И судьба сведет нас в третий раз (гет)

Примечания:

Такс, как всегда, ПБ открыта, помогите и спасите?

Кажется, скоро пробуждение с тяжелой головой, словно после жесткого похмелья, — войдет у Люмин в привычку, потому что она уже второй раз просыпается в таком отвратительном состоянии. Ладно, раньше после того, как достаточно сильно перестарается с поручениям тоже бывало плохое самочувствие вплоть до потери сознания, но в эти дни она только и делала, что ела и спала. Не могла же недолгая пешая прогулка измотать её тело так, слово мечница сразилась со стаей геовишапов?

Голова еще никогда не болела у нее так сильно, даже при полученном сотрясении и то было не так больно. Возможно причина кроется в том, что она находится в прошлом? Она, конечно, во всех этих тонкостях не разбирается, а вот, кажется, Итэр об этом ей рассказывал. Но она его не особо слушала, так как считала эту информацию бесполезной для себя и в какой-то степени даже невозможной. Как жаль, что она была такой глупой, раз слушала вполуха и пропустила половину полезного. Что-то смутное еще осталось на задворках сознания, но не факт, что верное. Возможно произошел диссонанс и эта реальность пытается вытолкнуть Люмин обратно, так как в этом времени уже существует такой же полностью идентичный объект. Да уж, теперь против путешественницы вселенная, будто богов ей не хватало.

И все-таки без причины переместиться во времени она не могла и, как вариант, исходя из последних событий в настоящем времени — основная цель Люмин убить Сказителя и вернуться назад. Это действительно похоже на уготованное ей испытание, чтобы в будущем Скарамучча не натворил бед. Один взмах меча и все вернется на круги своя, но правда сейчас желание проливать кровь не было, и сил тоже, мало ли у Сказителя защита какая-нибудь есть.

Разберется с ним завтра. Точно завтра и ни днем позже.

Улыбнувшись своему боевому настрою, Люмин огляделась в поисках будущего мертвеца. Искать долго не пришлось, юноша сидел тыкая палкой в костер и думал о чем-то настолько глубоко, что даже не заметил ее пробуждения. Отвлекать его не стала, сам если нужно заметит, вместо этого свое внимание путешественница перевела на небо. Было уже за полночь, примерно час ночи, может второй, если судить по положению луны.

— Как ты себя чувствуешь? — Неожиданно спросил оказавшийся рядом Куникудзуши. Люмин вздрогнула, сдержав себя, чтобы не закричать, она ненадолго замерла рассматривая его лицо, которое находилось так близко. Красивый.

Не дождавшись ответа, юноша касается своей прохладной рукой лба девушки. Горячая.

— У тебя температура, — говорит он, смотря в ее золотые глаза, в глубине которых не видит ничего, даже собственного отражения.

— Все нормально, — девушка довольно грубо отталкивает его руку от себя, и его взгляд наполняется грустью, непониманием.

Куникудзуши искренне пытается ей помочь, но в очередной раз сталкивается с, казалось бы, непреодолимой стеной. Она холодна с ним, груба, но ведь сама же взяла с собой, вытащила из того плена, в который его заточила создательница с "благими намерениями".

Он ведь правда ничего не сделал и навряд ли сможет, он попросту не понимает почти ничего. Кажется, здесь он тоже лишний, она в нем тоже не видит ничего существенного, она не видит себе равного, ведь Куникудзуши слаб, ему так сказала создательница, он понимает это сам, но почему-то все равно больно и грустно от этого.

Он для нее пустое место и, если честно, то уже готов смириться со своей участью быть всеми отверженным. Ведь так было с самого момента его создания, никто в него не верил, никто даже не подумал, что он может пригодиться, может проявить себя. Люди эгоистичны, думают о своем благе, но едва ли как-то вспоминают о таких, как он, едва ли проявят хоть толику заботы, ведь он кукла, ему это не к чему.

Но он тоже умеет чувствовать, умеет плакать, умеет мечтать и желает жить, как все. Но ему не дали шанса, за один лишь изъян решили стереть из своей истории, словно его и не было.

Но он живой.

У него есть чувства.

Ему тоже больно, но едва кто-то задумывался об этом, есть ли те, кто не видел в нем лишь неудавшийся экземпляр, поломанную и выброшенную хозяином куклу?

Куникудзуши однажды хочет почувствовать себя нужным, хочет показать и доказать, что на многое способен, просто ему нужно время проявить себя, но даже сейчас ему не дают шанса, отталкивают, ненавидят. У него есть душа и она болит, у него есть чувства и они приносят ему лишь боль.

Зачем он вообще существует?

Его жизнь похожа на насмешку судьбы.

Он ничего не сделал, так почему в золотых глазах, обращенных к нему, так пусто? Юноша желает помочь, беспокоится, но в ответ лишь холодность. Вот правда он не готов просто сдаваться и поддаваться негативным эмоциям, возможно однажды она искренне улыбнется ему, и юноша приложит все усилия, чтобы это произошло как можно скорее. Нужно узнать ее немного получше, и тогда станет легче выяснить причину ненависти. Но вот она открываться не хотела, и на каждую попытку узнать что-то он получал отпор.

— Тебе нужно лечиться, — не отступает он и Люмин устало хмыкает, отмечая его упрямство.

— Сама справлюсь, — девушка отворачивается, проверяя свой инвентарь. Какие-то лечебные травы были, но вот как их принимать Люмин не знала, потому дойти до ближайшего населённого пункта стало первостепенной задачей, но вот в чем проблема. Впереди по ее воспоминаниям должен быть лагерь Кудзё, но в этом времени его нет, так как даже дозорных башен не видно. Остается только идти прямиком до Инадзумы и, путешественница надеялась, что по пути не умрет от болезни, или от странных приступов.

После слов девушки послышался тяжелый вздох и между ними двумя повисло молчание, в котором крылась недоговоренность. А может всё-таки зря она так с ним? Люмин подняла взгляд на Сказителя, который уже отсел в сторону и снова начал бездумно ковырять палкой костер, и выглядел при этом так потерянно, грустно, из-за чего путешественнице стало не по себе. Она слишком добрая натура, которая не может никому отказать и стремится всем помочь.

«Люмин, соберись. Он враг. Враг, из-за которого в будущем пострадают люди», — девушка хлопнула себя по щекам, чем застала врасплох Куникудзуши, вздрогнувшего от этого действия.

Напуганный, потерянный, совсем еще невинный ребенок с телом взрослого человека, но человеком не являющийся. В ней просыпается жалость, когда вспоминает всю его историю. По сути, не он виноват, что стал таким, а окружающие люди испортили чистый нрав, очернив невинную душу своей мирской грязью. Похоже будто Люмин ищет оправдания ему, но она все еще удивлена такой разницей между тем Скарамуччей, которого она знает, и тем, что перед ней. Девушка постоянно над этим задумывается, пытается проследить, когда все пошло не так.

Люмин наклонила голову в бок, наблюдая за юношей. Из-за своей задумчивости и неуклюжести он случайно коснулся горячей части палки, из-за чего резко дернул рукой, потряхивая.

Она точно разберется с ним завтра, но раз время уже после полуночи, то дневное время суток они проведут еще вместе.

А на следующий день будет что будет, Люмин держит свои обещания.

И в этот раз исключений не будет, но впервые она не уверена в том, что хочет сделать.

Они молчали, не проронив и слова друг другу. Люмин блуждала в своих убеждениях, Куникудзуши украдкой поглядывал на нее, вспоминая одно слово, которое так подходило девушке — красота. Он уже слышал это в свой адрес от одной из создательниц, потому и значение знал. Возможно, он видел не так много людей, но Люмин он видел красивой, несмотря на её характер, её грубость и отношение к нему. Из них двоих девушка походила на куклу даже больше в своей легкости и хрупкости, за которыми скрывается нелегкий, возможно даже — скверный характер.

— Что? — Она смотрит в упор, юноша даже не заметил, как слишком долго разглядывал ее.

— Ничего, — он опускает взгляд, возвращаясь к своему занятию — поправлять дрова в костре, правда он даже не знал, для чего это делал, просто это помогало отвлечься в какой-то степени от тяжелых мыслей.

— Давай спать, — говорит девушка, устало прижимаясь спиной к скале. Вид у нее был болезненный, но уж куда лучше того, когда она потеряла сознание на руках у куклы. Она закрыла глаза, подтянув колени к груди, и положила на них голову.

Еще некоторое время Куникудзуши сидел на своем месте, а потом совсем нерешительно пересел чуть ближе к Люмин. Затем еще ближе и еще, пока не оказался совсем вплотную к ней, прижимаясь к теплому боку. Подождав пару минут в таком положении и не получив никакой реакции, аккуратно положил голову на плечо девушки, услышав тяжелый вдох, но она все еще никак не отреагировала. Закрыв глаза, он улыбнулся. Так было во много раз теплее, чем от жара костра.

* * *

Поспать удалось ничтожно мало, ведь стоило солнцу тронуть край горизонта, то хрупкий сон путешественницы ушел в одно мгновение. Не сказать, что Люмин сумела отдохнуть в полной мере в эту беспокойную ночь, но устроившийся на её плече Куникудзуши, кажется, таких проблем не испытывал. Он все еще продолжал сладко посапывать, крепко обнимая путешественницу за руку. Его вуаль сползла окончательно, упав на плечи. Люмин уже хотела его разбудить, но ненадолго залюбовалась. У него были очень длинные ресницы, девушке даже завидно стало, кожа без единого изъяна, ровная и мягкая с виду; аккуратный нос и розоватые губы. Смотря на это, девушка вспомнила, что Скарамучча был рожден с лицом прекраснее любого другого существа и теперь убедилась в этом не по наслышке⁽¹⁾. Утонченный, хрупкий, прекрасный... Его можно было описать тысячами слов, но Люмин не поэт, столько слов о красоте не знает.

— Просыпайся, — сказала она, пытаясь избавиться от крепкой хватки на своей руке. Неохотно, с трудом, но Куникудзуши просыпается, разлепляя сонные глаза, и не успев толком что-то понять — улыбается, а затем опять кладет голову на девичье плечо, кажется, снова засыпая.

Люмин вздохнула, потом еще раз, и в итоге закрыла глаза, удобнее располагаясь у скалы, отмечая, что после получения чайника она отвыкла спать вот так вот под открытым небом, отчего тело в некоторых местах болело. К хорошему привыкаешь быстро, но почему-то в этом времени чайник не хотел открываться ни в какую, как бы путешественница не билась с этой задачей. Нет, ну так дело не пойдет, у нее уже спина затекла.

— Просыпайся, — девушка открыла глаза, вновь пытаясь растормошить куклу, но результата никакого — как спал, так и спит. — Эй, нам пора, я тебя сейчас оставлю тут одного.

— Угу... — промычал он еще что-то, но Люмин дальше первого слова не разобрала.

— Да отпусти же меня, — девушка потянула руку, стараясь освободиться от крепкой хватки рук Сказителя, но любое движение только причиняло боль из-за ран. — Куникудзуши! — Уже чуть ли не крикнула путешественница и, о чудо, Скарамучча соизволил отстраниться, сонными глазами оглядываясь вокруг.

— Уже утро? — Он потер глаза и зевнул. И как только смог уснуть так крепко под открытым небом, где за каждым поворотом мог оказаться монстр? Люмин бы такой крепкий сон и уверенность в тех, кто рядом с ней. Хотя на Паймон особо рассчитывать не стоит, та тоже спит так крепко, что и криками не разбудить. Как же Люмин ее не хватает, за эти дни девушка успела сильно соскучиться по своей неизменной спутнице и теперь вынуждена терпеть другого спутника рядом.

«Ты сама его с собой прихватила» — любезно напоминает память и девушка хмыкает, даже не думая как-то противоречить этому. Ну сглупила, пусть мир посмотрит немного, не убудет от одного дня ничего.

— С добрым утром, — он снова зевнул, натягивая на голову упавшую вуаль. Мечница на приветствие ничего не ответила, решив затушить тлеющие угли.

Не сказать, что Куникудзуши расстроился от того, что его проигнорировали, уже привык. Люмин, как он успел понять за короткое пребывание рядом с ней, как колючка — остра на язык, и к себе близко не подпускает, будто от чего-то защищается. Однажды она обязательно улыбнется ему, пусть это станет его маленькой мечтой.

— Идем, — бросила девушка, уже отправляясь в путь, юноша едва ли среагировать успел, поспешив вслед за ней.

Но так ли его новая мечта осуществима?

Они шли уже примерно два часа, то и дело виляя, вместо того, чтобы идти по прямому. Путешественница на все вопросы отвечала скудно, отделываясь одним словом — опасно. Куникудзуши оставалось только верить девушке на слово, она казалась опытной в таком деле и умела правильно рассчитывать свои силы, понимая, что с такими ранами может и не справиться с более крупными монстрами.

Юноша был очень рад, что за все время пути им не пришлось вступать в сражение, но такими мыслями явно привлек беду. Не стоило радоваться раньше времени, проходя довольно далеко от арки, о которой говорили нобуси, на них напали. Быстрая стрела разрезая со свистом воздух успела поцарапать Сказителя по щеке, оставляя тонкую кровоточащую рану.

Люмин среагировала моментально, потянув юношу на себя, спрятав за своей спиной. Следующая стрела была отбита верным мечом блондинки, а затем уже вышли нападавшие. Их было четверо, пятый стрелял откуда-то с другой стороны, если судить по траектории стрел. Кажется, со временем похитители сокровищ вместе с нобуси не меняются — такие наглые и бесстрашные, раз так просто решаются лезть на путешественницу. Конечно, она сейчас не в лучшем состоянии, но отпор дать сможет, пусть и во вред себе.

— Держись за мной и не высовывайся. Ранят или убьют — твои проблемы, — девушка встала в оборонительную позицию, отмечая, как ноет плечо и зудят раны, едва начавшие закрываться.

— Хорошо, — быстро сообразил юноша, стараясь держаться ближе к путешественнице, но не настолько близко, чтобы мешать той обороняться.

— А может по-хорошему вы пройдете мимо, пока головы не лишились? — Вполне вежливо поинтересовалась Люмин, в ответ получив громкий издевательский смех. Чтобы она ещё раз послушала проходимцев с дороги, видимо специально сказали об опасности у арки, чтобы девушка пошла в обход и попала в засаду. Попадись они ей еще раз — без головы останутся.

— Женщина? Что нам сделает женщина? Пощекочешь зубочисткой в руках? — И снова смех.

Интересно, когда это люди стали думать, что женщина с мечом в руках — что-то нелепое? Неужели в это время в Инадзуме так плохо относились к женщинам? А никого не смущало, что их правитель тоже женщина? Уж что больше всего ненавидела Люмин — так это дискриминацию по полу, да путешественница сильнее львиной доли мужчин по всему Тейвату! Если это была провокация, то она сумела задеть мечницу, ведь пострадает каждый, кто посмел однажды недооценить ее. Что скрывать, но и раньше ее ни во что не ставили, открыто издеваясь и провоцируя, считая Люмин легкой добычей. Как жаль, что стоящие перед ней люди не видели перед собой хищника, видели лишь жертву с мечом наперевес.

— Если взяла в руки меч, то пользоваться им научись, — усмехнулся кто-то, Люмин даже в его сторону не посмотрела. Возможно ее стиль и отличался от искусства фехтования Инадзумы, но зато этот стиль принадлежал ей и только ей, выработанный годами практики и ошибками. — Тебе лучше просто отдать все ценное по-хорошему.

Девушка ухмыльнулась, накапливая на кончиках пальцев энергию электро, постепенно пропуская ее через меч, окружая тот аурой из всполохов электро. Враги ждать не стали, Люмин тоже ринулась в бой, скрещивая клинки с одним из нобуси, пока второй заходил со стороны. После удара металла о металл дрожь прошла по всему девичьему телу, резкой болью отзываясь в незаживших ранах. Путешественница стиснула зубы отбрасывая врага назад и следом отбивая атаку с левого края, пока другой пытался оправиться от легкого разряда электро прошедшего по его телу. Помимо атакующих нобуси, девушке пришлось следить и за стрелами, то и дело летящих в неё. Будь она в более лучшей форме — все давно уже были бы мертвы, в лучшем случае — в отключке. Сейчас же и физически Люмин была ограничена и в плане использования стихий, которые зависели от ее состояния.

Одного она отталкивает от себя точным ударом ноги в грудь и тут же отбивается от атаки другого, посильнее ударив по нему электро. Кажется сработало, ведь теперь он неподвижно лежал на земле.

— Эй, красавица, ничего не забыла? — Вдруг окликнули путешественницу двое оставшихся похителя, держа клинок у горла Куникудзуши. У юноши в уголках глаз собрались слезы, а сам он выглядел напуганно.

Эта картина вызвало внутри путешественницы странный гнев и желание прикончить всех до единого, кто посмел преградить им дорогу, но Люмин не стоило отвлекаться, потому что сразу же со стороны на нее нападают, полоснув по ребрам катаной, а лучник успешно попал стрелой в правое бедро мечницы.

— Лучше не двигайся, иначе прирежу этого смазливого сопляка, — угрожает удерживающий Скарамуччу враг.

Люмин раздражена. Люмин готова убивать и превратить всех здесь в фарш, после чего скормить стервятникам в пустыне Сумеру, либо гончим разрыва. Они ее разозлили.

А все должны знать, что Люмин злить нельзя.

Она усмехнулась игнорируя боль и одним легким движением ударила нобуси с катаной, перерезав тому горло, второй, который уже успел очухаться, но появившиеся из ниоткуда лианы обвили тело мужчины, крепче всего затягиваясь в области шеи, лишая возможности дышать.

— Еще одно движение и о-он труп, — явно остался под впечатлением тот, кто держал Куникудзуши, пока стрелявший откуда-то не решил сбежать, явно почувствовав неладное.

— Да пожалуйста, можешь убить его, мне только жизнь облегчишь, — она склонила голову, выдергивая из бедра стрелу. Больно. — Мне все равно на него, — она двигается медленно, не спеша подходит к ним и второй наконец-то решается достать хоть какое-то оружие, думая, что сможет им как-то навредить девушке.

— Т-ты..! — Он сильнее давит на нож и на бледной тонкой коже куклы проявляется алый порез, из-за чего слезы теперь текли по его щекам, а взгляд танзанитовых глаз выражал страх, отчаяние и неверие в происходящее.

Слова путешественницы ранили Куникудзуши, сделали ему больно, но он так отчаянно надеялся, что Люмин лжет. Лжет, чтобы отвлечь их, лжет, чтобы сбить с толку, но почему ему кажется, что все ее слова — это правда?

Куникудзуши додумать не успевает, как уже нападавший лежит на земле в луже собственной крови, а второй отпускает его, замертво падая к ногам куклы. На шее мужчины виднелась крепкая лоза, а лицо его посинело.

Юноше страшно. Правда страшно, ведь глаза девушки не выражали ничего — они потемнели, потеряв весь золотой блеск. Медленно, она шагала у нему, а Куникудзуши продолжал стоять на месте, не сумев сделать даже шаг. Все инстинкты кричали — она опасна, ему следует бежать, но брюнет продолжал стоять на месте.

Она его убьет?

Когда Люмин оказывается совсем рядом с ним, то устало опускает голову на его плечо, тихо сказав:

— Старайся в следующий раз не попадаться в руки врагу, потому что если ты и умрешь, то только от моей руки.

Меч из рук путешественницы падает на землю, спустя время исчезая. Она явно перестаралась, ее ослабевшее тело едва оправилось после тяжелой битвы с псевдо-архонтом, потом пострадало от монстров, а теперь она снова перенапряглась. Ей казалось, будто в это время ее сила подчинялась плохо, а раны заживали медленнее... Интересно, она вернется домой живой?

Примечания:

Дайте сил, хочу писать, но лень ?

1) это факт из игры.см описание Кубка из сета «бледный огонь»

Вернуться к тексту