все усилия, чтобы и на Пуффендуе он делал то, что надо, хотя это будет гораздо сложнее, чем попади он на Гриффиндор", — сетовал директор Хогвартса.

Распределение подошло к концу. Альбус Дамблдор и Минерва МакГонагалл были явно раздосадованы решением шляпы, однако, это не должно было сбивать их с толку. Дамблдор встал и в своей манере, как делал это из года в год, поздравил всех с распределением, с новым учебным годом и объявил начало торжественного пира:

— Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка!

Гарри, уже успевший расположиться за столом пуффендуйцев, посмотрел на директора Хогвартса как на умственно неполноценного: "Что за дичь несёт этот безумец? Неужели они все тут такие... с приветиком?" — подумал новоиспечённый ученик, но не успел далеко уйти в размышления, потому что на столе волшебным образом появились всевозможные яства.

Поттер с осторожностью осмотрел еду, поворачивая кусочки со всех сторон, внимательно разглядывая на предмет опасности и выбрал ту, что больше всего была похожа на нормальную и привычную. Он вначале понюхал, а потом немного попробовал тыквенного сока, но тут же выплюнул его на салфетку, сочтя абсолютной гадостью.

Профессор с каре и чёрными волосами с отвращением наблюдал за действиями Поттера-младшего: "Что творит этот несносный мальчишка? Почему он копается в еде так, словно думает, будто его тут хотят отравить? Или он настолько избалован, что привык питаться деликатесами?"

Гарри смог-таки мало-мальски отужинать тем, что показалось ему нормальным, и с нетерпением ожидал, когда их уже отпустят спать. Он безумно устал от всей этой "вакханалии", от всех этих призраков, явно не прибавляющих аппетита, от разившей из всех щелей магии и от такого большого количества больных этой самой магией на всю голову и не только голову, людей, что ему просто хотелось лечь и вырубиться. У него уже начинала болеть голова , особенно в том месте, где был шрам, который, как Гарри знал от Дурслей, появился в день смерти его родителей, когда маньяк-колдун убил Джеймса и Лили Поттер, а потом и самому ребёнку чуть ли не раскроил череп... К великой радости новоиспечённого пуффендуйца пир подошёл к концу. Мальчик, наконец, смог упасть в объятия Морфея, даже не став ни с кем знакомиться из своего факультета.