Мальчик-Который-Не-Хотел-Колдовать (джен)

Happy birthday to you,

Happy birthday to you,

Happy birthday, dear Harry,

Happy birthday to you.

— С Днём Рождения, Гарри! И поздравляем! А теперь можешь открыть глаза, — радостно сказала тётя Петуния, внося в гостиную праздничный десерт.

Гарри открыл глаза и увидел огромный шоколадный торт, украшенный десятью свечками. Мальчик улыбнулся и благоговейно посмотрел на родственников.

— Спасибо, тётя Петуния, дядя Вернон! Спасибо, Дадли! — именинник кинулся обниматься, и на глазах выступили слёзы радости.

— Дорогой, а теперь загадай желание и задуй свечи, — сказала тётя Петуния, пододвигая поднос с тортом поближе к мальчику.

Племянник ненадолго прикрыл глаза, глубоко задумался о своих самых-самых сокровенных, самых важных желаниях, а потом резко открыл их и за один раз задул все свечи.

— Молодец, Гарри! — Дадли захлопал в ладоши.

— А сейчас подарки! — распорядился дядя Вернон.

— Дадли, принеси, пожалуйста, подарки для своего брата, — Петуния обратилась к своему сыну, который всего на месяц был старше Гарри.

Через минуту кузен стоял в гостиной с охапкой праздничных коробок в разноцветной обёрточной бумаге.

— Это для тебя, дорогой, от всех нас, — Петуния подтолкнула свёртки и коробки мальчику.

— Спасибо, большое, — Гарри открыл коробки, аккуратно развязывая ленточки и снимая обёрточную бумагу, и обнаружил там настольные игры, большой набор для рисования, скейтборд, новый модный спортивный костюм и рюкзак.

— А теперь давайте приступим к чаю с тортом. Имениннику самый большой кусок! — тётя Петуния отрезала треугольный кусочек с розочками и вишнями и положила его на тарелку Гарри.

* * *

Спустя несколько часов из комнаты мальчика раздался крик Дадли:

— Мама! Скорее сюда! У Гарри кровь!

Петуния бросилась вверх по лестнице, влетая в комнату племянника. Гарри с бледным испуганным лицом сидел на ковре, прижимая к груди руку, из которой на пол текла кровь, пачкая ковёр и одежду мальчика. Вокруг в воде лежали осколки от графина.

— Дадли, принеси чистое полотенце, — женщина обратилась к сыну, и тот поспешил выполнить указ матери.

— Гарри, дорогой, что случилось? — тётя подошла к мальчику и осторожно взяла его руку. — Дай мне посмотреть.

— Графин. Он разбился. Я не ронял его. Я его даже не трогал. Он сам. Я не знаю, как так вышло, — всхлипывал Гарри, пытаясь объяснить произошедшее.

— Всё хорошо, милый, успокойся, — Петуния приложила к порезу чистое полотенце, останавливая кровь. — Придётся поехать в больницу, рана достаточно глубокая.

— Вернон, заводи машину, нужно отвезти Гарри в травмпункт! — тётя Петуния помогла мальчику подняться на ноги и спуститься вниз к машине.

Через полтора часа Гарри сидел на диване в гостиной с перевязанной правой рукой, на которую было наложено пять швов. Тётя гладила его по голове, а Дадли всячески пытался развеселить брата, но ребёнок был грустным и о чём-то глубоко задумавшимся.

— Гарри, малыш, ты в порядке? — спросил Вернон. — Если тебе больно, мы можем дать тебе ещё обезболивающего.

— Нет, спасибо, это терпимо, — ответил мальчик. — Я просто... Просто... Подумал о том, почему со мной постоянно что-то случается? Всё время что-то разбивается, падает, открывается, загорается. Я ненормальный, да? — Гарри резко поднял глаза на свою тётю, Петуния и Вернон молча переглянулись.

— Дорогой, понимаешь, ты особенный... — начала было Петуния.

— Я одержимый, да? В меня вселился бес? — продолжал спрашивать мальчик, и голос его звучал всё более и более нервно.

— Нет, Гарри, просто понимаешь, твои родители тоже были такими, они тоже могли делать всякие странные вещи, — попытался объяснить Вернон.

— Они тоже были ненормальными? Психами, да? И поэтому и я такой же? Они умерли из-за своей ненормальности? — мальчик продолжал распаляться.

— Отчасти, да, — Петунии эти слова дались с трудом. — Но ты не псих. Ты особый, хотя эта особенность и не приносит ничего хорошего. Ты — маг!

— Маг? Что это за болезнь такая? Это типа как рак? Или тиф? Или тик? Или грипп? — к ребёнку постепенно стало приходить понимание, что он чем-то болен. Чем-то страшным и неизлечимым, чем-то, от чего умерли его родители и чем болен он сам и, судя по всему, болезнь начала прогрессировать.

— Что-то типа того, — сказал Вернон.

— Но мы любим тебя любым и готовы помочь, сделать всё, что в наших силах, — сказала тётя. — Хотя мы и не знаем, как лечить эту болезнь, но думаем, что тебе нужно учиться сдерживать свои эмоции. Возможно, стоит посетить психолога и поработать над собой.

— Я так хочу быть нормальным! Как другие дети в классе, как вы, как Дадли. Я хочу быть просто обычным мальчиком. Я не хочу болеть этим "магом"! Почему именно я? Почему я не такой, как все, тётя? Почему? — спрашивал Гарри.

Тётя прижала Гарри к себе и в успокоительном жесте погладила его спину.

— Пора спать, дорогой. Всё должно быть хорошо, ты справишься.

Ребёнок лежал в постели в своей уютной комнате, заботливо укрытый одеялом. На столе тускло светил ночник. Гарри посмотрел на забинтованную руку, которая всё ещё болела, и тихо сказал сам себе, прежде чем уснуть:

— Я преодолею эту болезнь, чего бы мне это ни стоило. Я буду бороться с ней. Я не хочу умереть, как мои мама и папа...

Почти год спустя...

— Гарри, милый, забери, пожалуйста почту, — раздался из кухни голос тёти Петунии.

Мальчик прошёл к входной двери и собрал с пола конверты и свёртки, которые почтальон только что принёс.

"Так, что тут у нас? Ага, Дадлику письмо из библиотеки, наверное, опять не сдаёт книги целый год. Газета для дяди Вернона, счета на дом, рекламные рассылки, письма с работы. О, а это тёте Петунии из сообщества "Лучший палисадник". Стоп, а это что?"

Гарри поднёс поближе странный конверт из грубой желтоватой бумаги, на котором зелёными чернилами значилось:

Мистер Г. Поттер

Вторая спальня.

4, Тисовая улица

Литтл Уингинг

Суррей

"Что за ерунда? Мне письмо? Но от кого? Нет ни марки, ни обратного адреса, ни отправителя. Очень странное письмо. Наверное, вначале стоит показать его тёте Петунии".

Перевернув конверт, Гарри увидел на обратной стороне лиловую сургучную печать с гербом: лев, орёл, барсук и змея вокруг большой буквы «Х».

"Первый раз вижу печать такого цвета".

Зайдя в гостиную, мальчик раздал всем письма и подошёл к тёте Петунии, неуверенно протягивая ей невскрытое письмо.

— Тётя, мне тут какое-то странное послание пришло, я побоялся его сам открывать. Я не знаю что это и не могу вспомнить, чтобы я писал куда-то, откуда мне мог бы прийти такой конверт, — затараторил Гарри.

Петуния протянула руку и взяла необычную корреспонденцию. Она осторожно надломила печать и извлекла наружу лист бумаги. Бросив на него быстрый взгляд, глаза тёти поползли вверх и она дрожащим голосом зачитала:

— Школа Чародейства и Волшебства «ХОГВАРТС». Директор: Альбус Дамблдор

(Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов). Дорогой мистер Поттер! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора!

— Что? — спросил Гарри, опешивши. — Что это значит? Что это за шутка?

— Они добрались до мальчика... — произнёс дядя Вернон глухим голосом. — Они добрались до нашего Гарри.

— О нет, Вернон, что же нам делать? Как оградить ребёнка от этого, — на лице тёти промелькнул испуг.

— Что? Что происходит? — разволновался получатель письма.

— Послушай, Гарри, это письмо из той же самой школы, где училась твоя мама. Школа-интернат, где учатся дети с такими же особенностями, как у тебя. Такое же письмо пришло и ей в детстве, там она познакомилась с твоим отцом... Ну а дальше ты знаешь, — пояснила тётя.

— Эмм, я. Я. Не хочу ни в какую школу-интернат для ненормальных детей! Я хочу жить дома. С вами. Хочу ходить в обычную школу с Дадли. Я не хочу куда-то уезжать и учиться с ненормальными! — Гарри начал паниковать.

— Успокойся, малыш, — в разговор вступил Вернон. — Я думаю, ты имеешь право выбора, и никто не может заставить тебя ехать куда-то, куда ты не хочешь. Тем более что и мы с Петунией считаем, что тебе не стоит идти по следам твоих родителей. Это не принесло им счастья.

— Мы можем просто не отвечать на это письмо и всё, — сказала тётя.

— Или лучше послать официальный отказ, — внёс предложение Вернон.

— Но как и куда мы пошлём отказ, тут даже адреса нет, — Гарри крутил конверт в руках.

— Сова! — тётя Петуния внезапно указала на сову за окном. — Лили присылала и отправляла письма с помощью сов.

— А чего не голубей? — встрял Дадли. — Вроде как голуби почтовые бывают, а не совы.

— Кто ж их знает-то! — ответила Петуния.

Женщина взяла шариковую ручку и на обратной стороне письма быстро написала: "Уважаемый профессор Альбус Дамблдор! Мы, семья Дурсль, официальные опекуны Гарри Дж. Поттера, на семейном совете решили, с учётом мнения и пожеланий нашего племянника, что мальчик не будет посещать Вашу школу. Просим Вас больше не беспокоить нас этим предложением. Вернон и Петуния Дурсль".

Письмо сунули обратно в тот же самый конверт и вручили сове, терпеливо ожидающей за окном. Птица схватила бумагу и вскоре скрылась из виду.

Гарри долгое время перед сном переваривал информацию о том, что его родители учились в какой-то странной школе-интернате для ненормальных детей, таких же ненормальных как он, и что эта ненормальность в итоге привела их потом в могилу. Мальчик не хотел учиться в ненормальной школе и совсем-совсем не хотел делать ненормальных вещей, которые то и дело случались вопреки его воле. Он хотел быть обычным. У него была вполне хорошая жизнь: любящие родственники; двоюродный брат-ровесник, с которым можно было играть во всякие игры; общие с Дадли друзья во дворе; собственная комната с игрушками, одеждой и книгами. У него было всё, что было нужно 11-летнему мальчику, разве что кроме родителей, но родственники успешно заменяли их, ничем не выделяя собственного сына. Мальчики оба были им как родные сыновья.

Юный Поттер уснул тревожным сном, и полночи ему снилось, как стая сов разных размеров и мастей закидывает их дом конвертами из этой дурацкой школы. И их дом утопает в этих посланиях, а Гарри гребёт и гребёт руками, пытаясь выбраться наружу и убежать куда угодно, куда глаза глядят, хоть уплыть на лодке в одинокую хижину на острове, лишь бы только эти письма перестали приходить. Но в итоге они поглотили его, и он упал в какую-то глубокую яму и летел в ней долго-долго пока не приземлился в гроб, а сверху на него не упала крышка от него. Гарри проснулся посреди ночи в холодном поту с трясущимися руками:

— Боже, ну и кошмар!

Месяц спустя...

В доме на улице Тисовой-4 раздался дверной звонок.

— Дадли, открой, пожалуйста, — прозвучал басовитый голос Вернона.

Дадли неспеша шёл к двери — звонок нетерпеливо не умолкал, повернул защёлку и широко открыл входную дверь. На пороге стоял старый седовласый мужчина с длинной бородой и в странном бордовом одеянии.

"Санта Клаус? — подумал Дадли. — Странно, до Рождества ещё далеко и мама не вызывала никаких аниматоров".

— Э, сэр, здравствуйте, — наконец произнёс Дадли, отойдя от первого шока.

Старик пристально всматривался в полноватого мальчика сверху вниз, пока, наконец, неуверенно не изрёк:

— Гарри Поттер?

— Нет, сэр, я Дадли Дурсль. А Гарри Поттер мой двоюродный брат, — ответил Дадли как можно вежливее.

— Хорошо, ладно, позови мне Гарри Поттера, — сказал пожилой мужчина и посмотрел на мальчика каким-то ненормальным взглядом.

Дадли подозрительно взглянул на старика: "Что нужно этому человеку, по виду сбежавшему из дурдома, от моего брата?"

Мальчишка резко захлопнул дверь и со всех ног кинулся в гостиную с воплями:

— Мама! Папа! Там какой-то странный дед пришёл и требует привести к нему Гарри!

Вернон и Петуния переглянулись, а Гарри вжался в спинку кресла: "Я ничего не натворил, зачем кому-то ко мне приходить?"

— Я пойду посмотрю сама, — ответила тётя Петуния. — Гарри, оставайся здесь и не выходи, пока тебя не позову.

— Хорошо, тётя, — сказал мальчик и ещё больше вжался в спинку кресла, натянув на себя на всякий случай ещё и плед.

Петуния подошла к двери и открыла её, увидев на пороге странного старика, к ней сразу же пришло осознание, кто это и чего хочет от них.

— Вы? Альбус? Я же сообщила вам, что Гарри не будет учиться в вашей школе и это его выбор, — выпалила она с нотками презрения в голосе.

В мгновение ока в грудь хозяйки дома уткнулась узловатая палочка Альбуса Дамблдора, он сузил глаза, и они вмиг из добрых и сверкающих превратились в опасные.

— Не стой на моём пути, женщина! — сказал старик, и Петуния почувствовала что-то вроде дурмана в голове.

Она не могла противостоять, не могла препятствовать, не могла закрыть дверь. Словно она не человек, а кукла-марионетка, которой сейчас управляет опытный кукловод. Петуния молча проводила незваного гостя в холл и позвала Гарри.

Мальчик вышел, чувствуя, что происходит что-то неладное. Старый волшебник потребовал у Петунии оставить их с Гарри наедине, и та беспрекословно проводила их в комнату мальчика.

— Итак, мой милый мальчик, давай знакомиться, — сказал старик. — Меня зовут Альбус. А ты, как я полагаю, Гарри Джеймс Поттер?

— Да, я Гарри, — ответил ребёнок тихим голосом. — Вы доктор? — мальчик подумал, что к нему уже прибыла карета психиатрической скорой помощи.

— Нет, Гарри, я не доктор. Я директор Хогвартса, школы Чародейства и Волшебства, — пояснил старик.

— Волшебства, говорите? Докажите! — выпалил Гарри, сам не поняв, зачем это сказал.

"Мерлин, у меня дежавю, такое чувство, что я уже видел где-то эту сцену", — мыслил Дамблдор.

Чародей поднял свою палочку и выпустил из неё стайку птичек, а потом лёгким движением руки призвал со стола книжку. Гарри смотрел на происходящие глазами испуганного оленёнка.

— Скажи мне, Гарри, с тобой когда-нибудь случались необычные вещи? — чародей пристально посмотрел на мальчишку.

— Ну, иногда предметы взрываются у меня в руках, — мальчик погладил белый шрам на своей правой ладони. — Иногда я могу сделать кому-нибудь больно, даже если не хотел этого по-настоящему, а только подумал, разозлившись... Я понял, это от вас было то письмо? Я отказываюсь от вашего предложения! — мальчик быстро сориентировался.

— И почему же ты, дорогой Гарри, не хочешь или не можешь учиться в нашей прекрасной, замечательной школе? — спросил Дамблдор, наклонив голову набок.

— Эмм, — замялся Гарри, рассматривая странного человека в странном одеянии.

"Этот старик как будто с цирка сбежал. Цирк уехал — клоуны остались", — подумал Гарри.

— Ну же, мальчик мой, расскажи, что тебе мешает? — напирал старец.

— Мне ничего не мешает. Просто. Просто... Мне хорошо дома. Я не хочу учиться в интернате, мне нравится жить дома, ходить в местную школу, общаться с братом и друзьями. И мне не очень понятно, что это такие за чародейство и волшебство и зачем мне этому учиться?

— Ах, мой мальчик! — елейным голосом запел Дамблдор. — Видимо, ты не до конца осознаёшь, что ты волшебник! Ты известный волшебник. Ты мальчик, который в годовалом возрасте смог победить зло "и победишь его ещё раз". Твои родители были великими волшебниками. Ты должен учиться в школе волшебства, таков твой путь, твоё предназначение, твоя судьба, твоя задача "кто-то же должен спасти нас от зла, а на тебе печать спасителя". Весь волшебный мир уповает на тебя! Не беспокойся, в нашем мире ты найдёшь себе прекрасных, верных и отважных друзей "уж я об этом позабочусь".

"Боже, что несёт этот сумасшедший старик? Я — известный? Кого я там победил? Что за чушь? Судьба? Чепуха! Дурдом! Алё! Вызывайте санитаров!" — думал мальчишка.

— А если я не хочу в эту школу? — сказал он вслух.

Альбус улыбнулся какой-то улыбкой маньяка-педофила, положил правую руку мальчику на плечо и заглянул в его зелёные глаза.

— Но ты же не хочешь, Гарри, чтобы твоя семья пострадала? Не так ли? Чтобы дорогие тебе люди страдали? — старик заискивающе улыбнулся.

"Что? О чём он? Он мне угрожает? Это чудаковатый старик шантажирует меня, пытается манипулировать мной? Нужно быть с ним поосторожнее, очень уж он скользкий тип", — Гарри начал внутренне паниковать.

— Нет, сэр, не хочу. Я люблю свою семью, — ответил мальчик.

— Вот и славненько, мой юный волшебник, вот и славненько. Так ты пойдёшь учиться в нашу школу? — Дамблдор ещё раз посмотрел на ребёнка.

Теперь пришла очередь Гарри ощущать дурман в голове. Он очень хотел сказать "нет", но не смог этого сделать, язык не поворачивался, не слушался его. То, что он делал, абсолютно расходилось с тем, что он думал.

"Ладно. Я пойду в вашу чёртову школу. Но вы не заставите меня там учиться и играть по вашим правилам. Думаете, что ваша взяла? Это мы ещё посмотрим!"

— Да, сэр, я согласен, — сказал Гарри, почувствовав какое-то давление на свой разум и потому отводя глаза.

— Вот и хорошо, мальчик мой. Я уверен, тебе очень понравится в нашей школе, — Дамблдор улыбнулся и продолжил. — Чтобы ты побыстрее привык к магическому миру, мы отправим тебя на несколько недель погостить в одну прекрасную семью волшебников, их фамилия Уизли, там будет мальчик твоего возраста и дети постарше тоже. Ты поживёшь у них, узнаешь про волшебный мир, привыкнешь. Потом мистер и миссис Уизли отведут тебя за необходимыми покупками перед школой, а первого сентября доставят на вокзал, где вы с их сыном сядете на поезд до Хогвартса.

— Хорошо, сэр, — ответил Гарри и подумал про себя: "Похоже, я тут вообще ничего не решаю, всё уже решили за меня, с кем мне жить, с кем дружить".

— Тогда собери свои вещи, много не бери, только сменную одежду, попрощайся со своими родственниками, ты не увидишь их до зимних каникул, и мы отправляемся в путь.

Спустя пять минут Гарри стоял на первом этаже с рюкзаком. Тётя Петуния смахнула слезу и просила беречь себя и писать письма. Дамблдор нервничал и, когда мальчик, наконец, был готов, без предупреждения схватил его за руку и переместился к дому семьи Уизли.

Гарри, ошалевши от столь резкого и крайне неделикатного перемещения, плюхнулся на траву, борясь с головокружением. Придя в себя он поднялся на ноги и с мыслями "Что это сейчас было и как мы сюда попали?" поплёлся вслед за странным старцем по фамилии Дамблдор в дом к каким-то Уизли. В голове его крутились шестерёнки, разрабатывая план выживания, чтобы не навредить ни себе, ни родственникам.

Стоило лишь переступить порог "Норы", как в глазах Поттера замелькал калейдоскоп из рыжих голов, ярких одежд, многочисленных рук, глаз, ртов. Со всех сторон стоял шум и гам, люди перекрикивали друг друга, говорили одновременно, недослушивали. Гарри не успел собрать в кучку свои глаза, как на него уже накинулись с объятиями.

— О, Гарри!

— О, Мерлин, как ты похож на отца!

— А глаза, как у Лили!

— Мы так рады, что ты будешь гостить у нас!

— Дорогой, проходи вот сюда!

— А это Рон, ему тоже одиннадцать!

— А это наш старшенький!

— А это близнецы Фред и Джордж!

— А это наша единственная дочь!

— Как ты вырос! Вылитый Джеймс!

Гарри так перекосило от такого обилия внимания, шума и постоянного нарушения его комфортных личных границ, что он даже на несколько секунд зажмурил глаза, пытаясь прийти в себя. Он не привык к такому шуму и столпотворению. Семья Дурслей, как правило, вела себя тихо, предпочитая проводить время за чтением газет, просмотром телевизора или работой в саду, да и Гарри всегда имел возможность закрыться в своей комнате и отдохнуть.

Здесь же творилось что-то невообразимое. Ещё и предшествующий способ прибытия сюда явно не доставлял комфорта. Гарри ещё раз зажмурил глаза и попытался успокоиться, интуитивно сделал шаг назад от галдящей толпы, запнулся о ковёр, неловко упал на пол и тут ему показалось, будто в его голове взорвался фейерверк и перед глазами полетели звёздочки.

Окончательно мальчик пришёл в себя и избавился от летающих звёздочек уже лёжа на диване. Мать семейства к тому моменту разогнала весь свой шумный выводок подальше от гостя, открыла настежь окна и хлопотала над Гарри, размахивая над ним цветастым кухонным полотенцем:

— О, Гарри, дорогой, как ты? Ты споткнулся. Наверное сильно ударился? Дай посмотреть, сейчас я тебя вылечу! Извини, что мы так накинулись на тебя от радости и уронили!

— Спасибо, мэм, ничего страшного, — сказал Гарри, привставая на диване и поглаживая ушибленную голову. — А где этот, как его? Директор школы? — мальчик оглянулся по сторонам в поисках длиннобородого недоразумения.

— Ты имеешь в виду директора Альбуса Дамблдора? — уточнила женщина. — Он сразу ушёл, когда ты споткнулся и упал. Не беспокойся, мы с ним давно всё обсудили и обговорили.

— Ладно, мэм, хорошо, — ответил мальчик, надевая очки и позволяя женщине осмотреть его шишку на затылке.

— Кстати, мы так толком и не познакомились. Я Молли, это мой муж Артур, а это наши дети, — указала миссис Уизли на притихших рыжих мальчишек и одну рыжую девчонку в другой стороне комнаты.

Гарри ещё раз познакомился с многочисленным семейством, на этот раз уже без чрезмерного шума и выражения радости с их стороны. Мальчик сделал вывод, что это неплохая семья, но они слишком шумные и немного назойливые, какие-то дико-восторженные, а эти два близнеца и вовсе были похожи на отпетых хулиганов.

После того, как юному Поттеру показали его комнату, которую он должен будет делить с мальчишкой-ровесником по имени Рональд, гостя проводили на кухню, усадили за большой стол и начали потчевать различными домашними выпечками, соленьями, вареньями и прочей стряпнёй. На вкус это было вполне неплохо, даже хорошо.

Когда Гарри смог внимательно рассмотреть помещение, он стал удивляться тому, что здесь практически всё работает за счёт магии. Ему не очень понравилось это зрелище, было такое ощущение, будто всё здесь одержимо какими-то бесами, было в этом что-то отталкивающее и пугающее.

"Боже, да им сюда экзорциста вызывать надо. Если это и есть то самое волшебство, то уж увольте, я хочу домой, где тарелки не скачут сами по столу. Чертовщина какая-то. Теперь я понимаю, почему в средние века колдунов на костре сжигали", — смотрел по сторонам Гарри с недоумением на лице.

Немного успокоившись и приняв тот факт, что он вроде как тоже часть этого мира, хотя и не имеет никакого желания им быть, Гарри подумал, что ему стоит изъять из этого шебутного семейства максимум информации о волшебном мире, его законах, о школе Хогвартс. Мальчик разумно предположил, что если он решил во что бы то ни стало не быть волшебником (тут он вспомнил странные слова Дамблдора о знаменитости, избранности и особом предназначении), он должен хорошо выучить "матчасть", иметь представление, что к чему и с чем это "едят". Невозможно противостоять чему-то, не зная "кухню" изнутри. И Гарри решил, что будет действовать хитро, а не заявлять в открытую, что ему их интернат для "особо бесноватых" вообще не сдался. Кроме того, новоиспечённый недо-волшебник сделал выводы, что взрослые представители этого рыжего семейства знали его родителей, и потому узнать о них информацию также стало его целью на ближайшие дни.

К концу первой недели Гарри уже знал, что в школе Чародейства и Волшебства учеников распределяет по так называемым факультетам некая говорящая шляпа. "О, боги, ещё один бесовский предмет. Какой-то головной убор, который будет решать мою судьбу. Замечательно". Что этих факультетов всего четыре и что его родители, всё семейство рыжих всех поколений и сам "преподобный" Альбус Дамблдор являлись либо являются в настоящее время учениками этого факультета. Гарри "сложил два плюс два" и пришёл к выводу, что старый маг в костюме а-ля Санта Клаус не просто так привёл его именно в эту напрочь гриффиндорскую семью. Нетрудно было догадаться, что Гарри Поттера решили выращивать в среде гриффиндорцев ещё до того, как драная шляпа вынесет свой вердикт. "Ну это мы ещё посмотрим, где я буду учиться. Точнее, где я не буду учиться", — подумал Гарри и сделал в своей голове воображаемую пометку насчёт Гриффиндора.

Также он узнал множество деталей из жизни своих родителей и своей жизни до того, как стал жить с Дурслями. Особенно его впечатлили рассказы о великом, ужасном и могучем Волдеморте и не менее великом Дамблдоре. И ещё больше убедился в том, что совершенно не хочет развивать в себе магические способности и повторять путь родителей. "Ведь не обязательно же, например, становиться балеруном, если твои мама и папа танцевали в балете? Так ведь? Я же имею право на свой выбор в своей жизни?"

На второй неделе пребывания в гостях Молли собрала всех детей и с помощью портала (какая-то хрень для перемещения в пространстве) они отправились в Косой переулок, покупать школьные принадлежности. Тут Гарри узнал, что он достаточно богат, и у него даже есть свой вклад в местном банке. Он узнал, что в школе дети ходят в странной форме — мантиях, совершенно неудобной и глупой одежде на взгляд мальчика. Что волшебники до сих пор, как отставшие от прогресса, пишут перьями и чернилами на пергаментах. Гарри несколько раз раскрутил свёрнутые листы и подумал о том, что это жутко неудобно и что зачем так мучиться, когда уже изобрели тетради?

В магазине "Олливандера" Поттер так устал перебирать бесконечное множество веток, называемых тут волшебными палочками, так и не сумев понять, что он должен почувствовать, держа в руках этот кусок дерева, что в итоге схватил первую попавшуюся палку, из которой вылетела какая-то искра, лишь бы только от него отстали.

— Я возьму вот эту, — сказал Гарри, рассматривая предмет.

— Вы уверены, мистер Поттер? — вопросительно посмотрел на него Олливандер.

— Абсолютно. Да. Несомненно, — мальчик старался выглядеть убедительно.

— Ладно, раз вы настаиваете. Это кипарис с сердцевиной из шерсти единорога, длина десять дюймов. Гибкая.

Гарри ещё раз уставился на свою палку: "То есть, это и есть инструмент колдовства? Вот эта вот хрень длиной в четверть метра? Куда я, простите, должен её засунуть? Где её носить, чтобы это было удобно? И таскать всё время с собой? Даже в туалет и ванну? В карман не влезет, в носок не воткнёшь. А если её потеряешь или сломаешь, то чем колдовать? Пальцем? Это же неудобно. Выходит, маг без палки — это как без рук?" Мальчик спешно засунул данный предмет в мешок к другим вещам и поспешил удалиться из лавки Олливандера.

Названия книг в книжном тоже не предвещали ничего разумного и адекватного, и мальчишка решил не тратить на них время сейчас, а заглянуть в содержание, когда уже вернутся в дом к рыжим бесенятам.

По-настоящему полезной покупкой Поттер считал приобретение совы. От Уизли он подробно узнал, как именно работает совиная почта, кто такие фамильяры и потому решил приобрести себе именно сову. Мальчик предположил, что ему будет нужна собственная связь с нормальным миром, он должен иметь возможность написать Дурслям в любой момент и получить от них ответ. "Независимость — путь к свободе", — так решил Гарри, стоя у витрины и выбирая себе сову. Вначале ему приглянулась белая полярная сова, но потом он решил, что его личная "экспресс-доставка" не должна привлекать внимания и потому выбрал обычную, ничем не примечательную серую неясыть, дав ей имя Хедвиг.

Упаковав все свои безумные покупки и взяв в руку клетку с совой, Гарри вернулся к Молли и вместе с другими детьми вновь очутился в "Норе". К счастью, этот сумбурный день подошёл к концу. Поздним вечером, когда никто не видел, Гарри послал свою сову Дурслям с сообщением о том, что он жив-здоров, хотя и немного шокирован и сейчас находится в гостях и попросил передать ему с птицей набор шариковых ручек, чернографитные карандаши и несколько тетрадей.

Первое сентября наступило слишком быстро. К этому времени Гарри уже успел смириться с той мыслью, что он типа какой-то там урождённый волшебник. "Ну мало ли, кто каким рождается! Бывают люди косоглазые, бывают косолапые, слепые, глухие, с параличами, с диабетом — всякие бывают. А мне вот довелось уродиться с болезнью, носящей странное название маг. Хотя много болезней носят странные названия, например слово грипп похоже на гриб, а ещё есть болезни под названием сучье вымя, почесуха, рожа или свинка, например. Так что маг — не самое странное название для болезни", — размышлял школьник. И ещё он успел смириться с мыслью, что раз уж он болен этой самой магией, то он вынужден будет жить в интернате для магиебольных детей. Однако, Гарри не оставлял надежду, что обучение его в сием заведении не продлится очень долго. Он был бы рад не ехать туда вообще, но некоторые опасения вызывал директор интерната, тот самый дед, судя по внешнему виду, тяжело больной магией, явно сказавшейся на его мозговой деятельности.

В сопровождении рыжего семейства Гарри стоял на перроне и смотрел, как многочисленные дети тётушки Молли (про себя мальчик отметил, что магия, кажется, передаётся на генетическом уровне, потому что все отпрыски в этой семье насквозь больны магией) один за другим преодолевают препятствие, чтобы попасть на платформу со странным названием "Девять целых и три четвёртых". Когда Молли подтолкнула его к кирпичной колонне, в которой только что исчезли его недавно обретённые знакомые, мальчик вначале неуверенно просунул туда одну руку и только лишь когда убедился, что не расшибёт себе голову о кирпичную стену, собрался с духом, зажмурил глаза и шагнул в неизвестность.

Распахнув очи, он обнаружил, что стоит на каком-то вокзале по виду прошлого века у пыхтящего красного паровоза, а всюду суетятся дети разных возрастов и сопровождающие их взрослые. С представителями семьи Уизли случилось разминуться из-за шума и столпотворения и Гарри решил, что просто сядет в любой вагон самостоятельно, что он и поспешил сделать.

Стоя в очереди перед дверью, он увидел, как какая-то лохматая девочка, с наиболее здоровым, в отличие от других, выражением лица, пытается затащить свой чемодан на ступеньки поезда. Будучи галантным кавалером (тётя Петунья всегда уделяла много внимания этике и хорошим манерам в воспитании мальчиков), Гарри предложил свою помощь, помог занести чемодан и подал девочке руку.

— Я Гермиона. Гермиона Грейнджер, — представилась девчонка и прошла дальше по вагону.

— А я Гарри, — ответил Поттер.

Закончив с дамой, Поттер потащил свой собственный чемодан по проходу, присматривая себе местечко, пока не наткнулся на купе с единственным свободным местом. Решив не искать дальше, он вежливо поздоровался и сел у двери. Компания, состоящая из белобрысого пацана, явно больного магией на всю свою блондинистую голову, двух бугаев, больных, кажется, не только магией, но и лёгкой степенью слабоумия и мальчика негроидной расы, окинула пришельца презрительным взглядом. Гарри, вспотевший от таскания чемодана, устало откинул чёлку со лба, неосознанно открыв свой шрам, который обычно тщательно скрывал. Блондин нескромно уставился на него, вытаращив глаза:

— Ты Поттер?

— Ну Поттер и что? Гарри Поттер, если вам угодно. А вы кто такие? — посмотрел на них мальчишка как на тяжело больных.

— Я Драко. Драко Малфой. Из известного рода, чистокровный. А это Винсент Крэбб и Грегори Гойл, тоже чистокровные, — пацан указал на двух крупных мальчиков. — А это Блейз Забини, чистокровный. А ты, как я понимаю, полукровка? Полукровка, конечно, не самый лучший вариант, но уж лучше, чем грязнокровка.

— Чего? — уставился на него Гарри.

"Чистокровный, полукровка, грязнокровка? Что за чушь? Наверное это разные степени болезни под названием магия. И, походу, чистокровка — это когда совсем больной, типа анализ на магию положительный, если я правильно могу судить по этим типам", — думал Поттер.

— А, ладно, проехали, — Драко махнул рукой.

Весь следующий час Малфой заливался соловьём, рассказывая о преимуществе магов перед немагами, чистокровных перед нечистокровными, красочно расписывал своё родословное древо, демонстрировал познания о магическом мире и особенно расхваливал факультет Слизерин, на котором он непременно будет.

"Понятно, понятно. Если на Гриффиндор попадают больные шумной и активной формой магии, то на Слизерин, похоже, попадают больные магией в степени нарциссизм, чванливость и зазнайство", — крутилось в голове у мальчика.

Гарри уже знал от Уизли, что, как правило, на факультеты попадают по характеру и личным качествам, по мнению Уизли, Гриффиндор был для смелых и отважных, Слизерин — для хитрых и злостных магов, Когтевран — для шибко умных, а Пуффендуй для тех, кто не подошёл в другие места. Эта была точка зрения Уизли. Но Гарри делал свои собственные выводы и замечал, что, например, Драко несколько иначе расписывает факультеты. И Гарри определённо не нравились ни безумно-восторженные рассказы Уизли о Гриффиндоре, ни горделивые речи Малфоя о Слизерине. И ему очень хотелось познакомиться с представителями Когтеврана и Пуффендуя, однако такие пока что Гарри не попадались и он не мог сделать никаких выводов насчёт них.

Неожиданно двери купе распахнулись и на пороге возникли две рыжие головы.

— Вот ты где, Гарри! А мы тебя обыскались! Весь поезд обошли, уж думали, ты на перроне остался! — хором затараторили Фрэд и Джордж.

— Поттер, ты общаешься с этими ... предателями крови? — скривился Малфой.

— Предателями чего? — непонимающе уставился на него Гарри.

— Так, парень, — сказали близнецы, вытаскивая Гарри чуть ли не за шиворот с места и попутно выталкивая его чемодан, — пойдём-ка лучше с нами, нечего тебе делать в этой компании.

Поттер хотел было запротестовать, но не успел и слова сказать, как близнецы уже вытащили его в проход.

— А это ты зря, Поттер, очень зря... — услышал он себе в спину выкрик Малфоя.

Загадок в этой "клинике для душевнобольных" становилось всё больше и больше, а ответов всё меньше и меньше. "Кто такие предатели крови? Нет, ну слово предатель мне понятно, но какое отношение это имеет к крови? Как-то неловко спрашивать об этом самих Уизли. Может узнаю попозже у кого-то другого".

Оставшийся путь Гарри провёл в купе с почти полным составом рыжего семейства. Там он впервые узнал, что существуют прыгающие шоколадные лягушки и наотрез отказался есть такое, опасаясь, что откушенные части тела земноводного начнут шевелиться у него в животе. А когда ему подсунули всевкусные орешки Берти Боттс, Гарри и вовсе решил, что эти люди, больные магией, долбанутые на всю голову, ибо в чём прикол тратить деньги и есть такую гадость как орешки со вкусом ушной серы, рвоты, требухи или соплей? Это ж какими извращенцами надо быть?! Гарри очень надеялся, что у него болезнь в лёгкой степени и не будет прогрессировать, и не разовьётся до такой стадии, когда он будет бегать за прыгающим шоколадом или смеяться из-за того, что ему попался вкус козявок.

Вскоре поезд начал прибывать к месту назначения, все засуетились, напяливая на себя нелепые халаты, которые они называли мантиями и выстраиваясь в очередь на выход, словно это была не конечная станция, а какой-нибудь остановочный пункт и над ними висела реальная угроза не успеть покинуть состав за две минуты стоянки. "Идиоты!" — подумал Гарри и пожал плечами.

Гарри стоял в огромном зале в куче детей одного с ним возраста. Мальчику было сложно себе признаться в том, что и поездка сюда на лодках с великаном, и весь этот великолепный зал, и эти странные люди в необычных одеяниях, и дети в мантиях и остроконечных шляпах — всё это выглядело... любопытно. Сказочно, фантазийно. Словно бы он попал на какой-то рождественский вечер, или квест, или игру, или будто он снимается в сказочном фильме. Это было одновременно и интересно, и как-то дико, ненормально, когда он осознавал, что это не театр и не съёмочная площадка.

После приветственных речей началось распределение новичков по факультетам. Гарри уже имел кое-какое представление об этом процессе и немного побаивался говорящей шляпы. От всех этих вещей веяло какой-то чертовщиной, так, что иногда хотелось вытащить из кармана Псалтирь и Животворящий крест и начать читать акафист святым Киприану и Иустине — защитникам от чародейства, волшебства и нечистой силы (он видел эту сценку в одном художественном фильме и сейчас живо представлял себе, как изгоняет бесов из старого головного убора, окропляя всё вокруг святой водой).

Задумавшись, мальчик даже не заметил, как пожилая женщина, представившаяся Минервой МакГонагалл, выкрикнула его имя:

— Гарри Поттер!

Все присутствующие оживились, стали переговариваться, смотреть по сторонам.

— Гарри Поттер! — повторила ведьма громче.

И тут Гарри почувствовал, как Блейз Забини, с которым он ехал в купе поезда в одной компании с Малфоем, ткнул его в плечо, выпихивая из толпы.

— Чего завис, Поттер? Тебя зовут.

Гарри шёл к шляпе с таким же чувством, с каким маленькие дети идут к дантисту. При этом в его голове, казалось, не было совершенно никаких мыслей. Он неуверенно сел на стул, засаленную шляпу нацепили ему на макушку и мальчик услышал чужой голос в своей голове, от чего чуть было не подпрыгнул на стуле. "Наверное, так и выглядит шизофрения", — только и успел подумать он.

Шляпа заговорила: "Так-так, мистер Поттер. Какой интересный экземпляр! Куда бы вас отправить, мистер Поттер? Может быть вы хотите на Гриффиндор, как ваши родители? Или хотели бы проявить себя на Слизерине? Вы стремитесь к знаниям и много читаете, поэтому и Когтевран вам прекрасно подошёл бы. Решайте, мистер Поттер, выбор за вами".

Гарри, немного придя в себя, кинул взгляд на стол Гриффиндора, разглядев там шумное рыжее семейство и Гермиону Грейнджер, которой помогал заносить чемодан, потом развернулся и взглянул на пристально смотрящего на него Дамблдора, а затем посмотрел на стол Слизерина. В глаза сразу бросились манерный Малфой и два его бугая-телохранителя. Тогда он быстро зыркнул на когтевранцев, мальчик никого не знал оттуда, но ему показалось, что сидящие за тем столом выглядят безопасными.

"Ну же, мистер Поттер! Каков ваш выбор? Редко кому предоставляется шанс выбирать из нескольких вариантов", — шляпа продолжала нашёптывать у него в голове.

"Отправьте меня на Пуффендуй", — тихо проговорил Гарри.

"Пуффендуй? Вы уверены, мистер Поттер? Вы были бы более успешны на любом из других факультетов..." — головной убор не унимался.

"Да, я уверен, я хочу на Пуффендуй", — ответил мальчик и посмотрел на стол уже отсортированных пуффендуйцев.

— ПУФФЕНДУЙ! — выкрикнула шляпа на весь зал и слово эхом отразилось от стен.

— Пуффендуй? — одновременно произнесли МакГонагалл и Дамблдор, переглянувшись друг с другом и скривив лица.

— Пуффендуй? — презрительно прокрякал преподаватель с тёмными волосами в стрижке каре и прыснул от смеха так, что поперхнулся своим вином.

Преподаватели, сидящие за столом вместе с тёмноволосым профессором, неодобрительно и даже как-то испуганно посмотрели на своего коллегу, чуть не захлебнувшегося от смеха вином.

"Пуффендуй? Мерлин побери, чёртовы подштаники! Золотой мальчик Дамблдора, сын пресвятого Поттера-старшего, надежда всея Британия, знаменитый Мальчик-который-выжил, попал на Пуффендуй! Укуси меня мандрагора! Пуффендуй!" — профессор едва мог остановить истерику.

"Какой, к драклу, Пуффендуй? Гарри Поттер должен был попасть на Гриффиндор. Как он будет развивать нужные себе качества на Пуффендуе? Он у нас, простите, не просто рядовой ученик, он не какая-то там пешка! У мальчика особая роль. Да, может быть, роль его тяжела, как ни прискорбно это осознавать, но что поделать, у героев часто такая судьба, а от судьбы не убежишь. Придётся приложить все усилия, чтобы и на Пуффендуе он делал то, что надо, хотя это будет гораздо сложнее, чем попади он на Гриффиндор", — сетовал директор Хогвартса.

Распределение подошло к концу. Альбус Дамблдор и Минерва МакГонагалл были явно раздосадованы решением шляпы, однако, это не должно было сбивать их с толку. Дамблдор встал и в своей манере, как делал это из года в год, поздравил всех с распределением, с новым учебным годом и объявил начало торжественного пира:

— Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка!

Гарри, уже успевший расположиться за столом пуффендуйцев, посмотрел на директора Хогвартса как на умственно неполноценного: "Что за дичь несёт этот безумец? Неужели они все тут такие... с приветиком?" — подумал новоиспечённый ученик, но не успел далеко уйти в размышления, потому что на столе волшебным образом появились всевозможные яства.

Поттер с осторожностью осмотрел еду, поворачивая кусочки со всех сторон, внимательно разглядывая на предмет опасности и выбрал ту, что больше всего была похожа на нормальную и привычную. Он вначале понюхал, а потом немного попробовал тыквенного сока, но тут же выплюнул его на салфетку, сочтя абсолютной гадостью.

Профессор с каре и чёрными волосами с отвращением наблюдал за действиями Поттера-младшего: "Что творит этот несносный мальчишка? Почему он копается в еде так, словно думает, будто его тут хотят отравить? Или он настолько избалован, что привык питаться деликатесами?"

Гарри смог-таки мало-мальски отужинать тем, что показалось ему нормальным, и с нетерпением ожидал, когда их уже отпустят спать. Он безумно устал от всей этой "вакханалии", от всех этих призраков, явно не прибавляющих аппетита, от разившей из всех щелей магии и от такого большого количества больных этой самой магией на всю голову и не только голову, людей, что ему просто хотелось лечь и вырубиться. У него уже начинала болеть голова , особенно в том месте, где был шрам, который, как Гарри знал от Дурслей, появился в день смерти его родителей, когда маньяк-колдун убил Джеймса и Лили Поттер, а потом и самому ребёнку чуть ли не раскроил череп... К великой радости новоиспечённого пуффендуйца пир подошёл к концу. Мальчик, наконец, смог упасть в объятия Морфея, даже не став ни с кем знакомиться из своего факультета.

Гарри проснулся от того, что в дверь их комнаты колотил староста Пуффендуя, кажется, его имя Габриэль Трумэн, призывая вставать и собираться в гостиной, для того, чтобы первокурсников могли сопроводить до Большого зала.

Поттер не сразу понял, где он находится, но уже через несколько секунд осознал, что он не дома, в своей собственной уютной комнате, а в школе-интернате для "альтернативно одарённых". Гарри взглянул на свои наручные часы, лежавшие рядом на прикроватном столике, и обнаружил что сейчас 7 часов утра. Он нехотя встал, отстоял очередь в душ, умылся, а потом с трудом натянул на себя нелепую мантию, запутавшись в её полах. Перекинул через плечо рюкзак, подаренный ему на День рождения в прошлом году, в котором уже лежали пергаменты и перо с чернилами, попутно подумав, что зачем эти идиото-маги до сих пор пишут такими устаревшими приспособлениями?

Без двадцати минут восемь новоиспечённые пуффендуйцы собрались в гостиной и старосты повели их в столовую. Шли они какими-то немыслимыми закоулками, поднимались и спускались по движущимся лестницам, проходили через скрытые двери.

Гарри возмущался про себя буквально на каждом шагу: "Зачем такие сложности? К чему все эти лабиринты? Как всё это запомнить? Какую цель несут эти ужасные лестницы? Так, простите, и шею свернуть недолго! Безопасность в этом интернате просто на нуле. А логика и вовсе отсутствует. Дурдом, он и есть дурдом".

За этими размышлениями Гарри и не заметил, как оказался в том самом зале, где были вчера, за тем же самым столом. Директор Альбус Дамблдор поприветствовал ребят, а Декан факультета с помощью старост раздала всем ученикам расписание уроков на неделю.

Гарри развернул свой свёрток, но стоило ему чуть ослабить пальцы, как он снова свернулся в тугую трубочку.

"Чёрт! Дрянной пергамент! Ну как же это неудобно, уже давно изобрели тетради и блокноты!" — сердился мальчик.

Наконец непослушный свиток поддался ему и он увидел, что в верхней его части расписан режим дня, а в нижней — расписание уроков.

"Итак, что тут у нас по расписанию в нашей психбольнице? Так-так,

7:00 — подъём и гигиенические процедуры

8:00 — завтрак

9:00-10:00 — 1й урок

10:15-11:15 — 2й урок

11:30-12:30 — 3й урок

13:00 — обед

14:30-15:30 — 4й урок

15:45-16:45 — 5й урок

18:00 — ужин

22:00 — отбой

Что ж, девять часов сна — отлично, хоть высплюсь. Свободное время тоже есть, оно мне понадобится", — размышлял Гарри, глядя в лист.

Мальчишка развернул свиток побольше и рассмотрел расписание на неделю. Сегодня было 2 сентября 1991 года, понедельник. Первым уроком шла "История магии", потом "Чары", далее "Трансфигурация" и после обеда сдвоенный урок "Зельеварения" совместно с Когтевраном.

"Теперь надо бы найти путь обратно в гостиную и взять нужные учебники. А потом найти кабинеты", — подумал Гарри.

Пока он гостил у Уизли, мальчик успел немного пролистать учебники, хотя, живя с рыжим семейством, сделать это было крайне сложно, и примерно представлял себе, что значат все эти названия предметов. Ему не удалось особо вникнуть в содержание учебников, но показалось, что самыми нормальными предметами выглядят "История магии", "Зельеварение", "Травология" и "Астрономия". Остальные все казались какой-то несусветной чушью и бредом психически больного в тихую лунную ночь. Правда, и в "Зельеварении" смущали названия некоторых зелий и их свойства. В целом, "Зельеварение" казалось немного похожим на химию и на урок технологии по теме "Кулинария". А ещё это было похоже на то, чем занимались в прошлых веках знахари, о которых Гарри читал когда-то в художественных книгах.

Он был удивлён, что в списке нет таких предметов как "Английский язык" или "Математика". Глупо было предположить, что одиннадцатилетние дети придут в школу, свободно владея письменным английским языком. Мальчик сразу же сделал себе пометку срочно послать сову Дурслям и попросить выслать ему орфографический и орфоэпический словари английского языка, иначе над ним висит угроза вырасти абсолютно безграмотным. Не было и "Литературы", хотя мальчик полагал, что и среди безумцев должны быть те, кто пишет книги. Отсутствовали общеразвивающие предметы, такие как "Музыка" или "Рисование". Не было и многих других предметов или хотя бы их аналогов, которые изучали в нормальных школах. В общем, состав учебной программы ему показался скудным и явно недостаточным для полноценного развития. Что ещё больше наводило на мысль о том, что это действительно школа-интернат для ненормальных детей, может быть даже для отсталых каких-то.

Размышления ученика были прерваны появлением еды на столах и он, положив свёрток в рюкзак, вновь принялся разглядывать еду в поисках той, которую можно было бы считать нормальной.

Дамблдор грустно смотрел на стол пуффендуйцев и ломал голову, как бы теперь свести Гарри с шебутным Уизли, как бы его столкнуть с Малфоем, как бы проверить его магическую силу? После распределения всё пошло наперекосяк, всё пошло не по плану. Альбус злился, но ничего не мог сделать, потому что решение магической шляпы нельзя было изменить, как бы он этого ни хотел.

Дамблдор полгода до поступления Гарри планировал для него испытания, подбирал ему друзей. Он был абсолютно уверен, что мальчик попадёт на Гриффиндор, ни капли не сомневаясь в этом. А тут случилось такое! Пуффендуй! Однако директор не терял надежды быстренько перестроиться и заставить мальчишку играть по его правилам, несмотря на факультет. Ради этого он даже заставил школьного лесника припереть философский камень из банка Гринготтс, отыскать в закромах и хранилищах "Зеркало желаний", обзавестись парочкой личных боггартов и нанять в качестве преподавателя ЗОТИ некомпетентного странноватого мужчину. Альбус ещё хотел что-то сделать, но никак не мог вспомнить что именно, всё-таки старость памяти не прибавляла. За дружбу с Уизли он не переживал, потому что уже успел познакомить мальчика с ними и надеялся, что они продолжат общаться, хотя это будет и труднее сделать, учась на разных факультетах. Но уж он, Дамблдор, позаботится об этом, всё-таки он директор Хогвартса. Он придумает, как свести их вместе и заставить действовать по заранее разработанному плану. Осталось только провести беседу с рыжим мальчишкой, Роном Уизли. А ещё неплохо было бы присмотреть кого-нибудь им в компанию, какую-нибудь милую девочку из маглорождённых, всё-таки Поттер вырос с маглами, ему нужен друг, понимающий его.

На мальчишку, ковыряющегося в еде, смотрел не только Дамблдор. Не сводил с него глаз и профессор Снейп, тот самый, с чёрными волосами в стрижке каре. Он замечал, как пацан хмурится, рассматривая расписание — наверное недоволен количеством уроков, как он разборчиво копается в еде, как брезгливо отодвигает от себя тыквенный сок. Ну вылитый папаша Поттер-старший! То же выражение лица, те же жесты, те же манеры!

Самому же Гарри не было дела ни до преподавателей, сидящих за столом, ни до докучающих детей вокруг, он хотел лишь пережить этот день, эту неделю, чтобы уже понимать, как действовать дальше относительно обстоятельств. А с преподавателями он разберётся позже, при более тесном общении на уроках.

Завтрак подходил к концу и нужно было бежать на "Историю магии".

Когда Гарри вошёл в кабинет Истории магии, он замер на пороге с открытым ртом и широко распахнутыми глазами. Гарри не был слишком уж воцерковленным ребёнком, хотя они и праздновали в семье основные религиозные праздники типа Рождества и Пасхи, и даже иногда ходили в церковь по воскресеньям, но всё же у него появилось практически непреодолимое желание осенить себя Крестным знамением и прочитать "Отче наш": учителем оказался призрак.

Поттер бы так и стоял у входа как истукан, если бы сзади на него на налетела Ханна Эббот, которую саму кто-то невзначай толкнул.

— Ой, извини, Гарри! Я случайно, — сказала девочка и проскочила вперёд, чтобы занять место.

Гарри Поттер очухался, собрался с силами и занял парту подальше от преподавательского стола, в самом дальнем углу. Урок был совмещённым с когтевранцами, поэтому все места вскоре оказались заняты и последний припозднившийся ученик плюхнулся на единственное свободное место рядом с Гарри, им оказался тоже пуффендуец, который выглядел не менее ошарашенным, чем Поттер.

Призрак представился профессором Катбертом Биннсом и начал свою лекцию без каких-либо дополнительных прелюдий, не обращая никакого внимания на класс. Уже через тридцать минут от начала урока часть класса дремала, часть ковыряла в носу и грызла перья, часть играла в крестики-нолики или морской бой, и только Гарри Поттер жадно вслушивался в слова.

Гарри нашёл лекцию полезной, хотя и немного нудной. Его обрадовало, что на этом уроке не нужно вообще колдовать, а сами лекции похожи на уроки истории в обычной школе, и благодаря им он сможет узнать больше о волшебном мире. Раз уж угораздило попасть в дурдом, то неплохо было бы знать его историю.

Поттер старался записывать за профессором, но из-за дурацкого пера и вечно скручивающегося пергамента у него всё было в кляксах, болела рука и он мало что успевал. В конце-концов Гарри плюнул, достал из кармана обычную шариковую ручку и дело пошло гораздо быстрее.

"Чёртовы перья! Чёртовы отсталые маги! Зачем усложнять себе жизнь? Они бы ещё клинописью на глиняных табличках или на бересте писали для полного счастья! А этот пергамент? Одно мучение! Надо срочно сегодня же заказать Дурслям папку-планшет для бумаги с зажимом иначе я с ума сойду с этими скручивающимися листами", — думал мальчик, продолжая бороться с магической канцелярией.

Джастин увидел у Поттера шариковую ручку и спросил его:

— О, так ты тоже маглорождённый, как и я? Кстати, меня зовут Джастин. Джастин Финч-Флетчли.

— Полагаю, ты уже знаешь, кто я? Поттер, Гарри Поттер, — с некоторой издёвкой произнёс мальчишка. — Даже не знаю, как тебе ответить. Я вырос в обычной нормальной семье с родственниками, но мои родители были магами, хотя я их совсем не помню, — ответил Гарри.

— А это правда, что ты такой великий и победил тёмного мага? — не отставал от него сосед, уже успевший наслушаться историй от старших ребят и от чистокровных магов.

— Неправда, — отрезал Гарри. — По крайней мере я этого не помню, а выдумать про кого угодно можно что угодно. Живых свидетелей того дня не осталось, кроме меня, а я ничего не помню. Так что нельзя точно утверждать, что там произошло в тот день. Ладно, не отвлекай меня, я и так с трудом справляюсь с этими приспособлениями.

Финч-Флетчли хмыкнул и уставился в свой листок, на котором он размазывал пером огромную кляксу, придавая ей всякие причудливые формы, превращая то в овечку, то в слона, то в стрекозу. И в этом не было ничего магического, обычное каляканье на листе бумаги.

Урок подходил к концу, народ стал постепенно просыпаться и расталкивать друг друга. Профессор Биннс задал до следующего занятия, которое будет в четверг четвёртым уроком, прочитать параграф в учебнике, выбрать любого из упомянутых там персонажей и написать небольшое эссе по нему. Гарри решил разобраться с этим попозже, всё равно он не знал толком никаких исторических персонажей из магического мира, ну, кроме самого себя, но писать о себе было бы как-то нескромно. Наверное. А, может быть, и нет. Мальчик посмеялся и, услышав звон колокола, оповещающего окончание урока, быстро побросал всё в сумку и поспешил за остальной группой пуффендуйцев, у которых следующим уроком должны были быть Чары. На них ещё надо было успеть, узнать, где они находятся и не заблудиться в этих безумных коридорах школы-интерната.

Гарри шёл за своими одноклассниками, сопровождаемыми старостой. Мальчика пугали картины, развешанные на стенах. Все эти ожившие портреты были просто отвратительными. Можно, конечно, было себе представить, что это лишь экран телевизора, если бы из картин то и дело не раздавалось шушуканье: "Это Гарри Поттер! Смотрите, это Гарри Поттер!"

Ученику так надоело, что эти люди на картинах обсуждали его, он не выдержал, подошёл к одной из них, где был изображён какой-то лысый мужик с острой седой бородой, одетый в тёмную мантию, наклонился к самой раме и злостной прошипел:

— Если вы сейчас же не замолчите и не перестанете повторять моё имя, отвратительная мазня, я возьму чёрную краску и сделаю из вас "Квадрат" Малевича.

Картины разом замолчали. Изображённые на них женщины прикрыли рот рукой и еле слышно ахали и охали, мужчины молча стояли и смотрели на дерзкого мальчишку, даже нарисованная корова перестала мычать и жевать траву. Лысоголовый волшебник уставился на Поттера, на лице рисованного человека явно застыла гримаса шока, с минуту он провожал взглядом оскорбившего его ученика, а потом исчез куда-то. Гарри ухмыльнулся и пошёл дальше за всеми. Больше на картинах никто не суетился и не произносил его имя.

В то время, когда Гарри шествовал в кабинет Чар, Салазар Слизерин, один из основателей Хогвартса, появился на другом своём портрете в кабинете нынешнего декана Слизерина — Северуса Снейпа.

— Профессор Снейп! Профессор Снейп! — заголосил нарисованный Салазар.

— Что случилось, профессор Слизерин? — Снейп обернулся на зов картины. — Что-то с моими змейками?

— Нет, не со змеями. Этот пуффендуец. Мальчишка Поттер. Он нагрубил мне и угрожал замазать меня чёрной краской. Я никогда ещё не встречал таких дерзких и отвратительных мальчишек, даже его отец, Поттер-старший, не позволял себе такой наглости. Вот что делает с волшебниками нечистая кровь.

— Кхе-кхе, — прокашлялся Снейп. — Моя кровь как бы тоже не абсолютно чиста, уважаемый профессор Слизерин. Не думаю, что наглость зависит от чистоты крови. Если вы не помните, Поттер-старший был чистокровным, но это не мешало ему быть дерзким. Однако, при ближайшем удобном случае я обещаю разобраться с заносчивым мальчишкой. Весь в отца. Нужно поставить на место дрянного ребёнка.

Салазар Слизерин довольно кивнул декану своего факультета и удалился на одну из других своих картин. Снейп же застыл, приложив палец к губам и раздумывая, как бы ему наказать пацана, благо что сегодня должен был быть урок Зельеварения у Пуффендуя. Не успел он закончить свою мысль, как раздался звонок и к нему на урок вломились первокурсники Слизерина и Гриффиндора, которые, вообще-то должны были прийти пятью минутами раньше, но, похоже, долго плутали по подземелью. По лицу профессора зельеварения пробежала тень.

Следующим уроком были Чары. Этому предмету суждено было стать одним из самых ненавистных в списке у Гарри Поттера. А всё почему? А всё потому, что там предполагалось колдовать много и упорно. А колдовать Гарри не хотел.

Учеников встретил профессор-коротышка, представившийся Филиусом Флитвиком.

— Приветствую вас, мои юные волшебники! Мы начинаем с вами увлекательный и очень важный предмет — Чары! Или же, по-другому, Заклинания. Эта дисциплина изучает различные движения палочкой одновременно с произнесением заклинания. Если движение палочкой, слова и ваша магия, направленная в палочку, выполнены верно, то вы получите соответствующий результат. На первом курсе мы будем совершать заклинания только вербальным способом, невербальные гораздо сложнее и этому учатся на курсах постарше. Если движения вашей палочки будут нечёткими, а слова произнесены неправильно, то заклинание не получится, либо получится не так, как вы его ожидаете.

"Ха-ха и ещё раз ха! Не дождётесь вы от меня правильного движения палочки и верных слов. Гарри Поттер — великий маг. Что ж, посмотрим, чьи ожидания оправдаются", — мысленно веселился мальчик.

— Первый наш урок мы начнём с элементарных световых чар. Достаньте ваши волшебные палочки, поднимите их вверх, а потом немного вытяните перед собой, сосредоточьтесь на кончике палочки, представьте, как на нём загорается маленький огонёк и произнесите "Люмос". — профессор Флитвик продемонстрировал заклинание на собственной палочке. — Этот маленький огонёк служит для освещения помещения. Никаких движений палочки не нужно. Чтобы потушить огонёк, нужно представить, как он гаснет и сказать "Нокс". Люмос — Нокс — Люмос — Нокс, — профессор продолжал включать и выключать свою палочку. Теперь попробуйте вы.

Гарри очень боялся, что у него получится. Он сосредоточился на кончике палочки и стал приказывать ей: "Не загорайся, не загорайся, не смей загораться".

— Мистер Поттер, — из транса его вывел голос Флитвика. — Вы не зажжёте палочку взглядом, нужно произнести заклинание. Ну же, давайте!

- Плюмос, Млюмос, Слюмос, Тлюмос, — начал бормотать Гарри, стараясь, чтобы первая, неправильная буква, не звучала слишком громко. Палочка не загоралась.

— Ну же, мистер Поттер! Чётче, чётче! Лю-мос, Лю-мос! Сосредоточьтесь, направьте свою магию изнутри в кончик палочки, — продолжал профессор чар.

— Длюмос, Клюмос, Флюмос, Блюмос, — Гарри уже откровенно издевался.

— Ладно, мистер Поттер, вы пока что потренируйтесь, — сказал профессор Флитвик и стал подходить к другим пуффендуйцам, чтобы проверить, как у них идут дела.

К концу урока все ученики, кроме Гарри Поттера, научились зажигать и тушить свет на конце палочки. У кого-то получалось не с первого раза, у кого-то огонёк был слишком тусклым или гас сам по себе, но так или иначе это заклинание освоили все, кроме Надежды-Всея-Магическая-Британия-Гарри-Поттера. Мальчик ликовал, а профессор раздосадовано покачал головой, надеясь, что юный Поттер просто переволновался и всё скоро пойдёт хорошо.

— Запишите задание к следующему уроку, который состоится в среду четвёртым и пятым по счёту, совместно с Когтевраном. Итак, задание: эссе на тему "Разновидности заклинания Люмос". Я не даю сейчас определённого размера для эссе, но ожидаю от вас полного раскрытия темы.

Прозвенел колокол и ученики первого курса Пуффендуя покинули класс, чтобы отправиться на следующий предмет, который назывался "Трансфигурация".

Войдя в кабинет, дети не обнаружили никакого учителя, лишь полосатая кошка сидела на столе. Гарри занял место подальше от всех и поближе к выходу. Прозвучал колокол на урок, но так как учителя всё ещё не было, пуффендуйцы продолжали беспорядочно перемещаться по классу, разговаривать, копаться в своих портфелях, кто-то пытался играть с незнакомой кошкой. Внезапно кошка спрыгнула со стола и превратилась в строгого вида престарелую ведьму, которая надевала детям шляпу на распределении. Дети ахнули и резко замолчали, рассевшись по своим местам.

"Ну и Цирк уродцев! — подумал Гарри. — Атас просто! Наши учителя — нудный призрак, карлик и кошка. Даже боюсь представить, кто же будет вести остальные предметы".

— Мы уже знакомы с вами, дети, но я повторю ещё раз, меня зовут Минерва МакГонагалл, я буду преподавать вам Трансфигурацию. Трансфигурация — это превращение одних предметов в другие, неживые в живые и наоборот.

"Хм, это могло бы быть полезным, если что-то срочно нужно, но данного предмета нет под рукой. Но ведь придётся колдовать, а вот это мне уже не нужно", — подумал Гарри.

— Предмет очень сложный и требует большой концентрации и магических сил, — продолжала профессор.

"Ой, спасибо что подсказали. Теперь-то я точно знаю, как сделать так, чтобы ничего не получилось", — мальчик продолжал вести внутренний монолог.

— Сегодня в качестве демонстрации я покажу вам, как превращать спички в иголки, а потом вы попробуете это сделать сами. У многих из вас в первый раз ничего не получится, потому что это на самом деле сложный предмет и немногие маги достигают значимых вершин в области трансфигурации. Но не переживайте, постоянные тренировки принесут свои плоды, — вела свою лекцию профессор. — У всех на столах имеются спички?

— Да, профессор, — хором ответил класс.

— Положите спичку прямо перед собой, поднимите палочку на уровень своего плеча и направьте на спичку кончик своей волшебной палочки. Вот так, — продемонстрировала старая ведьма. — А теперь представьте себе спичку, её шершавую тёплую, хрупкую поверхность, представьте как она превращается в холодный, гладкий, блестящий металл с остриём на одном конце и ушком на другом. Представили? — продолжала Минерва. — Хорошо представьте себе иглу. Какая она? Представьте её в своих руках, её вес, толщину, как её можно использовать. Рисуйте иглу в своём воображении. А теперь очертите в воздухе равносторонний треугольник вершиной вниз, начиная с левого верхнего угла, и произнесите слова Фера Верто.

Гарри, убаюканный словами профессора, представил себе иглу, вспомнил как тётя Петунья учила их с Дадли пришивать пуговицы, как у него не получалось вставить нитку в маленькое ушко и как он укололся случайно. Вспомнил, как иголка от неожиданности упала и он искал её в длинном ворсе ковра и с трудом смог ухватить ногтями тонкий гладкий предмет. Как под гипнозом он произнёс Фера Верто и очертил в воздухе треугольник, с ужасом обнаружив, что его спичка превратилась в самую настоящую иголку. Гарри так испугался случившегося, что неистово замахал палочкой на предмет.

"Кыш, кыш! Уходи! Гадкая игла! Уходи! Я тебя не вызывал", — запаниковал мальчик.

Поняв, что иголка не собирается превращаться обратно в спичку, а профессор МакГонагалл уже пошла по рядам, проверять что у кого получилось, Гарри быстро сообразил спрятать иглу в карман своей дурацкой мантии, а на её место положить другую спичку из коробка.

"Фух, кажется успел!" — вздохнул мальчишка.

Чтобы больше не попасть в такую нехорошую ситуацию, мальчик стал усиленно представлять себе спички, тонкие палочки и прочие небольшие деревянные изделия, небрежно рисовать в воздухе что-то мало похожее на треугольник и произносить заклинание, намеренно коверкая слова - Пера Берто. К его счастью, со спичкой ничего не происходило. Подойдя к Гарри, профессор увидела, что мальчик неправильно рисует в воздухе треугольник и что-то не то произносит. Она взяла его руку в свою и начертила в воздухе треугольник:

— Вот так, мистер Поттер, Фера Верто. Вот так, — показала она.

Гарри ничего не оставалось, как правильно изобразить треугольник и даже чётко произнести слова, но заставить его думать не о спичке, а об иголке никто не мог. Он изо всех сил старался не думать об иголке и ему это удалось. Спичка даже не дрогнула.

— Вам надо больше тренироваться, мистер Поттер, вкладывать больше магии. Подключите воображение! Вы что, никогда не видели и не держали в руках иглы? — напирала МакГонагалл.

К концу урока стало ясно, что у одного ученика получилась почти целая иголка, но без ушка, у трёх учеников спичка только изменила цвет, но не превратилась в иглу, ещё у четырёх преобразовался лишь кончик. И у двух, среди которых оказался и Гарри Поттер, не вышло ничего. Вернее, у Гарри-то как раз всё прекрасно вышло, только он успел скрыть этот факт. Ему повезло, что он сел подальше ото всех и в самом конце, поэтому никто не заметил его подмены.

— Для того, чтобы превратить иглу обратно в спичку, нужно другое заклинание, но пока что мы не будем изучать обратного превращения. В любом случае, ваши спички сами вернутся к первоначальному виду в ближайшие пять часов. Лишь хорошо обученные и сильнейшие маги могут трансфигурировать вещи на продолжительное время, а особо одарённые даже на много лет.

"Спички в иголки. Воду в вино. Тыкву в карету, а потом обратно", — в голове Гарри стали возникать неосознанные ассоциации.

— Домашнее задание. Следующий урок у вас завтра перед обедом, поэтому я не буду задавать вам письменной работы, вместо этого задаю вам практическое задание: продолжайте тренироваться превращать спички в иголки, коробки со спичками можете забрать с собой и сразу предупреждаю, что "Спички-детям не игрушка", поэтому они зачарованны от поджигания.

Урок закончился, теперь можно было отнести вещи в комнату, сходить на обед, немного отдохнуть и оставалось посетить двойной урок Зельеварения совместно с Когтевраном.

Примечания:

Некоторые диалоги частично взяты из канона.

Для урока Зельеварения нужно было переться в какие-то подземелья. Было очень неудобно спускаться из башни Пуффендуя в самые нижние помещения замка, преодолевая немыслимое количество лестниц, поворотов, коридоров и дверей. Гарри всё гадал, как можно запомнить все эти пути-дороги и уже подумывал над тем, чтобы начинать составлять план помещений Хогвартса, иначе, если заблудиться, то можно провести здесь всю жизнь, плутая по коридором, точнее не всю жизнь, а до того момента, пока не умрёшь с голоду.

Подземелья встретили мраком, холодом и запахом плесени. Гарри невольно поёжился: "Брр, хорошо, что я не пошёл на Слизерин, иначе мне пришлось бы проводить в этих склепах не только несколько уроков в неделю, но ещё и каждую ночь, вечер, утро и послеобеденное время".

Через пару минут после звонка из класса Зельеварения вывалила группа детей Слизерина и Гриффиндора, у которых уроки были как раз перед группой Гарри, ребята были необычайно тихи и смурны. Рон увидел в коридоре Поттера и подошёл к нему.

— Привет, Гарри! Как у тебя дела? Как первый день? Жаль, что ты не попал к нам на Гриффиндор, у нас так классно, — защебетал рыжик.

— Нормально, — пожал плечами пуффендуец. — Как Зелья?

— Ужас! Профессор Снейп просто зверь. Снял кучу баллов в первый же день, назначил отработку одному мальчику с нашего факультета, Невиллу. Всё как мои братья и говорили об этом профессоре.

Мальчишки не успели долго побеседовать, к ним подскочила пышноволосая девочка и потащила Рона за руку.

— А, привет Гарри! — бросила она в сторону Поттера. — Нам пора, Рон, не стоит задерживаться, мы опоздаем на следующий урок, а старосты не будут нас ждать, — и парочка гриффиндорцев скрылась из виду.

Гарри зашёл в класс последним, когда все уже уселись на места и разложили свои котлы, пергаменты и перья. Мальчик молча подошёл к крайнему столу, где было свободное место, но не успел он достать свои принадлежности, как профессор резко обернулся к нему и гаркнул:

— Наша новая знаменитость! Гарри Поттер! И что же вам помешало прийти в класс вовремя? — лицо профессора Снейпа исказилось.

— Я пришёл вовремя! Ещё не было звонка... сэр! — не остался в долгу Гарри.

И только он закончил говорить последнее слово, как раздался звон колокола.

— На мои уроки, мистер Поттер, вы обязаны приходить заблаговременно, чтобы к началу занятия уже всё лежало на ваших столах. Десять баллов с Пуффендуя за неготовность к уроку! Вам понятно? — брызгал ядом декан Слизерина.

— Вполне понятно, сэр. Хотя я и не считаю, что вы правы. Я успел бы всё приготовить, если бы вы не стали придираться ко мне сразу же, как я вошёл, — парировал Гарри.

— Ах, вот как вы говорите, мистер Поттер! Ещё десять баллов с Пуффендуя за дерзость! Ладно, сейчас мы не будем тратить время на пустую болтовню, — Снейп резко развернулся и стремительным шагом пролетел к доске, оставляя за собой развевающуюся мантию, потом так же резко развернулся лицом к классу.

— Меня зовут профессор Северус Снейп, — он махнул палочкой, и на доске появилось его имя, выведенное курсивом. — Вы обязаны называть меня профессор Снейп и обращаться ко мне либо профессор, либо сэр.

"А можно я буду к вам обращаться Ужас подземелья?" — Гарри веселился в своих мыслях.

— На моих уроках не будет глупых размахиваний волшебными палочками и безумных заклинаний.

"А вот это уже замечательно, профессор! Мне меньше всего хочется махать палочкой и говорить заклинания".

— Как обычно, я не ожидаю, что кто-нибудь из вас сможет оценить такую точную науку и такое тонкое искусство как изготовление зелий. Как бы то ни было, немногих избранных, кто проявит предрасположенность, я смогу научить, как обмануть разум и овладеть чувствами. Я смогу рассказать им, как разлить по бутылкам славу, сварить популярность и даже закупорить смерть, — Снейп ходил вдоль доски и говорил чуть ли не загробным голосом.

"Боже мой, профессор, что за бред вы тут несёте? Разве вы не должны уроки подобного типа начинать с лекции о технике безопасности, о приборах, составах и их назначении? Кому нужны эти пустые разговоры о чувствах и разуме? Что у них в этом сумасшедшем доме за программа образования такая? Кто-нибудь вообще отслеживает всю ту дичь, что они тут преподают", — мысли мальчика уходили всё дальше и дальше.

Профессор зельеварения заметил, что Гарри Поттер витает где-то в облаках, и завис над ним с выражением явной угрозы на лице.

— Мистер Поттер! — рявкнул он и мальчик от неожиданности подпрыгнул. — Смотрю, вам не интересно то, что я говорю?! Скажите мне, мистер Поттер, что я получу, если смешаю корень златоцветника и настойку полыни?

— Вы получите смесь корня златоцветника и настойки полыни, сэээр, — как ни в чём не бывало уставился на него Поттер, изобразив на лице саму невинность.

— Не наглейте, мистер Поттер. Следующий вопрос: если бы я попросил вас найти безоар, где бы вы стали его искать?

— Извините, профессор Снейп, но я не могу отвечать на вопросы, которые мы ещё не проходили. Может быть, вы не помните, но у нас сегодня первый урок, и мы тут учимся первый день, вы не имеете права нас спрашивать о том, чего вы нам ещё не преподавали, — мальчику не нужно было лезть за словом в карман.

Снейп обалдел от такой наглости дерзкого мальчишки, что даже сжал челюсти до хруста, а глаза его зло засверкали.

— Так значит, мистер Поттер, вы не открывали учебников до того, как начался учебный год? Ещё десять баллов с Пуффендуя за отсутствие подготовки к уроку! — профессор вперился взглядом в ученика.

— А что, обязан был, сэр? Я мог бы, конечно, открыть учебники и даже что-то почитать, но нигде не написано, что я обязан был это делать, поэтому вы не имеете никакого права задавать мне эти вопросы. В чём тогда была бы ваша роль как учителя, сэр? — Гарри ухмыльнулся.

"Наглый, заносчивый, отвратительный, дерзкий, гадкий мальчишка. Вылитый Поттер-старший! Ну я тебе ещё устрою!" — кипел зельевар.

— Хорошо, мистер Поттер, раз вы так настаиваете, то персонально вам я задаю три эссе на темы "Использование корня асфоделя", "Безоар и его свойства" и в нагрузку "Волчелычное зелье", каждое на два фута. И лично потом опрошу вас по этим темам. Записывайте названия!

Гарри достал магловскую шариковую ручку и стал записывать то, что персонально задал ему Снейп. Профессор уставился на предмет в руках мальчишки и прошипел:

— Мистер Поттер! Чем вы изволили писать? Где ваше перо? Вас что не предупредили, что в школе Хогвартс ученики обязаны писать перьями? Ещё минус пять баллов с Пуффендуя за неиспользование пера!

— Да ради бога, — сказал Поттер, выкрутил из ручки стержень и вогнал его внутрь пера, предварительно откусив очин. — Теперь довольны, сэээр? Вот, я пишу пероооом!

Зельевар чуть не захлебнулся от такой наглости, по шкале которой мальчишка обходил даже своего отца. Снейп решил разобраться с пацаном позже и вернулся к уроку. Он снова развернулся на каблуках и оказался у доски.

— Сегодня мы будем готовить "Зелье для излечения фурункулов и прыщей". Вам понадобятся змеиные зубы, рогатый слизень и иглы дикобраза.

"Ну конечно же! Что может быть лучше, чем начать первые же уроки с приготовления зелья?! Не преподав ни основ безопасности, ни теории, ничего! Кто эти ваши рогатые слизни? Какие свойства у зубов и игл? Алё, профессор, вас вообще где-нибудь обучали, как правильно вести уроки? Или вы тут все работаете от балды, что кому взбрело в голову? Хотя чего я хочу от сумасшедшего дома? Тут учителя ещё более шизанутые, чем ученики", — возмущался про себя Гарри.

Прозвенел звонок с урока. Профессор объявил пятнадцатиминутную перемену и предупредил, что зелье от прыщей они будут готовить на втором уроке и для этого им необходимо сейчас установить свои котлы на подставку, достать весы, палочки для помешивания и стандартные наборы ингредиентов, чтобы не отвлекаться на это на уроке.

Примечания:

Продолжение урока Зельеварения в следующей главе.

Всю перемену когтевранцы были заняты перечитыванием главы про "Зелье от фурункулов" и перепроверкой своих наборов для лабораторных занятий, чтобы, не дай Мерлин, не попасть впросак перед суровым профессором Снейпом. Им было не до Поттера и его выходок — своя собственная шкура и угроза стать посмешищем волновали куда больше. Пуффендуйцы, в свою очередь, не слишком сильно переживали из-за снятия баллов на первом же уроке Зелий, большинство из них пришли к выводу, что профессор на пустом месте придирался к их однокурснику и потому сочувствовали Гарри. Самого же Гарри Поттера всё устраивало, пока что всё шло так, как он и задумывал. Единственное, что мальчика кидало между двух вариантов: вести себя абсолютно неприязненно к их школе для чудиков, либо же не показывать так откровенно своё отвращение и немного подыгрывать. Поразмыслив, Гарри надел на себя воображаемую маску — раз уж взялся играть роль, нужно играть её правдоподобно и до конца.

— Замолкли все! — раздался глас Снейпа ровно за минуту до звонка. — Описание зелья в учебнике, надеюсь, вы ознакомились с ним самостоятельно. Краткий рецепт на доске. Все нужные ингредиенты есть в ваших наборах и вам не придётся брать ничего дополнительно из вот этого шкафа, — сказал зельевар и указал на стеллаж у стены.

Взмахом палочки профессор разжёг огонь на горелках детей, посчитав, что им ещё рано делать это самостоятельно, так как они точно не проходили данного заклинания на Чарах, а у него нет никакого желания спасать свою лабораторию от пожара из-за неумелого обращения детей с заклинаниями огня.

— Приступайте к работе! Чуть позже я научу вас, как уменьшать и увеличивать огонь в горелках, но сегодня вам это не понадобится. Заметьте, что иглы дикобраза нужно добавить после того, как снимите котёл с огня.

"Чего? Только не это! А как же обещания, что на ваших уроках не будет глупых взмахов волшебной палочкой? А? Или этот случай к глупым взмахам не относится? Ну ладно сегодня меня пронесло, но как я потом буду регулировать пламя и разжигать огонь. Хм? Похоже, придётся заказать спиртовую горелку и спички. Или зажигалку. Или попросить кого-то делать это за меня. В общем, надо как-то выкручиваться", — подумал Гарри.

— Поттер! Хватит считать ворон! Приступайте к работе, — вернул его из размышлений Снейп.

— А? Да, сэр, — сказал мальчик, налил воды в котёл и уставился на рецепт.

"Положите в ступку 6 змеиных зубов. Измельчите змеиные зубы пестиком в мелкий порошок", — Гарри проделал всё как написано.

"Положите в котёл 4 меры полученного порошка. Добавьте в котёл 4 рогатых слизня", — мальчик выполнил все действия.

"Так, здесь нигде не написано, но профессор Летучая мышь упомянул, что надо вначале снять котёл с огня. Добавьте в котёл 2 иглы дикобраза", — едва Гарри успел закончить читать написанное, как в нескольких углах класса раздались хлопки.

— Я, кажется, ясно выразился, что нужно вначале снять зелье с котла, а потом добавить в него иглы! Ваше счастье, что я успел нивелировать ущерб, иначе вас ждала бы та же участь, что и тех, кто был здесь до вас пару часами ранее. Мечтаете побывать в лазарете в первый же день? — профессор Снейп зло выговаривал каждое слово.

"Помешайте 5 раз по часовой стрелке", — Гарри взял свою волшебную палочку и стал размешивать ею зелье.

— Поттер! Поттер! Остановитесь! Что вы делаете? — воскликнул Снейп, в ужасе вытаращив глаза.

— Мешаю зелье, сэр, — пожал плечами мальчик с выражением непонимания на лице.

В мгновение ока зельевар оказался у стола Гарри и схватил его за руку, вынимая палочку из котла.

— Вы с ума сошли, Поттер? Чем вы мешаете зелье? — взгляд Снейпа был убийственным, ещё секунда и он заклинанием очистил палочку ученика.

— Палочкой, сэр! Здесь написано, что нужно помешать зелье палочкой, пять раз! — сказал Гарри и ткнул пальцем в учебник в место, где это было написано.

— Идиот!!! Поттер, вы идиот?! Имеется в виду не волшебная палочка, а палочка-мешалка. Она может быть стеклянной или деревянной из специально обработанного дерева, но никак не волшебной. Вы хоть знаете, к чему могут привести такие необдуманные действия? Мешать зелье волшебной палочкой! О, Мерлин! Вам повезло, что я быстро среагировал, а зелье уже было снято с огня, — зельевар сам стал закипать, как котёл с неправильно сваренным снадобьем.

— А мне откуда было знать, сэр, что именно подразумевается под фразой помешать палочкой? Палочка? Прут? Трость? Стержень? Древко? Жезл? Хворостина? Деревянная? Стеклянная? Волшебная? Пластиковая? Я что, гадалка? — Гарри было не остановить.

— Угомонитесь, Поттер, — устало сказал Снейп и отошёл от стола мальчика. — Налейте ваши зелья во флаконы, подпишите и поставьте мне на стол. Все, чьи зелья взорвались, получают минус десять баллов и отработку. Поттер! Вам тоже отработка, за безрассудство. Завтра, после ужина. И всему классу задание, написать эссе на тему "Виды котлов и палочек для помешивания и их использование".

Когда ученики покинули класс, зельевар глубоко задумался о том, что надо бы пересмотреть методику преподавания. Каждый год первокурсники взрывали это зелье, получали травмы на первом же уроке, разбивали флаконы, опрокидывали котлы, обжигались огнём. Но ещё никто и никогда не додумался помешать зелье своей волшебной палочкой! При некоторых обстоятельствах это может привести не просто к локальному взрыву, а к полномасштабной катастрофе!

Маг нехотя допустил мысль, что он что-то делает не так, что, может быть, стоит больше внимания уделять технике безопасности, больше разъяснять и задавать на самостоятельное обучение не только про зелья, но и про инвентарь, с которым они работают? Конечно, всё образование строилось на том, что дети волшебников и так живут в этой среде и знают основные моменты, разбираются в этом как в само собой разумеющемся, но с каждым годом в Хогвартс стало поступать всё больше и больше маглорождённых, которые не знают элементарных вещей, и, видимо, пришла пора переориентировать программу.

Снейп стал просматривать флаконы, выставленные на его столе. Это был его последний урок на сегодня, и нужно было до ужина успеть проверить образцы зелий первокурсников и выставить за них оценки. Профессор осторожно взял один из пузырьков, покрутил его в руках, посмотрел на свет и напротив имени Ханна Аббот поставил в журнале отметку удовлетворительно. Он перебирал зелье за зельем: Эрнест Макмиллан — выше ожидаемого, ещё один пуффендуец Захария Смит — удовлетворительно, когтевранец Энтони Голдстейн — превосходно, ещё одна из воронов Падма Патил — выше ожидаемого.

Перебирая флакон за флаконом он наткнулся на имя Гарри Поттер: "Хм, при всей неадекватности и дерзости дрянного мальчишки, он каким-то образом умудрился сварить приличное зелье. Я бы даже поставил ему выше ожидаемого, не будь он наглым отпрыском чёртового-Джеймса-Поттера, поэтому с чистой совестью ставлю ему удовлетворительно. Нет, я поставлю ему слабо, за оскорбление основателя факультета Салазара Слизерина. Негодный мальчишка должен усвоить, что мир не крутится вокруг него. Да! Я поставлю ему слабо! Тем более, что все видели, как он помешал зелье своей волшебной палочкой".

Снейп поставил отметку в журнал и удовлетворённо ухмыльнулся. К ужину образцы зелий всех первых курсов были проверены.

Сразу же после ужина Гарри закрылся пологом в своей кровати, чтобы написать письмо Дурслям. Он скинул ненавистную мантию, но прежде обнаружил в её кармане спичку и вспомнил о том, что произошло на уроке Трансфигурации. Мальчик выдернул из обычной магловской тетрадки двойной лист, достал шариковую ручку и стал писать:

"Здравствуйте тётя Петуния и дядя Вернон! Привет Дадли!

Пишу вам из сумасшедшего дома под названием Хогвартс. После того, как я провёл две недели у не совсем нормального семейства Уизли, старым паровозом мы прибыли в сам интернат. Как я и ожидал, здесь всё совсем ненормально. У нас очень странные учителя, например: у нас есть женщина-кошка, древний призрак, карлик, а предмет типа химия ведёт какой-то глубоко неуравновешенный человек с внешностью вампира. А ещё в столовой за местами для преподавателей я часто вижу какого-то великана, говорят, что он тут лесник. И дёрганного чувака в тюрбане, и с виду не очень адекватную тётку в очках больше, чем у меня. У нашего директора интерната такая длинная борода, что мне кажется, он постоянно случайно окунает её в суп или в стакан с чаем. Когда у меня будет время, я попробую вам зарисовать это".

Гарри покусал ручку зубами, размял руки и продолжил письмо.

"Я живу в комнате совместно с двумя другими мальчиками, но я толком ни с кем не познакомился. Они все странные и сходят с ума от радости, что больны магией. Да и, честно говоря, тут некогда особо общаться. Занятия идут почти до пяти часов вечера и задают очень много с самого первого дня. Я изо всех сил стараюсь не колдовать, хотя и чувствую постоянно симптомы своей болезни. Сами занятия здесь какие-то дурные, большей частью учат всякой ерунде, но есть и более или менее полезные уроки, пока что мне сложно судить, так как прошёл только один день и у нас ещё не все предметы были".

Мальчик на минуту остановился, обдумывая своё письмо.

"Еды тут достаточно. Есть какие-то ненормальные блюда, но я смог подобрать то, что можно употреблять без боязни получить несварение желудка. Я очень переживаю, что за время пребывания в интернате для детей с психическими отклонениями совершенно отстану от школьной программы для нормальных. Поэтому очень прошу вас выслать мне орфографический и орфоэпический словари английского языка и, если сможете, комплект таких же учебников, по которым сейчас учится Дадли в средней школе. Придётся много времени уделять самообразованию. Кроме того, мне очень нужна походная газовая горелка с прилагающимися к ней причиндалами, планшет с зажимом для закрепления листов и набор батареек SR626SW для моих наручных часов. Остальное буду писать по ходу дела. Очень надеюсь, что не задержусь здесь надолго, скучаю по вам. Ваш Гарри".

Школьник сложил письмо, сунул его в импровизированный конверт из пергамента и поспешил в совятню к своей питомице, сове Хедвиг, нужно было поскорее отправить письмо. Он ещё плохо ориентировался в здании, но путь в совятню запомнил. Добравшись до места назначения, Гарри подозвал неясыть и прикрепил ей к лапе письмо. Пернатое ухнуло и улетело прочь, превращаясь в маленькую точку. Гарри немного постоял у проёма окна, глядя вдаль и вспоминая, что когда-то он жил почти нормальной жизнью, пока в его почтовом ящике не появилось чёртово письмо, а на пороге не возник бородатый безумец. Немного погрустив, Поттер решил, что нужно отправляться в библиотеку и начинать писать эссе по Истории магии, Чарам и аж четыре эссе по Зельям. Конечно же Гарри не собирался писать там научные трактаты, но что-то всё равно надо было накалякать, хотя бы ради отвода глаз. Заданное на дом практическое задание по превращению спички в иголку он решил игнорировать, больше тревожась о том, как бы научиться брать симптомы своей болезни под контроль.

Прибыв спустя какое-то время в библиотеку, дорогу куда он нашёл, спрашивая путь у учеников постарше, Гарри счёл это место довольно уютным и располагающим к тому, чтобы проводить здесь много времени в тишине и одиночестве. Библиотекарша Ирма Пинс вежливо поинтересовалась, какая информация требуется мальчику. Гарри на секунду задумался, бросил короткий взгляд на свои записки и решил, что стоит начать с эссе по Зельям.

— Добрый вечер, мадам Пинс. Мне нужна информация про безоар, волчелычное зелье, асфодель и... И котлы и мешалки, — вежливо ответил мальчик.

Через пять минут библиотекарь положила на стойку перед Гарри башню из книг по зельеварению. Ученик с трудом поднял учебные пособия и потащил их в самый дальний угол у окошка, где ему никто не мог бы помешать.

"Так, что у нас тут? Бе-зо-ар. Вот с него мы и начнём", — мальчик открыл оглавление на букве "Б".

"Бадьян, беладонна, бубонтюбер, болтрушайка, броненосец, брюховёртка, бумсланг, бундимун, безоар... Вот он. Безоар", — Гарри провёл пальцем по линии точек, которые вели к номеру страницы и открыл книгу в нужном месте.

"Безоар — камень, который образуется в желудке козы. Редок и очень ценен. Является ингредиентом для некоторых зелий и сильным противоядием от обычных ядов, принятых внутрь. Так-так-так, угу, ага, это понятно, ясно", — Гарри пробежал взглядом весь текст и посмотрел дополнительный материал в других книгах.

"Так-с. Эссе. Эссе про безоар. Написать два фута. Угу, ага, хорошо, два так два, да хоть три", — Гарри взял кусок пергамента, используя свою ладонь отмерил примерно два фута, загнул лист и оторвал по линии сгиба.

Потом он немного подумал, подняв глаза к потолку, покрутил в руках шариковую ручку, погрыз ноготь и расположил лист пергамента горизонтально. Сверху посередине мальчик написал большими буквами слово Безоар , ниже нарисовал козу, пририсовал у неё желудок в анатомически правильном месте и изобразил в нём маленький камушек, проведя стрелку от него к слову Безоар. Гарри ещё немного подумал и ниже перечислил через запятую различные простые яды на всю длину горизонтального пергамента, нарисовал под ними фигурную скобку и под ней написал фразу "Просто суй им в глотки безоар" так же на всю длину пергамента большими крупными буквами. Мальчик открыл книгу на букву "В", чтобы найти там изображение Василиска. Схематично перерисовав Василиска на пергамент с противоположной стороны от козы с желудком, Гарри обвёл его в кружок и перечеркнул крестом, подписав снизу "не действует". Ещё ниже он перечислил некоторые зелья, в которых используется безоар и посчитал, что на этом его эссе в два фута... "А что не так? Кто сказал, что надо писать вертикально, а не горизонтально? Да и про размер шрифта никто не упоминал"... В общем, он посчитал, что его эссе готово.

Следующее эссе, за которое он взялся, было про Асфодель. Как и в случае с безоаром, Гарри предварительно прочитал текст. Изобразив на весь пергамент, на этот раз расположенный вертикально, огромный цветок асфоделя, он обвёл его корень кругом и сделал по окружности приписку "ингредиент". Рядом с названием растения, написанного сверху над рисунком, мальчик поставил знак "=" и написал ещё два слова — златоцветник и бессмертник. Проведя стрелку от корня, Поттер изобразил ступку с пестиком и сделал приписку "порошок". Сбоку, на свободном месте, начертил от руки таблицу в два столбца. В одном он написал название Зелье Виггенвельд, в другом столбце — Напиток живой смерти. Под каждым из зелий кратко набросал состав, свойства и область применения. Всё, второе эссе готово!

Оставалось написать про Волчелычное зелье и про котлы с мешалками. Гарри умел быстро читать любые тексты и хорошо усваивать прочитанную информацию. Дело в том, что как только они с Дадли пошли в школу, тётя Петунья записала их на курсы Скорочтения , да и от природы мальчик был настоящим чтецом. Поэтому да, информацию он прочитал по-настоящему, а вот тратить время на написание огромного количества текста не имел никакого желания. И не хотел, и вообще сомневался, что реально написать столько эссе за один раз. Поэтому работу по Волчелычному зелью постигла та же участь, что и две предыдущих: схемы, таблицы, рисунки, стрелки, изображения лунных фаз, фигурные скобки, схематические чертежи и работа была готова. "В чём смысл тупо переписывать и пересказывать тексты из книжек? Информация в таком виде даже лучше запоминается", — подумал Гарри. Но вот работе по котлам и мешалкам он уделил настоящее внимание, честно написав два фута убористым почерком, подробно изложив все виды, размеры, составы и прочие характеристики, не забыв, конечно же, сделать небольшие рисунки к каждому абзацу.

До закрытия библиотеки ещё оставалась пара часов, мальчик посмотрел на расписание и темы оставшихся эссе и решил, что сегодня он сделает ещё работу по Истории магии, там где задавали написать про знаменитых волшебников, а завтра, после отработки со Снейпом, займётся Люмосами по Чарам. Гарри собрал все книги по зельеварению, с трудом оттащил их обратно на стойку библиотекаря и попросил книги с информацией о знаменитых волшебниках. Он ещё не решил, про кого будет писать...

Примечания:

Про кого будет писать Гарри, вы узнаете в следующей главе.

Гарри взял одну из книг и открыл её на списке великих волшебников. Он вёл пальцем вниз, вчитываясь в имена и фамилии.

"Мерлин — о, я уже слышал это имя! Походу, это что-то типа бога у них тут. Геллерт Грин-де-Вальд, Альбус Дамблдор. Альбус Дамблдор? Неужели кто-то станет писать про этого чудика? О, Мерлин, великий чудик Дамблдор! Годрик Гриффиндор, Кандида Когтевран, Пенелопа Пуффендуй, Салазар Слизерин — судя по фамилиям, именами этих товарищей назвали факультеты. Писать про них банально. Гарри Поттер? Да что они могу знать обо мне? Годовалый Гарри Поттер стоит в одном списке с основателями дурдома-интерната? Ну и бредни. Кто знает меня самого лучше меня? Николас Фламель. Знакомое, кстати, имя. Какой-то древний француз-алхимик. Неужели тоже был волшебником?"

Гарри провёл пальцем по ещё нескольким именам, не вызывающим у него никаких ассоциаций.

"Скучно. Скучно. Скучно. А напишу-ка я про... Вот! Про Волдеморта! Должен же я, в конце-то концов, знать, кого якобы победил в годовалом возрасте", — Гарри достал шариковую ручку и раскрутил чистый пергамент, придавив его по уголкам книгами, чтобы он не закручивался.

Прочитав статьи о Волдеморте, которые были в книгах, мальчик немного подумал, с чего бы начать и вывел в середине листа большими буквами TOM MARVOLO RIDDLE и начал писать.

"Жил-был на свете маленький мальчик, по имени Том. Обычное такое имя, ничем не примечательное и ничем не выделяющее его среди множества других детей. Это одно из самых распространённых имён. Кстати, как и имя Гарри. С детства у мальчика Тома были проблемы с психикой. Но никто на это не обращал должного внимания и не принимал никаких мер. Мне знакомы проблемы и переживания Тома и я вполне могу понять, что заставляло его делать нехорошие дела. Я тоже иногда делал нехорошие дела. Мне кажется, я могу делать гораздо больше нехороших дел. Мальчик взрослел и проблемы росли вместе с ним. Потом он пошёл учиться в школу-интернат, ну прямо как я! Ах да! Забыл написать! У этого мальчика был обычный папа, его тоже звали Том и не совсем обычная мама. Это чем-то немного похоже на меня, потому что у меня тоже был необычный папа, но у меня и мама была необычная, хотя у меня вполне обычные тётя и бабушка с дедушкой. Так что получается, что я более необычный, чем мальчик Том, хотя я совсем не помню своих родителей. В общем, пока не об этом.

Том Реддл попал на Слизерин. Считается, что это имеет какое-то особое значение. Но по мне так это не очень важно, имеет значение лишь то, что внутри человека, а не в какой части замка он спит и какую нашивку носит на своей одежде. Мальчик был настолько странный, что умел разговаривать со змеями. Это смешно, но однажды я тоже разговаривал со змеёй, в зоопарке. Я как-то мило побеседовал с одним удавом, но мой кузен испугался и стал спрашивать, почему я шиплю? А разве я шипел? Мне казалось, что я говорю на нормальном языке. Похоже, что умение говорить со змеями — это один из симптомов нашей с Томом общей... как бы так сказать... необычности что ли. Но мне это совершенно не мешает, я бы был не прочь уметь вести диалог ещё и с жабами, летучими мышами, козами, улитками, клопами.

Том был симпатичным ребёнком, он тянулся к знаниям и даже стал лучшим учеником на факультете и в школе. Он быстро стал центром притяжения людей вокруг себя, собрал этакий клуб почитателей. Вот знаете, я ещё ничего не сделал в этой жизни и вряд ли я буду лучшим учеником, но каким-то образом у меня уже есть поклонники и почитатели и чуть ли не свой собственный фан-клуб. И если Тому приходилось прилагать усилия, чтобы привлечь к себе людей, то мне этого не нужно делать, уже всё сделано за меня, и стоит только поманить пальцем, как все сбегутся и начнут кланяться мне. Возможно, когда-нибудь я этим воспользуюсь.

Постепенно Том Реддл стал интересоваться всякими опасными вещами, расширял и углублял свои познания и достиг в этом успехов. Вообще-то, я тоже люблю читать всякое разное. Когда я учился в обычной школе мне нравилось читать про средневековые пытки, казни и эпидемии болезней, ещё мне очень нравилась тема про то, как отлавливали ведьм и сжигали их на кострах, также я люблю литературу про разные войны, оружие и ещё мне нравится анатомия, это мой любимый раздел в биологии. Впрочем, я не считаю, что если ты интересуешься чем-то, то обязательно должен воплощать это в жизнь. Это просто интерес и не более того. Если бы меня спросили, кем я хочу стать в будущем, я бы сказал, что хочу быть мясником. Это прибыльное дело. Вот у нас есть мясной магазин рядом с домом, там работает мистер Джонс, он так умело разделывает тушу, отделяя шкуру от мяса, конечности от туловища, мясо от костей. Я много раз наблюдал за его работой, это завораживает. Мясо всегда хорошо покупают. Это доходный бизнес.

Когда Том Реддл вырос и закончил школу-интернат, он не смог устроиться на ту работу, на которую хотел. Вообще-то, желания не всегда совпадают с реальностью. Например, Адольф Гитлер тоже не стал тем, кем планировал, а он хотел быть художником. Не знаю, расстроюсь ли я, если не смогу стать мясником? Думаю, что если такое случится, я смогу реализовать себя в чём-то другом. В крайнем случае пойду санитаром в морг, туда берут даже без образования.

Взрослый Том Реддл хорошо изучил какие-то особые искусства. Не знаю, что это значит, наверное тоже что-то типа художника или, может, это театральные искусства или музыкальные? Короче, не важно. Важно то, что он нашёл себе подходящую компанию и собрал почитателей своего таланта. Как и многие деятели искусств, он решил взять себе псевдоним, чтобы подчеркнуть свою индивидуальность и яркость личности. Он выбрал себе имя Волдеморт. По мне так звучит отлично — Волдеморт! Это интересное, сильное имя. Если перевести его с французского (да, я учил в начальной школе французский), то "Vol de mort" можно перевести как "Полёт смерти". Очень оригинально и сильно. Когда я вырасту может быть я тоже возьму себе псевдоним. Например, Волдепот, что можно было бы перевести с французского как "Кража горшка". Или Фолдепот — "Запасной горшок". Второй вариант мне особенно нравится: лавка мясника "Фолдепот". Сейчас почему-то все боятся произносить его выбранный псевдоним и называют Волдеморта Сами-Знаете-Кто. По мне так это очень глупо: сами-знаете-кто, сами-знаете-с-чем, сами-знаете-как, сами-знаете-почему, сами-знаете-для-чего, сами-знаете-какой. Куда лучше звучит его другой псевдоним, данные ему его фанатами — Dark Lord — Тёмный Лорд. Звучит супер. Но лично я бы предпочёл, чтобы меня звали Dark Pot, то есть, Тёмный Горшок значит. Это звучит мистически: I am lord Dark Pot⁽¹⁾.

У меня есть предположение, что Том Марволо Реддл, он же Лорд Волдеморт, он же Тёмный Лорд, он же Сами-Знаете-Кто был болен маниакальной формой шизофрении, и именно это заставило его совершать убийства. Первые симптомы были заметны ещё в детстве, а без лечения понятно, что оно только усугубилось. Я тоже замечаю за собой похожие симптомы, но всё же надеюсь, что у меня не будет шизофрении. Что-то, может быть, голоса в голове или ещё что-то, заставили мужчину совершать убийства и всякие другие вещи, признаваемые в обществе плохими. Так получилось, что на его пути оказались мои родители и я. Было ли это случайностью или так предначертано судьбой, я не знаю, но родители погибли, а я выжил. Наверное, травма головы не была смертельной, хотя и задела мой мозг, судя по моим ощущениям. Многие считают, что Волдеморт вернётся, но разве с того света кто-нибудь возвращался?"

Гарри поставил последнюю точку и свернул пергамент, библиотека уже закрывалась, и пора было возвращаться в свою башню. Он очень устал и мечтал только об одном — поскорее лечь спать. Добравшись до кровати, Гарри опустился на подушку с мыслями о том, что это был всего лишь первый день в этой школе-интернате, а он уже так вымотался.

1) анг. Я — лорд Тёмный Горшок.

Вернуться к тексту

Утро второго дня, кажется, наступило слишком рано. Не успел Гарри закрыть глаза, как в дверь уже барабанил староста. Второй день в интернате, а Гарри как выжатый лимон. Поднявшись и проскользнув в душевую, мальчик позволил себе немного понежиться под тёплой водой. Потом он вернулся в комнату и заглянул в расписание: сегодня два урока ЗОТИ с Когтевраном, Трансфигурация и две Травологии. А ещё вечером надо написать эссе по Чарам и сходить на отработку к профессору Зельеварения. И ни в коем случае не колдовать!

После завтрака группа первокурсников отправилась к кабинету ЗОТИ в сопровождении старост. Но префекты уже стали поговаривать, что собираются водить их только эту неделю, а потом им уже самим придётся ориентироваться в Хогвартсе. Кабинет ЗОТИ встретил удушливым запахом чеснока, Гарри поморщился и сел на самую последнюю парту, поближе к двери. Прозвенел звонок и в класс из подсобного помещения, с противоположной от входной двери стороны, вошёл профессор по Защите от тёмных искусств. Им оказался тот странный молодой человек в тюрбане, лицо которого постоянно дёргалось, словно у него был нервный тик.

— Д-д-д-доброе у-у-утро, у-у-у-ученики! М-м-м-меня з-з-з-з-зовут п-п-п-п-профессор К-к-квирелл.

"Японский городовой! К кошке, карлику и призраку просто чудесное дополнение! А чесноком-то как воняет, аж голова потяжелела".

— З-з-з-з-записывайте т-т-т-тему у-у-урока "В-в-в-ведение в З-З-З-ОТИ". З-З-З-ОТИ — э-э-э-э-то н-н-наука о-о-о-об и-и-и-и-спользование м-м-м-магических с-с-с-ил д-д-д-для з-з-з-з-з-защиты и с-с-с-самообороны м-м-м-мага.

"Мама дорогая. Да этот Маг-Кое-Как просто профнепригоден. Что можно усвоить и понять из этого бесконечного пыканья и мыканья? Зачем ему на голове тюрбан и почему тут так воняет чесноком?".

Что говорил профессор дальше, Гарри уже не слушал. Он прикрыл глаза и попытался абстрагироваться от происходящего, чтобы унять всё нарастающую головную боль.

"Мне нужна таблетка. Моя голова сейчас просто взорвётся. Сто лет такого не было!"

— П-п-п-отер! — раздалось над ухом у мальчика.

Гарри резко открыл глаза и посмотрел на Квирелла и в этот момент голова мальчишки действительно взорвалась болью.

— С-с-с-вами всё н-н-нормально, П-потер?

— Профессор... Прошу прощения, но мне срочно надо уйти. В больницу. Скажите домашнее задание.

— Л-л-ладно. Э-э-э-эссе про Т-т-тёмные и-и-и-искусства.

Мальчика в тот же миг подскочил, схватил свои вещи и выбежал из класса. Он не мог оставаться в этом кабинете больше ни на секунду. Гарри не понимал, что с ним происходит, но чем дальше он отдалялся от кабинета ЗОТИ, тем всё уменьшалась и уменьшалась его головная боль. Пуффендуец не особо понимал, куда его несут ноги, потому что его целью было убраться подальше, а ориентировался в здании он ещё плохо. Внезапно Гарри оказался перед закрытой дверью в коридоре какого-то незнакомого ему ещё места, куда их ещё не водили. Он хотел открыть дверь, чтобы пройти дальше и переждать до конца уроков ЗОТИ, но когда открыл её и сделал несколько шагов вперёд, сердце его чуть ли не остановилось — перед ним оказалось огромное трёхголовое чудовище, похожее на собаку, но величиной с лошадь. Гарри ломанул назад с такой скоростью, с которой никогда не бегал и захлопнул за собой дверь.

"Бл...ть! Дьявол! Что за исчадие ада?! Чертовщина! Что за уродцев они тут держат?", — выругался Гарри и побежал вниз по лестнице, пока не понял, что это чудище находилось на третьем этаже, на том же самом, где проходили уроки ЗОТИ, но в другом крыле.

"Да чтоб я ещё хоть раз зашёл в тот коридор! А это случайно не тот запретный коридор, о котором упоминал Дамблчудик в первый день? Жуть-то какая!", — обдумывал Гарри, переводя дух.

Но не успел мальчишка прийти в себя, как его за шиворот кто-то схватил, Гарри в ужасе обернулся и обнаружил перед собой длинноволосого старика с кошкой, стоящей у него в ногах.

— Вы вообще кто? — спросил он незнакомца.

— Я-то завхоз. Моё имя Аргус Филч. А вот ты кто и почему не на уроках? — поинтересовался мужчина.

— Я Гарри. Первокурсник из Пуффендуя. У меня разболелась голова и я решил выйти проветриться.

— С Пуффендуя, говоришь? Отвёл бы я тебя к декану для воспитания, но ваша Помона Стебель слишком мягкая, поэтому ты просто пойдёшь со мной и поможешь мне в одном месте, — старик потащил мальчишку за собой.

— Хорошо, хорошо, как скажете, — не стал спорить Гарри, гадая, не прибьёт ли его этот старикан где-нибудь за углом.

Завхоз притащил нерадивого ученика в заброшенный, чрезвычайно грязный класс, вручил тряпку со шваброй и заставил отмывать помещение.

— Только чтоб без ваших этих магических шуточек! — зло улыбнулся Филч.

— Да я и не умею колдовать! У меня всё равно магия не получается, — угрюмо ответил Гарри, соображая, с какого бы угла приняться за уборку.

— Магия, говоришь, не получается? Хм? Интересно-интересно. Что, совсем не получается? — мальчик увидел в глазах старика Аргуса неподдельный интерес и даже какое-то понимание.

— Абсолютно, — ответил Гарри и посмотрел честными глазами на Филча.

Примерно через час Гарри закончил с уборкой и ещё помог старику Аргусу разобрать хлам в каком-то чулане, а потом попросил подсказать, как пройти к кабинету Трансфигурации. Идти до Трансфигурации оказалось не очень далеко, всего-то надо было спуститься на два этажа ниже и завернуть за угол. Гарри поблагодарил Аргуса и поспешил на следующий урок, который вот-вот должен был начаться.

Когда Поттер вошёл в кабинет к профессору МакГонагалл, он тихо сел на вчерашнее место и достал учебник. Никто не стал его спрашивать, почему он ушёл и где был два урока. Пуффендуйцы старались не лезть не в своё дело, если их об этом прямо не просили или если это не затрагивало их зону комфорта, допуская, что каждый имеет право на свою личную жизнь и никто не волен совать туда свой нос.

Урок Трансфигурации прошёл примерно так же, как и в прошлый раз. Ученики неистово тыкали палочкой в спички, пытаясь обратить их в иголки. К слову, результаты этого урока были гораздо лучше, чем в прошлый раз, и у большинства получились некоторые подобия иглы. Кроме Гарри. Однако, Поттер тоже достиг кое-какого успеха — он научился не превращать спичку в иглу даже используя правильные движения палочкой и произнося правильные слова. Всё дело было в том, чтобы не направлять свою магию в палочку и использовать силу мысли и воображения, заставляя спичку оставаться спичкой. Со стороны это выглядело так, будто Гарри изо всех сил старается преобразовать предмет, но у него ничего не выходит, ни на миллиметр.

Профессор МакГонагалл долгое время смотрела на бесплодные потуги Поттера, качала головой, цокала языком и мысленно вспоминала, какими одарёнными волшебниками были родители мальчика — Лили Эванс и Джеймс Поттер и задавалась вопросом, почему же их единственному сыну не перепало и толики талантов родителей? В качестве задания на дом было продолжать тренироваться над спичками, а у тех, у кого спички уже полностью преобразовались, попробовать превратить их в гвозди. На этом ученики закончили урок и ушли на обед, во второй половине дня их ждала Травология.

Почти через полтора часа после обеда первокурсники Пуффендуя и Когтеврана вышли из замка организованной толпой и двинулись в сторону теплиц на свой первый урок Травологии. Для Гарри это было прямо облегчением — наконец-то покинуть стены интерната и оказаться под тёплыми осенними лучами солнца. Ему не нравился замок, он давил на мальчика своими каменными стенами, сбивал с толку двигающимися лестницами, смущал и пугал живыми портретами, летающими привидениями и прочей "нечистью", не говоря уже о том, что со всех углов замка фонило магией, от которой Гарри уже начинало тошнить. Выходить одним на улицу им пока ещё не разрешали, поэтому первокурсники вынуждены были проводить всё время в замке, за исключением тех случаев, когда уроки были за его пределами.

Восемь больших стеклянных теплиц располагались недалеко от учебного корпуса. Возле них ребят встретила профессор Помона Стебель и, приняв от старост первокурсников из рук в руки, провела их в теплицу №1. На минутку Гарри показалось, что он вновь очутился в Королевских ботанических садах Кью, куда они неоднократно ездили с Дурслями. В огромных теплицах стоял тот же тёплый влажный воздух, а всюду располагались причудливые неизвестные Гарри растения. На первый взгляд здесь не было ничего необычного — просто оранжерея с какими-то редкими растениями из разных стран- так поначалу думал Гарри, пока один из цветков не повернул к нему голову и внимательно не посмотрел на мальчика своим одним единственным глазом, находящимся в самой серединке цветка и не потянул к нему свои зелёные листья, так странно напоминающие руки. Поттер от неожиданности отпрянул, но не испугался, ему это даже показалось забавным. В принципе, он знал, что существуют растения, которые могут притворятся животными или их частями тела, которые могут источать запах мяса, так же он знал о том, что существуют растения, которые едят насекомых. Но эти цветы, кажется, притворялись слишком сильно.

— В этой теплице нет опасных растений, дети, — прервала его размышления Помона Стебель. — Вы будете заниматься здесь весь первый курс. Я вас сейчас познакомлю с обитателями, а на втором уроке мы займёмся практической работой. Все растения, выращиваемые в этой теплице, используются в зельях. Профессор Снейп берёт их здесь и готовит из них некоторые ингредиенты для ваших уроков зельеварения.

Гарри внимательно вглядывался в каждое растение. Ему ещё со школы нравилась ботаника, да и на их участке у дома Петуния выращивала много разных цветов и привлекала их с Дадли к уходу за ними, что обоим мальчикам очень нравилось. Какие-то из них выглядели совершено обычными, а другие были до невозможности причудливыми.

— Это бадьян, — указала профессор Стебель на грядки. — Его листья используют в лечебных зельях. Здесь водоросли для фокусирующего зелья, — Помона подвела детей к небольшому водоёму. Пройдёмте дальше.

Растений было очень много и Гарри не запомнил их все сразу, но отметил, что не малая часть из них имела самые обыкновенные названия, которые он уже слышал прежде, типа белладонна, болиголов, валериана, имбирь, крапива, лаванда, полынь. Мальчик удивился, что в этом ненормальном совершено абсурдном магическом мире так много обычных растений, которые используют в зельях. Его совсем не удивляли странные растения с глазами, руками-стеблями и прочими аномалиями, ибо чего было ожидать от дурдома, где держат трёхголового мутанта-пса? Но то, что тут используют растения почти точно так же, как используют их в его прежнем, нормальном мире (все же знакомы с травяными сборами в аптеке или с таблетками на растительной основе?) — это было удивительно. Гарри чувствовал себя одним из таких растений. Нормальным (как он хотел бы быть) среди ненормальных.

— Ну вот мы и пришли, — сказала профессор травологии. — Здесь у нас хранится инвентарь для ухода за растениями.

Гарри оглянулся и увидел ящик с землёй, рассадочные горшочки разных размеров, что-то похожее на навоз и компост, вёдра, миски, грабли, различные лейки с насадками, лопатки, садовые ножницы, защитные очки, перчатки и многое другое. Всё было такое простое, знакомое и обычное, что мальчик невольно улыбнулся.

— На моих уроках вам не понадобятся волшебные палочки. По крайней мере, не на первом курсе. Растения могут быть очень чувствительны к чужой магии и поэтому мы работаем с ними с помощью ваших рук, а не палочек, — пояснила Стебель и Гарри облегчённо вздохнул, это как раз было то, что ему нужно и почти ничем не отличалось от нормальных уроков ботаники и работы в саду.

— Надевайте ваши рабочие мантии, занимайте места за столом и мы приступим к практической работе, — начала Помона Стебель. — Но сначала послушайте немного информации по технике безопасности.

"Ну надо же! Хоть кто-то здесь думает о технике безопасности! Браво, профессор Стебель!", — немного притворно возликовал Гарри.

— Итак, техника безопасности: 1) пользоваться защитными перчатками и мантиями, 2) не дотрагиваться ни до одной части незнакомого растения, не спросив меня, 3) не входить в теплицы без преподавателей, 4) следить за чистотой и исправностью инвентаря и 5) быть внимательным. Магические, как и немагические растения могут быть ядовитыми, хищными, иметь колючки или шипы, или быть иным образом опасными. Важно хорошо знать теорию, поэтому вы должны ответственно подходить к тем заданиям, что я буду задавать вам для самостоятельной работы. Мы будем заниматься сбором растений и их частей, выращиванием, пересаживанием, поливом, окучиванием, опылением и так далее. Сегодня мы начнём с самого простого и знакомого всем — с крапивы. Кто мне скажет, чем характерна крапива?

Гарри поднял руку.

— Да, мистер Поттер? Отвечайте.

— Стебли и листья этого растения покрыты жгучими волосками. Таким способом растение защищается от травоядных животных. При воздействии на растение часть жгучего волоска надламывается и острый край проникает под кожу, выплёскивая содержимое клетки, в составе которой есть муравьиная кислота, это и вызывает чувство ожога. Большинство видов крапив хоть и неприятны, но безвредны, хотя существуют виды, способные даже убить, — ответил Гарри, ему нравилась ботаника и он посещал в школе кружок Юного Натуралиста.

— Молодец, мистер Поттер. Десять баллов Пуффендую за столь исчерпывающий ответ, — Помона порадовалась, что ученик её факультета разбирается в растениях.

— А кто скажет, где используется крапива? Может быть кто-то из Когтеврана? — профессор Стебель оглядела класс и увидела поднятую руку. — Как твоё имя?

— Мэнди Броклхерст, — ответила девочка. — Крапива используется в пищу, из неё можно сварить суп, сделать салат или испечь пирог с начинкой из крапивы. Также её используют как косметическое средство, как лосьон и отвар для волос.

— Верно, — подтвердила профессор. — Десять баллов Когтеврану. Кроме того, её используют для изготовления зелий, используемых для лечения болезней крови, как желчегонное, противовоспалительное, заживляющее. В общем, в лечебных и косметических зельях.

Гарри подумал о том, что между Травологией и Зельеварением есть очень много общего, оно как будто вытекает одно из другого и дополняет.

— Сегодня мы будем собирать и заготавливать листья крапивы. Наверное вы заметили, что растения здесь растут и цветут вне зависимости от времени года, поэтому то, что может быть недоступно в природе в это время года, доступно здесь. Вот и наша крапива как раз зацвела, хотя в природе она отцвела ещё несколько месяцев назад. Наденьте перчатки, возьмите специальные ножницы, что лежат на ваших столах и проследуйте вот сюда, к зарослям крапивы, — Помона показала, как держать растение, срезать его, и класть в корзину. — После того, как ваша корзина будет наполнена, отнесите растения на стол и разложите их для просушивания. Обрывать листья с вашей крапивы, после того как она немного подвялится, будете на другом занятии.

Ученики приступили к выполнению задания. Само задание показалось Гарри чрезвычайно лёгким и элементарным, но он отдал должное профессору Стебель в том, что она не стала на первом же задании давать сложные и непонятные, а то и опасные вещи, а показала на простых примерах, как нужно работать в теплице.

— В качестве домашней работы вам будет написать сочинение на тему "Инвентарь для ухода за растениями". Увидимся в четверг вторым и третьим уроком. На сегодня занятие закончено.

После Травологии и до ужина у Гарри был час, за который он успел накатать небольшое эссе по "Разновидностям Люмоса", не сильно стараясь, но и не отлынивая откровенно. Сочинение по Травологии он решил оставить на потом, потому что всё равно бы не успел сделать всё разом. Ужин пролетел незаметно и Поттер впервые направился в подземелье на свою первую в жизни отработку у Снейпа. К счастью мальчика оказалось, что с ним были не только несколько пуффендуйцев и когтевранцев, взорвавших свои первые в жизни зелья, но и внушительное количество гриффиндорцев, среди которых оказался его знакомый рыжик Рон Уизли, и даже парочка слизеринцев. Взволнованные дети толпились у дверей в ожидании, когда суровый профессор зельеварения запустит их. Не успели Гарри и Рон перекинуться друг с другом и парой слов, как дверь класса распахнулась и мрачный профессор рявкнул так, что эхо разнеслось по коридорам подземелья:

— Все в класс! Живо! Занять места! Разговоры отставить!

Дети без возражений бросились к столам, Рон занял место рядом с Гарри, но разговора не получилось — Снейп пресёк это на корню. Стульев не было. Были только столы, на которых лежали тряпки, губки из жёсткого материала, крупный песок и что-то, что Гарри распознал как пищевую соду.

Профессор окинул штрафников презрительным взглядом, остановившись чуть дольше на Поттере и зловеще произнёс, чеканя слова:

— Цель сегодняшней вашей отработки в том, чтобы научить вас внимательности, трудолюбию и смирению. Сегодня вы будете чистить котлы, всё, что для этого нужно и что разрешено вам использовать, лежит на ваших столах. Приступайте! — Снейп взмахнул палочкой и перед каждым учеником появился грязный котёл, с прилипшими и присохшими остатками зелий неизвестного происхождения.

Гарри с некоторым недоумением обнаружил, что котёл, который дали ему, был самым большим и донельзя грязным, гораздо грязнее, чем у других, с толстым слоем прилипшего осадка внутри и закопченными стенками снаружи . Но мальчик просто пожал плечами и принялся оттирать котёл. Вообще-то, Гарри не был белоручкой, тётя Петуния систематически привлекала их с Дадли к умеренному труду, поэтому мальчик знал, что такое ручной труд. Тем смешнее было ему обнаружить, что многие дети понятия не имеют, как можно чистить эти котлы тем, что лежит на столах и зачем тут вообще песок и что это за белый порошок. Гарри мысленно усмехнулся и принялся за работу.

Профессор Снейп сидел за своим столом и проверял какие-то пергаменты, время от времени бросая взгляд на детей, отрабатывающих свои штрафы. Особое удовольствие ему доставляло смотреть, как борется с котлом ненавистный отпрыск Поттера-старшего. Северус специально подобрал ему особый котёл, лично для него, с самыми стойкими пятнами, и теперь с удовольствием наблюдал за потугами мальчика.

"Поттер-Поттер-Поттер. Второй день в школе! И что мы имеем? Этот негодник постоянно ковыряется в еде, словно он голубых кровей и привык питаться исключительно омарами и устрицами. Судя по его поведению, он чванливый и считает, что лучше всех остальных. Он в первый же день нагрубил и угрожал портрету самого Салазара Слизерина! Он опоздал на мой урок, не был к нему готов. Хотя, по правде говоря, он и не обязан был знать ответов, но ему не обязательно быть в курсе этого. Готов поспорить, что он так и не приступил к написанию тех эссе, что я ему задал. Надо бы завтра устроить ему устную проверку по материалу. Он дерзил мне совершенно открыто! Я уж не говорю о его непроходимой тупости! Это же надо было додуматься! Мешать палочкой зелье! А ещё, как я слышал из разговоров в учительской, он ушёл с занятий по Защите и был пойман Филчем. И это во второй день! Да и Флитвик с МакГонагалл жалуются на его нерадение. Поттер-Поттер! Весь в своего папашку, ну ничего, воспитательные меры не повредят".

Спустя час котлы всех детей, кроме Поттера, были вычищены. Снейп прошёлся по рядам, осмотрел проделанную работу, омыл очищенные котлы водой из палочки и убрал их в шкаф.

— Все свободны, кроме мистера Поттера. Ваш, мистер Поттер, котёл, по-видимому, нуждается в том, чтобы к нему приложили чуть больше усилий. Так что продолжайте, мистер Поттер, продолжайте. Лично я никуда не спешу, — ехидно сказал зельевар и снова уставился в свои пергаменты.

— Профессор, я итак стараюсь как могу. Может быть, этих средств недостаточно и надо что-то другое? — осмелился возразить Гарри.

— Значит, Поттер, всем было достаточно, а вам недостаточно? Может быть, вы просто ленивы? И я бы посоветовал не дерзить мне, вы и так на отработке, иначе будете чистить котлы до самого утра, поверьте у меня их много, — усмехнулся Снейп и взял очередное эссе на проверку.

Гарри решил благоразумно промолчать. Шло время, а мальчик всё тёр и тёр котёл, в классе было тихо, раздавался только скрежет щётки по металлу. Гарри пробовал тереть отдельно содой, отдельно песком, смесью соды и песка. Пробовал двигать щёткой горизонтально, вертикально, по часовой стрелке, против часовой стрелки, наискосок, восьмёркой, зигзагом, спиралью, даже пробовал ковырять ногтями. Наконец, по истечении ещё часа, грязь на котле практически исчезла, Гарри взял другую щётку и убрал небольшие разводы. Не будучи уверенным в том, что он должен сообщить о том, что закончил, мальчик решил, что, в данном случае, не стоит лезть на рожон и принялся полировать котёл снаружи, натирая его пузатые бока тряпочкой, хотя руки мальчика уже горели, появились мозоли, кожа кое-где местами слезла и даже начала немного кровить, а ноги гудели от долгого стояния.

Снейп закончил возиться со своими бумагами и подумывал о том, что пора бы выпроваживать этого Поттера и отправляться в свои апартаменты, чтобы растянуться перед камином с бокалом хорошего вина и какой-нибудь книгой.

— Довольно, Поттер. Свободны! Котёл оставьте на столе, — зельевар даже не взглянул на Гарри и не стал подходить, чтобы проверить его работу.

Мальчик аккуратно отложил тряпки, вытряхнул из котла оставшийся песок, поставил его на стол и подошёл к двери, бросив на прощание:

— Спасибо, сэр. Доброй ночи, сэр, — сказал Гарри и Снейп поднял голову, но Поттера уже не было.

"Поистине странный ребёнок. То дерзит на уроке как последний хулиган, то молчит как паинька, да ещё и спасибо говорит".

Профессор подошёл, чтобы убрать всё со стола, где только что работал Поттер, и с изумлением обнаружил что котёл, который, как мужчина думал, вообще не реально отмыть обычными способами, сиял так, словно он был только что из магазина. Северус хмыкнул и поставил его в шкаф.

Мальчик тем временем спешил в библиотеку, у него был ещё час, чтобы начать писать сочинение про "Инвентарь для ухода за растениями" и он собирался как минимум начать, даже если не успеет закончить, то продолжит завтра. Травология ему понравилась и он решил уделить этой работе побольше внимания. Библиотекарь, мадам Пинс, была немного удивлена единственному посетителю в столь позднее время во второй день учёбы, но без лишних вопросов выдала ему материал по уходу за растениями.

Гарри пробежался глазами по тексту, обнаружив, что большинство из этого ему знакомо из его нормального мира. Разные виды рыхлителей, мотыги, мотыжки, совки и совочки, сажальные колышки, вилы, секаторы, пульверизаторы, лейки с разными насадками, культиваторы, ножницы, горшки и прочее-прочее-прочее. Всё это Гарри решил оформить в виде таблицы, зарисовав каждый инструмент, сделав его описание и пометив, для каких растений обычно используется. К закрытию библиотеки он не успел всё закончить, но решил, что остальное сможет доделать в комнате.

Уже после отбоя, лёжа в своей кровати, Гарри пытался проанализировать прожитые здесь дни. Как он и решил изначально, он не будет совсем забивать на учёбу, чтобы не привлекать лишнего внимания бородатого директора, который пугал его ещё с того дня, когда заявился к ним домой, но и колдовать он тоже не будет, пусть директор поймёт, что Гарри не колдун и просто отправит его домой. Мальчику нравились предметы История магии, Травология и Зельеварение. Он находил их интересными и полезными, хотя учителя последнего предмета считал каким-то немного злобным. Гарри определённое не нравились Чары и Трансфигурация, а от предмета с пугающим названием Защита от тёмных искусств его в буквальном смысле тошнило, да и перспектива "махать волшебной палочкой" не радовала, хоть они и не махали с этим Квиреллом, но это не значит, что не могли бы начать позже. Гарри взял со стола свою палочку и почесал ею ногу, потом поддел ею упавший на пол носок и закинул его в полку прикроватной тумбочки. "Пожалуй, этой палкой можно кое-что делать и без колдовства", — усмехнулся он и лёг спать.

Утро, как всегда, наступило рано. Гарри выполз из постели, формально и сухо поздоровался с соседями по комнате, Эрни Макмилланом и Джастином Финч-Флетчли, и прошёл в ванную. У него так и не завязалось ни с кем дружбы, мальчик к этому и не стремился, да ему, честно говоря, было и некогда.

Завтрак среды в школе-интернате-для-одержимых ознаменовался тем, что сова Гарри, Хедвиг, принесла внушительных размеров посылку от Дурслей и бомбардировала её прямиком в тарелку с кашей мальчика, тот едва успел отодвинуть посудину. Гарри спрятал квадратную коробку, обвязанную верёвкой, под свой стул, решив, что займётся изучением её содержимого в комнате. Сейчас было некогда её рассматривать, надо было заканчивать завтрак и спешить на Зелья.

Гарри заскочил в комнату, сунул посылку под кровать, схватил пергаменты с эссе по Зельям, запихал всё в рюкзак и поспешил в подземелья, опаздывать не было никакого желания, у него и так всё ещё болели руки после вчерашней отработки. Мальчик успел вовремя приготовить всё, что нужно для урока и сидел в ожидании колокола и профессора зельеварения. Тот не заставил себя долго ждать.

— Класс! Всем молчать! Мисс Боунс, мисс Патил, соберите пергаменты с эссе и мне на стол! — Снейп раздал приказы и девочки беспрекословно бросились их исполнять.

Профессор Снейп развернулся лицом перед классом, окинул всех суровым взглядом и произнёс:

— Урок мы начнём с опроса. К доске пойдёт, — его взгляд скользил по лицам учеников. — К доске пойдёт... мистер Поттер, — ухмылка озарила лицо зельевара, когда он увидел, как мальчик неуверенно встал и поплёлся к доске.

Вообще-то Снейп редко опрашивал у доски, как и многие другие учителя, обычно он делал это с места. Но профессор знал, что отвечать у доски менее комфортно и нет никакой возможности подглядеть ответ в книжке или воспользоваться помощью соседа. Не дав мальчику опомниться, зельевар сразу же начал опрос:

— Камень из желудка козы?

— Безоар.

— Почему безоар ценен?

— Его редко находят.

— Против чего безоар бессилен?

— Против яда василиска.

Снейп задавал вопросы быстро один за другим, не позволяя ученику ни обдумать, ни передохнуть.

— Другое название бессмертника?

— Златоцветник и асфодель.

— Какая часть растения используется в зельях?

— Корень.

— Назовите зелье, где используется асфодель?

— Напиток живой смерти.

— Символом чего является бессмертник?

— Забвения и смерти.

Профессор смотрел на мальчишку. Поттер, казалось, волновался, он не знал, куда деть свои руки, то закладывал их за спину, то пихал в карманы, словно что-то пытался спрятать. Снейпа это насторожило.

— Другие названия волчьего противоядия?

— Аконитовое или ликантропное зелье.

— Для чего используется?

— Для облегчения трансформации у оборотней.

— Способ применения?

— Внутрь до и во время полнолуния.

— Кто изобрёл?

— Дамокл Белби.

Снейп немного удивился, что мальчишка отвечает быстро и верно. Значит, всё-таки готовился, видимо, отработка имела свой воспитательный успех.

— Что у вас в руках, Поттер?

— ... ?

— Покажите ваши руки, мистер Поттер, выньте их из кармана! — Снейп подошёл к мальчику и в требовательном жесте протянул свою руку.

— Ничего, сэр, у меня ничего нет в руках, — мальчик смотрел на профессора непонимающим взглядом.

— Дайте ваши руки, Поттер, я не буду повторять десять раз, — на лице учителя появилось нетерпение.

Мальчик пожал плечами и протянул Снейпу свои руки ладонями вниз. Профессор взял их за запястья и увидел, что кожа на костяшках и суставах пальцев была сбита, а на большом пальце порез. Он перевернул руки Поттера ладонями вверх и разглядел содранные мокнущие мозоли. Профессор обратил внимание и на застарелый, уже бледный шрам, пересекающий ладонь под большим пальцем правой руки, аккурат по линии жизни. Снейп поднял глаза на мальчишку:

— Что это такое, Поттер? Где вы так изодрали свои руки? Что вы делали вчера? — учитель подумал, что несносный мальчишка уже успел где-то нашалить.

— Эм... профессор, вчера я... мыл котёл? — сказал мальчик то ли вопросительно, то ли утвердительно и виновато посмотрел на Снейпа.

К профессору пришло понимание, что это вчера на его отработке парнишка стёр руки в кровь, отмывая самый грязный котёл, который имелся в лаборатории, а он, Северус, этого даже не заметил. Да и пацан не жаловался и не ныл, чего уж точно Снейп не ожидал от отпрыска Поттера-старшего, что мальчишка будет молчать и исполнять указания.

— Кхм. Поттер, а вас разве не предупредили, что в случае каких-либо проблем вы должны обращаться к преподавателю, декану факультета или в Больничное крыло? — спросил Снейп, осторожно опуская руки мальчика.

— Нет, сэр, первый раз слышу, сэр — словно солдат отрапортовал Гарри.

— Ладно. После уроков задержитесь, — сказал профессор. — Садитесь на место.

Зельевар мог бы не связываться лишний раз с Поттером и отправить его в Больничное крыло подлечить руки, пусть мадам Помфри лечит учеников, собственно, это же было её обязанностью. Но Северус догадывался, что медиковедьма начнёт ворчать, что он издевался над сыном своего школьного врага намеренно и на первой же отработке довёл ученика до мозолей на руках. Слушать увещевания мадам Помфри не хотелось.

— Итак, продолжим. Про котлы и мешалки нам расскажет...

Снейп вызвал какую-то девочку из Когтеврана, имя которой Гарри не запомнил. После того, как она закончила отвечать, перешли ко второй части урока. Профессор решил изменить своим привычным стандартам преподавания и вместо того, чтобы заставить варить очередное зелье, целый урок посвятил технике безопасности, изучению лабораторной посуды и её применению, разборам видов ингредиентов и прочей теоретической части. В качестве домашнего задания профессор задал написать эссе по теме "Ингредиенты для зелий".

Урок закончился и Гарри подошёл к профессору Снейпу, когда последний ученик покинул класс.

— Мистер Поттер, почему вы мне не сказали вчера, что у вас возникла проблема с руками? — зельевар уставился на мальчика, вопросительно подняв бровь.

— Не знаю, сэр. Я не думал об этом, это же была не ваша проблем, а моя, так почему я должен был заставлять вас решать мою проблему? — мальчик плохо понимал, чего от него хочет Снейп.

— Мистер Поттер, все травмы, которые вы получаете на моих уроках или отработках — это и моя проблема тоже. Уясните, что в следующий раз вы обязаны поставить меня в известность, даже если просто порезали палец. Вам ясно?

— Да, сэр, — Гарри не стал спорить.

Снейп достал из шкафа маленькую баночку с мазью кремового цвета с запахом ромашки и календулы.

— Это регенерирующая мазь. Намазывайте ей ваши руки два раза в день, — Снейп положил Поттеру баночку на ладонь. — А теперь поспешите, иначе опоздаете на Трансфигурацию.

Пуффендуец поблагодарил профессора, намазал мазью руки и побежал на следующий урок. У него было всего лишь минут десять, чтобы выбраться из холодных мрачных подземелий и добраться до светлого и просторного кабинета Трансфигурации, благо что он находился на первом этаже и идти было не очень далеко. Всю дорогу Гарри себя морально настраивал на то, что сейчас будет не самый простой урок и ему нужно постараться изо всех сил. Не колдовать.

Профессор МакГонагалл разделила класс на три группы. В первую вошли те, кто уже успешно превращал спички в гвозди, и теперь они должны были их превращать в саморезы. Немногие дети знали, что такое саморез, поэтому профессор Трансфигурации даже взяла у мистера Филча образцы, чтобы ученики наглядно понимали, что они должны наколдовать. Вторая группа, которая справилась с превращением спичек в иголки, теперь превращала их в гвозди. А в третью группу вошли те, у кого ещё не получалось полноценной иглы. Гарри тоже вошёл в третью группу, хотя у него вообще ничего не получалось и он даже в третью-то не вписывался.

Профессор МакГонагалл с грацией кошки ходила по рядам, где-то поправляла руку ученика, где-то подсказывала как лучше направить магию, где-то могла и поругать. Это была строгая и требовательная женщина.

— Мистер Поттер, — остановилась она рядом с мальчиком. — Вы уверены, что достаточно хорошо представляете себе иглу?

— Да, мэм, — ответил мальчик, изо всех сил рисуя в своём воображении спичку.

— Иголки, они такие маленькие, тонкие, острые, серого металлического цвета, у них на одном конце дырочка, чтобы продевать нитку, а на другом острый кончик, чтобы прокалывать ткань, — ворковала профессор.

"Не думай о белой обезьяне, не думай о белой обезьяне", — как мантру твердил себе мальчик. Было очень сложно не думать об иголке, когда тебе на ухо расписывают этот предмет. Гарри собрал все свои силы и сконцентрировался на своих собственных мыслях, откинув на задний план происходящее рядом. И ему удалось, он смог удержать в голове образ спички, совершая при этом правильные для трансфигурации движения и слова. МакГонагалл разочаровано покачала головой, а мальчишка стёр с виска пот, как только она отошла. К великому счастью мальчика урок подошёл к концу. Правда, впереди были ещё два урока ненавистных Чар.

После обеда Гарри сел на свою постель и принялся распаковывать посылку от Дурслей. Родственники прислали ему всё, что он заказывал, и даже больше: туристическая спиртовая горелка со всеми причиндалами, словари по английскому языку и комплект учебников для пятого класса, точно такие же, по которым сейчас учился Дадли. Несколько тетрадей, планшет для листов с зажимами, калькулятор, карманный фонарик и несколько плиток шоколада. Мальчик подумал о том, что теперь надо бы распланировать, когда он будет заниматься обычной школьной программой, чтобы не отставать от Дадли. В посылку было вложено и письмо со словами сочувствия и просьбой держаться, в конце была приписка "Скучаем и ждём домой!".

Чары прошли примерно так же, как и Трансфигурация. После того, как все сдали эссе про Люмос, класс продолжил этот самый Люмос отрабатывать. Профессор Флитвик учил не просто зажигать Люмос, но и регулировать силу его свечения, цвет, интенсивность и даже задавать определённое время. К концу урока как минимум обычным Люмосом владели все, конечно же, кроме Гарри.

— Мистер Поттер! Ну соберитесь же! Это же элементарно, это простейшее заклинание! Люмос есть даже у светлячков и глубоководных рыб! Неужели вы глупее рыбы! Направляем свою магию изнутри, концентрируемся, представляем, как загорается кончик вашей палочки. Представили? И произносим Люмос! Не получается? Давайте попробуем ещё раз, — стоял над ним профессор-коротышка.

"Магию засовываем внутрь себя, внутрь, внутрь, прячем, закрываем, заваливаем камнями, кончик палочки тёмный", — медитировал Гарри. Эти уроки высасывали из него все силы. Ему казалось, что он должен сдержать вулкан или гейзер, рвущийся наружу. И ему снова это удалось. Мальчик вздохнул с облегчением, хотя Флитвик принял этот вздох за разочарование.

— Ничего, мистер Поттер, может быть получится в другой раз.

После ужина Гарри спешил в библиотеку, в планах было дописать эссе по Травологии и начать сочинение по Зельям. Когда Гарри приходил в библиотеку в первые дни, тут почти никого не было, сейчас же народ вошёл в учебную колею и стал всё чаще появляться в библиотеке.

— Здравствуйте, мадам Пинс. Мне нужна литература по ингредиентам для зелий, — бодро сказал Гарри.

Когда библиотекарь отошла поискать книги для мальчика, рядом, словно из ниоткуда, появилась Гермиона из Гриффиндора.

— Ой, привет Гарри! Ты тоже уже в библиотеку ходишь? Как у тебя дела?

— Здравствуй, Гермиона. Честно говоря, дел очень много, времени на разговоры и развлечения нет, — сказал как отрезал Поттер, получил свои книги и ушёл в самый дальний угол библиотеки.

В это же самое время профессор Снейп принялся за проверку эссе первокурсников. Он разворачивал пергамент за пергаментом и что-то черкал в них красными чернилами, оставляя на полях язвительные комментарии и вычёркивая целые абзацы. Когда Северус развернул лист с сочинением Поттера про безоар, то не сразу понял, что это такое. С минуту он в недоумении крутил пергамент, пока не сообразил, что текст расположен горизонтально, а с листа на него смотрит симпатичная очень натуральная коза с безоаром в желудке. Профессор посмотрел на сие произведение и изменился в лице — таких сочинений он не видел за всю свою практику. Никто ещё никогда не додумывался расположить лист горизонтально. Только несносный мальчишка Поттер мог до такого додуматься! Да и сам формат сочинения был довольно необычным — какие-то стрелки, таблицы, схемы, приписки. Вообще-то, это совсем не было похоже на эссе. Сперва он хотел перечеркнуть весь лист огромным красным крестом, но когда зельевар вчитался во фразу "Просто суй им в глотки безоар", то чуть не потерял самообладание, уж очень всё это было похоже на его собственные пометки, которые он делал в своём учебнике зельеварения, учась на старших курсах.

Любопытство взяло верх и он нашёл три других сочинения Поттера. На одном из них, теперь уже вертикально расположенном, было довольно детальное хорошо прорисованное изображение растения, а сочинение по Волчелычному зелью больше походило на схемы и таблицы, чем на текст. Снейп хотел влепить за все эти три сочинения Отвратительно, но потом вспомнил, что мальчик ответил правильно на вопросы по этим работам, а, значит, он действительно изучил теорию. Северус нехотя натянул оценку до Удовлетворительно. Он уже ожидал, что и четвёртое эссе будет написано подобным образом, но какого было его изумление, когда профессор обнаружил очень грамотное и подробное сочинение по "Видам котлов и мешалок". Северус поставил бы за него даже Превосходно, но решил, что Поттер обойдётся и снизил оценку до Выше ожидаемого. Зельевар не знал, что и думать про этого дерзкого мальчишку. Почему у него одна работа идеальная и именно такая, как и требуется, а три других представляют из себя невесть что, хотя и нельзя сказать, что они выполнены кое-как? Мальчик был каким-то уж слишком непредсказуемым. Его нельзя было назвать ленивым или глупым, но он явно был каким-то самодуром, что ли. Что-то в его поведении настораживало. Снейп отложил работы Поттера, решив подумать об этом позже, и принялся за проверку других эссе.

Время в библиотеке подходило к концу, Гарри полностью закончил Травологию и уже заканчивал сочинение по ингредиентам для Зелий. Ему очень понравилась эта тема, мальчик нашёл её полезной и потому тщательно изучил и разобрался в ней, написав подробное эссе, хотя и не забыл снабдить его своими любимыми схемами-таблицами-рисунками.

Вернувшись в башню Пуффендуя, он быстро принял вечерний душ, намазал руки мазью, что дал ему Снейп, и уселся в своей кровати с задёрнутым пологом и включенным карманным фонариком, чтобы подумать над тем, как лучше подойти к изучению программы средней школы его нормального мира. Гарри достал учебники: тут были английский язык, математика, наука, история, география и французский язык. Конечно, это были не все предметы, которые сейчас изучал кузен Дадли в школе, но у Гарри всё равно не было никакой возможности заниматься , например, музыкой или профориентацией. Мальчик решил довольствоваться тем, что было. Итого семь учебников. Можно читать по одному предмету каждый день перед сном, так он мало-мальски хотя бы будет в курсе того, что изучают в школе и не останется совсем уж дураком. Конечно, чем больше он проведёт времени в этой школе-интернате, тем больше вероятности, что ему придётся повторять год в нормальной школе заново и он не попадёт с Дадли в одну параллель. Но Гарри вспомнил пугающую хищную улыбку Дамблдора и решил, что спешка может быть опасной и он не должен давать никакого повода заподозрить его в том, что он не хочет учиться в этом интернате. Потеря времени была не самой большой жертвой. Поттер открыл учебник английского, почитав некоторое время, он так и уснул с книгой на подушке.

День третий закончился.

Гарри поглядел на расписание уроков в четверг:

Трансфигурация

Травология

Травология

История магии

Полёты

"Полёты? Что за полёты? Ладно, с полётами я разберусь позже, сейчас надо приготовиться к Трансфигурации", — Гарри закрыл глаза и попытался расслабиться, настраивая себя на нужную волну. Нужно было ещё принять душ и обработать мазью руки, которые, кстати, уже практически зажили от чудо-мази Снейпа.

— Доброе утро, ученики! — поприветствовала профессор МакГонагалл. — Поскольку абсолютное большинство из вас, — женщина грустно посмотрела на Поттера, — освоили превращение спички в иголку, а больше половины класса в гвоздь, и некоторые даже в саморез, сегодня мы переходим к новой теме "Трансфигурация неживого в живое". Те же, кто так и не справился со спичками, придёт ко мне сегодня на дополнительное занятие после ужина, потому что мы не можем отставать по программе из-за парочки человек.

Профессор трансфигурации достала коробку с камнями и сообщила, что сегодня они будут учиться превращать камень в картошку.

— Вначале возьмите в руки камень, почувствуйте его, его вес, его холод, его твёрдую поверхность. А потом представьте, как он превращается в картофелину. Какая она? Она легче, чем камень, у неё шершавая коричневая шкурка. Положите камень перед собой. Визуализируйте, представьте себе как камень превращается в картофель, меняя свои свойства, свой внешний вид. Вы должны хорошо себе представлять как изначальный предмет, так и тот, в который вы пытаетесь превратить его. А теперь почувствуйте свою магию, своё магическое ядро! Сконцентрируйте магию в себе, а потом позвольте излиться наружу, направьте её в вашу палочку, укажите палочкой на камень, произнесите заклинание "Creo solnum tubersum" и одновременно начертите палочкой спираль из трёх завитков, — профессор изобразила все действия и её камень обратился в картофель.

МакГонагалл поглядела на изумлённые лица детей, махнула палочкой и у всех на столах оказалось по камню размером с детскую ладонь.

— А теперь приступайте!

Это задание было ещё сложнее, чем со спичкой. Само заклинание было длиннее и движение палочкой отличалось от того, которое изучали на прошлых уроках. В спирали должно было быть именно три завитка! Не больше и не меньше. На каждый завиток по одному слову заклинания. Дети путались кто в заклинании, кто в движении палочкой, кто и в том и в другом сразу. Гарри воспользовался тем, что ни у кого ничего не получалось и просто беспорядочно крутил палкой, не переставая представлять на месте камня камень. Он чувствовал, как закипала в нём его магия, но небольшим усилием воли, засунул её обратно и не дал выхода.

— Мистер Поттер! Вы всё делаете неверно! — сказала профессор, бесшумно возникнув за спиной. — Вот смотрите, Creo — маленький внутренний завиток спирали, палочку тормозим внизу, solnum — средний завиток и возвращаем палочку в исходное место, tubersum — большой завиток и снова палочку оказывается внизу. И не забывайте представлять себе картофель.

Профессор отошла от Поттера помогать другим детям, а Гарри продолжил пялиться на свой камень. К концу урока превратить камень должным образом не удалось никому, лишь у одной девочки он поменял цвет на коричневый, но всё же остался камнем.

— Домашним заданием будет эссе на тему "Превращение из неживого в живое с сохранением размера". Вечером жду у себя в этом же кабинете мистера Поттера и мистера Рикетта для индивидуальной работы над спичками.

Прозвенел колокол и ученики спешно выдвинулись в сторону теплиц для занятий Травологией, потому что перемена всего пятнадцать минут, а оранжереи находились на некотором расстоянии от замка.

Травология прошла хорошо. Сегодня пуффендуйцы и когтевранцы закончили собирать листья крапивы и приступили к новому заданию — пересадке ростков лаванды в грунт. На дом задали написать сочинение по этому растению. История магии тоже ничем особым не ознаменовалась — все сдали свои предыдущие работы и принялись слушать длинную лекцию об основании Хогвартса.

Наконец пришло время урока, который многие ждали с волнением — урок Полётов. Гарри же ждал его с опаской. Ну чего хорошего можно было ожидать от урока с таким названием? Когда класс пуффендуйцев прибыл на поляну, похожую на спортивную площадку их встретила женщина с короткими седыми волосами и жёлтыми ястребиными глазами в окружении дюжины мётел.

"У нас что, субботник? Мы будем убирать территорию?", — подумал Гарри.

— Меня зовут Роланда Трюк, — представилась женщина. — Я ваш преподаватель полётов и тренер по квиддичу, но первокурсники не участвуют в этой игре, поэтому вы будете только тренироваться пользоваться метлой.

"Квидди... что? И, эм, я умею подметать, вообще-то", — не совсем понял Гарри.

— Летающая метла — это вид магического транспорта. Она предназначена для использования одним человеком, в редких случаях двумя. К метле можно прикрепить небольшой груз для переноски его в другое место. Для изготовления летающих мётел используется специальная магия, поэтому вы не сможете летать на мётлах мистера Филча. Только магическая метла способна поднять вас в воздух. Существует несколько типов мётел: семейные, спортивные, гоночные и игрушечные, предназначенные для детей-волшебников дошкольного возраста. Мы с вами будем пользоваться школьными мётлами, которые относятся к классу семейных. Никаких специальных заклинаний для полётов на метле не нужно, нужна лишь метла и ваше умение управлять своей магией, именно так вы будете регулировать высоту и скорость. Фактически взлететь на метле может любой волшебник, но вот удержаться на ней, развить скорость, а тем более совершить какой-нибудь элемент — этому надо учиться, хотя бывают и врождённые способности к полётам.

"Летать на метле? Почему именно на метле? Это же неудобно! Как, простите, сидеть на её ручке? Там же все причиндалы отдавишь! А как защищаться от дождя, ветра и снега? Почему тогда не летать в ванне, например, или в тазу? В ступе? На ковре-самолёте? На велосипеде — там хоть сидушка есть? Почему бы вообще не приделать к этой метле сидушку, раз уж они на ней собрались летать?", — бродили мысли Гарри.

— Сейчас я вам продемонстрирую, как летают на метле, — женщина подошла к одной из мётел, лежащих на земле, протянула руку и произнесла слово "Вверх", метла влетела ей в руку. — Вообще-то призывать метлу заклинанием "Вверх" не является обязательным, но на первых порах это даёт вам возможность почувствовать свою магию и единство с метлой, осязать её.

Женщина взяла метлу, перекинула через неё ногу в взмыла вверх. Она поднялась на высоту примерно трёхэтажного дома, совершила там кувырок, сделала несколько кругов и опустилась на землю.

"Чтоооо? Я не идиот так делать! Вот придуууууурки! А где защитные снаряжения? Где страховочные тросы? Где маты внизу? Упасть с этой штуковины и свернуть себе шею как раз плюнуть. Нет уж увольте!", — возмущению Гарри не было предела.

— А теперь попробуйте вы! Вначале призовите свою метлу, потом перекиньте через неё ногу и позвольте невысоко подняться.

Призвать метлу получилось не у всех, у кого не получилось (Гарри в их числе), те просто взяли её руками. Дети взволнованно перекинули ногу и поднялись на высоту около трёх метров. Кто-то со страху вцепился в древко, кто-то ахнул от восторга, были и те, кто садился на метлу уже не в первый раз — они из семей волшебников и знакомы с данным предметом. Гарри ничего не оставалось, как сделать то же самое, что делали все. И он сразу же почувствовал под собой выталкивающую силу, как будто сильнейшие потоки воздуха пытались поднять его вверх, будто земное притяжение перестало действовать. На лице мальчика появилось выражение ужаса, он со всех физических, мысленных и каких-то ещё непостижимых сил приказывал своим ногам не отрываться от земли. Ему казалось, что под ним какой-то необузданный жеребец, готовый встать на дыбы. Ещё минута и метла рванула вперёд, так и оставаясь на небольшой высоте от земли и Гарри мог доставать до неё ногами. И Гарри помчался на ней как на беговеле. Он бежал по земле, сидя на метле и не мог ни спрыгнуть с неё, ни вытолкнуть из-под себя. Метла носилась кругами, делала резкие повороты, неожиданно затормаживала, а потом вновь брала разбег.

— Мистер Поттер, мистер Поттер! Что вы творите? А ну немедленно прекратите этот цирк! — кричала ему мадам Трюк. — Вы не клоун! Хватит паясничать! Немедленно поднимайтесь в воздух!

Дети, ставшие свидетелями этой картины, заливались со смеху, думая, что Гарри так развлекается.

— Мистер Поттер, вы получите задержание, если сейчас же не ... — мадам Трюк не договорила.

Мальчик, находясь на взбесившейся метле, со всей дури врезался в дерево и, наконец-то, освободился от летающего предмета, упав без сознания на землю. Дети охнули и спустились вниз, мадам Трюк уже бежала к пострадавшему.

Очнулся он в Больничном крыле. За окном было темно. Не успел Гарри осознать, что случилось и где он находится, как в его поле зрения появилась женщина, похожая на сестру милосердия из старых фильмов про войну.

— Мистер Поттер? Как вы? Меня зовут Поппи Помфри, я медиковедьма, вы находитесь в Больничном крыле.

— Я... Э... А... Ы... Что... это было? — едва нашёлся Гарри.

— Вы получили травму на уроках Полётов, у вас лёгкое сотрясение головного мозга и вывих запястья. Не переживайте, мы вас подлечим и завтра часам к пяти вечера вы уже будете как новенький, — пояснила женщина в белой мантии и смешном колпаке на голове.

— У меня сегодня дополнительный урок по Трансфигурации и мне надо в библиотеку, писать сочинения.

— Мистер Поттер, какие уроки, какая библиотека? Вы в больнице! У вас освобождение и вы не выйдете отсюда раньше, чем наступит вечер завтрашнего дня.

— Эм, а... ладно, — промямлил Гарри и подумал про себя: "По крайней мере мне не надо сегодня идти на Чары, а завтра я пропущу ЗОТИ. Хоть какие-то плюсы". И мальчик состроил максимально страдальческое выражение лица и даже немного застонал для правдоподобности.

Мадам Помфри тут же засуетилась, куда-то побежала и вернулась с подносом, на котором стояли флаконы.

— Сейчас вы примите лекарства. Вот это общее обезболивающее, пейте! Это от головной боли и головокружения. Это укрепляющее и восстанавливающее. А это для сна.

Гарри выпил последнюю бутылочку и тут же уснул безмятежным сном. Весть о том, что знаменитый мальчик-который-выжил — Гарри Поттер, сын великолепного охотника прошлых лет — Джеймса Поттера, кубки и медали которого до сих пор украшают Зал наград, чуть не убился на метле, находящейся на высоте менее одного метра от земли, разошлась вечером того же дня по всему Хогвартсу.

Это утро было для Гарри самым прекрасным за последние несколько недель. Он выспался и отлично отдохнул в тишине больничного крыла. Мальчик сладко потягивался в кровати, на лице его играла блаженная улыбка и ничего не могло испортить столь прекрасное утро, даже тупая головная боль и зафиксированное ноющее запястье, кроме ... появившегося в дверях лазарета Дамблдора. Гарри издалека заметил расплывчатую бородатую фигуру и поспешил изобразить на своём лице грусть, боль и печаль.

— Гарри, мальчик мой, ты как? — спросил его директор Хогвартса, подходя к кровати.

— Голова болит и вот... рука, — мальчик продемонстрировал эластичные бинты. — Метла не слушалась меня, всех слушалась, а меня нет, — по щеке школьника скатилась одинокая слезинка (тот ещё артист!).

— Ну-ну, мальчик мой, не стоит так расстраиваться, не у всех получается с первого раза летать. Хотя твой отец был очень умел в полётах на метле... Но ты не переживай, это был твой первый раз, — Дамблдор протянул руку и смахнул слезинку с лица мальчика.

— Наверное вы правы, профессор! — ответил Гарри и скромно опустил глаза.

— А как у тебя дела с другими предметами? — посмотрел на него профессор поверх очков-половинок.

— У меня хорошо получаются Травология, История магии. И... Зельеварение... Я ещё не научился превращать спичку в иголку, но я стараюсь, я уже правильно произношу заклинание и двигаю палочкой, и я очень хорошо представляю себе иголку, она такая длинная, острая, округлая в разрезе, металлическая, блестящая, узкая... Но она не превращается, — мальчик развёл руками, сделал грустные глаза и опустил уголки губ.

— Ещё мало времени прошло, Гарри. Возможно, ты ещё просто не привык к обстановке, к новому коллективу, — Дамблдор поверхностно коснулся сознания ребёнка невербальной легилименцией и увидел в его разуме, как мальчик с грустно-раздражённым выражением лица пытается преобразовать спичку. — Я верю, что ты стараешься, мальчик мой.

— А ещё вот, Люмос! — Поттер достал свою волшебную палочку и, несмотря на головную боль, заставил свою магию заткнуться и начал махать палочкой, — Люмос, люмос, люмос, люмос. — Вот видите, не загорается. Может быть, моя палочка неисправна?

Альбус осторожно взял палочку из рук пуффендуйца и произнёс Люмос, а потом и Люмос максима. Потом Нокс и снова Люмос, — палочка засияла как уличный фонарь.

— Нет, Гарри, с твоей палочкой всё в порядке, она вполне рабочая. Думаю, тебе нужно просто отдохнуть и успокоиться, возможно, пропить какое-нибудь зелье, я поговорю об этом с Поппи. А как у тебя дела с одноклассниками? — Дамблдор погладил Гарри по коленке в ободряющем жесте.

— Неплохо, сэр. Но я ещё близко ни с кем не познакомился, хотя я уже знаком с Роном и Гермионой из Гриффиндора. Мне пока что некогда играть с ребятами, нужно писать много эссе, — объяснил мальчик.

— Много эссе? — переспросил старый маг с явным удивлением. — Но ведь год только начался!

— Ну, я... — Гарри засмущался. — Я немного проштрафился и мне дали три дополнительных сочинения.

— Ах вот оно что! — широко улыбнулся Дамблдор, хлопнув ладонью по своему колену. — Ну постарайся в другой раз не получать штрафных сочинений. Ведь ты знаешь, общение с ровесниками — это важная часть жизни.

— Да, профессор, я постараюсь! — Гарри бодро улыбнулся.

— Твои родители, Гарри, были великими волшебниками, они смогли бросить вызов самому сильнейшему и тёмному магу последнего столетия. И ты же знаешь, что ты тоже необычный мальчик! Жертва твоих родителей не должна быть напрасной, если ты выжил в ту ночь, значит, в этом есть какой-то смысл! Ты нужен этому миру! Ты меня понимаешь? — старик внимательно посмотрел на ребёнка.

— Да, сэр. Я читал эту историю в учебниках, — ответил мальчик.

— Вот и хорошо, мой юный герой. А теперь отдыхай. Ночью ты сможешь пойти на занятия по Астрономии, но до тех пор ты свободен и постарайся как следует отдохнуть.

У кровати появилась медиковедьма с подносом в руках.

— Извините, профессор Дамблдор, но приём окончен. Мистеру Поттеру нужно принять лекарства, сделать перевязку и позавтракать, — мадам Помфри стала протягивать Гарри флаконы и занялась его рукой, намазывая её мазью.

— Да-да, конечно, Поппи, конечно! Оставляю мистера Поттера под твоё наблюдение восстанавливать силы и... можно тебя на минуточку, Поппи? — Дамблдор указал за ширму.

Мадам Помфри поставила Гарри поднос с едой, а сама вышла за Дамблдором.

"Старый маразматик", — подумал мальчик, принимаясь за овсянку с фруктами.

Через полчаса, когда Гарри уже закончил завтракать, медиковедьма вернулась к кровати пуффендуйца.

— Мистер Поттер, вам нужно пройти обследование вашего магического ядра. Но кровать не очень подходит для этого, давайте пройдём в кабинет медосмотра и проведём процедуру. Не бойтесь, в этом нет ничего страшного, — ласково посмотрела на мальчика мадам Помфри.

"Блин, я влип! Чёртов Дамблдор, чёртов дурдом, чёртова метла, чёртова магия и чёртовы магические яйца... блин... ядра. Да не важно!", — мальчишка запаниковал.

Медиковедьма помогла мальчику встать и проводила его в один из кабинетов, находящихся в том же больничном зале, но за деревянной дверью. Посреди комнаты стояла высокая кушетка, рядом стул со спинкой, у стены комод. И больше там ничего не было.

— Раздевайтесь до нижнего белья, вещи повесьте на стул и ложитесь на кушетку, головой к окну, — распорядилась женщина.

Гарри ничего не оставалось, как выполнить приказ. Он разделся и лёг, как было сказано, почувствовав под спиной прохладу кожаного покрытия кушетки. И в этот момент его запястья и лодыжки обхватили мягкие ремни.

— Что это?! — неподдельно испугался мальчик. — Зачем меня привязали?

— Не волнуйся, дорогой, это просто для безопасности, чтобы ты не упал, если вдруг твоё тело отреагирует на исследование как-то неожиданно, — голосом, полным спокойствия, сказала мадам Помфри. — Больно не будет, я обещаю. Но вы можете почувствовать лёгкий дискомфорт. А теперь расслабьтесь и закройте глаза. Это займёт не более пятнадцати минут.

Мальчик закрыл глаза и начал медитировать, мысленно запирая свою магию в железном сундуке и обкладывая её со всех сторон кирпичами.

"Кирпичик за кирпичиком, кирпичик за кирпичиком, кирпичик за кирпичиком", — Поттер представлял себе как возводит каменную стену.

Мадам Помфри прочитала длинный текст на латинском языке, потом махнула палочкой и тело мальчика обдало холодом, Гарри чуть было не потерял концентрацию, но сумел удержаться в своём медитативном состоянии. Когда женщина-врач стала водить палочкой вдоль тела ребёнка и вырисовывать над ним целительские рунические формулы, Гарри почувствовал покалывания, словно лёгкие удары электрического разряда. Это не было больно, но было неприятно. Под конец процедуры его сильно замутило и закружилась голова, но Гарри продолжал строить каменную стену и смог удержать её незыблемой. Мгновенно всё прекратилось.

— Ну вот и всё, мистер Поттер, обследование закончилось, — медиковедьма сняла с рук и ног Гарри ремни и помогла ему сесть на кушетке. — Как вы себя чувствуете? Голова кружится?

— Да, немного, мэм, — ответил Гарри.

— Ничего, дорогой, это скоро пройдёт, — она помогла мальчику спуститься и надеть пижаму. — Теперь тебе нужно просто отдыхать. Сейчас ты ляжешь в кровать и немного поспишь.

Гарри лёг на подушку и тут же вырубился от резко накатившей усталости. Мадам Помфри накрыла его одеялом и с выражением глубокой задумчивости посмотрела на результаты обследования, которые зафиксировались на пергаменте. Ей нужно было время проанализировать это, возможно, даже проконсультироваться с другими медиками.

Мальчик проспал около четырёх часов, перед ужином его выписали из лазарета в полном здравии и он, переодевшись в школьную форму, отправился в Большой зал. Гарри догадывался, что его неудачный полёт вызовет интерес у всей школы, но ему было на это абсолютно плевать, гораздо больше его волновало кое-что другое.

Сидя в зале мальчишка ковырялся в своей тарелке, выбирая съедобную еду. Кто-то из одноклассников поинтересовался его самочувствием, другие просто промолчали, за чужими столами можно было услышать смешки и шёпот в его адрес. Сидевшие за столом преподаватели тоже не были равнодушны к его персоне: Гарри увидел ухмылку Снейпа, удивление Квирелла, досаду МакГонагалл, задумчивость Дамблдора, жалость его декана, Помоны Стебель, и изумление Флитвика, на лице мадам Трюк можно было прочитать испуг. Были там и другие преподаватели, которых Гарри не знал и не стал пытаться прочитать их эмоции.

После ужина Поттер провёл время в библиотеке, занимаясь написанием эссе, немного почитал учебники из средней школы, лёжа в своей кровати, чуть-чуть ещё поспал, а к 12 часам ночи вместе с другими пуффендуйцами отправился на урок Астрономии. Как оказалось, это был единственный урок, на котором одновременно присутствовали все первые курсы, а не только когтевранцы. Занятия проходили на самом верхнем уровне Астрономической башни, урок вела преподаватель Аврора Синистра. Ученики наблюдали за небесными телами с помощью телескопов, у каждого был свой собственный прибор, купленный ещё до школы в Косой аллее. Гарри очень понравился этот урок, он знал все планеты и их характеристики, знал много названий звёзд. И здесь совершенно не нужно было колдовать и вообще хоть как-то проявлять магические способности. Сегодня было ознакомительное занятие и мальчик чувствовал себя в своей тарелке.

После астрономии ученики возвращались в свои гостиные, было уже около двух часов ночи и очень хотелось спать. По пути Гарри немного пообщался с Роном и Гермионой, те посочувствовали ему из-за неудачи на уроке Полётов, но тактично не стали слишком сильно заострять на этом внимание. Добравшись до своей кровати, Гарри задёрнул полог и лёг спать, к счастью, завтра суббота и не нужно рано вставать.

Субботним утром в кабинете Альбуса Дамблдора было людно — директор собрал срочный консилиум. За большим столом, помимо самого директора, сидели Филиус Флитвик, Минерва МакГонагалл, Северус Снейп, Квиринус Квирелл, Помона Стебель, Роланда Трюк и медиковедьма Поппи Помфри.

— Альбус, что за нужда была собирать нас здесь в выходной день? — недовольно пробурчал профессор Снейп. — Вас так волнует успеваемость вашего Золотого мальчика в первую же учебную неделю, что вы готовы нас вытащить даже из постелей?

— Не кипятись, Северус! — осадил его Дамблдор. — Если бы дело было только в успеваемости...

— Он что, особенный? Лонгботтом вон тоже умом и талантами не блещет, да и Крэбб с Гойлом не семи пядей во лбу. Поттер хотя бы в состоянии разобраться с инвентарём и сварить зелье по простейшему рецепту. И даже пишет сносные эссе. Почти сносные, — Снейп достал пергаменты и развернул работу про безоар. — Вот, вы только посмотрите на это! До чего додумался, паршивец, растянуть несколько предложений поперёк листа на два фута. А вот это гляньте! — Северус показал другие пергаменты.

— Хм, — задумался Альбус. — Оригинально и неожиданно, креативно. Что тут скажешь?

— По крайней мере, мальчик талантлив в рисовании, — добавила МакГонагалл. — Но абсолютно бездарен в Трансфигурации, за неделю он не освоил элементарной трансформации спички в иголку, единственный со всего потока. Я шокирована и удивлена, его мать была довольно успешна в этой области.

— Да, — вздохнул Филиус Флитвик. — С чарами у него тоже беда-беда. Полный ноль, никаких подвижек. Хотя, соглашусь, да, он пишет довольно неплохие эссе по моему предмету и видно, что понимает теорию. Но ему не даётся даже слабенький Люмос, а ведь его родители были сильными магами.

— А я ничего плохого не скажу, — выступила Помона Стебель. — Мальчик вежливый, очень старательный, прекрасно справляется как с практической, так и с теоретической частью. У меня нет к нему претензий.

— Вежливый? — скривился Северус. — Он мне дерзил, хамил, а ещё в первый же день угрожал портрету Салазара Слизерина!

— Угрожал портрету? — усмехнулся Дамблдор. — Поясни, как именно он ему угрожал?

— Он сказал, что если тот не заткнётся, он закрасит его чёрной краской! Такой нахал! — возмутился Снейп.

— А с-с-с-моих у-у-уроков он п-п-просто с-с-бежал. И-и-и-звините, д-д-д-директор, м-м-м-не б-б-б-ольше н-н-нечего с-с-сказать. М-м-м-могу я и-и-идти? У-у-у м-м-меня н-н-неотложные д-д-дела? — спросил Квирелл.

— Да, Квиринус, конечно, ты можешь идти, — отпустил его Дамблдор и профессор ЗОТИ скрылся за дверью.

— Можно тогда и я пойду, у меня тоже дела? — с вызовом спросил зельевар.

— Нет, Северус, ты останешься, — отрезал директор. — Как я узнал, мальчик действительно очень старательный, не смотря ни на что. Он с первого дня не вылезает из библиотеки, очень много читает.

— Читает и не вылезает из библиотеки? — удивился Северус. — Он, вроде, в Пуффендуе, а не в Когтевране.

— Да, мальчишка старательный! — подтвердила Минерва. — Я вижу как он пытается добиться успеха, прилагает все усилия. Я не знаю, почему у него не получается.

— А ещё он чуть не убился на моих занятиях, даже не взлетев на метле, — сказала Роланда Трюк. — Представляете, у него вообще не получилось оторваться от земли и он совсем никак не смог совладать с метлой. А ведь его отец был ловцом!

— Да, это странно, — подтвердил Дамблдор. — Но, кажется, у нас есть кое-какие догадки. Вчера Поппи провела диагностику магического ядра мистера Поттера и выяснились некоторые... особенности. Да, Поппи?

— Да, я вчера провела сканирование. Результаты оказались странными. У Гарри есть магическое ядро... — начала Помфри.

— Мерлин, магическое ядро есть даже у Филча! — перебил её Северус.

— В общем, у него есть магическое ядро, но оно как бы недоразвитое что ли, нераскрывшееся. Такие магические ядра бывают либо у сквибов, либо у маленьких детей-волшебников лет до пяти, у которых ещё толком не начинает проявляться спонтанная магия. Но Гарри уже одиннадцать лет, его магия давным-давно должна была раскрыться. Поэтому, я могу предположить, что мальчик... сквиб.

— Сквиб? — вперился в неё Снейп. — Поттер недоразвитый, вот так потеха!!! Сын нахального Джеймса... сквиб!!! Это лучшая новость месяца! — злорадствовал зельевар.

— Это не смешно, Северус! — одёрнула его МакГонагалл. — Как он тогда пережил в младенчестве Авада Кедавру, если он сквиб? Вопросов больше, чем ответов.

— Ну-ну, не будем делать поспешных выводов, — Альбус поднял руку ладонью вперёд. — Возможно, Гарри является исключением и его магическое ядро действительно ещё не развилось. Это редкое состояние, грубая задержка магического развития, очень редкое, но такие случаи были в истории. Мы обязаны дать мальчику шанс и помочь ему раскрыться.

— А если он окажется всё-таки сквибом? — спросил Флитвик.

— Это будет очень прискорбно. Но я уверен, что это не так, — вздохнул Дамблдор.

Неожиданно в кабинет через стену просочился профессор Биннс.

— Здравствуйте, коллеги! — сказал призрак. — Ой, извините! — и покинул помещение, но уже через дверь.

"Биннс? Да он вообще никогда не приходил на эти собрания, наверное, с тех пор, как он умер", — подумал Снейп.

— Ещё раз доброе утро! — снова появился профессор-призрак, на этот раз заходя через дверь и неся в руках какой-то свёрток. — Я совсем забыл, что не умею проносить предметы сквозь стены. Я по поводу сочинения мистера Поттера.

— Сочинения по Истории магии? — уточнил Альбус.

— Да. Я давал задание написать о любом знаменитом волшебнике, вот послушайте, что он написал, — и Биннс начал зачитывать сочинение Поттера.

Профессор Биннс зачитывал сочинение Гарри, периодически останавливаясь на некоторых моментах, чтобы дать коллегам переварить услышанное. Эмоции на лицах слушателей менялись в спектре от лёгкой усмешки до откровенного ужаса. Когда профессор-призрак закончил читать, на несколько минут повисло гнетущее молчание, пока, наконец, не прокашлялась и не нарушила тишину профессор МакГонагалл.

— Мне кажется, что мальчика надо показать в больнице Святого Мунго в отделении для душевнобольных, с ним явно что-то не то! — заявила женщина.

— Минерва! — возразил Дамблдор. — Он не просто мальчик! Он Гарри Поттер! Нам не нужны лишние пересуды, ты только представь, какая информация просочится в прессу, если его увидят на приёме в психиатрическом отделении! Да и я не думаю, что у него проблемы с психикой, просто у ребёнка буйная фантазия, хотя, порой, пугающая фантазия.

— Почему он всё время сравнивает себя и сопоставляет с Сами-Знаете-Кем? И даже намекает на то, что хотел бы быть похожим на него? — спросил Северус.

— Может быть просто потому, что имя Гарри Поттера и имя Сами-Знаете-Кого всегда идут рядом? — предположил Флитвик.

— Или потому, что многие дети ищут себя кумиров и хотят подражать им, — предположила Минерва.

— Меня пугает скрытая агрессия в мальчике. Все эти "мясник", "санитар в морге", описание разделки туши, всё это ненормально, — вставила своё мнение Помона Спраут.

— Да, — согласилась мадам Трюк. — Словно будущий маньяк растёт. И даже видно, на кого он хочет быть похожим.

— Роланда, выбирай выражения, мы же говорим о ребёнке! — возмутилась Минерва.

— Ой, да ладно, сразу агрессия! Кто ж тогда я? Я тоже могу много про разделку туши рассказать, — усмехнулся Северус. — Меня больше смутили его рассказы про разговор с змеёй. Что он имел ввиду?

— Скорее всего, это просто детская фантазия, не более того. Многие дети ведут, как им кажется, диалоги с животными и игрушками, — сказал Дамблдор.

— И каковы же наши дальнейшие действия относительно мальчика? — спросил профессор Биннс, чем удивил всех присутствующих, потому что всегда казалось, что он вообще не замечает своих учеников и читает лекции словно в пустоту.

— Действия?.. Да, действия... — Дамблдор погладил свою бороду. — Помона, ты просто наблюдай за мальчиком, он на твоём факультете и у тебя на виду. Если его магия проснётся или возникнет что-то отличное от того, что есть сейчас, сообщай мне. Или если ты заметишь за ним какую-то агрессию, направленную на одногруппников. Ну мало ли что...

— Ага, точно, вдруг он ночью разделает своего соседа по комнате, — вставил Снейп, как ему самому казалось, остроумную шутку, но присутствующие не заценили.

— Филиус и Минерва, — Дамблдор проигнорировал высказывание зельевара. — Продолжайте обучать Гарри и стимулировать развитие его магии, я думаю, что ему нужны дополнительные уроки и индивидуальный подход. Роланда, придумай, как с помощью полётов заставить магию Гарри проснуться, всё же у него гены Джеймса, может быть, это даст рывок. Но, надеюсь, впредь обойдётся без Больничного крыла. Северус, постарайся не грузить мальчика таким большим количеством сочинений, если будет необходимость в его наказании или отработке штрафов, найди другие способы. Ребёнок слишком увлечён чтением и писаниной, ему даже некогда общаться с другими детьми.

— Я что, ему нянька, что ли, чтобы придумывать, как ему обеспечить и наказание, и общение? — фыркнул Снейп, но Дамблдор опять никак не прокомментировал это.

— Профессор Биннс, задержитесь, пожалуйста, ненадолго, — обратился Альбус к призраку. — Поппи, а к вам я сам подойду чуть позже в лазарет, — директор повернулся к Помфри. — Остальные свободны. Всем приятного дня.

Северус вышел за дверь и поплёлся к себе в подземелья. Сочинение Поттера по Истории магии показалось ему очень странным, даже ещё более странным, чем то, как мальчик написал про безоар. Складывалось такое ощущение, будто ребёнок что-то хотел сказать этим сочинением, это было похоже на то, словно он намеренно пытался вызвать негативный эффект. Но зачем? Однако ещё больше Снейпа волновали якобы признания Поттера в том, что он умеет говорить со змеями. Все знали, что в магическом мире немногие личности владели парселтангом. Это был редкий дар и уж явно, что по линии Поттера им никто не владел. Наверное.

Альбус Дамблдор, как и обещал, посетил лазарет мадам Помфри сразу после того, как закончил персональную беседу с профессором Биннсом.

— Поппи, как насчёт зелья Core refectionem? Что если начать давать его мальчику, сможет ли это пробудить его магию? — сразу с порога спросил Дамблдор.

— Альбус, это очень сложное и тяжёлое зелье, с множеством побочных эффектов. Его применяют у авроров в случае повреждения или каких-то других сложных изменений в магическом ядре вследствие темномагических проклятий. И то в исключительных случаях. Это очень большой риск, — пояснила мадам Помфри.

— Риск — благородное дело, Поппи, — задумчиво сказал Дамблдор.

— Да, но... Гарри, он ещё ребёнок, это зелье никогда не тестировалось на детях-волшебниках и уж тем более никто никогда не применял его на сквибах. Если мальчик окажется сквибом, это может очень сильно навредить ему, вплоть до потери рассудка. Разве мы можем так рисковать ребёнком и его здоровьем? Пусть он и сквиб, но и сквибы счастливо живут как в магловском, так и в магическом мирах, — продолжала Поппи.

— А если он не сквиб?! — вспылил Дамблдор. — Как ты не понимаешь, у него особое предназначение! Мы должны попробовать любые способы высвободить его магию, даже если это несёт какие-то риски.

— Даже если он ребёнок-волшебник, но его магия спит, зелье Core refectionem всё равно может повлиять на него непредсказуемо, оно не применяется в таких случаях, как задержка магического развития. Это очень опасно! Не все взрослые волшебники приходили в себя после этого зелья, у некоторых магия возвращалась, но они не могли ею целенаправленно управлять, другие и вовсе теряли остатки магического ядра. Были даже случаи суицида после приёма этого зелья. Понимаете, оно используется в аврорате как последний шанс, когда уже нечего терять, — настаивала медиковедьма.

— А это и есть наш последний шанс, коли на то пошло, — сказал как отрезал директор Дамблдор.

— Я не могу дать на это согласие, это противоречит той клятве, которую я давала, когда получала диплом колдомедика. К тому же, это исключительно редкое зелье. Его нельзя купить в аптеке, его не сможет сварить Северус самостоятельно. Оно изготавливается индивидуально под человека, ингредиенты редки и выдаются под строгую отчётность. И назначается оно лишь после врачебного консилиума и обследования пациента, — протестовала ведьма.

— Оставь эту проблему мне, Поппи. Я достану это зелье, ничего страшного, если оно будет приготовлено без личного осмотра Поттера. Это не важно. Важно использовать любой шанс. И мы это сделаем. Даже если на это уйдёт несколько месяцев, у нас ещё достаточно времени. И никто не встанет на моём пути, — глаза Дамблдора сверкали.

— Но... мы погубим мальчика... — попыталась убедить женщина

— Если мы этого не сделаем, то мы погубим весь мир, — Дамблдор незаметно достал из рукава своей мантии волшебную палочку. — Надеюсь, мы поняли друг друга, Поппи? — и взгляд его стал суровым.

— Да... директор... — заторможенно ответила медиковедьма, смотря куда-то сквозь профессора, и, как ни в чём не бывало принялась расставлять флаконы в шкафу.

Альбус улыбнулся самодовольной улыбкой, убрал волшебную палочку и последовал прочь из Больничного крыла. Надо было продумать все ходы в своей партии.

Гарри отлично выспался и встал уже после того, как начался завтрак. По выходным можно было не спешить, потому что время, выделяемое на приёмы пищи, увеличивалось на целый час. Он спустился в столовую, когда большинство учеников уже сидели там — кто-то только-только начинал завтрак, кто-то уже заканчивал его. Пробираясь к своему столу, Гарри поймал на себе взгляды преподавателей. Сочувствующие? Наверное, да, именно так он мог бы охарактеризовать их. "Возможно, это из-за того, что я в четверг упал с метлы", — подумал мальчик.

Он сел за стол, выбрал себе яичницу с беконом и помидорами, тост с джемом и апельсиновый сок — Гарри терпеть не мог всеми любимый здесь тыквенный напиток. Он завтракал не спеша, планируя в голове свой день: "Почитать школьные учебники, сходить в библиотеку и написать эссе по тем предметам, которые задали на следующую неделю, послать сову Дурслям, сдать одежду в постирочную и, наконец, просто побыть в одиночестве, закрывшись пологом в своей постели". Мальчик покончил с едой, встал и направился к выходу из Большого зала, но едва он сделал шаг за его пределы, как почувствовал тяжёлую руку на своём плече и услышал над ухом голос директора:

— Доброе утро, Гарри! Как ты себя сегодня чувствуешь, мальчик мой? — спросил Дамблдор со своей самой доброжелательной улыбкой на старом морщинистом лице.

— Спасибо, профессор Дамблдор, всё хорошо, — вежливо ответил Поттер. — "И было бы ещё лучше, если бы вас тут не стояло", — подумал уже про себя.

— Если у тебя будут какие-то проблемы, не стесняйся обращаться ко мне, своему декану или мадам Помфри. Хорошо, мой мальчик? — Альбус посмотрел мягким взглядом.

-Да, сэр! Обязательно сэр! — ответил ребёнок. — "Когда же ты уже отцепишься?"

— Гарри, у меня есть к тебе одна небольшая просьба, не мог бы ты мне помочь в одном маленьком дельце? — Директор улыбался и глаза его сияли добротой.

— Эм, что бы вы хотели, чтобы я сделал? — Поттеру не очень понравилось всё это.

— Ничего особенного, просто нужно отнести кое-какие коробки леснику Хагриду в его домик. Пойдём, я покажу их тебе.

— Ладно, хорошо. Но разве нам уже можно покидать пределы замка без сопровождения старост? И я планировал заняться уроками, у меня много заданий... — начал было ученик.

— Конечно, Гарри, можно, уже можно гулять во дворе. Тем более, что ты пойдёшь не один, — сказал Дамблдор, ведя мальчика за руку в сторону вестибюля. — А про уроки не беспокойся, я уверен, что преподаватели не будут к тебе слишком придирчивы. Да и тебе обязательно нужно отдыхать, мой мальчик, не всё время учиться. Прогулка на свежем воздухе пойдёт тебе на пользу.

Дамблдор оглянулся вокруг, словно кого-то высматривая, потом помахал рукой в призывном жесте.

— Рональд, Гермиона, идите сюда! — гриффиндорцы подбежали к директору. — Вот, дети, вам задание: Гарри, Рон и Гермиона, вам нужно отнести вот эти вот коробки (старый колдун махнул рукой и невесть откуда выплыли три больших короба) лесничему Хагриду, возьмите каждый по одной, они объёмные, но не очень тяжёлые, я наложил на них облегчающие чары. Это ответственное задание, дети, смотрите не потеряйте и не уроните.

— Не волнуйтесь, директор Дамблдор! — ответил Рон, гордый тем, что сам Альбус поручил ему важное задание.

— Ну что ж, идите, дети мои. Идите, — профессор указал рукой по направлению к сторожке Хагрида.

От главных ворот замка ученики зашагали по тропинке, таща перед собой коробки. Погода была замечательная и солнце светило ещё совсем по-летнему, и не было никакого намёка на тучи и дождь.

— Интересно, что в этих коробках? Давайте посмотрим! — предложил Уизли.

— Не думаю, что это хорошая идея, рыться в них, — ответил Поттер.

— Да ладно тебе, Гарри, мы аккуратно посмотрим и всё закроем обратно. Вдруг тут что-то важное, или секретное, или редкое, или необычное. Мы просто обязаны это узнать, Гарри, — не унимался рыжий мальчишка.

— Я не собираюсь в этом рыться. Мне всё равно, что там, я отнесу это леснику и пойду в библиотеку, — остановил его поток речи Поттер.

— Я думаю, что Гарри прав, — сказала Гермиона. — Мы не станем рыться в чужих вещах, а просто, как культурные воспитанные люди, спросим у самого Хагрида, что здесь такое лежит.

Дети подошли к небольшой хижине, находящейся между замком и Запретным лесом. Рядом с домиком был небольшой огород, где произрастали всякие овощи и огромные тыквы, видимо, к Хэллоуину.

— О, морковка! — выкрикнул Рон и выдернул корнеплод из земли. — О, какая спелая, большая, — мальчик обтёр её о штанину. — Хрум, хрум! Вкусная! Дафайте ефщё набефём, — сказал он с набитым ртом.

— Рон! Прекрати! Это чужой огород, — одёрнула его Гермиона.

"Идиот! А вдруг эти растения отравлены, может это экспериментальный огород, опытный. Может их зельями какими поливают. Как можно быть таким придурком? Мало того что пихать в рот абы что, так ещё и брать без спросу на чужом огороде. Дикарь какой-то этот Уизли!", — подумал Гарри.

Тем временем Гермиона постучала в дверь, сперва раздался противный собачий лай, потом петли протяжно заскрипели, дверь резко распахнулась и на пороге хижины появился косматый великан. Гарри уже видел его несколько раз, но не был знаком с ним лично. Мальчик поднял глаза и снизу вверх посмотрел на это неотёсанное чудо.

"Йети какой-то", — подумал про себя Гарри.

Неотёсанное существо из отряда, похоже, древних предков человека, широко раскинуло руки и заголосило.

— О, Гарри! Как ты вырос-то! А я-то уже того-то, уж-то и не надеямшись был-то, шо увижу тебя-то. Проходьте, проходьте! Поставьте-ка коробки вот тутова, — лесник указал в угол комнаты.

— Ну я пошёл, до свидания, — сказал Гарри, поставив короб на пол. — Просьбу директора я выполнил, мне пора идти.

— Э, Гарри, ты чо, малый? Так не пойдёт-то, куда это ты собрался-то? Чаго спешишь-то? Сейчас мы с вами чайку испьём, потолкуем, — великан стал пропихивать детей в домик. — Клык, отойди-ка! Все свои, — гаркнул он на собаку и та послушно отошла, а потом заняла место на коврике у входа, перегородив тем самым дверь.

"Западня! Теперь отсюда не уйти!", — подумал Гарри, глядя то на великана, то на собаку и ища другие пути отступления, например, через окно.

Великан усадил детей за стол на огромные стулья и стал ставить чайник на огонь.

— Меня Хагридом звать-то. Рубеус Хагрид, но все кличут меня просто Хагрид. Я здеся лесничий. Профессор Дамблдор, добрейший человек, великий волшебник, позволил мне работать лесником при Хогвартсе. Тебя-то, Гарри, я знаю, видывал, слыхивал, а вот с друзьями твоими не знаком, — лесник посмотрел на гриффиндорцев.

— Я Рон. Рон Уизли, — ответил рыжик.

— Ах, Уизли! Знавал я других Уизли! — воскликнул Хагрид.

— А я Гермиона Грейнджер. Я из семьи маглов, — пояснила девочка. — Сэр, а можно узнать, что в этих коробках, что мы вам принесли?

— В коробках-то? Да тама ничего особливого, в коробках-то. Корм для моих собачек. Профессор Дамблдор милостиво заказывает мне специальновый питательный волшебный корм для моих любимых пёсиков, — пояснил Рубеус.

— А много у вас собак? — спросил Рональд, посмотрев на псину у дверей.

— Немногово, две всего. Вот энтого звать Клыком, — верзила указал на собаку своим огромным пальцем. — А другой Пушок. Но Пушка щас тута нема, он нынче в замке сидит. Охраняет там что-то очень важное. На третьем этаже. Ой, зря я это сказал-то, забудьте! — Хагрид резко прервал свою речь и махнул рукой.

— Пушок? На третьем этажа? — выскочило у Гарри прежде, чем он смог подумать. — Вот это тот трёхголовый уродец в одном из коридоров третьего этажа? Это и есть Пушок?

— Шо ты, Гарри! Пушок — милый пёсик! А как музыку-то любит! Сразу засыпает, как услышит-то, — расплылся в улыбке мужчина. — Я его прихожу кормить каждый день!

— Гарри, — обратилась к нему Гермиона. — Ты хочешь сказать, что был в запретном коридоре и видел там трёхголового Пушка? — на лице девочки отразился ужас.

— Был и видел. Случайно туда забрёл. И больше не хочу, — коротко ответил мальчик.

— А почему ты нам не рассказал? — с обидой спросил Рон. — Мы бы могли посмотреть на него вместе. Это же так здорово!

— А разве должен был? Это опасно, — ответил Гарри.

Хагрид поставил на стол четыре огромные чашки и плеснул туда чай. Гарри, едва скрывая отвращение, посмотрел на грязную посуду и жидкость непонятного цвета, лишь отдалённо напоминающую чай.

— Вот, угощайтесь кексами-то, сам испёк. Вот этими руками! — великан продемонстрировал огромные, не очень чистые руки с длинными ногтями и чёрной каймой под ними, ставя на стол большое блюдо с кривоватыми мучными изделиями.

"Нет уж, увольте! Я этого ни есть, ни пить не буду! Мне ещё отравления не хватало или глистов каких. Боже, какая антисанитария!", — возмущался про себя Поттер в то время, когда Рон, как не в себя, поглощал странные кексы.

Гарри не притронулся ни к чему, но ради приличия сунул один из кексов в карман, намереваясь избавиться от него позже, и вылил чай из стакана в фикус, стоявший позади него. Хагрид рассказывал всякие байки про неведомых зверей, проживающих в запретном лесу, названия которых Гарри были незнакомы. Развлекал историями о родителях Поттера и их друзьях, о Сами-знаете-ком и всякие другие местные россказни и страшилки.

— Ну всё, друзья мои, времечко вам уже итить, иначе опоздаете на трапезу-то! — сказал Хагрид, подталкивая детей к дверям и отодвигая Клыка. — Спасибо, что принесли мне коробки. Захаживайте ещё и передавайте привет Пушку, если будете проходить мимо него. Хотя, что я такое говорю?! Вам же запрещено хаживать в тот коридор. Ну, бывайте!

Два гриффиндорца и один пуффендуец покинули сторожку лесника и пошли в сторону замка.

— Нам надо обязательно узнать, что охраняет Пушок! — сказал Рон. — Если он что-то охраняет, значит, это что-то важное и интересное.

— Ага, и что-то необычное! Но мы должны вначале узнать, что это, а потом уже исследовать, — заявила Гермиона с умными нотками в голосе.

— А мне это вообще не интересно! — выпалил Гарри и прибавил шагу, чтобы оторваться от своих попутчиков. — Четыре часа потратили на пустую болтовню. Да-да, сходите посмотрите на Пушка, пусть он вам головы-то и пооткусывает, — последние слова он сказал едва слышно.

Остаток субботы и воскресенье прошли без особенностей, Гарри никто не беспокоил и он потратил всё свободное время на написание эссе, изучение предметов средней школы, общение со своей совой и отдых. Все разговоры о Пушке и том, что он охраняет, мальчик выкинул из своей головы как ненужный мусор.

— Записывайте тему урока, — начал профессор Биннс монотонным голосом. — "Магические артефакты". Артефакт — это продукт творческой деятельности человека, в который помимо творчества, вложена ещё и магия творящего. Итак, запишите определение: Магический артефакт - физический предмет, созданный искусственно и получивший некие магические свойства. Артефакты делятся на созданные намеренно и созданные случайно, или, как ещё говорят, стихийно. Артефакты могут действовать на создателя, на владельца или на других людей, в том числе избирательным способом. Воздействие может быть кратковременным, долговременным или постоянным. Он может действовать неизменно с одной и той же силой или увеличивать или же, наоборот, уменьшать своё влияние с течением времени. Артефакты могут быть одноразовые, многоразовые или постоянные...

Биннс продолжал читать и читать лекцию. А информации, которую нужно было усвоить и записать, становилось всё больше и больше. Гарри записывал тезисы своей шариковой ручкой (и плевать он хотел на перья с чернильницами), закрепив лист пергамента в магловском планшете, в то время как половина класса уже буквально спала.

— Давайте в качестве примера рассмотрим такой магический артефакт как Волшебная палочка. Этот инструмент используется для выполнения заклинаний. Палочка фокусирует в себе желание (приказ) мага и выстреливает нужный заряд. Корпус волшебной палочки изготавливается из деревьев и кустарников разных пород, каждая из которых уже сама по себе несёт магические свойства. Как вы знаете, разные палочки отличаются по длине, толщине, гибкости, упругости, гладкости поверхности. Внутрь волшебным образом помещается сердцевина, для этого используются магические вещества, такие как волос единорога, сердечная жила дракона и другие. Несмотря на то, что волшебных палочек много, каждая из них является уникальным артефактом и обладает своими собственными магическими свойствами.

К концу урока Гарри уже узнал всё, что только можно было узнать про волшебные палочки в общих чертах. Это была довольно интересная тема и мальчик задумался над тем, какая у него была бы волшебная палочка, если бы он действительно искал ту, которая подходит именно ему, а не схватил первую попавшуюся. Хотя, как он понял, колдовать можно практически любой палочкой, но той, что "выбрала волшебника", получается лучше. Гарри прикинул, каким бы было качество его колдовства, если бы он действительно колдовал и насколько ему подходит та палочка, которую он купил? Однако Поттер решил, что не имеет никакого желания проверять это.

— А теперь домашнее задание! Внимание! Сейчас я каждому выдам пергамент, на котором будет указано название магического артефакта. Выполнить по нему работы вы должны к завтрашнему дню, даже несмотря на то, что завтра у вас нет Истории магии. Так что поработать над эссе вам придётся сегодня вечером после ужина в библиотеке.

Профессор Биннс взмахнул рукой и с его стола поднялись небольшие листочки, которые закружились в воздухе, перемешиваясь. Ещё один взмах призрачной рукой и кусочки пергамента легли на парты перед учениками. Гарри перевернул свой лист и прочитал название: "Философский камень". Не успел он подумать, слышал ли он что-то про такой камень (ему казалось, что слышал), как прозвенел колокол с урока.

* * *

На Чарах, когда все уже изучали заклинание левитации, пытаясь поднять в воздух совиные перья, Гарри всё ещё сидел со своей палочкой и якобы выдавливал из неё Люмос. Он был единственным в классе, кто так и не показал результата.

— Мистер Поттер, — подошёл к нему профессор Флитвик. — Давайте вы оставите Люмос в покое и попробуете вместе со всеми Парящие чары. Может быть, в этом вы достигнете больше успехов?

Флитвик пододвинул стул, взобрался на него и оказался на одном уровне с Гарри Поттером. Профессор наклонился к самому его уху и прошептал:

— Представьте, мистер Поттер, как потоки тёплого приятного воздуха поднимают перо всё выше и выше, выше и выше, — профессор изобразил рукой соответствующий жест. — Перо лёгкое, пушистое, невесомое, оно увлекается потоками ветра и летит, летит, летит... Сконцентрируйтесь, ваша магия в вас, она у вас внутри, откройте её, дайте ей выйти, направьте её в вашу палочку и потом на перо, создайте невидимые потоки воздуха!

Гарри почувствовал, как стена, которую он построил вокруг своего магического ядра начинает медленно рушиться. У него было такое ощущение, словно очень сильно свербит в носу и он хочет чихнуть. Мальчик опять приложил титанические усилия и залатал разрушающуюся стену.

— Вингардиум Левиоса, Вингардиум Левиоса! — продолжал говорить профессор Флитвик.

Перо Гарри не двинулось с места. Филиус разочарованно спрыгнул со стула, создав тем самым потоки ветра, перо дёрнулось и невысоко взлетело, Гарри от неожиданности отпрянул и расширил глаза, но быстро понял, что это не магия, а просто физика. Перья детей кружили по классу в странном хороводе, а Поттер усмехался про себя: "Кукиш вам, а не Левиоса".

* * *

На Трансфигурации к Гарри подошла МакГонагалл и как-то совсем уж по-матерински погладила его по голове. В её глазах было что-то похожее то ли на скорбь, то ли на сожаление.

— Ничего, ничего, мистер Поттер, не волнуйтесь. Со временем всё будет хорошо, не стоит переживать. Давайте попробуем вместе, — она взяла его руку в свою и стала двигать его палочкой. — Вот видите, вот так камень и превращается в картошку, всё очень просто. Камень-картошка-камень-картошка-камень-картошка. А теперь попробуйте сами!

Гарри поднял свою волшебную палочку, произвёл точные движения, сказал правильные слова, но камень так и остался камнем. Было очень сложно делать одно, а думать совершено другое, особенно когда тебе чуть ли не на ухо диктуют текст. Но и на этом уроке Поттер опять победил.

Отдушиной стали занятия Зельеварением. Наконец-то не надо было ничего колдовать, вернее, пытаться не колдовать. Сегодняшней темой стала "Заготовка ингредиентов". Профессор Снейп учил правильно нарезать разные виды плодов и кореньев (кубиками, соломкой, пластинками), измельчать части растений до разной степени (от "легко перетереть" до "измельчить в порошок"), натирать, строгать, выдавливать, крошить и так далее.

— Мистер Поттер, что тут у вас? — Снейп заглянул ему через плечо, заодно обратив внимание на то, что руки мальчика были вылечены, значит, он пользовался мазью. — Хорошо, продолжайте в том же духе. Только постарайтесь не спешить, мы не торопимся на Хогвартс-Экспресс, замедлитесь немного, иначе порежете палец. Вот так. Приемлемо, мистер Поттер, — сказал зельевар, а весь класс обернулся, услышав похвалу в адрес не самого успевающего ученика.

Гарри действительно хорошо справлялся, у него получалось выполнять всё идеально, как будто он всю жизнь занимался подготовкой ингредиентов.

Профессор Снейп ходил по рядам и комментировал: "Мисс Аббот, исправьте угол наклона", "Мистер Макмиллан, надо перетирать восьмёркой, а вы что делаете? Это не восьмёрка, это у вас девятка", "Мисс Боунс, не давите так сильно, а не то раздавите парту", "Мистер Финч-Флетчли, я не сказал задушить это растение, я сказал выдавить из него сок","Мисс Джонс, слишком толстые кружочки, подключите глазомер", "Мистер Рикетт, я сказал растереть в порошок, а у вас это крупнозернистый песок получился", "Мистер Смит, что вам не понятно во фразе нарезать мелкой соломкой?", "Мистер Хопкинс, вы не умеете пользоваться тёркой и вам нужны дополнительные уроки по использованию этого прибора?".

Разобравшись с пуффендуйцами Снейп принялся критиковать когтевранцев: "Мисс Броклхерст, там написано взять корень валерианы, а у вас что в руках? Посмотрите на изображение и сравните", "Мисс Патил, не стоит держать растение зубами, попробуйте использовать для этого руки, если, конечно, они у вас растут из нужного места", "Мистер Корнер, вам объяснить, чем кубики отличаются от квадратиков?", "Мистер Бут, у вас должна была получится кашица, а не поросячий помёт", "Мистер Голдстейн, смотрите в свою ступку, а не в ступку соседа, там нет ничего, что вам поможет получить приличную оценку за урок", "Мисс Турпин, вы тоже опаздываете на поезд, как и мистер Поттер? Тогда садитесь с ним в одно купе".

Иногда профессор Снейп проходил молча мимо ученика, особенно это касалось когтевранцев, иногда надолго зависал возле кого-то, дыша ему в затылок, отчего жертва начинала нервничать и путаться в своих действиях. В какой-то момент зельевар застыл позади Поттера, но это ничуть не отвлекало мальчишку, потому что после двух уроков с шепчущими ему на ухо Флитвиком и МакГонагалл молчащий Снейп показался сущей ерундой, и Гарри смог закончить свою работу, ничего не испортив.

Ближе к концу урока мастер зельеварения распорядился разложить все приготовленные компоненты по специальным баночкам, мешочкам и коробочкам, подписать их и расставить на стеллаже в алфавитном порядке.

— Домашнее задание: написать эссе два фута на тему "Влияние степени измельчения сухих плодов магических растений на свойства исходного зелья" и... — Снейп посмотрел на Гарри. — Мистер Поттер, постарайтесь всё-таки писать на пергаменте, расположенном вертикально, а не на горизонтально. И попробуйте придерживаться формата букв размером не больше, чем подсолнечное семя. Хорошо?

— Да, сэр, — кивнул Гарри, поспешил собрать свой портфель и покинуть класс, пока ему не припомнили ещё каких-нибудь грехов.

Вечером того же дня Гарри отправился в библиотеку искать информацию и писать сочинение по "Философскому камню". В библиотеке было многолюдно, даже слишком многолюдно. Весь первый курс пришёл сюда, чтобы написать свои сочинения по заданным им артефактам.

— Добрый вечер, мадам Пинс, — поздоровался Гарри. — Мне нужно что-то про Философский камень.

— Философский камень? Все книги по нему уже взяла вон та группа студентов, — мадам Пинс указала на столик у окна. — Вы можете присоединиться к ним.

Гарри проследил взглядом за рукой библиотекаря и увидел склонившихся над книгами Рона, Гермиону и белобрысого Малфоя из Слизерина. "Надо же, какое странное совпадение! Неужели абсолютная случайность, что именно Грейнджер и Уизли попался тот же самый артефакт, что и мне? Что-то подсказывает, что эти случайности не случайны", — подумал мальчик и протиснулся к столу через толпы других детей.

— О, привет Гарри, — первой поздоровалась Гермиона. — Тебе тоже попался листочек с "Философским камнем"? Мы тут уже кое-что прочитали.

— Привет, Герми, Рон. И тебе привет, Драко! — Гарри поздоровался со всеми, усаживаясь рядом на свободный стул и пододвигая к себе книгу. — Так-с, что тут у нас? "Древняя наука алхимия занималась созданием философского камня, артефакта, наделённого удивительными силами. По легенде, камень может превратить любой металл в чистое золото. Так же с помощью этого камня можно приготовить эликсир жизни, который делал бессмертным того, кто выпьет этот эликсир".

— Ни физическими, ни химическими способами невозможно превратить один металл в другой, — сказала Гермиона. — Это противоречит науке.

— Науке? Герми, а как же волшебство, магия, трансфигурация в конце концов? — возразил Рон.

— Рональд, неужели ты не понимаешь, что любая трансфигурация — это явление временное? Такое золото вскоре превратится в обычный металл. А представь, если из него уже успеют сделать что-то или куда-то добавить, а потом: раз и всё, предмет стал совсем другим с другими свойствами. Да и многовероятно, что при обработке такого золота заклинания трансфигурации сразу же спадут. Скорее всего, так и будет, — осведомила Гермиона рыжего мальчишку.

— Философский камень действительно существует, — встрял Малфой. — Его создал один алхимик ещё в XIV-XV веках. Но не думаю, что ему было интересно превращение железа в золото.

— И поэтому он живёт уже лет 600... — сказала Гермиона. — Ну, так написано про этого мага и это многое объясняет. Я нашла информацию, его имя Николас Фламель, сопоставила кое-какие факты и выяснила, что именно он создал Философский камень. Он единственный известный создатель этого камня! Да, это точно!

"Принятый внутрь в минимальных дозах, он должен исцелять все болезни, молодить старое тело и увеличивать продолжительность жизни", — продолжал читать Гарри.

— А я слышал, — таинственным голосом сказал Малфой, — что директор Дамблдор и этот Николас Фламель хорошо общаются между собой, и что Николас попросил нашего директора спрятать где-то Философский камень, но никто не знает где.

— Вау! Вот так загадка! — ахнул Рон. — Что там Хагрид говорил про запретный коридор? Что там что-то охраняется! Спорим, что там спрятан Философский камень!

— Возможно, всё возможно! — сказала Грейнджер.

— Да ну! — возразил Драко. — Зачем его прятать в школе? Это же глупо!

— Слушайте, вы можете помолчать со своими детективными расследованиями? — наконец не выдержал Гарри. — Я не могу сосредоточиться на тексте. Задание, вообще-то, было не написать об алхимике по фамилии Фламель, а о Философском камне. Вам не всё ли равно, где он? Или вы собрались варить из него эликсир и жить вечно?Растрещались как сороки.

— Ты, что Гарри! — воскликнул Рон. — Любой бы захотел иметь такой камень! Вот, например, наш учитель ЗОТИ, профессор Квирелл, постоянно ошивается возле запретного коридора на третьем этаже, куда нам ходить запретили. Может он там Философский камень ищет.

— Наверное, от заикания излечиться хочет, — усмехнулся Малфой.

— Вы дурачки, что ли? — уставился на них Гарри. — Да даже если там и лежит какой-то камень, где гарантии, что это не подделка? А? Простите, но нужно быть дураком, чтобы разместить в школе столь ценный и редкий артефакт, а потом растрындеть о нём так, что даже первокурсники это узнали. Нет там никакого камня и быть не может!

— А что ж там тогда может быть, Поттер? — спросил Малфой.

— Да что угодно! Отчётная документация, счета, школьные деньги, какие-то вещи, но уж точно не Философский камень! — ответил пуффендуец.

— Почему ты так уверен, Гарри? — спросил Рон. — Чтобы быть уверенным в этом и точно узнать, что же охраняется в том коридоре, мы должны пойти туда и проверить! Пока сам не увидишь — не узнаешь. Тогда мы выясним, камень там или нет.

— Уизли, ты идиот? — Гарри посмотрел на него как на умалишённого. — Ты понимаешь, что предлагаешь? Извини, но я не склонен к таким неразумным поступкам. Если тебе надо, то вперёд, иди, нарушай правила, подвергай свою жизнь опасности, рискуй своим здоровьем, только чтобы удовлетворить больное любопытство! Ты ещё с Астрономической башни иди сигани, вдруг у тебя от этого откроется дар к полётам без метлы!

— А я считаю, что Рон прав, — сказала Гермиона. — Может мы и не должны лезть в запретный коридор, но мы просто обязаны проследить за профессором Квиреллом и узнать, что он задумал.

— Ну вперёд, юные сыщики, давайте, идите, следите! — психанул Гарри и, взяв одну из книг, пересел за другой стол. — Вы мешаете мне писать сочинение своей бесполезной болтовнёй. Детективов что ли перечитали?

Гарри уткнулся в пергамент и стал записывать текст. Рон с Гермионой переглянулись и принялись возбуждённо обсуждать Квирелла, Запретный коридор и Николаса Фламеля. Малфой почему-то не стал задерживаться, он взял свой пергамент, собрал вещи и покинул библиотеку.

"Какие странные совпадения. Лето я провожу в гостях у гиперактивных Уизли. Вскоре Дамблдор отправляет меня к Хагриду в компании с этими гриффиндурками, где неотёсанный великан как бы невзначай пробалтывается о том, что его милый трёхголовый пёсик Пушок охраняет что-то очень важное в том коридоре. Потом как бы совершенно случайным образом мне и этим двум (уж не знаю, к чему именно тут Малфой) попадается одна и та же тема, а выполнить эссе нужно срочно, обязательно сегодня и непременно в это время. И этот гиперактивный Рон! Он уже не первый раз пытается уговорить меня совершить какую-нибудь глупость, откровенно подбивает на нарушение правил. Хотя чему я удивляюсь? Я же в дурдоме! В психиатрической клинике! И здесь все, за редким исключением, с приветом. Нет уж, дудки! Я уже видел этого Пушка и не имею никакого желания проверять то, как он одной пастью оторвёт мне ногу, другой руку, а третьей мою собственную голову! Спасибо, но обойдусь как-нибудь! Если эти идиоты хотят, то могут пойти и залезть прямо в пасть к зверю. Я лично не с ними", — размышлял Гарри.

Мальчик ещё немного посидел над своим сочинением, закончил писать эссе, сложил вещи в рюкзак и ушёл из библиотеки так быстро, как только мог. Хотелось скорее спрятаться в своей постели и заняться тем, что было действительно важно.

Гарри предпринял ещё одну попытку посетить уроки ЗОТИ, которые были во вторник первой парой. Он снова сел на самую последнюю парту и попытался сосредоточиться на том, что читал профессор Квирелл. Сегодня преподаватель защиты был особенно нервным и дёрганным, постоянно озирался по сторонам, сбивался с хода своих мыслей и, казалось, будто его что-то очень сильно волнует, а он хочет поскорее закончить урок.

У Гарри опять разболелась голова от постоянного мыканья профессора, от невозможности понять лекцию и удушливого, раздражающего запаха чеснока. Дождавшись окончания первого урока, мальчик собрал свои вещи и молча улизнул на перемене, решив что второго подряд занятия он не выдержит. Идти в свою гостиную Гарри не мог — его бы сразу заметили, поэтому ученик попытался найти укромный уголок, но, как и в прошлый раз, нарвался на Аргуса Филча. "И откуда только он так точно узнаёт, где бродят непослушные дети?".

— А, это снова ты, мальчишка Поттер, — Аргус схватил мальчика за шиворот.

— Да, сэр, это снова я. Как видите. Что вы хотите, чтобы я помыл на этот раз? — вежливо спросил пуффендуец-прогульщик.

— Я смотрю, ты сам готов предложить свои услуги? Ладно, так и быть, ты мне кое-где наведёшь порядок, а я не сдам тебя твоему декану, — предложил Филч.

— Хорошо, сэр, — уверенно согласился Гарри.

Завхоз потащил мальчика за руку на другой этаж в какие-то дальние коридоры, которые никак не использовались. Они шли такими путями, что им не попалось ни одной живой души. "И как только он научился так хорошо ориентироваться в замке и избегать людных мест?".

— Я слышал, Поттер, что ты на самом деле вообще не можешь колдовать. Ты мне не соврал в тот раз. А зачем и чему тебя тогда здесь учат? — заинтересованно спросил Филч.

— Понятия не имею, сэр. Может думают, что если долго мучиться, что-нибудь получится? — предположил мальчик.

— Не обольщайся, Поттер, не получится. Я пробовал. Если нет дара к волшебству, то из воздуха он не возьмётся, — продолжал беседу Аргус. — А вот мы и пришли, — сказал завхоз и открыл старую дверь большим ржавым ключом.

Они вошли в какой-то кабинет, заставленный шкафами, комодами и тумбочками, которые покрывал внушительный слой пыли.

— Приберись тут. Надо почистить всю эту мебель. Тряпки, щётки, веники вон там, под раковиной, — он указал рукой на умывальник. — Я буду здесь недалеко, зайду минут через сорок.

Гарри без лишних разговоров принялся очищать мебель. Ему нравился Филч, хоть он и был брюзжащим стариком, но он казался нормальным. Слишком нормальным для этого безумного места. И как понял мальчик, Филч как раз и был тем самым, за кого выдавал себя сам Гарри — сквибом.

Когда почти все шкафы и тумбы были вычищены, пуффендуец открыл один из дальних комодов, и оттуда неожиданно выскочила какая-то бесформенная чёрная субстанция, мальчик отпрыгнул от неожиданности и вдруг с ужасом обнаружил, что эта субстанция приняла форму Дадли, Вернона и Петунии Дурсль — они, по всей видимости, были мертвы и лежали на полу в неестественных позах. Гарри с минуту стоял в ступоре с вытаращенными глазами, пока до него не стало доходить: "Это иллюзия. Просто иллюзия. Голограмма, галлюцинация, наваждение. Это не может быть правдой! Дурсли не могут быть в замке. А тем более они не могут быть в этой комнате. И уж они никак не могли появиться из комода. Три человека не могут поместиться в комоде! Это смешно и нелепо!", — Гарри засмеялся.

Дверь в помещение открылась и мальчик услышал за спиной голос Филча:

— Поттер, чёрт возьми! — выругался завхоз, заметив фигуры. — Опять эта нечисть попалась, уже в который раз! Пойдём отсюда, — и он потянул ребёнка за руку.

Гарри глянул на Филча, потом снова посмотрел на мёртвых Дурслей и увидел, что они превратились в мёртвую кошку. "Что за чёрт?". Аргус тем временем вытащил мальчишку за дверь и закрыл её на ключ.

— Ты в порядке, Поттер? — посмотрел он на мальчика. — Не бойся, это боггарт. Их тут полно бывает в замке.

— Боггарт? — переспросил Гарри.

-Да, это такие привидения, которые принимают форму страха, стоящего перед ним человека. Это может быть существо, объект или предмет. Обычно они обитают в закоулках, в тёмных углах, в ящиках, под кроватью и в шкафах. Любят темноту и боятся смеха. Я потом попрошу кого-нибудь из преподавателей убрать его отсюда. Боггарты только пугают, но не могут причинить реального вреда.

— Эта кошка, это ведь ваша кошка, да? — осмелился спросить Гарри.

— А, кошка... Кыс-кыс-кыс, — позвал Филч, и из-за угла выскочила желтоглазая кошка серо-пепельного окраса с тёмными полосками. — Это миссис Норрис, моя питомица, она мне помогает следить за порядком, — Аргус поднял кошку на руки.

— Привет, миссис Норрис, — сказал Гарри и погладил кошку, та замурлыкала в ответ.

— Ладно, малец, тебе пора идти, — сказал завхоз. — Скоро начнётся следующее занятие. Тебе вон туда, спустись по лестнице и поворот налево.

— Спасибо, мистер Филч, — сказал Гарри. — Пока, миссис Норрис, — и скрылся за поворотом.

Мальчик успел аккурат за минуту до того, как прозвенел колокол на урок Трансфигурации. Сегодня учились превращать суповые тарелки в черепах. Гарри, естественно, ничего не превращал, зато с некоторым интересом наблюдал, как у других черепахи приобретали расцветку тарелки, либо вместо панциря у них была тарелка или у тарелки просто вырастали голова, хвост и лапы, или тарелка приобретала черепаший цвет, но не переставала быть тарелкой. "Бедные животные, Гринписа на них нету! Их бы так самих в кого-нибудь превращали и обратно".

— Мистер Поттер! — МакГонагалл с грацией кошки снова появилась у стола Гарри. — У вас сегодня после ужина со мной индивидуальные занятия по распоряжению директора школы. Прошу не опаздывать.

— Да, мэм, — ответил мальчик, мысленно перекривившись: меньше всего хотелось, чтобы сегодня вечером ему снова промывали мозги.

Последние два урока были Травологией. Занимались подкормкой и поливом тех самых глазастых растений, которые Гарри заметил в первый раз, когда пришёл в теплицы. Это было магическое растение, разновидность магического мака под названием Papaver luscus. Оно не было опасным, но могло очаровать и сбить с толку, если слишком долго смотреть в его глазастую серединку. А так это были довольно милые растения, они даже пытались ластиться и обниматься, хватали своими листочками за руки и за одежду и пытались прильнуть цветочными головками, совсем как человек. Их семена использовались в различных косметических зельях. В общем, Гарри остался доволен уроком Травологии и его настроение могли омрачить только индивидуальные занятия Трансфигурацией сегодня вечером.

* * *

Гарри пришёл в назначенное время в кабинет к профессору МакГонагалл на индивидуальные занятия. Он неловко постучал в дверь и осторожно приоткрыл её, услышав "входите". Класс выглядел не так, как он выглядит во время обычных уроков. Посреди кабинета стоял невысокий журнальный столик и два удобных кресла, свет был приглушённым. На столе располагался фарфоровый сервиз с заварочным чайником и двумя небольшими чашками с блюдцами. В помещении пахло благовониями. Гарри удивлённо посмотрел на МакГонагалл.

— Проходи, Гарри, садись за стол. У нас сегодня будет необычный урок, — пригласила его декан Гриффиндора. — Для того, чтобы раскрыть твой потенциал, запустить спящую магию, мы начнём с подготовительных техник. Я научу тебя познавать себя, обретать внутренний покой и брать под контроль свои мысли, эмоции, действия... — профессор налила ему чай и пододвинула чашку.

Гарри понюхал жидкость — аромат ему был незнаком, но показался приятным. Хотя мальчик и не испытывал желания пить что-то один на один с профессором, но понимал, что ему всё равно придётся это делать. Он отхлебнул из чашки и почувствовал на языке ягодные, фруктовые и цветочные нотки с чем-то... древесным?

— Это китайский чай, улун Шуйсянь, он поможет сконцентрироваться на процессе. А благовония... — профессор указала на подставку с зажжёнными ароматическими палочками в углу кабинета, — аромат эфирного масла жасмина способствует раскрытию и настраивает на восприятие.

Гарри пил чай, молча слушая профессора МакГонагалл. Задача стояла не из простых — не потерять контроль со всеми этими раскрытиями и настройками.

— А теперь... — женщина-ведьма взмахнула палочкой и стол с сервизом исчезли. — Теперь откинься на спинку кресла, закрой глаза и расслабься. Отвлекись от повседневных дел и очисти свой разум, сконцентрируйся на себе внутреннем. Освободи свой ум, ни о чём не думай, отпусти неприятные мысли и эмоции. Ты ощущаешь чувство радости и безмятежности. Оставь гнев и обиды. Только радость и безмятежность. Ты стоишь на солнечной поляне. Ты — дерево. Ветер обдувает и колышет твою листву, птицы гнездятся и поют в твоих ветвях, твои корни высасывают из недр земли живительную влагу. Ты дерево. У тебя мощный шероховатый ствол и широкая раскидистая крона. Ты дуб...

Гарри чувствовал, что пребывает где-то в полёте, вроде бы тут, а вроде и не тут. Слова профессора уносили в блаженную даль, он стал осознавать себя деревом. Большим дубом под огромным голубым небом. Все проблемы ушли.

— На тебе созревают плоды, наступает осень, плоды падают в землю, ты сбрасываешь свою листву и засыпаешь на зиму. Ты спишь под снежной шапкой. Наступает весна. Ты больше не дерево, ты — жёлудь, упавший в питательную почву. Жёлудь трескается, раскрывается и даёт жизнь новому ростку. Ты чувствуешь, как твоя жёсткая грубая оболочка растрескивает и раскрывается, раскрывается, раскрывается...

Гарри так увлёкся, что чуть было не пропустил момент, когда стена, которую он выстроил вокруг своего магического ядра, дала трещину, и сквозь кирпичную кладку стал пробиваться свет. Мальчик едва заметно дёрнулся, вернулся в себя и почувствовал, как всё отматывается обратно, словно киноплёнка, которую запустили задом наперёд: жёлудь закрылся и взлетел обратно на дерево, дерево перестало быть деревом и Гарри почувствовал себя самим собой. Не решаясь открыть глаза, он продолжал размеренно дышать.

Спустя ещё какое-то время профессор МакГонагалл позвала мальчика.

— Мистер Поттер! Гарри! Сеанс на сегодня окончен, продолжайте заниматься медитативными практиками и открывать свой разум.

— Да, мэм, — сказал пуффендуец вслух, а про себя подумал, — "Мне надо активнее заниматься медитативными практиками, только не открывать, а, наоборот, тщательнее закрывать свой разум. Я чуть было не дал слабину".

Остаток вечера Поттер потратил на уроки, написание эссе и пребывание у себя в постели подальше от людских глаз.

— На этом уроке я буду обучать вас элементарным чарам, которые вам пригодятся в дальнейшем для приготовления зелий, — начал Снейп, едва прозвенел колокол на урок.

— Сэр, можно вопрос? — поднял руку Гарри.

— Да, Поттер, — недовольно ответил профессор.

— Сэр, на первом уроке вы утверждали, что на ваших занятиях не будет "глупых взмахов волшебной палочкой", так почему же сейчас вы собираетесь нас этому учить? — нахально спросил мальчик.

— Потому что, Поттер, на этих уроках действительно не будет глупых взмахов волшебной палочкой, а будут только те действия, которые тут необходимы. Вы удовлетворены моим ответом, мистер Поттер? — прорычал Снейп, раздражённый назойливым мальчишкой.

— Не совсем, профессор Снейп. Если эти чары так важны для зельеварения, почему вы не стали нас обучать этому на первом уроке? — продолжал допытываться Гарри.

— Потому, Поттер, что я не учитель Чар, я преподаю Зельеварение! Элементарные понятия о чарах вам должны были дать соответствующие педагоги на соответствующих уроках. И вот теперь, когда многие из вас уже научились чувствовать свою магию и направлять её, мы можем рискнуть познакомиться с чарами, необходимыми на занятиях зельеварением. Прошу больше не отвлекать меня, мистер Поттер.

— Да, сэр, — неохотно сказал Гарри.

— Итак. Возьмите свои котлы, установите их на подставку, подготовьте рабочее место, — Снейп подождал, когда все ученики разместят свои котлы в специальные крепления над горелками. — Сейчас вы будете учиться разжигать огонь под своими котлами, — Снейп взмахнул палочкой и все котлы наполнились водой. — До сегодняшнего дня огонь под вашими котлами разжигал я, а зелье, которое мы готовили, не требовало каких-либо изменений температуры... Теперь возьмите свою палочку и направьте её кончик на горелку, сделайте вот такое движение, — профессор изобразил что-то похожее на язык пламени, — и одновременно с этим произнесите заклинание Инсендио минима, — зельевар продемонстрировал процесс и под его горелкой возникло небольшое пламя. — Это магический огонь, он не требует какого-либо горючего и ваши горелки нужны лишь для того, чтобы служить ограничителями и не спалить весь стол. Чтобы увеличить пламя просто опишите палочкой окружность по часовой стрелке, чтобы уменьшить его — против часовой стрелки, от диаметра окружности зависит сила пламени. Чем больше окружность, рисуемая палочкой, тем сильнее разгорается огонь и, соответственно, наоборот. Чтобы потушить огонь, нужно резко взмахнуть палочкой сверху вниз, — Снейп взмахнул палочкой, и огонь потух. — А теперь пробуйте вы. К концу урока ваша вода должна закипеть.

Ученики принялись проделывать всё то, что им только что объяснял и показывал профессор. Снейп же в это время ходил по рядам и бдительно следил за тем, чтобы не произошло какой-нибудь катастрофы.

— Мисс Боунс, палочка должна указывать строго на горелку, если, конечно, вы не хотите поджечь мантию своего соседа! Мистер Корнер, движение палочки должно быть похоже на язык пламени свечи, а вы вырисовываете в воздухе какой-то треугольник, я смотрю, у вас проблемы с геометрическими фигурами?! Мистер Макмиллан, не забывайте про слово минима, иначе вы нам подпалите весь кабинет! Мисс Аббот, круг надо изображать, круг, а не овал или что-то другое, пройдите курс геометрии вместе с мистером Макмилланом, что ли! Мисс Патил, вы не выучили лево и право? Мистер Финч-Флетчли, гасим огонь сверху вниз, а не наоборот. Мистер Поттер, где вообще ваш огонь? — зельевар уставился на мальчика, сидевшего с тупым взглядом перед своим котлом.

— У меня не получается, сэр, — ответил ученик.

— Вы уверены, что вы достаточно старались? — спросил Снейп. — Продемонстрируйте мне, как вы это делали.

Гарри взял свою палочку, направил её кончик точно на горелку, вырисовал в воздухе идеальное маленькое пламя свечи и одновременно с этим чётко произнёс Инсендио минима. Ничего не произошло.

"Мальчишка определённо сквиб", — подумал зельевар,- "Хотел бы я видеть лицо придурка Поттера-старшего, когда бы он узнал, что его единственный сын не обладает ни граммом магии. Даже Лонгботтом не настолько бездарен магически. Не пойму, зачем только Альбус держит этого Поттера в Хогвартсе, что он хочет получить от бездаря? Верит в пророчество? А кто сказал, что пророчество касается именно этого мальчишки? Да и вообще, какая глупость верить во всякую чушь!"

Снейп молча отошёл чуть подальше от Поттера, отвернулся от него и исподтишка невербально кинул на горелку мальчика заклинание с силой большей, чем оно того требовало. Горелка моментально вспыхнула, и высокое пламя объяло весь котёл. Поттер в ужасе отпрянул, пошатнулся на стуле, упал с него, инстинктивно хватаясь за край парты, и случайно опрокинул котёл, увлекая за собой всю конструкцию. Раздался грохот, плеск воды и крики детей. Вода окатила мальчика с головы до ног (благо что она ещё не успела нагреться, иначе обширных ожогов было бы не избежать), котёл упал рядом и покатился, горелка с горящем пламенем тоже грохнулась возле Гарри, но, к счастью, была потушена выплеснувшейся водой. Воцарилась пугающая тишина, мальчик молчал, ошеломлённо пялясь куда-то в пустоту.

— Поттер?! Поттер?! — Снейп рванул к парте и заглянул за неё.

Мальчик сидел в луже воды, весь мокрый, явно в шоке, и таращился безумными глазами.

— Поттер, ты не ушибся? Ты не обжёгся? Не порезался? Скажи же что-нибудь!!! — мужчина осторожно потряс мальчика за плечо.

К Гарри, наконец-то, вернулся дар речи, и он вышел из ступора, посмотрев на Снейпа своими испуганными зелёными глазами.

— Извините, сэр... Я не хотел, чтобы это всё упало... Я не ожидал, что оно вот так загорится... Я прошу прощение за беспорядок... Я всё уберу... — забормотал мальчик.

Северус никак не мог признаться перед всем классом, что это он (декан, профессор, зельевар, взрослый человек) кинул заклинание на горелку мальчика и тем самым напугал его. Мужчина не понимал, что на него нашло, зачем он сделал столь опрометчивый поступок и сам же нарушил технику безопасности, чуть было не навредив при этом ученику? Может быть, воспоминания о Джеймсе Поттере так подействовали на него? Как бы там ни было, зельевар понимал, что был не прав, хотя и не собирался в этом признаваться. Со стороны выглядело так, будто это Поттер сам напортачил.

— Успокойтесь, Поттер! Не надо ничего убирать, — сказал профессор и высушил всю воду на полу взмахом волшебной палочки.

Потом он убрал беспорядок, левитировав все предметы обратно на стол, высушил и привёл в порядок мантию мальчишки заклинанием и обследовал ребёнка с помощью диагностических чар, убедившись, что кроме небольшого ушиба ничего серьёзного, к счастью, нет. Снейп поднял мальчика за руку и усадил обратно на стул.

Урок подходил к концу. Вода в большинстве котлов кипела — дети в той или иной степени овладели заклинанием. Гарри сидел и не мог понять, что же такое произошло. Он не чувствовал, что это его магия вышла из-под контроля. Его ядро было надёжно спрятано за толстой кирпичной кладкой, и уж точно она не давала никаких трещин — мальчик это знал.

На втором уроке варили простейший отвар для волос, используя только что изученные чары. Гарри сбегал на перемене в свою гостиную, принёс туристическую горелку, присланную Дурслями, и развёл под котлом огонь совершенно магловским способом.

— Что это такое, Поттер? — поинтересовался Снейп, глядя на прибор, который вынул мальчишка из своей сумки.

— Это туристическая спиртовая горелка с функцией регулировки пламени, — ответил Гарри. — Извините, сэр, но по-другому я никак не смогу варить зелья, вы же не будете постоянно стоять рядом, разводя мне огонь и регулируя пламя?

— Действительно, Поттер, это так, — согласился Снейп. — Ладно. Только будьте осторожны, чтобы больше ничего не случилось.

Профессор понимал, что заставлять колдовать сквиба неразумно, но и запретить ему посещать свои уроки он не мог — Дамблдор не давал таких разрешений. Мальчишку придётся терпеть на своих занятиях, хотя, стоит признать, он далеко не бездарь в самом зельеварении, если не брать во внимание колдовство. "Надо будет спросить у Флитвика и Минервы, как их успехи с обучением Поттера", — подумал зельевар.

Последним уроком были ненавистные Полёты на метле. Гарри намеревался отсидеться где-нибудь тихонечко в уголочке, но у мадам Трюк были на этот счёт иные планы.

— Сегодня, дети, мы будем отрабатывать умения изменять высоту и делать повороты. Все на мётлы! — приказала профессор. — Поттер? А вы чего столбом стоите? Вам нужно особо приглашение? Или вы считаете, что если у вас не получилось в первый раз, то не надо пробовать и во второй?

— Может и не надо, мадам Трюк? — попытался возразить Гарри, сделав такое лицо, будто просит милостыню.

— Надо, Поттер, надо! — отрезала тренер по полётам. — Но вы не переживайте, сегодня вы полетите вместе со мной.

Мадам Трюк взяла метлу и приказала Гарри сесть впереди, сама расположилась сзади ученика. Через мгновение мальчик почувствовал выталкивающую силу, и они вместе с Роландой взмыли вверх. Гарри изо всех сил вцепился в древко метлы, боясь упасть вниз. Сидеть на ней было жутко неудобно, держать равновесие тяжело, от высоты кружилась голова.

— Внимание, класс! — крикнула мадам Трюк. — Все поднимаемся на ту же высоту, на которой нахожусь я! На счёт три! Раз, два, три! — и ученики стали неуверенно подниматься всё выше и выше. — Теперь летим вперёд! Соблюдайте дистанцию, не мешайте друг другу! Летим вот до того дерева и делаем плавный поворот вокруг него!

Гарри зажмурил глаза, ему совсем не хотелось летать на метле. А тем более делать это вот так вот, без какой-либо защиты и страховки. Он чувствовал себя словно рыбак, выброшенный на надувной лодке в бурю в открытый океан. Класс сделал несколько кругов вокруг дерева, каждый раз меняя высоту.

— А теперь все опускайтесь на землю, — приказала тренер.

Гарри приоткрыл один глаз и увидел, что все его одноклассники уже на земле, но мадам Трюк, которая сидела позади него, не спешила снижаться. А дальше произошло то, чего мальчик ну никак не ожидал.

— Акцио! — произнесла почти неслышно мадам Трюк и к ней в руку из веток дерева прилетела другая метла.

Профессор быстро пересела на вторую метлу, совершив каскадёрский номер прямо в воздухе, и, оставив Гарри одного, пошла на снижение. Мальчик даже не сразу понял, что случилось. Метла теряла управление, начала вихлять, потрясываться, резко менять высоту.

— Поттер, давай! — кричала мадам Трюк уже с земли. — Давай, соберись! Управляй метлой! Давай же, хватит бездельничать, твой отец был великим игроком в Квиддич!

Гарри носило над территорией как осенний лист на ветру: закручивало, вздымало, подкидывало, переворачивало, вертело, трепало, сбрасывало. Всё, что он мог делать, это изо всей силы вцепиться в деревянную ручку в надежде, что он не упадёт и не врежется куда-нибудь в дерево или в стену. Перед глазами мелькало, от виражей уже стало тошнить. Неожиданно он почувствовал, как метлу перестало мотать, и она плавно пошла на снижение. Мальчик увидел внизу профессора Помону Стебель, которая направила на него свою волшебную палочку.

Профессор Травологии (сегодня у Пуффендуя её уроки были вторым и третьим и Гарри снова хорошо себя проявил), вышла из своих теплиц, чтобы сделать обход территории. Её внимание привлекли шум, свист и какие-то мельтешение чуть в стороне. Присмотревшись, она увидела, что ученик её факультета, Гарри Поттер, не может справиться с метлой и того и гляди сейчас разобьётся. Не думая ни секунды, она подняла палочку и заклинанием опустила мальчика на землю.

— Гарри! О, Мерлин! Ты как? Ты не пострадал? — кинулась она к мальчику.

Поттера шатало, голова шла кругом, желудок, казалось, перевернулся вверх тормашками. Пуффендуец облокотился спиной на стену одной из теплиц, пытаясь унять тошноту и дрожь, а потом медленно сполз по ней на землю.

— Роланда! — зло крикнула профессор Стебель подошедшей тренерше. — Как вы это объясните? Что вы себе позволяете? Кто вам дал право рисковать жизнью ребёнка, зная о его... особенностях?

Мадам Трюк только хмыкнула и отправила других детей в замок — урок уже закончился. Помона Стебель помогла Гарри подняться и наколдовала ему стакан воды.

— Пойдём, Гарри, я отведу тебя в свою теплицу. Тебе надо перевести дух и немного прийти в себя. У меня там есть одно замечательное растение, оно тебе поможет.

Профессор Травологии взяла Гарри под руку и повела ученика в Теплицу №1, завела мальчика в подсобное помещение и усадила на стул возле стола с какими-то ростками. Освободив немного места, она взмахнула волшебной палочкой, и на столе появился чайник и чашка. Помона налила Поттеру чай.

— Это успокоительный сбор. Здесь душица обыкновенная, пустырник, тимьян ползучий, корневища валерианы лекарственной и донник, — пояснила женщина. — Пей, тебе станет лучше. Этот сбор помогает бороться со стрессами, тревогой и беспокойством, оказывает успокаивающее действие... А теперь расскажи мне подробно, Гарри, что именно случилось на уроке Полётов?

Гарри рассказал, всё как было. Помона пришла в ярость и еле сдерживалась от того, чтобы не пойти и не проклясть чёртову сумасшедшую Трюк.

"Чего хотела добиться этим поступком ненормальная тренерша? Она думала, что если мальчика бросить в небе, в нём неожиданно проснутся таланты отца? Почему все, или почти все, пытаются выжать из этого ребёнка что-то, слепить из него то, кем он не является? Лонгботтом, например, из Гриффиндора, тоже не особо способный маг, хотя и более способный, чем Поттер, но Невилл хорошо разбирается в Травологии и сможет достичь в этой области успехов. У Поттера тоже есть свои сильные стороны, даже если он тысячу раз сквиб. И пусть он никогда не сможет колдовать, допустим, но даже в этом случае он сможет жить в магическом мире, если, конечно, сам того захочет. Например, он может преподавать Магловедение, для этого не нужно уметь колдовать. Он может заниматься Астрономией, Прорицаниями, Рунами, Нумерологией, если покажет интерес и склонность к этим наукам. Тут тоже совершенно не обязательно быть магом, а вот обладать другими способностями надо. В конце концов, он спокойно может быть подмастерьем зельевара или подсобником в теплицах! А если мальчик не захочет, он найдёт свой путь за пределами магического мира. Да даже Аргус Филч нашёл своё место!", — возмущалась мысленно профессор Стебель.

Чуть позже женщина сопроводила мальчика в замок, усадив его в Большом зале за пуффендуйский стол и имея твёрдые намерения обсудить и с Трюк, и с Дамблдором то, что произошло на уроке Полётов. Особенно после того, как на прошлой неделе ребёнок на этом же уроке пострадал и оказался в Больничном крыле.

После ужина Гарри уединился в дальнем углу библиотеки, чтобы заняться выполнением домашних заданий. Уроки Полётов стали ещё большей головной болью, чем Чары и Трансфигурация, где он вполне успешно изображал неудачную активную деятельность и истинное желание научиться колдовать. Изображать желание летать было невозможно, особенно когда тебя вот так выкидывают, как ненужного щенка посреди озера.

После урока Чар, который прошёл как всегда, то есть, никак, Гарри нехотя тащился на пару по ЗОТИ. Не смотря на то, что на этих занятиях совсем не приходилось колдовать, любил он их не больше, чем Чары, Трансфигурацию и Полёты. Ему не нравились ни преподаватель, ни затхлый запах чеснока, ни сама какая-то напряжённая атмосфера. Когда пуффендуйцы и когтевранцы подошли к классу, он оказался закрыт, пришлось ждать в коридоре. Обычно Квирелл всегда уже находился внутри, но сегодня было что-то не так.

Прозвенел звонок и дверь распахнулась. Дети вошли в помещение и не узнали кабинет. Здесь больше не витал запах чеснока, не было заикающегося профессора Квирелла в фиолетовом тюрбане, вместо этого учеников встретил презентабельного вида симпатичный мужчина со светло-золотистыми волосами, уложенными в аккуратную причёску, ярко-голубыми глазами и белоснежной улыбкой. Одет он был в костюм с жилетом и вычурную мантию голубого цвета с золотистыми оторочками. В кабинете повсюду были развешаны его собственные портреты.

— Позвольте представиться! Златопуст Локонс! Ваш новый преподаватель Защиты от тёмных искусств. К сожалению, ваш предыдущий учитель, профессор Квирелл, получил серьёзную травму и больше не сможет преподавать. Меня пригласили на замену, — поздоровался Локонс.

"Ну, по крайней мере, этот не заикается, не воняет чесноком, и у меня от него не болит голова. Но что случилось с Квиреллом?", — подумал Гарри.

— Я хочу начать урок с презентации моих собственных книг, по которым вы будете отныне заниматься, — профессор продемонстрировал девять томов. — В этих книгах описан мой личный опыт в борьбе против тёмных искусств. Я хочу, чтобы вы записали фразу сегодняшнего дня: "Знаменитость складывается из поступков, которые эта знаменитость совершает". Все книги вы можете заказать у меня же в конце этого урока, кроме того, я с радостью оставлю на них свой автограф.

Весь первый урок прошёл в подробном описании Локонсом своей литературы. На втором уроке разыграли несколько сценок из книг, для одной из которых даже был вызван Гарри Поттер. Мальчику показались эти занятия забавными, они были похожи на занятия в театральном кружке, который он посещал вместе с Дадли в начальной школе. И, самое главное, никакого колдовства! Даже никакого намёка на колдовство! Это более чем устраивало мальчишку. И не пришлось уходить с уроков.

Исчезновение профессора Квирелла породило множество слухов. Поговаривали, что его искусала какая-то большая бешеная собака.

— Это была не просто собака, а собака-мутант! — сказал кто-то из Слизерина.

— Говорят, у собаки было две головы! — испуганно добавила девочка.

— Не две, а три! — уточнил пуффендуец.

— Она укусила Квирелла за ногу! — прошептал мальчишка-когтевранец.

— Не просто укусила, а откусила. Полностью! — выпучив глаза от ужаса, сказал Невилл.

— А я слышал, что она отгрызла ему лицо! -поделился Винсент Крэбб.

— Да не просто лицо, а всю голову пообгрызала со всех сторон, осталась голая черепушка, — нагнал ужаса Драко Малфой.

— Да ну! Страхи-то какие! Не может быть! Если бы ему собака всю голову обгрызла, он бы умер, а он, говорят, жив и сейчас в Мунго, — сказал рыжий Уизли с первого курса Гриффиндора.

— Да не всю голову! Она только скальп с него сняла с затылка, а лицо нетронуто осталось, — пояснил его брат Фрэд, а другой брат, Джордж, кивнул в подтверждение этих слов.

— А где же он на эту собаку нарвался? — спросил Джастин.

— Я слышала, что он постоянно ходил в запретный коридор, вот там-то она его и цапнула, — сказала Ханна Аббот.

— А там что, бешеная собака-мутант была? — испуганно спросил какой-то мальчик.

— Выходит, что да, — подтвердил староста Гриффиндора.

— Страх-то какой! — разом выкрикнули дети с неподдельным выражением ужаса на лицах.

Гарри, кажется, был единственным, кто действительно видел ту самую собаку, ну, не считая обглоданного теперь профессора Квирелла. Зачем он туда полез, мальчик тоже догадывался — наверное, пытался найти тот самый Философский камень. А вот был там этот камень или нет — это уже другой вопрос. Пуффендуец порадовался, что не пошёл на поводу у Грейнджер и Уизли и не полез обследовать тот коридор и разыскивать злополучный камень, зато его не покусали и не обглодали — уже хорошо.

Профессор Альбус Дамблдор нервно ходил по своему кабинету. В его планах не было менять в этом году преподавателя по ЗОТИ. Квирелл не был талантливым педагогом, но на него у профессора были определённые планы, ему нужен был этот слабовольный человек. И не только для того, чтобы преподавать Защиту. К сожалению, что-то пошло не так, и тюрбаноголовый полез куда не надо и не в то время, когда нужно. Но что поделать — одна пешка выбыла из игры, ничего страшного — на шахматной доске ещё много фигур. Помимо неудачливого профессора ЗОТИ, были в школе Хогвартс и другие проблемы. Например, мальчик Гарри Поттер, который никак не мог научиться колдовать и никак не хотел начинать дружить с нужными лицами. Снова надо собирать педсовет и выносить этот вопрос на повестку дня. Дамблдор сел в кресло, снял свои очки и задумчиво погладил бороду, накрутив на палец её кончик. Он не был намерен сдаваться.

Остаток дня у Гарри прошёл хорошо. Не испортило настроение даже то, что ему снова пришлось медитировать с МакГонагалл, и теперь к ним присоединился Флитвик. Гарри смог выстроить ещё один ряд стен вокруг уже и без того толстой стены в своём сознании. Он выспался перед тем, как пойти ночью на уроки по Астрономии, успел написать все заданные эссе, почитать учебники из средней школы, отправить письмо Дурслям и даже прогуляться в тишине у озера. Рона и Гермиону Поттер намеренно избегал — не было никакого желания общаться с этими безбашенными гриффиндорцами, он даже сомневался, что эти товарищи вынесли хоть какой-то урок из случая с профессором Квиреллом.

На Астрономии изучали звёздное небо, в пятницу, в ночь с 13 на 14 сентября 1991 года, и определяли как положение звёзд и планет влияет на судьбы людей. Солнце, Юпитер и Меркурий были в Деве, Луна в Скорпионе, Венера во Льве, Марс в Весах, Сатурн в Водолее. На основе этих данных нужно было составить свой собственный гороскоп, отталкиваясь от даты рождения. Гарри родился 31 июля и по гороскопу был Львом. Мальчик открыл учебник и астрономический справочник и начал составлять гороскоп.

Солнце в Деве означало, что следовало выделить время и энергию для чего-то нового и важного, рекомендовалось освободить свою жизнь от балласта и усердно трудиться. Юпитер в Деве предупреждал, что не стоит впадать в ярость и нужно просчитывать свои дальнейшие шаги. Меркурий в Деве советовал заняться проектами, которые всё время откладывались. Марс в Весах требовал проанализировать всё происходящее вокруг и быть вооруженным перед лицом предстоящих проблем. Сатурн в Водолее предвещал личное или деловое партнёрство и перемены в жизни.

Гарри решил проанализировать полученный гороскоп позже, а сейчас просто ужасно хотелось спать. Хорошо, что завтра суббота и не нужно никуда спешить.

Утро субботы для большинства преподавателей Хогвартса началось с очередного педагогического консилиума, собранного директором Альбусом Дамблдором.

— Доброе утро, коллеги! — поздоровался старейший маг. — Я хочу услышать ваши отчёты о том, как происходит процесс обучения Гарри Поттера? Есть ли какие-то хотя бы незначительные изменения?

— Абсолютно ничего, директор, — грустно сказала Минерва. — Мальчик не проявил никаких способностей к трансфигурации. Я пробовала заниматься с ним медитативными практиками для раскрытия магического потенциала, но и это не дало совершенно никакого результата. Я вынуждена признать, что ребёнок — сквиб.

— Я соглашусь с Минервой, — сказал Флитвик. — Гарри, к сожалению, сквиб. Он не освоил никаких чар, ни Люмоса, ни парящих, вообще ничего. Я искал к нему индивидуальный подход, но если ребёнок не волшебник, то его нельзя заставить им быть.

— Поттер на моих уроках использует магловские приспособления, — высказался Северус Снейп. — Например, на прошлом уроке он принёс в лабораторию туристическую спиртовую горелку. Мы разучивали с классом элементарные чары огня и регулирования пламени, у Поттера ничего не получилось. У единственного со всей параллели, даже Лонгботтом научился зажигать хоть что-то похожее на пламя, пусть и не с первого раза. Я думаю, что Поттеру нечего делать в этой школе, его нужно отчислить. Но, что касается той части, где не нужно использовать магию, например, в самом процессе зельеварения или в написании эссе, у меня никаких претензий к нему нет, он не хуже других. Однако Поттер не маг, и я не вижу смысла тратить на него время и ресурсы школы.

— Северус, позволь мне принимать эти решения, — довольно грубо сказал Дамблдор.

— Я пыталась методом шоковой терапии заставить мальчика летать, подняв его на метле в воздух и оставив там одного, — поделилась Трюк. — Но у него опять ничего не вышло. Поттер совершенно не способен к Полётам и подвергает опасности как себя, так и окружающих. Думаю, его вообще стоит отстранить от этого предмета.

— А я хочу выразить своё недовольство тем, что мадам Трюк ставит жизнь и здоровье Гарри под угрозу, — сказала Помона Стебель. — Я против таких варварских методов и не приемлю насилие над личностью ребёнка. Сквиб он или не сквиб, он мой подопечный и я отвечаю за его жизнь, здоровье и благополучие. К тому же, ученик хорош в Травологии, а его эссе одни из лучших. Я считаю, что мальчику будет комфортнее в магловском мире, но, если он захочет, то сможет быть полезен и в магическом.

— У меня нет никаких претензий к Поттеру, — добавил призрак Биннс. — Но, хочу отметить, что Гарри не заинтересован в групповой работе. Насколько мне стало известно, при написании сочинения про артефакты, которое было задумано как совместное занятие с детьми из других факультетов, он отсел от Грейнджер, Уизли и Малфоя, продолжив работу самостоятельно.

— А мне понравился этот мальчик! — восторженно сказал новый профессор Защиты, Златопуст Локонс. — Он харизматичный, имеет чувство гармонии и ритма, умеет абстрактно мыслить, обладает хорошей памятью. Да, я понимаю, что это не имеет никакого отношения к магическим способностям, но и проблемы я в этом не вижу.

— Кстати, а что случилось с Квиреллом? — вдруг спросил Северус Снейп.

— Ах, с Квиринусом Квиреллом... — на секунду замолчал Дамблдор. — С ним случилось несчастье. На него напало и покусало... дикое животное... в Запретном лесу... Да... В Запретном лесу. Среди детей ходят слухи, что это произошло в школе. Но это неверная информация. Да-да, совсем неверная... Это случилось в Запретном лесу. Хагрид может подтвердить. А Квирелл сейчас находится в Мунго в тяжёлом состоянии. Не думаю, что он сможет вернуться к работе. Не в ближайшее время.

— Бедный Квиринус! — схватилась за сердце МакГонагалл. — Такой молодой и так ему не везёт. То встреча с вампирами, то вот теперь нападение дикого животного. Ужас. Словно проклятие какое-то!

— Что ж, что касается мистера Поттера, — продолжил Дамблдор. — Мальчик останется в школе и это не обсуждается. Вы будете продолжать его обучать, он будет посещать все уроки, включая Полёты. И вы будете дальше искать к нему индивидуальный подход и проводить с ним внеурочные занятия, особенно это касается вас, профессор МакГонагалл, профессор Флитвик и вас, профессор Локонс. Всем ясны мои распоряжения? Тогда вы можете быть свободны на сегодня. Приятных выходных.

"Что он прицепился к этому Поттеру?",- думал Северус Снейп, следуя в свои подземелья. — "На нём что, свет клином сошёлся? Больше некого обучать? Кроме как тратить время на сквиба. Ну сквиб и сквиб, да, такое бывает, когда в семье двух талантливых магов (да-да, признаю, Поттер-старший был талантливым) рождается ребёнок-сквиб. И такое бывает не так уж и редко! Как ещё шляпа мальчишку хотя бы на Пуффендуй определила? Головной убор должен был сказать, что данный кандидат не годен к обучению и отсеять его ещё на стадии сортировки!"

Альбус Дамблдор тем временем подошёл к камину, шагнул в него и кинул под ноги летучий порох. Камин вспыхнул зелёным светом.

— Поппи? Ты у себя? — позвал директор, переступая решётку камина Больничного крыла. — У меня есть к тебе небольшой, но важный разговор.

— Да, профессор Дамблдор, я тут, — отозвалась медиковедьма. — Доброе утро, директор!

Больничное крыло пустовало, учеников, которые находились бы на стационарном лечении, не было, а остальные, кто посещал лазарет с мелкими травмами, получали амбулаторные назначения. Мадам Помфри занималась тем, что гладила с помощью магии постельное бельё и разбирала запасы лекарственных зелий. Дамблдор проследовал в кабинет медиковедьмы.

— Я ненадолго, Поппи. Буквально на несколько минут. Извини, если отвлекаю, — сказал Альбус. Я уже договорился о лекарстве... о зелье Core refectionem, оно будет у нас на руках через две недели.

— Альбус, я всё-таки не уверена, что применение этого зелья — правильное решение. А что если мы нанесём вред? Гарри же ещё ребёнок.

— Мы должны попробовать, Поппи. Мы обязаны. И я не принимаю возражений, — отрезал Дамблдор. — Мальчик должен будет принимать зелье ежедневно, до завтрака, лично в твоём присутствии, и находиться под наблюдением минимум пятнадцать минут на случай возникновения неожиданных реакций. Он должен будет принимать его в течении четырёх месяцев, за это время ожидается, что появятся какие-либо изменения. Раз в месяц нужно будет проводить диагностику магического ядра.

— Хорошо, Альбус, — покорно ответила медиковедьма, опустив глаза.

— И помни, Поппи, что никто не должен об этом знать. Особенности лечения Поттера останутся исключительно между нами. Для всех остальных мальчик просто принимает питательную минерально-витаминную добавку, если кто-то о чём-то узнает и спросит, — Дамблдор незаметно вытащил палочку и указал на мадам Помфри.

— Я поняла, директор, — подтвердила женщина.

— Ну тогда всего хорошего, Поппи! Удачного дня и спокойный выходных, — Альбус улыбнулся добродушной улыбкой и покинул Больничное крыло через дверь.

Прошло ещё две недели, дела у Гарри шли по-прежнему: абсолютный ноль в Чарах, Трансфигурации, Полётах и вполне приемлемые успехи в Зельях, Травологии и таких предметах, как История магии, ЗОТИ (профессор Локонс предпочитал не применять колдовства на своих уроках), Астрономия. Теория по всем предметам шла нормально.

Гарри научился строить вокруг своего ядра не только кирпичную, но и железобетонную конструкцию. Чем больше из него пытались выдавить магию, тем толще он выстраивал внутреннюю защиту. По приказу Дамблдора преподаватели на уроках его терпели, несмотря на нулевые результаты.

Поттер сдружился с Аргусом Филчем и периодически проводил время в его кабинетах, где завхоз убирался, помогая наводить порядок. Они много разговаривали, играли с ним в обычные (не волшебные) шахматы, шашки и карты. Аргусу нравилось, что во всём замке есть хотя бы ещё один человек, который, как он думал, не обладает магией, и старый завхоз не чувствовал себя одиноким. Иногда Филч отпрашивал мальчишку с уроков типа Истории магии и ЗОТИ под разными предлогами. Однажды Аргус протянул Гарри бумажный свёрток, перевязанный верёвкой.

— Что это такое, мистер Филч? — спросил Поттер.

— Это принадлежало твоему отцу, Джеймсу Поттеру. Думаю, ты имеешь право владеть этим, — пояснил старик.

Гарри развернул свёрток и обнаружил тончайшую переливающуюся мантию.

— Это мантия-невидимка, если ты накроешься ею, то станешь невидимым, используй её с умом, — сказал Аргус.

Мальчик накинул мантию и посмотрел на себя в старое зеркало, приделанное к дверце одного из шкафов, и не увидел ничего.

— Вау! А где вы её взяли, мистер Филч? — спросил мальчик.

— Ну, если быть совсем честным... я стащил её у самого Дамблдора, — Аргус засмеялся гомерическим смехом.

— Стащили? — удивился мальчик.

— Она у него давно лежала, лет десять, он, поди, и не вспомнит уже, куда её засунул, там у него столько барахла. В любом случае, эта мантия принадлежит тебе, ты её истинный владелец, и никто кроме тебя, без твоего разрешения, не сможет ею воспользоваться.

— Спасибо, мистер Филч, — поблагодарил Гарри. — Это очень мило с вашей стороны.

Гарри положил мантию в рюкзак и пошёл на следующий урок. Теперь он знал, как избегать назойливых гриффиндорцев и не попадаться лишний раз на глаза Альбусу Дамблдору. Директор, каждый раз встречая мальчика в коридорах Хогвартса или в Большом зале, ласково улыбался ему, сверкая голубыми глазами с добрым прищуром, похлопывал по плечу и задавал вопросы об учёбе, успехах, о семье и не забывал каждый раз напомнить о том, что, мол "Семья — это самое главное, Гарри. Только от тебя зависят жизни и здоровье твоих родственников. Ты же не хочешь, чтобы с ними что-то случилось? Так ведь, мальчик мой?". Мальчик кивал, но чувствовал во всём этом какую-то угрозу.

Как-то раз Альбус Дамблдор вызвал мальчика к себе в кабинет. Когда Гарри открыл дверь, то не увидел директора, зато дверца шкафа внезапно распахнулась и из неё вылезла какая-то чёрная дымка, тут же превратившаяся в мёртвую тётю Петунию, через несколько секунд в мёртвого дядю Вернона, а потом и в мёртвого Дадли. Гарри уже был знаком с этой иллюзией, точнее боггартом, и не испугался, а просто засмеялся, развернулся и пошёл прочь из кабинета директора, не понимая, зачем его сюда позвали, где, собственно, сам директор и для чего тут эта штука. Но не успел он покинуть пределы кабинета, как в дверном проёме возник улыбающийся Дамблдор.

— Ой, извини, Гарри, я задержался немного, не спеши уходить, — директор затолкал мальчика обратно в кабинет, попутно удаляя боггарта, превратившегося теперь в симпатичного молодого человека, как успел заметить боковым зрением пуффендуец. — Я просто хотел спросить, как поживает твоя семья? Всё ли у них хорошо? И попросить тебя, чтобы ты предупредил их, что не приедешь на рождественские каникулы домой. Да, Гарри, тебе лучше остаться в замке. Это ради твоего же блага.

Поттера огорчила перспектива оставаться в дурдоме ещё и на зимние каникулы, но он решил не спорить с Альбусом Дамблдором, подозревая, что себе дороже выйдет.

Через несколько дней Гарри вызвали к мадам Помфри под предлогом медицинского обследования. Медиковедьма снова уложила его на высокую кушетку в отдельном кабинете, зафиксировав руки и ноги, провела диагностику магического ядра, от которой у Гарри потом кружилась голова. Поппи долго всматривалась в полученные результаты, качала головой, цокала и что-то еле слышно причитала. Затем она протянула мальчику маленький стаканчик с тёмно-зелёной, переливающейся жёлтыми разводами, жидкостью и приказала выпить до дна, пояснив, что это питательный раствор, который ему прописан. Гарри ничего не оставалось, как повиноваться, хотя он не думал, что нуждается в каком-либо питательном зелье. На вкус жидкость была похожа на смесь суповых приправ, корицы и перечной мяты. Поттера не отпустили сразу, ему пришлось сидеть на стуле ещё минут двадцать, и только потом ему было позволено уйти. С этого дня он был обязан появляться в Больничном крыле каждое утро до завтрака и принимать это зелье.

"Зачем мне это зелье? Для чего? Почему больше никто его не принимает? Разве я чем-то болен? У меня нормальный вес для моего роста, а рост в границах нормы. Да, я не гигант, но в одиннадцать лет нормально быть невысоким, некоторые мальчики ведь растут неравномерно", — размышлял Гарри.

Поначалу он не ощущал действия зелья, но потом, недели через полторы, появилась какая-то раздражительность, стало сложнее концентрироваться, выстраивать преграду у своего ядра и удерживать её, Гарри постоянно чувствовал сонливость, озноб, руки стали потрясываться мелкой дрожью. Мальчик осознавал, что стал неуклюжим, он мог упасть на ровном месте, не вписаться в поворот, всё падало из рук. Он плохо спал и почти всё время чувствовал разбитость. На одном из очередных утренних приёмов пуффендуец сообщил мадам Помфри, что плохо себя чувствует, та бросила на него простое диагностическое заклинание и сказала, что ничего страшного, это, скорее всего, просто вирус. И снова протянула стаканчик с зельем.

"Зелье... зелье... зелье... чёртово зелье. Я уверен, что это из-за него", — у Гарри в голове словно жвачка тянулась мысль, пока его не осенило.

Он вспомнил слова Дамблдора, которые тот сказал ему, когда мальчишка лежал в Больничном крыле после неудачного первого полёта на метле: "Нет, Гарри, с твоей палочкой всё в порядке, она вполне рабочая. Думаю, тебе нужно просто отдохнуть и успокоиться, возможно, пропить какое-нибудь зелье, я поговорю об этом с Поппи".

"Так вот что за зелье они мне спаивают!" — дошло до мальчика. — "Они пытаются вылечить мою магию".

От осознания того, что его самого не поставили в известность, что скрывают, чем именно поят его, что не спросили, а хочет ли он "лечить" свою магию, от осознания всего этого Гарри передёрнуло. Он дошёл до ближайшего туалета, наклонился над раковиной и сунул два пальца в рот. Его горло сжали рвотные спазмы, и в раковину потекла зелёная жидкость вперемешку с желудочным соком и желчью. К сожалению, как понял Гарри, большая часть уже успела впитаться в кишечник, но так он хотя бы сможет уменьшить количество и, значит, силу действия этого пойла. Смыв "следы преступления", прополоскав рот водой из-под крана и вытерев выступившие слёзы, мальчик пошёл на завтрак. Ему придётся научиться быстрее покидать Больничное крыло, чтобы как можно раньше избавляться от зелья, пока оно не впиталось всё до последней капли.

— Поттер, вы не сосредоточены! — рявкнул Снейп за спиной у мальчика. — Соберитесь, в конце-то концов!

Понедельник 28 октября 1991 года не задался с самого утра. Гарри с трудом проснулся после беспокойной ночи, едва смог подняться на ватных ногах, даже не найдя в себе силы отправиться в душ, и поплёлся в Больничное крыло. Мадам Помфри оглядела мальчишку странным взглядом, но, ничего не сказав, сунула ему в руки очередной пузырёк с зелёной переливающейся жидкостью. Мальчик покорно выпил зелье и не смел встать, пока не пройдёт двадцать минут. После приёма этого варева слабость в мышцах сменилась на скованность и напряжённость, в руках появился тремор, какая-то нервозность и дёрганность в целом. А в груди, казалось, нарастал огромный огненный ком, готовый разорвать тело изнутри. Ежедневный ритуал "зелье-туалет-два пальца" почти не принёс облегчения.

На Истории магии Гарри судорожно раздирал пергамент на мелкие кусочки, пытаясь хоть как-то утихомирить свои оголённые нервы. С Чар он просто ушёл посреди занятия, потому что больше не мог сдерживаться, и провёл остаток урока в каморке у Филча, неистово оттирая щёткой от грязи какие-то тазы — это позволило немного выплеснуть энергию. Трансфигурация прошла не лучше и, не выдержав внутреннего давления, Гарри со всей дури разбил стеклянную вазу, швырнув её о стену, вместо того, чтобы превратить в то, во что требовалось. За эту выходку он получил задержание, которое профессор МакГонагалл назначила на среду. Эссе тоже не писались: он мял бумагу, рвал её ручкой, потому что слишком сильно давил, не мог сосредоточиться на тексте.

Когда настало время уроков Зельеварения, мальчик чувствовал себя как боеприпас, готовый взорваться. Всё валилось из рук. Он не мог сосредоточиться на приготовлении заданного зелья, неправильно нарезал коренья, не вовремя добавил листья, не в ту сторону помешал отвар. Судя по цвету, зелье было окончательно и безвозвратно испорчено. А когда Гарри дважды порезал ножом пальцы и чуть было не опрокинул кипящий котёл, профессор Снейп, едва успевший подхватить заклинанием падающий сосуд, уже сам не выдержал:

— Поттер! Прекратите это! Отложите нож и сядьте! И ни к чему не прикасайтесь до конца урока. Останетесь после занятий, — сказал Снейп, взмахом палочки удалил содержимое котла и погасил огонь на туристической горелке.

Прозвенел звонок со второго урока Зельеварения, все ученики поспешно покинули класс, только Гарри остался сидеть за партой, насупившись и сжимая челюсти. Профессор Снейп запер дверь заклинанием и установил чары неслышимости.

— Мистер Поттер, объяснитесь, что сегодня с вами происходит? — профессор строго посмотрел на мальчика.

Ученик неожиданно резко поднялся, кулаки его были сжаты так, что ногти впивались в ладони, голова опущена, лицо его покраснело.

— Я не знаю, сэр, — ответил он сквозь стиснутые зубы.

— Поттер, давайте попробуем ещё раз! Для начала посмотрите мне в глаза и постарайтесь объяснить... — начал зельевар.

Но не успел профессор закончить свою речь, как неожиданно пустой котёл мальчика треснул. Воздух в помещении стал тяжёлым и горячим, словно в летний зной. Северус почувствовал волны необузданной магии, распространяющейся от мальчишки по всему кабинету. Ещё через мгновение котёл рассыпался на мелкие части, пергамент на столе мальчика самовоспламенился и сгорел дотла, начали дребезжать и лопаться стеклянные банки в шкафах, а со стен что-то посыпалось. Снейп моментально сообразил, что если он сейчас же не предпримет никаких действий, мальчишка разнесёт его кабинет в щепки, убьёт себя и навредит своему учителю. В мгновение ока профессор вынул свою волшебную палочку и направил её на мальчика, прочертив в воздухе зигзаг — сонные чары устремились ребёнку прямо в голову.

Мальчишка закрыл глаза, обмяк, как тряпичная кукла, и мешком повалился на пол, но в последний момент был подхвачен смягчающим заклинанием зельевара. Воздух в тот же момент перестал быть горячим и тяжёлым, банки и склянки перестали дребезжать. Наступило затишье.

Профессор Снейп трансфигурировал из школьной скамьи кушетку и осторожно положил спящего мальчика на неё. Лицо ребёнка было расслабленным, естественного цвета, напряжённость ушла. Зельевар просканировал мальчика простейшими диагностическими чарами и обнаружил следы нервного перенапряжения, но никаких болезней, которые могли бы пролить свет на произошедшее, он не увидел. Первой мыслью профессора было вызвать мадам Помфри и передать негодника в Больничное крыло, но, сам не зная почему, он передумал и решил вначале разобраться — на данный момент здоровью Поттера ничего не угрожало, он просто спал под действием чар. Но вот другие вопросы так и крутились в голове.

"Что, Мерлин побери, сейчас было с этим мальчишкой? Это был магический выброс? Такой силы, что способен уничтожить всё вокруг, включая сам объект, из которого исходит? Но это не похоже на детскую стихийную магию! И какой же мальчик сквиб, если в нём сосредоточена такая сила? Почему же он тогда не мог колдовать? Ничего не понятно, что с ним происходит? Что с ним произошло?".

Профессор Снейп решил допросить ребёнка, узнать всё подробно, но не сегодня. Он назначит ему отработку на завтра, в более подходящей обстановке, и во что бы то ни стало, докопается до сути. А потом будет решать, что с этой информацией делать и нужно ли будет поставить в известность директора и других учителей.

Гарри спал, Снейп за это время привёл кабинет в порядок, устранив все следы разрушений, восстановил котёл мальчишки и сел за стол, проверять пергаменты. Северус решил не будить пока что мальчика — сон ему будет только на пользу. Зельевар пришёл к тому, что нужно дать Поттеру небольшую дозу Зелья забывчивости, чтобы стереть ему память о последних часах. Он наложил на спящего ученика отвлекающие чары, чтобы он не проснулся, и аккуратно влил ему в рот зелье.

Через пару часов Поттер заворочался на кушетке и открыл глаза. Он не сразу понял, где находится, но когда до него дошло, что он уснул на отработке, засмущался.

— Простите, сэр! — извинился ученик, садясь на кушетке.

— Не извиняйтесь, Поттер. Ничего страшного не случилось. Вы просто, видимо, переутомились и уснули. Такое бывает. Я не сержусь. Придёте на отработку завтра после уроков и закончите, — ответил Снейп, отмечая что теперь мальчик выглядел здоровым и спокойным, без какого-либо намёка на нервозность.

Гарри на самом деле чувствовал себя очень хорошо, как будто он тащил на своих плечах тяжеленный груз, а теперь смог избавиться от него. Он ощущал лёгкость в теле и сознании, какой-то душевный подъём и радость. Самообладание вернулось к нему. Пуффендуец ещё раз извинился, собрал свои вещи и покинул класс Зельеварения. Всё, что он помнил, это то, что накосячил на уроке, его оставили на отработку, а он на ней наглым образом уснул.

Профессор Снейп задумчиво посмотрел вслед уходящему мальчику и, только когда за ним захлопнулась дверь, вышел из своих дум и смог вернуться к проверке сочинений.

Вторник начался чуть лучше, чем понедельник. После вчерашнего неожиданного сна на отработке по Зельям Гарри чувствовал себя намного бодрее, он хорошо и спокойно спал ночью, его тело было отдохнувшим, а разум светлым. Одно лишь омрачало мальчика — нужно снова идти к Помфри и принимать это дурацкое зелье.

Гарри шёл по коридорам в сторону Больничного крыла, одновременно пытаясь разобраться со своим внутренним состоянием. Ему было спокойнее, но он осознавал, что его стена дала трещину, значительную такую трещину, и он не мог вспомнить, что же могло послужить причиной этого. Мальчик завернул в тупиковый угол, прислонился лбом к стене и приложил усилия, чтобы восстановить своё равновесие и залатать дыру.

— А, это ты, Гарри, заходи, — поздоровалась мадам Помфри. — Проходи сразу в кабинет для диагностики и раздевайся до белья, сегодня нужно обследовать тебя.

Гарри без возражений прошёл, порадовавшись, что только что за углом восстановил свои барьеры, разделся и лёг на высокую кушетку, поверхность которой была неприятно прохладной. Медиковедьма снова зафиксировала его руки и ноги ремнями и попросила закрыть глаза и расслабиться.

Мальчик, как и в предыдущие разы, почувствовал волну магии, окутывавшую его, и настроился на медитацию.

— Я проведу чуть более глубокое сканирование, Гарри, — предупредила женщина. — Не волнуйся, всё, что ты почувствуешь, это только ощущения, в реальности тебе ничего не будет угрожать.

Она махнула палочкой, и Гарри вскрикнул и подпрыгнул от неожиданности — ему показалось, будто его окатило кипятком. То странное чувство, как если сунуть конечность под обжигающе-горячую воду, а первые несколько секунд покажется, будто она ледяная. Гарри упал бы с кушетки, если бы не был к ней привязан.

Спустя пару минут медиковедьма освободила мальчика, помогла ему сесть и протянула пузырёк с уже знакомой жидкостью. Через минут пять Гарри почувствовал, что напряжённость снова нарастает, хотя и не с такой силой, как это было вчера и ранее. Как только Поппи его отпустила, он со всех ног помчался в ближайшую уборную.

Занятия по ЗОТИ прошли относительно хорошо, Локонс весь урок распинался о своих похождениях с вампирами, и Гарри мог спокойно посидеть за последней партой, не утруждаясь очередными выступлениями на их с Локонсом "маленькой сцене". На Трансфигурации Гарри сегодня не трогали, после его вчерашней выходки, когда он разбил о стену школьный реквизит, МакГонагалл решила оставить его пока в покое. Потом следовали два урока Травологии, которые прошли в штатном режиме. Общение с растениями и уход за ними успокаивали Гарри, поэтому никаких неожиданных ситуаций не возникло.

Через полчаса после ужина мальчик пошёл в класс зельеварения на отработку со Снейпом. Он робко постучал в дверь, и когда та открылась, пуффендуец вместо привычных рядов парт увидел два низких кресла, расположенных друг напротив друга. Гарри от удивления поднял брови: "Э, и как я буду отрабатывать?".

— Проходите мистер Поттер, садитесь, — Снейп, увидевший смятением мальчика, указал ему длинным узловатым пальцем на одно из кресел.

Гарри сел, не понимая, чего ему ожидать дальше. У него были похожие по обстановке занятия с МакГонагалл, но там имелись ещё журнальный стол и чайный сервиз. Тут же чаепития не предполагалось, как мог судить Гарри.

— Мистер Поттер, я хотел бы начать сегодняшнюю отработку с... беседы, — профессор пристально посмотрел на мальчика. — Как вы себя сегодня чувствуете?

— Эм, хорошо, сэр. То есть... нормально, — ответил мальчик, опустив глаза.

— Мистер Поттер, могу я вас попросить смотреть на меня во время беседы? Вот так, хорошо, — сказал зельевар, когда мальчик взглянул на него. — А как вы чувствовали себя вчера? Опишите свой день и своё самочувствие, начиная с того момента, как вы проснулись.

Гарри почувствовал приступ паники. Он не был уверен, можно ли доверять профессору Снейпу. Мальчик понимал, что Дамблдору точно доверять нельзя, что мадам Помфри явно пляшет под дудку директора, что мадам Трюк тоже пытается ему угодить, что Флитвик и МакГонагалл исполняют распоряжения Дамблдора, но как относиться к зельевару он не знал. Северус уловил эту панику и попробовал незаметно коснуться сознания мальчика, но неожиданно для себя натолкнулся на сопротивление, которое было совершенно не свойственно для ребёнка одиннадцати лет, а уж тем более, ребёнка-сквиба или ребёнка с задержкой магического развития. Мужчина нахмурился.

— Мистер Поттер, я знаю, что вы что-то скрываете, и я хочу, чтобы вы рассказали мне это добровольно. Поверьте, я всё равно выясню, что за секреты вы храните. Уж поверьте, я знаю способы, как это узнать, — Снейп ухмыльнулся.

— Вы собираетесь меня пытать? — глаза мальчика стали как две большие монеты, когда он представил себе это. — Как в фильмах? Утюгом, паяльником и иголками под ногти?

— Чего? — уставился на него зельевар. — Какой ещё утюг? Мерлин с вами, Поттер! Я не собираюсь вас пытать ни утюгом, ни паяльником. Но, поверьте, мой метод тоже может быть не очень приятен. Поэтому выкладывайте, что за секреты вы храните? В какую игру вы играете?

— Нет у меня никаких секретов! — вскинул голову мальчик. — И ни во что я не играю!

— Поттер! Я предупреждаю! — внимательно посмотрел мужчина.

— Я не вру! — упрямился мальчик.

Гарри не хотел никому ни в чём признаваться, любой из педагогов мог оказаться "шпионом" Дамблдора. Пуффендуец даже догадывался, что и Рон с Гермионой попадались на его пути не случайно, и что все эти задания и разговоры про Философский камень тоже были спланированы. В этом Хогвартсе, который мальчик мысленно называл психиатрической клиникой для буйно помешанных, доверять он мог только мистеру Филчу. Но даже Аргусу он не рассказывал, что намеренно блокирует свою магию, что мечтает о том, чтобы уйти из этой школы и вернуться домой. Он очень скучал по своей семье и очень хотел учиться в нормальной школе. Но Поттер боялся угроз Дамблдора. Гарри не хотел колдовать, не хотел становиться волшебником, не хотел идти по следам своих родителей, которые погибли от рук маньяка-мага. Мальчик подумал, что сумасшедшие среди волшебников не такая уж и редкость, и Волдеморт явно не единственный психопат.

"Взять, например Дамблдора! Да он сам тот ещё маньяк! В глаза улыбается и говорит, словно елейным маслом поливает, а за спиной, похоже, строит какие-то многоходовочки. Или взять Локонса! Цирк уехал — клоуны остались. Точно клиент психбольницы. Про Квирелла вообще молчу, как его к детям допустили? А этот, как его? Хагрид! Мало того, что изъясняется непонятно, так ещё подбухивает и язык за зубами держать не умеет. Мадам Трюк, похоже, не знает, что такое техника безопасности, взбалмошная тётка. И ещё одна там за столом сидит в столовой, странная такая, кажется учитель предсказаний, тоже словно с дурки сбежала. А Снейп этот? Вроде он не псих, но вечно смурной такой, скрытный, ходит всё время в чёрном и с таким лицом, будто похоронил кого-то. Так что можно сделать вывод, что в среде этих людей ... м а г о в ... нормальность — крайне редкое явление. Не очень-то хотелось бы стать одним из них. С кем поведёшься, от того и наберёшься".

— Ну так что, мистер Поттер? Я услышу от вас объяснения? — спокойным голосом спросил Снейп, выдернув ученика из размышлений.

— Я ничего не скрываю... — не сдавался мальчик.

— Ладно... Легилименс! — зельевар резко достал палочку и указал ею на ученика.

— Легилименс!

"Стена? Откуда она здесь? Ему всего одиннадцать! Да такая крепкая! Не пропускает... А если поднажать. Вот так! И ещё с этого краю. Кто и где его учил окклюменции? Ну ничего, брали и не такие стены, возьмём и эту... Поддалась!" — зельевар смог проломать барьер, который мальчик выстроил в своём подсознании, и погрузился в поток его воспоминаний.

Черноволосый ребёнок лет трёх сидит на коленях у молодой женщины... "Это же Петуния! Почти такой я её и помню"... Магловский доктор показывает ребёнку картинки, просит следить за какими-то предметами и, в итоге, сообщает, что у Гарри близорукость и он нуждается в очках. Дитя с интересом наблюдает за тем, как доктор выписывает рецепт и отдаёт его Петунии.

Пухлый светловолосый мальчишка пытается отобрать у Гарри только что приобретённые очки и требует себе такие же. Гарри злится и не отдаёт, его оппонент силой отбирает очки и усаживает их себе на нос, через мгновение очки сами по себе слетают с лица пухлого мальчика и оказываются в руках у Гарри... "Так рано проявилась стихийная магия!" ... Пухлый мальчик начинает кричать, на зов прибегает Петуния, журит своего сына и объясняет Гарри, что очки снимать не надо, что их нужно носить на носу, а не в руках, и аккуратно надевает их на мальчика.

Гарри и пухлый ребёнок, кузен по имени Дадли, едут на машине в школу в первый класс. За рулём автомобиля грузный мужчина, судя по внешности, отец пухлого мальчишки. Петуния рассказывает детям о школе, о том, как будет проходить их учебный день, даёт наставления вести себя хорошо и выполнять требования учительницы. Машина останавливается, мужчина открывает дверь, и тётя Петуния ведёт обоих мальчиков к зданию школы, за их спинами висят яркие школьные рюкзаки.

Гарри с интересом слушает рассказы учительницы, он сидит на другом ряду от Дадли, учительница их рассадила. Черноволосый мальчик аккуратно выводит карандашом в прописях печатные буквы.

Гарри пытается читать книжку, но строчки постоянно прыгают, и он путается в буквах. Это не нравится мальчику, он пытается вести пальцем по строчкам, и вдруг неожиданно книга рассыпается у него в руках на отдельные листы. Мальчик в шоке смотрит на то, что получилось, и зовёт тётю. Петуния спрашивает, что случилось, ребёнок уверяет, что не рвал книгу, что она рассыпалась сама. Женщина охает и выбегает из комнаты. Гарри недоумённо смотрит на листы.

Гарри и Дадли играют в городском парке, на вид детям лет семь-восемь, Вернон и Петуния сидят неподалёку в уличном кафе и пьют молочные коктейли, наблюдая за детьми, которые бросают камешки в небольшое озерцо. Гарри бросает очередной камень, довольно крупный, и видит, как тот отскакивает от озёрной глади и попадает прямо мальчишке в лоб. Ребёнок хватается за лоб, Дадли зовёт маму, Петуния спешит к детям.

Мальчики с родителями в зоопарке. Гарри подходит к витрине, за которой расположилась большая змея. Мальчик внимательно смотрит на рептилию и начинает разговаривать с ней. Дадли в ужасе смотрит на брата и просит перестать шипеть. Гарри пожимает плечами и заявляет, что он вовсе не шипел. В этот момент стекло в витрине разбивается, всех посетителей срочно выводят из зала. "Значит, он действительно владеет парселтангом? Откуда у него этот редкий дар?".

Гарри открывает глаза и видит перед собой большой шоколадный торт с десятью свечками. Дадли приносит подарки для брата, именинник принимает поздравления.

Гарри сидит в комнате, графин с водой взрывается и разлетается на осколки, вода разливается по полу и попадает на ковёр. Мальчик пугается, пытается собрать разбитые части и случайно натыкается правой рукой на большое стекло. Из пореза идёт кровь, Петуния заматывает руку ребёнка полотенцем и помогает спуститься к машине... Гарри лежит в приёмном покое травматологического отделения, а врач зашивает ему порез на руке... Ребёнок плачет в объятиях тёти и говорит о том, что не хочет быть одержимым и ненормальным. Петуния рассказывает ребёнку о родителях... Гарри долго возится в кровати и наконец засыпает с обещанием победить эту болезнь... "Какую болезнь? Чем мальчик болен? Он имеет ввиду магию?".

Гарри переворачивает письмо, и Снейп сразу же узнаёт послание из Хогвартса. Ребёнок несёт его тёте, та зачитывает письмо и рассказывает о школе-интернате, где учились оба его родителя, мальчишка паникует, начинает плакать, тётя его успокаивает.

Мальчик видит перед собой бородатого деда, в котором Снейп, без сомнения, узнаёт Альбуса Дамблдора. Он спрашивает ребёнка о необычных вещах, которые с тем случались, о семье. Мальчик настаивает, что хочет жить дома и учиться в районной школе. Дамблдор втирает ему россказни о великом предназначении, мальчик упирается и стоит на своём, тогда в ход идут завуалированные угрозы от старого мага... "Чёртов Дамблдор! Да как он вообще посмел угрожать ребёнку? Манипулировать его семьёй! Чёртов старик!"... Вдруг лицо мальчика меняется: на смену понимания ситуации приходит безэмоциональное выражение — Северус узнаёт одурманивающие чары...

"Нора". Семья Уизли во всём своём рыжем составе, Гарри в шоке от шума и повышенного к нему внимания. Уизли рассказывают ребёнку о Хогвартсе, о родителях. Снейп замечает на лице мальчика что-то вроде выражения отвращения и видит, как у того промелькнул в голове какой-то план.

Распределяющая Шляпа спрашивает у Гарри, на какой бы он хотел пойти факультет, и ребёнок выбирает Пуффендуй, хотя Шляпа его не перечисляла... "Хм, Поттеру на распределении дали выбор? Ему предложили любой из факультетов? Это очень редкий случай, практически исключительный. Нечасто бывает, что предлагается выбрать один из двух, но чтобы вообще любой! Это действительно необычный ребёнок! И он выбрал Пуффендуй. Знал бы об этом Дамблдор — уже бы изошёлся весь. Этот старикан не знает, что мальчишка обвёл его вокруг пальца!".

Поттер пытается бороться с пером и пергаментом в то время, когда другой ученик пристаёт к нему с вопросами о "величии золотого мальчика", Гарри резко обрывает его. ... Мальчишка идёт по коридору и слышит помимо разговоров детей о его персоне ещё и шёпот картин. Он подходит к одной из них, в которой Снейп узнаёт Салазара Слизерина и грозится замалевать её... Северус усмехнулся, он помнил, как возмущался Слизерин и как профессор позже занизил Поттеру оценки в отместку за этот случай.

Гарри сидит на уроке Чар, они проходят Люмос... Профессор Снейп слышит, как мальчик намеренно неправильно произносит заклинание... На уроке Трансфигурации зельевар наблюдает, как Поттер случайно наколдовал иголку из спички, испугался и спрятал её... "А мальчишка-то способный! А ещё хитрый и находчивый".

Уроки Зельеварения Северус проскочил быстро, он примерно помнил, как они проходили, и что он сказал мальчишке на первом же занятии и сколько задал ему эссе. Но профессору было необходимо узнать, что думал мальчишка в этот момент, он поглубже проник в его разум и услышал много критики в свой адрес.

Зельевар наблюдает, как мальчишка пишет письмо Дурслям. Северус вчитывается в текст, где ребёнок называет школу "сумасшедшим домом", а преподавателей "цирком-уродцев" — это выглядит забавно.

Мальчик в библиотеке читает книги по Зельеварению и пишет те самые эссе, которые поначалу ввели Северуса в ступор... Потом он пишет сочинение про себя и Волдеморта, Снейп уже знает его содержание, но его всё равно пробирает дрожь от тех сравнений, которые приводил ребёнок.

Поттер выбегает из класса ЗОТИ и наталкивается в дальнем коридоре на трёхголового пса... "Мерлин! Значит Дамблдор действительно держал это чудище в замке! Выходит, это не слухи. А ещё старик просил установить несколько защитных головоломок с зельями, но, видимо, собаку он поместил туда уже позже. Что были за планы у Дамблдора, я не знаю".

Снейп снова посильнее надавливает на сознание Гарри и узнаёт, что тот целенаправленно блокирует свою магию и что он научился это делать сам... "Вот уж точно прирождённый окклюмент! Теперь никаких сомнений. Если с ним позаниматься этой темой, из него бы вышел толк".

Зельевар видит, как мальчишка трёт котёл в его классе, сдирая руки в кровь... "Глупый мальчишка! Почему он сразу не признался? Хотя он же никому не доверяет и у него есть на то причина"

Мальчишка читает магловские школьные учебники... "А он старательный и трудолюбивый, целеустремлённый. Тянуть одновременно две школы, а ещё прилагать усилия для блокировки своей магии".

Смотреть как Поттера несёт неуправляемая метла было страшно, Снейп не понимал, почему Трюк не остановила это. Хотя профессор знал, что всё закончится хорошо, но ему казалось, что мальчишка вот-вот убьётся... "Интересно, а он на самом деле также талантлив в полётах, как и его папаша? Не блокирует ли он свои умения летать как и всё остальное?".

В палате лазарета появляется Дамблдор. Гарри разыгрывает из себя невинную овечку, мастер зелий замечает, что у Поттера явно выраженный актёрский талант, он не помнит таких талантов ни у Джеймса, ни у Лили. А Дамблдор снова пытается им манипулировать.

Гарри проходит обследование магического ядра, Снейп чувствует, как ребёнок изо всех сил упаковывает своё ядро в каменный скафандр, да так удачно, что чары Помфри ничего не распознают... "Мерлин! Вот это способности! Это даже хорошо, что Дамблдор ничего не знает о них, иначе мальчику несдобровать в руках старого авторитарного мага, он быстро сделает из него оружие дальнего и ближнего боя".

Дамблдор отправляет Гарри к Хагриду. Хагрид пробалтывается о своей собаке с тремя головами и секрете, который она охраняет. Поттера не впечатляют все эти рассказы и он убегает от компании гриффиндорцев... "Ах ты ж, директор, гадкий интриган! Играешь малолетними детьми как марионетками!"... Эти догадки потом подтверждают якобы случайные сцены о "Философском камне"... "Старый пень придумал свою игру и вовлёк в неё детей!".

Гарри сталкивается с боггартом и видит трупы своих родственников... "Да, директор не случайно выбрал объект, ту самую ниточку, за которую можно дёргать, чтобы манипулировать мальчишкой, но малец оказался хитрее!".

МакГонагалл учит Поттера медитировать и открывать свой разум, очевидно, по приказу Дамблдора. Мальчишка не сдаётся и всё сильнее устанавливает защиту... "Теперь понятно, почему было так непросто проникнуть в его разум".

Филч дарит Поттеру-младшему мантию-невидимку его отца, которую спёр у Дамблдора... "Ай да Аргус, ай да молодец! Кто бы знал, что завхоз на такое способен. А мантия мальчишке пригодится".

Мадам Помфри протягивает Гарри стаканчик с тёмно-зелёной жидкостью, переливающейся жёлтыми разводами и заставляет выпить, уверяя, что это необходимое ему питательное зелье... "Что это за зелье? Я не узнаю его! Я никогда не видел и не готовил такого зелья. Оно явно не имеет никакого отношения ни к питательным, ни к каким-либо укрепляющим. Возможно, я где-то читал о зелье с таким внешним видом, но я не помню о нём. Надо будет непременно разобраться, чем они спаивают этого мальчишку и с какой целью? Я этого так не оставлю!".

Снейп видит, что мальчику становится хуже, он чувствует себя больным и плохо собой владеет. Профессор наблюдает, как Поттер пытается избавиться от зелья в туалете, и снова всматривается в жёлто-зелёные разводы, пытаясь понять, что это за субстанцию дают ребёнку... "В этом точно замешан Дамблдор".

Воспоминания заканчиваются вчерашним случаем на отработке, когда Поттер вышел из себя и чуть не устроил в классе Зелий погром... "Надо уходить из разума ребёнка, иначе я могу слишком сильно навредить ему, всё, что мне было нужно, я узнал. Остальное мальчишка расскажет мне сам. Дело за малым".

Снейп сосредоточился и покинул сознание Гарри, это получилось куда легче, чем проникнуть в его разум — барьеры были разрушены, и мальчишка уже не сопротивлялся...

Северус глубоко вздохнул и пришёл в себя в своём классе Зельеварения. Он посмотрел в кресло напротив и увидел смертельно бледного мальчишку Поттера. Ребёнок был без сознания, его голова запрокинулась на спинку кресла, а из носа стекала тонкая струйка крови. Зельевар подошёл к мальчику, снял с него очки, приподнял ему веки, посветив палочкой с Люмосом в глаза, пощупал пульс на запястье. "Жить будет", — резюмировал профессор. — "Если, конечно, его не погубит сам Дамблдор". Нужно было о многом подумать, многое проанализировать, но сперва стоило привести в порядок Поттера.

Мужчина остановил носовое кровотечение, очистил мальчишку заклинанием, наложил на него согревающие чары и призвал несколько зелий. Напоив бессознательного мальчика лекарствами, Северус трансфигурировал кресло в кушетку и расположил на ней Поттера поудобнее, отметив, что к тому вернулся нормальный цвет лица, а синяки под глазами исчезли. Снейп не собирался его сейчас будить — Поттеру нужно время восстановить силы после такого жёсткого ковыряния в его мозгах, а Северусу самому нужно время поразмышлять.

"Что это за зелёное зелье с жёлтыми переливами? По-видимому, это что-то редкое. Крайне редко и дорогое. Надо будет спросить Поттера о вкусе этого зелья, тогда легче будет найти рецепт или хотя бы узнать, для чего оно применяется. У меня есть кое-какие предположения, но это только предположения... И да, мальчишка Поттер не сквиб. Он не просто не сквиб, он довольно сносный волшебник для своих лет. Как я могу судить по увиденному в его воспоминаниях, ребёнок стал скрывать свою магию после беседы с Дамблдором. И, признаться, делал он это вполне успешно, до того момента, пока у него не произошёл срыв. Почему у него случился срыв? Только ли из-за того, что он блокировал свою магию, что рано или поздно всё равно привело бы к её неконтролируемому выходу, или этому поспособствовало и то зелье, которое ему давала Поппи? Делала ли это медиковедьма по своим соображениям или она действовала под влиянием Дамблдора? В одном из воспоминаний Поттера директор вскользь сказал о том, что мальчику, может быть, придётся принимать зелье. Это было воспоминание из лазарета, и разговор шёл об успехах ребёнка, точнее их отсутствии. Значит, можно предположить, что зелье предназначено для воздействия на магию..."

Северус встал, подошёл к письменному столу и достал из верхнего ящика пустой флакон. Закрыв глаза и сосредоточившись, он поднёс палочку к виску и вытянул серебряную нить воспоминаний о сеансе легилименции. Зельевар поместил субстанцию в сосуд и закрыл пробкой: "Позже я рассмотрю ещё раз некоторые моменты в омуте памяти".

Профессор открыл дверь в подсобное помещение и подошёл к стеллажу с книгами, он протянул руку и достал одну из них, на обложке которой золотыми буквами было написано "Редкие лечебные зелья". Открыв список на букве "М" Снейп стал пробегать глазами болезни: Мастит, Межпозвонковая грыжа, Меланома, Миома... Ничего подходящего не было. Тогда он открыл список на букву "Я": всевозможные виды язв, отравления ядами и ни одного слова, которое было бы подходящим. Ещё раз просмотрев другие списки Северус понял, что в этой книге перечислены редкие зелья от обычных болезней, которыми болеют, в том числе, и маглы, и нет ни одной болезни, характерной только для волшебника. Нужна была другая книга. У него были книги по зельям от магических болезней, но это были относительно доступные и известные зелья и не очень тяжёлые заболевания, он знал их содержание и никогда не встречал там зелий, похожих на то, которое видел в воспоминаниях Поттера. "Стоит поискать в запретной секции библиотеки. Но если я приду к мадам Пинс с этим вопросом, потом это может стать известно Дамблдору. Стоит действовать хитрее".

Северус посмотрел на Поттера: "Надо разбудить мальчика и поговорить с ним". Мужчина подошёл к креслу-кушетке и легонько потряс Гарри за плечо — Поттер никак не отреагировал. Тогда мастер зельеварения потряс ребёнка чуть посильнее, он даже хотел применить к нему Эннервейт, но решил, что неразумно сейчас лишний раз воздействовать на организм, получивший такой стресс, магией.

— Поттер! Поттер! Просыпайся! Гарри?

Наконец мальчик застонал и медленно открыл глаза. Он был явно дезориентирован, взгляд расфокусирован.

— Я умер... — прошептал Гарри в утвердительной интонации, а потом сказал то же самое, но уже спрашивая. — Я умер?

— Нет, мистер Поттер, вы не умерли, — прозвучал над ним знакомый голос. — "Пока что не умерли".

На лице Гарри отобразились недоумение, а потом испуг.

— Вся жизнь пролетела перед глазами... Как в кино... Я не понимаю... Не помню... Что произошло... — мальчик говорил слабым голосом.

— Я вам всё объясню, мистер Поттер. Чуть позже. Как вы себя чувствуете? — спросил зельевар.

— Голова болит... Очень... Словно мозг прокрутили через мясорубку и положили обратно... А ещё слабость, — сказал пуффендуец.

— Понятно, — ответил мужчина. — Тебе надо немного привстать.

Снейп помог Гарри принять полусидячее положение и надел ему на нос очки, после чего достал из кармана несколько флаконов.

— Вот, выпей это, тебе станет легче, — сказал зельевар, протягивая склянки.

Поттер недоверчиво посмотрел сначала на флаконы, потом на профессора, а потом снова на флаконы. Снейп уловил его сомнения.

— Не бойтесь, мистер Поттер. Это обычные восстанавливающие и обезболивающие зелья, они не принесут вам вреда, я не собираюсь вас травить или ещё как-либо наносить вам ущерб, — заверил его мастер. — И да, я знаю, что мадам Помфри даёт вам странное зелье. И знаю, что директор давил на вас, манипулируя семьёй. И что вы намерено запираете свою магию.

— Что? Но как? Как вы это узнали? — опешил мальчик.

— Я увидел это в вашей голове. Не удивляйтесь, я потом расскажу вам, что это было. А сейчас пейте зелье, и мы с вами поговорим. Не бойтесь, мистер Поттер, я на вашей стороне и я хочу помочь вам, как бы это неправдоподобно не звучало, но прежде нам нужно обсудить некоторые моменты, — пояснил Снейп.

— Если вы всё знаете, значит, у меня уже нет выбора, но как я могу быть уверен, что вы не один из них? — засомневался мальчик.

— Мистер Поттер, я понимаю ваши сомнения и страхи, но, может быть, вас успокоит то, что я с детства знал вашу мать и её сестру, вашу тётю Петунию. И когда-то я обещал вашей маме защищать вас. Я даю слово.

Профессор открыл один из ящиков и передал Гарри пачку магловских фотографий, где были запечатлены мама и тётя ребёнка, и там ещё был парнишка, похожий на профессора зелий.

— Ладно. Пусть так, — сказал Гарри, рассматривая фото. — Что я должен рассказать вам?

Северус наколдовал чашку с какао, печенье и маленький столик.

— Давайте начнём по порядку, — сказал мужчина, протягивая мальчику напиток.

Беседа заняла больше часа, мальчик поведал о своей жизни, посвятил профессора во все свои страхи и сомнения, поделился переживаниями. Он рассказал, как сам научился запечатывать своё ядро и скрывать разум. Снейп слушал внимательно, не перебивая, лишь задавал наводящие и уточняющие вопросы. Конечно, Гарри боялся и сомневался, можно ли доверять профессору. Но, в то же время, Снейп был одним из немногих, кто не требовал колдовства, не пытался выдавить из мальчика магию, как остатки зубной пасты из тюбика. И относился к нему без каких-либо высоких ожиданий.

— Хорошо, мистер Поттер, — начал зельевар. — А теперь послушайте меня... Быть волшебником — это дар, талант, если хотите. Зарывать этот дар в землю неразумно и даже опасно для вашего же здоровья. Вам нужно учиться пользоваться этими способностями, управлять своей магией.

— А если я не хочу?! Не хочу! — прервал профессора мальчик. — Я не хочу колдовать, мне это не нужно, я прекрасно могу жить без такого, как вы выразились, дара!

— Нет, Поттер, вы ошибаетесь, — Снейп тяжело вздохнул. — Если вы в вашем возрасте будете неразумно блокировать свою магию, вы станете обскуром.

— Обскуром? — переспросил Гарри. — Что значит стать обскуром? Стать тёмным⁽¹⁾?

— Мыслите в верном направлении, мистер Поттер! — ответил профессор. — Обскуром становится ребёнок-волшебник, который вольно или невольно скрывает свои силы, из-за чего в юном маге образуется сгусток тёмной энергии. Со временем обскур теряет над собой контроль и рано или поздно способен поглотить сам себя и принести разрушения. Вам ещё повезло, в какой-то степени, что ваша магия нашла выход, а не превратила вас в обскура, — Снейп замолчал.

— Значит, я обречён... — сказал Гарри. — У меня нет выхода...

— Выход есть всегда, мистер Поттер! — голос зельевара звучал уверенно. — Не стоит бояться своего дара, своих способностей, зло не в них. Я понимаю ваши опасения по поводу Дамблдора и хочу сказать, что, отчасти, вы выбрали правильный ход. Да, вы правы в том, что у директора есть на вас свои виды, явно не учитывающие вашего благополучия, и попытки показать Дамблдору свою несостоятельность как мага — они верны. Но, как вы видите, директор не оставит вас в покое, пока не выжмет из вас всё до последней капли, он не остановится, он будет делать это, чем бы вам оно не грозило, до тех пор, пока из вас можно будет хоть что-то изъять.

— А что же тогда мне делать, сэр? — спросил мальчик.

— Он отстанет от вас только тогда, когда вы станете для него совершенно бесполезным. По сути мёртвым и ни на что неспособным, только тогда он оставит вас. Мне нужно выяснить, чем именно они вас поят, тогда мы сможем отталкиваться от этого. Вы могли бы вспомнить, какой вкус у того зелья?

— На вкус жидкость была похожа на смесь лакрицы, суповых приправ, корицы и перечной мяты, — ответил мальчик.

— Хм. Я с уверенностью могу сказать, что ни одного из этих компонентов в том зелье нет. "Значит надо искать среди того, что имеет схожие вкусы"... Как, говорите, давно вы стали применять это зелье?

— Уже почти месяц, с начала октября, — ответил Гарри.

— Ладно, Поттер. Планы пока что такие. Первое: вы каждый вечер, в восемь часов, будете приходить ко мне под той мантией-невидимкой, которую дал вам мистер Филч, и колдовать здесь у меня. Да-да, вы правильно расслышали. Приходить и колдовать, чему вас там учили? Люмосы, парящие чары, трансфигурация. Вам обязательно нужно сбрасывать свою магию, иначе ещё один срыв неизбежен, а это может навредить вам и даже убить, поскольку вы ещё слишком молоды, чтобы уметь удерживать это без вреда для здоровья. Второе: вы будете вести себя на уроках так же, как и вели — изображать из себя сквиба. Я научу вас некоторым основам окклюменции — это способность преграждать путь к своему сознанию. Вы неосознанно уже владеете ей, но я научу вас управлять этим процессом. Третье: за несколько минут до того, как войти в лазарет и выпить то зелёное зелье, вы будете принимать другое снадобье. Я дам вам сорбент, который будет замедлять всасывание зелья. Потом вы пойдёте в туалет и сделаете то, что вы делали до этого. И так будет каждый день, пока я не дам других распоряжений. Хочу отметить, что ваше желание освободиться таким путём от зелёной субстанции было вполне верным решением. Вместе с сорбентом вы избавитесь от большей его части и тем меньшее влияние оно окажет на вас. Четвёртое: я буду искать информацию о зелёном зелье и как только найду её, мы разработаем дальнейший план. Вам всё ясно? — закончил зельевар.

— Да, сэр.

— А сейчас вы пойдёте к себе в комнату и сразу же ляжете спать. Вам нужно окончательно восстановиться после того, как я покопался у вас в мозгах. Я извиняюсь за грубое вторжение в ваш разум и причинённый этим дискомфорт, но вы бы никогда сами не доверились мне и, в итоге, навредили бы себе. Перед сном обязательно выпейте вот это зелье, — Снейп протянул маленький пузырёк. — Оно поможет справиться с остаточными явлениями. — А вот это зелье, — профессор вручил Поттеру большую банку с чёрной густой жидкостью, — это сорбент, его вы будете пить каждое утро перед походом в Больничное крыло по три больших глотка за раз. Сейчас я позову мистера Филча и попрошу его сопроводить вас до вашей гостиной. Имейте в виду, что всё, что мы обсуждаем здесь с вами, должно остаться между нами. Аргусу я скажу, что вы задержались на отработке и плохо себя чувствуете и вам не стоит шататься одному по замку.

Профессор вышел из класса и вернулся через десять минут вместе с завхозом. Гарри встал с кресла, почувствовав себя слишком слабым, Снейп передал его Филчу и отправил Поттера спать.

— Что, Поттер, совсем тебя профессор Снейп замучил отработками? — спросил по дороге завхоз. — Да, он такой. Суровый. Но он нормальный на самом деле. Строгий, ругается, наказывает, но больше пугает. Для порядка. Ему можно доверять.

1) Гарри знакомо слово "обскур", т.к. во многих европейских языках есть похожие слова и они означают "тёмный, непонятный, подозрительный, мрачный".

Вернуться к тексту

Гарри встал утром выспавшийся, но с тяжёлой туманной головой, на завтрак он не пошёл, решив ещё немного полежать в постели. А так как все ушли в столовую, он смог спокойно принять душ и собраться на занятия. Мальчик долго думал о вчерашнем дне и о профессоре Снейпе, слова Аргуса Филча о том, что зельевару можно доверять, немного успокоили его. До занятий Поттер сходил в лазарет, не доходя до него, завернул за угол и выпил три глотка чёрного тягучего сорбента, заранее перелитого в небольшой флакон, после чего принял зелье от мадам Помфри и через двадцать с лишним минут успешно избавился от него в ближайшем туалете, случайно испачкав мантию и руки в чёрно-зелёной жиже. Гарри наблюдал, как зелёная жидкость с чёрными вкраплениями сорбента уходит в канализацию. Он чувствовал, что почти ничего не впиталось в организм, и большая часть зелья вышла. Всё это было малоприятным процессом, но выбора не оставалось.

Первой парой в расписании стояло Зельеварение, сегодня готовили "Противоядие от обычных ядов", и когда Гарри самозабвенно молол в ступке рог единорога, к нему сбоку подошёл Снейп и тихо спросил на ухо:

— Как ваше самочувствие, мистер Поттер?

— Нормально, сэр, спасибо, — ответил мальчик.

— Вам не стоит игнорировать приёмы пищи, Поттер, иначе упадёте прямо в свой котёл от голода. И не забудьте следовать рецепту, — зельевар подчеркнул два последних слова, намекая на их договорённость сегодня вечером.

— Да, сэр, я всё помню, — подтвердил ученик.

На перемене между Зельями Северус незаметно для остальных затащил Гарри в подсобное помещение и сунул ему бутерброд с колбасой и стакан со сладким тёплым чаем, в который подлил немного витаминного коктейля:

— Ешьте, мистер Поттер, вы бледны как мел! Когда вы в последний раз ели? Вчера за ужином? Это было часов пятнадцать назад! Вам обязательно надо есть, иначе организм не выдержит нагрузки и стресса.

Мальчик съел предложенный перекус и как ни в чём не бывало вернулся в класс. Урок Зелий закончился без происшествий. Следующие занятия, Трансфигурация и Чары, прошли в традиционном формате "Поттер-сквиб" и не отличались ничем от всех предыдущих занятий. После ужина Гарри занялся своими эссе и школьными уроками, а к назначенному часу надел мантию-невидимку и незаметно покинул свою гостиную. Он уже хорошо выучил коридоры Хогвартса с помощью Филча, который раскрыл ему много секретов: как попасть из одного места в другое тайными путями, где срезать дорогу, как избежать встречи с нежелаемыми объектами и даже как проникнуть в Хогсмид и остаться незамеченным, чем Гарри регулярно и пользовался.

Без пяти минут восемь пуффендуец постучал в дверь кабинета Зельеварения. Вместо ожидаемого "Войдите!" дверь плавно открылась сама по себе, впуская ученика, и тут же закрываясь за ним. За столом сидел Снейп и проверял сочинения.

— Проходите, мистер Поттер, садитесь за одну из первых парт и приступайте к колдовству, — сказал профессор.

Мальчик сел через несколько парт от зельевара, Снейп махнул волшебной палочкой и на столе у Гарри появились совиные перья, иголки, спички, гвозди, предметы из разных материалов, овощи и прочие вещи, с которыми можно будет поработать.

Поттер достал свою волшебную палочку и второй раз за всё время совершил ей колдовство — зажёг на ней Люмос. Потом увеличил его, уменьшил, сделал средним, мигающим, плавно затухающим и попробовал ещё несколько вариаций наподобие режимов гирлянды новогодней ёлки. Элементарное колдовство давалось мальчишке легко и непринуждённо, несмотря на то, что он не имел никаких практических навыков. Наигравшись с Люмосом, Гарри приступил к чарам левитации. Вначале он поднял одно перо, потом заставил летать два, затем устроил хоровод из перьев, а в заключении смастерил из листа бумаги магловский самолётик и заставил его парить по всему кабинету. Поттер трансфигурировал спички в иголки, иголки в гвозди, гвозди в макароны, макароны в палки, и так пока ему не надоело, потом поиграл с овощами, превратив картошку в ёжика, яблоко в лягушку, а морковку в оранжевую змею.

Когда Гарри заговорил со змеёй-морковкой, Снейп от неожиданности резко вскинул голову, услышав, в буквальном смысле до боли знакомый, парселтанг: "И это ещё раз подтверждает, что мальчишка не фантазировал тогда, что умеет говорить со змеями. Интересно, откуда у него этот редкий дар, который не считают нормальным даже в волшебном мире?".

— Си-аш-са-сале-санга-эф, шла Шйа-хас-аш-аш-са, — сказал мальчик змее.

— Хас шла сас-сая-аш-хи-сая-сале-гх, — ответила ему рептилия.

— Поттер! — окликнул Снейп. — Ради Мерлина, никогда ни перед кем другим, особенно здесь в Хогвартсе, не говорите на змеином языке.

— Хорошо, — сказал Гарри и пожал плечами, решив не задавать вопросов.

Он взмахнул волшебной палочкой, и змея вновь превратилась в корнеплод. Гарри заметил, что колдовство доставляет ему какое-то своеобразное удовлетворение: становится спокойно и умиротворённо, уходит напряжение, всё кажется таким солнечным, преисполненным счастья. Через час игр мальчика с волшебной палочкой, Снейп отложил свои пергаменты и сел напротив Гарри с другой стороны стола, пуффендуец посмотрел на профессора удивлённо.

— Мистер Поттер, думаю, вам на сегодня достаточно колдовства, — он убрал предметы взмахом палочки. — Сейчас мы с вами немного позанимаемся окклюменцией, как я вам и обещал. Точнее, одним из её разделов — умением подкидывать нужные картинки человеку, читающему ваш разум.

Снейп ознакомил ученика с основами теории, а потом попросил его расслабиться и посмотреть в глаза, мальчик напрягся, ещё помня предыдущий опыт.

— Не бойтесь, Поттер, я не собираюсь сверлить ваши мозги как в тот раз, я только немного проникну в ваш разум и покажу, как выставлять нужные образы перед вашей каменной стеной, чтобы сбивать с толку людей, — Северус попытался успокоить мальчика. — Назовите любую сцену из вашего сегодняшнего дня. Что-нибудь нейтральное. И не сопротивляйтесь мне.

— Я за обедом уронил бутерброд маслом вниз, — безэмоционально сказал Гарри.

— Хорошо. А теперь посмотри на меня и приготовься — Легилименс! — палочка Снейпа указала на ученика.

Северус вошёл в сознание мальчика и быстро обнаружил эпизод, где тот намазывает хлеб маслом, кладёт на него кусочек сыра, а потом роняет бутерброд, когда сосед случайно толкает Гарри локтём в бок. Зельевар ухватил это воспоминание и стал тянуть его на периферию сознания, устанавливая перед кирпичной стеной. Закончив с этим, профессор покинул разум Поттера. Мальчик моргнул несколько раз глазами и, казалось, осознание вернулось к нему.

— Как вы, Поттер? Что чувствуете? — спросил зельевар.

— Небольшую тяжесть в голове и как будто навязчивую мысль, — ответил Гарри.

— Хорошо, а теперь попробуйте управлять этим эпизодом, поиграйте им в своём воображении, вспомните детали, посмотрите на себя словно со стороны.

Взгляд мальчика стал отрешённым, он уставился в одну точку, как будто задумался.

— Сейчас я снова войду в ваш разум, а вы, вместо сопротивления или вместо того, чтобы пропускать меня, подсовывайте мне эту картинку с бутербродом.

После нескольких попыток Гарри научился сносно выставлять вперёд нужное изображение.

— Хорошо, мистер Поттер, очень хорошо, — похвалил зельевар. — На сегодня хватит, а в другой раз мы займёмся созданием нескольких картинок сразу. Сейчас вы можете идти и отдыхать. И ещё, Поттер, мне нужна ваша мантия-невидимка на время. Оставьте мне её сегодня, а завтра, в первой половине дня, я передам её вам через Аргуса Филча.

Гарри протянул Снейпу мантию, а сам покинул класс, незаметно юркнув в один из тайных проходов для того, чтобы быстрее достичь своей комнаты. Уже в коридоре своего этажа он встретил Аргуса с кошкой, но тот, естественно, не стал отлавливать мальчика и сдавать декану Пуффендуя, а только спросил, как прошла отработка с Северусом. Гарри поздоровался, погладил кошку, сообщил, что всё идёт хорошо и скрылся в дверях гостиной.

Когда дверь за Гарри закрылась, Северус задумчиво посмотрел на мантию-невидимку, лежащую на углу его стола. У зельевара был план, и он собирался осуществить его сегодня ночью, следовало лишь выждать несколько часов.

"Поттер мог бы быть великолепным волшебником, если бы ни этот чёртов Дамблдор со своими дурацкими пророчествами и верой в мессию, который придёт и избавит мир ото зла. И с чего он вообще взял, что роль спасителя должна принадлежать именно Поттеру? Мало ли, кто там что предсказывал по пьяни, да и под одно и то же предсказание можно приписать сотни и тысячи людей. Да, Поттер необычен. Да, он выжил в младенческом возрасте чудесным образом, но это не значит, что мальчиком теперь можно распоряжаться как хочешь. Мальчишка не его слуга, не его раб, не игрушка, он не принадлежит ему. Дамблдор не имеет права вершить чьи-то судьбы. Поттер от природы талантлив, у него врождённые магические способности и, в то же время, он хитёр и умён для своего возраста. Если бы только директор знал о том, что за таланты заложены в мальчике, он бы погубил его раньше, чем возродится сам Тёмный Лорд. Я должен... Я обязан помочь ребёнку. И я придумаю как это сделать. Он не только сын Поттера-старшего, он ещё и сын Лили. В любом случае, он просто ребёнок и не обязан быть ничьим оружием".

Закончив свои размышления, Снейп приготовил несколько пустых пергаментов, которые собирался взять с собой, накинул на голову мантию-невидимку, усмехнувшись тому, что пользуется артефактом своего заклятого школьного врага, и тихо покинул кабинет. Он шёл по ночным лестницам Хогвартса, наложив на себя заклинание неслышимости, обходил стороной некоторые места, завидев там патрулирующих коллег, пока не добрался до дверей библиотеки. Вход, естественно, оказался закрыт, а мадам Пинс давно почивала в своей комнате неподалёку отсюда. Снейп открыл дверь заклинанием — он не тот волшебник, который не смог бы справиться с запирающими чарами, и проник в книгохранилище. Внутри было темно, лишь несколько тусклых светящихся сфер излучали слабый свет. Преодолев читальный зал и секцию с доступными книгами, мужчина завернул в "Запретный отдел". Естественно, как учитель, он мог прийти сюда в любое рабочее время и посмотреть любую книгу, но на всякий случай решил не привлекать к себе внимание — Дамблдору не стоит знать, что именно он тут искал, а директору не составит труда выяснить это в разуме мадам Пинс.

Северус зажёг на палочке Люмос и подошёл к самой дальней полке с книгами о зельях от редких и тяжёлых магических заболеваний. Перебрав несколько книг, в которых не нашёл ничего подходящего, зельевар наконец-то наткнулся на то, что искал. В разделе "Повреждения магического ядра" упоминалось некое зелье Core refectionem. Однако информация о нём была крайне скудна: только область применения, описание внешнего вида и вкуса, редкость и побочные эффекты. Снейп скопировал заклинанием информацию на свой пергамент, вернул книгу на место, скрыл все следы своего пребывания здесь и покинул библиотеку — читать он будет уже в своём кабинете.

Вернувшись в подземелья, профессор устало скинул мантию Поттера и уселся в кресло. Он стал читать найденную информацию, и его глаза всё больше и больше расширялись, и профессор почувствовал, как закипает в его жилах кровь от возмущения. Список побочных и, большей частью, необратимых, эффектов этого зелья впечатлял: нарушения кроветворения, расстройства пищеварительной и мочеиспускательной систем, быстрая утомляемость, потеря координации, судороги и мышечные спазмы, желудочные кровотечения, повышение температуры, нарушения дыхания и сердечно-сосудистой системы, угнетение сознания, распад серого вещества головного мозга, деменция, аллергические реакции, поражения печени, полное разрушение магического ядра, неконтролируемая магия... Снейп быстро пробежался по оставшемуся перечню побочек и остановился на противопоказаниях, где было указано, что зелье абсолютно противопоказано к применению для людей младше двадцати лет и старше ста, и может вызвать летальный исход у маленьких детей.

"Дамблдор просто мразь! Рисковать здоровьем и жизнью ребёнка ради призрачной цели! Поттеру нельзя давать это зелье. Да его вообще никому нельзя давать, кроме того случая, когда человек с поражённым ядром и так уже при смерти и ему больше нечего терять — это его последний шанс. Зелье погубит мальчика при любом раскладе... Погубило бы, если бы мальчишка не догадался избавляться от него. Несчастный ребёнок вынужден каждый день вызывать у себя рвоту, чтобы избегать воздействия, и он в одиннадцать лет догадался до этого сам!"

К сожалению Северуса, в книге не был описан состав, а уж тем более рецепт приготовления этого зелья. Снадобье не предназначалось для безрецептурного и широкого применения. "Придётся пораскинуть мозгами и подумать, как выяснить хотя бы приблизительный состав. Завтра Хэллоуин... День смерти Лили... День смерти родителей мальчишки... Завтра Хэллоуин, уроков не будет и у меня появится время решить, что делать со всей этой информацией".

Снейп достал свой личный омут памяти и вылил туда воспоминания, которые он изъял из головы Поттера во время сеанса Легилименции. Погрузившись в переливающуюся серебристую жидкость, он быстро нашёл ту сцену, где Поппи даёт мальчику стаканчик с зельем, и попытался детально рассмотреть его. Потом Северус переместился к сцене в туалете и долго рассматривал то, чем рвало Гарри, пытаясь разглядеть и запомнить мельчайшие детали, которые могли бы пролить свет на состав.

"Поттер говорил, что зелье имеет вкус похожий на вкус лакрицы, корицы, мяты перечной и приправы для супов. Но я уверен на все сто процентов, что в этом зелье нет ни одного обычного растения и ни одного обычного животного компонента. В нём даже вряд ли будет много распространённых магических составляющих. Без сомнения, это что-то редкое и волшебное. Мне понадобится время, чтобы разгадать эту загадку. Придётся разбирать буквально по частицам".

Зельевар подошёл к стеллажу с книгами и достал с полки один из довольно старых фолиантов. У него крутилась в голове мысль: "Лакрица... лакрица... лакрица... привкус лакрицы... Я знаю как минимум один из грибов, обладающий таким свойством".

Профессор открыл книгу на разделе "Грибы" и пробежался по оглавлению: "Вот он! Лактариус гельвус. В зельях используется млечный сок, имеющий прозрачный цвет и мягкий вкус с лакричным запахом. Магическая форма произрастает только в Лапландии. Умеренно ядовит! Симптомы отравления проявляются в течении тридцати минут после употребления. Особенно опасен в сыром виде".

Мужчина сел за стол и взял пергамент с пером, начертив от руки на листе пергамента таблицу, он сделал в ней несколько записей. Северус решил для себя, что разгадает формулу этого зелья, чего бы ему это ни стоило. Он придумает, как это сделать, главное определиться с основой, с тем, за что можно зацепиться. У него уже начали зарождаться кое-какие идеи и намечаться пути решения. "Зельевар я или кто? Но мне понадобится образец этого зелья, чтобы иметь возможность проверять свои догадки".

Северус достал бумажный конверт и небольшой листок, он быстро написал на нём записку Поттеру, положил в конверт и наложил на письмо особые чары, позволяющие прочитать его только тому, кому оно адресовано. Профессор вышел в коридор и отправился на поиски Аргуса Филча, он уже давно пользовался помощью этого завхоза-сквиба, когда нужно было что-то передать студентам или же выловить их, или доставить из точки А в точку Б. Снейп был в хороших отношениях с Филчем и часто помогал ему зельями, если у того случались обострения хронических магловский заболеваний. Профессор преодолел несколько лестниц и коридоров и тихонько постучал в каморку к Аргусу. Старик по всей видимости спал, потому что открыл дверь не сразу и был уже в пижаме.

— Доброй ночи, Аргус, извини, что беспокою в столь поздний час, — поздоровался Снейп.

— Чем могу служить, Северус? — спросил сонный завхоз, поправляя взлохмаченные волосы.

— Передай, пожалуйста, вот это Поттеру, сегодня, не позднее, чем за час до завтрака, — сказал зельевар и протянул Аргусу свёрток с мантией-невидимкой и вложенным туда письмом. — Скажи ему, чтобы обязательно сразу же развернул. Это очень важно. Доброй ночи, Аргус, ещё раз извини и обращайся если что, я всегда готов помочь. В любое время суток.

— Доброй, Северус, не беспокойся, я всё передам, — ответил Филч. — Гарри хороший мальчишка, но он... несчастен здесь, — добавил старик.

Северус кивнул и пошёл обратно в свои апартаменты. Он наскоро принял душ, переоделся в чёрную шёлковую пижаму с серебристой переливающейся вышивкой в виде змеи и упал на кровать, мгновенно отдавшись в объятия Морфея.

Примечания:

Хэллоуину будут посвящены несколько отдельных глав.

Наступило 31 октября. Гарри не любил эту дату, потому что в этот день ровно десять лет назад погибли его родители и он остался сиротой. В этом году Гарри не любил эту дату особенно, потому что вынужден был находиться против своей воли в той же самой школе-интернате для ненормальных, которую когда-то закончили и его мама с папой. Ему хорошо жилось с родственниками, но по родителям он всё же скучал, хотя и видел их только на многочисленных фотографиях у Дурслей. Да и кто знает, как сложилась бы его жизнь, будь его родители живы? Может быть, он тогда не стал бы бояться своего магического дара? Может быть, он с радостью бы учился в этой школе? Сложно расти ненормальным в обычной семье, но, может быть, всё было бы проще, если бы его родные люди были такими же, как и он, точнее, он таким же как они? Сейчас остаётся только гадать и поминать своих родителей в столь траурный день.

Мальчик, отбросив грустные мысли, поднялся с постели. Не смотря на то, что уроки сегодня отменили в честь праздника, ему нужно было рано встать и идти в лазарет принимать ненавистное варево. Гарри только собрался упаковать в карман мантии зелье-сорбент, как в комнату, едва постучав, заглянул староста Пуффендуя.

— Эй, Поттер, тебе тут записку передали, — сказал Габриэль Трумэн и протянул мальчику свёрнутый клочок бумаги.

— Спасибо, Гэйб, — сказал Гарри и взял бумажку.

Поттер развернул лист и прочитал текст: "Гарри, срочно выйди. Первый поворот налево. Аргус". Мальчишка пожал плечами и подумал, что Филч, наверное, хочет отдать ему его мантию-невидимку. Гарри выбрался из гостиной и завернул куда сказано — за углом стоял со своей кошкой миссис Норрис завхоз, которого не любили все ученики Хогвартса, ну, кроме Поттера, разумеется. Аргус был его единственным близким человеком здесь до недавних пор, пока пуффендуец не начал тайно общаться ещё и со Снейпом. Теперь в замке было два человека, которым мальчик мог доверять.

— Доброе утро, мистер Филч, — поздоровался Поттер. — Привет, миссис Норрис! — мальчишка погладил кошку.

— Доброе, Гарри! — ответил Аргус. — Тебе здесь свёрток и внутри письмо, Снейп просил передать. Вернись в гостиную и прочитай прежде, чем пойдёшь дальше.

Мальчик вернулся к себе в комнату, задёрнул полог на кровати, достал из свёртка письмо и вскрыл его. Развернув лист, он прочитал записку от Снейпа: "Мистер Поттер, сегодня не принимайте сорбент! Идите в Больничное крыло и выпейте зелёное зелье. Потом сразу же, как только сможете, приходите в ближайший туалет, как вы это делали и прежде. Я буду ждать вас там. Есть дело".

Гарри не очень понял, зачем ему надо было делать так, но поступил, как сказано в записке. Мадам Помфри сообщила ему, что завтра проведёт очередную диагностику и протянула стакан с зельем. Мальчик беспрекословно выпил его и почувствовал, как внутри снова нарастает напряжение, а руки начинают дрожать. Глубоко вздохнув, он закрыл глаза и попытался привести свою нервную систему в равновесие.

— Вам нехорошо, мистер Поттер? — забеспокоилась медиковедьма.

— Нет-нет, всё нормально, — ответил ученик. — Просто до сих пор не привыкну к вкусу.

Через двадцать минут мадам Помфри отпустила мальчика и он со всех ног побежал в ближайшую уборную. Стоило ему только прикрыть за собой дверь в туалет, как из крайней кабинки вышел профессор Снейп и кинул на дверь запирающие и заглушающие чары. Мальчик напрягся.

— Профессор, что случилось? — Гарри немного пугала ситуация нахождения со взрослым мужчиной в закрытом туалете, хотя он и доверял Снейпу.

— Не волнуйся, мистер Поттер. Мне просто нужно то зелье, которое ты только что выпил, — сказал Северус, протягивая мальчику небольшой эмалированный тазик.

— Эмм, вы хотите, чтобы я это... туда... того... при вас? — Гарри засмущался и покрылся красными пятнами.

— Да, мистер Поттер, я именно этого и хочу. Чтобы вы опорожнили свой желудок в этот тазик. И рекомендую сделать это как можно быстрее, пока зелье не впиталось окончательно, — посоветовал зельевар. — Не беспокойтесь, вам не придётся делать это самому, я вам помогу.

Не успел Гарри ничего сообразить и испугаться, как Снейп направил на него палочку и произнёс заклинание Vomitus, и мальчика в ту же секунду вырвало в подставленный таз. Снейп одной рукой придерживал посудину, другой похлопывал Поттера по спине, пока его тошнило. Когда весь неприятный процесс закончился, Северус заклинанием перенёс содержимое таза в несколько небольших флаконов и закрыл их крышками.

— Всё хорошо, мистер Поттер, ни о чём не беспокойтесь. Мне нужно это зелье, чтобы попытаться хотя бы приблизительно восстановить состав. Конечно, оно уже не чистое, так как в нём есть ваши слюна, желчь и желудочный сок, но это не помешает мне провести кое-какие опыты, — пояснил зельевар.

Гарри стоял с красным лицом, уперевшись руками в края раковины, и сглатывал слюну, мужчина помог мальчику умыться и наколдовал стакан с водой.

— Как вы себя чувствуете? — спросил зельевар.

— Если честно, не очень, сэр. Без сорбента зелье слишком сильно на меня действует, я чувствую, что мои мышцы напряжены, а нервы словно оголённые провода, и пульс скачет так, будто я несколько раз пробежал вокруг замка. Хорошо, что сегодня нет уроков, иначе я бы не выдержал, — разоткровенничался Гарри и удивился сам себе.

— Понятно, мистер Поттер, сегодня придётся потерпеть, постарайтесь держаться подальше от ситуаций, способных вывести вас из равновесия, — сказал Северус, а сам вспомнил список побочных эффектов зелья и содрогнулся от мысли, что каждая лишняя капля зелёной жидкости, попавшая в организм, может необратимо навредить мальчику, но выбора не было.

— Да, сэр, — кивнул Гарри. — Мадам Помфри сказала, что завтра опять будет проводить диагностику.

— Над этим мы поработаем сегодня вечером. И завтра не забудьте выпить ваш сорбент, образцов зелья мне пока достаточно. А теперь бегите на завтрак, вам обязательно нужно поесть, — настоятельно сказал мужчина и открыл палочкой дверь.

* * *

Сегодня все ученики ходили по школе в разных костюмах — кто во что горазд изображали разных магических существ: гоблинов, гиппогрифов, кентавров, василисков, домовых эльфов, йети, русалок, вампиров, оборотней и других обитателей волшебного мира. Некоторые были одеты как основатели Гриффиндора, нашлась даже парочка фальшивых Дамблдоров, а особо смелые ученики представляли из себя косплеи на Снейпа, чего зельевар явно не одобрял и от того ходил сегодня особенно хмурым. Зал и коридоры были украшены тыквами, ученики праздно шатались по замку, либо играли в своих гостиных в настольные игры. Гарри решил, что сегодня его самым удачным костюмом будет мантия-невидимка, и после того, как позавтракал, вышел из Большого зала, завернул за угол и накинул на себя мантию отца. Мальчик планировал время до обеда провести на свежем воздухе, гуляя где-нибудь вокруг озера.

Прогуливаясь подальше от шумной толпы и любуясь осенней природой, Гарри заметил вдалеке что-то странное. К сожалению, его слабое зрение не позволяло ему хорошо разглядеть объекты, но он понял, что один из них точно человек, а что представляло из себя второе пятно мальчик понять не смог, это было что-то крупное. Оба объекта обходными путями двигались к замку со стороны озера, прямо по обрыву, и через несколько минут скрылись в одном из потайных входов. Поттер немного поудивлялся и благополучно забыл об этом, потому что мало ли что и кто может бродить по этой школе-дурдому. Чему тут вообще можно удивляться? Гарри погулял ещё немного под мантией-невидимкой, посидел на берегу, кидая камешки в воду (благо что с той стороны озера не было других людей и никто не мог увидеть летающие камни) и двинулся к главному входу в замок — приближалось время обеда.

В Большом зале были изменения: все столы сдвинули вместе и ученики расселись без учёта факультетов. А так как многие были в маскарадных костюмах, то с первого взгляда даже сложно было определить, кто из какого факультета. Слизерин старался держаться особняком, но учитывая, что все приходили в зал неодновременно, то вновь пришедшим приходилось занимать свободные места там, где они были, и, в итоге, всё равно все перемешались. Под потолком парили светящиеся тыквы, а по залу летали все привидения Хогвартса, по-видимому, считая этот праздник своим, хотя вряд ли кого-то из них можно было признать святым.

Столы буквально ломились от праздничных блюд, большинство из которых были сладостями: огромные классические тыквенные пироги, тыквенные чизкейки и тыквенно-молочные желе, орешки с варёной сгущёнкой, морковное печенье, маффины с шоколадом, капкейки с кремом, кексы с различными начинками, крекеры с кунжутом, творожные запеканки всевозможных цветов и многочисленные торты.

Поттер зашёл в зал и занял первое попавшееся место с краю стола, поближе к выходу. Гарри посмотрел на всё это безумное многообразие из серий "взрыв холестерина" и "здравствуй, кариес" и, приложив некоторые усилия в поиске подходящей еды, выудил для себя кусок пиццы из слоёного теста, картофельное пюре с сосисками в виде осьминожек, салат с сыром в форме привидений, запеченную в духовке тыкву с яйцами и тыквенный суп с фаршем. Сладости он, конечно, тоже намеревался попробовать, но только после того, как поест более или менее нормальную пищу.

Дамблдор встал во главе преподавательского стола, ещё внушительнее заставленного разнообразными блюдами, и произнёс праздничную речь.

— Дорогие студенты и преподаватели нашей замечательной Школы чародейства и волшебства! Вы знаете, что сегодня самый подходящий день, чтобы наесться конфет и сладостей в таком количестве, в каком вы только способны! Надеюсь, вам сегодня будет так же весело, как Пивзу, который бродит по коридорам Хогвартса. Счастливого Хэллоуина!

"Чтоб ты обожрался и тебя понос пробрал, старый маразматик!", — зло подумал Гарри.

И пир начался! Гарри увидел как за соседним столом напротив Рон поглощает кондитерские изделия, запихивая их в себя, словно машина по переработке мусора. Однако, Гермиона, сидящая рядом с ним, предпочла есть плов, приготовленный прямо в маленькой тыкве. Поттер ещё немного посмотрел по сторонам, убедившись, что большинство детей налегают на сладости, и взялся за свой собственный обед. Когда он уже закончил есть пиццу и принялся за картофельное пюре с сосисками, неожиданно перед ним волшебным образом появилась записка, гласившая: "Мистер Поттер, срочно подойдите в кабинет ЗОТИ, есть дело. Профессор Златопуст Локонс".

Гарри поднял голову, чтобы посмотреть на преподавательский стол, и убедился, что профессора Локонса там действительно нет. За столом сидел Дамблдор с довольным лицом, облизывал мороженое, которое то и дело капало на его внушительную бороду, и весело разговаривал с МакГонагалл, хмурый Снейп ковырялся в салате, Флитвик был изрядно пьян из-за выпитого маленького бокала вина, Хагрид ронял на пол куски тыквенного пирога, Трелони зачем-то положила торт прямо в чай и мешала его ложкой словно в трансе, Вектор чинно попивала кофе и вела беседу с Синистрой, Трюк жевала печенье в виде мётел, Бербидж и Стебель обсуждали рецепты салатов, мадам Помфри отмеряла себе в мензурку какое-то зелье, наверное, от проблем с пищеварением. Биннс предпочёл проводить время с другими призраками. А вот Локонса нигде не было видно, хотя он был любителем покрасоваться на публике при любой возможности.

"Зачем я ему понадобился именно сейчас? Мало что ли времени на уроках, после уроков, на отработках и в прочие часы?", — негодовал Гарри, но, всё-таки, встал из-за стола и вышел из зала, намереваясь побыстрее дойти до третьего этажа и узнать, что профессору Локонсу так срочно понадобилось от него. В общем-то, он был не против покинуть массовые гуляния и провести время в более спокойной обстановке, пусть даже и в обществе Златопуста, выполняя его глупые поручения. "Неужели опять даст учить сценарий своих уроков, где я должен буду кого-то изображать? Или он подготовил сюрприз на Хэллоуин и хочет, чтобы я тоже поучаствовал? Или снова помочь ему отправить тысячу пятьсот писем поклонникам?", — с этими мыслями Гарри покинул зал, посмотрев напоследок на преподавательский стол и увидев, что на него никто не обратил внимания.

Мальчик поднялся на третий этаж и постучал в кабинет ЗОТИ, дверь мгновенно открыл Златопуст, уже стоя на пороге.

— Здравствуйте, профессор Локонс! Чем могу служить? — вежливо поздоровался пуффендуец, глядя на мужчину снизу вверх.

— Добрый день, Гарри, спасибо, что пришёл. Мне очень нужна твоя помощь, мне необходимо разослать поздравительные открытки, а один я не справлюсь. Поможешь? А за это я позволю пропустить тебе два моих следующих урока и никому не скажу об этом, — профессор улыбнулся своей белоснежной улыбкой.

— Не вопрос, профессор Локонс, всегда рад помочь, — ответил Гарри. — "Благо что колдовства ни на ваших занятиях, ни на ваших отработках не требуется".

— Тогда давай пройдём в кабинет, что находится возле моих апартаментов, это недалеко, в конце коридора за дверью, в другом крыле. Всю корреспонденцию я храню там, — пояснил Златопуст.

Мальчик подвинулся в сторону, пропуская профессора защиты и тот вальяжно вышел из класса. Гарри пошёл рядом с ним. Они выдвинулись по коридору в другой конец, всю дорогу профессор что-то без умолку болтал, на что Поттер кивал головой и, особо не вслушиваясь, комментировал словами: "Вот это да!", "Здорово!", "Не может быть!", "Превосходно!", "Изумительно", "Как смело!", "Ах!", "Ох!", "Ого!" и прочими восклицаниями и междометьями. Неожиданно нос мальчика что-то уловил, Гарри остановился и принюхался.

— Извините, профессор, что это за вонь? — Поттер сморщил нос.

— Прошу прощения, Гарри? Какая вонь? Ты имеешь в виду мой новый лавандовый одеколон? — спросил Златопуст, помахивая кистью руки возле своей шеи и как бы разгоняя аромат духов.

— Эм... Не думаю, что это ваш одеколон, профессор... — ответил мальчик, поворачивая голову в ту сторону, откуда исходил смрад. — Ла-ван-до-вый! Аааааааааааааааааааа!

— Аааааааааааааааа! — завопил Златопуст, повернув голову в ту же сторону, что и Гарри. — Ааааааааааа! Это горный тролль! Мы трупы! Он сожрёт нас! Бежим!

Локонс схватил Гарри за руку, и они со всех ног кинулись бежать в противоположный от тролля конец коридора — там была лестница на другие этажи и переход в соседнее крыло. И каково же было их изумление, когда дверь на лестницу оказалась заперта.

— Алохомора! — крикнул мужчина, вытащив свою волшебную палочку, но дверь не поддалась. — Бомбардо! — никакой реакции. — Чёрт возьми! — выругался профессор ЗОТИ и со всей дури врезался в дверь, попытавшись выбить её плечом, но и это ему не удалось.

А в это время огромное зелёное существо, во много раз больше мальчика Гарри и профессора Локонса, двигалось в их сторону. Антропоморф имел короткие ноги толщиной с дерево и непропорционально длинные руки, в одной из них он держал увесистую дубинку. От монстра исходила непередаваемая печатным текстом вонь, и Гарри даже подумал, что если их и не сожрут, то они просто умрут от запаха, как мухи от дихлофоса.

— Профессор! Сделайте же что-нибудь! Вы же преподаёте ЗОТИ! — взмолился мальчик, хотя прекрасно понимал, что Локонс не намного более волшебник, чем его дядя Вернон.

— Агуаменти! — слабая струя воды даже не долетела до тролля. — Авис! — маленькая стайка птиц вылетела из палочки Златопуста, но была прихлопнута монстром, и теперь повсюду кружили перья. — Вентус! — из палочки вышло лёгкое дуновение ветра. — Вспыхни! Даклифорс! Депульсо! Дуро! Затмись! Инкарцеро! Отключись! — эти заклинания вообще не имели никакого эффекта. — Карабас-Барабас! Рассада Кедра! Барбарис Тунберга! Санта-Барбара! Кабардино-Балкария! Хламидомонада! Бравада Кентавра! Абракадабра! — отчаявшийся профессор безуспешно пытался вспомнить непростительное убивающее заклятие, чтобы хоть как-то спасти свою великолепную задницу от разъярённого монстра, ведь Азкабан страшил его куда меньше, чем перспектива быть сожранным горным троллем.

Пока зелёная громила надвигалась, а профессор судорожно "колдовал", Гарри смог оценить обстановку.

— Профессор, нам туда! — мальчик указал на тупиковый путь. — Нам нужно пробежать чуть вперёд по направлению к троллю и завернуть туда.

— Там тупик, Гарри! — запаниковал Локонс, нервно грызя ажурный воротник своей шикарной мантии.

— Там есть потайной выход, я знаю! — и Гарри потянул профессора за руку.

Пробежав несколько метров вперёд , они завернули в короткий тупиковый коридор. Добежав до его конца, Гарри нащупал на стене камешек, который ему когда-то показывал Филч, нажал на него, и в стене образовался проход. Очень узкий и низкий проход, чтобы можно было пройти в него двоим одновременно. Тролль с совершенно тупым, но очень голодным лицом, уже стоял в начале их коридора. Профессор Локонс в панике кинулся к проёму и стал протискиваться через него, буквально встав на колени и пробираясь ползком.

Златопуст вылез с другой стороны, изорвав всю мантию и ободрав штаны на коленях, и без оглядки бросился бежать. Сразу за ним пролез и Гарри, но когда мальчик оказался с другой стороны прохода, профессора ЗОТИ уже и след простыл. Не успел пуффендуец перевести дух, как сзади за ногу его чуть было не схватил тролль, просунувший в проём свою огромную лапу. Мальчик не растерялся и пнул его ногой, тролль инстинктивно отдёрнул конечность, а Поттер нажал на другой камень и проход закрылся.

Гарри огляделся — место ему было не очень знакомо, он не часто бывал в этой стороне замка. Нужно было сориентироваться и выйти отсюда. Поттер понадеялся, что быстроногий профессор доберётся до Большого зала первым и сообщит другим об опасности. "Тролль! Откуда здесь тролль?! Он должен водиться в горах! Кто его сюда пустил?", — и тут мальчик вспомнил, как утром он заметил у озера фигуру, напоминающую человека, и рядом с ним какую-то зелёную глыбу, которую Гарри не смог распознать. — "Кто-то притащил тролля в замок! Но кто это мог быть? Зуб даю, что это был не профессор Локонс, ибо этот чуть сам в штаны не наложил. Тогда кто? Был. Тот. Человек? Чёртова близорукость! Я слепой как крот!", — подумал Гарри и пошёл искать выход из этого места.

— Троооооооолль! Троооооль! В замке троооооль! — в Большой зал, истошно вопя, ворвался профессор Локонс с выпученными глазами, в изорванной в клочья некогда золотистой мантии, с ободранными штанами на коленях и взъерошенными во все стороны грязными волосами. — Тролль... На третьем этаже... Со мной был ещё мальчик... Я не знаю... где он... — задыхаясь сказал профессор ЗОТИ, и тяжело опустился на один из стульев.

В зале поднялась паника — дети заголосили, преподаватели заохали. Из-за стола встал Дамблдор и, усилив голос Сонорусом, прогремел на всё помещение:

— ТИШИНА! Отставить панику! Старосты факультетов и преподаватели: Аврора, Септима, Чарити и Сивилла — вы эвакуируете всех учеников школы на улицу на квиддичное поле и обеспечиваете их безопасность. Северус, Флитвик, Минерва, Помона и Хагрид — вы идёте разбираться с троллем на третий этаж и найдите Аргуса, убедитесь, что завхоз в безопасности, — раздал указания Дамблдор. — А тебя, Златопуст, прошу на частный разговор, — Альбус указал на небольшое помещение позади профессорского стола.

Ученики под руководством старост и преподавателей стали спешно покидать замок. Дамблдор завёл Локонса в комнату и указал на стул.

— Златопуст, а теперь расскажи поподробнее, что случилось? И где Поттер? С тобой ведь был Гарри, так? Ты несколько дней назад спрашивал у меня, можно ли тебе взять мальчика помочь с твоими делами во время Хэллоуина, я тебе позволил. Поттер пришёл по твоей просьбе, я прав? — напирал директор.

— Да-да, Альбус, мальчик был со мной, но, когда мы смогли оторваться от тролля, мы разминулись, и я его больше не видел, — запыхавшись объяснял преподаватель ЗОТИ.

— Мальчик колдовал? Пробовал колдовать? Как-то проявил себя? Был выброс стихийной или направленной магии? — спросил директор с явным нетерпением.

— Нет, профессор Дамблдор, мальчишка не колдовал. Вообще ничего, я не думаю, что он умеет. Мы шли в мои комнаты, когда позади нас появился тролль, я не знаю откуда он взялся. Я кинул в него комплекс заклинаний и смог задержать монстра, и мы выиграли время, чтобы добежать до другого конца коридора, но дверь оказалась закрыта. Это было странно, обычно она всегда открыта, я хожу через неё в свои апартаменты. Я принял решение не рисковать и не вступать в открытый бой с существом, потому что со мной был ребёнок и он мог пострадать. Я бросил на дверь отпирающее заклинание, но она не открылась, тогда я применил к ней другое заклинание, а потом ещё одно и дверь поддалась. Я пропустил мальчика первым, а потом вышел сам и вновь запер дверь, чтобы тролль не смог до нас добраться. Когда я обернулся, Гарри уже не было, он был очень напуган и, наверное, убежал от страха. Я поискал его и не нашёл, решил, что он уже спустился в зал или в другое безопасное место.

— Ладно, Златопуст, теперь пойдём на третий этаж и поможем остальным обезвредить тролля, — сказал Дамблдор.

Когда директор и профессор ЗОТИ поднялись на место боевых действий, Хагрид уже волоком тащил оглушённого тролля — все прибывшие на этаж учителя слаженной командой быстро справились с нелегальным посетителем замка. Коридор выглядел впечатляюще: повсюду птичьи перья, куски камней, развороченные парты, которые тролль достал из открытых классов, на стенах следы когтей.

— С Златопустом был Гарри Поттер, он собирался помочь ему отправить открытки по его просьбе, — сказал Дамблдор. — Профессор Локонс утверждает, что они вместе с мальчиком покинули коридор, но потом разминулись. Мальчик пропал. Вы внимательно осмотрели коридор? Нет ли следов крови, костей или иных останков ученика?

После этих слов Помона Стебель накинулась на Локонса:

— Ты! Ты! Как ты мог не уследить за мальчишкой! Ты несёшь за него ответственность, когда он на твоих занятиях или внеклассных мероприятиях! Ты обязан был убедиться, что ученик в безопасности и держать его возле себя! — Помона достала палочку и хотела уже проклясть Локонса, но её остановила МакГонагалл.

— Давайте не будем ругаться! — сказала Минерва. — Никаких следов того, что мальчик погиб от рук тролля, обнаружено не было, скорее всего, он просто заблудился в замке. Куда вы с ним вышли, Златопуст?

Локонс указал на дверь, которая вела на лестницы и в другой коридор с его апартаментами. Дверь уже была открыта.

— Давайте разделимся, — предложил Флитвик. — Мы с Минервой обследуем нижние этажи, Помона с Златопустом верхние, а Северус с ... — маленький профессор оглянулся, — вот, Северус с Аргусом обследуют этот этаж.

Все согласились с предложением Филиуса, Дамблдор раздал указания искать мальчишку, а сам удалился на квиддичное поле следить за порядком там и, заодно, сопроводить Хагрида с его ношей до леса.

Филч со Снейпом остались на этаже одни. Северус уже собирался пойти в соседний коридор и обследовать там, когда его остановила рука завхоза.

— Постой, Северус, я думаю, что мальчишки там нет. Мне кажется, Локонс немного привирает, они, скорее всего, не выходили через эту дверь, я в этом уверен, — сказал старик с кошкой, которая стояла у его ног.

— А куда же они тогда вышли по-твоему? — спросил зельевар.

— Здесь есть тайный выход, я сам показывал его Гарри, — ответил Аргус и повёл профессора в тупиковый коридорчик. — Пойдём и проверим, если никаких зацепок не будет, то вернёмся и поищем здесь.

Филч нажал на выпуклый камень и небольшой проход открылся. Когда профессор и завхоз протиснулись через узкий проём, все сомнения о том, что Локонс с Поттером убегали через этот проход развеялись — на полу обнаружились куски мантии Локонса, клок его светлой шевелюры и следы от когтей тролля.

Снейп огляделся вокруг, чтобы определить, в каком направлении двигаться. В заброшенном помещении можно было различить едва заметные следы от обуви на пыльном полу и отпечатки пальцев на поверхностях мебели. Проанализировав, Северус выбрал направление движения и указал Аргусу туда. Они вышли в какой-то коридор из которого вниз вела винтовая "чёрная лестница", а поскольку других путей оттуда не было, мужчины спустились по лестнице вниз и попали в странное место. Аргус здесь лучше ориентировался, он хоть и не бывал тут часто, но имел представление об этой части замка.

— Здесь лабиринт, Северус. Войдя в одно помещение можно выйти из другого в другом конце коридора, либо плутать там несколько часов, либо вообще оказаться на другом этаже. Этот лабиринт, он зачарован. О нём мало кто сейчас знает и помнит, это неиспользуемые помещения. Мы сейчас находимся со стороны озера и это место изначально, много веков назад, планировалось как защита от несанкционированного проникновения в замок, если, например, чужак проникал в Хогвартс с этой стороны, он мог заблудиться здесь.

Снейп был поражён познаниям Аргуса Филча о замке, сам он таких подробностей не знал, а о завхозе всегда думал, что тот ничем кроме своего чулана с вёдрами не интересуется.

— Думаешь, мальчик заблудился тут? — спросил зельевар.

— Скорее всего, — ответил Филч. — И он нас не услышит, если мы его позовём, эти стены не пропускают звук.

— Как же нам тогда искать его? Уйдёт несколько часов, а может и дней на поиски. Разве что сварить зелье поиска, но и на это надо время, — размышлял вслух Северус.

Филч тоже на некоторое время задумался, пока чуть не наступил на кошку под своими ногами.

— Миссис Норрис! Моя кошка! Вот кто нам поможет! Ищи Гарри Поттера, миссис Норрис! Ты меня понимаешь? Гарри Поттера, мальчишку, который приходил к нам в гости, — сказал Филч и запустил кошку в первую же дверь.

Животное принюхалось, подняло хвост, растопырило усы во все стороны и, повинуясь какому-то одному ей известному чутью, двинулось по лабиринтам здания. Северус и Аргус поспевали за ней. Примерно через два часа кошка привела их в захламлённое помещение, на полу которого лежал неподвижный мальчик.

— Гарри! Гарри! Что с ним? Он жив? — кинулся к нему испуганный Аргус и уже хотел начать тормошить ребёнка, но его остановил Снейп.

— Стой! Не трогай его! Вдруг у мальчишки повреждения, ты сделаешь только хуже, надо вначале проверить, — Северус шагнул к ребёнку и присмотрелся. — Он жив. Как минимум, он дышит.

Снейп взмахнул палочкой и наложил на Поттера диагностирующие чары. Аргус всё это время стоял рядом, заламывая руки. Несмотря на свой скверный нрав и, в целом, нелюбовь к детям, к этому мальчишке завхоз успел привязаться, Гарри словно заменил ему семью, которой у Филча уже давно не было, и он даже чувствовал себя немножко дедушкой с внуком, когда Поттер приходил проведать его.

— Мальчик в глубоком сне, — резюмировал профессор. — И есть несколько незначительных ушибов. С ним всё будет хорошо. Давай отнесём его к тебе, Аргус, а там я чуть подлечу его и выясню причину такого состояния, — Северус уже знал причину, но не стал озвучивать её завхозу.

Филч начал поднимать спящего мальчика на руки, а Снейп послал другим преподавателям патронус с сообщением, что Поттер найден, что он просто заблудился и немного испугался, но с ним всё хорошо и он будет доставлен в гостиную Пуффендуя под надзором Аргуса Филча.

Процессия в лице Аргуса с ребёнком на руках, Северуса с палочкой наготове и миссис Норрис впереди, которой Филч дал приказ вывести их из лабиринта, двинулась окольными путями по направлению к комнате номер 234, где жил завхоз.

* * *

В то время, когда часть преподавателей разыскивала по всему зданию пропавшего Поттера, профессор Дамблдор наколдовал посреди квиддичного поля огромный шатёр со столами, приказал домовым эльфам принести еду из Большого зала и продолжил пир. В замок пока что решили не возвращаться на всякий случай, пока не будут завершены поиски. Спустя несколько часов в шатре появилась серебристая Лань и сообщила голосом Снейпа, что пропажа найдена жива и здорова. Альбус как-то скривился в лице от мысли, что мальчишка всё никак не проявит магическую силу, уж столько мер предпринято для этого, столько ситуаций создано, а всё как об стену горох. Поттер уже месяц принимал специальное зелье, а эффектов пока что не наблюдалось. Это очень тяготило директора, но он не терял надежды, что рано или поздно магия Поттера проявит себя, ведь зелье нужно принимать ещё два месяца, а это значит, что не всё потеряно, что ещё рано ставить крест на Надежда-Всея-Британия. "Лучше попробовать и ошибиться, чем не попробовать вообще и потом корить себя за упущенные возможности", — сказал сам себе Альбус Дамблдор и приказал заканчивать пир и возвращаться в замок.

Когда Гарри закрыл прямо перед мордой тролля проход, едва успев отскочить от его мощной когтистой лапы, и оглянулся в поисках профессора Локонса, то обнаружил, что тот словно испарился. "Ладно, обойдусь и без Локонса. Тот, наверное, уже на полпути в Большой зал и сам вызовет подмогу. А мне надо поискать отсюда выход".

Мальчик пошёл наугад, куда глаза ведут, так как был очень взволнован, и вышел к узкой винтовой лестнице, она вела вниз. Гарри подумал, что это как раз то, что надо, ведь он сейчас находится на третьем этаже, а Большой зал на первом и ему просто нужно спуститься вниз, что он и сделал. Лестница привела в какой-то незнакомый коридор, как Гарри мог предположить, коридор второго этажа. Мальчик сбился и не мог определить, с какой стороны замка сейчас находится. Поттер прошёл до конца коридора мимо множества дверей в поисках той, что тоже будет вести к лестнице, но ничего подобного не обнаружил, тогда он решил зайти в самую крайнюю дверь в надежде, что там окажется помещение, через которое можно будет выйти к лестнице. Мальчик зашёл в проходную комнату, обставленную старомодной мебелью, вышел через неё в другую, где на стенах висели неподвижные картины (что удивило пуффендуйца, он уже привык, что в этом дурдоме все картины живые), завернул в другую дверь и внезапно снова оказался в том же самом коридоре, только с другой стороны.

Гарри удивился, остановился на несколько минут, подумал и вошёл в соседнюю дверь. Теперь он оказался в комнате, уставленной стеллажами со старыми исписанными пергаментами, прошёл в другую дверь и попал в помещение со списанными книгами и газетами, захотел пойти обратно в коридор, чтобы выйти к той винтовой лестнице, вернуться в самое первое помещение и пойти другим путём, но не смог найти обратной дороги. Паника стала овладевать мальчиком. И он только сейчас, когда спал адреналин от встречи с троллем, начал осознавать, насколько распирает внутри него необузданная магия. Мальчишка ещё с утра чувствовал себя нервным и напряжённым, после того, как выпил зелёное зелье, не приняв до этого сорбент. Гарри даже сам удивился, что его магия не взорвалась ещё там, когда они с профессором убегали от тролля, видимо, он с перепугу и забыл, что, вообще-то, умеет колдовать. Зато теперь, паникуя из-за того, что не может найти выход, чувствовал, как в нём что-то нарастает словно снежный ком.

Поттер ходил из одной комнаты в другую, перед глазами мелькали то одинаковые, то совершенно разные помещения. Иногда ему казалось, что он уже был здесь ни один раз, но не мог вспомнить, чтобы из того помещения вели двери в эти комнаты, ему казалось, что они должны вести в другие. Гарри устал, он был измождён, тело начало бить вначале мелкой, а потом крупной дрожью, ноги стали ватными, а потом словно налились свинцом, в голове будто дыму напустили, и без того плохое зрение стало ещё хуже, сердце стучало с такой скоростью, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди и куда-нибудь укатится. Мальчик остановился в комнате со старой мебелью, облокотился о стол и понял, что он больше не может сдерживаться — его озверевшая магия рванула наружу, разнося мебель и откидывая "взрывной волной" его самого, пуффендуец ударился головой о твёрдый каменный пол и провалился в кромешную темноту.

* * *

Аргус и Северус дошли до комнаты завхоза, представляющую из себя маленькое мрачное помещение без окон с единственной масляной лампой, свисающей с потолка. В углу располагалась узкая невысокая кровать, отгороженная небольшой шторкой. Филч осторожно положил мальчика на свою койку и отодвинулся в сторону, почти вжавшись в шкаф с пофамильными карточками пойманных за шалостями учеников, чтобы подпустить к мальчику зельевара — комната была слишком мала для двоих взрослых людей, которые могли бы здесь свободно развернуться. Снейп подошёл к ребёнку и осторожно повернул его голову набок, чтобы осмотреть шишку на затылке. Она была довольно большая, но, в общем, не представляла никакой опасности. Профессор достал из карманов своей мантии мазь и обильно смазал ей повреждение на голове Поттера.

Зельевар понимал, что у мальчишки случился магический выброс, и что бардак в том помещении был устроен самим мальчиком, счастье, что ребёнок при этом не пострадал серьёзно, его мог убить как выброс сам по себе, так и последствия разрушений, если бы какой-нибудь шкаф упал на ребёнка. Снейп повернул голову Поттера в прежнее положение и подложил под неё подушку так, чтобы она была чуть приподнята. Снова покопавшись в своих карманах, он извлёк оттуда три пузырька, которые поставил на прикроватную тумбочку. Приоткрыв рот мальчика, зельевар поочерёдно влил в ребёнка зелья и стал ждать.

— Что с ним, Северус? С ним всё будет хорошо? — наконец подал голос Филч.

— Мальчик устал и разволновался, был напуган, у него случилось нервное перенапряжение. Но сейчас ему ничего не угрожает, он просто очень крепко спит, — как мог объяснил профессор, стараясь не разволновать лишний раз Аргуса. — Я дал ему обезболивающее, успокаивающее и восстанавливающее зелье. Всё должно быть хорошо.

Спустя пятнадцать минут Гарри открыл глаза и уставился непонимающим взглядом на склонившихся над ним завхозом и зельеваром. Мальчишка узнал эту комнату, он множество раз был здесь у Филча в гостях, но никак не мог понять, какого чёрта он делает в постели Аргуса и вообще, какой сейчас день и час.

— Ну ты как, парнишка? — спросил Аргус, облегчённо выдохнув, когда мальчик пришёл в себя. — Ты меня напугал.

— Гарри, тебя сейчас что-то беспокоит? Тошнота? Головокружение? Боли? — спросил у него профессор Снейп.

— Эээээ, я чувствую себя неплохо, но немного не в себе, что ли... Я не понимаю... Не помню. Мы бежали с профессором Локонсом от тролля, а потом я упал... Больше не помню ничего, — сказал Гарри. — Какой сейчас день и сколько времени?

— Сегодня всё тот же день, Хэллоуин, время около семи часов вечера, — пояснил Снейп. — Тебе обязательно нужно вернуться сейчас в свою спальню. Аргус проводит тебя. И я попрошу своего домового эльфа, чтобы он принёс тебе ужин прямо в комнату.

Снейп и Аргус пересказали Гарри историю Локонса о его, Златопуста, борьбе с горным троллем и мальчик решил, что именно этой версии он и будет придерживаться, что профессор ЗОТИ героически спас их, а он, Гарри, со страху заблудился и долго не мог найти выход.

— Поешь и отдохни немного, не перенапрягайся, учебников не читай, — дал наставления Северус. — И я жду тебя сегодня у себя в кабинете в десять часов вечера. Не забудь мантию, — сказал мальчику Снейп.

Втроём, точнее вчетвером, если считать кошку (теперь уже не просто кошку, а кошку-героя, которая помогла найти ребёнка и выйти из лабиринта) они вышли в коридор и разошлись — Снейп пошёл в свои подземелья, а Аргус с кошкой и Гарри на буксире в гостиную Пуффендуя. Хогвартс снова кишел учениками, которые сновали туда-сюда и веселились — казалось, что ничего и не случилось. Лишь встречающиеся по пути профессора спрашивали, всё ли хорошо у Гарри, тот отвечал, что благодаря доблестному профессору Локонсу отделался лишь лёгким испугом.

* * *

В десять часов вечера, как и было назначено, Гарри под мантией-невидимкой постучал в кабинет Зельеварения. Когда он зашёл, Снейп, как и всегда, сидел за столом и проверял пергаменты.

— Я так понимаю, мистер Поттер, что в сбросе излишек магии вы сегодня не нуждаетесь, — начал зельевар.

— Думаю, да, профессор, кажется, я сегодня чуть было не сбросил вместе со своей магией ещё и свою душу, — мальчик рассмеялся нервным смехом.

— Тогда займёмся окклюменцией. Я не думаю, что сегодня вы способны на что-то серьёзное, я просто поставлю вам укрепление на щит, для вашей завтрашней диагностики и вы будете свободны.

— Хорошо, сэр. А не могли бы вы посмотреть в моей голове кое-какую сцену, которую я наблюдал сегодня утром у озера, только я сразу извиняюсь за качество изображения, так как моё зрение оставляет желать лучшего.

— Ладно, мистер Поттер, а теперь сядьте на стул и расслабьтесь, не сопротивляйтесь мне. Легилименс! — произнёс зельевар и нырнул в сознание мальчика.

Профессор Снейп сперва решил выполнить просьбу мальчика и наблюдал словно бы его глазами, как две размытые фигуры движутся к Хогвартсу вдоль обрыва, а потом исчезают в замке через тайный вход. В одной из фигур, несмотря на, как выразился Гарри, качество изображения, Северус узнал Дамблдора, а во второй, конечно же, того самого зелёного тролля. Судя по всему, тролль был под каким-то заклятием и он не шёл ногами, а лежал или сидел и директор перемещал его магией. "Чёртов Дамблдор притащил в школу тролля и всё провернул так, чтобы Поттер и этот недо-колдун с подиума, Локонс, оказались заперты с горным монстром в одном коридоре. Чего добивался старик? Всплеска магии Поттера? И даже ради этого дал ему в помощники волшебника-неумёху? А если бы мальчишка погиб? Да если бы они оба погибли с этим Локонсом! Что за жуткие эксперименты ставит Дамблдор? Надо строчно разбираться с зелёным зельем и спасать мальчишку, пока не поздно". Затем зельевар добрался до магического ядра Гарри и установил на нём дополнительную защиту с зеркальными свойствами для отвлечения внимания. За выброс магии Северус не боялся — из ядра Поттера так всё сегодня вышло, что ближайшие несколько дней даже можно не переживать насчёт этого.

Снейп вышел из разума Поттера и немного попридержал за плечо слегка покачнувшегося мальчишку, чтобы тот не упал со стула на пол.

— Тролля притащил Дамблдор, я узнал его. Это была его подстава. Мы обсудим это с тобой позже. А сейчас возвращайся в свою комнату и ложись спать, тебе нужен полноценный сон. Завтра не забудь принять сорбент и будь готов к тому, что диагностика будет ещё менее приятной, чем прежде. Но не волнуйся, я сделал всё, чтобы никто ничего не распознал. Тебе останется только немного потерпеть и хорошо отыграть свою роль.

Гарри попрощался с профессором Снейпом, накинул мантию-невидимку и тайными путями добрался до своей гостиной. Он уснул, лишь едва коснувшись подушки. Это был поистине долгий и насыщенный день.

Ноябрь начался с очередной диагностики магического ядра Гарри. Мадам Помфри в этот раз была особенно щепетильна и так тщательно и настырно исследовала это самое ядро, что Поттера мутило как на американских горках и трясло словно от ударов электрическим током. Благо, что он был привязан к этой чёртовой кушетке, иначе или сбежал бы, или навернулся бы с неё так, что переломал бы себе все кости. И пока мальчик приходил в себя после процедуры, не в силах даже подняться и одеться (мысленно проклиная это их волшебное общество), мадам Помфри с выражением глубокой задумчивости всматривалась в результаты на пергаменте — результаты ей не нравились. Спустя какое-то время, напоив Гарри зелёным зельем и отпустив восвояси еле стоящего на ногах ученика, она бросилась к камину и вызвала директора Дамблдора.

— Поппи, что-то случилось? — начал Альбус, едва переступив через решётку камина.

— Да, профессор, случилось. Я провела плановую диагностику Гарри Поттера, и вот что она показала, — мадам Помфри протянула пергамент директору. — Зелье не действует, оно делает ещё хуже.

— Что значит хуже, Поппи? Объясни. Я не особо разбираюсь в колдомедицине, поэтому всё равно не пойму, что там написано, — сказал Дамблдор.

— Ядро Гарри как бы затухает. Если раньше, до приёма зелья, оно у него в какой-то степени было активно, и мальчика можно было определить как сквиба, то сейчас диагностика показывает что он магл. Практически магл. Я считаю, что мы должны прекратить этот эксперимент. Он вполне сможет жить и как сквиб, и как магл, но если мы продолжим, высока вероятность того, что начнётся распад личности ребёнка и, в перспективе, это даже может убить его, — объяснила Помфри.

— Нет, Поппи, мы не прекратим лечить Поттера! — зло выкрикнул Дамблдор. — Зелье нужно принимать три месяца, он принимал его только месяц, у нас есть ещё два месяца, зелье может так работать, что вначале происходит упадок, а потом будет резкий рост. Мы не можем говорить о результатах, пока не закончим курс. Только потом мы сможем судить о том, дало лечение результат или нет.

— Но, Альбус, а что если мы ошибаемся? Если лечение бесповоротно навредит ребёнку? — пыталась противостоять Помфри.

— Поппи! Вы слышали мой приказ?! — Дамблдор опасно близко подошёл к медиковедьме. — Продолжайте поить Поттера зельем и следовать моим указаниям! И помните, что в магическом мире не так уж много рабочих мест, и не у всех есть большие накопления в банке. Если вы не хотите выполнять свои обязанности, я найду другого медика на ваше место, который будет их выполнять. Вы меня понимаете? — директор подошел ещё ближе, и мадам Помфри почувствовала кончик его палочки на своей груди.

Не дождавшись ответа, Дамблдор резко развернулся и покинул помещение через камин, мадам Помфри как остолбеневшая продолжала стоять на месте и смотреть вслед исчезающему в зелёном пламени директору.

* * *

Гарри, после традиционного посещения туалета и избавления от зелёной жидкости вместе с сорбентом (к слову, ему ужасно надоело каждый день вызывать у себя рвоту), добрался до своей гостиной и плюхнулся на кровать прямо в одежде, его всё ещё мутило, и мальчик решил, что если пойдёт на завтрак, то извергнет всё его содержимое прямо там, в Большом зале. К несчастью, сегодня была пятница, и после вчерашнего праздничного выходного в честь Хэллоуина, наступил обычный учебный день. В расписании стояли Чары, два урока ЗОТИ и две Астрономии ночью. За ЗОТИ он не переживал — уроки профессора Локонса можно было прогуливать без зазрения совести, а потом отрабатывать, участвуя в переписке с фанатами белозубого учителя-фантазёра. Гарри, конечно, было любопытно, как будет хвалиться сегодня Златопуст, рассказывая об их вчерашнем приключении, но желание лечь и не вставать было сильнее. Чары, а точнее МакГонагалл, немного напрягали — эта женщина обязательно спросит о причинах отсутствия и поставит в известность и декана факультета, и директора школы. А до Астрономии ещё было далеко, и мальчик подумал, что к тому времени уже, может, и очухается. С этими мыслями он и не заметил как уснул.

Его разбудил стук в дверь. Гарри резко проснулся и с усилием добрался до дверей спальни. На пороге стояла декан Пуффендуя Помона Стебель.

— В чём дело, мистер Поттер? Мне поступило сообщение от профессора МакГонагалл, что вас не было на её уроке, а так же вы не были замечены на завтраке, — выпалила она и только потом разглядела бледное лицо Поттера и испарину на его лбу.

— Я плохо себя чувствую, профессор Стебель, можно я сегодня останусь в спальне? — сказал мальчик.

— Почему же вы не обратитесь к мадам Помфри? Разве вы не в курсе, что при любом недомогании должны обращаться к медику? — посмотрела на него Стебель.

— Я как раз из лазарета и чувствую себя плохо после медицинского обследования и приёма зелья, по-видимому, какой-то побочный эффект. Если не верите, можете спросить у мадам Помфри, что я сегодня был у неё на приёме, — ответил Гарри.

— Ладно, мистер Поттер, в таком случае оставайтесь в своей комнате и занимайтесь самостоятельно, позже вы сможете узнать задания у ваших одноклассников, — сказала профессор травологии и покинула гостиную.

Гарри вернулся к своей кровати и снова вырубился. Во второй раз его разбудил сосед, Джастин Финч-Флетчли.

— Эй, Поттер, тут тебе записка. Нужно ответить и передать ответ, — сказал мальчик, протягивая Гарри сложенный лист бумаги.

Поттер развернул лист, зачарованный на возможность прочесть его только адресатом, и сразу узнал почерк профессора Зелий: "Гарри Поттер! Что случилось? Вас не было ни на завтраке, ни на обеде и, как я слышал от профессоров, вы не появлялись на занятиях. А Локонс так хотел изобразить вместе с вами сцену сражения с троллем. Напишите ответ и передайте с Аргусом".

Гарри взял шариковую ручку и на том же листе написал ответ: "Добрый день, профессор Снейп. Я сегодня не в состоянии принимать пищу и куда-либо ходить. После ооооооочень тщательной диагностики мадам Помфри у меня такое чувство, будто меня вначале казнили на электрическом стуле, потом прокрутили в стиральной машине, а после ещё сверху переехали катком. Я даже полагаю, что при всём своём желании не смогу прийти сегодня на нашу с вами отработку". Мальчик свернул письмо и передал его соседу.

Через полчаса у кровати Гарри появился домовой эльф с подносом, на котором стояла чашка со сладким фруктовым чаем, лёгкий куриный бульон с небольшими кусочками картофеля и сухариками и спелый банан. Ушастое существо поставило поднос на прикроватный столик и тут же исчезло, не говоря ни слова. Там же, на подносе, была небольшая бутылочка с зельем, а под ней записка: "Мистер Поттер, примите это зелье до еды, оно поможет вам справиться с последствиями диагностики. Это побочный эффект от обследования. Потом поешьте и оставайтесь в кровати. На отработку не приходите сегодня, на занятия Астрономией тоже не ходите, я попрошу для вас освобождение. Если что-то нужно, передайте просьбу через Аргуса Филча".

Гарри выполнил все указания Снейпа и уже вскоре почувствовал значительное улучшение — его перестало мутить и шатать, и даже появились какие-то силы. Мальчик лёг обратно в постель, закутался в одеяло с головой и задумался о том, почему во всей этой дурацкой школе только Снейпу и Филчу есть дело до него и его состояния? Мадам Помфри лишь выполнила процедуру, но даже не удосужилась дать потом что-то для восстановления сил, или оставить в больничном крыле, или написать освобождение, хотя видела, что ребёнок немного не в форме. Декан факультета тоже выполняет свои обязанности лишь формально. Всех преподавателей, кроме Снейпа, интересует только ходит он на уроки или нет и какие у него там успехи, и как он пишет эссе, но никто из них не поинтересовался, как мальчик чувствует себя сегодня, после вчерашней встречи с горным троллем. Мадам Помфри не вызвала его вчера в больничное крыло, когда его нашли, даже сам директор не возжелал видеть его вчера лично. Лишь встретившиеся в коридоре учителя задавали вопросы для приличия. Но, по сути, мальчик никому не нужен и не интересен как простой обычный ребёнок. Кроме Северуса Снейпа и Аргуса Филча, которые носились вчера с ним как курица с яйцом.

"Интересно, а было бы ко мне здесь другое отношение, если бы я был не сквибом, как тут думают, а этим самым золотым мальчиком, которого они хотели и хотят во мне видеть? И почему Дамблдор просто не отпустит меня, если я всё равно ему неинтересен как обычный человек? Дамблдор этот странный вообще, маньяк какой-то, честное слово". С этими мыслями мальчик снова уснул и проспал до самого ужина.

Первая половина ноября ознаменовалась тем, что уволился профессор Локонс, блистательный Златопуст решил, что карьера писателя принесёт ему больше славы и денег, чем карьера учителя. Найти в очередной раз нового преподавателя по Защите от тёмных искусств в самом разгаре учебного года не представлялось возможным, и эти уроки взял на себя лично сам директор — профессор Дамблдор.

Все знали, что ЗОТИ не является специализацией директора, он больше по Трансфигурации, но никто не сомневался, что такой великий волшебник как Альбус без проблем справится с обучением детей ЗОТИ, уж тем более не хуже Локонса или Квирелла. Гарри эти изменения совершенно не радовали и даже пугали — меньше всего на свете ему хотелось видеть Дамблдора на уроках дважды в неделю, да ещё и на сдвоенных занятиях. И не прогуляешь ведь такие уроки, как он делал это у Златопуста и Квиринуса. Мальчик с содроганием ждал начала новых занятий, и вот этот день настал — в первый вторник ноября первой парой как раз стояла ЗОТИ. Прозвенел звонок на урок и Гарри вздрогнул.

В класс вошёл профессор Дамблдор во всей своей красе. На нём была богато украшенная мантия, не менее помпезная, чем носил Златопуст Локонс.

— Доброе утро, мои дорогие! Доброе утро! Надеюсь, вы все в добром здравии и хорошем расположении духа, чтобы приступить к нашим занятиям, — улыбнулся профессор и обвёл взглядом класс. — Гарри, дорогой мой мальчик, пересядь-ка с последней парты на первую, — директор указал на пустующее место перед своим столом.

Поттер нехотя поднялся и потащил свой зад на самую первую парту, а когда он сел и поднял голову, то его взгляд уткнулся прямо в Дамблдора. "М-да, не было печали..."

— Сегодня, мои дорогие дети, мы перейдём с вами к практическим занятиям. Да-да, вы не ослышались! Вы уже два месяца изучали только теорию, пора бы переходить от неё к практике.

Дамблдор поднял палочку вверх и заклинанием выпустил из неё струю воды, а потом другим заклинанием он превратил её в пар. Затем директор проделал то же самое, но превратил воду в льдинки.

— Мы будем учиться с вами тому, как противостоять заклинаниям, направленным на вас. Конечно же, на первом курсе это будут простые, безобидные примеры. Мы не будем применять настоящие боевые заклинания, вам важно лишь понять суть. А теперь запомните несколько пар заклинаний, — воодушевлённо вещал директор.

Профессор Дамблдор перечислил и продемонстрировал несколько заклинаний, помимо превращения воды в пар и воды в лёд: превратить птиц в бумажные листочки, потушить огонь, растопить лёд, превратить кактус в пушистое растение и тому подобные вещи.

— Как вы можете догадаться, сегодняшние наши уроки тесно связаны с Трансфигурацией, так же мы с вами отработаем защитное заклинание Протего, — директор продемонстрировал его на примерах. — А сейчас я буду вызывать учеников к доске и предлагать объект, который надо будет изменить или обезвредить наиболее подходящим образом.

Профессор вызвал девочку из Равенкло и брызнул в неё очень обильным Агуаменти, та не растерялась и мгновенно превратила воду в белое облако, которое развеялось в следующую секунду. Потом ученица кинула это же заклинание в самого Дамблдора, а он поставил Протего и отбил его. Затем другой ученик превратил комок летящей грязи в мячик, а директор взмахом палочки отклонил его в другую сторону.

Вообще занятие проходило довольно активно и весело, если ученик не знал, как изменить объект или у него не получалось отбить его, то директор показывал разные варианты и отрабатывал приёмы несколько раз. К середине урока появилось много желающих, и дети уже сами тянули руки, чтобы вызваться к доске. Гарри же сидел, вжавшись в стул и упёршись глазами в поверхность парты, надеясь, что директор, зная о его сквибости, не вызовет к доске. Но надежды эти оказались напрасными.

— А сейчас к доске пойдёт... к доске пойдёт... Гарри Поттер! — Альбус улыбнулся мальчику добродушной улыбкой. — Выходи, Гарри, не стесняйся, мой дорогой.

— Ээээ, профессор, вы уверены, что это стоит делать? — попытался возразить Поттер.

— Ну конечно же, Гарри! Не стесняйся, выходи скорее! — поторапливал Дамблдор. — Встал? Палочку приготовил! Молодец! Ты готов? И так... Серпенсортия! — выкрикнул Альбус, и из его палочки вылетела ядовитая змея, шлёпнувшись со смачным звуком на пол перед Гарри.

Мальчик оторопел, и в его голове зазвучала фраза, сказанная Снейпом на одном из их тайных занятий: "Ради Мерлина, никогда ни перед кем другим, особенно здесь в Хогвартсе, не говорите на змеином языке". Мальчик стоял как изваяние, его глаза были устремлены на опасную змею, рука с зажатой в ней палочкой безвольно опустилась, лицо побледнело. Он слышал её шипение, он понимал, что она говорит, и очень хотел ей ответить, хотел успокоить её, но не смел этого сделать. Гарри просто стоял и смотрел, как змея приближается к нему с угрожающим видом. Дамблдор тоже ничего не предпринимал — он наблюдал со стороны, ожидая, когда Поттер либо что-нибудь наколдует, либо у него случится выброс неконтролируемой магии, либо он заговорит со змеёй и подтвердит тем самым предположения Альбуса об умении мальчика говорить на парселтанге (после того сочинения по Истории магии фраза Поттера о беседе со змеёй не давали директору покоя). Но ничего не происходило. Мальчишка никак не реагировал, только выражение ужаса проступило на его лице. Змея на мгновение застыла и резко бросилась на Поттера, угрожающе шипя и демонстрируя ядовитые зубы.

— Випера эванеско! — выкрикнула талантливая девочка-отличница из Когтеврана, буквально за секунду до того как змея успела впиться в ногу мальчика.

Змея исчезла, Поттер пошатнулся, сделал шаг назад и споткнулся, зацепившись за половицу. Дети сидели ошеломлённые. Дамблдор стоял с лицом, на котором явно читалось отвращение. Гарри поднялся с пола и выскочил из класса, прихватив свои вещи, хотя урок ещё не был закончен. Его сердце бешено колотилось, он нёсся по коридорам и лестницам сам не зная куда, пока буквально не столкнулся с Аргусом Филчем. Завхоз схватил мальчика в охапку и несколько раз встряхнул его.

— Гарри, чёрт возьми, что случилось, куда ты так несёшься? Словно за тобой гонится разъярённое дикое животное, — спросил Аргус, глядя на испуганного мальчишку.

— Это почти что так... — ответил мальчик.

Филч отвёл ученика к себе в комнату и подробно расспросил о том, что же случилось на уроке ЗОТИ, после чего вышел из комнаты и вернулся спустя минут десять с флаконом успокоительного зелья. Второй урок ЗОТИ Гарри провёл приходя в себя и переводя дух в каморке у Аргуса Филча. Мальчика напугала не столько змея (он даже не был уверен в том, что наколдованная рептилия способна нанести реальный вред), сколько поведение самого директора. Гарри давно понял, что директор — сущая мразь, но он не ожидал такой подставы и такого давления прямо на уроке, перед всем классом. Директор, видя, что мальчик ничего не предпринимает против змеи, просто стоял и смотрел, выжидая непонятно чего. Это пугало и очень сильно.

Вечером, когда Гарри пришёл на тайные уроки с профессором Снейпом, тот уже был в курсе о случившемся на ЗОТИ — ему рассказал Аргус, когда приходил за успокаивающим зельем для мальчишки. Северус посмотрел воспоминания ребёнка об этом инциденте и похвалил мальчика, что тот смог совладать с собой и не стал ни колдовать, ни говорить на парселтанге, что он не поддался на провокации профессора Дамблдора. Северус понимал: у них очень мало времени и ему, зельевару, стоит приложить все усилия, какие только возможно, чтобы поскорее разгадать состав зелёного зелья и начать принимать меры, пока не стало слишком поздно, и пока мальчик не стал жертвой амбиций директора без возможности что-то изменить.

Следующие две недели Северус потратил, работая над зелёным зельем. Он уделял ему внимание каждый свободный момент, когда не был занят уроками,отработками или проверкой сочинений. Профессор очень поздно ложился спать, а вставал ещё до восхода солнца, проводил выходные дни в лаборатории, ставя и ставя эксперименты над имеющимися у него образцами зелья. Снейп прочитал бесчисленное множество книг и посетил городскую магическую библиотеку, вёл переписку с другими зельеварами, в том числе с профессионалами из других стран.

Северус часами напролёт смешивал ингредиенты, фильтровал, титровал, позволял зелью выпасть в осадок, окислял, выпаривал, экспериментировал с разными составляющими, подбирал ингредиенты методом "научного тыка", а потом доказывал или опровергал их наличие в составе зелья. Так продолжалось до тех пор, пока ему не удалось выделить десять основных составляющих Core refectionem. Снейп взял чистый лист пергамента и записал в столбик то, что ему удалось выяснить:

1. Лактариус хелвус — гриб магический, ядовит, редкий, произрастает в Лапландии.

2. Кальципорус пиператус — гриб, условно-съедобный, вымочен в настойке из крысиной селезнки

3. Кроличьи экскременты, магических животных

4. Пимпинелла анисум — растение/масло

5. Плектрантус хадиенсис — растение

6. Акромантул — членистоногое/яд

7. Дромарог — животное/толчёный рог.

8. Крильмар — животное/яд

9. Конус географус — моллюск/яд

10. Физарум полицефалум — плесень

В составе зелья были и другие ингредиенты, но зельевару пока что не удалось их распознать и вычленить из образца. Однако уже то, что удалось обнаружить — было значительным рывком вперёд. Уже можно было начинать работать над тем, что планировал сделать Снейп, но для начала ему нужно было обсудить это с мальчиком.

* * *

Тем временем Альбус Дамблдор был преисполнен чувством глубокого разочарования — его мессия из пророчества, его Золотой мальчик не оправдывал надежд. За всё свое время работы директором Альбус не встречал более бездарного и безнадёжного ученика, чем Поттер. Да и Мерлин бы с ним, с этим Поттером, если бы это был какой-то просто ребёнок, он бы отправил его домой и забыл, но это был Поттер! Мальчик из пророчества! "Он должен был, обязан спасти магический мир. Да ему самой судьбой предначертано принести себя в жертву ради общего блага! Это великое дело!".

Вообще, случаи попадания сквибов на распределения крайне редки, и их по пальцам можно было пересчитать за все столетия существования школы Хогвартс. Дамблдор уже не знал, что он ещё может предпринять, и как заставить магию несносного мальчишки работать. Однажды директор даже решил выяснить, как Поттер вообще прошёл сортировку, и что на тот момент было в его голове, и стал со свойственным ему пристрастием допрашивать Распределяющую Шляпу.

— Уважаемая Шляпа, -обратился он к головному убору, поставив его на стол перед собой, — я, как директор этого заведения, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, кавалер ордена Мерлина первой степени, требую предоставить мне результаты, полученные вами при сортировке мистера Гарри Поттера. Я требую изложить мне всё, что на тот момент было понятно относительно магии Поттера.

Распределяющая Шляпа упорно молчала, ссылаясь на то, что это тайна и она не имеет права кому-либо, даже самому Президенту Международной конфедерации магов, докладывать о том, какие беседы вела с потенциальными учениками во время сортировки и что увидела в их головах. Дамблдор злился, психовал, ломал предметы, угрожал Шляпе, пытался воздействовать на неё и по-хорошему, и по-плохому. Но головной убор продолжал молчать, как партизан на допросе. К концу этой бессмысленной беседы в верхушке Шляпы появилось парочка новых дырок от пущенных в неё директором проклятий, а поля её стали ещё более разодранными, от того, что Дамблдор пытался вытрясти из неё признания физическим способом. Его феникс Фоукс, глядя на всё это, поспешил самоиспепелиться раньше времени, дабы не попасть под горячую руку хозяина. Так ничего и не добившись, Альбус зашвырнул дурацкую несговорчивую Шляпу на шкаф, вызвав тем самым облако пыли, достал из своего тайного открывающегося глобуса бутылку ядрёного огневиски и, не потрудившись даже налить в стакан, опрокинул её содержимое в себя, пролив часть на бороду...

* * *

Когда Гарри Поттер в очередной раз пришёл на тайные уроки к Снейпу, где он занимался тем, что сбрасывал излишки магии, Северус сел перед ним и сказал, что у него есть к мальчику серьёзный разговор, и потому он просит сейчас особого внимания.

— Мистер Поттер, я приступил к исследованию образца зелья, которое вы принимаете в лазарете, и уже добился кое-каких результатов. Я хочу до конца этого месяца не только закончить с изучением этого состава, но и создать другое зелье, антидот, которое будет и гасить некоторые свойства зелёного зелья, и изменять их, вызывая некоторые своеобразные эффекты. У нас осталось очень мало времени, буквально две недели, а в декабре вам нужно будет начать принимать моё изобретение. Мне ещё придётся над ним поработать, провести несколько опытов над крысами и только потом давать его вам, но у меня уже есть некоторые идеи. Но, это зелье будет иметь необычный эффект, и я должен быть уверен, что вы готовы и полностью понимаете, о чём я говорю, и готовы сотрудничать.

— Какой эффект? — спросил Гарри испуганно.

— Это зелье, которое я сварю, и которое вступит в реакцию с зелёным зельем, оно сделает вас умственно отсталым, — сказал Снейп.

— Чего? — вытаращился на него Поттер. — Умственно отсталым? Те из меня мага делают, а вы решили сделать дебила?

— Поспешу вас успокоить, мистер Поттер, — остановил его профессор, — это будет лишь временным явлением, вы будете казаться умственно отсталым, но как только действие зелья пройдёт, вы снова станете самим собой. У состава будет накопительный эффект, и поначалу не будет сильно заметно, что происходят какие-то изменения, но к концу декабря должен наступить тот эффект, который я планирую получить.

— Эмм, простите, профессор, но зачем нужно, чтобы я стал... слабоумным? — спросил Гарри.

— Понимаете, мистер Поттер, я наблюдал за директором, за его действиями, и пришёл к выводу, что он будет выжимать из вас магию любыми путями, будет поить вас опасными зельями, которые рано или поздно убьют вас, будет создавать опасные для вас ситуации, в надежде вызвать магический выброс, и ничего не остановит его на этом пути, кроме вашей физической смерти. Или вашей моральной смерти. Когда вы станете полностью и безнадёжно бесполезны, он выкинет вас как ненужную игрушку. Один из побочных эффектов зелёного зелья состоит в том, что оно может привести к смерти или к глубокому слабоумию, что, скорее всего, и произошло бы, если бы вы его по-настоящему принимали. Я хочу искусственно воссоздать это осложнение, но сделать его обратимым и безопасным для вас.

— А что было бы, если бы я хотел колдовать и Дамблдор знал бы об этом? — спросил Гарри.

— Зная его, могу сказать, что директор вначале вырастил бы из вас безотказного солдата, а потом бросил бы на тропу войны, когда придёт время. Он использовал бы вас как оружие, как камикадзе. Я слишком хорошо знаю этого человека. И если Дамблдор увидел в вас "спасителя", то он без сожаления принесёт вас в жертву. Вы готовы рискнуть? Обещаю вам, что когда всё закончится, я позабочусь о вашем будущем. Но это будет потом, сейчас надо решать насущные вопросы.

— Я согласен, — ответил Поттер, задумавшись на какое-то время. — "Всё равно у меня нет особого выбора".

— Мне понадобится ваша кровь. Зелье-антидот я сварю на его основе. Если вы готовы, что я возьму вашу кровь, то мы можем приступить к этому прямо сейчас. Вы готовы? — спросил Снейп, глядя на мальчика, и Гарри кивнул.

Северус принёс из подсобки чистую ткань, новый серебряный котёл маленького размера, небольшую пухлую подушку и ножны из крокодиловой кожи. Мужчина трансфигурировал один из стульев в мягкое кресло, а один из столов в журнальный столик. Посадив Гарри в кресло и разместив его руку на подушке, Снейп затянул жгут повыше локтя мальчика и обработал конечность обеззараживающим зельем, затем вынул из ножен небольшой серебряный стилет. Маленький кинжал был выполнен таким образом, что две грани его клинка образовывали между собой узкий желобок. Северус нащупал вену на руке ребёнка и поднёс стилет острым, как игла, кончиком к намеченной точке.

— Не бойся, Гарри. Я сделаю это быстро, — сказал Снейп и резко вонзил заострённый конец оружия в руку ребёнка.

— Ай! — вскрикнул мальчик и дёрнул рукой, но взрослый волшебник удержал её на месте.

По желобку клинка заструилась тёмная кровь. Северус так расположил стилет, чтобы кровь стекала по его клинку прямо в котёл.

— Гарри, не смотри сюда. Не надо смотреть. Отвернись в другую сторону, — успокаивал он мальчика на удивление мягким голосом, придерживая одной рукой оружие, а другой запястье ребёнка.

Поттер откинулся на спинку кресла, отвернулся и уставился на стену, где стоял шкаф с ингредиентами. Постепенно на него накатила вселенская слабость и непреодолимая усталость, комната поплыла перед глазами, он закрыл их. И следующее, что мальчик услышал было:

— Гарри, Гарри, просыпайся, я уже закончил, — Северус легонько потряс ребёнка за плечо. — Ты как? Как самочувствие? Рука не болит?

Мальчик открыл глаза, сидя в кресле, огляделся по сторонам и увидел, что Снейп убрал уже все приспособления. Пуффендуец посмотрел на свою руку — то место, куда профессор воткнул кончик кинжала, было перебинтовано.

— Спасибо, сэр, всё хорошо, немного слабость, но так всё хорошо, — ответил Гарри.

Профессор Снейп призвал тёплый сладкий чай с булочками и поставил перед мальчиком поднос, а потом протянул флакон с зельем.

— Выпей. Это кроветворное зелье, оно поможет восстановить потерю — мне пришлось довольно много для твоего возраста взять крови. Потом поешь и попьёшь чаю. Через полчаса мы снимем бинты, и ты сможешь вернуться в свою гостиную. До конца ноября я закончу работать над зельем, и ты должен начать принимать его в декабре. Надеюсь, всё задуманное у нас получится.

Гарри пил чай с булочками и думал о том, что, возможно, его жизнь всё-таки вернётся в нормальное русло. И что не все волшебники окончательно "больны на голову", есть вот и такие своеобразные, но не опасные, вроде зельевара. Снейп рассказывал ему о волшебном мире и о разных возможностях в нём, и что весь мир магии — это не только Хогвартс, но пока что просил не забивать этим голову и сказал, что они обсудят все вопросы позже, когда придёт время.

Через полчаса профессор снял с руки Гарри бинт и мальчик, к своему удивлению, не обнаружил абсолютно никаких следов вмешательства на внутреннем сгибе локтя. Снейп убедился, что ребёнок хорошо себя чувствует, и позволил ему уйти в гостиную Пуффендуя в сопровождении Аргуса Филча.

Две недели спустя...

— Мистер Поттер, ваше зелье-антидот готово, — сказал Северус, ставя перед мальчиком колбу, наполненную синеватой жидкостью с белыми вкраплениями. — Это зелье имеет множественное действие и накопительный эффект, а окончательно проявит себя к концу месяца.

— Что подразумевается под словом "множественное"? — спросил Гарри, рассматривая содержимое колбы.

— С первого дня приёма оно начнёт полностью нейтрализовать действие зелёного зелья, при этом воздействия на ваш разум пока ещё не будет наблюдаться, и вы будете полностью себя контролировать сами. Постепенно, с каждой неделей, у зелья начнёт проявляться второй эффект — оно будет временно маскировать ваше магическое ядро и утихомиривать вашу магию, благодаря чему под самый конец мы избежим такого явления как неосознанный магический выброс, — пояснил Снейп.

— И долго так её можно утихомиривать? — поинтересовался Поттер.

— Вообще, сдерживать магию каким бы то ни было способом более двух месяцев в вашем возрасте не рекомендуется. Возможно, вы уже слышали о запрете на применение магии несовершеннолетними за пределами школы. Особенно это касается детей из семей маглов. Так вот, два месяца — это и есть тот срок, когда можно безопасно не колдовать. Конечно, взрослый опытный обученный маг способен обходиться без колдовства и дольше, но подросток нет. Либо произойдёт магический выброс, либо вред здоровью, если каким-то способом удастся сдержать это.

— И что я буду чувствовать во время приёма антидота? — мальчик посмотрел на Снейпа.

— Поначалу абсолютно ничего. Потом некоторое спокойствие и чувство пофигизма. А к тому времени, когда зелье достигнет максимальной концентрации, вы уже вряд ли что-то сможете осознавать, — сказал зельевар.

— Понятно, — ответил Гарри. — Хотя, признаться, как-то боязливо... Скажите, профессор, а я мог бы изначально скрывать магию зельем, а не окклюменцией или чем-то ещё?

— Теоретически да. Если бы вы обратились ко мне сами ещё до того, как вас стали пичкать зелёным зельем, то я мог бы сварить что-то такое. Но, как я понимаю, вы бы всё равно не обратились. И, опять же, зелье — это лишь временная мера. Побочные эффекты всё равно были бы и их не избежать при использовании зелий такого типа. Поэтому, на самом деле, окклюменция безопаснее. Теперь же мы должны отталкиваться от того, что имеем сейчас.

— И как принимать ваше зелье? — спросил Гарри.

— Вы должны будете принимать его первую неделю каждый день один раз в сутки, на второй неделе три раза (в понедельник, среду и пятницу), на третьей неделе два раза (в понедельник и пятницу), на четвёртой неделе один раз (в понедельник). Сорбент больше принимать не нужно, это новое зелье работает именно с тем зелёным, вступая в реакцию с его компонентами.

— А мне нужно будет приходить колдовать к вам сюда?

— Обязательно, мистер Поттер! Чем больше вы будете колдовать, тем меньше будет нагрузка на ваше магическое ядро к тому времени, когда мы получим окончательный эффект. И тем больше вероятность, что не случится никаких неприятных сюрпризов.

— И как мне себя вести на уроках весь этот месяц? — задал вопрос Поттер.

— Точно так же, как вели себя всё это время. Но старайтесь не лезть на рожон и быть как можно менее заметным, — предупредил Снейп.

— А если зелье не подействует или я навсегда останусь идиотом? — мальчик заметно переживал по поводу всей этой ситуации.

— Оно подействует, — уверил Снейп. — Я провёл опыты над крысами. И оно будет иметь обратный эффект. Но, в любом случае, я обещаю, что если что-то пойдёт не так, я всё исправлю и найду иной путь решения.

— Профессор, это зелье существовало или вы сами изобрели его? — поинтересовался ученик.

— Это моё личное новое изобретение, — с нотками гордости ответил зельевар.

— У него уже есть название? — полюбопытствовал мальчик.

— Да, я назвал его "Поцелуй дементора", потому что его окончательное действие сходно с тем, когда дементоры высасывают душу, оставляя лишь биологическую оболочку. Но это сходство только внешнее. Не думаю, что мне когда-то придётся представлять "Поцелуй" в широких кругах, — мужчина улыбнулся и протянул мальчику первую порцию. — Пей.

Гарри выпил зелье и совершенно ничего не почувствовал, даже на вкус оно было менее противное, чем все другие зелья, которые ему приходилось тут пробовать. Пожав плечами, ученик покинул кабинет зельевара.

* * *

Спустя месяц, утром буднего дня, ученики в одной из комнат Пуффендуя заметили, что их сосед ведёт себя как-то странно. Вчера он ещё был нормальным, вернее, как всегда, а сегодня он какой-то странный.

— Эй, Поттер! — позвал Джастин, отодвигая полог соседской кровати. — Ты это чего? Ты на уроки-то собираться будешь?

Гарри сидел к нему спиной, что-то мыча и теребя в руках своё одеяло. На вопрос соседа он никак не отреагировал. Финч-Флетчли протянул руку и развернул Поттера к себя, но взглянув в его лицо резко отшатнулся и в ужасе закричал:

— Кто-нибудь, позовите старосту и нашего декана! С Поттером что-то не так!

Через несколько минут в комнату влетели Помона Стебель и Габриэль, староста Пуффендуя. Помона подошла к мальчику, сидящему на кровати и ужаснулась: он никого не узнавал, что-то нечленораздельно мычал, никак не реагировал на попытки позвать его, взгляд был невыразительный. Поттер пускал слюни, грыз свои руки и постельное бельё, в общем, выглядел полным неадекватом.

— Срочно приведите сюда мадам Помфри, — распорядилась Помона Стебель, отдавая указание старосте. — "Что это? Болезнь? Отравление? Никогда такого не встречала".

Помфри пришла и, взглянув на Гарри, потащила его в Больничное крыло. Зрелище было не для слабонервных: мальчик уже толком не мог передвигаться самостоятельно, принимать пищу, у него отсутствовали речь и внимание, мыслительных процессов не наблюдалось, он не понимал, что такое одежда и не мог себя обслуживать даже в элементарных вещах. Реакция на окружение отсутствовала, Гарри шатался вперёд-назад как маятник, бился головой о спинку кровати и беспорядочно двигал конечностями, не понимал обращённой к нему речи, мычал и выкрикивал что-то нечленораздельное, а по подбородку из приоткрытого рта стекала слюна.

Поппи была очень опечалена тем, к чему привело принятие ребёнком зелья, которое "прописал" Дамблдор. Когда она провела ещё одну диагностику, во время которой Гарри вёл себя как дикий зверь, и стало окончательно понятно, что их эксперимент потерпел фиаско, женщина вызвала Альбуса на разговор.

— Альбус, мы потеряли мальчика. Он всё... деградировал полностью и безвозвратно. Его ядро не определяется. Он как магл, он даже хуже, чем просто магл. К сожалению, я ничего не могу сделать в этом случае, — доложила мадам Помфри.

Дамблдор окинул брезгливым взглядом расшатывающегося, пускающего слюни и мычащего ребёнка, попробовал позвать его по имени и, убедившись, что тот действительно полностью безумен, отошёл от кровати и погладил свою бороду, глядя куда-то в сторону и глубоко задумавшись.

— Может быть его отправить в Мунго? Мы не можем держать его здесь! — предложила медиковедьма.

— В какое Мунго, Поппи? Мерлин с тобой! Нам не нужны пересуды! — резко ответил Альбус. — От мальчишки нужно избавиться. Срочно. Сегодня же. И забыть о его существовании. Он нам больше не нужен. Это лишь бесполезный кусок... — выплюнул Дамблдор, так и не договорив свою мысль.

— В смысле избавиться? — испугалась Поппи.

— Я верну его обратно к родственникам. И пригрожу, чтобы они молчали. Сегодня же вечером Хагрид доставит Поттера на Тисовую дом 4.

Альбус послал патронуса Хагриду, а сам повернулся к мадам Помфри и посмотрел на неё с огоньком надежды в глазах.

— А скажи-ка мне, Поппи, как обстоят дела у Невилла Лонгботтома из Гриффиндора? Он здоров? — спросил седовласый старик.

— Ну, насколько я могу судить, да, он абсолютно здоров. Как соматически, так и магически. Его магическое ядро активно и соответствует уровню развивающегося и растущего волшебника. Правда, я слышала, что он не очень успешен в магии и имеет некоторые проблемы с колдовством, но, как бы то ни было, он колдует и старается в меру своих сил, — доложила медиковедьма.

— О, ну это не проблема! — заявил Дамблдор. — "Мы научим Лонгботтома хорошо колдовать. Я назначу ему дополнительные занятия. Думаю, с ним у нас всё получится", — подумал про себя Альбус, а вслух сказал. — После каникул вызови Невилла и проведи ему тщательную магическую диагностику, ну и, в целом, проверку здоровья, потом доложишь мне о результатах. — А этого... — он повернулся в сторону Гарри. — Убрать отсюда, как только придёт Хагрид. Палочку Поттера я забираю, а все его остальные вещи необходимо сжечь, — Дамблдор развернулся и ушёл.

Вечером, когда уже стемнело, в дверях лазарета появился великан Хагрид.

— Эй, Поппи, мне тут это, таво, директор сказал доставить Поттера обратно к родственникам, — сказал Рубеус и посмотрел на человекоподобное существо на кровати.

Мадам Помфри аккуратно завернула мальчика в больничное одеяло так, чтобы он не мог брыкаться, и велела Хагриду забирать кулёк. Великан не стал задавать лишних вопросов, поднял мальчишку, как пушинку, и исчез из Больничного крыла. Поппи грустно смотрела им вслед, её мучила совесть, что это она своими руками навредила ученику, но страх перед могущественным Дамблдором был сильнее любых других чувств, на которые она только могла быть способна. Помфри подошла к камину и бросила туда горсть летучего пепла, чтобы связаться с Минервой МакГонагалл.

— Добрый вечер, Минни, — поздоровалась она. — Сообщи, пожалуйста ученику Невиллу Лонгботтому, когда он прибудет в замок после каникул, чтобы он в первый же день с утра пришёл ко мне на медицинский осмотр...

Поздно вечером, когда уже стемнело и только окна домов светились праздничными гирляндами, так как рождественские каникулы ещё не закончились, великан сгрузил свою странную ношу у дома номер четыре на улице Тисовой и постучал огромным кулаком в дверь так, что гипсокартонные стены затряслись. Ему открыла испуганная Петуния Дурсль.

— Вот, забирайте-ка своего племянничка-то, — сказал Хагрид, указывая на шевелящийся кулёк, то ли сидящий, то ли лежащий на крыльце. — По приказу директора Дамблдора.

Петуния нерешительно подошла к одеялу и немного приоткрыла его, когда она увидела содержимое, то не сдержалась и закричала, на крик выбежал Вернон Дурсль.

— Гарри! Гарри! Малыш? Что они с тобой сделали? Что они сделали с тобой? — кричала женщина, гладя мальчика по безэмоциональному лицу и вытирая его слюни своим рукавом. — Что вы с ним сделали?! — обратилась она уже к Хагриду, и в её глазах сверкнула ярость.

— Хватит орать-то, женщина! А я што? А я ништо! Мне-то сказано было доставить-то, я доставил! — ответил Рубеус.

Вернон с кулаками набросился на великана, хоть Дурсль и был грузным мужчиной, но по сравнению с Хагридом его габариты явно проигрывали.

— Что вы сделали с ребёнком, уроды?! Почему он такой? Мы отправили вам здорового мальчика, а вы кого нам вернули? Ваш Дамблдор мразь! Он просто мразь! Будьте вы прокляты! — неистовствовал Вернон, колотя великана со всей мочи в его огромное пузо.

Хагрид небрежно махнул рукой, откинув Вернона, как назойливую муху, на крыльцо дома так, что тот сломал деревянные перила. Потом великан развернулся, сел на свой мотоцикл и уехал. Дурсли в шоке стояли у дверей дома, а у их ног раскачивался и мычал невменяемый ребёнок в грязной полосатой пижаме, глаза его были безумны и пусты. Дурсли зашли в дом, затащив с собой Гарри, и уже хотели было звонить в детскую скорую психиатрическую помощь, как в дверь снова постучали. Вернон и Петуния переглянулись. На пороге стоял Северус Снейп. Петуния была с ним знакома ещё с детства, они часто гуляли вместе с ним и сестрой Лили до того, как те поступили в свою ужасную школу.

— Петуния, Вернон, выслушайте меня прежде, чем вы что-либо сделаете или начнёте кричать, — сказал зельевар прямо с порога.

Хозяева дома посторонились, пропуская незваного гостя. Первым делом он подошёл к дивану и осмотрел Поттера, который представлял из себя абсолютно неадекватное существо, мало похожее на человека разумного. Мальчик дичился и сторонился мужчины, не давая до себя дотронуться, но Снейп смог найти подход к этому маленькому зверьку. Закончив с мальчишкой, Северус повернулся к Дурслям и рассказал им кратко всю историю Гарри Поттера в Хогвартсе от начала до конца.

— И что нам теперь делать? — спросила Петуния, напуганная тем, что они вообще могли потерять ребёнка, если бы план директора получился. — Как нам помочь мальчику?

— Ничего не делать, — ответил зельевар. — Просто ухаживайте за ним и всё, обеспечьте ему безопасность и комфорт, основные жизненные потребности. Хорошо кормите его, следите за гигиеной и не оставляйте без присмотра. Все симптомы постепенно уйдут в течение двух месяцев, и он станет тем, кем он был. У Гарри может быть частичная амнезия, но это не будет иметь особого значения для его жизни... А сейчас я хочу обсудить с вами некоторые вопросы по поводу его дальнейшей судьбы, когда он полностью станет собой.

Гарри какое-то время метался и выл, но вскоре устал и, свернувшись калачиком на диване, уснул. Северус попросил Дурслей присесть где-нибудь за столом, Петуния поставила чай. Снейп изложил некоторые свои соображения по поводу дальнейших действий и попросил их подумать об этом в ближайшее время. Разговор продлился пару часов, после чего маг встал и попрощался с хозяевами.

— Я вернусь в начале марта, к тому времени мальчик уже должен полностью прийти в себя. Давайте ему вот это зелье, — сказал Снейп, протягивая большой флакон. — Это всего лишь питательный витаминный коктейль, по столовой ложке во время приёма пищи. А это немного денег на содержание ребёнка и уход за ним, — зельевар протянул конверт.

— Хорошо, Северус. Как нам связаться с тобой, если нам что-то понадобится или возникнут вопросы? — спросил Вернон.

— На днях я пришлю к вам сову Гарри, вы её знаете конечно же, это Хедвиг. Пусть она остаётся жить у вас, если что, связывайтесь через неё, она сама узнает, как меня найти, — ответил Снейп. — И с наступающим вас Новым годом. Всё будет хорошо, я вам обещаю, — ответил зельевар, вышел за дверь и исчез в ночи.

Вернон взял спящего мальчика на руки и отнёс его в комнату, которая принадлежала Гарри. Петуния принесла из кладовки старые вещи Дадли, из которых вырос её сын, но которые она ещё не успела отдать в церковь на благотворительность, и подобрала из них то, что можно надеть на Гарри, ведь своей одежды у мальчика не осталось — он всё забрал в Хогвартс, а Дамблдор сжёг вещи ребёнка, как сказал Северус. Поэтому пока придётся попользоваться вещами более рослого кузена, а потом они купят Гарри новый гардероб, когда он уже будет достаточно вменяем для этого.

* * *

Следующие недели прошли как "день сурка". Петунии это чем-то напоминало то время, когда она была в декрете: купание, умывание, смена подгузников, переодевание, кормление с ложки, качание на руках, успокаивание, попытки чем-то занять ребёнка и даже небольшие прогулки во дворе их дома, ведь Гарри нужен был свежий воздух.

Постепенно мальчик стал узнавать родных, особенно он радовался брату Дадли, который помогал ему заново учиться всему. Гарри снова научился ходить, пользоваться туалетом, самостоятельно орудовать ложкой, а позже даже немного говорить. Конечно, он всё ещё не был полностью собой, но за ним уже стало легче ухаживать, его можно было ненадолго оставить одного в комнате, не боясь, что он навредит себе. Несколько раз Петуния посылала Северусу сову, когда у них были проблемы со сном, и Гарри плохо спал, ворочаясь и вскрикивая ночью, потом были другие неприятные эпизоды, в том числе проблемы с пищеварением, симптомы самоагрессии. Зельевар никогда не оставлял эти письма без внимания, он давал подробные рекомендации и присылал вместе с Хедвиг зелья, которые помогали справиться с нежелательными проявлениями.

И пока в одной части Британии мальчик по имени Гарри Поттер приходил в себя, в другой её части Дамблдор начинал свою новую игру. Имя же Гарри Поттера с лёгкой руки директора было предано забвению, он больше не был Мальчиком-Который-Выжил — Альбус Дамблдор вырастит нового мальчика, который будет выполнять своё предназначение безукоризненно, благо, что у старейшего мага был в запасе этот вариант. Самому же Гарри геройских качеств больше не приписывали. О нём старались не говорить и не вспоминать — по официальной версии Альбуса, мальчик был сквибом, сошёл с ума, и его поместили в закрытый магловский психоневрологический интернат. В курсе настоящей истории были только Северус Снейп и Аргус Филч... Время шло своим чередом и весна уже полностью вступила в свои права.

В субботу, седьмого марта, Снейп постучал в дверь дома номер четыре по улице Тисовой. Он пришёл навестить Гарри Поттера, как и обещал три месяца назад. Двери ему открыл Вернон Дурсль.

— А это ты, Северус, добрый день, заходи, я сейчас позову жену, — сказал грузный мужчина. — Петуния! Тут профессор Снейп пришел!

Петуния вышла из кухни в переднике, руки её были испачканы мукой, и она вытирала их кухонным полотенцем.

— Я пришёл повидать мистера Поттера, — сказал Северус.

— Хорошо, проходи в гостиную, но Гарри ещё спит, — сказала женщина.

— Спит? В полдень? — удивился зельевар. — Мальчик болен? — встревоженно спросил волшебник.

— Не думаю. Но он ещё довольно вялый и быстро устаёт. Он только-только начал возвращаться к нормальной жизни, — ответила миссис Дурсль. — Ты можешь подождать его здесь, в гостиной, или на кухне, как тебе будет удобней.

Северус прошёл в гостиную и сел на диван. Часа через полтора на лестнице послышались негромкие шаги — одной рукой придерживаясь за перила спускался черноволосый мальчишка. Когда Гарри вошёл в гостиную, он в изумлении уставился на профессора Снейпа, и на лице его отразилась целая гамма чувств.

— Эээээ... эмммм... А... Здравствуйте, профессор, — Гарри засмущался и опустил глаза в пол. — А я почти поверил, что всё это было сном...

Снейп смотрел на худощавого, давно нестриженного мальчика в домашней одежде, ребёнок был довольно бледным из-за того, что редко бывал на улице, но выглядел вполне нормальным.

— Здравствуй, Гарри, — поздоровался Снейп. — Ты как?

— Нормально, — ответил мальчишка. — Но какое-то время я был уверен, что мне всё это приснилось. Весь этот Хогвартс, волшебство, зелья, Дамблдор. Но вы выглядите настоящим и совсем не похожи на сон.

— Я хочу с тобой поговорить, Гарри. О твоём будущем, — сказал мужчина-волшебник. — Не стой там, проходи, садись, твоя тётя скоро подаст тебе завтрак, точнее уже ланч.

Мальчик не очень уверенно подошёл к ближайшему стулу напротив зельевара и сел.

— Что последнее ты помнишь, Гарри? — спросил Северус.

— Я помню, как вы взяли у меня кровь из вены и сказали, что приготовите зелье и оно нейтрализует то зелёное зелье, которое мне давали в лазарете по приказу Дамблдора, и что оно поможет мне вернуться домой. Ещё отрывочно помню некоторые наши тайные занятия, которые проходили уже после того, как я начал пить антидот. Это последнее, что у меня отложилось. Но, судя по тому, что я сейчас дома, а директора тут нет, я полагаю, у нас с вами всё получилось, профессор? Наша маленькая задумка удалась? — то ли спрашивая, то ли утверждая сказал мальчик. — Может быть и хорошо, что я не помню толком ничего, что было после. Наверное, это было не очень эстетичное зрелище.

— Да, ты прав, Гарри. А как твоё самочувствие сейчас? — поинтересовался зельевар.

— Последнее время я чувствую себя так, словно очнулся от долгого глубокого сна, и часть жизни прошла мимо меня. Я пропустил целый учебный год, мой брат Дадли, он учится, ходит в школу, а я как будто в коме провёл более полугода. Я не всегда могу понять, что было в реальности, а что лишь плод моего воображения. У меня в голове всё перепуталось. И я всё время устаю и хочу спать, — рассказал мальчик.

— Это пройдёт, не переживай. Со временем всё встанет на свои места, — успокоил мужчина. — Я хотел поговорить с тобой по поводу твоего дальнейшего образования. Мы уже обсудили эту тему с твоими родственниками, пока ты был... немного не в себе... но без твоего согласия тут никак не обойтись... — зельевар помолчал и, убедившись, что Гарри его внимательно слушает, продолжил. — Тебе нужно учиться, Гарри, а так как ты волшебник, и довольно способный волшебник, тебе нужно жить и учиться в магическом мире. Ты ещё слишком молод, чтобы безопасно сдерживать свою магию, никак её не развивать и не реализовывать. Это может навредить тебе. И очень сильно. Ты знаешь об этом, я уже тебе рассказывал об обскурах и неконтролируемых выбросах.

— Но я не хочу обратно в Хогвартс! — возразил Гарри, практически крича. — Я не хочу учиться магии! Не хочу колдовать! Не хочу ничего иметь общего с этим миром, — на глазах у ребёнка выступили слёзы.

— Гарри, успокойся, — протянул руку зельевар и положил ребёнку на плечо. — Тебе не придётся возвращаться в Хогвартс, я обещаю. Есть другие способы реализовывать свою магию. И ты не должен бояться этого дара, не должен его избегать. Его нужно принять и научиться с ним жить, обернуть его в свою пользу.

— Значит, всё-таки, магия — это болезнь, как я и думал? — обречённо сказал Гарри.

— Ты можешь называть это как угодно, но факт остаётся фактом — с этим придётся научиться жить и принимать себя тем, кто ты есть.

— Неужели у меня нет никакого выбора? — Поттер сердито посмотрел на профессора.

— Гарри, пойми, ты всё равно не сможешь всё время сдерживаться, ты — волшебник, и рано или поздно твоя заточённая магия рванёт, и каковы будут последствия, можно только предположить. Пойми, Гарри, свет клином не сошёлся на Хогвартсе, это не единственное место в мире, где учатся волшебники.

— Не единственное? — удивился мальчишка.

— Да, не единственное. Многие дети из волшебных семей учатся дома у родителей. Есть те, кто берёт частные уроки. А ещё есть другие школы волшебства по всему миру. Хогвартс — не единственная на свете школа и Дамблдор — не единственный на свете директор. Есть школы в США, в Бразилии, в Уганде, в Японии, в России, в Болгарии, во Франции. Это самые известные, есть и другие. Мы можем определить тебя учиться в другую школу, например, в США. Как ты на это смотришь?

— В США? Хм... — задумался Гарри. — Я бы предпочёл школу во Франции. Если уж я должен что-то выбрать. Я немного владею французским языком, думаю, я бы справился.

Мальчик вспомнил о том, как ему на самом деле становилось легко, когда он колдовал на тайных занятиях у Снейпа. Какое чувство удовлетворённости он испытывал при этом. Гарри подумал, что, может быть, профессор прав, и небезопасно отказываться от магии, нужно просто выбрать другой путь.

— Во Франции? — удивился Снейп. — Ну, если ты уверен, то почему бы и не во Франции. Там находится Академия магии Шармбатон. Некоторые думают, что там учатся одни девочки, но, на самом деле, это не так, — профессор улыбнулся, — просто девочки из Шармбатона чаще, чем мальчики, появляются на международных олимпиадах и соревнованиях... Я бы мог помочь тебе устроиться в эту школу на обучение в следующем учебном году. Но нужно твоё согласие, так как для этого нам придётся кое-что сделать, чтобы это было абсолютно безопасно для тебя.

— Что именно сделать? — поинтересовался Гарри.

— Мы сменим тебе имя и фамилию, никто не будет знать никакого "Гарри Поттера", ты нигде не засветишься под реальным именем. Кроме того, мы изменим твои родословные данные и даже дату рождения, чтобы и по документам никак нельзя было догадаться, — объяснил профессор.

— Как это, сэр? Как можно изменить родословную? — недоверчиво посмотрел Поттер.

— Я официально введу тебя в свой род. Мы оформим тебя как моего племянника, а меня как твоего опекуна. Магического опекуна. Для магловского мира ничего не изменится: тётя Петуния и дядя Вернон по-прежнему будут твоими опекунами в мире маглов. Но в магическом мире ты будешь совсем другим человеком с другой магической подписью. Это не совсем легально, но я смогу всё это проделать. Ты согласен?

— Наверное, да. Скорее, да, — не совсем уверенно ответил ребёнок. — А что для этого нужно?

— Пока что ничего. Мы всё будем делать постепенно. Для начала я буду брать тебя раз в две недели к себе домой, не в апартаменты Хогвартса, а в свой обычный дом в Лондоне, где ты будешь тренироваться в колдовстве, не боясь быть замеченным. Дамблдор конфисковал и сломал твою палочку, мы не будем покупать тебе новую у Олливандера, иначе нас сразу засекут. Пока что ты будешь тренироваться с моей палочкой, а новую купишь себе во Франции. В июне мы переоформим твоё имущество в банке на другой счёт, для этого нам с твоими тётей и дядей нужно будет кое-что провернуть, но я уже всё это обсудил с ними. В июле я сделаю тебя наследником своего рода, не магловского рода Снейп, а рода моей матери — Принц. После этого мы подадим документы для обучения в Шармбатоне. Ты поступишь снова на первый курс и начнёшь год заново. Под новым именем и с новой историей. Как тебе такая идея?

— Вполне, хотя я бы предпочёл жить жизнью обычного человека и учиться в обычной районной школе. Но, коли выбора у меня нет, и магию из меня пальцем не выковыряешь, придётся соглашаться, — ответил Гарри и улыбнулся. — А я могу хотя бы выбрать себе имя сам?

— Конечно, выбери себе любое имя, которое ты хочешь, а фамилия будет Принц. У тебя ещё много времени, чтобы подумать над тем, как ты хочешь, чтобы тебя называли, — сказал Северус.

Вскоре зельевар распрощался с семьёй Дурсль и мальчиком, пока ещё Гарри Поттером, и обещал приехать на следующей неделе в выходные, для того, чтобы Гарри мог немного поколдовать у него дома.

— Ну что, мистер Поттер, вы готовы? — спросил Снейп, протягивая Гарри руку. — Тогда возьмите меня за руку и держитесь покрепче, мы сейчас аппарируем.

Через несколько секунд мальчик уже летел носом в землю, но был пойман профессором до того, как его нос был бы расплющен о твёрдую поверхность.

— Боже, что это было? — спросил Гарри, переводя дух. — Честно, я чуть не обделался, уж просите, сэр.

— Это была аппарация, мистер Поттер, такой волшебный способ передвижения, — пояснил мужчина. — Вы как, нормально? Голова не кружится, не тошнит?

— Я даже не знаю, как описать свои ощущения, но, думаю, я способен удержать в себе свой завтрак, — засмеялся Гарри. — Кажется, я уже так делал однажды, ещё с Дамблдором, когда он привёз меня в дом к Уизли.

— Если всё хорошо, тогда давайте пройдём ещё немного пешком, здесь недалеко мой дом, — сказал зельевар и потянул мальчика за руку. — Не отставайте!

Жилище Снейпа было довольно скромным, гораздо скромнее, чем среднестатистический дом Дурслей. И сам район был намного хуже.

— Я редко здесь бываю, — пояснил профессор. — Большую часть года я провожу в замке. Сюда приезжаю изредка на выходные, и то не каждый раз, ну и летом на каникулы. Я живу один, поэтому мне нет необходимости содержать большой дом. У меня есть гостиная, — Снейп завёл Гарри в дом, продемонстрировав помещение. — Маленькая кухня, — мужчина указал на дверь, ведущую из гостиной. — Наверху две комнаты, одна моя и одна гостевая, в ней вы будете спать. Санузел там же. А в подвале у меня небольшая домашняя лаборатория. Пока что располагайтесь, ваша дверь вторая по левой стороне, а потом спускайтесь в гостиную.

Гарри последовал указаниям профессора Снейпа. Особо располагаться ему не пришлось — с собой у мальчика был только рюкзак со сменной одеждой и гигиеническими принадлежностями. Он приехал к Северусу лишь на два дня, и завтра вечером профессор отправит его обратно домой. Ребёнок положил рюкзак в одностворчатый шкаф, быстро осмотрел небольшую комнату, где из прочей мебели были небольшая кровать, тумбочка, письменный стол со стулом, и быстро спустился вниз.

— Мистер Поттер, я сейчас займусь приготовлением обеда, а вы пока сядьте вот сюда и поколдуйте, — профессор указал на кресло и столик рядом с ним и протянул Гарри свою волшебную палочку.

— А что мне колдовать? — спросил мальчик, беря в руки чужой инструмент и с интересом ощущая исходящую от него магию.

— Что помните, что умеете, главное дом не сожгите и не разнесите, — улыбнулся Северус и отправился на кухню.

Гарри смог вспомнить и сотворить Люмос и Нокс, Левитирующие чары, Манящие чары, Агуаменти, преобразовать лист бумаги в лист растения. Поскольку он не особо колдовал, когда был в Хогвартсе, не считая тайных занятий со Снейпом, а потом пребывал в состоянии безумия, то многое забыл. Но даже это малое колдовство вызвало в Гарри какой-то подъём сил. Мальчик почувствовал, как нарастающее с недавних пор напряжение стало спадать, а на его место пришло чувство удовлетворения.

— Ну как, мистер Поттер, у вас получается? — спросил Снейп, занося в комнату кастрюлю с говяжьим жарким, от которой исходил великолепный аромат.

— Ну, что-то получается. Хотя мне кажется, что я отупел по-настоящему, а не только временно и понарошку, — ответил мальчик.

— Ничего, это всего лишь навыки, они восстановятся, — успокоил его Северус. — А сейчас мойте руки и за стол.

За обедом Поттер и профессор вели долгие беседы. Гарри спросил о том, что сейчас творится в Хогвартсе, и нет ли для него какой-либо угрозы со стороны Дамблдора. Мужчина уверил ребёнка, что про "Гарри Поттера" было решено забыть, а у Дамблдора появился новый протеже — Невилл Лонгботтом из Гриффиндора, который хоть как-то, но колдует и очень хочет выслужиться перед директором, тем более, что и бабушка Лонгботтома рада тому, что её внук заслужил внимание самого Дамблдора. Гарри не был особо знаком с Невиллом, но помнил внешне этого неуклюжего мальчика, который на тот момент был вторым по бездарности после самого Поттера.

— Извините, а директора всё время тянет к тем, у кого нет никаких дарований и особых умений? Если ему нужен герой, почему бы не найти на эту роль на самом деле сильного и талантливого волшебника, а не пытаться выжимать соки из посредственных учеников? — спросил Гарри.

— Ну, — задумался зельевар. — Нам не дано знать всех планов директора, но, насколько мне известно, он ориентируется на некое пророчество, по которому тот, кто спасёт в будущем мир волшебства, родился на исходе седьмого месяца. Это имеет отношение к первой войне. И твои родители, и родители Лонгботтома пострадали от рук Тёмного Лорда, а вам обоим не посчастливилось родиться в конце июля в один и тот же год.

— Ну это же глупо, профессор, — сказал Гарри. — В сутки рождается около четырёхсот тысяч человек по всему миру. Не знаю, правда, какой среди них процент волшебников, но, по сути, любой из них может быть притянут за уши под пророчество.

— Возможно, вы правы, мистер Поттер. Но, в случае с директором, легче избежать его влияния, чем что-то доказывать. Кстати, вы уже придумали себе новое имя?

— Да, меня будут звать Жак Анри. Это обычное французское имя, достаточно распространённое, — сказал Гарри. — Вообще-то, это то же самое, что и "Гарри Джеймс", только на французский манер и наоборот.

— Что ж, неплохой вариант. Значит, твоё полное имя будет Жак Анри Принц? — уточнил зельевар.

— Пранс, профессор, — поправил мальчик. — Жак Анри Пранс. Именно так будет звучать фамилия Принц на французском языке.

— Понятно, — сказал Снейп. — А как это будет писаться? — мужчина протянул мальчику кусок пергамента с шариковой ручкой.

Гарри с усмешкой посмотрел на канцелярский предмет, вспомнив, как бесился профессор, когда Поттер отказывался писать пером, и вывел на листе бумаги слова Jacques Henri Prince. Зельевар взял лист и, сложив его в четыре раза, засунул в карман.

— Нам пригодится это для оформления документов, — объяснил Северус. — Мистер Поттер, у вас есть какие-нибудь пожелания или вопросы, которые вы хотели бы задать?

— Могу я увидеть мистера Филча? Я очень скучаю по нему и по его кошке. Когда я был в Хогвартсе, мистер Филч очень сильно помогал мне, не думаю, что я вообще продержался бы хоть сколько без возможности спрятаться в его каморке, не говоря уже об остальном.

— Конечно, мистер Поттер, через две недели, в следующий ваш приезд сюда, я организую вам встречу с Аргусом, — уверил Снейп.

— И с миссис Норрис? — спросил Гарри с надеждой в голосе.

— Разумеется. И с миссис Норрис тоже, — подтвердил мужчина. — А теперь давайте доедайте, и мы сварим с вами несколько зелий, не только же весь день палкой махать, надо и другие навыки восстанавливать. Тем более нам понадобится одно интересное зелье для нашего будущего "родства".

Лето выдалось крайне насыщенным: общение с Аргусом Филчем в доме у Снейпа; смена имени и фамилии в маггловском мире, для чего Дурслям пришлось задействовать профессора зельеварения, а самому профессору немножко Конфундуса, ибо объяснить опеке с какого лешего мальчик будет Принцем, а не хотя бы Дурслем или Снейпом (он бы мог взять эти фамилии, усынови его официально) не представилось бы возможным, так как ему ещё не было четырнадцати лет, и просто сменить фамилию на любую желаемую Гарри бы не смог, в отличии от имени — с этим проблем не возникло; потом Дурсли принимали активное участие в снятии денег из Гринготса "невменяемого и находящегося в психиатрической клинике" Гарри Поттера, и перевод их, при участии Снейпа, в международный магический банк уже совсем под другими данными; чуть позже Гарри выпил зелье, которое должно было обмануть магическую опеку и распознать Поттера как дальнего родственника профессора Снейпа по материнской линии, якобы осиротевшего и прибывшего из-за границы; кроме зелья, пришлось временно изменить внешность Гарри, чтобы его никто случайно не узнал, пока они обивали пороги магических учреждений. Помимо имени, мальчику сменили и дату рождения, нельзя сказать, что это было сделано совсем уж официально и честно, и, якобы, без применения нелегального волшебства, но одним ребёнком, появившимся на исходе седьмого месяца стало меньше — новой датой рождения значилось 1 августа 1980 года.

Уже через неделю на свет "родился" новый мальчик — Жак Анри Принц (или как он будет потом во Франции — Пранс) — подопечный профессора зельеварения Северуса Снейпа и, по совместительству, его троюродный племянник. Естественно, что о делах семейных в известность никого ставить не стали, это осталось личным делом Снейпа, Поттера и Дурслей и имело место засветиться только в магической опеке, а те, в свою очередь, не распространялись данными своих клиентов. Как только Гарри официально (хоть и не совсем честно) стал другим человеком, деньги из международного магического банка были переведены во Французский банк на его новое имя и конвертированы в местную валюту. Северус Снейп, как опекун, послал запрос в Шармбатон с просьбой принять его племянника на обучение, и через некоторое время получил письмо, подтверждающее, что будущий ученик, молодой волшебник, Жак Анри Пранс 1980 года рождения, записан в данную школу волшебства на первый год обучения. К письму прилагался список учебных пособий и прочих необходимых материалов для обучения на первом курсе, а также подробные координаты, где можно приобрести все эти товары в окрестностях магической Франции.

До нового учебного года оставался ещё целый месяц, который Северус Снейп посвятил обучению Гарри (или теперь уже Жака?) основам волшебства, элементарному зельеварению, окклюменции и прочим навыкам, которые могут быть необходимы мальчику, обучающемуся в другой стране вдали от родных. Профессор даже приготовил для него личную аптечку со всевозможными зельями первой необходимости. Жак Анри тоже не терял времени даром и усердно штудировал учебники французского языка, чтобы не ударить в грязь лицом.

Дурсли переживали, что их племянник снова уезжает от них, да ещё и теперь в другую страну, но профессор Снейп уверил их, что всё будет хорошо, что мальчику во Франции ничего не угрожает, и он прекрасно со всем справится и получит хорошее европейское образование, которое славилось несколько иным подходом к обучению, чем школа Чародейства и волшебства Хогвартс.

* * *

— Мистер Пот..., точнее мистер Принц, приготовьте рюкзак и сменную одежду, сегодня мы с вами отправляемся в путешествие во Францию на несколько дней, нам надо закупить ваши учебники, мантии и новую волшебную палочку. Не будете же вы ходить там потом одни в поисках всего необходимого. Но у меня к вам просьба — вы станете переводчиком на французский и обратно, если это понадобится, — оповестил Снейп за две недели до конца летних каникул.

— Хорошо, профессор, — отозвался "Жак". — Надеюсь, мы туда не будем аппарировать, а то, боюсь, мой желудок не выдержит.

— Конечно, нет, мы воспользуемся портключом, я как раз приобрёл один из них, — сказал Снейп, показывая мальчику старую деревянную ложку, раскрашенную почему-то под хохлому. — Давайте быстрее собирайте свои вещи, и через пять минут я жду вас здесь.

Мальчик схватил рюкзак и кинул туда запасное бельё, носки, пару футболок, шорты и сандалии. Через несколько минут он уже был в гостиной и держался за другой конец деревянной ложки, Снейп произнёс заклинание активации, и они исчезли как будто их тут и не бывало.

Юг Франции встретил мужчину и мальчика сухой жаркой погодой с пронзительно голубым, без единого облачка, небом. После вечно хмурого и дождливого даже летом Лондона это казалось поистине волшебным. Гарри-теперь-уже-Жак шагал по городу рядом с профессором и во все глаза смотрел на узкие средневековые улочки, разношёрстные яхты в порту, старинные крепости и лазурные бухты. Они немного свернули от центральной улицы, прошли через какую-то малоприметную арку и мальчик понял, что теперь они очутились в магическом мире. В магическом мире Франции. Профессор Снейп достал карту местности и стал искать нужные им магазины. Сперва их путь лежал в магазин волшебных палочек, профессор нашёл на плане лавку с названием "Baguette magique"⁽¹⁾, быстро сориентировался и повёл мальчика по проулками в нужную сторону.

— Бонжур, кё пьюи-жё ву зедэ?⁽²⁾ — спросил их владелец лавки.

— Бьянвеню! Жё мапель Жак иэ жё вё аште июн багет мажик.⁽³⁾ — сказал Гарри-Жак, а Северус просто почтительно кивнул головой.

— Премьер фуа а премьер ане, пёти?⁽⁴⁾ — поинтересовался добродушный мужчина за прилавком.

— Уи!⁽⁵⁾ — подтвердил мальчик.

Продавец ушёл в подсобное помещение и через несколько минут вышел оттуда с ящиком палочек. В отличии от палочек Олливандера, эти не имели никаких отдельных коробок, а просто лежали все кучей.

— Эсэйе!⁽⁶⁾ — сказал мужчина и пододвинул Жаку ящик поближе.

Жак Анри стал перебирать палочки. Он брал каждую из них, стараясь почувствовать, по совету профессора Снейпа, магию, которую они аккумулировали. Он закрывал глаза и позволял себе слиться с палочкой. В отличии от того раза, когда он схватил лишь бы какую взять, в этот раз новоиспечённый мсьё Пранс хотел получить по-настоящему подходящий себе инструмент. Это заняло довольно много времени. И, наконец, когда мальчишка перебирал уже третий ящик, вынесенный владельцем магазина, и сто какую-то по счёту палочку, он почувствовал что-то, что сразу распознал как "это то, что надо", по руке пробежало тепло и из кончика выстрелил сноп искр.

— Сэт багет мё ва бьен,⁽⁷⁾ — сказал юный волшебник, показывая магический жезл.

— О, сэ та спесимен манифик иэ асэ рар. Баобаб авек а нуайо д'екай дё сирэн ⁽⁸⁾ — пояснил продавец.

— Баобаб и сирены? — переспросил Снейп, это были единственные слова, которые он понял из всей этой речи. — Интересное сочетание и крайне редкое дерево для волшебных палочек.

— Ага! — улыбнулся молодой мистер Принц.

Расплатившись за палочку из баобаба чеком Французского банка, Жак Анри и Северус двинулись в следующий по списку магазин — книжный. Книг для первого курса тут понадобилось гораздо больше, чем это требовалось в Хогвартсе: "Бытовые чары для начинающих", "Основы защиты", "Обучение колдорисунку и колдографии", "Магические растения и уход за ними", "История магической Франции", "Основы колдомедицины. Элементарная первая помощь", "Латинский язык в магическом мире", "Французский язык", "Английский язык как иностранный", "Мои первые зелья", "Полёты на метле", "Волшебные палочки и другие артефакты", "Основы нумерологии", "Астрономия и астрология", "Маго- и магловедение", "Волшебная литература".

— Ого, — сказал мальчик, вчитываясь в названия. — Кажется, здесь мне скучать не придётся.

Снейп тоже присмотрел себе какую-то редкую книгу по зельеварению, которую не купить в Британии. Затоварившись книгами, они отправились в ателье, где приобрели мальчику: повседневную мантию синего цвета, две штуки, как было указано в сопроводительном письме; праздничную белую мантию с синей окантовкой; рабочую чёрную мантию, две штуки; зимнюю уличную мантию; демисезонную мантию; спортивный костюм и несколько пар брюк и туфель под всё это. Остальная одежда у мальчика была обычной, и он просто возьмёт её из дома. В аптеке приобрели три вида котлов, несколько мешалок (попутно посмеявшись над тем, как, теперь уже в прошлой жизни, Гарри однажды помешал зелье своей волшебной палочкой), комплект флаконов разных размеров и цветов и стандартный набор основных ингредиентов для первого курса.

Когда всё было готово и сложено в специальную сумку с незримым расширением, они с профессором вернулись в забронированный отель и поужинали в ресторане блюдами французской кухни: луковым супом, рататуем, салатом Нисуаз, а на десерт съели профитроли. После того как стемнело, волшебники прогулялись по вечерней Франции, наслаждаясь тёплым летним воздухом и наблюдая за отражающимися в водной глади огнями города, а потом, уставшие и наполненные впечатлениями, легли спать. Весь следующий день Жак и Северус провели на пляже, просто лёжа на песке и плескаясь в волнах.

— Профессор, — обратился к мужчине мальчик.

— Да, мистер Принц? — отозвался Северус.

— Я буду скучать по вам, профессор. И по Аргусу. И по миссис Норрис. И по Дурслям, — сказал мальчик, с нотками грусти в голосе.

— Это нормально, Гарри, что ты будешь скучать по людям, которые тебе близки. И мне приятно, что я тоже вошёл в их число, — ответил Снейп. — Время пролетит быстро до каникул, ты и не заметишь. А до тех пор ты можешь писать письма.

— А разве моя Хедвиг долетит так далеко? — спросил Гарри-Жак с долей сомнения.

— Нет, Хедвиг, конечно, так далеко не долетит, но она вполне в состоянии долететь до пункта международной магической пересылки, а там уже твоё письмо будет доставлено в любую точку мира, хотя это и займёт больше времени, чем пересылка по стране.

— Это хорошо, — сказал мальчик и улыбнулся. — Я буду вам писать.

* * *

Последние дни каникул мальчишка провёл с Дурслями, они много общались, отдыхали и проводили прекрасные дни вместе. А первого сентября, рано утром, юный волшебник Жак Анри Пранс стоял в гостиной у профессора Снейпа, держа в руках портал, присланный из Шармбатона, который доставит его прямиком в новую школу.

— Ты все вещи подготовил, Жак Анри? — спросил его Северус Снейп. — Если ты что-то забудешь, то ждать по международной почте придётся долго.

— Я всё приготовил и несколько раз перепроверил, сэр, — подтвердил мальчик.

Профессор протянул ему какой-то свёрток, только что вынутый из шкафа.

— Что это, профессор? — спросил Гарри.

— Это мантия-невидимка, — пояснил Северус. — Это твоя вещь по праву и она принадлежит тебе. Все твои вещи в Хогвартсе были уничтожены по приказу Дамблдора, но мантия осталась невредимой, потому что ты забыл её у меня в кабинете во время одного из последних наших тайных уроков. Используй её с умом.

— Спасибо большое, сэр, — сказал мальчик и положил мантию в свой сундук. — Спасибо вам за всё. До свидания! — он придвинул поближе сундук и клетку с Хедвиг.

— Ну, бывай! Удачи тебе, Жак Анри Пранс! — Северус помахал рукой.

Гарри активировал портал и в ту же секунду исчез. Снейп ещё несколько секунд смотрел на то место, где только что был ребёнок.

— Будь счастлив, Гарри, надеюсь, твоя мама Лили была бы довольна этим выбором. По крайней мере, ты будешь жив, здоров и в безопасности, как я и обещал ей, — прошептал зельевар в пустоту.

Примечания:

Это ещё не конец! Завтра эпилог.

1) фран. "Волшебные палочки", читается [baɡɛt maʒik]

Вернуться к тексту

2) франц. "Добрый день, чем могу быть вам полезен?"

Вернуться к тексту

3) франц. "Приветствую! Меня зовут Жак и я хочу купить волшебную палочку."

Вернуться к тексту

4) франц. "Первый раз в первый класс, малыш?"

Вернуться к тексту

5) франц. "Да"

Вернуться к тексту

6) франц. "Пробуйте"

Вернуться к тексту

7) франц. "Вот эта палочка мне подходит"

Вернуться к тексту

8)

Вернуться к тексту

Незадолго до рождественских каникул профессор Северус Снейп получил по международной магической почте небольшую посылку. Открыв свёрток, зельевар обнаружил внутри набор редких заграничных ингредиентов и письмо, написанное детской рукой, мужчина бережно развернул пергамент:

"Здравствуйте, профессор Снейп! Надеюсь, что моя посылка пришла вовремя!

У меня всё хорошо, мне очень нравится учиться в Шармбатоне. Здесь нет разделения на факультеты, зато есть разделение на мальчиков и девочек, хотя большей частью мы занимаемся все вместе, но на некоторых уроках нас разделяют, особенно на тех, что касаются бытовых чар, травологии и занятий спортом.

Мне очень нравятся предметы тут, они обширные и охватывают сразу несколько областей. Нас обучают многим полезным и нужным заклинаниям, которые регулярно используются в повседневной жизни. Я уже даже умею залечивать простые раны, останавливать кровь, накладывать бинты — этому нас учат на основах колдомедицины. Здесь вообще много внимания уделяется здоровью. Мне кажется, уровень преподавания во Франции на несколько порядков выше, чем в прежней школе.

Я лучший в классе по зельям и уже участвовал в европейской олимпиаде, где занял третье место. Я даже подумывал, что хочу стать зельеваром, как и вы, когда вырасту, но потом понял, что мне ближе колдорисование. Я и раньше любил рисовать, а теперь я могу рисовать анимированные картинки и делать анимированные фотографии. В будущем я хочу быть оформителем волшебной печатной продукции, например, рисовать картинки к детским книгам или делать зарисовки к учебникам, или работать в каком-нибудь издательстве периодических публикаций. Думаю, это нормальная профессия для волшебника.

Учусь я хорошо, у меня достойные оценки по всем предметам, даже по Полётам! Оказывается, я умею летать на метле! Не могу сказать, что я очень балдею от этого, но, по крайней мере, я не врезаюсь в деревья и вполне нормально владею своим телом.

Мне нравится, что здесь учат не только волшебству, но и большое внимание уделяют общему развитию: изучение французского, английского и латинского языков на высоком уровне; у нас есть разнообразные спортивные и художественно-эстетические секции; кроме того, нас учат работать руками. Любой ученик Шармбатона, будь то мальчик или девочка, могут забить гвоздь обычным магловским молотком или пришить пуговицу, любой умеет приготовить без волшебства элементарный обед. А ещё нас обучают рукопашному бою и основам самообороны, нам говорят, что настоящий волшебник не должен рассчитывать только на свою волшебную палочку, что он должен быть готов к любому повороту событий.

К сожалению, у меня нет возможности приезжать домой на зимние каникулы, поэтому до лета я остаюсь здесь. Но у меня много друзей, и мне никогда не бывает скучно. Часто я бываю в гостях у других учеников и, таким образом, знакомлюсь с жизнью волшебников, но и в магловских семьях я тоже бываю. Тут гораздо лояльнее относятся к чистокровности и нечистокровности, никто не делает никакого различия и, думаю, не многие даже знают, кто кем является.

А, и чуть не забыл, самое главное — мне исправили зрение. Я прошёл медицинское обследование в местной магической больнице по направлению от школьной колдомедсестры, и это обследование показало, что моё зрение может быть исправлено. Правда мне пришлось заплатить немалую сумму за это, и в течение года надо капать специальные глазные капли трижды в день, но зато мне больше не нужны очки. Я очень этому рад. Шрам на лбу я скрываю долгоиграющими маскировочными чарами и причёской, но, надеюсь, что в будущем смогу избавиться от него магловским или магическим способом. Я хочу оставить прошлое в прошлом и начать жизнь с чистого листа. Благодарю вас, профессор, за то, что вы сделали для меня, за эту возможность учиться здесь, жить и реализовывать свой потенциал, не опасаясь за свою жизнь, здоровье и разум. Не знаю, где бы я был, если бы не вы, наверное, в могиле рядом с родителями.

Я желаю вам счастливого Рождества. Jacques Henri Prince".

Снейп улыбнулся, дочитав письмо до конца, сложил его и спрятал в полку стола. Письмо было зачаровано, никто кроме него не сможет узнать содержимое. Северус задумался, приложив ладонь ко лбу, его взгляд был устремлён куда-то вдаль. "Всё-таки, я всё сделал верно".

В это время в своей каморке Аргус Филч разворачивал небольшую посылку. Гарри прислал ему полезный артефакт — особую щётку, которой можно было быстро удалять пыль с любых поверхностей буквально одним взмахом и при этом не надо было быть волшебником — артефактом могли пользоваться и сквибы. А для миссис Норрис мальчик прислал специальный ошейник, который сообщал хозяину животного, если то находилось в опасности или нуждалось в помощи. К посылке так же прилагалось письмо, где Гарри описывал Францию и свою новую жизнь.

Семья Дурслей тоже не осталась без внимания. Тётя Петуния получила по почте коллекцию пробников лучших французских духов, дядя Вернон — дорогое французское вино (ради покупки которого Гарри пришлось попросить одного из родителей своих новых друзей посодействовать покупке), а Дадли — низкокалорийный французский шоколад. Гарри знал, что тётя Петуния посадила сына на диету, а полезная сладость помогла бы ему легче пережить этот нелёгкий период.

* * *

Гарри сидел в своей отдельной комнате в замке Шармбатона. Да-да, именно так! Здесь, в отличии от Хогвартса, не было общежития — все ученики жили в своих небольших, но отдельных комнатках, просто, но очень уютно обставленных. Праздничный вечер уже закончился и все ученики, кто остался в замке, разошлись по своим спальням. Он сидел на кровати, застеленной шёлковым бельём, в окружении многочисленных подарков: от своих новых французских друзей и их семей, от Аргуса Филча, от Дурслей и от профессора Снейпа. И чувствовал себя самым счастливым мальчиком на свете. Гарри мечтал о том, что через полгода, когда наступят летние каникулы, он наконец-то сможет обнять тех, кто ему дорог и кто сыграл в его жизни важную роль. А впереди было ещё много новых интересных открытий...

Примечания:

Ну вот и конец истории!

Спасибо что читали, комментировали, исправляли мои недочёты и были с нами.

Что же касается вопроса "Будет ли продолжение?", отвечу, что, скорее всего, ДА. Но не прямо сейчас. На ближайшее время у меня в планах два совершенно других проекта по ГП (летом намереваюсь написать романтичный слэш Драрри и кроссовер-драму с классическим произведением), а новая история-продолжение про Гарри и Невилла ещё должна созреть, уложиться в моей голове, прежде, чем она родится в печатном виде. У меня есть кое-какие задумки, но на настоящий момент они недостаточны, для того, чтобы продолжать эту историю...