Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Эвер проснулась до рассвета, когда первые лучи солнца осторожно пробуждали мир, окутанный утренним туманом над запретным лесом. В комнате витал мягкий аромат свежих трав, а в такт этому расслабляющему настроению звучал мелодичный треск дров в камине. Юная волшебница, сладко потянувшись, покинула уютное тепло постели.
— Доброе утро, моя дорогая, — раздался сонный голос Северуса, словно легкий шепот утреннего тумана. — Как ты провела ночь?
— Прекрасно, — соврала Эвер с тихой улыбкой, хотя на самом деле ей не удавалось сомкнуть глаз, истощенная от храпа ее любимого, который похож на ревущие воды реки.
Темные волосы Северуса лежали растрепано, его лицо еще сохранило отпечаток сна, а в глубине его глаз теплилась недоуменная искорка. Эвер, погруженная в свои мысли, прятала истинное состояние души под маской безмятежности, в то время как навязчивый звук, волнуя, эхом звучал в её памяти, словно незабываемая мелодия.
Она взглянула на него, пытаясь рассеять утренний туман, и, почувствовав его тепло, капли нежности прокатились по её сердцу. В этом мгновении, в простоте утра, каждое слово обретало новый смысл, каждый звук становился неожиданным откровением. Эвер знала, что любовь — это искусство, нередко требующее терпения, но это лишь добавляло шарма их утренним беседам.
— Точно? — с удивлением произнес зельевар, потянувшись на мягком ложе. — Мне говорили, что я храплю.
— И кто же это сказал? — обернувшись, спросила девушка, когда приблизилась к дверям ванной комнаты.
— Соседи, — с насмешкой ответил Северус.
— По правде говоря, — нерешительно призналась Эвер, — пару раз посреди ночи мне казалось, что сплю рядом с отбойным молотком, который громко стучит в разгар смены.
— Я разрешаю тебе наложить чары, — ответил он, поднимаясь с постели.
— Ты мне действительно разрешаешь? — переспросила Эвер, на мгновение застыла в недоумении.
— Да, именно так, — подтвердил зельевар и нежно чмокнул её в нос.
— Во имя всего святого, спасибо, — с радостью воскликнула она, захлопывая дверь ванной прямо перед его носом.
Ночью следующего дня юная девушка пыталась всеми известными ей чарами затушить гулкий храп Северуса, однако все усилия ее оказались тщетными. Наконец, не в силах больше терпеть этот звуковой натиск, Эвер не выдержала и поплелась в уютное объятие гостиной, где сон предлагал ей умиротворение.
Утро пришло, разрывая пелену ночных теней, и она пробудилась от звуков, бушующих вокруг.
— А ты что, спала сегодня на диване? — с удивлением произнес Северус, замечая девушку, уютно устроившуюся на диване, закутанную в мягкое одеяло.
— Да, — холодно отрезала Эвер, приподнимаясь с дивана. — У тебя вся кровать в ямах и буграх.
С сильным движением она плотнее укуталась в одеяло и направилась к ванной комнате.
— И при каждом повороте она скрипит, — добавила она, хлопнув дверью.
* * *
После полудня Северус Снейп убедил Люциуса Малфоя составить ему компанию в походе в Косой переулок, где ему предстояло выбрать новый матрас для своей кровати.
— Чем же тебя так не устроил старый матрас? — осведомился преподаватель ЗОТИ с легкой насмешкой.
— Мне он дорог, — с горечью признался зельевар. — Но, увы, моя дама обозвала его маленьким и нечто бугристым.
— Ты уверен, что она говорила именно о матрасе? — усмехнулся коллега, приоткрыв дверь магазина.
— На что ты намекаешь, Люциус? — возмутился Северус Снейп, следуя за ним внутрь.
— А что мне дать намек потолще? — не унимался Люциус, с интересом изучая первую попавшуюся на глаза роскошную двуспальную кровать.
Профессор Снейп лишь покачал головой, осознавая, что дружеские поддразнивания Люциуса — это часть их сложного взаимодействия, смешанного из уколов и понимания. Их разговоры, подобно легкому ветерку, скользили по поверхности, и, несмотря на скрытую напряженность между ними, эта нить дружбы оставалась неразрывной.
— Добрый день, джентльмены, — с живым интересом произнес молодой продавец, подойдя к ним. — Вам интересно нечто особенное?
— Все вопросы к нему, — с легкой усмешкой указал Люциус на зельевара. — Я истинный поклонник водяных матрасов.
— Мне нужен такой, чтобы с комфортом разместить двоих, — произнес профессор Снейп, его глаза сверкали решимостью.
— В развалку, а иногда и в стопку, — добавил Люциус с шутливой ухмылкой.
Продавец, не теряя времени, продолжил: Одна из самых популярных крупноразмерных ортопедических моделей сочетает в себе пружины и двенадцатисантиметровый слой гусиного пуха. Он указал на величественную кровать, украсившуюся большими коваными перилами.
— Звучит весьма привлекательно, — согласился зельевар, оценив представленный товар.
— Так я на эксплуатацию, — уточнил Люциус, уставившись в потолок и бухнувшись на кровать.
— Ну и как? — с привычным приподнятым бровью спросил Северус.
— Очень приятно, — ответил его друг, безмятежно растянувшись на целую поверхность.
— Двигайся, — предостерег его Северус, улегшись на краю.
— Вот бы ещё зеркало на потолке… тогда я бы здесь жил, — мечтательно протянул Люциус.
— Видимо, вы, ребята, давно знакомы, — произнес продавец, с интересом глядя на обоих мужчин.
— Да, мы уже давно партнеры, — бездумно произнес Люциус, не осознавая значения своих слов.
— Повернись на бок, — попросил его Северус, его голос был мягким, но настойчивым.
— Зад к заду или ложечкой? — поддразнил Люциус.
— Ложечкой, — лаконично ответил зельевар, и оба синхронно повернулись набок.
— Ну как ощущения? — спросил Северус, возникнув за спиной Люциуса. — Комфортно? Удобно тебя?
— Да, матрас с одной стороны поддерживает, с другой — обвивает контур моего тела, — ответил Люциус. — Меняемся?
— Конечно, — согласился Северус, и они синхронно перевернулись на другой бок.
— Да уж, сегодня в твоих объятиях будет счастливая подружка, — усмехнулся Люциус.
— Ну, если вы, девчата, купите этот матрас, вы будете обе счастливы, — с хитрой улыбкой произнес молодой продавец, всё это время внимательно наблюдая за мужчинами. — Оставляю вас наедине.
— Да что такое, почему три раза в неделю люди думают, что мы геи? — возмутился Люциус, его голос наполнялся недоумением.
Вечер. Подземелья.
— Привет, родная, — с нежностью произнес Северус, прикасаясь губами к щекам юной волшебницы. — Я провел целый день в ожидании, куда же ты пропала?
— Зашла в ванную и, устав от суеты, заснула на унитазе, — с лёгким налетом раздражения ответила Эвер, бросая свою мантию на кресло, словно отдаляясь от коварной реальности.
— Плохо спишь, — заметил зельевар, его голос звучал успокаивающе. — Позволь мне помочь тебе.
С этими словами он нежно взял её за руку, сердечная уверенность сквозила в его прикосновении, и, потянув её за собой, увел в полумрак спальни.
— И я знаю, решение лежит у тебя в кобуре, — процедила девушка, но все же неохотно пошла за Северусом.
— Что, что? — переспросил он с недоумением.
— Ничего, Северус, — уверила его Эвер с легкой улыбкой.
— Больше моя малышка не будет страдать бессонными ночами, — произнес зельевар, приоткрыв двери в спальню. — Пойдем, я покажу тебе кое-что.
— Умоляю, скажи мне, что это ведро водки и стакан для мартини размером с твою голову, — воскликнула она, полная надежды.
Северус распахнул дверь, и юная волшебница, наконец, смогла увидеть кованую кровать, которая занимала половину спальни преподавателя зельеварения, словно гордый страж, охраняющий свои секреты. Пространство было пропитано таинственностью, и Эвер почувствовала, как в сердце её нарастает любопытство.
— Ты купил новую кровать, — с удивлением произнесла девушка, делая шаги навстречу этому великолепному предмету мебели.
— Да, и множество подушек, — ответил мужчина. — Изначально мне хотелось приобрести две, но Люциус предложил больше, чтобы воссоздать атмосферу арабских ночей.
Поддавшись впечатлениям, волшебница забралась на кровать и долго не могла осознать происходящее вокруг.
— Минутку, ты покупал кровать для нас с Люциусом? — наконец, оправившись от ступора, спросила Эвер.
— Нет, я покупал с Люциусом кровать именно для тебя, — уточнил Северус.
— Родной, присядь, нам нужно поговорить, — произнесла она, хлопнув по краю кровати и внимательно глядя на своего мужчину.
— Где-то я напортачил? — недоуменно приподнял бровь зельевар, как будто попытка распутать тайну кроилась в его выражении лица, и, немного колеблясь, уселся рядом, стараясь уловить нить её намерений.
— Нет-нет, ты поступил заботливо, но, увы, бестолково, — успокоила его Эвер, легко погладив по плечу.
— Я не понимаю: ты счастлива или нет? — с возмущением спросил Северус.
— Северус, я до смерти устала каждый вечер метаться из подземелья в свой кабинет и обратно, стараясь, чтобы никто не заметил. Тебе следует упростить мне жизнь, — объяснила волшебница, нежно взяв его руку.
— Что ты предлагаешь? — осведомился зельевар.
— Иногда оставайся у меня на ночь, Северус, — ответила она, поцеловав его в щеку.
— Хорошо, но за эту кровать я отдал 30 галеонов и намерен проводить в ней время не только с Люциусом, — с улыбкой произнес Северус, увлекая её за собой на постель.
Подземелье. Пару недель спустя.
— У меня есть нечто особенное для тебя, — произнесла Эвер, её голос звучал с лёгким налётом загадочности.
— Что ж, заранее одобряю, — с удовлетворением отложил старый фолиант зельевар. — Ты давно заслужила моё доверие и уважение на нашем любовном ложе.
Юная волшебница, с легким трепетом в сердце, открыла массивные деревянные дверцы шкафа и, проявляя всю свою грацию, извлекла из его недр коробку внушительных размеров. Она аккуратно передала её Северусу, словно предлагая не просто предмет, а целую новую главу в их удивительной истории.
— Спасибо, Эвер, — произнес Северус, его голос полон искренней признательности, но вдруг у него мелькнула мысль. — Постой, я что, пропустил какую-то нашу годовщину или важное событие?
— Нет, расслабься, — нежно проговорила девушка, укрывая его сердечные тревоги. — Я просто наткнулась на нечто, что буквально закричало: «Северус»!
— Какое же странное совпадение, — усмехнулся мужчина, в глазах которого блеснули огоньки воспоминаний. — В прошедшую ночь я тоже стал свидетелем того, что настойчиво повторяло: «Северус»!… аж три раза.
— Открывай уже, — произнесла волшебница, смущение накрывая её, как нежный туман, когда она вспомнила о той ночи.
Эвер села рядом с Северусом, её взор был устремлён на его руки, когда он осторожно раскрыл коробку. Она затаила дыхание, наблюдая, как его глаза останавливаются на новых черных туфлях — совершенстве классического стиля, отражающих его внутренний мир. Тишину наполнила волшебная атмосфера, как будто сама ночь приостановила своё дыхание, чтобы в этот миг отдать дань их единству.
— Оооо, Мерлин, — воскликнул профессор зельеварения, одевая туфли и шагнув по комнате, — это же кожа рогатой змеи!
— На сто процентов, — заверила его девушка, — ты только представь, сколько змей полегло для этого!
— Лучше уж служить мне, — с иронией отозвался зельевар, шагнув по комнате с легким характерным движением.
— Профессор Снейп, вы просто великолепны в них, — с восхищением заметила Эвер, следя за мужчиной.
— Даже не знаю, как тебя за это отблагодарить, — произнес он, искренне.
— У меня есть несколько идей на этот счет, — игриво улыбнулась юная волшебница, маня его пальчиком.
— Что ж, женщина, буду рад вам услужить, только туфли скину. — Северус поспешно стал расстегивать пуговицы на сюртуке и снимать туфли.
— Нет, нет, снимать туфли не обязательно, — остановила его она с улыбкой. — А вот всё остальное — долой!
Большой зал.
Утро следующего дня окутало большой зал своим мягким светом. Северус, в своем привычном спокойствии, занял законное место за столом, наслаждаясь утренним завтраком, когда к нему с легкостью подлетел Люциус. Словно вихрь из неожиданных воспоминаний, он выхватил из рук Северуса чашку и осушил её содержимое одним плавным глотком, оставив за собой лишь налет неожиданности.
— О, змеиная кожа! — воскликнул Люциус Малфой, заметив обувь преподавателя зельеварения. — Ты вообще в курсе, что это сейчас не в моде?
— Как и твои леопардовые стринги под костюмом, — усмехнулся Северус, в его глазах сверкала ирония.
— Они не леопардовые, а камуфляжные, — возмутился преподаватель ЗОТИ.
— Это очень удобно, если нужно скрыть свои интимные детали в чем-то, как, например, в салате, — усмехнулся Северус, забрав пустую чашку у Люциуса и долив в нее чай.
— Значит, Эвер подарила тебе эти туфли? Ты знаешь, сколько они стоят? — спросил Люциус, наконец приступив к завтраку. — У вас что, круглая дата или еще что-то подобное?
— Да нет, она просто купила их мне, — ответил Северус, потягивая чай. — Раньше подобные подарки мне не делали, женщины не проявляли ко мне такого внимания. И, как тебе сказать, это заставляет меня чувствовать себя сексуальным.
— Вот теперь ты понимаешь связь между твоими ощущениями и моими стрингами, — заявил Люциус с ухмылкой. — Такое чувство, что в твоих штанах сам Темный Лорд.
— Заткнись, — отрезал зельевар, и они молча закончили свою трапезу.
Вечер. Гостиная.
— А ты это куда? — поинтересовалась Гермиона, отрываясь от новой книги, которую взяла в библиотеке.
— Хотели с Северусом заглянуть в Хогсмид, — ответила Эвер, повторно бросив взгляд в зеркало, поправляя непослушный локон волос.
— Ну как ему те туфли? — с любопытством спросила подруга.
— Думаю, он в восторге, — с радостью произнесла девушка. — Засиял, как мальчишка!
— Что ж, кажется, у вас дела становятся все серьезнее, — с теплом констатировала Гермиона.
— Птф… птф… птф… не сглазить, — постучала Эвер по двери, надеясь на удачу. — Искренне надеюсь, что мы движемся в верном направлении.
В этот момент раздался настойчивый стук в дверь. Мисс Сэлинджер, словно под чарами, открыла её и замерла в растерянности. В проёме стоял сам директор школы, Альбус Дамблдор.
— Директор, — в удивлении произнесла волшебница.
— Добрый вечер, мисс Сэлинджер. Как поживаете? — вежливо осведомился профессор Дамблдор.
— Что-то случилось, директор? — с легким беспокойством спросила Гермиона Грэйнджер.
— Я не могу отыскать Минерву; мы собирались прогуляться вдоль озера, — ответил он. — Вы случайно не видели её?
— Секундочку, вы встречаетесь с моей тётушкой? — воскликнула Эвер Сэлинджер.
— А что в этом такого? Старая похлебка хороша, если её разогреть, — с улыбкой произнес директор, поправляя очки.
— Нет, я не знаю, где моя тётушка, — коротко отрезала волшебница.
— Альбус, — раздался знакомый голос из глубины коридора, и юная волшебница, полный ожидания, приоткрыла дверцу. Минерва Макгонагалл, сверкая в своём зелёном мантии, уверенно шагала по узкому проходу, словно сама суть магии наполняла атмосферу необычайным напряжением. Её повелительная осанка и уверенность в каждом движении придавали сцене экстраординарный вес, заставляя время замирать. Взгляд Минервы, проникающий сквозь тени, вызывал волнение и трепет, обещая раскрытие тайн, которые, казалось, оставались на краю реальности.
— Я так долго ждала тебя в холле, — произнесла она, обращаясь к Альбусу Дамблдору.
— Прости, Минерва, — директор, слегка смутившись, подхватил под руку декана факультета Гриффиндор. — Видимо, я забыл о нашей договоренности. Но что ж, пошли!?
Эвер и Гермиона, не веря своим глазам, по-прежнему стояли в коридоре, словно окаменев, пока эта пара не исчезла за углом, оставив после себя лишь легкое дуновение ветра и шепот невысказанных слов.
Пятница.
Профессор зельеварения, истинный знаток таинственных и чарующих искусств, должен был выступить на конференции Сугубо Экстраординарного Общества Зельеварителей. В преддверии этого значимого события он с особым удовольствием пригласил мисс Сэлинджер составить ему компанию.
После продолжительного и захватывающего выступления, наполненного магическими тонкостями и волнующими открытиями, Северус и Эвер вышли в холл, стремясь утолить жажду и восстановить силы. Вдыхая аромат пряного глинтвейна, они надеялись отдохнуть от той бурной суеты, что царила в зале, где каждый голос звучал как заклинание, а умы искрились яркими идеями.
Время будто замирало, и каждый глоток напитка окутывал их теплом, позволяя отстраниться от всех забот и погрузиться в разговоры, полные рождающихся мыслей и взаимных откровений. В этом уютном пространстве, вдали от множеств глаз и ушей, мир вновь выглядел простым и понятным, и мечты о великих зельях наполняли их сердца.
— Сегодня ты был в ударе, — произнесла волшебница, наливая в бокал горячий напиток и передавая его Северусу Снейпу.
— Ты так говоришь, потому что ко мне не равнодушна, — изящно поклонившись, отметил зельевар в знак благодарности и с удовольствием взял бокал.
— И то, и другое, — застенчиво улыбнулась Эвер, наполняя второй бокал глинтвейном.
— Здравствуйте, — их разговор внезапно прервала миловидная девушка.
— Добрый вечер, — не отрывая взгляда от своей избранницы, ответил мужчина.
— Я просто хотела сказать, что мне очень понравился ваш доклад, — объяснила она, слегка смущаясь.
— Спасибо, — наконец, зельевар отвел взгляд от улыбающейся Эвер и взглянул на девушку.
Перед ними стояла высокая брюнетка с безупречно стройной фигурой, контрастирующей с ее подругой. Черные волосы обрамляли овальное лицо и выразительные скулы. Губы были узкими, глаза — карими и полными тайны. Одеяние её сияло изысканностью, как у истинной волшебницы.
— Кассандра, — произнесла девушка, протягивая руку.
— Северус Снейп, — сдержанно ответил зельевар, поклонившись и слегка коснувшись губами её кисти, проявляя знак глубочайшего уважения.
На протяжении всего этого момента Эвер Сэлинджер затаила дыхание, не в силах отвести взгляд от брюнетки, нарушившей их уединение. В её душе зреет беспокойство.
Юная волшебница прекрасно знала о женских хитростях, а её уверенность в себе была такой, что могла бы вызвать зависть у любой дамы, присутствовавшей в этом зале. Тем не менее, жест Северуса Снейпа и пронизывающий взгляд этой загадочной девушки вызывали в ней смятение.
Эта встреча, окрашенная напряжением и тихим соперничеством, казалась неотвратимой преддверием чего-то значительного. Девушка ощутила, как волна эмоций накатывает на неё, и в этот миг всё изменилось — атмосфера заполнилась напряжением, а каждая секунда тянулась в бесконечность, оставляя за собой шлейф неопределенности.
— Я знаю Вас, — произнесла с легкой улыбкой Кассандра, окинув взглядом девушку, стоявшую рядом с зельеваром.
— Это Эвер Сэлинджер, моя знакомая и коллега, — представил свою спутницу Северус Снейп.
— Очень приятно, — вымолвила волшебница, охваченная волнением, и с легкостью пожала руку незнакомке.
— И мне, — уточнила Кассандра с натянутой улыбкой. — Я бы хотела попросить вас, мистер Снейп, о встрече в более уединенном месте, — продолжила девушка, словно не замечая мисс Сэлинджер. — И обсудить волнующие меня вопросы о зельях, настойках, сыворотках и прочих жидких магических субстанциях.
— С удовольствием встретился бы и обсудил с вами ваши интересы, — согласился зельевар, наконец, сделав глоток горячего напитка.
— Тогда я оставлю вам свой адрес, — предложила Кассандра.
— Отлично, только мне не на чем написать, — вспомнил профессор, обратив взгляд на свою спутницу.
— Ты серьезно, Северус? — с неподдельным удивлением и негодованием произнесла Эвер, ощупью погружаясь в свою сумочку, стараясь найти маленький кусочек пергамента. Едва слышно, с лицом, полным замешательства, она прошептала: Конечно, для чего же еще нужны коллеги?
Хогвартс. Вечер.
Пара, словно теневые призраки, бесшумно проникла в женскую гостиную, но в душе Эвер разгорелось пламя, настоятельно требующее высказать Северусу все те мысли, которые бурлили в её сознании. Их общение всегда находилось на тонкой грани: между холодной вежливостью и искренними чувствами, и вот, когда они остались наедине, воздух наполнился непередаваемой напряженностью.
— Ты скажешь мне, что произошло, или мне следует догадаться? — нарушил тишину Северус, его голос звучал как ток, пронизывающий пространство.
— Думаю, если ты хотя бы немного подумаешь, мой дорогой знакомый, то поймёшь сам, — резко произнесла Эвер, распахивая дверь в гостиную.
— Ты из-за этого разозлилась? Из-за того, что я назвал тебя знакомой? — спросил преподаватель зельеварения, следуя за ней в уютное святилище, где на кресле мирно сидела Гермиона Грэйнджер, поглощённая страницами очередной захватывающей книги.
— Да, Северус, я действительно разозлилась из-за этого! — возразила она, её голос звучал как гром среди ясного неба.
— То есть ты утверждаешь, что мы не знакомы и что, между нами, всего лишь секс? — выпалил профессор, в глазах его искра возмущения.
— О, вот только нетушки! — вспыхнула волшебница, её слова были наполнены жаром. — Не смей поворачивать всё так, ты прекрасно знаешь, что натворил!
— То есть я не должен был даже обменяться словами с ней? — возмутился Северус, его тон становился всё более напряжённым.
— Ты флиртовал с ней, находясь в моём присутствии, — злилась Эвер, её глаза сверкали. — Почему ты не можешь это признать?
— Я не флиртовал с ней, — произнес профессор зельеварения, его голос оставался тщательно сдержанным. — Возможно, это она флиртовала со мной, но поверь, здесь я ничего не могу изменить…
— Может, мне уйти? — прервала, наконец, ожесточенную перепалку Северуса и Эвер, сидящая в кресле Гермиона Грэйнджер.
— Нет, да, — в унисон ответили они.
— Ладно, я останусь, но закрою глаза, — произнесла она, осенив свои глаза ладонями и вслушиваясь в разговор двух влюбленных.
— Может, мы поднимемся к тебе и обсудим всё там? — предложил Северус, скользнув презрительным взглядом по преподавательнице Древних рун.
— Я полагаю, здесь нечего обсуждать, — возразила Эвер с лёгкой иронией.
— Мне уйти? — с привычной хитринкой изогнул бровь зельевар.
— Уверена, мистер Снейп, вы без труда найдёте, с кем из друзей развлечься, — произнесла Эвер с высокомерной усмешкой.
— Спокойной ночи, мисс Сэлинджер, — собравшись с духом, холодно произнёс Северус, тотчас скрывшись за дверью.
— А туфли ему действительно идут, — заметила Гермиона, когда они остались вдвоём.
— Да знаю! — рявкнула мисс Сэлинджер, падая на диван.
Тот же вечер в апартаментах преподавателя ЗОТИ.
— Да ты что! — воскликнул Люциус, продолжая свой разговор по телефону. — Детка, ты просто несносная! — Что делать? — задумчиво произнес он, устало опускаясь на диван. — Встать на четвереньки? — Ладно, подожди, — с просьбой в голосе добавил Люциус, позволив себе мгновение колебания перед тем, как продолжить. — Ладно, я уже на четвереньках. — Чего? Полаять? — с удивлением переспросил преподаватель ЗОТИ, призывая на память прелести острословия. — А это разве не линия грудастых азиаток? — Ооо, черт, я ошибся номером, — извиняясь, произнес Люциус и, не дождавшись ответа, прервал беседу.
Внезапно раздался стук в дверь, прерывая преподавателя ЗОТИ в его намерении налить себе в бокал огневиски.
— Войдите, — произнес он с раздражением. — Кто эти люди? Извращенцы! — не унимался Люциус, полный ярости от провалившегося рандеву.
— Я думал, ты сейчас в постели с Эвер, — удивленно воскликнул Люциус, заметив друга в дверях.
— Мы туда не добрались, — ответил Северус с печальной решительностью. — Ссора помешала.
— Из-за чего? — спросил Люциус, протягивая зельевару бокал с огневиски.
— На конференции я встретил волшебницу, и она начала флиртовать со мной, — гнев Северуса закипал, его кулаки сжались, а вены на висках заиграли. — А Эвер просто слетела с катушек!
— На тебя запала деваха? — удивился преподаватель ЗОТИ. — Ну и как, симпатичная?
— Только если ты любишь похотливых брюнеток, — уточнил Северус и осушил бокал с обжигающей жидкостью одним глотком.
— Мне нравится похотливое всё, — усмехнулся Люциус, подливая в бокал еще огневиски.
— А что мне оставалось делать? — спросил зельевар, его напряженные виски начали дергаться ещё сильнее.
Спустя полбутылки огневиски.
— Возможно, было глупо представить её как свою знакомую, — наконец вспомнил Северус, пришёл к своему другу с ясной целью.
— Сказать “глупо”, это ничего не сказать, — с лёгкой улыбкой произнёс слегка опьяневший Люциус. — Ты увлёкся той девушкой?
— Нет, Люциус, мне не нужна другая, у меня есть Эвер, — уверенно ответил зельевар. — Она моя девушка, и я её люблю.
— Что ты сказал? — Люциус поперхнулся, ошарашенный откровением.
Тот же вечер женская гостиная.
— Иди и извинись, — умоляла Гермиона свою подругу, словно старалась унять бурю в душе Эвер.
— Нет, — решительно отклонила она предложенное, — это он должен извиняться!
— Да что тут такого? Все мужчины флиртуют, — с недоумением закатила глаза Гермиона.
— Дело не только во флирте, — ответила волшебница, — а в том, что на людях он так и не осмелился признать, что я его девушка.
— Ну ладно, Эвер, — махнула рукой преподавательница Древних рун, как бы снимая с себя бремя тревог. — Со мной так происходит постоянно.
— Я думала, Северус другой, — произнесла с печалью Эвер. — Он был таким непокорным, когда мы встретились, а теперь, как павлин, щеголяет, производя впечатление на остальных девушек.
— Дай ему немного пространства, — произнесла Гермиона, словно указывая на скрытую заботу. — Я уверена, он о тебе заботится.
— Он заботится обо мне, только потому что я занимаюсь с ним сексом, — произнесла преподавательница Истории магии, едва сдерживая гнев, который готов был вырваться на свободу. — У нас есть что-нибудь покрепче? — спросила она, направляясь к шкафу, как будто там могло быть найдено избавление.
— У нас есть бутылка водки, — задумчиво вспомнила Гермиона, в то время как в её руке свернулся отличный косяк, готовый подарить расслабление.
Наступила пауза, тонкая, как паутина, пропитанная атмосферой тревоги и ожидания. В тишине метались мысли, словно птицы в клетке, и каждая секунду казалась вечностью в этом мгновении смятения.
Спустя час.
Гермиона Грэйнджер и Эвер Сэлинджер уютно расположились на ковре у мерцающего камина, их смех легко раздавался в воздухе, когда они с нетерпением ожидали, пока в жаре духовки подрумянятся печенья с марихуаной. Их лица светились радостью, отражая тепло искрящихся огней, а воздух наполнялся ароматами выпечки, обещающими не только гастрономическое наслаждение, но и долгожданное веселье. Каждая минута ожидания превращалась в волшебный момент, когда дружба и тайны переплетались в неразрывное целое. Они делились друг с другом шутками, воспоминаниями и мечтами, погружаясь в атмосферу непринужденности и духа авантюры.
—О, печеньки! — воскликнула Эвер, услышав сигнал духовки, и стремительно вскочила, извлекая противень с готовым лакомством.
— Выглядят ужасно, — цинично заметила преподаватель Древних рун, подойдя ближе к Эвер. — И на вкус, полагаю, будет так же, будто горячие, пыльные гнёзда.
— Северус сказал бы "приотвратные", — с грустью произнесла Эвер. — Боже, как я его люблю!
— Ты слышала, что сказала? — поинтересовалась Гермиона, внимательно наблюдая, как подруга выкладывает печенья на тарелку.
— А что я сказала? — переспросила юная волшебница, сама не осознавая своих слов.
— Ты сказала, что любишь его, — спокойно пояснила подруга, забирая у нее тарелку с готовыми печеньями.
— Когда я это успела сказать? — возмутилась она, не веря собственным ушам.
— Только что, — ответила Гермиона с уверенной улыбкой.
— Правда? — глубоко вздохнула Эвер, охваченная смешанными чувствами.
— Правда, — подтвердила подруга, оставляя девушку наедине с её трепетными эмоциями.
— Вот же меня поперло! — воскликнула Эвер, с жадностью откусывая еще горячее печенье. — Горячо, горячо! — закричала она, широко открыв рот. — Аааааа!!!
Гермиона, смеясь, мгновенно произнесла остужающие чары, и раскатистый смех вырвался у нее из груди, заставив упасть на мягкий ковер.
— Что здесь творится? — прозвучал властный голос Минервы в дверях, когда она с Альбусом Дамблдором вернулась с прогулки, их силуэты освещены мягким светом заката.
— Эвер влюблена, — с ноткой веселья произнесла Гермиона, тянувшая подругу на пушистый ковер.
— Оооо, Святые, — воскликнула декан факультета Гриффиндор, передавая мантию Дамблдору с невольным трепетом.
Минерва, полная заботы, начала успокаивать смеющихся до слез девушек, их радость разносилась по комнате, как мелодия.
В этот момент в дверях появился Северус Снейп, чуть не столкнувшись с Дамблдором, его мрачное настроение контрастировало с атмосферой веселья.
— Директор, — произнес он, удивленно приподняв бровь, его голос звучал как будто из мрака.
Эвер, заметив Северуса, слегка приподнялась и направилась к двери, ее сердце стучало в унисон с напряженной атмосферой, где смех и тайны переплетались в непередаваемом танце.
—Я должен вам кое-что сказать, мисс Сэлинджер, — произнес зельевар с невозмутимой строгостью.
—Что такое? — спросила Эвер, жуя уже остывшее печенье.
—Прежде всего, примите мои искренние извинения за то, что флиртовал с другой. Это не я начал, но и остановиться не смог, осознавая свою неправоту, — добавил он, сохраняя тот же тон.
— Мне тоже следует извиниться; мне не стоило раздувать из этого такую драму, — тихо проговорила Эвер, не отрывая взгляда от своего мужчины.
—Однако ты имела на это полное право, — возразил Северус. — Ты моя девушка, и так должно было быть.
—Значит, я твоя девушка? — удивление прозвучало в ее голосе.
Северус подошел ближе, аккуратно взял ее за локти и приподнял. Обняв, прижал к себе, его губы силой нашли ее, и в этом безумном порыве страсти они слились. Он углубил поцелуй, а юная волшебница, покоренной его настойчивостью, едва могла устоять против его натиска, ответив на пламя их общих желаний.
— Ммм… Привкус шоколадного печенья и марихуаны, — Северус изогнул бровь, столь привычным жестом выразив неизменное удивление, и с интересом взглянул на Эвер.
— А вот не стоило меня оставлять одну в пятницу вечером, — с язвительной ухмылкой произнесла Эвер.
Она не сводила с него глаз, наслаждаясь тем, как власть переполняет её, как она ловит его на слабости, наблюдая за его падением.
— Более этого не повторится, — прошептал Северус, его голос звучал как бархат, проникая в сердца и души, и он вновь обнял волшебницу, прижав её к себе в страстном поцелуе.
Суббота. Раннее утро. Спальня мастера зелий.
— Так вот он какой примирительный секс, — произнес Северус, уютно устроившись на постели после бурной ночи, притягивая Эвер ближе к себе. — А ты, кажется, действительно разозлилась.
— Если быть откровенной, несколько царапин были вполне настоящими, — усмехнулась волшебница, покорно укрываясь на его обнаженной груди.
— Может, мне стоит чаще флиртовать с девушками, — добавил он с хитрой улыбкой, пока его рука медленно скользнула вниз, от шеи к груди, и утонула между ее ног.
Услышав такую дерзкую реплику от Северуса, девушка внезапно сжала его естество, словно в ответ на вызов, и внимательно посмотрела на него.
— Шучу, — произнес Северус с лёгким смущением, притягивая её к себе и окутывая губами в нежном, затяжном поцелуе.
— Давай немного поспим, пока не разозлил меня вновь, — сказала она, её голос прерывался, как дыхание, наполненное волнующей близостью. Она коснулась его груди, оставляя на её нежной поверхности легкое прикосновение губ.
В этот момент время словно приостановилось, и всё вокруг них исчезло — остались лишь они, две души, пересекшиеся в бескрайних дали вселенной. Он ощущал тепло её тела, пульсировавшее в унисон с биением его сердца, а она, укрываясь в его объятиях, вздыхала, словно искала утешение в его присутствии.
Дааа, уж, такой конфуз на свидании. Впрочем, Снейп молодец, очень по-джентельментски повел себя.
Автор, а что такое белетристические аккорды ? Это как изящные аккорды ? |
Sweet waffleавтор
|
|
vadimka
Своего рода да))) |
Да... Начинать описание своей работы со слов *Комедийный шедевр*... уважаю. Автор, я не удивлюсь, если Вас бабушки первым пропускают в маршрутку.
|
Sweet waffleавтор
|
|
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |