Странствие одного сердца (джен)

Примечания:

Приручение Стэнфорда проходит успешно.

На кухне было шумно: Мэйбл пихала в лицо Диппера свинью, от которой тот безуспешно пытался отбиться, удерживая на вытянутой руке тарелку с едой. Стэн потрясал сковородкой и громко болел, правда, за кого именно, понять было трудно. Содержимое чьей-то опрокинутой чашки залило стол. Пахло блинчиками.

Форд с пол минуты понаблюдал за ними, стоя в дверном проёме. Когда он наконец тихо вошёл в комнату, возня за столом прервалась, Мэйбл ойкнула и громко воскликнула:

— Доброе утро, дядя Форд!

Красный Диппер наконец оттолкнул от себя свинью и тоже пожелал доброго утра, попытавшись одновременно поправить съехавшую кепку, удержать свой блин на краю тарелки, шикнуть на Мэйбл и протереть лужу на столе.

— Да, доброе утро, Мэйбл, Диппер… Стэнли, — Форд выбрал самую большую кружку и включил кофемашину.

— Пухля тоже желает тебе доброго утра, — Мэйбл подняла переднюю ногу поросёнка и помахала ей. — Хочешь его подержать?

Пухля деловито обнюхал его лицо и, видимо, постановив, что Форд — друг, зажевал воротник его свитера.

— Он такой милый, правда? Пухля обожает знакомиться с людьми. Я знакомилась с ним раз двенадцать, но каждый раз всё равно, как первый.

Форд вынужден был признать, что поросёнок имел своё очарование.

— У вас нет других питомцев? — Он взглянул на Диппера. — Кошки или собаки?

— У нас есть кошечка Дарси, но она осталась дома, в Пьемонте, — ответила Мэйбл, не дав Дипперу и рта раскрыть. — Но она больше папина, чем моя. А у тебя есть питомцы?

— Какое-то время у меня жил клетчатый утконос.

— Я видел его в дневнике, — радостно выпалил Диппер. — Но нам с Мэйбл так и не удалось найти места их гнездований.

— И я так и не узнала, какие они на вкус.

— То есть, ты против того, чтобы есть свинью, а вот утконосов — без проблем? — спросил Стэн, который уже вернул сковородку на плиту и теперь заливал в неё тесто. — Разве они не ядовитые? Подумай, какая это была бы глупая надпись на могиле: «Отравилась утконосом».

— Я не хочу их есть! Клетчатые утконосы пахнут кленовым сиропом, и мне было интересно, будут ли они такими же на вкус, если их облизнуть.

— Не будут, — ответил Форд.

— Значит ли это, mi querido hermano⁽¹⁾, что ты…

— Очевидно, определённая гипотеза имела место, и как учёный, я должен был либо доказать её, либо опровергнуть.

— Быть учёным намного веселее, чем я думала, — восхищённо сказала Мэйбл, толкая Диппера локтем.

Когда кофе был готов, Пухля перекочевал обратно на колени к хозяйке, а Форд забрал кружку и направился к выходу, стараясь не расплескать её содержимое.

— Дядя Форд, ты не будешь с нами завтракать?

Вопрос Диппера застал его врасплох. Форд растерянно прочистил горло.

— Мы сейчас всё уберём, — по-своему истолковав его действие, засуетился Диппер. — Мэйбл, зачем тебе столько тарелок? Дай мне салфетки.

— Я экспериментирую с пропорциями, чтобы создать идеальный «Завтрак от Мэйбл». О-о, дядя Форд, ты должен оценить его и сказать своё мнение! Ты ведь пробовал межпространственную кухню!

— Пусть сначала поест что-нибудь более приземлённое. Ха-ха, поняли? Знакомься, Шестопал, моё коронное блюдо — стэнчики! Они как обычные блины, только в них попадаются мои волосы.

— Этим ты кормишь детей?

— Никто ещё не жаловался.

— Я жаловался, — между делом сказал Диппер, выволакивая откуда-то ещё один стул.

— Напиши об этом в книгу жалоб Хижины Чудес.

— У тебя нет такой книги.

— Именно! — хохотнул Стэн, ударяя себя по колену.

Форда собирались усадить между детьми, но он предпочёл сесть ближе к окну. Так он хотя бы мог краем глаза контролировать местность и в случае атаки прикрыть детей.

Стэн толкнул тарелку ему под нос. Для Форда ощущение голода было столь привычным, что он мало обращал на него внимание, но сейчас в его желудке разверзлась бездна. Он откусил только небольшой кусочек и затем сразу же умял блин целиком, за ним последовал второй, третий. Они наполнили его приятной горячей тяжестью, принеся ощущение сытости и безопасности. И чего-то ещё, из далёкого-далёкого детства. На четвёртом блинчике он заставил себя медленнее жевать, заметив, что всеобщее внимание за столом обращено на него. Форд стрельнул в сторону Стэна подозрительным взглядом.

— А как динозавры относятся к кленовому сиропу? — с ухмылкой спросила Мэйбл, подталкивая к нему бутылку с вышеупомянутым сиропом.

— Хм? Сомневаюсь, что он существовал в то время. Да и его питательная ценность довольно мала, поскольку наибольшую долю в составе сиропа занимает сахар, а микроэлементов и аминокислот там не так уж много.

— Шестопал, это она тебя назвала динозавром.

— Ах… Я надеялся оценить добавку в виде волос Стэна, но мне они почему-то не попались.

— Странно, я прослежу, чтобы в следующей порции они были.

В ответ на это дети издали звуки отвращения разной степени красноречивости, и Стэн снова рассмеялся.

Потом Мэйбл водрузила перед Фордом тарелку с размазанной радугой. Во всяком случае, именно такая ассоциация пришла в голову самой первой.

— Радужный цвет с древних времён делал людей счастливыми, — торжественно сообщила Мэйбл, — а поскольку мы выяснили, что если светить людям в глаза радугой, они на некоторое время могут ослепнуть, я решила, что её проще запечатлеть в завтраке. А ещё здесь смайлик, потому что новый день улыбается тебе!

Диппер и Стэн, во все глаза наблюдавшие, как он спокойно отправил в рот несколько ложек, неверяще переглянулись. Вероятно, количество сахара в порции тянуло на месячную норму взрослого человека, однако это было не худшее, что Форду приходилось есть.

— Что-то знакомое, — задумчиво сказал Форд и сделал большой глоток горького кофе.

— Мэйбл, похоже, твой рецепт уже придумал кто-то в другом измерении, — съехидничал Диппер.

— Ух ты, хотела бы я подружиться с этим человеком! Или с этим существом.

— Нет, такого сочетания продуктов я точно не пробовал, весьма неординарно, Мэйбл. А что в составе?

— Хлопья, крекеры, солнечный свет, пищевые красители, сахар, апельсин, мороженое, любовь и засахаренные орешки.

— Мороженое? — задумчиво повторил Форд, съедая ещё одну ложку. — Да, наверное, это оно. Мне доводилось бывать в измерении, где делают самое вкусное мороженое в мультивселенной, но потом они стали добавлять туда мух, и всё испортили. После этого я не ел мороженое уже не помню сколько — лет десять, может, больше.

Форд поморщился, когда крик Мэйбл почти оглушил его правое ухо.

— Что-о-о? Десять лет без мороженого?!

Такая маленькая девочка, и такие мощные лёгкие.

— Ничего, дядя Форд, мы всё исправим, — сказала она, легонько похлопав его по руке. — А по каким обычным вещам ты скучал, пока был в портале?

По возможности засыпать, не сжимая в руке пистолет. По отсутствию необходимости скрывать своё лицо. По… Он встретился взглядом со Стэном, но быстро разорвал зрительный контакт.

— Хм-м, знаете, что было сложнее всего достать?

Дети с интересом наклонились к нему.

— Чистые сухие носки. Я не шучу. Это самый что ни на есть дефицитный товар на просторах мультивселенной. Начать утро с чашечки кофе тоже проблематично: в одних мирах не знают про кофейные зёрна, а в других — про воду. Ещё временами мне не хватало одной телевикторины… Не думаю, что вы, дети, слышали о ней. Может, ты помнишь ту передачу, Стэнли? Где у ведущего имелись явные проблемы с речью.

— Ага, её пихали в сетку, если отменялось что-то интересное, — сказал Стэн, обращаясь скорее к вилке в своей руке, чем к Форду.

— Как она называлась? — спросил Диппер, который что-то быстро писал на листочке рядом.

— «Истоптай слона».

— «Испытай себя», — поправил Форд, улыбнувшись уголком рта. Стэн всегда коверкал название, делая вид, что не может его запомнить, чтобы подразнить Форда, который прилипал к экрану, едва заслышав музыку из заставки.

Когда они только начали смотреть эту передачу (кажется, им было по двенадцать), Стэн проиграл ему несколько пари, потому что Форд ни разу не ошибся при выборе ответа. Потом он развил смехотворную теорию о том, что Форд окрутил харизматичную ведущую, чтобы она высылала ему ответы заранее. Во время передачи Стэн предпринимал бесчисленные попытки сбить его с мысли, указывая на «неопровержимые доказательства» того, что ведущая влюблена в него. Форд швырял ему в лицо диванные подушки, задаваясь вопросом, должен ли он чувствовать себя польщённым или же оскорблённым этим предположением.

Тайной его мечтой было однажды поучаствовать в передаче. Форд с упоением представлял удивление и зависть одноклассников, когда за свои блестящие ответы ему бы вручили огромную кучу денег или ключи от новенького авто. Естественно, у него захотели бы взять интервью, чтобы узнать, как в столь юном возрасте возможно быть настолько умным, и тогда он стянул бы перчатки, скрывающие количество его пальцев, и сказал бы: «Два лишних пальца — вот мой секрет». Дальнейшее развитие событий варьировалось в зависимости от настроения Форда — доходило пару раз даже до встречи с президентом.

Все эти воспоминания вдруг яркими акварельными красками расползлись перед внутренним взором. Просто невероятно, что он смог вспомнить всё это спустя столько лет.

Форд взглянул на Стэна, желая разделить нахлынувшие на него приятные эмоции, но вдруг произошло нечто странное. Стэнли исчез. Это не он сидел на стуле, а какой-то незнакомый старик с обвисшей кожей, морщинами, всклокоченными седыми волосами и цепким взглядом. Отец не любил таких людей, потому что они были слишком похожи на него самого: такие же изворотливые, мелочные и падкие до наживы. Но длилось это всего мгновение, и Форд не успел толком даже обдумать странное чувство, как оно бесследно исчезло.

— Тебе бы понравилось, Диппер, — тем временем сказал Стэн. — Чтобы ответить на какой-нибудь зубодробительный вопрос, нужно было сначала расшифровать тонну нудного шамканья.

— Хочешь сказать, это то же самое, что выслушивать тебя, пока ты пытаешься найти свою вставную челюсть?

— Так, ты, мелкий…

— Валим! — Мэйбл схватила брата за руку, и они с хохотом выкатились из кухни, сопровождаемые притворными угрозами Стэна. «Где моё уважение!» — напоследок крикнул он, стукнув кулаком по столу.

— Все ваши приёмы пищи проходят подобным образом? — спросил позабавленный Форд, отодвигая от себя пустую тарелку.

— Обычно свинья более разговорчивая, — Стэн потрепал крутившегося под ногами Пухлю по голове. — Почему ты нормально ходишь? Ни за что не поверю, что твой Большой кровавый каньон так быстро затянулся.

— К счастью, разум человека способен компенсировать слабость тела, — Форд закатал штанину, демонстрируя металлические крепления, обхватывающие его ногу. — Эта конструкция соединена с опорно-двигательный аппаратом, и всё давление приходится на неё, так что теперь я могу передвигаться без дополнительной опоры, не тревожа при этом ногу. К сожалению, я не могу провести операцию и полноценно использовать весь потенциал этой замечательной конструкции, поэтому бегать или сильно сгибать ногу для меня затруднительно.

— Чёрт возьми, я и забыл, что ты живёшь в научно-фантастическом шоу. Кстати, что будет, если пнуть эту твою конструкцию?

— С какой целью интересуешься?

— Исключительно познавательной.

— Мне — ничего.

— Понял.

— Я буду внизу, — Форд поднялся. — Не отвлекайте меня без крайней необходимости.

— Да кому ты нужен, — беззлобно бросил Стэн.

Форд сделал себе ещё одну кружку кофе покрепче. Предстояло сообразить, каким образом он мог бы исследовать Трещину и не вызвать при этом апокалипсис.

— Позвать тебя, когда будем обедать? — вскользь поинтересовался Стэн.

Отвлечься от чрезвычайно важной задачи, которая лишает его покоя, ради того, чтобы посмотреть, как дети дурачатся за столом?

— Да, пожалуйста.

1) (исп.) мой дорогой братец

Вернуться к тексту