Всё, что у них есть (гет)

Примечания:

ПБ включена.

* * *

Быть счастливым в то время, когда в тени скрывается опасность — непростительный грех. Казалось бы, что времена рабства в Тейвате давно прошли, только на смену пришло кое-что хуже, и люди продолжают оставаться не более, чем скотом на убой, кормом для безжалостных кровопийц. В больших городах было куда более безопасно, нежели в деревеньках на окраинах, либо же небольших городах, скрытых глубоко в лесах. В одном из таких городков, скрытых в чаще леса, куда редко ступала нога чужаков жили молодые брат и сестра, златовласые близнецы, брошенные на произвол судьбы собственными родителями.

Сколько Люмин и Итэр себя помнили, они всегда были вместе и в их семейной идиллии на двоих никогда не было место третьему, хотя многие как-то пытались взять над ними шефство, только близнецы оставались непокорны. Они отчаянно цеплялись друг за друга, редко ходили куда-то одни. В этом страшном мире двум лучикам солнца, согревающим друг друга, было счастливо жить. Опасность в лице вампиров? Пока они вдвоем, они справятся. Всю жизнь их жалеют, говорят, что тяжело быть одним, но разве они одни? Они есть друг у друга, большего нужно и не было. Им было неинтересно узнать, кто были их родители, не интересна была и причина, почему они их оставили. Бросили и бросили, им все равно, главное, что близнец был в порядке, а другие их и не волнуют.

Возможно временами было тяжело, когда трясущиеся от страха перед вампирами люди, готовы были чуть ли не детей продавать своих ради собственного спасения, а уж до двух сироток и вовсе дела не было никому из взрослых. Каждый сам за себя, таков закон выживания в их городке, потому что сплоченно работать у жителей никогда не получилось, все тряслись лишь за собственную шкуру.

Что же было до Люмин и Итэра, в мрачности этого городка они были словно бельмо на глазу. До невозможности яркие, счастливые. Ах, как жаль, что никто их не понимал, ведь так мало нужно для чистой улыбки, так мало нужно для настоящего счастья. Зарабатывали близнецы себе на жизнь тяжелым и частично опасным трудом охотников, ведь для этой работы слишком часто приходилось покидать безопасную территорию города и заходить глубоко в лес, преследуя добычу. Встретить вампира на охоте было обычным явлением, особенно если не успели вернуться в город до заката. Люмин с Итэром видели вампиров не раз, в основном мертвыми, и лишь единожды — живым. Тогда и Люмин, и Итэр посчитали, что неважно как, даже ценой собственной жизни, но близнец будет спасён. Но к счастью, тот вампир был ослаблен, к тому же его проследовали более взрослые охотники, успевшие вогнать пару стрел в грудь кровожадному монстру.

В силу своей неутолимой доброты в какой-то момент девушка даже начала жалеть вампиров. По сути они были такими же разумными существами, как и люди, но вот способы сосуществования никто из сторон так и не додумался найти, постоянно истребляя друг друга. Жаль, но Люмин была обычным человеком, оттого более на эту тему не думала, ни к чему было забивать голову глупостями, как сказал ей брат.

Сезон сменялся сезоном, а в их маленькой семье ничего не менялось, разве что ссорится по мелочам стали часто, но долго друг на друга не злились, все сразу же решали на месте, без долгих обид.

В один из охотничьих дней, когда Люмин загоняла добычу, а Итэр ждал в засаде, случилось неожиданное. Люмин славилась своими навыками в области стрельбы и фехтования, потому никто ожидать не мог, что она так ошибётся. Тетива ее лука оборвалась в самый последний момент, хотя девушка еще с вечера проверяла свое оружие и никаких намеков на повреждение не было. В итоге добыча, в виде молодого кабана, почуяв неладное, рванул прямо на девушку. Увы, но скорость лесного зверя человеческой в подметки не годится, потому рану Люмин все-таки получила, хотя и кабан тоже из этой ситуации целым не вышел, получив довольно глубокую рану на боку вовремя вытащенным мечом из ножен. В ближайшую неделю об охоте Люмин может забыть точно, еще и упустила дичь, на которую вечером у них с Итэром были большие планы.

— Ты как? — Из кустов выбежал обеспокоенный Итэр. Светлая косичка близнеца растрепалась, и кое-где виднелись торчащие листья и сухие ветки. От такой забавной картины Люмин засмеялась, несмотря на боль в бедре, рассеченным клыком кабана.

— Рана не глубокая, ходить могу, бегать тоже, но не долго и не сильно, — девушка встала, опираясь о ствол дерева, как бы показывая, что помощь ей не нужна.

— Не похоже на тебя, — Итэр нахмурился и, недолго думая, повернулся к сестре спиной, чуть присев. — Забирайся, не тревожь ногу, иначе будет заживать долго.

Изначально Люмин хотела возмутиться, мол, она не маленькая и сама дойдет, а потом подумала, что все-таки куда интереснее, когда несут на спине. Засмеявшись, девушка забралась на спину близнеца, обнимая его за шею.

— Вперед, мой верный конь, но-о, — засмеялась она, а Итэр фыркнул, сказав что-то про то, что он сейчас ее сбросит в канаву неподалеку. Люмин засмеялась еще громче, обнимая своего заботливого брата крепче.

Несмотря на то, что в этот раз они довольно далеко от города охотились, но к закату прийти успели. Большинство жителей уже даже не было видно на улице, они прятались в домах, закрывая окна и и двери на тяжелые засовы. Особо смышленые рисовали неведомые знаки, которые, по их мнению, отгоняли вампиров. Да, Люмин понимала это беспокойство, все же в последнее время вампиры стали смелее, страшнее и голоднее. За одну только ночь в городе пропало трое жителей, тела которых так и не нашли. Конечно сваливать все на одних вампиров было неправильно, люди иногда были гораздо более жестокими, но увы, человечеству проще поверить и сбросить все грехи кровососущим тварям, чем подумать головой.

Так как городского лекаря беспокоить было уже поздно, Люмин самостоятельно перевязала не такую уж и глубокую рану. Подумаешь, всего лишь кожицу содрал, оттуда и столько крови. Это все Итэр был виноват, навел паники вокруг несчастной царапины, а Люмин и сама этой панике поддалась, надумав себе невесть что. И все же, на охоту следующим днем ей идти строго запретили, да и оружия теперь у девушки не было, лук так и не починили, не до него было.

— Вернись до заката, хорошо? — Люмин, прихрамывая, вышла на порог их с Итэром небольшого дома. Почему-то этим ранним утром сердце девушки было не на месте от беспокойства, ей не хотелось отпускать брата одного. — Может останешься? Или лучше я пойду с тобой, одному сейчас даже днем идти небезопасно.

— Да что со мной может произойти, я не буду заходить далеко, поймаю пару кроликов, и вернусь, делов то, — в своей манере закатил глаза Итэр не разделяя беспокойство сестры. Он уже не маленький и в заботе не нуждается, однако вслух эти слова не произносит, держит в себе. — Иди отдыхай, еще рано. И только попробуй тренироваться без меня. Узнаю — получишь, — Итэр явно хотел выглядеть строгим, но вышло наоборот.

Люмин громко засмеялась, но беспокойство так и не покидало ее. С тяжестью на сердце она проводила брата на утреннюю охоту, а сама вернулась в дом, но глаз сомкнуть так и не смогла.

И не зря.

Итэр не вернулся.

* * *

Когда солнце склонилось к закату, а брата и след простыл, Люмин начала паниковать. Они никогда не задерживались на охоте так долго, особенно если выходили за обычными кроликами. А уж по-одному они и вовсе не ходили. Права была Люмин, не стоило отпускать его одного в это опасное время.

Итэра все не было, даже когда солнце скрылось за горизонтом, Люмин продолжала ждать на краю городка, держа в одной руке фонарь, а во второй свой верный меч, готовясь к битве, если нужно будет. Желание пойти в лес этой ночью росло с каждой пройденной минутой. Лишь одно не останавливало — она может погибнуть и тогда, вернувшийся Итэр расстроится.

Этой ночью Люмин не спала, упрямо стояла на краю городка, откуда ушел Итэр, и куда должен был вернуться. Ее сердце пропускало удар каждый раз, когда из глубин леса доносились странные звуки, а по телу каждый раз пробегал холодок. Опасно, очень опасно, но она будет ждать до последнего, пока не увидит своего брата, ведь он жив.

Он точно жив и ее никто в этом не переубедит! Может он и наткнулся на вампиров, но с ловкостью и силой Итэра ему не составило бы труда с ними справиться, уж с мечом близнец обращался умело.

Когда рассвет окрасил небо, сталкиваясь с ночной темнотой, Люмин совсем отчаялась. Всю ночь она ждала брата, всю ночь боролась с собой и собственным страхом, чтобы не идти в лес вслед за Итэром. Когда солнце взошло еще выше, тогда светловолосая сорвалась обратно в город, просить о помощи в поисках других людей, соседей или тех, с кем близнецы были в хороших отношениях.

Но никто не согласился, все смотрели на нее словно на сумасшедшую после того, как Люмин озвучивала свою просьбу. Отказ за отказом, и отчаяние блондинки росло все сильнее.

Никто не хотел ей помочь, они лишь косо смотрели на нее, шептались за ее спиной, жалели, говоря, что ее брат давно умер от рук кровопийц.

И Люмин начинала верить в чужие слова, потому что Итэр так и не вернулся.

Получив последний отказ, Люмин, собрав все оставшиеся в себе силы, отправилась в лес одна. Она знала примерный путь, по которому хотел пойти брат.

Но следов Итэра не было. Ни сломанных веток, ни пятен крови, ни стрел близнеца Люмин не увидела. Она долго плутала по округе, заглядывала чуть ли не под каждый куст, но все тщетно...

Итэра не было, как и его следов.

Когда солнце начало близиться к горизонту, девушка вернулась в город. Прохожие странно поглядывали на нее, показывали пальцем, шептались... Свет внутри нее будто погас, она перестала походить на ту себя, какой она была ещё пару дней назад. Под глазами темные мешки, глаза безжизненные, кожа бледная, сухая. Хромая на одну ногу, боли в которой она не чувствовала, а точнее просто не обращала на нее внимание, Люмин вернулась домой.

Сейчас она зайдет, увидит ворчащего брата, который обеспокоенно на нее посмотрит, а потом отчитает за то, что возвращается так поздно.

Она входит.

Дома совсем темно и пусто, а свеча, стоявшая на столе, давно потухла. Люмин падает на колени позволяя себе разрыдаться. Она кричит громко, больше не прячет свои эмоции, больше не сдерживает все внутри себя.

Итэр жив, он должен быть жив, он не мог так просто умереть. Кто угодно, но точно не Итэр. Не ее осторожный смышлёный братец, который десять раз подумает, прежде чем что-то сделать. Он не мог так просто попасть в руки к вампирам, не мог бросить ее одну, он ведь обещал быть всегда вместе...

— Ты предатель, предатель...

Девушка долго не могла успокоиться, продолжала реветь, кричать, будто бы это могло помочь ей вернуть брата. К середине ночи сил у нее совсем не осталось, она так и уснула сидя на полу, спиной прижавшись к двери.

На следующий день она снова до самого заката бродила по лесу, и последующие дни тоже. Искала любой след, проверяла каждый закуток, но все было тщетно. Домой Люмин возвращалась уставшей, измученной как морально, так и физически, постоянно ловила на себе чужие взгляды: сочувствующие, насмешливые, осуждающие... Но ей не было дела до других жителей, в их с братом мирке всегда были только они вдвоем, другим места не было.

А теперь осталась лишь она одна.

Следующим днем Люмин в лес не пошла, она готовилась к вылазке ночью. Раз дневные поиски не давали результатов, то, возможно, ночные что-то дадут. Да и ночью куда проще поймать вампира, чем днем...

Вампиры.

Люмин всем сердцем и душой ненавидит их, она убьет каждого, кто встанет на ее пути, каждый вампир падет от ее рук, от ее меча и стрел. Эти твари были недостойны жизни, а ведь раньше она их жалела, она искала им оправдания, она сочувствовала им, а что в итоге? Что в итоге получила?!

Ей давно говорили прекратить быть такой мягкой, но Люмин виднее, Люмин умнее, она делала все по-своему, никого не слушала и не слышала. А теперь?

А теперь она собирается выйти на ночную охоту, только добыча теперь не дикие звери, а мерзкие твари, забравшие ее брата. Да, именно забравшие, потому что Люмин чувствовала, что он жив. Ранен, в плену, но точно жив, осталось узнать только где, а для этого ей и нужен кто-то из представителей ночных тварей в качестве заложника.

В глазах жителей после изъявления желания выйти ночью в лес Люмин окончательно стала сумасшедшей. Да и все равно, если она не найдет Итэра, то возвращаться в свой дом не станет, это просто потеряет смысл.

Девушка повесила на пояс ножны с мечом, плотнее закрепила одежду, а затем поверх надела колчан с отремонтированным луком.

— Итэр... Обязательно дождись меня.

Заперев дом и взяв фонарь, Люмин выдвинулась в сторону леса. Ей было страшно, она боялась умереть, боялась, что эта ночь окажется для нее последней, но все равно упрямо шла вперед. Тяжело, сердце стучит быстро и громко, почти оглушая. Она могла умереть, могла стать едой для бродячих вокруг вампиров, но все равно шла четко вперед, следуя своей призрачной цели найти брата.

И она найдет. Точно найдет любыми способами, добьется своего, чего бы ей это не стоило. А если на нее нападут, то...

Умрут.

Ярость, гнев, злость, грусть, отчаяние — все это бушевало внутри нее, все это придавало ей сил идти дальше, игнорировать страх.

По спине пробежался холодок и Люмин моментально обернулась, махнув мечом. Подкравшийся к ней вампир отскочил, хватаясь за раненную руку...

— Ах, теперь добыча сама приходит к нам в руки? Как интересно, — искушающе сладкий голос звучал в ночной тишине отчетливо.

Первое, что почувствовала Люмин при виде вампира был отнюдь не страх. Это была ненависть. Всепожирающая ненависть, жажда убийства.

Убить. Она обязана убить, должна убить эту тварь перед ней. Они не заслужили жить, не заслужили быть частью этого мира.

Они заслуживают смерти. Жестокой смерти, адской боли, они не заслужили быть на равных с людьми, они ничтожные твари, не способные удержать свои инстинкты в узде.

Люмин двигалась быстро, она вкладывала в удары все свои силы, била со всей яростью, ненавистью, тесня вампира заставляя его отступать.

Он умрет. Обязательно умрет от ее рук, она обещает.

Пелена ненависти застилала ясный взор Люмин. Сильнее, быстрее, жестче... Златоглазая опомнилась лишь тогда, когда ее меч четко отсек голову вампиру и та упала у ее ног.

Вот, он мёртв, но и она внутри тоже мертва, ей недостаточно было одного этого убийства. Она убьет их всех, абсолютно всех.

Когда из кустов неподалеку слышится шорох, Люмин моментально достает лук и натягивает тетиву, направляя кончик стрелы в сторону кустов.

— Выходи! — Кричит она и голос ее предательски дрогнул.

Шорох усилился, и пары секунд спустя оттуда появился вампир. Невысокий, с разными глазами, смотрящими на нее так по человечески, так искренне, с непонятными для нее эмоциями. Короткие темно-синие волосы чуть взъерошены, белая рубашка помята, тонкие бледные губы приоткрыты будто в удивлении.

Она крепче держит лук, сильнее натягивает тетиву, целясь вампиру в грудь. Только вот вампир стоял неподвижно

Она выстрелила, не мешкая.

Примечания:

Что же, вот и первая глава. Сама от себя такого не ожидала, еще и так быстро...

Тг: https://t.me/hilichurls_write

Eva Dudu: Что происходит? Я просто рисовала СкараЛюми челлендж, а теперь соучаствую в фанфике с одним из любимых авторов по этому пейрингу! Аааа!!!

Тг:https://t.me/fishteal

Примечания:

Пб включена.

Приятного прочтения)

* * *

В эту ночь луна была полной, ее не закрывали облака, небо было поразительно чистым. На темном небесном полотне рассыпались тысячи звезд, сияя ярче обычного. Ночь была тихой, ни ветерка, ни пения ночных птиц, лишь изредка слышались шаги в дали, хруст веток под тяжестью животных, но все моментально затихло. В моменты охоты в лесу всегда становится тихо, и страх всего живого расплывается в округе, дурманит разум и просит поддаться этому искушению.

Скарамучча поднимает голову, смотря на отвратительно чистое небо и излишне яркий лунный свет, попадающий на то место, где он стоял, прислонившись спиной к какой-то небольшой скале. Раздался истошный крик, голос принадлежал явно человеку.

Как глупо выходить так поздно в лес, зная, что в округе вампиры в очередной раз устроили свои игрища, желая насладиться охотой на полную. По мнению большинства, человеческий страх предает крови более насыщенный вкус, быстрее восполняет энергию. Только Скарамучча считает, что любая другая человеческая эмоция тоже ничем не хуже, а некоторые и вовсе многим лучше липкого страха. Этим вампир и отличается от всей остальной ненавистной ему вампирской братии. В отличие от других он умеет держать себя в руках, не поддается так просто собственным инстинктам, потому и не понимает других вампиров, в какой-то степени даже ненавидит их, как и людей, в принципе.

Себя он тоже ненавидит. Сколько сотен лет он существует в этом мире, сколько сотен лет влачит свое жалкое существование в теле "бездушного кровопийцы". Он мало что помнил из тех далеких времен, а если и помнил — то воспоминания эти были болезненны, неприятны. Всегда ли был он вампиром, или его таковым сделали — остается загадкой далекого прошлого. В любом случае от себе подобных его отличало наличие самоконтроля, все-таки годы берут своё, за всю свою жизнь он обуздал свои инстинкты, не сходил с ума от малейшего запаха крови и знал меру, чтобы не убить, если вдруг решит подкрепиться.

Скарамучча всю жизнь сам по себе, он как-то пытался скрасить свое одиночество дружбой с одним ребенком, только вот он был человеком. Однако человеческая жизнь непростительно коротка, а боль от потери потом еще долго оставалась в груди, хотя сердце у него и было мертво... С тех пор он всегда один в своем бесконечном странствии по миру.

Когда из леса неподалёку послышались чересчур громкие для других вампиров шаги, Скарамучча заинтересованно подался вперед, хотя явно и четко ощущал присутствие другого вампира неподалеку. Сейчас умрет еще один человек, ничуть не жаль, глупые людишки сами напрашиваются в руки к вампирам, будто предлагая себя в жертву, когда выходят ночью в такую глушь.

И все же Скарамучча едва успел дойти до места, чтобы в итоге быть обнаруженным. Не вампиром, решившим полакомиться человеческой кровью, а человеком, посмевшим ему указывать. Раздраженный этим он зачем-то правда вышел, ведомый неизвестными силами, а затем увидел ее...

Светлые волосы сияли в свете полной луны, блестели не хуже драгоценного металла на солнечном свете. Золотые глаза пылали яростью, ненавистью, а на самом дне золотых омутов плескался страх, так не вязавшийся с образом молодой воительницы.

Странное чувство осело в груди, стало так тяжело, так необычно. Он никогда не испытывал что-то подобное за все века своего существования, потому даже сказать не мог, что это за странное чувство настигло его. Возможно стоял бы он еще так же неподвижно неизвестно сколько времени, если бы не стрела, выпущенная в его сторону неизвестной охотницей, с ненавистью и отчаянием смотревшей на него.

Вампиров люди ненавидят, и почему-то только в этот момент ему стало невыносимо от этой правды, именно от ненависти этой неизвестной девушки было в некой мере даже больно.

Неизвестное отягощающее чувство в груди выбило его из колеи, затуманило разум, заставило потерять бдительность в такой опасный момент.

Вампир громко выругался, едва успев вовремя среагировать и не словить грудью стрелу, выпущенную незнакомкой. Чисто интуитивно он моментально обратился летучей мышью, зависая в воздухе. Стрела благополучно пролетела мимо, попав в широкий ствол дерева. Еще бы чуть-чуть — и в его груди зияла бы дыра.

Своим промахом с такого маленького расстояния девушка была явно недовольна, однако повторно стрелять не стала, замерев точно так же, как вампир пару мгновений назад. Что же, Люмин слышала, что вампиры умеют превращаться в летучих мышей, но никогда этого не видела в реальной жизни, а теперь увидев...

Девушка должна признать, что несмотря на всю щекотливость ситуации, была очарована представшей перед ней летучей мышью, часто хлопающей своими широкими крыльями. Если несколько минут назад она смотрела на вампира со всей своей ненавистью, то сейчас это чувство сменилось неожиданным умилением. Когда дело доходило до маленьких зверушек, то Люмин можно было считать потерянной для этого мира, потому что разве можно было устоять перед такой прелестью?

Во взгляде разноцветных глаз, сохранивших свой цвет даже в этом облике, читалась детская обида, не затаенный интерес и опаска. Поднять свой лук против такого Люмин не могла, даже понимая, что это всего лишь обращенный вампир. Все-таки не быть ей настоящей охотницей на вампиров, недостает ей ненависти для убийства тех, кого раньше жалела и считала похожими на людей... Хотя, возможно, это временное помутнение, она просто сильно испугалась, еще не пришла в себя от недавнего убийства другого вампира, чей труп лежал неподалеку.

Люмин опустила лук и помотала головой, пытаясь образумить себя, но все попытки вернуться в то состояние, в котором она пребывала до встречи этого странного разноглазого вампира, были тщетны. Будто по щелчку пальцев негативные эмоции исчезли.

Не понимая, что именно с ней происходит и причастен ли к этому вампир, Люмин развернулась и пошла прочь. Что за глупость сейчас произошла? Почему она не убила того вампира? Ей определенно нужно найти другого и допросить его, пока она более-менее вменяемая.

И все же Люмин корила себя за то, что так смело повернулась к вампиру спиной, будто от того, что он не тронул ее сразу, превратившись в милую летучую мышь, он стал менее опасен. Она спешила удалиться как можно дальше, желая скорее покинуть место происшествия, вот только хлопанье крыльев позади напрягало, а потом все затихло. Девушка даже обернулась в какой-то момент убедиться, не нападет ли он на нее, но вздрогнула, когда перед ней вновь оказался вампир в своем человеческом обличье, и в очередной раз повернулась к нему спиной спеша уйти как можно дальше, жаль вампир этого не понимал.

Он летел в паре метров от нее, скрестив руки на груди. Некоторое время шли молча, пока неожиданно совсем рядом не раздалось:

— Кто ты такая? — Он нагнал Люмин, заглядывая в ее глаза, склонив голову на бок. Светловолосая не отвечала, продолжала игнорировать своего неожиданного спутника. — И что ты делаешь в этом лесу одна? Это опасно.

Ответа в очередной раз не последовало, однако вампир, очарованный своей человеческой спутницей сдаваться не собирался. Впервые ему кто-то интересен за сотни лет и он не собирается оставлять в покое этого человека, сумевшего тронуть струны его души.

— Почему ты напала на меня? — Он нахмурился, продолжая лететь рядом. — Разве я сделал тебе что-то, за что ты могла на меня напасть?

Вопрос был глупым, по сути обязанность каждого человека брать в руки оружие, если рядом оказался вампир. Еще желательно нужно было его убить, чего златоглазая к его собственному удивлению не сделала. Уместнее было задать вопрос, почему она его не убила.

На свои вопросы он так и не получил ответа, но разве он может так быстро сдаться?

— Какова твоя цель? И где ты живешь? В городе неподалеку? Почему не тронула меня? Ты точно человек? Ты странная, знаешь? Почему не отвечаешь на мои вопросы? Это не вежливо. А как тебя зовут? Сколько тебе лет? Точно не больше двадцати, ты выглядишь маленькой.

У Люмин сложилось впечатление, будто этого вампира сотню лет держали где-то в клетке и не разрешали разговаривать, потому что от количества заданных вопросов у нее начинала болеть голова.

Резко остановившись, девушка развернулась на пятках, бросив тяжелый угрожающий взгляд в сторону вампира. Не то ли от неожиданности, не то ли действительно из-за испуга, но вампир превратился обратно в летучую мышь.

Наконец-то тишина и спокойствие, однако теперь Люмин раздражалась от хлопанья крыльев. Невыносимо.

К великому сожалению охотницы, вампир оставлять в покое ее не хотел, продолжая назойливо вертеться перед глазами в образе летучей мыши. Ладно хоть молчал, уже хорошо, иначе его болтовни она бы точно не выдержала. Неизвестно что повлияло, но в эту ночь вампиров Люмин больше не встретила. Скорее всего из-за присутствия рядом с ней другого вампира остальные разбежались, мало ли, эта назойливая разноглазая мышь распугала всех в округе одним своим присутствием. Все-таки о вампирах людям было известно слишком мало, а верить догадкам и неподтвержденным теориям было себе дороже.

Возвращаться домой Люмин не будет, так как в том городе теперь ей нет смысла находиться, ведь брата рядом не было. Вся ее привычная жизнь оборвалась буквально за один день и к этому она все никак не могла привыкнуть, думая, что все это только страшный сон и сейчас она проснется. Но увы, реальность оставалась реальностью, как бы от нее не отгораживаться.

Почти всю ночь Люмин брела в неизвестном направлении, пытаясь выловить хотя бы одного вампира для допроса. Правда попадался всегда только один, да и он не покидал её, следуя за ней с самой их первой встречи несколько часов назад. Она чувствовала на себе его изучающий взгляд, часто поворачивалась, опасаясь, не сделает ли он ей что-нибудь, но он просто летел позади, продолжая оставаться в образе летучей мыши.

Когда время близилось к утру, Люмин все-таки решила остановиться отдохнуть, почувствовав неимоверную слабость во всем теле. Ночь казалась бесконечно длинной и за все это время она никого не поймала, и ничего не узнала, лишь проблем в виде назойливого вампира нахваталась. Старая хижина, оставленная ее хозяином уже несколько десятков лет пришлась как раз кстати. Может крыша и была вся в дырах, а внутри было довольно прохладно, Люмин на это внимание не обратила. Главное недолго поспать, а потом вновь отправиться на поиски.

— Сгинь уже, — она закатила глаза, когда увидела разноглазую летучую мышь неподалеку. Увы, чуда не случилось, мышь продолжала висеть в воздухе недалеко от нее просверливая девушку немигающим взглядом. И что вот ему от нее нужно?!

Раз он не желает покидать ее, значит Люмин просто будет игнорировать его присутствие. Войдя в хижину, Люмин заперла старую дверь на засов и удобнее разместилась в углу небольшой старой комнаты, где все было укрыто пылью и пропахло сыростью. Возможно было глупо вот так вот оставаться одной в лесу, где бродят в поисках жертв вампиры, но думать об этом у Люмин не осталось сил: ни моральных, ни физических.

Вот только уснуть девушка так и не смогла, услышав тихий скрежет на крыше. Она даже не удивилась, когда через дыру в потолке просочилась маленькая черная тень, сверкая цветными глазами: один как самый настоящий рубин, яркий кроваво-красный, а второй бледный сине-фиолетового цвета. Да так он и остался висеть на потолке, пристально наблюдая за ней.

Уснула она быстро, сказались переживания, долгий путь и сама ночная охота на вампиров, на которую она потратила больше всего энергии. Вот выспится и с новыми силами пойдет искать брата, а главное — обязательно его найдет, ведь он точно был жив!

Когда дыхание девушки стало более-менее ровным, Скарамучча тихо спустился с крыши, присаживаясь перед незнакомкой на корточки уже в человеческом обличье. Длинные ресницы чуть подрагивали, и даже во сне она была напряжена, держа одну руку на своем мече.

Красивая человеческая девушка. Даже слишком красивая, раз смогла привлечь внимание самого Скарамуччи. Он совсем ее не знает, и все же быть рядом с ней ему было так же необходимо, как людям дышать.

Ее спящий вид успокаивал.

* * *

Когда Люмин проснулась, первым делом коснулась своей шеи. Ран не было, а вампир все так же висел под потолком в образе летучей мыши. Внимательный взгляд его глаз вызывал мурашки по телу девушки и ей поскорее хотелось от него скрыться. Встав и размяв затекшие во время сна конечности, Люмин поспешила выйти на улицу.

Погода стояла пасмурная, мрачная, под стать этому времени года. Сильнее укутавшись в свой черный плащ, она двинулась в путь, невольно прислушиваясь к тихому хлопанью крыльев позади себя. Раз не хочет оставлять ее, пусть летит себе на здоровье, все равно не особо мешает, лишь иногда напрягает, когда пристально смотрит на нее.

За все время дороги вампир практически не беспокоил ее, но Люмин периодически отвлекалась на него, ничуть не отстающего от нее. Может, он ждет, пока Люмин устанет, вымотается, а потом просто сожрёт ее без остатка? Звучало правдоподобно, потому что другой причины ее преследования она не видела. Не влюбился же он в неё в конце то концов, об этом даже думать было абсурдно и глупо.

Лишь единожды он потревожил ее, ненадолго обратившись в человеческий облик, чтобы лишь сказать:

— Меня зовут Скарамучча.

После этих слов он моментально вернулся в облик летучей мыши, опасливо поглядывая на клинок, за который держалась Люмин.

Ожидаемо Люмин свое имя в ответ не назвала, лишь презрительно фыркнула и пошла дальше. Жаль, но опечаленный взгляд летучей мыши она так и не увидела.

Примечания:

Вот осталась позади еще одна глава, как вам?

Eva Dudu: Мне просто очень нравится такой вампирский Скара хд

Примечания:

Пб включена

* * *

Если что-то одно и то же происходит изо дня в день, то к этому можно достаточно быстро привыкнуть. Что же, к присутствию вампира, сопровождающего Люмин с той самой ночи она, можно сказать, привыкла. Даже больше не шугалась, когда видела его тень неподалеку, либо же он нарочно подкрадывался к ней совсем тихо, будто изучая. Вот уже полторы недели, можно сказать в напарниках у юной охотницы находился вампир, молчаливо сопровождающий ее всю дорогу.

Что же, из-за этого конкретного вампира, назвавшегося Скарамуччей, Люмин готова была поменять мнение о всей кровавой братии, потому что все те сказки об страшных и ужасных вампирах, жестоко убивающих людей и выпивающих у них кровь сразу же, как только встретят — оказались ложью. Возможно Люмин повезло встретить адекватного представителя этой расы, либо же наоборот — он был неадекватным и вёл себя совсем не по канонам кодекса монстров, которых так боятся простые смертные. На этот счет у блондинки были еще парочку предположений одно из которых было самым логичным — Скарамучча просто ждет подходящего момента, чтобы выпить ее кровь. Правда насколько бы логичным это не звучало, но подходящих моментов было уже предостаточно, а ими так и не воспользовались...

Бдительность Люмин не теряла, но присутствие юноши напрягало. Особенно если он был в облике летучей мыши, девушка иной раз взгляд не могла отвести мечтая взять эту маленькую прелесть на руки и прижать крепко-крепко к груди. Он больше в этом облике походил на игрушку, чем на живую мышь.

Один раз они минут двадцать молча смотрели друг другу в глаза, не шевелясь и даже, кажется, не моргая. Зато она наконец как следует смогла рассмотреть его цвет глаз, они правда были разного цвета, что казалось девушке очень необычным. Один глаз напоминал ей кровь, второй же один редкий драгоценный камень танзанит, передающий весь необычный оттенок одного из глаза юноши. Разве у всех вампиров глаза не всегда красные? Вот и еще одно отличие Скарамуччи от других ему подобных.

В один из дней Люмин все-таки не выдержала, резко остановилась, поворачиваясь к парящему в метре от нее вампиру, теперь уже в нормальном своем облике и довольно раздраженно спросила:

— Зачем ты за мной таскаешься?

— Просто потому что так хочу, — последовал незамедлительный ответ, и на этом их первый вроде как диалог закончился. Жаль, Скаре понравился ее голос, он хотел бы услышать еще, но увы, игнорировать охотница умела виртуозно. Он ведь до сих пор даже не узнал ее имени.

Ах, как все это было странно для Скарамуччи. Столько сотен лет один, а тут вдруг завел себе компанию в виде человека, который и на контакт идти особо не хотел. Однако он упрямый, привык добиваться своего, пускай порой и очень странными методами. Насколько вампир слышал о людях за всю свою долгую, тех довольно легко контролировать с помощью страха, однако на светловолосой незнакомке такого проворачивать ему не особо хотелось. Во-первых, это могло испортить хорошее впечатление о нем, во-вторых его могли убить за подобные выходки. Хотя Скарамучча не был уверен, что эта человеческая девушка сможет лишить его жизни, недостаточно в ней ненависти для настоящего охотника.

И все же с каждым днем что-то менялось в их непростом "сотрудничестве", особенно изменения были заметны, когда Скарамучча неожиданно помог Люмин поймать другого вампира, чтобы та потом его допросила. Зато благодаря этому он теперь хотя бы знал цель путешествия охотницы — она искала брата, в пропаже которого были виноваты вампиры, но это не точно.

— Спасибо, — вытирая меч от все еще свежей крови убитого в ходе допроса вампира, сказала девушка. Надо ли было говорить, как возликовал юноша, когда она с ним первая заговорила.

— Спасибо в карман не положишь. Хочу награду, — он в привычном жесте скрестил руки на груди, смотря на блондинку сверху вниз. Взгляд ее прекрасных золотых глаз готов был прожечь в нем дыру.

— Крови не дам, — строго сказала она, отзеркалив его жест, скрестил руки на груди.

— И не надо. Просто скажи свое имя, — все так же невозмутимо продолжил он.

— Еще чего, — она вздернула носик, повернув голову в сторону, а потом подумала и все-таки ответила. — Люмин, — девушка тяжело вздохнула и с недоумением уставилась на воодушевленного вампира. Может зря она это сделала? Чего он такой радостный от простого представления.

— На древнем языке твое имя означает «свет», — он приблизился еще ближе, заметив, что девушка продолжала неподвижно стоять, не отводя взгляда. Она хотела казаться невозмутимой, хотела показать, что не боится, только рука, невольно сжимающая рукоять меча на поясе говорила об обратном. — И тебе оно очень подходит, — Скарамучча подлетел совсем близко, коснувшись длинной пряди светлых волос.

То с каким возмущением она посмотрела на Скарамуччу позабавило его, и он, рассмеявшись, моментально превратился в летучую мышь, выбивая девушку из колеи еще больше. Он заметил, что в облике мыши нравился Люмин куда больше, чем вампиром.

Громко хмыкнув, девушка развернулась и зашагала глубже в лес.

На этой ноте закончился их второй диалог, длиннее чем предыдущий, и даже весьма продуктивный. По крайнем мере для Скарамуччи это было именно так.

Он понимал, что пока что это максимум, что может произойти между ними, он все-таки вампир, вампиров все люди ненавидят, а Люмин в особенности, ведь они что-то сделали с ее братом, из-за чего девушка и бродит совсем одна в таких опасных местах. Хотя не совсем одна, Скарамучча теперь стал постоянным ее компаньоном, пусть и решение было односторонним.

Дни сменялись днями, а Люмин продолжала свои безрезультатные поиски. Сколько вампиров она уже перебила, сколько дорог обошла, но едва ли ей это что-то дало. Ее моральное состояние было отвратительным, она была на грани с отчаянием. Ей хотелось плакать от безысходности, от неимения никакой информации и результатов.

Видеть Люмин такой для Скарамуччи было тяжело, в груди давило так, будто он здесь страдает, а не охотница. Что еще хуже было, так это то, что он ничего не мог с этим поделать, никак не мог исправить ситуацию, помочь девушке, ведь все еще совсем не знал ее. Любая попытка заговорить чаще заканчивалась провалом, Люмин не желала как-то взаимодействовать с ним, но и убивать вроде как не собиралась.

Вампир чувствовал себя бесполезным...

— Не плачь, — вздохнув, сказал он. Вот и вся поддержка, на большее он не был способен.

— Кто тут плачет?! — яростно ответила Люмин, сверкнув золотыми глазами в сторону вампира. В такие моменты она нравилась Скарамучче больше всего: такая живая, яркая...

— Значит показалось, — он неопределенно пожал плечами, присев на корточки в паре метров от нее. Вампир на многое готов, лишь бы она и дальше позволяла быть рядом с ней. — Зачем ты хочешь его найти? — Задал он неожиданный вопрос не совсем понимая такое рвение девушки вернуть своего брата.

— Ты всё равно не поймешь меня, — Люмин немного успокоилась, глубоко вздохнув. — Вы жестокие и эгоистичные, вам плевать на других, у вас нет тех чувств, какие есть у людей, вы не знакомы с той привязанностью, что есть у нас. Итэр...он единственный человек в этом мире, которым я дорожу, которого я хочу защитить, но...но не смогла этого сделать.

Скарамучча внимал каждому ее слову, удивляясь, что она вообще продолжила с ним разговаривать. Обычно такие длинные предложения от Люмин он слышал только во время допроса пойманных вампиров, а тут она вдруг начала чуть ли не изливать свою душу... Люди и правда странные существа, понять которых дано не каждому, еще не факт, что они сами себя понимают.

Да, Скара правда не понимал, что значит быть привязанным к кому-то, он по сути почти всегда был один и едва ли хотел с кем-то связываться после неудачного опыта.

— Вы, люди, излишне драматизируете и слишком много уделяется внимания своим бесполезным чувствам. Это делает вас слабыми и уязвимыми, — высказался он, незамедлительно получив отклик от блондинки. Та зло сверкнула на него золотыми очами. Будоражит.

— Уж лучше быть слабыми, чем бесчувственным куском скалы не способным на что-то, кроме убийства и утоления собственного голода, — злилась охотница, не сводя глаз с юноши. — Хотя говорить об этом такому как ты — бесполезно.

Этот диалог медленно заходил в тупик, и пусть Люмин теперь не выглядела такой подавленной, как пару минут назад, но ощутить всю ее злость на себе Скарамучча не очень хотел. Потому было принято незамедлительное решение превратиться в полюбившееся охотнице существо — летучую мышь.

Это было верным решением, потому что подготовленная девушкой тирада на тему чувств так и осталась неозвученной. Чертов вампир в очередной раз выбил ее из колеи. Ну он у нее еще попляшет...

* * *

Незаметно пролетел месяц. Люмин, в компании своего спутника-вампира все-таки нашла крохотные зацепки о брате, которые привели ее вовсе в другую страну. Но на этом все, дальше ей придется заново искать что-то о своем брате. Остановившись в небольшом городке на окраине леса, Люмин буквально мечтала о теплой мягкой кровати и крепком сне на пару дней точно. Утомительно так долго путешествовать без должной подготовки, еще и без карты, но была одна небольшая проблема. Денег у Люмин было немного, а цены на комнаты в постоялых дворах явно были завышены до небес, потому что даже треть суммы охотница не смогла бы отдать.

Мечты о мягкой кровати так и остались мечтами, да здравствует сон под открытым небом, если никто так и не согласится впустить на ночлег.

— А еще говоришь, что мы эгоисты, — подал голос Скара, когда они оказались в месте, где никого не было. Вампир явно потешался над неудачами Люмин, но лишь для сохранения своего образа, глубоко внутри он искренне беспокоился, что ей вновь придётся спать на холодной и жёсткой земле, или в старом сыром заброшенном домике. В любом случае безопасность он мог ей гарантировать, ни один вампир на сотню метров не посмеет приблизиться к Люмин, пока та отдыхает. Уж за месяц совместного путешествия Скарамучча не раз отгонял назойливых мошек от его дорогой Люмин.

Возможно ему казалось, но между ними в отношениях случился сдвиг, потому что Люмин больше не огрызалась так резко, не грубила при любом удобном случае и не хваталась за меч. Скарамуччу это определенно радовало, но было одно маленькое "но". Сколько бы он ей не помогал, сколько бы не доказывал, что он отличается от всех остальных вампиров, Люмин была к нему равнодушна и холодна. Прямо противоположно тому, что чувствует к ней Скарамучча

Увы, совместное длительное путешествие лишь укрепили чувства вампира, от которых он теперь едва ли сможет избавиться. Он действительно был неравнодушен к смертной девушке, и совсем не знал, что с этими чувствами делать, потому что объект его любви в ответ не проявлял ничего похожего.

— Ага, вот только если бы не вы, то такого точно не было бы, — парировала Люмин, думая, как проведет эту ночь в неизвестной местности. Видимо, придется опять прибегнуть к помощи вампира. Зачем отказываться, если предоставился такой удачный шанс не напрягаться и спать спокойным сном?

— Ха, если бы люди хоть капельку думали головой, то давно сплотились и как-то посодействовали нашему истреблению, но увы, они только за свою жизнь и трясутся, — он развел руки в сторону, рассуждая. — Кроме тебя. Тебе будто плевать на свою жизнь, — он взглянул на нее, получив в ответ строгий и тяжелый взгляд. Ну, они пока еще не настолько близки, чтобы так спокойно разговаривать друг с другом.

Словив тяжелый взгляд охотницы, Скарамучча обратился в летучую мышь. Лицо девушки моментально изменилось и злое выражение на ее лице исчезло без следа, уступив легкому удивлению.

Когда Люмин в очередной раз отправилась пытать удачу с ночлегом, Скара успешно приземлился к ней в капюшон. Раз не выгоняют, значит все в порядке. Да и люди в таком виде не особо обращают внимание, а если и замечают его, то Люмин рассказывает историю о том, как спасла эту бедную мышку, как выхаживала и кормила, как тренировала ее. И люди этому верили, Скара чуть ли не фырчал от такой наглой лжи. Жилье все-таки было найдено, чему Люмин искренне радовалась, упав на мягкую кровать.

Чуть не придавленный Скара едва успел улизнуть, вставая на пол уже в человеческо-вампирском облике.

Но в какой-то момент радость Люмин сменилась печалью в золотых глаз. Скарамучча мог бы поинтересоваться, что случилось, но он знал, что внятного ответа навряд ли уже получит.

— Я скучаю по брату, — неожиданно произнесла Люмин, смотря на потолок. — Хочу найти его, забрать обратно в наш город и жить спокойно, как жили до этого...

Такие приступы ностальгии нередко случаются у охотницы. Она правда не была готова к тому, что их идиллия так быстро разрушится. Ах, если бы она только пошла вместе с ним, сейчас все было бы по-другому. Сейчас бы они сидели в своем доме и пили чай, играя в карты, сейчас бы весело смеялись и подшучивали друг над другом, строя планы на следующий день.

Но прошлое не исправить. И вина за пропажу брата продолжала давить на хрупкие плечи.

— Если это твое искреннее желание, то я обещаю любыми способами исполнить его, — он садится на край кровати, кончиком пальцев коснувшись ее руки.

Это стало началом чего-то нового.

Примечания:

Вот и ещё одна глава. Сама никак не нарадуюсь такой продуктивности.

Eva Dudu: Превращения Скары в летучую мышь — это подлый приём! (Мне нравится, продолжай).

Примечания:

ПБ включена.

Прежде все хочу напомнить, что в работе присутствует юмор, так что не кидаемся гневными тапками)

* * *

Тихое дыхание девушки раздавалось в погруженной во тьму комнате. Скарамучча, возвращаясь с ночной охоты, беззвучно приземлился с подоконника на пол, стараясь не разбудить девушку. Повезло, она даже не пошевелилась, продолжая крепко спать после насыщенного тяжелого дня в, казалось бы, безнадёжных поисках своего близнеца. Они медленно, но верно продвигались все дальше и дальше в своих поисках, которые едва ли можно назвать удачными. Кусочек за кусочком, вампир за вампиром, но информацию о светловолосом юноше они кое-как отыскали. Правда узнали они только сам факт, что он вроде как жив, но и этого было достаточно для радости в золотых глазах охотницы.

Как и обещал месяц назад, Скарамучча всего себя отдавал на поиски, лишь бы и дальше оставаться рядом с Люмин, лишь бы и дальше маленькими шажочками быть ближе к ней, потому что он действительно испытывает к ней нечто гораздо большее, чем просто симпатию. Он прожил столько лет на этом свете, но впервые по-настоящему понял, какими сильными бывают настоящие чувства, как они могут менять саму сущность любого живого существа.

Он любил ее. И пусть у него не было живого сердца, которое бы билось быстрее рядом с ней, но и без этого Скарамучча ощущал необыкновенную тяжесть в груди. Вампир не мог сказать, что чувствует в ответ Люмин, главное, что она совсем его не ненавидит, как других ему подобных. Он не мог заставить Люмин полюбить его, все, что он мог — это помогать в ее деле. Да и с его стороны это было бы эгоистично, все-таки у нее отобрали брата, часть ее семьи, что и сделало девушку такой холодной и безжизненной.

Хотя Скарамучча и не был знаком с девушкой раньше, но в его голове четко складывался образ той Люмин, которая была в прошлом. Она была яркой в его глазах, тёплой, в ее глазах искрилось счастье, а смех казался чище звона колокольчика. В его мечтах она часто улыбалась, и раньше, возможно она тоже часто улыбалась, но предназначено это было не ему. Люмин из прошлого дарила свои улыбки, смех только своему брату, и больше ей никто не нужен был. А Скарамучча...просто пытался занять чужое место в ее сердце, и все же несмотря на все это он не отступит.

Юноша подошёл к кровати, заглядывая в спящее лицо девушки. Такая красивая, такая хрупкая...но такая холодная и далекая, словно звезда с неба. Сможет ли он когда-нибудь приблизиться к ней? По-настоящему быть рядом, а не просто таскаться вслед за ней до тех пор, пока не выгонят.

Скарамучча едва-едва коснулся бледной щеки девушки, убирая светлые волосы за ухо. Отсутствие результатов тоже результат, в конце концов. Превратившись в летучую мышь, он самым наглым образом устроился на самом краю кровати, все равно к таким его выходкам Люмин относилась без агрессии, ей будто было все равно. А вот если бы он был в своем человеческом обличье, то тогда бы с большей вероятностью ему бы досталось.

Вампир счастлив быть вот так вот рядом, пусть его присутствие и казалось нежеланным.

* * *

В это утро девушка проснулась довольно поздно. Обычно вскакивала с постели, едва солнце покажется из-за горизонта, но в этот раз иначе. Возможно слишком сильно устала из-за длительного путешествия, в ходе которого ей приходилось очень много работать. Днем они со Скарамуччей в основном шли, либо же отдыхали, а вот ночью уже отправлялись на охоту за вампирами. Такой режим был утомителен, однако весьма действенен. И Люмин вампиров допросит, и Скарамучча себе чего перекусить найдет. Удобно и практично.

Сев в кровати, девушка первым делом оглядывает комнату в поисках назойливого разноглазого вампира, которого нигде не оказывается. Странно, может быть он наконец-то покинул её? Досадно, он ведь так был полезен в путешествии, делал за нее почти половину работы, отлавливая вампиров для допроса, да и охранник из него был хорош, и в поисках помогал видя то, что не могла видеть охотница. Даже стало как-то грустно, всё-таки почти три месяца они шли рука об руку...

Но не успела Люмин посетовать на неблагодарного вампира, как тот нашелся спящим на ее кровати. Раскинув руки-крылья в разные стороны, вампир без единого движения спал рядом с подушкой, Люмин даже показалось, что он вовсе мертв.

— Эй, просыпайся, — она ткнула в него пальцем, но никакой реакции не последовало. Неужели вампиры могут так крепко спать? Им вообще сон нужен был? — Подъем, — девушка сильнее затормашила его, но в ответ ничего не получила. Он так и оставался неподвижен.

Нет, Люмин ни разу не запаниковала, зачем ей вообще беспокоиться о вампире? Подхватив летучую мышь на руки, Люмин не сильно потрясла ее.

— Ну же, давай, — Люмин совсем не волновалась, да.

Когда Скарамучча открыл один глаз, Люмин готова была поклясться, что он смеялся. Настолько ехидная мордочка была у мыши, что желание вышвырнуть наглеца появилось незамедлительно. Что охотница и сделала. Открыв окно, она на полном серьезе вышвырнула Скарамуччу, после чего закрыла окно. И даже его умилительная мордочка не спасла от участи быть выгнанным на улицу.

Шутить над ней он вздумал! Ха! Да как он только посмел подумать, что может делать подобное, Люмин его рядом оставила только из-за того, что он оказался полезен в поисках, они не друзья и не товарищи для подобных шуток.

А почему Люмин вообще злится? Такая глупость вызвала слишком много лишних эмоций на которых у нее нет времени, она должна дальше искать своего близнеца.

Легкий скрежет по стеклу отвлек девушку от мысли. Конечно же это был Скарамучча, царапающий своими маленькими лапками стекло, стараясь этим самым привлечь внимание Люмин. Все еще раздраженная охотница уже было хотела закрыть окно шторкой, но увы, не смогла. Опустив свои большие уши назад и сделав большие-большие глаза, Скарамучча кристально посмотрел на нее сквозь стекло. ⁽¹⁾

Люмин сдалась без боя. Это был самый подлый прием, который использовали против нее. Разве могла она злиться на что-то настолько милое? Нет. Потому в качестве наказания просто не разговаривала с вампиром целый день.

Позавтракав и покинув постоялый двор, они снова двинулись в путь. Следы вели на восток, а в том направлении было достаточно много городов, которые еще нужно было проверить. Иногда Люмин казалось странным, что следов Итэра то практически нет, то будто кто-то нарочно оставляет им подсказки. И все же пока был хоть какой-то результат, о другом охотница даже не думала, рискуя своей жизнью на полную, за что получала долгие неодобрительные взгляды Скарамуччи.

Почти весь путь Скарамучча молчал, ощущая себя виноватым за утренний инцидент. Он посчитал, что сможет поднять настроение Люмин, которая ходила хмурнее тучи, но результат получился прямо противоположный. Видимо он переоценил их взаимоотношения и все было куда хуже, чем он думал.

За ту неудачную шутку не то, чтобы злилась, но была недовольна таким поведением. Конечно ей хотелось многое высказать, но она, прикусив язык, молчала в тряпочку, потому что без Скарамуччи ей будет тяжело, охотница это прекрасно понимала. Да и она вполне себе видела его отношения к себе, его чувства и решила умело этим воспользоваться, пока был таков шанс. Вампир многое для нее делал и практически ничего не просил взамен, но даже если ему что-то нужно — она это даст, и не важно, попросит выпить крови ли, или что-то другое, но Люмин выполнит просьбу.

Ради брата ей было не жалко собственной жизни, чужие жизни тоже в её глазах ценности не имели, если только это не Итэр. С его потерей девушка стала чересчур холодной и жестокой, раньше за ней такого точно не наблюдалось. Милая наивная Люмин, жалеющая даже зверей на охоте осталась далеко в прошлом.

Путь до следующей цели был утомительно длинным, либо же у девушки просто настроение было такое скучающее, потому что вечер приближался невыносимо медленно, а добычи было ничтожно мало. На один раз перекусить и все, а шкурка пойманного зайца была испорчена, потому продать нельзя было, а это плохо. Денег у Люмин не было, а жить на что-то нужно было. Хорошо, что своего спутника содержать не надо было, он с этим сам прекрасно справлялся, охотясь по ночам.

Когда пришло время для ночной охоты на вампиров, Люмин чувствовала себя очень странно, как-то неуютно и неуверенно. Вынув меч из ножен, девушка была готова к атакам, а если что ее прикроет Скарамучча, молча следовавший за ней.

Только вот Скарамуччи рядом не было, он отвлекся на собственную трапезу, подумав, что за короткое время с его Люмин ничего не произойдет. Увы, он глубоко ошибался, очень даже случилось.

Он оставил ее лишь на пять минут. На пять коротких минут, и за это время ее успели окружить двое вампиров, на чью территорию они зашли. Загнанная в угол Люмин держалась за шею, и в нос ударил запах свежей человеческой крови, такой сладкий и манящий... Они посмели ее ранить, посмели тронуть его Люмин.

Скарамучча зол, настолько зол, что голова одного из вампиров моментально оказывается оторвана. Глупцы, даже среагировать достойно не могут, сразу было видно, что это новообращенные, не умеющие как следует пользоваться своей силой.

Второй неизвестный вампир, отвлекшись на смерть товарища, оказался тоже обезглавлен, только на этот раз мечом охотницы. Опуская меч, она устало прислонилась к стволу дерева, продолжая удерживать кровоточащую рану. Люмин так привыкла, что Скарамучча всегда был рядом и мог вовремя подстраховать, что совсем расслабилась, потеряв бдительность и в итоге поплатилась этим. Конечно, винить вампира, что он не смог вовремя помочь было глупо, но это казалось для Люмин самым простым вариантом. Девушка подняла голову, зло взглянув на юношу. Он чувствовал себя виновато, это читалось на его взволнованном лице.

— Убирайся! — Зло плюнула она, нахмурив брови. Каким бы лояльным он не был по отношению к ней, он оставался все той же кровососущей тварью и наверняка сейчас слюни глотает от запаха свежей крови.

Одно единственное слово, но сколько злости в нем, сколько ненависти, в какой-то степени даже страха. Охотница и правда боялась его, кажется, все время их путешествия боялась, ожидая удара в спину в любой момент. В груди вампира от этого было очень больно, он ведь не такой, как остальные, но как доказать это? Как достичь ее доверия?

Правильным было бы послушаться и уйти восвояси, но Скарамучча не будет этого делать. Если уйдет, то это окончательно порвет ту тонкую нить, что связывает их. Оставлять Люмин одну он больше не будет, пока не удостоверится в ее полной безопасности.

Да и Люмин потом почти сразу же поняла, что погорячилась со своими резкими словами. Скарамучча не виноват, но как это доказать самой себе? Как заставить поверить тому, кто принадлежит к вампирам, тем самым тварям терроризирующим человечество долгие столетия? К тем самым, из-за кого ее брат пропал... У Люмин все было сложно с доверием даже к людям, что уж говорить о вампирах, испортивших ее идеальную жизнь с близнецом.

Хорошо, что в силу своего безграничного упрямства Скарамучча не ушёл. Обратившись в летучую мышь, он стал медленно приближаться к охотнице. Она любила этот его облик, а он этим умело пользовался, замечая, как глубокая морщина меж бровей медленно расправляется. Всегда работает.

Устало вздыхая, Люмин убирает испачканную в крови руку от раны. Ее посмели укусить, так неожиданно и больно, что в какой-то момент девушка даже подумала, будто умрёт от боли, но повезло, важной артерии не затронули. Шипя от боли, охотница медленно стала расстегивать верх рубашки, мешающей как следует обработать рану. Спустив рубашку на одну сторону, девушка принялась искать в своей небольшой походной чистые бинты и мазь. Повезло, и бинты, и мазь все еще остались в сумке. В хорошем случае лучше было бы промыть рану спиртом, но охотница не привыкла носить с собой алкоголь, потому просто несколько раз промакивает рану чистой тканью, вытирая кровь.

Наблюдавший за этим Скарамучча в какой-то момент смущенно прикрыл глаза крылом. Сладкий запах ее крови и так кружил голову, а ее нескромный вид и вовсе выбивал его из колеи. Но поняв, что сама девушка не особо справляется, решил предложить свою помощь, превратившись обратно.

— Давай помогу, — он старался сконцентрировать свое внимание на ничего не выражающем лице девушке, но взгляд то и дело падал на обнаженные части тела...

— Валяй, — хмыкнула охотница, довольно быстро успокоив свою ненависть к вампиру. Если эта ненависть вообще была. Передав ему все необходимое, Люмин повернула голову в сторону, чуть наклонившись, чтобы рану было видно лучше. Хотя с идеальным зрением Скарамуччи этого и делать не нужно было.

И все же какой-то страх внутри остался. А вдруг он поддастся искушению и укусит ее? Вдруг не сможет сдержать себя, когда рядом свежая кровь? Люмин не раз задавалась вопросы, почему за все время пребывания Скар ни разу не осмелился тронуть ее. У него было настолько высокое самообладание? Ему не нужно было так часто питаться кровью? А может, он вовсе не трогал людей? Так много вопросов, которые она не решалась задать ему раньше. Ответит ли он на них?

— Почему ты... — она снова нахмурилась. Скарамучча же, наносящий мазь на рану остановился, заглянув ей в глаза. — Почему ты не трогаешь меня? Все-таки кровь, ну и вы вампиры же на нее реагируете...

— Потому что я не посмею навредить тебе, — незамедлительный ответ. Он даже особо не подумал, сказал так, как есть, как он чувствует.

— Странный ты, — девушка отвела взгляд от его пристальных глаз.

Усмехнувшись, вампир ничего не ответил на слова охотницы. Возможно и правда странный, только кто его за это осудит?

Примечания:

Еще одна глава осталась позади, что же, сколько нас ждет встреч еще впереди? Возможно фф выйдет глав на +-12-15

1) прямо как кот из Шрека

Вернуться к тексту

Примечания:

Пб включена.

Давайте побольше отзывом, вам недолго, нам приятно)

* * *

С некоторых пор присутствие Скарамуччи стало для Люмин чем-то жизненно необходимым. Он и прикрыть мог вовремя, и на неожиданное нападение реагировал быстрее, не давая противнику и шанса коснуться девушки. Люмин была благодарна ему за это, но только и всего. Отношения между ними пусть и потеплели совсем немного, но установленные границы она не пересекала, оставаясь при своем мнении, загоняя всех вампиров под одну гребёнку.

Он всего лишь помогает ей найти брата, таковы условия их безмолвного договора, которому они следуют. А Скаре главное было только находиться рядом, он на все согласен, лишь бы только Люмин его не выгоняла, лишь бы и дальше разрешала быть так близко к себе, даже если временами он ощущал на себе ее долгие холодные взгляды. Главное, что она его не ненавидит, а остальное уже дело второстепенное. Да и в последние дни между ними явно что-то поменялось, будто Люмин стала относиться к нему чуточку лучше, хотя это было едва заметно, и все же...

Для такого гордеца, как Скарамучча, унижаться так перед человеком было очень низко, но едва ли он мог что с собой поделать. Люмин необычный человек уж точно, она — его возлюбленная, та, кого он хочет защищать, та, кто вызывает у него необычные чувства и тяжести в груди. Кажется, нет ничего опаснее влюбленного вампира, особенно такого древнего, как Скарамучча. Положить мир к её ногам? Он это сделает. Все, что угодно сделает ради её внимания, ради её взгляда, обращенного только к нему.

Скарамучча очень жаден, привык думать о себе, но только не сейчас. Сейчас все его мысли крутятся вокруг белокурой охотницы, покорившая его давно мертвое сердце. Даже если о взаимности он мог только мечтать, но просто оставаться рядом с ней ему тоже по нраву. Возможно однажды его упорство достигнет цели, но загадывать на будущее не было смысла. Как только Люмин найдет своего брата, скорее всего она оставит вампира.

Потому Скарамучча глубоко внутри себя желал, чтобы они никогда не нашли Итэра, но наяву упорно помогал девушке искать его, и весьма успешно. Может быть тогда, из чувства благодарности она посмотрит на него по-другому? Думать об этом каждый раз становится тяжело, потому что Скарамучча с каждым днем привязывается все больше и больше.

— Ты чего замер? — Люмин появилась перед ним неожиданно, он даже вздрогнул, когда её лицо оказалось так близко.

— Задумался, — он сделал шаг назад, воздерживаясь, чтобы не закрыть лицо руками.

— Нам пора уже выходить. Если и дальше будешь витать в облаках — оставлю одного, — выходя из комнаты, произнесла Люмин.

Очередной город остался позади, но не сказать, что они нашли что-то путное, способное помочь их поискам. Скорее лишь тонкие зацепки, не прямо указывающие направление, куда им нужно идти в очередной раз пытать удачу в поисках. Люмин уже устала бродить между городами, вылавливая максимально тонкие подсказки, почти никак не помогающие в поисках. Сколько вампиров было ею убито, сколько допросов проведено, но никто так и не смог ответить на её вопрос достаточно четко.

Три с половиной месяца прошло с того самого дня, как девушка покинула родной город, в котором они с братом прожили с самого детства. Сколько старых воспоминаний осталось позади, сколько незавершенного... Люмин так сильно скучает по близнецу и сердце от этого разрывается чуть ли не в клочья. Если бы она только в тот раз пошла с ним, то ничего бы не случилось, а если и случилось, то с ними обоими. И тогда никого не пришлось бы искать.

Девушка тяжело и устало вздыхает, чем привлекает внимание вампира, идущего рядом с ней. Он молча вглядывается в её светлый лик, тоже испытывая некую грусть. Только не из-за того, что кого-то потерял, а из-за того, что толком ничего не может сделать для своей возлюбленной. Видеть её грустное лицо изо дня в день было больно, невыносимо.

Как ему сейчас хотелось взять Люмин за руку, обнять, но ничего из этого ему не было позволено, а нарушать хрупкий мир между ними упрямством и желанием удовлетворить свои желания Скарамучча не хотел. Он готов довольствоваться малым столько, сколько нужно было, лишь бы рядом с Люмин.

— Мы его найдем. К тому же все следы говорят о том, что он жив, разве это не хорошо?

— Да... Хотелось бы верить в это, но скорее такое случится в добром сне, чем в нашей реальности, — девушка в очередной раз глубоко вдыхает. В носу защипало. Вот только разреветься на глазах у вампира ей не хватало.

— Все наладится, — высказал очередную банальность он, так как общаться с людьми так особо и не научился. Красивые длинные фразы не слетали с его уст, да и зачем усложнять, если можно все сказать прямо, коротко и понятно? — Ты просто сама себя нагоняешь, делая этим только хуже.

— Ну спасибо, — хмыкнула Люмин, а её меланхолии и след простыл. Да, она что-то совсем расклеилась, растеряв весь свой боевой настрой и почти потеряв веру в успех.

— Разве я не прав? — Откровенно дразнил он её, получая желаемый результат почти сразу же. Люмин наконец взглянула на него, и в её взгляде читалось раздражение с ноткой усталости.

— Нет, — буркнула она и ускорила шаг. Вампир засмеялся и, приняв форму летучей мыши, догнал девушку, прицепившись к ней на плечо. Все равно она его не выгонит, особенно если он в этой форме. Он вовсю пользовался слабостью Люмин к нему в виде летучей мыши, только так он ненадолго мог касаться её.

* * *

Шла вторая ночь подряд, когда из-за сильного ливня Люмин не могла охотиться на вампиров, для добычи информации. Может быть для вампиров погода была приемлемой, но для охотницы нет. Ночью видимость и так плохая, а с дождем будет в разы хуже. В такие моменты Люмин завидовала Скарамучче, умудрявшемся охотиться даже в такую погоду, да еще и возвращался всегда в идеальном виде, будто на улице нет дождя вовсе.

Обычно в такие вечера, чтобы не скучать, они с вампиром просто разговаривали. Удивительно, но в один момент, устав от длительного молчания, Люмин задала вопрос первой и Скарамучча с радостью ответил. Так пролетело незаметно несколько часов за весьма интересной беседой с вампиром. Люмин и любопытство свое утолила, и о врагах узнала побольше.

Да и эти разговоры будто сближали их.

Этот дождливый вечер они решили переждать в снятой задешево комнате, в которой протекала крыша и было ужасно холодно. На большее денег не хватило, так как в последние дни даже на простую охоту нельзя было выйти, чтобы потом продать дичь на рынке.

— А сколько тебе лет? — Неожиданно спросила Люмин у вампира, сидящего на подоконнике и наблюдавшего за ненастьем погоды..

— Наверное уже около пяти сотен лет, я не помню, не считал, — пожал плечами юноша, поворачиваясь к охотнице.

— Ого, ну ты и старик, — присвистнула Люмин, удивляясь.— А с виду выглядишь как подросток, — девушка засмеялась, но потом вновь стала серьёзной. Ведь он навсегда останется в этом облике, вечно юный нестареющий и невзрослеющий.

Она внимательно оглядела вампира: невысокий, лишь на полголовы выше нее, худощавый. Скарамучча был симпатичным, Люмин даже готова признать, что чересчур симпатичным для парня; разноцветные глаза только добавляли шарма, хотя девушка больше не встречала вампира с разными глазами, Скара был будто в единственном экземпляре. Лицо аккуратное, маленькое, с несильно пухлыми губами и выступающими белоснежными клыками. Но что больше всего нравилось охотнице в нем, так это заострённые уши и темно-синие волосы со светлыми прядями, которые ей так и хотелось взлохматить и испортить необычную прическу. Но что было самым интересным, так это руки. Ногти на длинных тонких пальцах были острыми и черными, Люмин долго смотрела на них, пока все-таки не решилась попросить потрогать.

— Дай руку, — девушка протянула свою ладонь. Сначала Скарамучча впал в ступор на несколько секунд, но затем охотно протянул руку, оказавшись рядом в мгновение ока. Юноша выжидающе посмотрел на охотницу. Девушка осторожно взяла его за руку, внимательно рассматривая ногти, потрогала их, убедившись, что они действительно острые.

— Они чем-то накрашены? — Отпуская его руку, спросила Люмин.

— Что? — Скарамучча не сразу понял вопрос. — А, нет, они сами по себе такие...

Люмин усмехнулась этой медлительной реакции вампира.

Интересно, быть бессмертным — это дар, или проклятие? Видеть, как умирают друзья и близкие, тогда как ты сам будто застрял в одном моменте, а весь мир панорамой проходил мимо. Даже если за вечную жизнь можно многое успеть, но привязываться к кому-то — опасно, потому что потом будет больно, когда этот человек умрет.

— У тебя есть друзья? — Поинтересовалась Люмин, явно задев за живое. Лицо Скарамуччи помрачнело.

— Был. Но он умер еще больше четырехсот пятидесяти лет назад, — довольно спокойно ответил юноша, вернув прежнее спокойное выражение. — Я уже и не помню его лица, слишком давно это было. Да и смысла ворошить прошлое нет, был и был, умер и умер.

Все-таки действительно задело, учитывая, как сильно он старается показать, что ему все равно на дела давно минувших дней. Развивать эту тему Люмин не стала, потому что ей бы тоже было неприятно рассказывать о тех, кто умер. И все-таки вампиры не настолько бесчувственные существа, им тоже может быть больно, у них тоже есть чувства. Медленно и верно Люмин возвращалась в те времена, когда не ненавидела их, а в какой-то степени даже жалела, относилась с пониманием. Они просто были не такими, как все и из-за того, что люди не смогли принять их особенности, они и озлобились. Возможно было бы прекрасно, если бы обе стороны пришли к какому-то соглашению, чтобы больше не было страха у людей выходить ночью, стать перекусом для вампиров... Люмин махнула головой, отгоняя эти глупые мысли. Девушка должна помнить, из-за кого пропал её брат, должна помнить, из-за кого её идеальный мир разрушился за один день.

Некоторое время они просто молчали.

— А тебе сколько лет? — Вдруг поинтересовался юноша как ни в чем не бывало, вернув себе беззаботный вид.

— Двадцать, — почти сразу же ответила Люмин.

И снова тишина. Разговор больше не клеится, потому общим решением было пойти спать, а Скарамучча, удостоверившись, что в округе нет других вампиров, отправился на охоту. Все-таки нельзя ему было так долго без еды, иначе мог ненароком навредить своей возлюбленной, хотя и был уверен в своем контроле над собой.

Перед уходом он бросил взгляд на спящую Люмин, закутавшуюся в одеяло по самый нос. Была бы у него возможность, он бы согрел её, но увы, его тело не источало тепло, как человеческое. Скорее Люмин придется его греть, чем наоборот, но даже это случится только в его мечтах, которые едва ли сбудутся.

Между ними что-то изменилось. Это нельзя было увидеть, скорее Скар чувствовал это на интуитивном уровне. Но изменилось недостаточно, чтобы в полной мере прочувствовать это. Обманывал ли он себя, хотел верить в то, чего на самом деле нет — это не важно. Его чувств хватит на них двоих, он готов ко всему, лишь бы и дальше оставаться рядом, лишь бы и дальше слепо следовать за ней.

Он безнадежно влюблен, и уже ничего не сможет с этим сделать.

Утро следующего дня наконец-то выдается солнечным, ярким и теплым. Сонная Люмин полчаса сидела на кровати смотря в одну точку и не особо понимая, что с ней происходит. В эту ночь ей впервые за долгое время снились кошмары. Сны, в которых брат бросил её, оставил одну, сказав, что она ему больше не нужна, что она всего лишь обуза для него и всегда была таковой. Настроение на ближайшие пару часов безнадежно испорчено.

Девушка подняла голову, заметив висящего под потолком Скарамуччу, смотрящего на нее в ответ своими большими мышиными глазами. Да уж, от настоящих летучих мышей он явно сильно отличается пропорциями тела, но люди продолжали охотно верить, что он настоящая летучая мышь и никто так и не заподозрил в нем вампира. Использовал какие-то чары? Возможно.

Так как ночью было достаточно холодно, Люмин спала в одежде, сняв только плащ, сапоги и портупею. И снова они покидают очередной небольшой городок, следуя интуитивно к следующему. Довольно часто им приходилось ночевать на улице, в связи отсутствия поблизости города или деревеньки. Это Люмин не любила больше всего, потому что и спать холодно, и опасность большая. Правда второй пункт отлично закрывал Скарамучча, бдительно охраняющий её сон. Девушка еще ни разу не просыпалась из-за опасности, зато на утро всегда узнавала подробности прошлой ночи и добытую информацию. Не поблагодарить вампира за это нельзя было, однако её благодарность всегда была сухой. Но Скарамучче и этого хватало.

И все же пользоваться доверием вампира с каждым днем для девушки было совестно. Он столько для нее делает, а она... Только грубит, да показывает свой не лучший характер. Возможно теперь ей стоит тщательно задуматься о том, чтобы относиться с Скарамучче вежливее...

— Интересно, а разве в твоём возрасте девушки уже не выходят замуж? — Вдруг поинтересовался вампир, идущий позади. Он так беззаботно задал этот вопрос, но Люмин от него было неловко.

— Выходят, я просто еще не встретила такого человека, — все-таки ответила охотница.

Скарамучча некоторое время молчал, будто решался на что-то, усердно думал, стоит ли говорить это сейчас или подождать еще...

— Тогда...может выйдешь за меня? — Сказано таким будничным тоном, что о серьёзности нельзя было и подумать.

Люмин остановилась, обернувшись к вампиру. Она оценивающе его осмотрела, взвешивая все за и против.

— А ты сделаешь взамен игрушку летучей мыши? — Сказано с намеком на шутку.

Скарамучча растерялся, но недолго думая — утвердительно кивнул.

Примечания:

Спасибо за прочтения и за то, что остаетесь с нами (๑ↀᆺↀ๑)

Примечания:

Пб.

Терпим, мои дорогие, ждем и терпим...

Как говориться, любим читать, люби и писать, с вас отзывы.

* * *

Всего лишь игрушку летучей мыши и она правда выйдет за него замуж? Проще простого, для Скарамуччи сделать подобное не составит труда, за сотни прожитых лет он чему только не научился от безудержной скуки. Приступил к выполнению своей части "договора" вампир ночью, когда они достигли небольшой деревушки у реки. Оставив спящую Люмин на попечение старушки, у которой та остановилась за скромную плату нарубить дров, да по хозяйству помочь где нужно. Остались ещё в этом мире добрые люди, не все погрязли в собственном эгоизме и предательствах.

Он до самого конца не верил, что все это правда, что она не пошутила, но Люмин шутить не умела, потому все-таки надежда была. Половину ночи вампир провел в поисках материалов, вторую половину тихо устроился на крыше, превращая обычный кусок ткани в милую игрушку. Он невольно вспоминал, что делать куклы его научил тот самый друг, о котором он каждый раз с тяжестью вспоминает. Казалось бы давно забытые воспоминания прояснялись в его голове, будто бы это было вчера, от того и больнее.

Работая по ночам, игрушка была готова к утру третьего дня. Они все также оставались в той же деревушке, так как майские дожди всегда были непредсказуемы и пришлось ждать улучшений погоды.

Когда все было готово, он признал, что это было трудно в такие короткие сроки все это сделать, да еще и кольца найти. Он, конечно, мог бы и сам все сделать, но купить было быстрее. Разглядывая полученный результат Скарамучча остался доволен проделанной работой: небольшая игрушка с цветными глазами-пуговицами из мягкого материала, приятного на ощупь. Оригинал в его лице был в сто раз лучше, но и так сойдет, второго себя он точно не создаст. Теперь осталось ждать, когда проснется охотница, но почему-то именно в этот день девушка спала долго, солнце уже вышло из-за горизонта, но Люмин, крепко обнимая подушку, продолжала спать.

Желание оказаться вместо этой подушки росло у Скары в геометрической прогрессии, но увы, такое могло произойти лишь в его мечтах. В реальности он мог получить лишь по шее и быть выброшенным в окно раздраженной охотницей. Радоваться малому — путь к успеху, и вампир будет следовать ему. Может быть однажды Люмин поймет, что он не такой, как все вампиры, что он искренний в отношении к ней.

Не успела толком девушка проснуться, как вампир, стоя на одном колене протягивал...ту самую плюшевую летучую мышь, сделанную его руками. Протерев сонные глаза, Люмин аккуратно принимает игрушку и на секунду улыбается, будто покинув свой меланхоличный мир. Она и подумать не могла, что он правда сделает ей игрушку по ее глупой и необдуманной просьбе. Раз Скарамучча выполнил свою часть сделки, то и она не должна заставлять его ждать.

— Подожди немного, — говорит она, убирая игрушку в сторону. Понимая намек, Скарамучча обращается летучей мышью и отворачивается, закрывая свои глаза руками, пока Люмин переодевалась. Повезло, что комната была у них отдельная, а хозяйка дома никогда не беспокоила их.

Когда девушка была полностью готова, летающей в не себя от радости вампир обернулся в свою человеческую версию, с нетерпением ожидая, как кольцо окажется на тонком изящном пальчике охотницы.

Только если для юноши все было по-настоящему, серьезно, Люмин воспринимала происходящее больше как игру, потому что разве могут вампир и человек сыграть настоящую свадьбу? Что за абсурд, но если ему так хотелось, она выполнит, только пусть и дальше помогает ей искать брата, пусть и дальше ведет ее к цели.

Сияющий от радости вампир, улыбавшийся так широко, что длинные острые клыки было хорошо видно, достал откуда-то маленькую коробочку. Как и предполагала Люмин — с кольцами. Девушка в какой-то степени лениво протянула ему руку, позволяя надеть себе на безымянный палец золотое обручальное кольцо. Красиво.

Взяв из рук вампира второе кольцо, девушка надела его ему на палец и подняла взгляд. Разноцветные глаза сияли, будто бы эта мелочь была чем-то настолько значимым для вампира, будто бы это все происходило по-настоящему, а не в понарошку.

Но только для Люмин все это было игрой, наивный вампир, понадеявшийся уже хоть на толику взаимности со стороны Люмин, принимал все происходящее за чистую монету. Будто бы они взаправду поженились, будто теперь от этого все было обязано измениться между ними, и все же...

Разве может быть все так просто? Почему она согласилась на его предложение и так легко все приняла, будто бы так и надо, будто бы просто играет в игру? Несмотря на все свое искреннее счастье, Скарамучча чувствовал подвох в происходящем. Ничего не может быть в жизни настолько простым, ничего нельзя получить, не отдав что-то взамен.

Но он готов обманываться дальше, готов терпеть, ждать и может однажды все это ожидание даст свои плоды, однажды он посмотрит в золотые глаза и увидит в них собственные чувства.

Наивный дурак.

Скарамучча смотрит на охотницу, будто чего-то ждет, та же только рассматривает с безразличием кольцо на пальце, крутит его, отмечая, что оно оказалось ей в пору.

И все. Больше никаких эмоций, ни капли заинтересованности в партнере, в своем уже "муже". А что если...

Он подходит ближе к Люмин, заставляя ту обратить на себя внимание. Нежно касается ее лица, убирая волосы за ухо и наклоняется, совсем близко, почти касаясь ее.

И снова никакой реакции, снова лишь металлический холод золотых глаз... Невыносимо.

Он толкает ее на кровать и девушка послушно повинуется, не сопротивляется, лишь удивляется тому, что он все-таки хочет сделать с ней то, что молодожены делают в первую брачную ночь... Что же, Люмин сама согласилась, так что чему теперь бежать? Ей всё равно.

Он нависает над ней, касаясь ладонью шеи... Ведет мягко ниже, потянув за шнурок, что позволило обнажить зону декольте еще больше, наклоняется, губами касаясь молочной кожи и сразу же отстраняется, смотря на её лицо. Безразличие, холодное принятие происходящего, и ни капли, ни намека на взаимность, на тепло.

Из них на вампира Люмин походила больше: такая холодная, отрешенная, словно не живая вовсе.

Скарамучча резко встаёт и, взглянув на наблюдающую за ним Люмин со всей болью и тоской, уходит прочь.

Он зол. Невыносимо зол на себя, на Люмин, на свои чувства к ней и ее безразличие к нему. Да, они стали мужем и женой, они спали в одной кровати, делили вместе быт, но это никак не сделало их ближе.

Он долго смотрел на золотое кольцо, печально блестевшее у него на пальце и вспоминал проведенную лишь для них двоих церемонию. Люмин действительно стала его женой, что за бред? Казалось бы, Скарамучча должен был радоваться, прыгать от счастья, но он как морально, так и физически был мертвее любого другого вампира.

Произошедшее говорило лишь о том, что она его не любит. Люмин не была добра конкретно к нему, ей было абсолютно все равно на происходящее. Девушка готова выполнить любую его просьбу, как бы в благодарность за его услугу. Выйти замуж? Хорошо, пожалуйста. Если он попросит поцеловать его, она это сделает, если он захочет большего, то она и это...

В этот день ему положено быть счастливым, ведь любимая девушка стала его женой, но вампир только и мог, что ненавидеть себя, разглядывая собственное отражение в тонком золотом ободке на пальце. Он ненавидел себя за то, что обманывал сам себя, что играл в любовь и принуждал к этому Люмин, готовую в качестве благодарности за помощь на все.

Вампир путает свои сны с жестокой реальностью, где Люмин больше похожа на бесчувственную куклу, которой важна только одна единственная цель — найти своего близнеца. В её сердце Скарамучче нет места и навряд ли когда-либо найдется. Только в его мечтах все так просто и прекрасно, они оба счастливы и любят друг друга, где все взрывается разноцветными фейерверками, но увы...

Серая реальность больно ранит, и давно мертвое сердце в груди в очередной раз напоминает о себе, болит так сильно, будто он жив, будто он обычный человек страдающий от душевных терзаний. Скарамучча вспоминает взгляд цитриновых глаз и все больше злится на себя. Так глупо повелся, так глупо надеялся, что Люмин хотя бы на секунду искренне хочет быть с ним, чувствует хотя бы одну тысячную от того, что чувствует он...

Глупо было на что-то рассчитывать, глупо было верить в то, что все изменится, что в её сердце ему будет выделен маленький островочек личного счастья. Ему хочется наплевать на свою вампирскую гордость, забиться в уголочке и разрыдаться, подобно маленькому ребенку.

Ему обидно. Невыносимо сильно обидно, что его не воспринимают всерьез, что в нем видят лишь орудие для достижения цели. Почему все не может идти так, как он хочет? Почему постоянно он страдает от собственных чувств, от своих же привязанностей?

Мир явно против того, чтобы он жил обычной жизнью, каждый раз напоминая ему о том, что он вампир. Безжалостный и жестокий кровопийца, недостойный того, чтобы жить обычной жизнью...

Что же, он смирится со своей ролью орудия, лишь бы просто быть рядом. Потому что его чувства никуда не делись, он любит Люмин и, кажется, всегда будет любить только ее. Возможно, если останется вот так вот рядом с ней, она станет добрее к нему, привяжется и ответит взаимностью...

Как сладка эта ложь, внушаемая самому себе.

Скара тяжело вздохнул, смиряясь со своей участью. Во всем этом виноват лишь сам Скарамучча. Придумал того, чего не существует и продолжал верить в это, навязывая свои ненужные чувства Люмин, для которой сейчас не было ничего важнее поисков брата.

Он никогда не сможет занять место в ее сердце, как бы не пытался.

Скарамучча любит и будет любить ее, чтобы между ними не происходило.

А Люмин? Что Люмин чувствовала во всей этой ситуации? Оставшись одна, она долго смотрела в одну точку на потолке, обдумывая произошедшее.

Он действительно искренне ее любил, а она только и могла пользоваться его чувствами себе на пользу.

Тошно.

Она такая отвратительная, что от самой себя было противно. Да, Скарамучча вампир, да, Люмин ненавидит их всем своим живым сердцем, и все же... За месяцы совместного путешествия Люмин не раз убеждалась, что не все вампиры поголовно сумасшедшие твари, желавшие только крови. Среди них были исключения, которые почти ничем не отличались от людей. Тоже чувствовали, тоже смеялись и грустили, но девушка до самого конца не хотела осознавать это.

И что теперь? Она, кажется, больно ранила вампира.

Вернется ли он? Да, потому что он любит ее, а она, эгоистка, будет и дальше использовать его, так и не разобравшись в себе.

Скарамучча действительно возвращается. Такой же ехидный, такой же обычный Скара, какой был и всегда.

Жаль, что маски имеют привычку слетать.

* * *

Следующие два месяца проходят словно в тумане, Скарамучча ведет себя так, как вёл раньше, будто не было ничего в тот день, будто он не переосмыслил свое отношение к Люмин, а она... Она стала другой.

Больше разговаривала с ним, интересовалась им, старалась узнать о прошлом, о его хобби, будто бы таким способом извинялась, или же Скарамучча в очередной раз видит то, чего на самом деле нет? Для Люмин словно и не было того дня, хотя она и не отрицала, что была его женой, да так и называла себя, прокручивая кольцо на пальце. А та самая игрушка, сделанная Скарамуччей все еще была у Люмин, и та каждую ночь засыпала с ней в обнимку, пока вампир устраивался где-то рядом.

Возможность радоваться, но обманываться вампир больше не хочет. Изменения в Люмин к нему только внешние, внутри она осталась прежней — отрешенной и безразличной. Ему так казалось, на самом же деле Люмин в какой-то степени и сама для себя изменилась, поняв, что была жестока по отношению к вампиру, но...

Она продолжала пользоваться его чувствами себе во благо, принимая то, что дают. До тех пор, пока она не найдет Итэра — ей ничего не будет нужно. А потом, когда они с братом воссоединятся, охотница как следует поговорит со Скарамуччей. Она не хотела давать ложных надежд, потому ничего и не говорила, делая вид, что все в порядке, что ее ничего не волнует.

— Д-да, мы знаем такого, мы видели этого человека... — Сипло ответил вампир, которого Скарамучча держал за шею.

— Где? — Ее взглядом можно было убивать, но едва ли вампир испугался какой-то девчушки, когда рядом древний вампир.

— В Каменном лесу. Я больше не знаю, ничего не знаю, — хрипел вампир и после утвердительного кивка Скарамучча сильнее сжимает шею, и резко сворачивает ее, одним смазанным движением отрывая голову. Юноша брезгливо трясет рукой, пытаясь стряхнуть кровь, пока Люмин не передает ему платок.

В Каменном лесу? Как далеко же они забрались в поисках, скоро уже полгода будет, как она покинула город. Интересно, как там их с Итэром дом? Люмин надеялась, что его не разграбили и не сожгли ненароком, мало ли.

Вот вернутся они туда, и снова заживут так же, как было раньше. Днем будут охотиться, продавать полученные трофеи и заготавливать продовольствие на зиму, ведь в тех краях зима была суровая, холодная, не щадящая никого.

Предвкушение перед скорой встречей с Итэром не могло не радовать охотницу, она будто бы даже засияла изнутри после известия о брате. После стольких месяцев странствия, они наконец-то почти достигли своей цели, почти дошли до конца...

Заметив, как поменялась Люмин в лице, после того, как узнала о брате, Скарамучче стало грустно. Ему она так улыбалась только тогда, когда он превращался в летучую мышь, и то не точно так же мягко и нежно.

Но пока счастлива Люмин, он тоже будет счастлив. Даже если улыбка предназначена не ему.

Скарамучча просто смирился.

Примечания:

Люмин еще извиниться перед ним, я вам гарантирую....

Что-то как-то уже близко мы к концу приближаемся, я думала больше будет)

Примечания:

ПБ в вашем распоряжении)

* * *

В последнее время Люмин часто задумывается над тем, что происходит между ними со Скарамуччей. С момента их "свадьбы" прошло уже два месяца и девушка довольно часто вспоминала момент, когда вампир сбежал в весьма расстроенных чувствах. Чувствовала ли себя Люмин виноватой? Отчасти, ее душу терзала совесть, заставляя ту извиниться, как только это позволит ситуация, а разум же твердит только одно — он вампир, к нему не должно быть жалости. Так охотница воевала еще и сама с собой, разрываясь между чувствами и разумом. А Скара...

Ему будто было все равно на произошедшее, будто совсем ничего не случилось и все осталось так, как было до этого, разве что теперь он часто подшучивал, называя охотницу "женушкой". Это обращение раздражало, но иногда...звучало приятно.

За эти два месяца Люмин правда переосмыслила свое отношение к вампиру и пришла к осознанию, что в какой-то степени была с ним жестока. Она продолжала брать то, что он давал, продолжала пользоваться его чувствами во благо себе. Люмин считает себя отвратительной, но едва ли это так важно, когда на кону стоял важный для нее человек, ее дорогой и любимый брат Итэр, которого она ищет уже полгода.

Время летело непозволительно быстро, а результатов было очень мало, можно даже было сказать — их вообще не было. Иногда казалось, будто они выходили на след Итэра, но в итоге ничего не получали, тогда приходилось начинать чуть ли не заново. Из-за неудач в поисках Люмин совсем расклеилась. Порой ей хотелось разреветься словно маленькому ребенку, но она стойко держала все в себе, не позволяя проявлять слабость.

Она сильная, она все выдержит, она со всем справится, главное еще немного постараться, подождать. Охотница точно знала, что Итэр жив, что он не мог умереть так просто.

А Скарамучча просто был рядом. Он видел состояние своей жены, видел, что вот-вот и она расклеится, но ничего не мог предпринять. Люмин была непостоянна, то подпускала обманчиво близко к себе, то заставляла отдаляться и такие перемены в настроении иногда раздражали вампира, но он быстро успокаивался. Наверное, пропади у него кто-то из родственников, если бы они у него были, он бы тоже так себя вел. Наверное.

Вампир не знал на своем опыте, что означает «семья», у него ее никогда не было. Потому он не мог разделить эту боль вместе с Люмин, оставаясь наблюдать лишь со стороны. И даже если бы он постарался как-то помочь, успокоить, то скорее сделал бы только хуже. Кто захочет получить утешение и сочувствие от кровопийцы? Никто.

Юноша смотрит на золотое кольцо на пальце, и это непроизвольно делает его чуточку счастливее, внутри будто тепло разливается от осознания, что пусть только и фактически, но Люмин его жена, его возлюбленная. Жаль, что только это не взаимно, но Скарамучче и этого достаточно, стоит просто подождать...

Едва ли он мог себя этим утешить. Они найдут Итэра и места в жизни светловолосой Скарамучче не будет. Он напрасно утешает себя, напрасно из раза в раз пытается занять чужое место в сердце Люмин, напрасно пытается завладеть тем, что ему никогда не будет принадлежать.

Скарамучча понимает, к чему все это приведет, но сам же продолжает помогать с поисками, продолжает отдавать всего себя, чтобы найти хоть какую-то зацепку, которая порадует Люмин. Он отдает и отдает, не получая взамен ничего. Расстраивает ли это его? Возможно. Он находится рядом с ней, это уже подобно самой дорогой награде. А пока вампир будет слепо следовать за ней, видя перед собой ее спину, которую она доверила ему защищать, потому как никто бы в здравом уме не повернулся к монстру спиной. Это было то, что радовало его..

Ночами он часто наблюдает за ней, за ее беспокойным сном, за красивым спящим лицом, от которого глаз невозможно отвести. Угораздило же влюбиться в такого сложного человека, но Скарамучча не привык жаловаться, когда добивается своего.

Этой ночью они были вынуждены остановиться на ночлег в горах, через которые переходили. Повезло, они нашли небольшую пещеру, которая бы уберегла их от дождя. Разведя костёр, девушка принялась готовить пойманную пару часов назад утку. Вампир недавно уже успел перекусить, потому этой ночью на охоту не пойдет, предпочитая остерегать сон возлюбленной.

— Тц. Черт, — выругалась Люмин, потряхивая рукой. Задумавшись, она случайно схватилась за острие ножа, порезав не глубоко пальцы.

Как быстро запах крови заполнил небольшое пространство. Скарамучча не мог не отметить, что кровь Люмин пахла довольно сладко...Мысли попробовать хотя бы раз не покидали его головы, но вампир не посмел бы тронуть свою возлюбленную, пока сама не позволит. Да и если бы позволила, то он бы не согласился. Кто будет намеренно причинять вред той, кого любишь?

— Помочь?

— Не нужно, — опасливо поглядывая на Скарамуччу, ответила Люмин.

— Ну нет, так нет, — он пожал плечами, забирая у Люмин нож и продолжая то, что она делала. — Иди обработай, я послежу.

Хмыкнув, девушка сделала так, как он сказал. В походной сумке любого охотника всегда найдутся бинты и заживляющая мазь, иногда заваляется спирт, а еще прочее барахло, которое "поможет отогнать вампиров", по типу чеснока, серебра и святой воды. Жаль, что все это бред сивой кобылы и Люмин давно выбросила все лишнее, чтобы было не тяжело. Все равно не действовало, Скарамучча один раз спокойно нарезал чеснок по ее просьбе, а потом, перепутав флаконы — помыл руки святой водой. Что только люди не придумают, лишь бы себя утешить. Вампир еще даже пошутил, чтобы Люмин осиновый кол еще приготовила, ну мало ли...

В общем, против вампиров народные средства были бесполезны, а как поделился Скарамучча, чтобы убить вампира, то просто стоит обезглавить его. Легко и просто же, зачем придумывать какие-то обряды и прочие сложности?

Юноша украдкой глянул на охотницу. Та сосредоточенно дула на свой палец, пытаясь избавиться от неприятной жгучей боли после использования мази. Когда-нибудь он будет смотреть на нее прямо, без утайки, когда-нибудь взгляд золотых глаз будет принадлежать только ему... Жаль, что до сих пор это остается лишь его фантазией, несбывшимся желанием. Судьба бывает жестока, как и чувства, проснувшиеся неожиданно в не особо удобный момент.

Полюбить человека, разве может произойти что-то еще глупее с вампиром? Она жертва, еда, но никак не та, кто должен вызывать это тепло внутри, глупую улыбку на лице, даже несмотря на жестокое отношение к нему. Скарамучча уверен, что Люмин все знает и понимает, но продолжает поступать так сурово с ним и его чувствами, сделавшими вампира уязвимым.

Ночью Люмин засыпает прижавшись спиной к стене пещеры. Девушка плотно закуталась в свой плащ, пока Скарамучча, превратившись в летучую мышь, устроился у нее на плече. Хотя бы в таком облике ему разрешалось быть ближе, быть рядом и защищать от нежданных гостей.

Может ему вовсе сдаться? Перестать мучить себя, свою и так истерзанную временем душу? Как просто звучит отринуть чувства, как тяжело это реализовать в жизни. Вампиру кажется, что в его ситуации это не поможет, он настолько сильно влюблен, что не сможет находиться вдали от своей звезды, озарившей давно мрачный мир Скарамуччи. Юноша прижимается ближе в Люмин, удобнее устраиваясь на её плече.

Все еще может измениться...

* * *

Следуя сведениям, полученным от последнего пойманного Скарамуччей вампира, они пришли к руинам старого города, посреди которого гордо возвышался почти уцелевший особняк. Руины были окутаны мраком, на их территории чувствовалось давление, взгляды из темноты. Люмин вынула меч, до белых пятен на коже сжимая рукоять. Затея выйти ночью хоть и казалась хорошей, но была не менее опасной. Ночью можно было узнать больше информации, так как несмотря на то, что кровопийцы спокойно выходят и днем, но ночью они в разы активнее, решительнее. И снова стереотип о том, что вампиры боялись солнца разрушился, им просто работать в темное время суток куда сподручнее.

Ей было страшно, в отличие от того же Скарамуччи, скучающе осматривающего окрестности.

По сведениям от вампира подходящего под описание юношу видели именно в этом месте. Сначала Люмин не хотела верить, ведь зачем забираться настолько далеко, что движило вообще вампирами, решившими забрать ее брата? Охотница до конца была уверена в том, что ее брат жив, его просто забрали, и даже доводы разума, что живой человек вампирам ни к чему — не помогал избавиться от этой уверенности. Они близнецы, их связь на грани чего-то волшебного, потому Люмин так уверена в том, что Итэр жив.

— Если мне не изменяет память, то это место одно из самых крупных убежищ вампиров, — подал голос молчавший Скарамучча.

— Что ты хочешь этим сказать? — Нервно усмехнулась охотница, продолжая осматриваться по сторонам. Жутко.

— То, что это место кишит вампирами, — ответил ничуть не утешающе юноша, хмыкая. — Но не волнуйся. Никто не посмеет коснуться тебя, я обещаю, — спокойная умиротворяющая улыбка на красивом лице вампира.

И Люмин ему верила. Потому что не могло быть иначе, Скара держит свое слово всегда, он обязательно защитит ее, чего бы это ему не стоило.

А девушка это примет, словно так и должно быть, словно он обязан защищать Люмин, пока смерть не настигнет его.

Они шли все дальше и дальше, и тем больше становилось тяжелее, мрачнее и, кажется, даже появился туман, наплывший на руины подозрительно быстро.

— Будь осторожна, — Скарамучча оказался совсем рядом, касаясь свободной руки охотницы. Он был готов в любой момент отразить атаку врага, наблюдающего за ними, и враг был не один, уж слишком много взглядов было направлено на них.

Люмин не стала вырывать руку, наоборот лишь крепче сжала. Это придавало ей больше уверенности в себе и становилось спокойнее на душе. Девушка надеялась на помощь вампира, надеялась, что он спасет ее, когда это будет нужно.

Хлопанье крыльев и Люмин чувствует, как сзади к ней что-то подлетает, но подумать и обернуться не успевает, как Скарамучча схватил что-то, отбрасывая в сторону. Секунда и на месте стоял высокий худой вампир, недовольно скаливший зубы.

Юноша отпускает руку охотницы, закрывая ее собой и внимательно смотрит на другого вампира, готовившегося к нападению. Непроизвольно девушка тянет руку обратно, но тут же одергивает. Оказывается, она такая трусиха, каких поискать надо, и все же, любой человек на её месте ощущал себя бы точно так же. Страх — это нормально, это инстинкт, говорящий держаться дальше от опасности, помогающий выжить.

К счастью, вампир не стал нападать, растворившись в густом тумане. Люмин уже хотела было выдохнуть с облегчением, но Скарамучча резко встрепенулся. Он сильно напрягся, озираясь по сторонам, прислушиваясь к каждому подозрительному колыханию воздуха вокруг. И если охотница совсем ничего не видела, и не слышала, то Скарамучча замечал все, слышал и видел, понимая, в какой опасности они находятся. Конечно, юноша уверен в своих силах, ему не составит труда расправиться с этой шайкой кровопийц, решивших их напугать, но защищая кого-то — это задача становилась сложнее.

Когда первые два вампира все-таки нападают, Люмин и Скарамучча успевают среагировать. И если Скара успевает спокойно обезглавить врага, девушка же только отбрасывает назад, отражая тяжелый удар.

— Не отходи от меня! — Приказывает юноша, прижавшись спиной к спине Люмин. Девушка безмолвно соглашается, понимая, что так будет гораздо безопаснее, все-таки ее реакция хоть и была хороша, но уступала реакции вампира.

Они так стояли десятки секунд, пока в очередной раз на них не напали, в это раз было уже трое, Люмин едва успевает увернуться, а Скарамучча оттолкнул одного, хватает за горло другого, сжимая до хруста в костях, до хрипа из чужого горла. Так продолжается еще несколько раз, пока Скара резко не подхватывает девушку, убегая в сторону уцелевшего особняка, пока позади слышатся шаги преследователей. В закрытом пространстве было бы куда удобнее отслеживать передвижение противника, чем на улице.

Ворвавшись в здание через разбитое окно, Скарамучча с Люмин на руках оказался в просторном холле, где горели редкие факела, давая небольшое количество света.

Будь Скара один — от вампиров уже бы не осталось мокрого места, но увы, у него в руках самое дорогое, что есть в его жизни и он обязан защитить ее хоть ценой собственной жизни.

Некоторая часть вампиров, преследовавших их проникли вслед за ними, а некоторые опасливо остались ждать снаружи.

— Будь готова сражаться, — сказал он, опуская Люмин на землю. Девушка утвердительно кивнула, взяв меч двумя руками и встала в стойку. Не сказать, что ей было не страшно, но поднявшийся адреналин ненадолго затмевал чувство страха. Сейчас или никогда, она обязана выжить.

Рядом усмехнулся Скарамучча, оглядывая противника и приготовившийся напасть в любую минуту на окруживших их вампиров. Но увы, его планам как следует развлечься помешали.

Мелькнувшая в тусклом свете факелов золотистая вспышка одного за другим уничтожала десятки вампиров, словно они были не более, чем просто муравьи в его руках. Пара минут — и холл был устлан ковром из трупов. Конечно, Скарамучча тоже мог так сделать, если бы не Люмин...

Неизвестный остановился наверху, на лестнице, в полумраке смотря на них сверху вниз.

Люмин замерла, смотря в некогда золотые глаза, сейчас сиявшие кроваво-красным светом. Светлые волосы все так же были собраны в косичку, которую раньше всегда заплетала Люмин, приговаривая, что скоро сама их отрежет...

Это был ее брат, ее дорогой Итэр, с холодностью взирающий на нее сверху вниз. В этом взгляде не было ничего знакомого ей: ни капли ее брата, ни капли тех чувств, с которым он всегда смотрел на нее.

— Тебе здесь не место.

Примечания:

А мы еще на главу ближе к концу, ах, как быстро летит время ?

Примечания:

Пб

* * *

Люмин не знала, что сказать, не знала, как отреагировать на такие изменения в её родном брате. В его взгляде, обращенном на нее не было теплоты, лишь холод, отрешенность, будто бы он смотрел на незнакомца, а не на родную сестру. Что еще оказалось более поразительным, так это то, что Итэр теперь вампир. Но разве это важно? Вампир он, или человек, это же все еще её близнец, ее дорогой брат, который спустя полгода нашелся. Возможно, он не вернулся домой, потому что посчитал, что тогда Люмин его возненавидит? Если это так, то это полный бред. Итэр знал о добром нраве своей сестры, знал, что даже к безжалостным кровопийцам она готова была относиться с добротой, готова была дать им шанс, ведь вопреки мертвому сердцу они по-прежнему оставались живыми.

Улыбка все равно непроизвольно расцвела на губах Люмин. Наконец-то, она нашла его, наконец-то они снова будут вместе.

— Я наконец-то нашла тебя... — Взгляд золотых глаз направлен на вампира, Люмин не верила, что спустя полгода наконец-то видит брата, живого, целого и невредимого. Девушка мягко и тепло улыбается, стараясь сдержать слезы.

Спустя столько времени они снова будут вместе, спустя столько времени переживаний она может спокойно выдохнуть.

А Скарамучча... Он стоял рядом с ней, видел её теплую улыбку, предназначенную не ему, а её брату. Скаре она так никогда не улыбалась, на него она никогда так не смотрела. Казалось бы, сердце вампира уже сотни лет не бьется, уже мертво, но в этот момент невыносимо болит, будто снова живое. О нем совсем забыли, Люмин теперь видела только своего брата, на остальных ей было плевать.

— Итэр, давай вернемся домой вместе. Я столько искала тебя, я столько...

— Дом? — Он перебил девушку, взглянув за её спину. — Наш дом там, где мы вместе. Я не могу пойти с тобой, пойми меня.

— Но Итэр, мы же...

— Ты знаешь этого вампира? — Он вновь даже слушать не стал свою сестру, внимательно разглядывая Скарамуччу, стоящего уже рядом с охотницей. В красных глазах близнеца промелькнуло презрение.

— Нет, — девушка спрятала свое кольцо на пальце, которое вопреки всей абсурдности их со Скарой свадьбы, она продолжала носить. Она старательно не смотрела в сторону Скары, виновато опустив глаза в пол.

В груди у юноши в очередной раз больно кольнуло. Не знакомы? Как смешно, будто все эти полгода для Люмин ничего не значили. Теперь Скарамучча окончательно убедился, что их "свадьба" что-то значила лишь для него, лишь он воспринимал все всерьез, лишь он продолжал верить, что у него будет счастливое будущее с охотницей, что его чувств хватит на двоих.

Как же сильно вампир заблуждался, пытался обмануть свои глаза. Он знал, что для Люмин нет никого важнее её брата, знал, что ему, по рождению тьмы, не место рядом с таким солнцем, как его спутница. И все же...он не оставит её, уже слишком поздно. Да и разве не могла она таким способом защитить его? Ложь во благо, но Скарамучча в таком не нуждался.

Мог ли Итэр ему что-то сделать? Разве может такой молодой вампир, обращенный едва ли полгода назад, что-то ему сделать? Смешно, он бы этого Итэра парой ударов привел бы в чувство, его не нужно защищать, это он тот, кто всегда будет защищать свой свет.

Вампир усмехнулся, взглянув на близнеца его дорогой жены. Что за пафосный цирк он тут развел? Перед ним его сестра, или кто? Люмин столько сил потратила на поиски, чтобы в итоге получить такой холодный приём от единственного члена семьи? Какой же бред, Скарамуччу тошнит от поведения блондина, он определенно не заслуживает всей той любви, что дарила ему охотница.

Это правда злило вампира. Получается, его любимая девочка столько страдала, чтобы в итоге ничего не получить? Чтобы просто уйти с пустыми руками и потом проливать слезы? О нет, Скарамучча все эти дни с начала поисков был рядом с Люмин, он видел, как ей было тяжело, видел, на что она готова была идти получив хоть как-то подсказку о местонахождении брата.

И что она получила, когда наконец-то дошла до конца?

Ничего.

Ни доброго слова, ни должного разговора, ни причин, почему Итэр не вернулся.

За мгновение до того, как близнец собрался напасть, Скарамучча делает удар первый. Быстро, но осторожно, он не мог навредить тому, кем дорожит Люмин, несмотря на все произошедшее ранее. И ведь Скарамучча даже подумать не мог, что своим безрассудным поступком так сильно напугает Люмин, когда та наконец-то поймет, что именно произошло.

Но даже в этой ситуации она была не на его стороне... Так больно.

— Остановись! — Подбежавшая к сцепившимся вампирам Люмин стала оттаскивать Скару за плащ, но едва ли ей это удалось. — Прошу, не надо! — Обращалась она к Скарамучче.

Головой охотница понимала, что Скарамучча бы ни за что не навредил ее брату, но она боялась, что он ранит Итэра. Они сильнее, быстрее, и скорее Люмин пострадала бы в этой схватке, чем кто-то из них, потому Скарамучча на мгновение замедлился, позволив блондину отскочить в сторону. Воспользовавшись моментом, охотница встала перед ним, продолжая держать за плащ.

— Не надо...

Ее обычно громкий голос звучал жалобно и тихо. Девушка чуть ли не с мольбой заглядывала в разноцветные глаза, стараясь успокоить вампира. Но Скар только сильнее начинал раздражаться. Ради кого всегда гордая Люмин теперь готова так унижаться? Ради того, кто все это время был жив, явно знал о том, что его ищет сестра, но в итоге так и не решившегося показаться? Бред, почему такая сильная и независимая девушка ведет себя так ради того, кому на нее наплевать? Почему?

Возможно его злит то, что она не относится к нему точно так же, хотя он давно доказал серьезность своих намерений, давно показал, что его слова не пустой звук и Люмин ему безмерно дорога. Однако в ответ на свои чувства он только и мог, что получать грубость, да холодность. Люмин смотрит на него, но не видит, он будто пустое место, и вспоминала девушка о нем в те моменты, когда нужна была помощь.

Но он готов отбросить свою гордость, готов терпеть все это, лишь потому что любит. Любовь действительно слепа, и сейчас он закроет на все глаза, продолжая оставаться рядом. Такова судьба каждого влюбленного.

Пока Скарамучча успокаивался, Итэр тихо исчез, не сказав на прощание и слова своей сестре, добровольно оставляя ее. Подонок.

Заметившая отсутствие близнеца Люмин моментально переменилась в лице. Глаза потускнели, наполнившись слезами. Девушка медленно отпустила его плащ, опустив голову.

— Зачем? — Её голос звучал надрывно, еще немного и заплачет. — Зачем ты вмешался?! — Девушка ладонями ударяет по груди вампира, не сдерживая слез. — Ты сделал это специально?!

Она с удвоенной силой начинает бить по груди Скарамуччи, продолжая обвинять в произошедшем ее, хотя понимала, что это только она виновата — не смогла удержать брата рядом.

У Люмин возникло чувство, что все было напрасно. Они полгода искали Итэра и все ради чего? Чтобы он снова исчез? Ради чего она эти полгода рисковала собственной жизнью, жила в отвратительных условиях, ради чего?! Он ушел. Просто взял и ушел, ни сказав ничего. А важна ли Люмин была для Итэра так же сильно, как и он для нее? Видимо нет, но она упорно продолжала искать оправдания поступку брата.

Охотницу душила злость на себя, свою слабость, на Скару и Итэра. Ее душили бессилие, чувство вины. Она полгода пользовалась вампиром, полгода играла его чувствами себе на благо, при этом принимая все, как должное. Она омерзительна, она ужасна, для нее Скарамучча был не более, чем инструментом для достижения собственной цели.

Люмин отвратительна.

Иронично, но рядом с ней в такой момент остался только Скарамучча, тем временем, пока тот, кем она дорожила больше всего — оставил ее на произвол судьбы, так ничего и не объяснив. Больно, ей так сильно больно. Она продолжала бить вампира по груди безудержно рыдая.

— Зачем ты вмешался... — продолжала шептать девушка. Она понимала, что он не виноват. Но ей нужно было выплеснуть свою ненависть, свой гнев на ком-то.

И вот в очередной раз Люмин использует его, в очередной раз пользуется тем, что он неравнодушен к ней. Мерзко, как же мерзко она себя ведет.

В какой-то момент сил не осталось и охотница перестала бить вампира, отчаянно вжимаясь в его грудь, будто хотела раствориться в ней, сбежать от своей боли. Все казалось теперь бессмысленным, все её старания, все эти месяцы поисков прошли впустую.

Она устала.

Скарамучча же все это время гладил девушку по волосам, не проронив и слова. Он позволял ей выплеснуть все, что она держала внутри себя. Возможно будь у него живое сердце, то в этот момент оно бы разрывалось на части от слез Люмин. Да даже не имея его, ему все равно было невыносимо больно видеть ее слезы. Девушка столько времени старалась быть сильной, столько времени держала все в себе, чтобы в итоге в один момент сломаться под тяжестью неизбежной реальности, из-за человека, которым она так сильно дорожила.

Раньше бы в такой тяжелый момент Скарамучча превратился бы в летучую мышь, чтобы Люмин мгновенно успокоилась. Но сейчас едва ли это поможет, сейчас ей он в своем настоящем виде был намного нужнее.

Юноша продолжал гладить ее по волосам, ощущая, как продолжают подрагивать ее плечи. Он ощущал, как промокла его одежда от слез девушки. Ему столько хотелось ей сказать, но слова застревали в горле, потому он все молчал и молчал, думая, что так будет лучше.

Боль от предательства всегда причиняет больше вреда, Скарамучча знал это по своему опыту. Можно ли было считать уход Итэра предательством вампир не понимал, но то, сколько это боли принесло его сестре — давало точный ответ. Так просто оставить свою сестру наедине с неизвестным вампиром...таких ужасных братьев нужно было ещё поискать, конечно Скарамучча никогда бы не причинил боль своей возлюбленной, но откуда это было знать близнецу?

Вот сведет их судьба еще раз, тогда уж Скарамучча отыграется по полной за каждую слезинку своей любимой. Одна встреча так легко сломила такую сильную девушку, как Люмин...

Минута за минутой пролетали незаметно. Сколько уже времени прошло? Час? Два? Но девушка продолжала рыдать, ее плечи все так же подрагивали, а вампир был рядом все это время.

А разве могло быть иначе?

В момент, когда тихие всхлипы затихли, а девушка безвольной куклой обмякла в его объятиях, Скарамучча аккуратно поднял ее на руки, прижимая к себе. Такая маленькая и хрупкая, такая беззащитная. За что все эти испытания обрушились на ее плечи? Чем такой яркий человек заслужил столько боли в жизни?

Но Люмин была сильной, она упрямо шла вперед несмотря ни на что, но в итоге и ее оказалось возможно сломить. У всего есть свои слабости, и Скарамучча не исключение. Одна из его главных слабостей сейчас находилась у него на руках.

Аккуратно он понес девушку к ближайшему городу, в котором они не так давно остановились, сняв небольшой домик на окраине.

Что будет, когда она проснется? Как ему поступить в этот момент. Люмин погонит его? Даже если так, то Скарамучча не уйдет, не оставит ее в таком подавленном состоянии. Пусть она возненавидит его еще сильнее, но он не сможет заставить себя оставить то, что ему дорого.

Стараясь не попасться на глаза людям, вампир доходит до их временного убежища в виде небольшого домика на окраине крупного города. Он заходит в одну из комнат и укладывает охотницу на кровать. Сейчас она казалась совсем маленькой. Глаза опухли, на щеках все еще виднелись влажные дорожки от слез. Не сдержав легкомысленного порыва, он аккуратно касается ее щек, поглаживая. Такая теплая и мягкая. Живая.

Некоторое время он стоит рядом с кроватью, рассматривая лицо девушки, поглаживая ее по волосам. Когда Скарамучча отстраняется, желая уйти в другую часть комнаты, его неожиданно хватают за руку. Юноша удивленно смотрит на охотницу, но глаза той все так же были закрыты.

— Не уходи.

Тихий шепот звучит в комнате. Ей снится сон? Скорее всего, потому что ему она таких слов не сказала бы. Скарамучча даже мог предположить, кто именно снился Люмин. И все же...

Тяжело вздохнув, вампир сначала садится рядом с Люмин на кровать, крепко сжав ее маленькую руку, а затем, осмелев, ложится рядом. Аккуратно он прижимает девушку к себе, не сильно обнимая. Возможно утром за такое он может знатно так получить, но игра стоила свеч.

Дыхание девушки стало ровным, напряженные плечи расслабились, вот только моментами по бледным щекам пробегали слезы, а губы безмолвно шептали. Эта встреча с близнецом сломала охотницу, потому как всю ночь Скарамучча продолжал утирать бегущие по щекам слезы, однако девушка так и не просыпалась, оставаясь в своих грезах.

Почему он все еще рядом с ней? Ведь ему здесь не место, Люмин все еще не приняла его, хотя они так много пережили вместе. Любовь такая сложная, сколько бы Скарамуччу не отталкивали, он все равно продолжал прорываться вперед, идти напролом, будто бы это могло помочь завоевать сердце Люмин. Несмотря на все неудачи, он продолжал делать это, продолжал показывать искренность своих чувств, серьезность своих намерений, но бился будто бы о глухую стену.

Но он все еще рядом, не сдался.

Здесь и останется, даже если и дальше будет для нее лишь средством достижения цели.

Примечания:

Еще две 1-2 главы и конец)

Примечания:

Пб

* * *

Люмин просыпается лишь на следующий день ближе к обеду, но вставать не спешит. Пустым взглядом она смотрела на старый деревянный потолок, из раза в раз прогоняя в голове события вчерашнего дня и каждый раз из-за этих воспоминаний сердце болезненно сжималось из-за собственной беспомощности, бесполезности. Она была там, она видела Итэра, но не смогла его остановить, не смогла удержать рядом.

Сколько сил было потрачено впустую, чтобы в итоге ничего не получить. Люмин чувствовала себя совершенно пустой, ей не хотелось о чем-то думать, куда-то идти, что-то делать. Ее семья буквально отказалась от нее, ничего не объяснив. Чувствует ли сейчас Итэр тоже самое? Больно ли ему так же, как и ей?

Из них Итэр всегда был эмоциональнее, живее, а Люмин...Люмин просто следовала вслед за ним, потому что считала это правильным путём в своей жизни. Они близнецы, они с детства неразлучны и их связь была настолько крепка, что никому ее не по силам было разорвать.

Какие глупые наивные мысли, увы, но те суждения были ошибочны. У всего есть конец и начало, и в день, когда Люмин отпустила брата на охоту одного стал роковым для их маленькой семьи из двух человек. Связь оборвалась, Итэр пошел другим путём, не тем, о котором они так мечтали в детстве. Должна ли Люмин пойти той же дорогой, чтобы вновь быть вместе с братом? Должна ли отбросить все свои чувства, свою человечность, обратившись безжалостным монстром?

Должна ли предать себя, чтобы все было как раньше?

Если раньше охотница видела свое будущее светлым и ярким, то сейчас впереди все размыто, не ясно. Ее сердце разрывается от боли, сгорает, причиняя невыносимую боль. Ей хочется заплакать, но слезы закончились, ей хочется кричать, но голос не слушается.

Ей хочется жить, как раньше, но жизнь потеряла все краски.

Путь оборвался, осталось только развернуться и идти назад, спрятаться в своем доме и жить так, будто ничего и не было. Но едва ли все так просто забудется, едва ли все так будет легко, сердце долго ещё будет болеть, разум долго будет колебаться, желая узнать причину того, почему брат так поступил.

Люмин устала. Правда устала каждый день подвергать свою жизнь опасности, устала переживать и успокаивать себя ложными надеждами. Счастливое будущее, которое они с Итэром строили истлело подобно листу, брошенному в огонь.

А еще, помимо всего этого девушка чувствовала вину перед сопровождающим ее вампиром. Он действительно многое для нее сделал, действительно на многое еще готов был пойти, чтобы просто оставаться рядом. Ей стыдно, что она так просто пользовалась его привязанностью и чувствами к ней, стыдно, что ничего не давала взамен. А он все терпел и терпел, не проявляя недовольство, принимая все так, как есть, не требуя ничего взамен.

Интересно, после всего он тоже решил оставить ее? Не удивительно, она так отвратительно себя вела, что никто бы не смог и дальше выдержать подобное отношение. Она так привыкла, что Скарамучча всегда был рядом, что его отсутствие ощущалось слишком отчетливо, будто от ее жизни в очередной раз оторвали кусок.

Переборов себя, девушка все-таки решает встать с кровати. Ужасно, сил нет даже на такие простые действия... Люмин осматривается, пытаясь взглядом найти вампира. Но увы, она в комнате была одна.

Значит, он тоже бросил ее? Тоже решил оставить одну, как и Итэр? Не удивительно, если бы на его месте была она, то давно бы поступила так же. Она не заслуживает всего того, что вампир делал ради нее, не заслуживает его доброты, не заслуживает его искренних чувств, не заслуживает даже взгляда в свою сторону.

Их история завершилась этой ночью.

Пошатываясь, девушка встает и идет к двери. Накинув висящий на вешалке плащ и взяв лук с мечом, девушка покидает домик. Ей лучше будет вернуться туда, откуда все и началось. Ей с самого начала не стоило покидать свой родной городок и остаться там до конца своих дней, как делали другие жители, потеряв кого-то близкого для себя.

Подняв голову к небу, девушка замечает тучи, из-за которых не мог пробиться солнечный свет. Даже если пойдет дождь, так будет только лучше, возможно, он смоет ее печаль, спрячет. Нельзя сказать, что не осталось сожалений, они есть, они ранят глубоко, оставляя новые раны на и так израненном сердце.

Устала. Так устала идти, хотя прошла едва ли несколько сотен метров. Первые капли дождя зашумели по зеленой листве. Люмин ненадолго вновь поднимает голову, подставляя лицо под прохладные капли дождя. Плачет она или это просто дождь стекает по щекам? Так пусто, так больно, так страшно...

Люмин страшно, она боится быть одной, боится всю жизнь провести вот так вот — в одиночестве, в бесцельном скитании по миру в попытках отыскать себя.

Страшно, так страшно, когда все вдруг отворачиваются. Рядом не слышно тихого бормотания вампира, не слышно привычного хлопанья маленьких крыльев. Да, так правильно, с него достаточно, он и так слишком долго терпел ее безразличие...

Дождь все шел и шел, как и охотница, пробирающаяся сквозь чащу леса по одной только ей известной дорожке. Ноги уже горели от продолжительной ходьбы, вся одежда, промокла насквозь, но она как шла и шла, не обращая внимание на окружение. Домой, скорее бы добраться домой, спрятаться от всего мира и тихо проживать свою жизнь в надежде, что случится чудо. Она больше не может притворяться сильной, Люмин сломлена, уничтожена, растоптана...

С наступлением ночи погода стала ясной. На небе сияли тысячи звезд, а ясный лунный свет освещал охотнице путь. Кажется, ей даже кто-то встречался по дороге, но Люмин не помнит, по-настоящему это были или же игра ее уставшего разума.

Охотница ненадолго останавливается. Устала, как же она устала, но весь день продолжала идти, будто наказывала себя подобным образом. Да и сейчас уже глубокая ночь, бродить одной было бы опасно, ведь ночь — время для охоты вампиров.

Едва ли успела подумать об этом, как послышался шорох неподалеку. Дикое животное? Вампир? Не важно, раз ей будет суждено умереть, значит такова ее судьба. Секунда, еще одна, шум все ближе и ближе, пока в итоге откуда-то со стороны не выскочила темная тень.

Люмин закрыла глаза, приготовившись к боли. Страха не было, инстинкты молчали.

— Нашел, — знакомый голос звучит над головой, а затем ее крепко обнимают, прижимая к груди.

Не знал Скарамучча, что безобидное желание порадовать охотницу любимой едой с утра превратится в долгие поиски. Когда вампир вернулся домой и не обнаружил Люмин, а в придачу и ее оружие, он запаниковал. Он знал, что после такой истерики быстро в себя невозможно прийти, потому боялся, что Люмин могла сделать что-то глупое, однако все равно ее оставил. В этой оплошности он мог винить только себя, не уследил, не убедился, что с ней действительно все хорошо и она крепко спит.

Дурак, какой же он дурак.

Всю дорогу беспокойство поедало его изнутри, вампир успел представить себе бессчётное количество не самых лучших сценариев развития событий. А что если с Люмин что-то случится? Что если ее поймают другие вампиры? Что если она отправилась вслед за своим братом, так и не смирившись с тем, что произошло прошедшим днем?

Что если она специально оставила его, намекая, чтобы он больше не следовал за ней?

О нет, Скарамучча не успокоится, пока Люмин ему в лицо не скажет, что он больше ей не нужен. И то он все равно не отлипнет от девушки, продолжая безмолвной тенью следовать за ней.

Когда пошел дождь, Скарамуччу окончательно постигло отчаяние, потому что вода смывала все следы и запахи. Неизвестно сколько часов он бегал по округу, пытаясь хоть крошечную зацепку о том, куда пошла Люмин, найти. Он не сдавался и продолжал искать, пока не встретил людей, устроивших привал во избежания дождя.

Не боясь того, что эти люди вполне могли оказаться охотниками на вампиров, он обратился к ним. Его не испугались, не взялись сразу за оружие, предложив остаться вместе с ними, переждать ненастную погоду.

Странно, как это было странно, но едва ли в тот момент это могло волновать его, чья любовь отправилась в неизвестном направлении. Один старик говорил не спеша, предлагая вампиру успокоиться и перевести дыхание, тогда и решение найдется, а двое других в капюшонах лишь хмыкнули.

Скарамучча думал, что убьет всех на месте, ему было не до разговоров, он спешил, что явно читалось на его лице. Как только кто-то из тех двоих в капюшонах не ответил, что они видели пару часов назад светловолосую девушку на юго-востоке от этого места, как раз близ одной маленькой деревушки, из которой они пришли. Не забыли и предупредить, что те места хоть и спокойные, но редкие вампиры все-таки заскакивают на огонек.

Едва успел неизвестный договорить, как вампира и след простыл. Снова часы длительных поисков, а в деревушке, в которой могла остановиться охотница, Люмин не оказалось, хотя солнце уже близилось к горизонту. В тот момент он называл девушку дурой, так как ночью передвигаться одной было слишком опасно, тем более в таком плачевном состоянии.

Он нагнал ее, когда луна уже стояла высоко и вовсю началась ночная охота.

Облегчение, злость, радость, негодование...Столько эмоций он испытал за столь короткое мгновение, пока бежал к ней.

Она была жива.

Жива.

Он не замечал, как подрагивали собственные плечи, не замечал, как произвольно позволил себе коснуться ее, так отчаянно вжимая в собственное тело. Но едва ли она была против, не отталкивала, ничего не говорила, продолжая так стоять. Принимала его или в очередной раз безразлично позволяла делать с собой что угодно?

Плевать. Главное, он нашел ее, главное, что она была жива. Остальное не так важно.

Юноша отстраняется первым заглядывая в будто бы мертвые глаза. Люмин была опустошена, сломлена, ранена изнутри, все еще никак не отошла от встречи со своим братом.

— Скара? — Взгляд золотых глаз ненадолго оживляется и Люмин в какой-то степени даже неверяще на него смотрит. И все же, это длится совсем недолго. — Зачем ты здесь? Разве ты уже не выполнил свое обещание? Мы ведь нашли брата, поэтому ты можешь идти, я не держу тебя.

«Я не хочу больше делать тебе больно. »

— Ты прогоняешь меня? — Юноша нахмурился, продолжая держать Люмин за плечи.

— Я... — голос не слушается, что-то теплое, разлившись в груди, мешает дать утвердительный ответ. — Нет, — в итоге шепчет она, опуская взгляд.

Скарамучча вздыхает, не понимая охотницу. То оставляет его и уходит, то теперь говорит, что не хочет, чтобы он уходил. Какая она все-таки противоречивая.

— А я бы все равно не ушел, так бы и продолжал мозолить тебе глаза своим видом, — он старается шутить, понимая, что высказывать все упреки сейчас не лучшее время.

Девушка чуть усмехается, едва не падая на землю, но Скарамучча подхватывает ее. Она наконец-то обратила внимание на состояние своего тела и оказывается, Люмин безумно устала.

— Я хочу домой, — тихо говорит она и Скарамучча кивает, удобнее перехватывая охотницу. Девушка прижимает голову к груди вампира, закрывая глаза. — Не бросай меня, — в полубреду говорит она.

— Никогда.

* * *

С вампирской скоростью Скарамуччи за эту ночь они продвинулись довольно далеко, однако городка, в котором жила Люмин так и не достигли. Увы, если Скарамучча мог продолжать в таком же темпе, то девушка быстро уставала, ей каждые три часа необходим был отдых, к тому же ещё и самочувствие оставляло желать лучшего. Из-за длительной прогулки под дождем Люмин постепенно начала заболевать, и ко дню, когда место назначения было достигнуто, девушка совсем захворала, так еще и отказ от еды повлиял.

Как оказалось родной город Люмин был в паре дней пути, в своем путешествии следы Итэра так и не увели их слишком далеко, постоянно петляя и возвращая на старые территории. Лишь один раз пришлось пересечь границу с другой страной, и то потом они вернулись обратно.

Дома Люмин они достигли глубокой ночью, и надо заметить, вампиров в этих краях было слишком много. Проникнув в дом через окно, Скарамучча усадил охотницу на кровать. Было пыльно, для больного человека это вредно, но Люмин, кажется, было все равно, лишь бы лечь спать.

Открыв все окна, юноша принялся хозяйничать в доме, раз охотнице явно было не до этого. Лишь один раз девушка встала, чтобы взять ужасно пахнущую баночку с лекарством. Как сказала сама Люмин, это должно было помочь с болезнью.

Это радовало вампира. Девушка начала заботиться о себе, она больше не выглядела такой понурой, как тогда в лесу. На следующий день Люмин стала вести себя еще оживленнее, несмотря на болезнь. Скарамучча надеялся, что ей действительно стало лучше, что она не притворяется.

— Знаешь, думаю, тебе не стоит сдаваться. Мы попробуем снова и в следующий раз так просто его не отпущу, пока вы не поговорите, — сказал как-то вампир охотнице.

— Спасибо, — неизвестно за что поблагодарила девушка, чуть улыбнувшись. — Да, та встреча сломила меня, но я не собираюсь сдаваться. Раз Итэр так поступил, значит у него были на то причины и я должна их выяснить. Спасибо, что ты остаешься рядом.

Для Скарамуччи подобные слова значили многое. В ответ он ничего не сказал, принимая своеобразное согласие на то, чтобы он оставался рядом.

Примечания:

Люмин перестает тупить, о счастье ╥﹏╥

Примечания:

Пб

С наступающим вас! (≡^∇^≡)

* * *

Следующим днем Люмин вела себя так, будто ничего никогда не было, словно эти полгода поисков ей только приснились. Скарамучча с опаской относился к такому состоянию девушки, в любой момент ожидая очередного срыва. Ему хотелось крепко ее обнять, сказать, чтобы она перестала притворяться сильной, что он рядом и обязательно поможет ей, успокоит, если это будет нужно.

Он всегда будет рядом с ней, чего бы не случилось, как бы она его не прогоняла.

Дни сменялись днями и через две недели охотница наконец выздоровела, став выглядеть еще лучше, чем раньше. И правда ни намека на прошедшую истерику и ее последствия. И ведь узнать, ложное такое поведение или нет Скара не мог, а задать вопрос прямо — настоящее самоубийство даже для него.

Чаще всего Скарамучча проводил эти дни в облике мыши, стараясь не беспокоить охотницу своим вампирским присутствием. Да и в этом обличие девушке он нравился гораздо больше, она даже начала брать его с собой спать, укладывая к себе на грудь и чуть прикрывая одеялом. В такие моменты юноша крепко прижимался к груди охотницы, слушая ее сердцебиение. Она жива, она дышит, ее сердце бьется, а значит все хорошо.

Таким мелочам вампир был безумно счастлив. Люмин улыбалась ему, охотно отвечала на вопросы, говорила с ним на самые разные темы. Все так резко поменялось, что Скарамучче всюду виделся подвох, но не могло все идти настолько гладко, не может и все.

Потому Скарамучча каждый раз ожидал, что все резко изменится, или же он проснется от столь чудесного сна. Порой он ловил на себе длительные и задумчивые взгляды охотницы, и Скаре нужно бы радоваться, только в очередной раз возникают сомнения, пошатнувшие его чувства.

Нет, он все еще искренне любил Люмин, желая однажды получить такую же любовь в ответ, но все это было несбывшейся мечтой, сном, где они счастливы вместе, где в небе взрываются фейерверки, где она мягко целует его, смотря в глаза с любовью.

В один из дней Люмин, после длительной охоты утром, решила вздремнуть после обеда. На груди у нее тихо сопела летучая мышь, убаюканная самой лучшей колыбелью — сердцебиением Люмин. Конечно же вампир хотел, чтобы и своем нормальном облике он точно так же спал, но увы. Что же, нужно было уметь довольствоваться малым, за эти полгода путешествия с охотницей он этому прекрасно научился, стараясь ловить каждое случайное прикосновение, взгляд и пользоваться случаем, оставаясь непозволительно близко к девушке.

Может быть это все же даст результат? Хотя бы маленький, хотя бы чтобы на него больше не смотрели, как на врага.

Обычно Скарамучча спал спокойно, ни разу не шевелясь, но в этот раз, дернувшись во сне, он случайно превратился в обычного себя. К сожалению и он, и девушка сразу же проснулись от такой неожиданности. Пока полусонная Люмин не понимала, что происходит, Скарамучча же все прекрасно осознавал, спеша как-то исправить положение.

— Черт! — Выругался вампир, стараясь не смотреть на так привлекательную сонную Люмин. — Извини, я сейчас же превращусь обратно, — сказал Скарамучча, но не успел выполнить обещание.

Люмин, находясь будто все еще в плену у сна, взволнованная чем-то, нежно обхватила вампира за щеки, заглядывая в разноцветные глаза.

— Не исчезай, — с отчаянием во взгляде, с мольбой в голосе попросила охотница.

Будь у вампира живое сердце, в этот момент оно бы точно умерло. Еще никогда он не видел такого взгляда в свою сторону, еще никогда не слышал такую интонацию. Он не знал, чему удивляться больше: тому, как она к нему обращается, или тому, как нежно и бережно его касаются? Он точно не спит? Или может он все еще находится в форме летучей мыши? Ну не может в его жизни все так резко поменяться, это невозможно...

А еще их лица были невыносимо близко, он чувствовал теплое дыхание на своем лице. Наклонись чуть вперед и их губы соприкоснутся. Вампир завороженно смотрел в распахнутые глаза девушки, то на ее губы и ждал своей участи с неизвестно откуда взявшейся надеждой. Это же все по-настоящему? Он ведь сейчас резко не проснется и все это наваждение исчезнет?

Люмин же, в свою очередь решалась для себя сделать этот шаг, который все изменит, или же оставить все так, как есть? Она понимала, что одно ее действие может поменять между ними все и тогда больше ничего будет не изменить, Скара не позволит, ухватившись за эту возможность.

Девушка, после того, что с ними случилось за эти полгода начала понимать, как дорог ей стал этот вампир. Именно он в самый трудный момент в ее жизни остался рядом, именно он поддержал ее, несмотря на ужасное к нему отношение. Люмин хотела многое ему сказать, извиниться за себя, поблагодарить за все и озвучить все то, что испытывала, но не стала. Вместо слов девушка подалась вперед, взглянув напоследок в удивленные глаза вампира, и коснулась его губ своими губами. Это не ради благодарности, не ради извинений, Люмин искренне хотела этого, окончательно проходя точку невозврата.

Теперь ничего нельзя будет изменить...

Было бы у Скарамуччи живое сердце — оно бы в этот момент остановилось. Неужели все это реальность? Неужели все по-настоящему? Юноша с отчаянием прижался к девичьим губам сильнее, чувствуя ее вкус, чувствуя, как быстро бьется ее сердце. В этот момент словно тысячи фейерверков взорвалось вокруг, прямо как в его наивных снах.

Он отстраняется первым, но ненадолго, лишь ради того, чтобы озвучить одну очевидную вещь:

— Я люблю тебя.

Юноша снова приникает к девичьим губам, позволяя обнять себя за шею. Он счастлив, невыносимо счастлив, что все происходящее не сон, что все его мечты в один момент стали явью. Такими темпами он с ума сойдет от радости.

— Я не хочу просыпаться, если все это просто сон, — бурчит вампир, роняя голову на плечо Люмин. Затем он резко обнимает ее, меняя их местами и аккуратно укладывает девушку на себе.

Люмин тихо смеется, поглаживая юношу по груди, позволяя обнимать себя так крепко, что, кажется, кости трещат.

— Я тоже не хочу... — Она привстает, заглядывая в глаза вампира, прежде чем в очередной раз нежно поцеловать и получить мгновенный ответ на поцелуй. — Скара...

Он берет ее руку, поцеловав середину ладони, а она спокойно позволяет это делать с собой. Сейчас все ощущалось не так, как в день их свадьбы, сейчас Люмин искренне желала всех этих прикосновений, поцелуев, взглядов.

Весь этот день они уделили лишь друг другу, весь этот день они целовались, обнимались, говорили и снова целовались. Даже когда Люмин готовила, Скарамучча не желал отходить от нее ни на шаг, нагло обнимая девушку со спины, зацеловывая открытую шею, либо же воруя поцелуи, когда девушка поворачивалась. Несколько раз из-за таких вот наглых вампиров завтрак Люмин нещадно сгорал, а наглый вампир виновато превращался в мышь. Знает ведь, что охотница ему ничего в этом облике даже сказать не может, потому и пользуется.

Вечером они сидели вместе на диване. Девушка удобно устроилась у вампира на коленях, откидывая голову ему на плечо. Они неспешно разговаривали обо всем, о чем не могли говорить раньше.

— А тебя хотелось укусить меня? — Неожиданно задает вопрос Люмин. Скарамучча даже не задумывался с ответом.

— Нет, — твердо говорит вампир. — Я бы ни за что не навредил тебе, это отвратительно.

— А если бы был сильно голоден?

— Я умею себя контролировать, — с гордостью отвечает юноша, переплетая пальцы с пальцами Люмин.

— А если бы я попросила? — Спрашивает девушка.

Скарамучча задумался. С одной стороны он обещал выполнять каждую просьбу возлюбленной, с другой стороны стояло обещание ни за что не вредить ей. В общем, его загнали в тупик.

— Наверное, — неоднозначно ответил вампир, в шутку едва прикусив губами кожу на тонкой шее девушки.

Люмин засмеялась, совсем не боясь того, что ее возлюбленный — один из тех монстров, которых боится чуть ли не все человечество. Даже без его обещаний охотница знала, что юноша ей никогда бы не навредил, и она этим пользовалась.

— Прости меня за все, я...

Скарамучча не дал договорить, приложив палец к губам Люмин. Она с грустью смотрела на него, осознавая, сколько боли причинила ему.

— Не нужно, — он щекой прижался к ее щеке, закрывая глаза. — Прошлое оставим в прошлом, сейчас нас должно волновать лишь настоящее.

Люмин молчала. С одной стороны он прав, а с другой... Разве можно так просто забыть все то, что она делала? Разве можно было забыть всю ту боль, что она причинила? Она точно не заслуживает такого, как Скарамучча — терпеливый, надежный, немного саркастичный, местами грубый и чересчур уверенный в себе. Не удивительно, он жил уже пять сотен лет и определенно познал многое в жизни, научился жить моментом, ведь Люмин — обычный человек. Она едва сможет прожить сотню лет, а после тридцати и вовсе будет стареть.

Останется ли тогда Скарамучча с ней?

Ее возлюбленный вампир, ее брат вампир, так может ей тоже стоит ступить на эту темную дорожку? Она не хотела оставлять Скару одного, не хотела бы умереть от какой-нибудь болезни в молодости, может путь бессмертия будет самым оптимальным вариантом для нее?

— О чем задумалась?

— О своей человеческой жизни, — сразу отвечает девушка, не желая утаивать ничего. — Я проживу так мало... Если я решусь, обратишь ли ты меня?

Скарамучча в мгновение стал серьёзным. По сути Люмин была права, она человек, который может умереть чуть ли не от любой болезни. Он однажды уже терял близких ему друзей, ему было больно, так что же будет, если он потеряет возлюбленную?

— Если ты этого захочешь, — отвечает он, крепко обнимая охотницу. Он обязан беречь ее, обязан не позволять кому-то причинять ей вреда. И если однажды она попросит, он обязательно выполнит. И тогда они разделят вечность на двоих... Был бы только способ превратиться обратно в человека, но увы, прошло слишком много времени с тех пор, как его обратили. А может он изначально был вампиром? Скарамучча не помнил.

— Ладно, не будем о грустном, — девушка резко поворачивается, обхватывая лицо вампира руками и быстро целует его. Не стоило ей поднимать эту тему, само бы потом как-нибудь решилось бы.

Люмин казалось, что теперь, когда они все решили между собой, они вместе могут все на свете, ведь они — это все, что у них есть.

С какими бы трудностями не столкнулись в будущем путешествии, сколько бы не пережили боли, пока они вместе — все будет казаться детской игрой. Они так долго шли к понимаю друг друга, так долго и упрямо добивались каждый своей цели, что теперь все старания не кажутся пустыми.

Люмин нашла своего брата, пусть недопонимание между ними только возросло, но девушке было достаточно того, что он жив. А Скара... Ему было сложнее добиваться чёрствого сердца охотницы, сколько боли он получил от ее слов, действий, но в итоге тоже добился своего и сейчас безумно счастлив. Его любимая ответила ему взаимностью, разве может быть что-либо прекраснее?

Этой ночью они засыпали вдвоем. Скарамучча крепко обнимал девушку, пряча лицо у нее на груди, а Люмин нежно обнимала вампира за шею.

Они наконец-то вместе, наконец-то счастливы.

* * *

Следующим днем они проснулись ближе к полудню. С самого утра что одному, что другой хотелось улыбаться без определенной на то причины.

— С добрым утром, — Люмин едва удается выбраться из крепких объятий вампира, на что тот недовольно бурчит, что еще слишком рано и чтобы она вернулась обратно, а сам, тем временем, глупо улыбался наблюдая за возлюбленной.

Когда охотница наклонилась, чтобы получить свой законный поцелуй, Скарамучча ухватил ее за руку и вернул к себе в объятия, попутно целуя припухшие губы.

— Вот теперь с добрым утром, — смеется вампир, вставая с кровати вместе с Люмин на руках. Он почти сразу же ставит ее на землю, снова целуя. Ненасытный и жадный.

Увы, но в этот день девушке пришлось ненадолго покинуть дом, чтобы купить продуктов. Окрыленный не вампирской силой, а счастьем Скарамучча хотел пойти с ней, но увы, ему не разрешили. Так и остался Скарамучча один на мучительно длительный час.

Позже, когда девушка вернулась, она была очень задумчива и разглядывала золотое колечко на пальце. Люмин редко когда обращала внимание на украшение, пока его вдруг не заметили знающие ее женщины-торговки, сказав, когда это она успела выйти замуж.

По сути то, что прошло между ними в прошлый раз нельзя было назвать настоящей церемонией, так, детские шалости.

— Что-то случилось? — Заметив задумчивое лицо Люмин, спросил вампир.

Люмин повернулась к нему, смотрев то на вампира, то на собственное кольцо. Раз все между ними наконец-то разрешилось, тогда можно было бы провести все по-настоящему? Зачем долго ждать, другого шанса может и не выдаться.

— Скара, — позвала она вампира и тот сразу же откликнулся, улыбнувшись. — Не хочешь ли ты жениться на мне...снова? — Смущенно спросила Люмин, стараясь избегать взгляда юноши.

Скарамуччу этот вопрос не застал врасплох, он будто бы не воспринимал слова девушки всерьез.

— Если ты хочешь еще одну игрушку летучей мыши, то могла бы так и сказать, — ухмыляясь, сказал он.

Люмин покраснела, стыдясь того случая. Вот надо же было испортить такой момент!

— Нет! Я хочу тебя! — Выпалила Люмин ни капли не давая и намека на шутки.

Нужно было признать, краснеющих вампиров охотница видела впервые. Возможно ей и показалось, но вот для Скары эти слова оказались нокаутом.

Примечания:

Вот нас и настиг финал этой замечательной истории. Мне было довольно интересно писать по вампирской тематике, так еще и в соавторстве. Что же, этот опыт мне понравился, возможно еще кто-нибудь повторю.

Спасибо, что отставались с нами до конца ❤