Последний герой (джен)

Примечания:

Частичное АУ, поскольку взято из ролевой, где долго не было Черепа. Образ Мавра авторский (https://ficbook.net/authors/2742801). Реакции нативные.

В части появляются оригинальные персонажи игроков ролевой.

Седой по движению ролевой перешел в стаю Мавра.

Ты хотел быть один, это быстро прошло,

Ты хотел быть один, но не смог быть один,

Твоя ноша легка, но немеет рука,

И ты встречаешь рассвет за игрой в дурака.

Доброе утро, последний герой!

Доброе утро тебе и таким, как ты,

Доброе утро, последний герой.

Здравствуй, последний герой!

Кино, «Последний герой»

Череп очень многое упустил. Он словно не два месяца провалялся в могильнике, а как будто вообще еще не жил в Доме. Дом существует так, словно Черепа никогда не было.

Те немногие из его верных людей, кто еще помнит о нем… Например, Харон, борются и натыкаются на бессмысленную жестокость. Харон встает, отряхивается и получает снова. Когда-нибудь они его просто убьют.

Потому что люди Мавра озверели. Правил больше нет.

Нет честных сходок стенка на стенку, когда что-то не поделили. Нет честных драк — один на один, лицом к лицу, глаза в глаза.

Череп думает о Ливень. О том, какой он ее помнит. И о том, что Череп глупо хотел верить, что Люди Мавра тоже люди. Но они — Маврийцы. Их нет, они только тень Мавра.

Череп сидит по-турецки на полу у окна, тяжело опираясь рукой на пол. Выпускает дым, и тот окружает его, облепляет плотным коконом. Череп не хочет ни с кем говорить. А они беспокоятся.

— Подожди, Харон, подожди, мне нужно подумать. Одному.

И, глядя на Харона, Череп вспоминает о Седом.

О том, как Харону, наверное, трудно без друга.

Седой на той стороне. Выбрал?

Седого Череп видел мельком не так давно. И понял то, чего не понимал — он же не хочет. Он сидит взаперти, издыхая.

Череп на самом деле тоже скучает по Седому. Теперь знает, что Седой не предавал его. Он по-прежнему верит. Просто обстоятельства сложились так, что у Седого не осталось выбора.

Череп курит уже четвертую, сжимает голову руками.

А потом собирается.

Он находит выход.

Простой и ясный как день.

Хватит играть в благородство. Хватит верить в то, что кто-то что-то поймет.

«Какой же я дурак, » — понимает Череп.

Он поднимается, улыбнуться не может, да и незачем стараться среди своих. Среди своих нужно быть собой.

Хорошо, что Хромого тут нет. Он бы понял.

Череп смотрит им в глаза и говорит, как ни в чем не бывало. И каждому из них мысленно дает обещание. Раз уж они пошли за ним и за свободой.

Они никогда не пытались убить Мавра или избить кого-то из его людей хором. Это предательство того, во что они верят. С людьми так не поступают. Но Мавр — просто монстр. Он распростёр вокруг дома свои одутловатые, фиолетово-синие щупальца. Они похожи на колбасу, перетянутую нитями.

Многоног и многорук.

Просто злой и жестокий калека, руками, глазами, ногами, которого стали его люди. И нет никакого другого объяснения. И это не кончится.

Череп знает, что это ужасно глупо. И что никто из его людей, конечно, не должен сесть за этого козла. Как и то, что, если козла не станет, маврийцы будут напугано и растерянно смотреть на тело. А люди Черепа вздохнут, наконец, спокойно.

Нас мало, и нас все меньше…

А самое страшное, что мы врозь.

Но из всех притонов из всех кошмаров

Мы возвращаемся на авось.

Череп спокоен, и никто ничего не может заподозрить. К вечеру он расходится и даже смеется. Они говорят, шутят. Череп вспоминает, как бывало раньше в Кофейнике, как они могли собираться, иногда даже вместе с людьми Мавра.

Но это грустная тема, и они быстро оставляют ее. Ребята пьют и наливают Черепу.

Он вертит в руке стакан и не пьет. Сжимает его до скрипа.

Очень-очень глупо рассчитывать убить Мавра. Но у Мавра нет девяти жизней. И нет аргумента сильнее, чем неожиданность и сталь.

Даже если получится убить Мавра — его убийца тоже умрет. Почти мгновенно. Растерянность и паника захватят Маврийцев после.

Череп не оставляет записок и ни с кем не прощается, он прячет волосы под бандану, кладет в один карман нож, в другой заточку. Одевает кастет на левую, не переворачивает перстень на правой.

Он сжимает череп, что когда-то подарил ему Седой, одновременно став другом и дав кличку.

Череп выскальзывает из комнаты очень тихо. Ни один мускул не вздрагивает, и внутри у него разливается тишина и ожидание. Как и должно быть перед прыжком. Череп дышит ровно. Глубокий вдох и еще более глубокий выдох. Черепу почти семнадцать, но ему кажется, что он увидел за последние дни больше, чем многие люди к старости. Череп ни на секунду не сомневается в своем решении.

Впервые в жизни он идет убивать.

«Люди идут на плаху,

Солнце сжигает небо.

Тот лишь не знает страха,

Кто под обстрелом не был.»

Ева Латерман. https://vk.com/public73427864

Примечания:

Дорогой Еве (https://vk.com/public73427864), которая знает и понимает так много. И которая дала так много.

В тексте использована цитата из мюзикла "Юнона и Авось", Песня моряков