Всё, что у них есть (гет)

Примечания:

Пб.

Терпим, мои дорогие, ждем и терпим...

Как говориться, любим читать, люби и писать, с вас отзывы.

* * *

Всего лишь игрушку летучей мыши и она правда выйдет за него замуж? Проще простого, для Скарамуччи сделать подобное не составит труда, за сотни прожитых лет он чему только не научился от безудержной скуки. Приступил к выполнению своей части "договора" вампир ночью, когда они достигли небольшой деревушки у реки. Оставив спящую Люмин на попечение старушки, у которой та остановилась за скромную плату нарубить дров, да по хозяйству помочь где нужно. Остались ещё в этом мире добрые люди, не все погрязли в собственном эгоизме и предательствах.

Он до самого конца не верил, что все это правда, что она не пошутила, но Люмин шутить не умела, потому все-таки надежда была. Половину ночи вампир провел в поисках материалов, вторую половину тихо устроился на крыше, превращая обычный кусок ткани в милую игрушку. Он невольно вспоминал, что делать куклы его научил тот самый друг, о котором он каждый раз с тяжестью вспоминает. Казалось бы давно забытые воспоминания прояснялись в его голове, будто бы это было вчера, от того и больнее.

Работая по ночам, игрушка была готова к утру третьего дня. Они все также оставались в той же деревушке, так как майские дожди всегда были непредсказуемы и пришлось ждать улучшений погоды.

Когда все было готово, он признал, что это было трудно в такие короткие сроки все это сделать, да еще и кольца найти. Он, конечно, мог бы и сам все сделать, но купить было быстрее. Разглядывая полученный результат Скарамучча остался доволен проделанной работой: небольшая игрушка с цветными глазами-пуговицами из мягкого материала, приятного на ощупь. Оригинал в его лице был в сто раз лучше, но и так сойдет, второго себя он точно не создаст. Теперь осталось ждать, когда проснется охотница, но почему-то именно в этот день девушка спала долго, солнце уже вышло из-за горизонта, но Люмин, крепко обнимая подушку, продолжала спать.

Желание оказаться вместо этой подушки росло у Скары в геометрической прогрессии, но увы, такое могло произойти лишь в его мечтах. В реальности он мог получить лишь по шее и быть выброшенным в окно раздраженной охотницей. Радоваться малому — путь к успеху, и вампир будет следовать ему. Может быть однажды Люмин поймет, что он не такой, как все вампиры, что он искренний в отношении к ней.

Не успела толком девушка проснуться, как вампир, стоя на одном колене протягивал...ту самую плюшевую летучую мышь, сделанную его руками. Протерев сонные глаза, Люмин аккуратно принимает игрушку и на секунду улыбается, будто покинув свой меланхоличный мир. Она и подумать не могла, что он правда сделает ей игрушку по ее глупой и необдуманной просьбе. Раз Скарамучча выполнил свою часть сделки, то и она не должна заставлять его ждать.

— Подожди немного, — говорит она, убирая игрушку в сторону. Понимая намек, Скарамучча обращается летучей мышью и отворачивается, закрывая свои глаза руками, пока Люмин переодевалась. Повезло, что комната была у них отдельная, а хозяйка дома никогда не беспокоила их.

Когда девушка была полностью готова, летающей в не себя от радости вампир обернулся в свою человеческую версию, с нетерпением ожидая, как кольцо окажется на тонком изящном пальчике охотницы.

Только если для юноши все было по-настоящему, серьезно, Люмин воспринимала происходящее больше как игру, потому что разве могут вампир и человек сыграть настоящую свадьбу? Что за абсурд, но если ему так хотелось, она выполнит, только пусть и дальше помогает ей искать брата, пусть и дальше ведет ее к цели.

Сияющий от радости вампир, улыбавшийся так широко, что длинные острые клыки было хорошо видно, достал откуда-то маленькую коробочку. Как и предполагала Люмин — с кольцами. Девушка в какой-то степени лениво протянула ему руку, позволяя надеть себе на безымянный палец золотое обручальное кольцо. Красиво.

Взяв из рук вампира второе кольцо, девушка надела его ему на палец и подняла взгляд. Разноцветные глаза сияли, будто бы эта мелочь была чем-то настолько значимым для вампира, будто бы это все происходило по-настоящему, а не в понарошку.

Но только для Люмин все это было игрой, наивный вампир, понадеявшийся уже хоть на толику взаимности со стороны Люмин, принимал все происходящее за чистую монету. Будто бы они взаправду поженились, будто теперь от этого все было обязано измениться между ними, и все же...

Разве может быть все так просто? Почему она согласилась на его предложение и так легко все приняла, будто бы так и надо, будто бы просто играет в игру? Несмотря на все свое искреннее счастье, Скарамучча чувствовал подвох в происходящем. Ничего не может быть в жизни настолько простым, ничего нельзя получить, не отдав что-то взамен.

Но он готов обманываться дальше, готов терпеть, ждать и может однажды все это ожидание даст свои плоды, однажды он посмотрит в золотые глаза и увидит в них собственные чувства.

Наивный дурак.

Скарамучча смотрит на охотницу, будто чего-то ждет, та же только рассматривает с безразличием кольцо на пальце, крутит его, отмечая, что оно оказалось ей в пору.

И все. Больше никаких эмоций, ни капли заинтересованности в партнере, в своем уже "муже". А что если...

Он подходит ближе к Люмин, заставляя ту обратить на себя внимание. Нежно касается ее лица, убирая волосы за ухо и наклоняется, совсем близко, почти касаясь ее.

И снова никакой реакции, снова лишь металлический холод золотых глаз... Невыносимо.

Он толкает ее на кровать и девушка послушно повинуется, не сопротивляется, лишь удивляется тому, что он все-таки хочет сделать с ней то, что молодожены делают в первую брачную ночь... Что же, Люмин сама согласилась, так что чему теперь бежать? Ей всё равно.

Он нависает над ней, касаясь ладонью шеи... Ведет мягко ниже, потянув за шнурок, что позволило обнажить зону декольте еще больше, наклоняется, губами касаясь молочной кожи и сразу же отстраняется, смотря на её лицо. Безразличие, холодное принятие происходящего, и ни капли, ни намека на взаимность, на тепло.

Из них на вампира Люмин походила больше: такая холодная, отрешенная, словно не живая вовсе.

Скарамучча резко встаёт и, взглянув на наблюдающую за ним Люмин со всей болью и тоской, уходит прочь.

Он зол. Невыносимо зол на себя, на Люмин, на свои чувства к ней и ее безразличие к нему. Да, они стали мужем и женой, они спали в одной кровати, делили вместе быт, но это никак не сделало их ближе.

Он долго смотрел на золотое кольцо, печально блестевшее у него на пальце и вспоминал проведенную лишь для них двоих церемонию. Люмин действительно стала его женой, что за бред? Казалось бы, Скарамучча должен был радоваться, прыгать от счастья, но он как морально, так и физически был мертвее любого другого вампира.

Произошедшее говорило лишь о том, что она его не любит. Люмин не была добра конкретно к нему, ей было абсолютно все равно на происходящее. Девушка готова выполнить любую его просьбу, как бы в благодарность за его услугу. Выйти замуж? Хорошо, пожалуйста. Если он попросит поцеловать его, она это сделает, если он захочет большего, то она и это...

В этот день ему положено быть счастливым, ведь любимая девушка стала его женой, но вампир только и мог, что ненавидеть себя, разглядывая собственное отражение в тонком золотом ободке на пальце. Он ненавидел себя за то, что обманывал сам себя, что играл в любовь и принуждал к этому Люмин, готовую в качестве благодарности за помощь на все.

Вампир путает свои сны с жестокой реальностью, где Люмин больше похожа на бесчувственную куклу, которой важна только одна единственная цель — найти своего близнеца. В её сердце Скарамучче нет места и навряд ли когда-либо найдется. Только в его мечтах все так просто и прекрасно, они оба счастливы и любят друг друга, где все взрывается разноцветными фейерверками, но увы...

Серая реальность больно ранит, и давно мертвое сердце в груди в очередной раз напоминает о себе, болит так сильно, будто он жив, будто он обычный человек страдающий от душевных терзаний. Скарамучча вспоминает взгляд цитриновых глаз и все больше злится на себя. Так глупо повелся, так глупо надеялся, что Люмин хотя бы на секунду искренне хочет быть с ним, чувствует хотя бы одну тысячную от того, что чувствует он...

Глупо было на что-то рассчитывать, глупо было верить в то, что все изменится, что в её сердце ему будет выделен маленький островочек личного счастья. Ему хочется наплевать на свою вампирскую гордость, забиться в уголочке и разрыдаться, подобно маленькому ребенку.

Ему обидно. Невыносимо сильно обидно, что его не воспринимают всерьез, что в нем видят лишь орудие для достижения цели. Почему все не может идти так, как он хочет? Почему постоянно он страдает от собственных чувств, от своих же привязанностей?

Мир явно против того, чтобы он жил обычной жизнью, каждый раз напоминая ему о том, что он вампир. Безжалостный и жестокий кровопийца, недостойный того, чтобы жить обычной жизнью...

Что же, он смирится со своей ролью орудия, лишь бы просто быть рядом. Потому что его чувства никуда не делись, он любит Люмин и, кажется, всегда будет любить только ее. Возможно, если останется вот так вот рядом с ней, она станет добрее к нему, привяжется и ответит взаимностью...

Как сладка эта ложь, внушаемая самому себе.

Скара тяжело вздохнул, смиряясь со своей участью. Во всем этом виноват лишь сам Скарамучча. Придумал того, чего не существует и продолжал верить в это, навязывая свои ненужные чувства Люмин, для которой сейчас не было ничего важнее поисков брата.

Он никогда не сможет занять место в ее сердце, как бы не пытался.

Скарамучча любит и будет любить ее, чтобы между ними не происходило.

А Люмин? Что Люмин чувствовала во всей этой ситуации? Оставшись одна, она долго смотрела в одну точку на потолке, обдумывая произошедшее.

Он действительно искренне ее любил, а она только и могла пользоваться его чувствами себе на пользу.

Тошно.

Она такая отвратительная, что от самой себя было противно. Да, Скарамучча вампир, да, Люмин ненавидит их всем своим живым сердцем, и все же... За месяцы совместного путешествия Люмин не раз убеждалась, что не все вампиры поголовно сумасшедшие твари, желавшие только крови. Среди них были исключения, которые почти ничем не отличались от людей. Тоже чувствовали, тоже смеялись и грустили, но девушка до самого конца не хотела осознавать это.

И что теперь? Она, кажется, больно ранила вампира.

Вернется ли он? Да, потому что он любит ее, а она, эгоистка, будет и дальше использовать его, так и не разобравшись в себе.

Скарамучча действительно возвращается. Такой же ехидный, такой же обычный Скара, какой был и всегда.

Жаль, что маски имеют привычку слетать.

* * *

Следующие два месяца проходят словно в тумане, Скарамучча ведет себя так, как вёл раньше, будто не было ничего в тот день, будто он не переосмыслил свое отношение к Люмин, а она... Она стала другой.

Больше разговаривала с ним, интересовалась им, старалась узнать о прошлом, о его хобби, будто бы таким способом извинялась, или же Скарамучча в очередной раз видит то, чего на самом деле нет? Для Люмин словно и не было того дня, хотя она и не отрицала, что была его женой, да так и называла себя, прокручивая кольцо на пальце. А та самая игрушка, сделанная Скарамуччей все еще была у Люмин, и та каждую ночь засыпала с ней в обнимку, пока вампир устраивался где-то рядом.

Возможность радоваться, но обманываться вампир больше не хочет. Изменения в Люмин к нему только внешние, внутри она осталась прежней — отрешенной и безразличной. Ему так казалось, на самом же деле Люмин в какой-то степени и сама для себя изменилась, поняв, что была жестока по отношению к вампиру, но...

Она продолжала пользоваться его чувствами себе во благо, принимая то, что дают. До тех пор, пока она не найдет Итэра — ей ничего не будет нужно. А потом, когда они с братом воссоединятся, охотница как следует поговорит со Скарамуччей. Она не хотела давать ложных надежд, потому ничего и не говорила, делая вид, что все в порядке, что ее ничего не волнует.

— Д-да, мы знаем такого, мы видели этого человека... — Сипло ответил вампир, которого Скарамучча держал за шею.

— Где? — Ее взглядом можно было убивать, но едва ли вампир испугался какой-то девчушки, когда рядом древний вампир.

— В Каменном лесу. Я больше не знаю, ничего не знаю, — хрипел вампир и после утвердительного кивка Скарамучча сильнее сжимает шею, и резко сворачивает ее, одним смазанным движением отрывая голову. Юноша брезгливо трясет рукой, пытаясь стряхнуть кровь, пока Люмин не передает ему платок.

В Каменном лесу? Как далеко же они забрались в поисках, скоро уже полгода будет, как она покинула город. Интересно, как там их с Итэром дом? Люмин надеялась, что его не разграбили и не сожгли ненароком, мало ли.

Вот вернутся они туда, и снова заживут так же, как было раньше. Днем будут охотиться, продавать полученные трофеи и заготавливать продовольствие на зиму, ведь в тех краях зима была суровая, холодная, не щадящая никого.

Предвкушение перед скорой встречей с Итэром не могло не радовать охотницу, она будто бы даже засияла изнутри после известия о брате. После стольких месяцев странствия, они наконец-то почти достигли своей цели, почти дошли до конца...

Заметив, как поменялась Люмин в лице, после того, как узнала о брате, Скарамучче стало грустно. Ему она так улыбалась только тогда, когда он превращался в летучую мышь, и то не точно так же мягко и нежно.

Но пока счастлива Люмин, он тоже будет счастлив. Даже если улыбка предназначена не ему.

Скарамучча просто смирился.

Примечания:

Люмин еще извиниться перед ним, я вам гарантирую....

Что-то как-то уже близко мы к концу приближаемся, я думала больше будет)