На чердаке (джен)

Дождь за окном не прекращался. Даже, наоборот, на улице начался ливень. Холодные капли барабанили по крыше. Через плотную стену воды не видно было соседних домов. Небо — стиснутое, чёрное от дождя, прижималось к стёклам, по которым, словно слезы, стекали водяные капли. Темноту в комнате разгонял белый электрический свет от ламп. Но вещи не всегда то, чем кажутся. Многое, что кажется злом, может быть добром. Например, дождь.

Влад с Марией Николаевной как раз отпустили последнего в очереди ребенка, когда дверь медицинского кабинета распахнулась и в помещение буквально закинули двух мальчишек. Даня, которого грубо втолкнули в комнату, на ногах устоял, а вот Димка споткнулся о порог и обязательно бы поцеловался с белой плиткой, но Влад с ловкостью короткохвостой землеройки подался вперёд, спасая мальчика от близкого знакомства с полом.

— Вы кажется потеряли, — оскалилась женщина, обнажив два ряда желтоватых зубов, немного испачканных ярко красной помадой. На фоне этой высокой, словно кобыла, женщины, и так невысокий Даня казался ещё меньше. — Вечно за вас приходится выполнять всю работу, — махнув, когда-то золотистыми, а теперь поседевшими кудрями, небрежно обронила женщина.

— Спасибо, Изольда Генриховна, — с деланной любезностью улыбнулась Мария Николаевна, и Даня заметил, как у медсестры подергивается глаз. — Но нельзя ли поласковее с детьми?

Женщина презрительно фыркнула, закатив глаза:

— Где вы увидели детей? Два хулигана, на протяжении тринадцати лет отравляющие мою жизнь. Они вырастут преступниками, если мы не будем держать их в ежовых рукавицах. Я приучаю этих балбесов к дисциплине, — поучительно сказала женщина, одарив присутствующих таким тяжёлым взглядом, что даже у Влада по спине пробежали мурашки, а Димка, до сих пор не выбравшийся из незапланированных объятий, неосознанно придвинулся ещё ближе к мужчине.

— У нас с вами разные понятия о дисциплине, — нараспев любезно произнесла медсестра, со стальными нотками в голосе. Посмотрев на Влада и дождавшись еле заметного кивка, Мария Николаевна искусно выпроводила женщину из кабинета и ушла сама, закрыв дверь.

Первые минуты после, прошли в кричащей тишине. Никто не двигался с места, прислушиваясь к удалявшимся шагам. Даня ощущал себя кроликом, прятавшимся от тигра, поэтому даже не дышал, боясь, что хищник может его заметить. Прошло какое-то время прежде, чем Димка первый пришел в себя и резко оттолкнулся от Влада, отскочив к выходу. Парень затравленно посмотрел на педиатра и с силой дёрнул за ручку, но дверь ожидаемо не поддалась. Димка попытался ещё раз, только все было бесполезно. Он в ловушке. Эта мысль резко возникла в голове, разбудив панику.

«Ну нет, Дмитрия Зимина таким не взять», — подумал Димка, и повинуясь инстинкту самосохранения, решительно обернулся, готовый драться, если мужчина хотя бы подумает о том, чтобы подойти. Все врачи для парня были врагами: опасными, злыми, лицемерными, получавшими удовольствие, причиняя боль. И даже Дане не удавалось переубедить друга. Но развернувшаяся картина быстро сбила весь настрой. Удивление на мгновение пересилило страх. Влад сидел за своим столом, одновременно записывая что-то в большую тетрадь и печатая кому-то сообщение. Увлеченный работой, педиатр даже не смотрел на мальчиков. Находясь в лёгком шоке, Димка вопросительно посмотрел на Даню, по-хозяйки развалившегося на кушетке у стены, но тот лишь смерил друга уставшим взглядом и прикрыл глаза, разозлив Кудряшку.

Дима, конечно, привык, что они с другом слишком разные, но оттого не менее близкие. Оба парня давно поняли, что в целой Вселенной у них никого нет, они одни, а всем известно, что один в поле не воин, поэтому мальчишки объединились. Больше не одинокие, они были друг у друга. Да, их семейка, как парни в шутку называли свою компанию, состоящую из них двоих и Боба, была маленькой, совсем крошечной, но всё-таки была. Им хватало и этого. Они довольствовались малым. Только чтобы найти золотую середину и сохранить мир и гармонию, пришлось очень и очень постараться: понять, как сильно они важны друг для друга, научиться принимать своего брата таким, какой он есть или наоборот, что-то изменить в себе, чтобы всем было комфортно. Мальчишки даже близко не были родственниками, но они вместе с трёх лет, поэтому хоть и назывались друзьями, сами давно считали себя братьями.

Данино спокойствие порой дико бесило, вымораживало. У Димки колени от страха дрожали и ноги подкашивались, а Данька как ни в чем не бывало развалился и ещё игнорирует его. Даня был мозг и здравый смысл, а Димка сила и смелость, пусть и не всегда. Ему было проще притворяться хулиганом и врединой, чем признаться в своих страхах, потому что страх — это слабость, а чтобы выжить нужно быть сильным. Исключение составлял Даня, потому что друг от друга у них практически не существовало секретов. В отличие от самого Димки, Данил был очень проницателен и умен не по годам, всегда следил за непоседливым другом, заботился, вытаскивал из неприятностей. Дима делал тоже самое, но по-своему. Со стороны это было незаметно, но Димка всегда был рядом с другом, помогал как мог, и Даня это очень ценил.

Сейчас Димке как никогда была нужна Данина поддержка. Парень с трудом удерживался на месте, хотя мозг требовал сесть поближе к другу, чтобы тот его по братски приобнял за плечи, коротко улыбнулся, убедил, что все хорошо и растрепал кудряшки. Но Дима не мог себе это позволить. В помещении всё ещё оставался Влад. Такой открытой неприязни Димка к нему уже не испытывал, но всё ещё не доверял и остерегался, особенно, как врача. Теперь он тем более не должен узнать о маленькой слабости, а иначе обязательно использует против него. Этого Димка боялся больше всего.

— Ну, что начнем? — поднялся со стула Влад, неприятно скрипнув ножками по полу и Димкиным нервам.

Даня со вздохом сел на кушетке, недовольный лишь тем, что ему не позволили подремать подольше. Сегодня он встал около пяти, разбуженный Димкой, сбежавшим из комнаты. Даня сначала хотел продолжить спать, но решил, что по горячим следам друга будет найти проще, правда, немного просчитался.

— Данил, пойдем, — позвал Влад парня в процедурный кабинет, на секунду выглянув из соседней комнаты.

— Да, сейчас, — отозвался Даня. — Иди ко мне, — шепнул парень, коротко улыбнувшись другу.

Димку два раза звать не надо. Подросток в мгновенье оказался рядом, сев на кушетку, и нырнул в объятия. Данил мягко потрепал Диму по голове, растрепав непослушные кудряшки.

— Дим, это совсем не больно. Я честно тебе говорю.

— Это тебе не больно, а мне больно, — капризно заявил Димка, выбравшись из объятий, но оставшись сидеть рядом, прижимаясь к брату. — Дань, я не могу. Понимаешь? Мне очень страшно.

— Понимаю, Дим, понимаю, — искренне ответил Данил. — Но теперь ты пойми, что надо. Это необходимая мера. Комары больнее кусают.

— Меня не кусают, я ядовитый, — парировал парень.

— Ага, травятся твоей вредностью, — иронично заметил Даня, слегка толкнув друга плечом. Димка хотел отшутиться, но тут снова выглянул Влад, и подросток словно телепортировался обратно к двери, забившись в угол, как дикий зверек. Влад окинул Диму чуть удивлённым взглядом, но никак не прокомментировал.

Данил прошел за педиатром во вторую комнату, окинув друга внимательным взглядом. Как уговорить Димку он не знал. Но Даня знал, чувствовал, что Владиславу Владимировичу можно доверять.

Парень только для других был невоспитанным и безответственным хулиганом, не думающем ни о ком, кроме себя, но Данил знал, что все это лишь маска, панцирь, щит, за которым Димка прятался сам и пытался укрыть друга. Маленький Дима был искренним, заботливым, мечтательным и очень доверчивым ребенком, что в итоге сыграло с ним злую шутку. На протяжении многих лет окружающие не оправдывали ожиданий парня. Взрослые, обязанные заботиться и воспитывать, только обижали, рушили на кусочки мечты, резали душу. А потом случился переломный момент, окончательно расставивший все точки. Тогда оба парня сделали для себя определенные выводы. Дима больше не привязывался к людям и не разрешал привязываться к себе, отгоняя окружающих своим поведением. Взрослым не доверял и даже боялся. Даня же понял, что один просто не сможет, не справится, поэтому до сих пор мучался. Всякий раз, стоило подумать о том, как может сложится их дальнейшая судьба, накрывал страх, в груди будто образовывалась черная дыра. Пустая, бездонная, но приносящая жуткую душевную боль. И все, что Даня мог сделать в такие моменты: забраться к Димке на кровать, закинуть к нему на колени подушку, и уткнувшись в нее, от души поплакать, выпуская все скопившиеся эмоции. А Диме оставалось, только сидеть и поглаживать друга по голове или похлопывать по плечу в знак поддержки. Даня, в отличие от Димки, нередко позволял себе такую слабость, как слезы, но только в присутствии Димы. Больше об этом никто не знал.

— Присаживайся, — указал Влад на стул, стоявший рядом со стеклянным столиком, на котором уже находился металлический лоток с готовым шприцем, вырвав Даню из размышлений. Влад стоял спиной к выходу, поэтому не видел Димку, робко заглянувшего в помещение. — Давай руку, — сказал педиатр, аккуратно обхватив Данино запястье своей в медицинской перчатке.

Даня не то чтобы боялся, а до этого момента вообще все его мысли были сосредоточены только на Димке, но сейчас парень внезапно почувствовал волнение. Паниковать было уже поздно, да и бессмысленно, поэтому глубоко порывисто вздохнув, Данил крепко зажмурил глаза. Он был уверен, что Димка пристально наблюдает за ними, а значит — показывать страх нельзя, иначе друг перепугается ещё больше, и они отсюда точно не уйдут.

Влад, заметивший Димку, постарался встать так, чтобы тот ничего не увидел. Не стоило пугать подростка ещё больше.

— Даня, ручку расслабь, — мягко попросил врач, пройдясь спиртовой ваткой по широкому участку кожи, а после четким движением ввел иглу под кожу, медленно впрыскивая содержимое шприца. Данил почувствовал неприятное покалывание, но молчал. Проскочила мысль, что боль может увеличиться, но ничего подобного не произошло.

— Готово, держи ватку, — улыбнулся Влад Дане, удивлённо распахнувшему глаза.

— Все? — недоуменно переспросил мальчик, почему-то представлявший все немного иначе.

— Да, — кивнул Влад. — Что там Дима? Готов?

— Думаю, что нет, — грустно вздохнул парень, убрав ватку и уставившись на чуть надувшийся бледно-белый пузырек.

— Не расстраивайся, все будет, — улыбнулся педиатр, потрепав подростка по голове. — Можешь здесь посидеть, — указал Влад на кушетку, стоявшую у противоположной стены под окном. Даня с сомнением посмотрел на врача, но спорить не стал. Он вообще думал, что тот выставит его за дверь.

Педиатр краем глаза заметил как быстро скрылась за стеной Димкина мордашка, до этого внимательно следившая за каждым его действием. Влад приготовил ещё одну инъекцию, и закрыв шприц колпачком, убрал в карман белого халата. Врач обернулся к Дане и с удивлением обнаружил, что парень уснул. Подросток звёздочкой развалился на кушетке, одной рукой прикрыв глаза, а вторую вытянул вдоль тела и тихо посапывал. Ненужная уже ватка валялась рядом.

Врач усмехнулся, покачал головой и со вздохом вышел из процедурного кабинета: вылавливать Димку. Парень обнаружился у двери. Забился в самый угол так, что казалось он сейчас в стену войдёт или вывалится через нее в коридор. Увидев Влада, мальчик внезапно растерял весь свой боевой настрой, и если бы врач не знал Димку, то решил бы, что он будет давить на жалость, но подросток об этом даже и не думал. По цвету лица Димка уже сливался с белой плиткой в помещении, зрачки расширились от страха, почти скрыв радужку карих глаз.

— Не подходите! — как-то истерично воскликнул парень, выставив руки вперёд.

— Не кричи, Даня заснул, — спокойно сказал врач, сев на свой стул.

Педиатр не рассчитывал, что парень начнет вести себя тише и сказал это, чтобы просто не молчать. Общаться с подростками Влад, откровенно говоря, не умел. С детьми — да, с уже не детьми, но ещё и не взрослыми — не очень. С маленьким было просто: улыбнулся, приласкал, посюсюкался, заболтал какой-нибудь глупостью. Нужно лишь немного терпения. Но как вести себя с перепуганным ребенком-переростком, который взрослым не доверяет, Влад даже не представлял. Навряд ли Димка оценит, если педиатр начнет разговаривать с ним, как с малышом, но и насильно проводить процедуру — тоже не вариант. Наверное. В итоге, поразмыслив, Влад решил вести себя ласково, но настойчиво, и действовать по обстоятельствам, потому что предугадать действия парня он просто не мог.

К удивлению мужчины, Дима бросив взгляд в сторону процедурного кабинета, притих. Видимо, будить друга он не хотел.

— Дим, я понимаю, что ты боишься, — осторожно начал Влад.

— Ничего я не боюсь, — полу шепотом возмутился Димка, и педиатр понял, что парень в своем страхе сам не признается. Что ж, в эту игру можно играть вдвоем.

— Хорошо, — легко согласился Влад. — Тогда пойдем сделаем и будете свободны.

— Нет!

— Почему?

— Не хочу! — преувеличенно капризным тоном заявил парень, в привычной манере сложив руки на груди. Влад в этот момент посмотрел на подростка с другой стороны: вспомнил поведение парня до этого и сейчас, сравнил, проанализировал и сделал вывод, что Димка просто так не капризничает. Нет, здесь все сложнее. Он уже не маленький, чтобы так себя вести, а значит делает это нарочно. Влад мысленно усмехнулся. Раньше он считал, что Дима просто сам по себе такой вредина, что порой хочется его чем-нибудь стукнуть или влепить подзатыльник, а теперь выяснилось, что все это он делал специально.

— Дим, но это не аргумент, — заметил Влад, поднявшись.

— Нет! Не подходите! Не надо! — истерично начал парень, снова повысив голос, но опомнился и снова притих, поэтому последняя фраза прозвучала больше как мольба. Влад не переставал удивляться. Он даже не мог подумать, что в такой ситуации на первое место Димка будет ставить друга, а не собственный страх.

Парень прижимался к стенке, спиной ощущая холод плитки. Он чувствовал, что попал в ловушку. Сопротивляться, казалось бессмысленным. С ним каждый год справлялась медсестра и Изольда Генриховна, а Влад тем более. Слабым он не был, Димка давно это знал. А ещё он заметил, что мужчина терпеливый и спокойный, даже когда злится или раздражен, почти как Даня, но парень не знал, всегда ли он такой. Может быть на работе Влад ведёт себе совсем не так, как с ними на чердаке. И хоть друг давно Владу с Юлей доверял, Димка своим принципам не изменял, уверенный, что ничем хорошим эта дружба не закончится.

Пока что Влад вроде бы не злился, но и отпускать парня просто так не собирался, поэтому Димка боялся ещё больше. Он не понимал, чего ожидать от педиатра, несмотря на то, что с мужчиной он общался на протяжении нескольких месяцев. Мышцы были напряжены до предела, в горле встал ком, а в уголках глаз начала скапливаться влага, поэтому Димка поспешил опустить взгляд, чтобы педиатр ничего не увидел. Он не мог позволить при нем слезы. Никто не должен знать.

Сосредоточенный на том, чтобы не разрыдаться вслед за дождем, до сих пор шедшим за окном, Дима не заметил, как Влад подошёл к нему почти вплотную. Их разделял всего шаг. Если бы здесь была медсестра или другой врач, никому из них подобный бы трюк не удался, но Влад вел себя не так, как привык Димка. Ему, кажется, было не все равно на чувства парня, а Дима давно перестал верить, что о нем думает хоть кто-то, кроме Дани, поэтому и искал подвох.

— Димочка, — ласково позвал педиатр, заставив парня вскинуть голову и шокировано уставиться на Влада, будто у него выросла вторая голова, — пожалуйста, давай ты всего минутку посидишь спокойно, а я вам потом конфет принесу. Фруктовые, которые ты любишь, — мягко говорил педиатр, словно удав, гипнотизируя мальчика. — Там Юля волнуется, Боб скучает.

Димка чуть покрасневшими глазами, широко раскрытыми от удивления, смотрел на Влада, словно не веря, что это происходит наяву. Педиатр заметив, что ему удалось поймать внимание подростка, медленно протянул руку, траекторию которой пристально проследил Дима, и нежно погладил подростка по кудряшкам, словно дикого котенка. Димка опешил ещё больше, хотя, казалось бы, куда ещё? Он ожидал чего угодно, только не этого. Парень настолько был поражен, что даже не подумал огрызнуться. Его уже давно никто не гладит по голове, Даня не в счёт. Точнее, никому он этого не позволял, сразу же вспоминая, как будет больно после. Дима сам не понял, почему до сих пор ничего не сделал, не понял, почему стало так приятно, а слезы начали сильнее наворачиваться на глаза, только теперь не от страха, а от какого-то горького чувства внутри. Взялось непонятное желание обнять Влада, чтобы тот обнял в ответ, пожалел. Димка ужаснулся собственным мыслям, поспешив забыть их, выкинуть куда подальше и больше никогда не доставать.

А Влад, воспользовавшись заминкой, обхватил подростка за талию и изловчившись усадил на стоявший рядом стул. Димка рефлекторно попытался встать, но врач не позволил. Парень ещё не успел опомниться, как Влад мягко взял его руку, удерживая навесу. Димка не понял, откуда взялась ватка, которой педиатр провел по коже, оставив неприятный холодок и вызвав новую волну паники. Подросток попытался вырвать руку, но врач держал крепко. На свету неожиданно блеснула иголка, и Дима больше не смог контролировать слезы. Пара соленых капель скатилась по щекам.

Это снова произошло. Стоило только подумать о том, что он не такой, что ему не все равно, как все повторилось. А Даня ещё говорил довериться. Горькая обида обожгла стенки души, заставляя поднимать до этого немного опустившийся щит.

— Димочка, ручку расслабь и отвернись, пожалуйста, — все так же мягко попросил Влад, и подростку показалось, что в голосе скользнули извиняющимся нотки, а в глазах блеснуло сожаление, но парень ему уже не верил. Деваться было некуда и Дима повернул голову, зажмурившись в ожидании боли. Парень вздрогнул, почувствовав как под кожу вошла иголка.

— Тише-тише, все хорошо, — среагировал Влад, слегка погладив руку большим пальцем. — Готово! — с нотками облегчения оповестил педиатр, спустя пару секунд, прижав к ранке кусочек ватки.

Дима никак не отреагировал. Даже голову не повернул, продолжая сидеть на месте и тихо всхлипывать, безуспешно пытаясь успокоиться. Влад чувствовал себя самым ужасным человеком во Вселенной. Он понимал, что делать так не стоило, и предполагал, что ранимый Димка совершенно точно на него обидится, но других вариантов у него просто не было. Совесть тут же начала грызть изнутри, поэтому педиатр поспешил, хотя бы попытаться извиниться, особо не на что не надеясь.

— Дим, — позвал Влад, и обойдя стул, осторожно положил руки на плечи парня, как бы спрашивая разрешения. Димка руки не скинул, но и одобрения не высказал. — Дима, Димочка, прости меня, пожалуйста. Если сможешь. Да я поступил, мягко говоря, не очень. Но, понимаешь, вариантов было не так много. Если бы я тебя отпустил, то тебе бы все равно сделали прививку, только позже. И уже неизвестно кто. Ну разве я так больно делаю? — спросил врач, протянув яблочную конфету Димке, выуженную из кармана рубашки. Привычка таскать с собой сладость, которая пришлась по душе обоим парням, а особенно Диме, взялась из ниоткуда. Влад просто рефлекторно складывал в карманы фруктовые конфеты, всегда водившиеся у Юли, будто ожидая, что встретит ребят.

К удивлению мужчины Дима конфету принял, и кажется, немного успокоился, потому что перестал шмыгать носом.

— Подкупить меня хотите? — буркнул подросток, крутя в руках вкусняшку. Обида не прошла, но немного угомонилась. Дима даже снова подумал о том, что Даня в какой-то степени прав, и Влад не такой уж и плохой. По крайней мере, намного лучше многих других.

— Ты такой догадливый, — улыбнулся Влад, почувствовав некоторые изменения в настроении. — Просто я знаю, как они вам нравятся, вот и решил сделать приятно.

— Если вы знали, что мы здесь, почему Юля волнуется?

— Дим, я не знал. Честно. А конфеты просто в карманах ношу. Ну не дуйся, — извиняюще протянул педиатр, приобняв подростка, готовый в любой момент убрать руки, если Димке это не понравится, но тот ничего против не сказал. Ему, кажется, даже нравилось.

К Диме в голову снова полезли дурацкие мысли. Парень с удивлением обнаружил, что обида испарилась. Он попытался ее возродить. Чисто из принципа. Но ничего не вышло. Здравый смысл утверждал, что Влад поступил плохо, да. Но во-первых, ничего страшного не произошло, и Димка зря себя накрутил, а во-вторых, педиатр извинился. А Дима был уверен, что взрослые просить прощения не умеют.

— Я смотрю, тут бесплатная раздача обнимашек и сладостей, — выполз сонный Даня, потирая глаза. — Димка, помнишь, я говорил, что нужно делиться?

Друг возмущённо уставился на Даню, всем своим видом показывая, что он здесь не при делах. Даня, без раздумий, подошёл к Владу и Диме, позволив мужчине сразу же притянуть его к себе. Данил обниматься любил не меньше Димки, только в отличие от друга, не стеснялся этого.

— Не волнуйся, объятий у меня на всех хватит, — улыбнулся Влад.

Стояли они так до тех пор, пока Димка не решил, что на сегодня с него хватит. Даня, явно желавший пообниматься ещё немного, скорчил недовольную рожицу, поэтому Влад тут же предложил ему конфету. Парни не переставали удивлять Влада. Даня редко открыто показывал свои эмоции. В основном на лице у него красовалась вежливая улыбка или просто серьезное выражение, но педиатр в какой-то момент начал замечать, что парень стал чаще улыбаться, смеяться. И у Влада проскочила шальная мысль, что парень начал ему доверять, а Юля это подтвердила. Теперь мужчина вообще не знал, что с этим делать.

Влад убирал мусор и расписывался в тетрадке, когда Даня подошёл к окну и замер, увидев что-то на улице. И все бы ничего, но в следующую секунду к нему с кушетки, как ошпаренный, подскочил Димка. Выглянув в окно, парень сразу изменился в лице: посерьёзнел и насильно оттащил буквально оцепеневшего от страха друга в сторону.

— Это он, — с паникой в голосе воскликнул Даня, схватив Димку за плечи.

— Я вижу, — раздражённо отозвался Дима, вглядываясь в обеспокоенное лицо друга.

Влад, наблюдавший за этой картиной, тоже подошёл к окну и выглянул на улицу, где как из ведра лил дождь. Погода не успокаивалась. Замести снегом не удалось, заморозить тоже, на льду не разбились, от солнца не зажарились, и она решила попытаться людей затопить. Прямо напротив окна, посреди пустой улицы, под стеной воды стоял мужчина. В черном, уже до нитки промокшем пальто, в старомодной шляпе, с козырька которой струйками стекала вода. Он пристально смотрел точно в окно медкабинета, но встретившись взглядом с Владом, тут же развернулся и поспешил скрыться. Педиатр особо значения этому не предал, а вот мальчики запаниковали, особенно Даня.

— Так, а ну успокойся, — чуть встряхнул друга Димка. — Он сюда не зайдет. Слышишь?

— А если… — попытался возразить Даня.

— А если бы да кабы, во рту выросли грибы, — огрызнулся Дима. — Свалим на чердак.

— Нет, — тут же отрубил Даня. — Я отсюда не выйду. Ни за что.

Прежде, чем Димка успел хоть что-то ответить, Даня выскочил из кабинета. Кудряшка опешил. Мгновение молча стоял посреди комнаты, смотря в коридор, а опомнившись, коротко попрощался и убежал вслед за другом, оставив Влада размышлять над случившемся в одиночестве.

Самый благородный из известных людям видов страха — страх за судьбу другого.

Примечания:

Привет, Котятки ? Я тут что-то написала, не знаю? что именно, но мне нравится) А вы, что думаете?