Невеста (гет)

Гермиона не сомкнула глаз этой ночью. Если бы несколько месяцев назад ей бы попала в руки книга, подобная той, которую она читала, то она бы, не задумываясь, сочла её бредом и отправила бы в мусорную корзину. Автором вышеупомянутых трудов была некая шотландская волшебница Фрея Элфинстоун, проживавшая более сотни лет назад. Сама книга была старая и потрёпанная, а шрифт на некоторых страницах слегка размытым, будто на них пролили какую-то жидкость и вовремя не высушили.

Гермионе даже пришла в голову мысль, что эта самая Фрея могла быть какой-нибудь дальней родственницей Лавгудов, так как язык её изложения очень походил на тот, которым изъяснялась Луна.

В книге действительно было описано более пятнадцати видов мозгошмыгов от совсем безобидных до смертельно опасных и очень агрессивных — тех, которых Луна называла душегубами.

По мнению автора, мозгошмыги-агрессоры появлялись лишь у порочных людей, совершающих разнообразные злодеяния, и они не только размягчали мозг, но и пробирались в душу, занимая её часть. Особенно могущественные волшебники с помощью тёмной магии специально создавали таких мозгошмыгов, вырывая часть своей души, и прятали их в какой-либо предмет. Они считали, что таким образом обретают бессмертие. Для высвобождения мозгошмыга-агрессора тёмный маг должен был провести специальный ритуал и тогда душегуб обретал новое тело и покидал сосуд, в котором был заточён.

Пальцы Гермионы задрожали, а сердце подскочило к горлу. Его стук раздавался где-то в голове, пока она не спеша переворачивала страницу. Она нервно сглотнула. Вот оно! Описание ритуала. Глаза испуганно забегали по строчкам, стараясь уловить каждую мелочь.

Это, несомненно, относилось к запрещённой магии, но Гермионе было плевать. Она не могла потерять Гарри. Если ради него стоит нарушить закон — она сделает это хоть тысячу раз. Рунная цепочка, слова заклинаний, смесь ингредиентов для специального эликсира. Гермиона понимала, что некоторые из них чрезвычайно редкие и стоят целое состояние, а парочка была и совсем неизвестна ей. И последнее — нужно было тело жертвы, которым завладеет мозгошмыг-душегуб.

Гермиона набрала в грудь побольше воздуха и шумно выдохнула. Последний пункт был самым сложным. Она морально настроилась участвовать в тёмно-магическом ритуале, но точно не готова была никого убивать и приносить в жертву.

Чёрт! Глупо было надеяться, что решение данной задачи будет простым. Это ведь не эссе какое-нибудь написать. Она закрыла глаза и досчитала до десяти, пытаясь успокоиться.

Её настораживало то, что в книге не указывалось конкретно извлекался ли мозгошмыг-душегуб из живого тела. И можно ли было применять этот способ к человеку, в котором соседствовали две души. Не сделает ли это ещё хуже? Ведь последствия ритуала необратимы.

Гермиона собиралась обсудить это с Луной. Может, та тоже нашла что-нибудь полезное в дневниках своей прабабушки. Других союзников у неё не было. В любом случае, если она разберётся до конца в технике проведения ритуала и придумает, где достать ингредиенты, то сообщит об этом Гарри. Но вот что делать с жертвоприношением? Её мозг готов был взорваться от перенапряжения, и Гермиона решила дать себе небольшую передышку. Она сунула книгу в сумку и направилась в ванную.

* * *

Луна сидела на подоконнике в одном из коридоров и задумчиво болтала ногами в одних гольфах. Там Гермиона и отыскала её.

— Луна, привет, — в голосе проскальзывали возбуждённые нотки. — Я нашла ритуал в книге, но там… там не сказано, можно ли проводить его на живом человеке. И ещё там присутствуют какие-то странные ингредиенты, смотри… — Гермиона быстро пролистала страницы и сунула книгу Луне.

— О… Так это же волоски шерсти бундящей шицы, — пропела когтевранка.

— Так она же не… — тут Гермиона осеклась, вспомнив, что и в существование мозгошмыгов она не верила, — ладно, как это достать, я подумаю позже. Но мне надо убедиться, что подобный ритуал не навредит Гарри. Может, есть что-то дополнительное в дневниках твоей прабабушки?

— Да, она что-то писала про ритуал, — кивнула собеседница.

— Луна, так что же ты молчишь?! Давай сюда дневник!

— К сожалению, не могу. У меня многие вещи куда-то пропали, — честно призналась она. — Понимаешь, ребята берут их и прячут. Вот даже кеды… — она задумчиво уставилась на свои гольфы.

— В смысле прячут?! — закипела Гермиона. — Они что не знают, что чужие вещи им не принадлежат! И это так-то нарушение школьных правил!

— О, Полоумная Лавгуд, — раздался мужской голос и из-за угла показался Джереми Стреттон, охотник сборной Когтеврана. — Опять возишься со своими друзьями-гриффиндорцами? Небось, обсуждаете мозгошмыгов своей сумасшедшей бабки?

Внутри Гермионы полыхнуло настоящее пламя, и в следующее мгновение на парня уже была наставлена её палочка.

— Минус десять баллов с Когтеврана за оскорбление ученика, Стреттон! И если вы немедленно не вернёте Луне вещи, я сниму ещё пятьдесят и…

— Что и? Нажалуешься своей любимой МакГонагалл? Ты же, Грейнджер, только это и умеешь! Вы гриффиндорцы все на голову отшибленные, неудивительно, что Полоумная спелась с вами и даже болеет за вашу команду.

— Эй! — внезапно прогремело со стороны. — Ты что-то имеешь против Гриффиндора, букашка?

Неизвестно откуда взявшийся Кормак МакЛагген навис над Джереми, от чего тот нервно сглотнул. Соперник был гораздо выше и накаченнее, связываться с ним не хотелось.

— Этот флоббер-червь обижает вас, девочки?

— Да! — Гермиона не знала, что на неё нашло. Она не любила жаловаться и просить помощи. Тем более у Кормака! Но напуганный вид Стреттона заставил её испытать злобное удовлетворение. — Они забрали у Луны вещи и не отдают. Кеды, дневник её прабабушки и ещё много чего.

— Да ты блажером треснутый, что ли?! — взревел МакЛагген и, подняв когтевранца за грудки, впечатал того в стену. — Девчонок вздумал обижать?!

Гермиона опустила палочку, а Луна с явным интересом наблюдала за происходящим.

— МакЛагген, ты совсем идиот! Отпусти меня, а то получишь кучу отработок за драку! И вашей Грейнджер влетит за то, что она хоть и староста, а тебя покрывает! — лепетал напуганный Стреттон, не сводя глаз с огромного кулака перед своим лицом.

— Ха! — выплюнул ему в лицо грозный гриффиндорец. — Мой дядя лично знаком со Скримджером! Посмеешь на меня нажаловаться — тебя вообще исключат из школы. А теперь у тебя есть пять минут, чтобы ты принёс этой, — Кормак перевёл взгляд в сторону Луны и подмигнул ей, — очаровательной девушке её вещи, иначе твоему лицу никакая мадам Помфри не поможет!

Он оторвал охотника от стены и с силой отшвырнул прочь, отчего тот расстелился на полу и бросился наутёк.

— Ох, — улыбнулась Луна, прекратив болтать ногами и устремила на МакЛаггена свои огромные глаза, — у вас на Гриффиндоре учатся настоящие львы, Гермиона, тебе повезло…

Кормак расцвёл, словно диковинное растение.

Что самое удивительное, буквально через минуту объявился Джереми, всунул МакЛаггену сумку и кеды и так же быстро испарился.

— Мои вещи! Как здорово! — Луна захлопала в ладоши, когда Кормак протянул ей сумку. — Спасибо, ты — герой!

— Я? Эм… Да я же просто… — Кормаку стало аж неловко. Последнее время его редко хвалили. Сокурсники всё ещё были злы на него за ту выходку на поле, когда он подвёл команду.

Пока Луна рылась в сумке, он нервно вертел в руках её цветные кеды, не зная, куда их деть.

— Вот же! — наконец, девушка нашла какую-то старую тетрадку и передала Гермионе. — Ой, моя обувь! — и она с детской непосредственностью вытянула ножки вперёд.

Кормак сглотнул, глядя на эти аккуратные, обтянутые белыми гольфами, ступни. Лавгуд вообще была миниатюрная и такая беззащитная. Он вдруг вспомнил, как сокурсники-когтевранцы потешались над ней, и испытал какое-то неведомое ему доселе чувство.

Он осторожно натянул кеды на её ножки и даже завязал шнурки. Луна вознаградила его милейшей улыбкой, а Гермиона отошла на пару шагов в сторону и уже вовсю рылась в дневнике.

— Ну… Я, наверное, пойду, — Кормак почесал затылок и принялся водить глазами от одной девушки к другой.

— Спасибо тебе. Ты настоящий гриффиндорец!

— Ты это… обращайся, ежели что! Я кому хочешь задницу надеру!

— За меня? Никто и никогда никому не надирал за меня задницу, — отметила Луна. — Это должно быть весело.

— Повеселиться я всегда «за»! — МакЛагген согнул руку в локте, демонстрируя огромный бицепс и внушительный кулак.

— Ого, — Луна чуть сжала его мышцу через мантию своими маленькими пальчиками, — ты напоминаешь мне Атланта. А ещё ты очень здорово держишься на метле. Я же комментировала матч, когда ты играл. Ты так смело летаешь. Я боюсь летать…

Кормак не знал, кто такие Атланты, но Луна была единственная, кто похвалил его за тот матч, и он засиял похлеще обнаружившего нарушителя Филча.

— Да это же очень легко! Летать, в смысле… Хочешь, я тебя научу?

— Это было бы здорово, — щёки девушки тронул лёгкий румянец. — Может, в субботу?

— Отлично! Сразу после завтрака!

— Луна! — к ним подскочила взволнованная Гермиона. — Я нашла! Нашла кое-что важное! — она, нахмурившись, посмотрела на МакЛаггена. — Нам надо в библиотеку!

— Грейнджер, ты неисправима, — Кормак закатил глаза. — Уверен, если вы решите с Поттером потрахаться, то это произойдёт в библиотеке. Ладно, ладно, — он увидел, как её глаза округляются, — я ухожу. Увидимся в субботу, Луна.

— Хорошо, — Лавгуд помахала ему рукой на прощание.

— Ты что правда собралась летать с этим недоумком? — стягивая её за руку с подоконника, вскользь поинтересовалась Гермиона.

— Ты очень строга к нему, Гермиона Грейнджер. Он интересный, и у него в мозгу нет мозгошмыгов.

— Наверное, это потому что и мозга у него нет, — проворчала Гермиона себе под нос. Ей не терпелось побыстрее оказаться в спокойном месте и обсудить с Луной дела поважнее Кормака МакЛаггена.

* * *

Выручай-комната была постоянно оккупирована Малфоем. Это Гарри выяснил с помощью Добби и Кикимера. Хорёк мало интересовал Гермиону, но то, что такое идеальное для секретов место было теперь недоступно, немного мешало. В итоге пришлось снова прятаться в библиотеке в Запретной секции, которую мало кто посещал из учеников.

Девушки расположились за столом и, несмотря на то, что больше посетителей не было, Гермиона накинула заглушающие чары.

— Луна, твоя прабабушка вносит некоторые корректировки в ритуал и пишет, что в качестве жертвы можно использовать магическое животное.

— Так это замечательно, — всматриваясь в строчки протянула Луна, — значит нам не придётся никого убивать, чтобы избавить Гарри от мозгошмыга-душегуба… Ну, я имела в виду из людей.

Она произнесла это настолько обыденным тоном, будто они обсуждали не убийство, а что-то рядовое, вроде рецепта простейшего зелья.

— Да, но…

— В Запретном лесу водится много магических зверей, — продолжила когтевранка. — Они, конечно, все милые, но думается мне, жизнь Гарри всё-таки важнее.

Гермиона вздохнула. Ну да… Из двух зол, как говорится.

— Ты же говорила, что твоя прабабушка проводила эксперименты на менее агрессивных мозгошмыгах, откуда у неё такие выводы по душегубам? И почему она уверена, что это можно проделать с живым человеком…

— Так это очень просто, Гермиона, — Луна вдруг потянулась к сумке и достала ещё одну потрёпанную тетрадку. — Это дневник моей мамы. Она подробно описывала не только свои эксперименты, но историю нашего рода.

Гермиона нервно заламывала руки, пока Луна неспеша перелистывала старые страницы.

— Вот. Когда моя прабабушка была молодая, в неё влюбился Септимус Талбот. Они были уже помолвлены с моим прадедушкой, но Талбот не желал с этим мириться. Он был старым и сильным волшебником и создал мозгошмыга-душегуба, и заразил моего прадедушку. У того начались галлюцинации и кошмары. Хорошо, прабабушка вовремя догадалась и вылечила прадедушку. Я только вчера об этом прочитала, — виновато опустила голову Луна.

— Так просто?!

Гермионе не верилось, что она находится в шаге от решения сложнейшей задачи в её жизни. Её пульс участился, а дыхание сбилось. Удивительно, волшебный мир считал все поколения Лавгудов сумасшедшими и относился к ним со снисходительным пренебрежением. Оказывается, они обладали уникальными знаниями и были знакомы с такой магией, о которой многие даже не слышали.

— Не совсем, — покачала головой когтевранка, прикусив губу, — прабабушка много лет искала информацию, провела десятки экспериментов… И вот, когда она уже почти отчаялась, ей удалось вылечить любимого.

— С помощью этого ритуала? — прошептала Гермиона.

— У мамы ничего об этом нет. Но раз в дневнике прабабушки описан только этот ритуал и есть кое-какие пояснения, то, наверное, да…

— Мне бы хотелось знать точнее!

— Подобная магия не может быть точной, Гермиона, — рассудительно отметила Луна. — Здесь вопрос доверия. И готова ли ты рискнуть ради Гарри…

— Да я ради Гарри на что угодно готова! — возмутилась задетая до глубины души Гермиона. — Но на кону же его жизнь!

— А почему бы тебе не спросить у Гарри, что он сам думает по этому поводу? — Луна продолжала резать по живому.

— Я… я не знаю, как сказать ему, Луна! Эта информация убьёт его! Он так доверяет Дамблдору, а тот…

— Тебе он тоже доверяет, Гермиона.

— Я знаю, — нервно перебирая полы своей мантии, вздохнула девушка, — но я разобью ему сердце всем этим.

— Сердца очень крепки, Гермиона. Чаще всего они не разбиваются. Чаще всего они только чуть проминаются⁽¹⁾. И, кто, если не ты, способен собрать сердце Гарри по кусочкам, даже если оно будет разбито? — Луна распахнула глаза и смотрела прямо на Гермиону.

— Думаешь, у меня получится? — неуверенно пискнула та.

— Думаю, это только у тебя и получится.

— Спасибо, Луна, — Гермиона тяжело вздохнула. — Ты — настоящий друг. И прости, что я раньше посмеивалась над тобой и не верила… ну, во все твои рассказы.

— Ничего, я привыкла, что даже умные люди могут быть ограниченными, — искренне улыбнулась Лавгуд. — Жизнь слишком коротка и прекрасна, чтобы тратить её на обиды.

* * *

Всю следующую неделю Гермиона посвятила детальному изучению и планированию ритуала. Она заказала кое-что из ингредиентов, на которые у неё хватило денег. Подробно вникла в значение каждой руны, перечитала кучу книг по магическим животным. В общем, чем сильнее и могущественнее животное, тем лучше было для ритуала, так что каким-то чизпурфлом или докси не обойдешься. Нужно «рыбку» покрупнее и поопаснее.

Ещё часть нужных компонентов можно будет купить, когда она расскажет всё Гарри, у того должно было хватить финансов. Так же им была необходима шкура василиска, которую можно раздобыть в Тайной комнате. Только Гарри мог открыть её. Но вот волоски бундящей шицы не значились в продаже ни в одной лавке, и ни один научный труд не подтверждал существование подобного вида.

— Луна, но где мы возьмём эти волоски, если их даже за бешеные деньги не продают? — к выходным Гермиона совсем отчаялась.

— Я напишу отцу, у мамы были запасы ингредиентов, доставшиеся от бабушки, а той от её мамы… — неожиданно выдала Лавгуд. — Вероятно, там осталось немного…

Гермиона зависла, не моргая, глядя на собеседницу, с которой они снова спрятались в запретной секции библиотеки. А потом всхлипнула и неожиданно стиснула ту в объятиях. У неё уже тряслись руки от нервного напряжения и постоянного недосыпа. Сложно было представить, что бы она делала без поддержки Луны.

* * *

Время неумолимо бежало вперёд. Над башнями замка уже возникали оконца синего неба, но настроения друзьям эти признаки приближения лета не поднимали. Каждый погряз в своих проблемах.

Гарри всё никак не мог придумать способ разговорить Слизнорта, а Дамблдор продолжал требовать с него воспоминание хитрого профессора. Гермиона с трудом нашла в себе силы сдать трансгрессионные испытания, а вот Рон, окончательно забросивший учёбу из-за романа с Лавандой, всё провалил и бурчал весь день.

Раньше Гермиона непременно прочитала бы рыжему другу нотацию за столь несерьёзное отношение к занятиям, но сейчас ей было не до него. Она всё никак не могла набраться смелости и выбрать подходящий момент, чтобы раскрыть Гарри страшную правду, которая невероятно тяготила её. Гермиона подбирала в уме сотни различных слов, репетировала свою речь сама с собой и даже несколько раз порывалась поговорить с Гарри, но в горле тут же возникал ком, и она не могла произнести ни слова, лишь снова и снова обнимала его и мычала что-то невнятное, когда тот гладил её по голове.

Она уже подумывала попросить у Гарри глоток «зелья удачи» для смелости, но он вдруг решил сам воспользоваться им для того, чтобы всё-таки выполнить поручение Дамблдора. Гермиону не так уж сильно волновало воспоминание профессора Слизнорта. Она догадывалась, о чём в нём пойдёт речь.

Гарри использовал половину запасов чудесного зелья и зачем-то направился к Хагриду, который утром прислал записку о смерти Агагога. Никто из них не горевал по данному поводу, так как любовью к данному монстру не пылал. А у Рона так вообще от одного упоминания о пауках начинал дёргаться глаз.

«Конечно же! Акромантул!» — вдруг осенило Гермиону.

Опасное магическое животное — и их целая тьма в Запретном лесу! Вот кого можно использовать для ритуала! Да и большой жалости к этим тварям она не испытывала. Она вдруг сорвалась с места и покинула спальню мальчиков быстрее, чем Рон успел прийти в себя. Ей нужно было сделать необходимые пометки. Ещё один кусочек сложнейшего пазла был найден. Оставалось дождаться посылку от мистера Лавгуда и переговорить с лучшим другом.

1) Отсылка к Стивену Кингу «Сердца в Атлантиде»

Вернуться к тексту