Хроники Омоину, часть 1 (гет)

— Не понимаю, как эти твари нас нашли? — услышал я голос Тиа.

— Пока я был в Тейнуэте, никто не понимал как они людей находят, — ответил Вэйн. — Предполагали, что чувствуют энергию мысли.

Я лежал на постели из сухой травы, и желал лишь, чтобы меня не трогали. Стоило мне подняться, сразу накрывала ужасная слабость, которая не проходила даже от дара Жизни.

После всего, что с нами произошло в отсутствие Вэйна, я точно знал, что больше никаких приключений не хочу, но в том, что они ещё будут не сомневался, и это приводило меня в уныние. Радовало лишь то, что огонь мы теперь разводить не боялись и наше убежище, вернее та его часть, до которой не добрались гусеницы, стала теплой и уютной.

Было стыдно перед Вэйном и Тиа, я чувствовал, что стал для них обузой, но ничего не мог с собой поделать. Тиа, утешая меня, говорила, что им всем нужно хорошенько отдохнуть.

Перед ней было особенно стыдно. Она пострадала тогда гораздо больше моего, но постоянно что-то делала для нас всех, то собирала хворост, то готовила. Вэйн старался ей помогать, но от воздействия её дара он надолго засыпал, а даром она на него воздействовала при всяком удобном случае, как и на меня.

— Я вот не представляю, как быть такой… бессмертной? — однажды спросил я Тиа.

— Я не бессмертная, — серьезно ответила девушка. Она сидела, завернувшись в плащ Вэйна и чинила свою изорванную рубашку. Я мог видеть лишь её красивые, сильные, белые как снег руки, при взгляде на которые, то и дело, смущенно опускал глаза.

— Ну ведь… на твоем месте я бы умер.

— Да, — сказала она, немного подумав.

— Ты, наверное, не боишься боли? — спросил я, и тут же подумал, что сказал глупость.

— Боюсь, — с улыбкой сказала девушка. — Меня, конечно учили не бояться, особенно мама, — прибавила она задумчиво.— Но я всё равно боюсь.

— По тебе не заметно, — смущенно сказал я, вспоминая, как она закрывала меня собой от гусениц.

— И все же это так, — ответила девушка, — Очень тебе благодарна, что спас мне жизнь, — прибавила она, повернувшись ко мне и улыбаясь.

— Когда это… — смущенно пробормотал я, перебирая сухие травинки на своей постели. — Это ты в основном…

— Если бы не ты, я бы воткнула в себя дротик, — отрешенно произнесла Тиа. — Я же была уверена, что мы в западне.

— Я очень боялся, что ты это сделаешь, — сказал я сдавленным голосом. Мне вновь стало страшно от мысли, что Тиа могла покончить с собой. Воображение нарисовало мне, как она втыкает в себя дротик, её тело застывает и начинает светится зеленым, к нему становится нельзя прикасаться. Стало не по себе от мысли, что дротик смоченный страшным ядом, лежит у неё в сумке, среди других вещей. Конечно, на наконечнике плотный колпачок из металла и кожи, но все равно при мысли об этом мне становилось не по себе.

Мне очень хотелось обнять Тиа, прижать к себе и гладить её волосы, но я не смел даже думать об этом.

— Тиа, — спросил я, — вспомнив рассказ Алиты о том, что души самоубийц не попадают на Белый путь, — вы верите в то, что после смерти что-то бывает?

— Да, — ответила она, — после смерти человек попадает на Белый Путь.

— А что это?

— Это не то, о чём мы знаем. Есть предание, что лишь истинно мудрые идут по нему вечно. Остальные остаются на обочине.

— Как мне объяснял один мудрец, — прибавил Вэйн, который, сидя неподалеку чинил доспехи Тиа, — человек идёт по нему, пока не увидит на обочине то, к чему стремился. Тогда он сходит с Пути и остаётся там.

— Значит истинно мудрые никогда не найдут то, к чему стремились? — спросил я.

— Нет, — ответила Тиа, — истинно мудрые полагают своей целью лишь то, для постижения чего нужна вечность.

— А кто такой Бог Пути? — спросил я.

— Это тот, кто знает пути всего, что существует, — пояснила Тиа. Видел фонари с тремя светильниками на распутье дорог? Это последователи Бога Пути зажигают в его честь. Говорят, он каждого приводит туда, куда тот на самом деле стремится.

— Но не все верят в то, что Он существует, — прибавил Вэйн.— Некоторые считают, что это просто связь поступков человека и того, что с ним происходит. Если ты выполняешь свой долг, держишь слово, справедливо поступаешь с людьми, то будет тебе хорошо и здесь и там, и стихии будут тебе подчиняться, и наоборот. Это как закон природы.

— А я все же склоняюсь к мысли, что Бог Пути существует, — улыбнувшись, сказала Тиа, — у него можно хоть помощи попросить, когда что-то не так. У закона мироздания помощи не попросишь.

— А я не знаю, — признался Вэйн. — Быть может и существует, но тогда я его не понимаю.

— Да разве мы можем его понять! — вздохнула Тиа.— Всё вот думаю о человеке, который нас спас, — сменила она тему. — Тревожно за него как-то. Хорошо бы его к нам, сюда.

— Да уж… — пробормотал я.

— С нами он был бы в безопасности, — прибавила Тиа. — А еще починил бы разрушенную комнату. В дороге тоже, в любом месте была бы крыша, над головой. И ещё хорошо бы нам его дракона. Тогда мы бы быстро перебрались через горы и могли бы не бояться существ.

Я лишь улыбнулся в ответ. Тиа часто держалась так, будто думает только о личной выгоде, но её поступки свидетельствовали об обратном.

После возвращения Вэйна она первым делом изучила содержимое его сумки и ворча, что там нет пирога с мясом и ореховых пирожных, отправила нас отдыхать, а сама пошла собирать хворост. Несмотря на то, что одежда на ней едва держалась.

— Вроде всё, сколько хватило ниток, — сказал Вэйн, протягивая Тиа ее доспехи.— Для боя это больше не годится, но хоть для тепла.

— Тепло — это самое главное, — улыбнулась Тиа.

Повернувшись ко мне спиной, она надела кожаную куртку прямо на голое тело и вернула Вэйну его плащ. Я удивился тому, какая же она худая. Все ребра можно было без труда пересчитать. Это создавало пугающий контраст с её нежной белой кожей и величественной аристократической манерой держаться.

Впервые за время нашего путешествия я видел Вэйна без капюшона. К моему удивлению, на вид ему можно было дать не более тридцати. Я же был уверен, что ему под пятьдесят.

В чертах его лица улавливалось сходство с племянницей, даже несмотря на темные круги под глазами и неестественно-бледный цвет кожи. Короткие светлые волосы, чуть прищуренные, голубые как лед глаза, красивая, идеально ровная осанка. Я подумал, что когда-то хранитель был очень даже симпатичным.

— Не понимаю, неужели вы не устали? — спросил я своих спутников, когда наконец-то смог заставить себя встать, чтобы поесть вместе с ними.

— Устали, очень устали, — чуть улыбаясь, говорили они. — Вот отдохнем и пойдем дальше.

От мысли о том, чтобы опять куда-то идти, моё сердце упало. Тем более, что идти нужно было через горы, а снаружи вовсю дул северный ветер. И направлялись мы в степь, откуда совсем недавно приползла целая стая гигантских гусениц.

— Я очень боюсь существ, — пробормотал я, — и степняков тоже боюсь. Неужели вам не страшно?

— Страшно, — отвечали они, не переставая улыбаться. — Очень страшно, — но потому, как спокойно они об этом говорили, мне казалось, что страх для них означает что-то другое, чем для меня.

Тиа умудрилась где-то достать несколько крупных яиц серо-зеленого цвета с зелеными пятнами, и жарила их вместе с ветчиной, сыром и грибами. После всего пережитого мне казалось, что ничего вкуснее не существует.

Следить за тем, что происходит снаружи мы теперь поручали маленькому белому зверьку, напоминающему ласку.

Он обгорел во время лесного пожара и наверняка умер бы, не найди его Тиа. С тех пор девушка с ним почти не расставалась, зверек спал в её постели, ел с рук, и то и дело забирался на колени. Она дала ему, вернее, ей, кличку Кима. Наблюдая за тем, как Тиа её ласкает и чешет за ухом, я порой жалел, что не могу поменяться с Кимой местами.

То, что принес Вэйн съели быстро, и ему пришлось снова идти к гостинице на Белом перевале. На этот раз обошлось без приключений.

Теперь свободного времени было много, и я начал читать книгу Зейта Чернокнижника, подаренную мне Тиа. Читал с самого начала, где тот описывал различные стихии и власть жителей этого мира над ними.

Тиа сказала, что во многих книгах заклинаний эта часть отсутствует, потому что её всё равно никто не читает.

Вэйн сказал что я читаю правильно. Рассказывал про великих мастеров заклинаний, с которыми он был знаком. По их словам, то о чем писал Зейт в начале, — самое главное в заклинаниях.

Некоторые заклинания я заучивал наизусть. Неизвестно, когда они могут пригодиться.

Моей единственной обязанностью было каждый день проверять перевал. Как знать, не покажутся ли оттуда существа? Однажды я решил получше рассмотреть раскинувшуюся за ним степь.

Деревни, разрушенные существами, отстраивали. На помощь крестьянам пришли хранители с даром земли, и прямо на глазах вырастали целые дома. В придачу к построенному дому, каждая семья получала мешочек с деньгами. Когда один из крестьян развязал его, у него вырвался вздох удивления и радости.

Я пытался узнать о количестве погибших, но из разговоров узнал, что их не было. О нашествии гусениц людей заранее предупредили хранители, они же помогли покинуть деревню и спрятаться в убежище. Подобную картину я видел во всех достаточно многочисленных деревнях степи.

Изучая степь я добрался до поселений совсем иного характера. Многочисленные замки и башни со спущенными флагами.

Вокруг спали драконы. В основном, небольшие, коричневые, с широкими кожистыми крыльями. Я догадался, что это и есть Сейнур — великий город хранителей степи. Вернее, городом назвать это было трудно. Просто расположенные в ряд постройки, принадлежащие каждому из кланов. На флагах я видел изображения совы, волка, сокола.

По удару колокола из одной из башен вышла семья хранителей: отец, мать и дети. На драконов одели упряжь из кожаных ремней. По сигналу, все как один, взлетели. Я проследовал за ними. Впереди показалась стена со множеством башен.

Две красные сигнальные ракеты взлетели с одной из них. Хранители мгновенно устремились туда, лица их стали озабоченными. Последовал за ними и я.

За стеной не было ни травы, ни растений, лишь голый песок и камни. То, что располагалось дальше выглядело, как огромная, до самого горизонта, черная тень, лежащая на земле.

Черно-белые нити Пределов втягивались в нее и Великая трещина медленно разрастались.

На башне, откуда пришел сигнал молодой парень отбивался в одиночку от нескольких огромных гусениц.

Они неумолимо и безжалостно двигались на него, без труда взбираясь на стену. Я видел, что хранитель очень устал, но все, что ему удавалось, это лишь немного замедлить их приближение.

Двое всадников на драконах пытались ему помочь. К сожалению, их атаки были эффективны лишь на близком расстоянии, и им приходилось снижаться. Существа, извиваясь, приподнимались над землей и пытались зацепить драконов когтями.

Одной из гусениц почти удалось подняться на башню, но ей в голову ударил столб пламени. Другая вцепилась в крылья дракона. Мощный воздушный поток замедлил её движения. Несчастному дракону удалось вырваться. На помощь пришел отряд хранителей.

Ещё две твари почти достигли вершины стены. Удары камней и пламени. Одна гусеница сползает вниз, другая кидается на хранителя. Всадник на драконе атакует, но слишком поздно. На земле лишь кровавые куски плоти.

Мертвая гусеница сползает с башни. Из тьмы выходят новые, вот их целая уже стая. Они упорно и неумолимо движутся к башням.

Внезапно, словно яркая звезда сверкнула в небе. Я увидел всадника на серебряном драконе. Быстро и бесшумно он пронесся над стаей гусениц, изливая на них мощные потоки голубого пламени, бьющие точно туда, где их голова соединялась с телом. Гусеницы хаотично дергались, а затем замирали неподвижно.

Это дало стоящим на стене возможность передохнуть. Хранителей на стене сменили вновь прибывшие. Кто-то с даром Жизни лечил дракона с разорванными крыльями. Еще несколько собирали то, что осталось от погибшего.

Какая-то девушка, лет шестнадцати, тихо плакала, уткнувшись в шею своего дракона.

Всадник на серебряном драконе пролетел еще несколько раз вдоль края трещины, истребляя выходящих оттуда существ и устремился вперед, туда, где вновь вспыхнули две красные искры. Мне захотелось за ним проследить и рассмотреть его получше. Роста всадник был невысокого, лицо скрывал шлем-полумаска, так что я не мог даже понять мужчина это или женщина. Спину и плечи защищал длинный кожаный плащ, с нашитыми на него костяными пластинами. На одной из них я увидел изображение солнца с изогнутыми лучами.

«Надо же, всадник то, оказывается, из императорского клана» — подумал я.

Серебряный дракон летел бесшумно, развивая порой огромную скорость. Несмотря на это, сидящий на нем человек попадал огненными струями точно в существ.

Внезапно небо над бездной потемнело из-за множества крылатых существ, похожих на гигантских летучих мышей, поднявшихся оттуда. Всадник на драконе устремился к ним навстречу.

Я подумал сначала, что это безумие, но вскоре понял его намерения. Вместо того, чтобы нападать на стоящих на башнях хранителей, крылатые существа устремлялись за серебряным драконом.

Стоило кому то из существ приблизиться к нему, как оно дымясь, падало в бездну.

Все происходило так быстро, что я едва успевал следить. Постепенно, вся стая переключилась на серебряного дракона.

Вокруг него становилось темно от их крыльев, но те, кому удавалось хоть немного к нему приблизиться, дымясь, падали вниз. Некоторые подхватывали погибших существ и уносили в бездну.

Я чувствовал сильную усталость от долгого пребывания вне тела, но меня тревожила судьба всадника. Тот же, как ни в чем не бывало, продолжал водить за собой стаю над бездной, не переставая истреблять существ.

Свист ветра, визг, шум когтистых крыльев, блеск чешуи дракона, голубое пламя, опаленные, дымящиеся тела существ, я уже потерял счет времени, сколько длилась эта невероятная погоня. Всадник же на драконе в отличие от меня не показывал никаких признаков усталости.

Наконец, когда внимание всей стаи было сосредоточено на нем, всадник решительно направил своего дракона туда, где до самого горизонта простиралась великая бездна, существа устремились за ним. А я гадал, есть ли у него какой-то план, или он просто решил героически погибнуть, уводя существ от стены. Но проследить, чем же закончится эта безумная погоня, я не смог и вынужден был вернуться. Накатила какая-то непонятная усталость и ощущение того, что я утрачиваю связь с телом.

На следующий день я снова побывал в Сейнуре. Я двигался вдоль стены, ища всадника на серебряном драконе, попутно наблюдая за сражением. Вот парень лет двадцати сковывал движения тварей водяной сетью, а при помощи камней ломал им лапы. Лишившись лап, гусеница теряла возможность двигаться и становилась пищей для остальных.

Вот пожилая женщина в кресле-качалке атаковала существ различными техниками, каких я прежде не видел. В ползущих из трещины тварей то летело множество огненных клинков, то плыл огненный корабль, то рой огненных пчёл. Если тварь попадалась особо крупная и живучая, женщина произносила несколько слов на незнакомом языке, от чего пламя приобретало белую окраску и испепеляло всё на своём пути.

Женщина эта совсем не была похожа на жителей степи, в лице ее угадывались черты более присущие жителям Долины солнца. Меня удивило отсутствие доспехов. Вместо них тело незнакомки покрывала красная мантия с капюшоном. На руках ее я увидел изображения солнца с прямыми лучами, совсем такие же, как у Вэйна.

«Эта бабушка тоже из совета хранителей Тейнуэта, — подумал я.— Интересно, почему она здесь?»

Самое удивительное было то, что сражаясь с монстрами, незнакомка успевала одновременно вязать на спицах и курить трубку, из которой выходили кольца зеленоватого дыма.

У следующей башни стояла девчонка лет четырнадцати, при виде ползущих из трещины тварей она то и дело вздрагивала и крепко сжимала губы. Но боевые техники применяла вполне успешно.

Особенно запомнился невысокий, худощавый мужчина, около сорока с лишним лет на вид. Правильные черты лица, умный проницательный взгляд, тонкие губы, — образ этого человека почему-то сразу отпечатался у меня в памяти. Чувствовалось, что мысли его сейчас где-то далеко. От существ незнакомец отбивался автоматически, лёгкими движениями руки заставляя вращаться три больших камня. И я ни сколько не удивился, увидев на его доспехах герб клана солнца.

Всадника на драконе я так и не встретил, и решил, что он погиб.

О том, что видел, я рассказывал потом своим спутникам. Оказалось, бабушку в красной мантии Вэйн отлично знал, и сказал, что она лучшая из хранителей.

Про всадника на серебряном драконе он сказал, что тот знает, что делает, и вряд ли стал бы рисковать понапрасну, но лицо его приняло задумчивое и озабоченное выражение.

Еще Вэйн однажды попросил меня посмотреть, что происходит в Тейнуэте. Мне самому было интересно увидеть город хранителей Земли дождя, расположенный в широкой ложбине между горами. Правда, отыскал я его не сразу.

Флаги с изображением молодой девушки прогоняющей монстров. Дома с колесами, стоящие на рельсах. Канатные дороги над городом. Среди хранителей встречались представители всех рас, населяющих империю.

Видел гербы всех трех мятежных кланов. И еще, какие-то незнакомые, круглые с изображением разных животных.

Тиа сказала потом, что это гербы различных поселений Земли лесов. И очень обрадовалась, когда я рассказал ей про круглый стяг с изображением медведя.

Она сказала, что это герб ее бабушки со стороны матери.

Вэйн и Тиа очень радовались, что земля Лесов пришла на помощь Тейнуэту. Я видел и саму бабушку Тиа, внушительного вида даму с рыжими с проседью волосами, в меховой шапке с большим зеленым камнем.

Вэйн с интересом расспрашивал меня об увиденном. Многое о Тейнуэте рассказывал сам. Чувствовалось, что судьба этого города чрезвычайно его волнует.

— Что такое Великая бездна?— однажды спросил я Вэйна.

— Это огромный проход в другой мир, — пояснил он.— Так как Сердце пределов, одно из сосредоточий энергий нашего мира находится там, два мира постепенно сливаются в один.

— А можно это как то остановить?— спросил я.

— Нет,— ответил он, только замедлить. Никто из тех кто уходил на его поиски на изнанку мира не вернулся. Да даже если бы мы научились там выживать, никто не знает, где именно искать Сердце Пределов.

Я подумал о том, что возможно когда-нибудь с помощью моих способностей удасться найти Сердце Пределов. Но как вынести его с изнанки мира я не знал.

Силы постепенно возвращались ко мне. И на участке сожженного леса я начал тренироваться, совмещая дар Воды с даром Пределов. Иногда мы тренировались вместе с Вэйном, он показывал мне разные боевые техники, еще мы учились с ним действовать вместе. При совмещении его боевых техник с даром Пределов результат получился впечатляющий, но мне было очень трудно за ним успеть, даже несмотря на то, что, подстраиваясь под меня, хранитель действовал намного медленнее, чем обычно. Постепенно я начал испытывать к нему зависть. «Ну конечно, — думал я, — княжеский сын с невероятно сильным даром, да и внешне так, ничего. Был бы я кем то вроде него…» О том, что тогда, я думать не решался, но это было, определенно, связано с Тиа.

Наконец, в один из относительно теплых дней мы отправились в путь.

Тиа отдала мне свой плащ, по счастью, когда мы убегали от степняков, он остался в пещере. Сказала, что её кожаная куртка, которую как-то удалось залатать, тоже неплохо греет.

Вэйн, как обычно, шел позади, прикрывая нас от дождя и ветра. Идти в гору было трудно, но привалы мы делали значительно реже, хотелось быстрее покинуть холодную Землю дождя.

Перевал, после того как по нему прошла стая гусениц, напоминал хорошо проторенную дорогу. Все кусты смяты, земля утрамбована.

По пути мы собирали сухие ветки для костра. К вечеру достигли вершины. Здесь все закрывал густой туман облаков, так, что мы с трудом различали дорогу.

Хотя все порядком устали, решили продолжить путь, очень уж хотелось поскорее оттуда выбраться. Мы долго шли в темноте почти на ощупь, порой перелезая через нагромождения камней. Постепенно туман стал не таким густым, а вскоре и вовсе рассеялся, и над нами раскинулось черное как бархат ночное небо, мерцающее огоньками далеких звезд. Даже воздух здесь был другой: теплый, сухой, неподвижный.

— Вот мы и в земле императора, — весело сказала Тиа.

Мы молча шли среди скал, радуясь внезапным переменам, пока не отыскали подходящее место для привала.

На следующий день я проснулся от солнечного света, бившего мне в лицо. Я открыл глаза и увидел над собой яркое голубое небо. Как же я по нему соскучился! Тиа помешивала что-то в каменной сковородке, которую захватила из нашего жилища.

Теперь она носила ее за плечами привязав к ручке веревку. Вэйн не хотел брать сковородку в дорогу, говорил племяннице, что продукты которые он раздобыл в гостинице готовить не нужно, а сковородку тяжело нести через горы.

Тиа ответила на это, что если хочет, он может есть все так, а лично она предпочитает горячую пищу. Еще прибавила, что ей не нравится быть безоружной, а меча она лишилась. Чтобы доказать нам пригодность сковородки в качестве оружия, она сделала ей несколько взмахов и выпадов.

Меня впечатлило. Сковородка со свистом рассекающая воздух выглядела устрашающе. Ну, не удивительно. В руках у девушки, мастерски владеющей мечом, сковородка — опасное оружие.

Позавтракав, мы продолжили путь. Дорога теперь шла вниз, и потому идти было намного проще.

По эту сторону гор было совсем не холодно, а ближе к полудню начало припекать солнце. Мы сняли плащи и несли их в руках. Порой приходилось перебираться через нагромождения камней.

Внезапно нас накрыла большая чёрная тень. Секунду спустя я почувствовал, как мне в бока впились чьи-то огромные когтистые лапы и страшная сила потянула меня вверх.

«Дракон» — мелькнуло у меня в голове. Слышу свой сдавленный крик. Сильный поток ветра. Чувствую, что падаю. Меня подхватывают чьи-то руки.

— Ты как, живой? — услышал я над собой голос Вэйна, и почувствовал, как меня словно окутало чем-то прохладным.

— Ничего, — прошептал я, превозмогая боль, и принялся оглядываться, в поисках Тиа. Что если, выпустив меня, дракон примется за неё?

— Не переживай, драконы ей не страшны.

Тиа стояла рядом с сидящим на земле драконом, как раз напротив его морды. Казалось, они о чем-то беззвучно беседовали.

— Они договариваются, — пояснил Вэйн, сажая меня у камня.— Дракона нельзя подчинить, но с ним можно договориться.

Я взглянул на свое тело. Рубашку, когда-то сшитую для меня Алитой, теперь покрывали большие багровые пятна. Сквозь дыры от когтей проглядывала разорванная плоть. Я даже не сразу понял, что это такое. А когда понял, у меня закружилась голова, к горлу подступила тошнота.

— Не смотри туда, — сказал Вэйн, накрывая меня плащем. Что было очень кстати, так как я чувствовал, что замерзаю и одновременно покрываюсь потом, в глазах потемнело.

— Вдыхай, — услышал я голос Вэйна, и почувствовал поднесенную к губам сигарету.

Решив, что хуже уже не будет, я молча послушался.

— Не бойся, это не то что в прошлый раз, — прибавил он.

После первой затяжки стало теплее. Меня постепенно накрывало покоем и умиротворением. Боль уходила.

— Я взял у Вэйна сигарету и продолжил ее курить. Она была полностью черного цвета, такие порой он раньше курил сам.

— Отпустило? — участливо спросил Вэйн.

Я улыбнулся, кивнул и попытался подняться.

— Не двигайся пока, — удержал меня хранитель. Если кровь вытекает наружу, я умею её останавливать, а если внутрь тела, это не всегда получается.

Я молча кивнул. «Ничего себе, — подумал я, — оказывается так можно.» От рук хранителя ко мне тянулись белые и голубые нити.

Страха за себя я не чувствовал, для Тиа с её способностями это не проблема. Я даже радовался, что побывал в когтях у дракона, — теперь у неё появится повод ко мне прикоснуться.

— Ты как, дышать не трудно? — с тревогой спросил Вэйн.

— Нет, всё нормально вроде, — пробормотал я.

— Ты, главное, говори если что.

— Да, конечно, — ответил я, не понимая, почему хранитель так обо мне беспокоится. Я сидел, прислонившись к его плечу и наблюдал как Тиа беззвучно общалась с драконом.

— Получилось, — воскликнула она и повернулась к нам Тиа подбежала к нам и положила руку мне на лоб. Больше я ничего не помнил, в воспоминаниях остались лишь блики солнечного света на скалах, да исцеляющее касание Тиа.

Проснувшись, я почувствовал, что ужасно проголодался. Взглянув на поднимающееся из-за скал солнце, я понял что уже утро следующего дня.

Дракон спал свернувшись клубком. Вэйн и Тиа сидели у костра, взглянув на меня они улыбнулись.

Боли я не чувствовал, но все же тело ощущалось как-то по другому.

Я поднялся и оглядел себя. От полученных ран не осталось и следов, даже на одежде не было пятен крови.

— Ну, ты как? — с улыбкой спросила Тиа.

— Идти смогу, — неуверенно ответил я.

— Это хорошо, — улыбнулась Тиа, —но идти нам больше не нужно, теперь мы полетим.

— Я что же это, весь день проспал? — неуверенно спросил я, было стыдно, что я снова их задерживаю.

— Да не волнуйся ты, — успокоила меня Тиа, — зато теперь у нас есть дракон. На нем мы быстро долетим, а пока поешь, — прибавила она, придвигая мне сковородку.

— Да… он, вроде и поцарапал меня совсем чуть-чуть, а я на весь день отрубился.

— Они когтями добычу убивают, — возразил Вэйн, — я боялся, ты не доживешь, пока Тиа с ним договорится. Но дракона нельзя было отпускать, напал бы снова.

— Он бы дожил, — сказала Тиа. Если бы я почувствовала, что жизнь Гудвина угасает, я бы не стала договариваться с драконом. Правда, тогда его бы пришлось убить.

— А о чем ты договаривалась с ним? — спросил я, принимаясь за еду.

— Обещала защищать его и заботиться в обмен на службу. Труднее всего было уговорить его не трогать людей. Он согласился не сразу.

Она подошла к дракону и высыпала перед ним из сумки остатки наших припасов которые он с радостью принялся поедать.

— Скоро будем на месте, — пояснила Тиа.

Потом сняла с плеч сковородку и, перевернув вверх дном, положила у камня.

— Надеюсь ты ещё многим пригодишься, — сказала она, обращаясь к сковородке, словно к живому существу.

Кима сидела притаившись у девушки за пазухой, дракона она побаивалась.

Лететь на драконе было страшно. Он был большой, куда больше чем у степняков, с чешуей, цвета червленого серебра, с большим черным гребнем вдоль спины и кожистыми крыльями.

— Не бойся, теперь он не будет причинять людям вред, разве, что по моему приказу,успокоила меня Тиа.

— А за что тут можно держаться? — с тревогой спросил я, глядя на гладкую блестящую чешую.

— Можно держаться за гребень, — пояснила Тиа, — но нельзя вцепляться в него слишком сильно, это им неприятно.

— Можешь держаться за меня, — успокоил меня Вэйн.

Вдвоем они кое-как затащили меня на спину дракона. На его покатой спине, разделённой гребнем, я чувствовал себя крайне неуютно, при мысли о том, что сейчас вся эта громадина взмоет вверх, мурашки бегали по коже.

Вэйн легко и быстро забрался к дракону на спину по другую сторону гребня и крепко взял меня под локоть, я почувствовал, что даже если сорвусь, — не упаду. Я с завистью разглядывал его руку, покрытую татуировками. "Спасал своих друзей от существ, побеждал опасных, и невиданных прежде тварей, оставался прикрывать, когда трещина удваивалась, сдерживал существ прорвавшихся за стену, и все это множество раз. А я даже на дракона залезть не могу. Наверное, он презирает меня в глубине души, и считает слабаком," — подумал я.

Тиа уверенно устроилась у дракона на холке так, будто летала на них всю жизнь.

Дракон оттолкнулся лапами от земли. Вцепившись в Вэйна я с трудом удержался и едва сдержал крик. С двух сторон раскрылись огромные серебристо-чёрные крылья, в лицо ударил поток воздуха. Дракон набирал высоту. Потом крылья его распластались по обе стороны от нас и лишь слегка подрагивали.

Я оглянулся, позади клубились облака, там была Земля дождя, холодная и сырая. Над нами ярко светило солнце, а впереди во все стороны простиралась степь.

— Земля императора! — восхищенно вздохнула Тиа. — Вэйн, я забыла — где здесь владения клана Солнца?

— Чуть левее, — ответил хранитель, — не переживай, долетим до поселений, там будет проще.

Мы летели над изредка пересекаемой дорогами степью. Под нами проплывали деревни. Крестьяне убирали урожай, и совсем не обращали внимания на пролетающего над головами дракона. Кое-где бродили козы. Лошади преимущественно рыжей и белой окраски возили снопы.

Впереди замаячило большое озеро по берегам которого росли высокие деревья с серебристо-зеленой листвой. На другом берегу располагался небольшой, утопающий в зелени городок, обнесенный стеной из белого камня. Над воротами я увидел уже знакомое изображение солнца с изогнутыми лучами.

— Флаги спущены, — озабоченно произнес Вэйн.

— А что это значит? — спросил я.

— Траур. Погиб кто-то, — пояснил хранитель.

Вскоре на горизонте показался небольшой, но очень красивый замок из белого камня со множеством маленьких изящных башенок с золочеными крышами.

— Смотрите, вот её замок! — воскликнула Тиа.

— Её?— с удивлением спросил я. Я ожидал, что старый друг Вэйна, окажется, суровым, закаленным в боях хранителем, но и представить не мог, что это женщина.

— Да, — ответил Вэйн, — ее зовут Лейта, из клана Солнца. Она приходится младшей сестрой нашему императору, — по тому с каким почтением Вэйн о ней говорил, я почувствовал, что эта женщина и впрямь весьма непростая

— Смотрите! Там! — воскликнула Тиа.

По небу плавно двигалась сияющая точка.

— Похоже, это Тень, — сказал Вэйн. — Так зовут её дракона, — пояснил он.

Точка стремительно приближалась. Вскоре я узнал всадника на серебряном драконе. «Ничего себе, так значит, это женщина!» — подумал я.

Вскоре Лейта нас заметила и из её рук вырвалось кольцо голубого пламени.

— Предлагает следовать за ней, — пояснила Тиа.

Мы подлетели к замку и опустились в красивом внутреннем дворике, с увитыми розами стенами.

Я соскользнул со спины дракона, радуясь, что можно размять затекшие ноги.

Лейта сняла шлем-полумаску. Сестра императора оказалась красивой молодой женщиной, около двадцати пяти лет на вид. Черные, с необычно ярким блеском глаза миндалевидной формы, маленький прямой нос, четко очерченные губы, смуглая кожа, подбородок с тонкой ложбинкой посередине. Иссиня черные блестящие волосы были собраны в хвост.

Увидев Вэйна она на миг замерла, в глазах её отразились радость и удивление. Он

приветствовал её знаком «да пребудет с тобой солнце», каким обмениваются хранители.

— Извини, что без предупреждения, — сказал он.

В ответ Лейта кинулась к нему и сжала в объятиях.

— Мне три раза сообщали о твоей смерти, — прошептала она.

— Я смотрю, у Семьи есть осведомители среди мятежников, — заметил Вэйн.

— У Семьи везде есть осведомители, —отозвалась Лейта, отпуская его и окидывая взглядом, словно не веря, что это действительно он.

Потом она так же обняла Тиа, и наконец, подошла ко мне.

— Это и есть, твой ученик — Гудвин? — спросила Лейта.

— Да, — ответил Вэйн, — единственный кто владеет Пределами.

— Тогда я вдвойне рада знакомству, — сказала Лейта, сжимая меня в объятиях.

От прикосновения её сильного, горячего, пахнущего благовониями тела, я смутился.

«Ничего себе, — промелькнула в голове мысль, — всегда думал, что хранителем мне стать не светит и вот, меня считают учеником Вэйна».

Отпустив меня, Лейта окинула взглядом мою одежду и лицо ее приняло озабоченное выражение.

— Вижу, путь сюда был для вас нелегким, — произнесла она,

— Да, Гудвину больше всех досталось, — подтвердила Тиа.

— Да, нет… что ты, — начал было я, смутившись еще больше.

— Теперь прошу вас быть моими гостями, — с улыбкой произнесла Лейта, гостеприимным жестом приглашая нас внутрь замка.

Перед уходом она обняла шею своего дракона, и поцеловала его в нос.

— До встречи, малышка, — прибавила Лейта.

Тиа тоже попрощалась со своим драконом.

— Почему спущены флаги? —спросил Вэйн, когда мы вошли в украшенную серебряными узорами дверь.

— У нас почти каждый день кто-то погибает, — тихо и очень отчетливо произнесла Лейта.

Нас встретили двое слуг, одетых в серое, забрали наши плащи и доспехи. Я увидел, что Лейта как и они одета в штаны и рубашку из простой ткани серого цвета.

— Отведите моих гостей в их комнаты, — распорядилась Лейта. — Через полчаса я хотела бы видеть всех вас в большом зале. Нам предстоит многое обсудить.

Пожилой слуга учтиво дал нам с Тиа знак следовать за ним. Я шел с изумлением разглядывая стены из белого и голубого мрамора, колонны, статуи, вазы, оранжереи со множеством цветущих роз. Многочисленные зеркала были затянуты серой тканью. Я подумал, что этот цвет больше всего подходит для траура.

— Хотел уточнить по поводу цветов одежды, — вежливо поинтересовался слуга.

— Конечно же, мы разделим ваш траур, — ответила Тиа.

Слуга открыл передо мной едва заметную комнату в голубой стене.

— Вот ваша комната, господин, — учтиво произнес он.

Моя комната была небольшая, овальной формы, с белым ковром на полу и голубыми стенами, украшенными искусными белыми изображениями деревьев и цветов, с круглыми окнами на север. В углу располагалась большая кровать, так же овальной формы с синим пологом. Я не сразу понял, что это такое.

Вдоль стен располагались невысокие мягкие диваны, светло-голубого цвета.

Пока я с удивлением разглядывал комнату вошел слуга и принес несколько комплектов одежды серого цвета подходящего для меня размера.

Его взгляд задержался на моей изорванной рубашке и слуга произнес.

— Уверен, молодой господин, за вашу храбрость вы скоро получите от Вэйна перстень хранителя.

От этих слов я почувствовал необыкновенную радость и не стал переубеждать слугу словами о том, что с моим даром мне хранителем стать не светит.

В голубой стене своей комнаты я заметил еще одну дверь ведущую в комнату с зеркальными стенами. Свет проникал сюда через множество крошечных окон.

В полу здесь было круглое углубление, вроде ванны. В углу стоял небольшой круглый шкафчик со множеством флаконов с благовониями из разноцветного стекла.

Водопровод и канализация в этом мире были обычным делом, но здесь меня удивило то, что из крана текла теплая вода. Мыться ей было очень приятно.

Едва я успел одеться в дверь постучали. За дверью стояла Тиа в серой одежде, источающая чудесный запах благовоний.

— Идем, Лейта нас ждет, —сказала она.

Хозяйка замка ожидала нас в красивом зале с белыми, украшенными золотом стенами, за невысоким роскошно накрытым столом.

Зеркала здесь так же были завешены серой тканью.

Искреннее радушие, с которым Лейта нас принимала, мрачно контрастировало, с печальной, траурной атмосферой, царящей в замке. Казалось, сам солнечный свет стал немного серым.

Вэйн и Лейта сидели рядом, едва касаясь друг друга. Наблюдая за ними, я подумал, что их связывает нечто большее, чем многолетняя дружба.

Глядя на множество незнакомых блюд, я с грустью подумал, что понятия не имею о правилах местного этикета. Но за столом царила настолько непринужденная атмосфера, что я вскоре об этом забыл.

Во время обеда разговор зашел о захвате мятежниками Долины Солнца.

— Этого никто не ожидал, — подчеркнуто спокойно произнесла Лейта, но голос её чуть дрогнул. — С тех пор как появились новые существа, мы все думали лишь о них. Потом, когда узнали о несчастьях, постигших Тейнуэт, отправились туда. Да, — прибавила она, чуть повернувшись к Вэйну, — я знаю, что вы несколько раз прежде просили нас о помощи, но мы не получали от вас писем.

— Кто-то их перехватывал?! — спросил я.

— Похоже, что так, — грустно заметила Лейта.

— Вы знаете, как умер мой отец? — спросила Тиа.

— Да, — голос Лейты чуть дрогнул, — он погиб, когда существа прорвались за стену… Защищал город. — она помолчала, словно раздумывая, стоит ли продолжать,

потом прибавила, — Один из хранителей, Тейнуэта, Наес, имеет особый дар, при прикосновении к мертвому телу он может определить, как погиб человек, и что с ним было перед смертью.

Я увидел, как Тиа замерла неподвижно, а Лейта продолжала.

— При прикосновении к телу Зена Бонти Наес сказал, что перед смертью он употреблял зелье. Очень много, так, что это значительно снизило и точность его атак и скорость реакции. Хранители говорили мне, что на его месте любой бы обкурился зельем. Ну, конечно, — и дочь, и брат сгорели в башне.

Но я все же попросила и Наеса и других хранителей проверить комнату Зена. Не могла поверить, что князь перед боем будет злоупотреблять зельем, что бы ни случилось.

Зелье было подброшено в камин, — в голосе Лейты прозвучала нескрываемая горечь.— Наес сразу почувствовал, сказал, что там его очень много. Хотя, когда мы вошли в комнату, все уже угли прогорели. Он даже близко к камину подходить не захотел. Мы же чувствовали лишь запах благовоний, их туда бросили в камин вместе с зельем, чтобы скрыть запах.

По щеке Тиа покатилась слеза, в глазах Вэйн появился какой-то непривычный блеск.

— Кто это сделал и зачем?! — спросил я.

— Полагаю, сообщники Саруны, — отрешенно-спокойным голосом произнес Вэйн, — она собиралась захватить Долину солнца, а мой брат был бы против.

— А потом, когда мы восстанавливали в Тейнуэте стену, существ было столько, что я даже на ваши похороны прилететь не смогла.

— А я все понять не мог, почему на наших похоронах никого нет? — заметил Вэйн.

— А вы были на своих похоронах? — улыбнулась ⁷Лейта.

— Как же можно такое пропустить?! — улыбнулась Тиа, вытирая слезы.

— Очень жалею, что меня там не было, — грустно произнесла Лейта, возможно, мы бы встретились раньше. Я понимала, что с вами произошел не несчастный случай, и планировала совершить такой же "несчастный случай" с Саруной, когда на стене будет поспокойнее, но… нам сообщили, что три наших клана заключили с ней договор, а потом стена, которую они защищали, оказалась брошенной и множество существ проникло в степь.

Мы ничем не могли помочь жителям Долины. О нападении существ, мятежники предупредили лишь своих людей, остальным кланам пришлось защищать и свои деревни и стену, — голос Лейты звучал тихо и удивительно отчетливо.— Но это не оправдывает то, что мы нарушили договор.

— Какой договор? — спросил я.

— Шестьсот лет назад, — начала свой рассказ Лейта, — когда шесть земель объединились, чтобы противостоять существам из бездны, император заключил с ними договор, что не допустит, чтобы одна земля как-либо притесняла другую, а тем более вторгалась на чужую территорию.

Я чувствовал что Лейта рассказывает это лишь для меня, Вэйн и Тиа прекрасно знали о чем речь.

— Шестьсот лет нам удавалось поддерживать мир между землями, — продолжала Лейта.— Теперь же Земля дождя захватила Долину солнца, используя три подвластных императору клана. Такого позора наша семья еще не знала! Но, все что мы сейчас можем, это защищать стену в степи. Нас осталось слишком мало. Порой это удается, а порой и нет.

Я вспомнил про стаи гигантских гусениц идущих через перевалы.

— Мятежники обещают помогать, но с условием, что мы выдадим им двух оставшихся в живых сыновей Хозяина Огня. Но, где они сейчас, никто не знает.

— А если бы знали, выдали? — спросил Вэйн.

— Что ты, нет конечно! — глаза Лейты блеснули подобно стали, — если бы мы знали, где они сейчас, то сделали бы всё, чтобы вернуть старшему Огненный скипетр и восстановить династию Хозяина Огня. Это самое меньшее, что мы можем сделать чтобы искупить свою вину. Да и мятежникам мы доверять не можем. В случае опасности они снова нас предадут.

— А что другие земли? Вы просили их о помощи? — спросил Вэйн.

— Да, но Страна гор, нам отказала. Они считают все случившееся интригой императора. Будто бы брат сам, под видом мятежа, решили уничтожить Хозяина Огня, и получить доступ к Долине.

«Ну, конечно, — подумал я, — Долина солнца, — самое безопасное место в этом мире».

Люди из Страны небес пришли на помощь, но их мало, да к тому же, хранители им самим нужны, — на их поселения то и дело нападают существа, обитающие в горах. Со Страной Лесов Саруна заключила договор и теперь они помогают Земле дождя. Ну, а хранителям Тейнуэта она запретила нам помогать. Тогда многие из них взяли отпуск и пришли к нам на помощь. Теперь у нас есть хоть какая-то возможность удержать стену.

Мне вспомнилась пожилая женщина со звездами Тейнуэта на стене.

— Лейта, — спросил я, — а как вы справились с целой стаей существ? Таких, ну, с крыльями.

Лейта задумалась.

— О твоей способности Вэйн мне уже рассказал. Напомни, где это было?

— Ну, там у хранителей были гербы с изображением Волка.

— Припоминаю, — чуть улыбнувшись ответила Лейта. — Мы с моей малышкой часто уводим их стаи подальше от стены, а потом сжигаем. Рядом со стеной опасно, можно кого-нибудь задеть.

— Одной летать опасно, — заметил Вэйн.

— Опасно, —согласилась Лейта, — Теперь буду летать с тобой, прибавила она, чуть придвинувшись к нему. — Я уже начала отчаиваться, но тут появились вы. Уверена, вместе мы точно справимся со всем этим.

— Справимся, — согласился Вэйн, — Я знаю, где сейчас находится последний, кто способен держать Огненный Скипетр.

— Я тоже, — сказала Тиа.

Глаза Лейты радостно заблестели.

— Теперь нужно найти способ вернуть ему Скипетр, — улыбнулась она.

Вэйн кивнул.

— И не забывай о способностях Гудвина, — прибавил он, — благодаря ему, у нас большое преимущество перед Саруной и мятежниками.

Все с восхищением посмотрели на меня, а я сидел смущенно опустив глаза и боялся не оправдать возложенных на меня надежд.