Эстель из белого города (джен)

Эстель путешествовала из города в город и из общины в общину, не слишком задумываясь о сроках, да и привычка засыпать надолго — по-настоящему надолго — с годами не прошла, так что вовсе не удивительно, что праздники она чаще всего встречала там, где придётся. Прошлое солнцестояние застало её в лесостепи, на опушке крупного широколиственного массива. Жилищ линнов, равно как и других разумных рас, было не отыскать на три дневных перехода, а звери и духи затаились, чувствуя надвигающееся буйство природы.

Эстель хорошо помнила этот момент. Около пяти минут до грозы, поздний тёплый вечер середины лета, тёмные очертания бьющихся под порывами ветра крон и трав, даже глазами линны различимых только на фоне ещё светлого неба. Небо. Серо-лиловые отсветы, полосы туч, стремительно уносящихся на север. Запах полыни и малины. Лёгкая тревога. Эстель успела выйти из-под защиты крон, усесться под какими-то кустами и сделать глубокий вдох. А потом был ливень, налетающий порывами, свист в ушах, треск ломающихся в отдалении ветвей. Ночное уже небо без звёзд, сокрытых от глаз плотным слоем облаков. Туман. Роса, смешавшаяся на траве с каплями дождя.

Линна осталась довольна и в прошлый раз, искупавшись в небесной воде и сжевав несколько корешков. Однако, в этом году она успевала к праздничной ночи добраться до тихой деревеньки, раньше принадлежавшей Ноллио, и шанс провести время в компании соотечественников упускать не собиралась. А заодно и узнать что-нибудь новое о делах общины — в последнее время с ней творилось что-то неладное, но подробностей линна до сих пор узнать не смогла.

На самом деле, в поселение Эстель прибыла не просто к празднику, а даже заранее. У неё было почти трое суток на спокойное изучение новых условий давно известного места. Долина между невысоких очень древних гор и тёмно-еловых лесов приютила русло довольно широкой речушки, на чьих берегах устроилось с два десятка каменных домов. В некотором отдалении находилась старая мельница — она не использовалась по назначению так давно, что сквозь кладку её успела прорасти трава. Изначально этот посёлок без названия использовался охотниками Фидэ, после — земледельцами, снова охотниками, и наконец оказался в запустении.

Однако, все чувства линны уверяли хозяйку, что место вновь стало обитаемым — при том уже некоторое время назад — и Эстель открыто радовалась. Слишком уж по душе ей было местное разнотравье, баюкающее поля и тропы. Она шла по нагретым летним солнцем плитам известняка, бездумно разувшись и повесив сапоги на пояс, насвистывала какую-то лёгкую мелодию, и вовсе не думала скрываться. Жители от неё тоже не прятались, хотя и здороваться не спешили. Провожали удивлёнными взглядами, стараясь не отвлекаться от своих дел, рефлекторно касались символа своей общины, не находя аналогичного у Эстель, молчали.

В конце единственной на весь посёлок улицы, органично завершаемой не самым крупным, но самым высоким домом, дорогу ей наконец преградил линн. Как и остальные — совершенно незнакомый.

— Мэйли, община Ойлис, — он крайне вежливо наклонил голову, приложив ладонь к груди.

Линн был молод, коротко обрезанные пшеничные волосы контрастировали с багровым плащом неизвестной Эстель общины. В целом, новый знакомец линне скорее нравился — смотрел внимательно, но спокойно, при этом — с достаточной долей дружелюбия.

— Приветствую в Айли, деревне моей же общины.

— Эстель, — тему общинной принадлежностью она всё ещё старательно обходила. Собеседник ограничился приподнятой бровью, — Рада знакомству.

— Надолго к нам, или удачно проходили мимо? — мимика линна отличалась живостью, тёмно-ореховые глаза гармонировали с рогами.

— Планировала задержаться на несколько дней, — Эстель пожала плечами, уже привычно игнорируя половину правил вежливого диалога. Опыт у неё в этом был огромный, даже Крейн отчаялся что-либо сделать и отстал, — Мне здесь всегда нравилось, красиво.

— В таком случае, могу предложить экскурсию. За последние годы мы многое изменили.

— Изменили или восстановили? — Эсти наклонила голову к плечу, изучая реакцию линна. Тот вместо ответа протянул её руку, немного лукаво улыбнувшись, — Что же, с удовольствием.

* * *

Вместо нескольких дней Эстель застряла в Айли на две декады. Не то, чтобы всё это время она провела за изучением нововведений в деревне — линны действительно сделали немало, но исходные размеры деревни, всё же, их значительно ограничивали. К удаче, решила про себя Эсти. Ей не слишком нравилась новая тенденция народа — увеличивать города вширь, ввысь и вглубь, изменяя их изначальный облик до неузнаваемости. Айли же всего-навсего вернулся в свои лучшие годы — и Эстель решительно не хотелось никуда идти.

Её, между тем, и не гнали. Ойлис, как наконец прояснила линна, оказалась именно той общиной, что откололась от Ноллио под влиянием Ниири. Сама глава проводила большую часть времени в столице, поддерживая репутацию своего новообразованного детища, но перспективных последователей отправляла на другие территории, расширяя влияние.

Эстель пока не поняла, считать ей назначение Мэйли признанием таланта, или же наоборот. С одной стороны — деревня жила полноценной, насыщенной жизнью, но с другой — располагалась на краю мира линнов — почти буквально — и населения тут было совсем не много. Впрочем, внутренние дела Ойлис интересовали Эсти в предпоследнюю очередь. Она жила рядом с представителями различных общин, но без острой необходимости никуда не встревала.

А ещё — праздновала. Лето выдалось удивительным — днями с чистого, без единого облачка, синего неба светило солнце, да так сильно, что рыжие пряди Эстель выгорели до более светлого оттенка. В воздухе стойко держался аромат будущего мёда — с полевых трав — свежей древесины и хлеба. Ночи ничем не уступали. Эстель временами даже радовалась своему странному режиму бодорствования — в периоды между длительными снами она могла обходиться практически без них — и пользовалась этим, чтобы не пропустить ни единого момента. Например — наблюдала за движениями звёзд из высокой травы за той самой мельницей. Мэйли иногда к ней присоединялся.

— И как, сильно изменился мир? — линн, в отличии от многих соотечественников, не брезговал лежать на земле. Правда, к нему ни одна травинка или песчинка каким-то мистическим образом не приставала.

— Смотря за какой период. Если вспоминать с самого начала, то пожалуй. А вот в последние пару столетий затишье.

— С тех пор, как помирились со стихиалями? — Мэй сорвал стебелёк лугового клевера, слегка рассеяно покрутил в пальцах плотное соцветие.

— Да, — линна кивнула легкомысленно, предпочитая не вдаваться в подробности. Мэйли был умён, многое понимал самостоятельно, но мысли свои тоже не насаждал. Эсти было легко с ним — почти как с Вестэ — только шторма последнего в Ойлис заменяли внимательным созерцанием.

— Растём вширь, — линн улыбнулся краешком губ, немного морщась, радости в его словах не слышалось.

— С моего последнего сна — точно, — некоторое время они молчали, а после Эсти решилась задать встречный вопрос — про ряд странных совпадений, подозрительно напоминающих закономерность, — К вопросу об изменениях. Мне показалось, или линны в целом стали меньше использовать свои силы?

— Не показалось, — Мэйли отбросил в сторону клевер, а линна повернула к нему голову, молчаливо прося продолжать, — С умеренно недавних пор большая часть наших способностей считается… недостойной применения. Низшей. То есть никто напрямую их использовать не запрещал, законов соответствующих не издавали, но смотрят косо. Самый простой способ лишиться лица и уважения — прилюдно сменить форму на что-нибудь менее антропоморфное, — он покачал головой, а после снова откинулся на спину, наблюдая за собеседницей светящимися глазами.

— Оригинально, — Эстель подняла руку, потянулась пальцами к звёздам. Будто отражая небо, кожа потемнела корой, поползли по ней стебли полевой гвоздики, распустились белые головки цветов. Линна знала, что голос её стал ниже и объёмнее, как всегда при использовании наследия стихиалей, — К низшей магии, как я понимаю, относят всё, чему научились на поверхности.

— Всё, что нельзя классифицировать как наследие древних, при том в классической трактовке, без учёта обортничества, например, — он повернулся на бок, разглядывая линну как холст не до конца ясной картины, — Собственно, в опалу не попало только то, чему ты когда-то научила главу Миллена.

— Не думаю, что она рада увеличившейся конкуренции, — Эстель и не думала возвращать телу привычные очертания. Напротив, обратила волосы в корни, подпитываясь силой земли и грунтовых вод. На коже проступили светящиеся узоры.

— Она о подобном не говорила. Впрочем, всё это условности. Правила приличия, не более, — Мэйли был всё так же недвижим, но Эсти заметила меняющееся строение глаза. Линн перестал моргать и, кажется, дышать тоже.

— И что о них думаешь ты? — Эсти стало интересно, как много столетий назад, а неуместный приступ горечи она мгновенно подавила.

— Мне не сложно их соблюдать, — Мэй ухмыльнулся, обнажая заметно выраженные клыки, — А по сути — сила есть сила, откуда бы она не происходила.

Линна хмыкнула, удовлетворённая ответом. Вернулась к небу, не спеша при этом собирать с поляны широко раскинувшуюся корневую систему. Особо настырная гвоздика проросла на щеке. Мэйли со смешком сдвинул её вбок, цепляя за ухо и открывая обзор. Устроился рядом. Эсти казалось, что она чувствует лёгкое соприкосновение с другими корнями где-то под слоем дёрна. Смену времени суток они досмотрели вместе.

* * *

— Перебирайся в Вессель, — Ириэ заговорила своим обычным, будничным тоном, будто между делом, почти незаметно и спокойно, посреди уютной беседы на абсолютно не связанную тему.

— Всенепременно, — фыркнула Эсти, надеясь спустить тему на тормозах. Её появление в целом было неожиданным, Ири никогда не страдала замашками Крейна. Никогда прежде.

— Я серьёзно, Эстель. Прошу прошения за вмешательство, но бесконечно эта история тянуться не может.

— Последние столетий шесть вполне получалось, — Эсти развернулась на подоконнике, скрестив ноги и уставившись прямо на подругу. Линнея за её спиной сверкала цветными огнями, сквозь стрельчатое окно подсвечивая хрупкую на первый взгляд фигуру как экзотическое растение. Алый блик полз прямо по щеке.

— Да, ты на редкость упёрта, — глава Миллена выглядела непривычно просто — лёгкое платье прямого кроя и пара кос, собирающих волосы, вместо статусных нарядов и сложных причёсок. Один только неоново-лиловый оттенок волос остался неизменным, — И не всегда там, где необходимо. Тебе нужно где-то жить.

— У меня есть пещера. Недалеко отсюда, — пещера, если говорить точно, принадлежала всё той же Ири, но Эсти предпочла не вдаваться в детали, а Ириэ — не замечать.

— Не хочу тебя разочаровывать, но в пещерном комплексе, о котором ты говоришь, уже лет сто пятьдесят как музей, — Ири улыбнулась краешками губ.

— Ой, — Эсти и сама улыбнулась в ответ вполне очаровательно, не сумев, впрочем, этим обмануть подругу.

— Не упрямься. Я не предлагаю тебе ничего сверхъестественного, всего лишь жилище. Мне это вовсе не в тягость, а тебе, повторюсь, не помешает иметь собственное место.

— Ири, — голос Эстель приобрёл усталые интонации, — Я понимаю, что когда-то говорила, что в экстренной ситуации предпочту твою общину другим. Но это не значит, что я собираюсь делать это прямо сейчас.

— Вообще-то не говорила, — линна, напротив, купалась в мягкой радости. День у неё выдался на редкость удачным, — Хоть я и польщена. Однако заметь, что я не предлагаю тебе присоединиться к Миллену. С политической точки зрения это, между прочим, было бы весьма спорным решением. Я хочу отдать тебе одно из невостребованных поместий на поверхности. Будешь останавливаться там изредка, впадать в спячки, раз дома Крейна тебя в этом плане не устраивают, подарки свои сложишь.

Ири выразительно глянула на внушительную стопку тюков и коробок всевозможных размеров, аккуратно, но криво сложенную Эсти в углу комнаты. Так называемые «небольшие сувениры» приносили ей знакомые линны при каждом посещении столицы — в благодарность или просто на память. А так как Линнею она посещала редко, в числе дарителей оказывалось до трети популяции, и объёмы накопившихся подарков впечатляли. Эсти каждый раз удивлялась, смущалась, но искренне радовалась — благодаря соотечественникам нужды в вещах первой необходимости у неё не возникало.

— Последнее было бы к месту, — пробормотала Эстель.

— Вот-вот, — Ири кивнула, — Устроишься в Весселе, не придётся с собой всё носить. А забот — изредка обновлять структурные заклинания на замковых стенах. Сил уйдёт не больше, чем на транспортные свитки.

— Замковые? — Эсти насторожилась, — Мы, вроде бы, говорили про дом. Поместье, на худой конец.

— Фигура речи, — линна и бровью не повела, — Архитектор затейливый попался, создал из обычного хорошего дома крайне оригинальное сооружение. Даже башенки есть, пусть и миниатюрные, всё как ты любишь.

— Спасибо, — Ири знала, на что делать упор, а Эстель не любила бессмысленных споров, — И прости. Неправильно тебя поняла и поспешила с выводами.

— Не переживай, — линна подпёрла голову рукой, с хитринкой глядя на подругу, — И это видимо я должна благодарить. За доверие, — усмехаясь глазами пояснила она в ответ на непонимающий взгляд, — Мою общину предпочла бы, значит?

— Да ну тебя.

Эсти снова развернулась, свесила ноги из окна, и мхом спустилась вниз по стене, прямо на мостовую, под весёлый смех Ириэ.

* * *

В указанном поместье Миллена, которому полагалось стать её домом, Эстель оказалась поразительно быстро. Визит в столицу выдался коротким — с Ири она повидаться успела, даты ближайших крупных собраний, на которых стоило бы побывать, запомнила, а других дел не нашлось. Город дышал размеренно и спокойно, из хорошо знакомых линнов ей встретились только меланхоличный Лиммин да Урия — довольно злопамятная и склочная молодая линна, ноги же настойчиво гнали продолжать маршрут. На поверхности же, забрав на запад, и обнаружив-таки неудачно застрявшую в скалах группу линнов Кэнта — скалы состояли из одной крайне интересной горной породы, изучить которую линна собиралась уже несколько раз — она оказалась так близко от Весселя, что не зайти было бы глупо.

Сначала Эстель обнаружила арку вполне обыкновенных кованых ворот, преграждающих лесную дорогу между двух мало проходимых буреломов, и решила было, что Ири описала ей будущий дом корректно. Подобные ворота — кстати, предусмотрительно распахнувшиеся от контакта с её магией — ограждали территории большинства периферийных резиденций общин. Однако, при ближайшем рассмотрении собственно территории выяснилось, что Ири своему стилю не изменила — не соврала ни словом, но и картину описала в нужных себе оттенках.

Вессель действительно можно было назвать и домом — с ходу Эсти насчитала минимум шесть отдельно стоящих домов и домиков, по одиночке вполне нормальных размеров — и поместьем — территория с парком и, судя по влажности, каким-то источником воды, позволяла — и замком — потому что архитектор взаправду отличался открытым воображением. В целом комплекс представлял собой переплетение дорожек и аллей, заросших осокой, клёнами и жасмином. Из них в неожиданных местах то и дело проступали стены. Крупнейшее здание выглядело как классический пример линнской архитектуры позапрошлого столетия — изящные формы, тонкие шпили, стекло, серый камень и витражи. По мнению Эстель, это был именно что замок — вне зависимости от современных площадных критериев данного определения.

Изнутри, вопреки опасениям линны, оказалось просторно, пусто и очень светло. Чары не давали ни запустению, ни лесу проникнуть за порог, и Эсти один за другим обошла все гулкие коридоры, высокие залы и холодные лестницы бывшей обители Миллена. Остановилась в небольшой — на три комнаты — анфиладе второго этажа. В окно настойчиво скреблись ветви яблони, чуть дальше угадывался край пруда, небольшой фрагмент стены и высокие если за ней. Пахло влажной свежестью и, вопреки сезону, свежими цветами. Усмехнувшись украдкой, Эсти поняла, что действительно не против здесь жить.

* * *

Мэйли встретился Эсти неожиданно. Далеко от Айли и вне расположения Ойлис. Честно говоря, линна не была уверена, чей крупный отряд, подозрительно напоминающий военный, она обнаружила на востоке страны, и хотела обойти его стороной — но вовремя почувствовала отголоски знакомой магии, и решила заглянуть на огонёк. Выбралась из грибницы на краю лагеря — всполошив при этом с десяток линнов, не ожидавших прорыва периметра таким образом — но извиняться не стала. Сами виноваты, раз не предусмотрели возможность использования магии стихиалей, пусть и не самой популярной в последнее время. Попросила проводить её — и какой-то дёрганый хмурый линн просьбу выполнил.

По дороге до друга Эстель размышляла — неожиданно — о дисциплине. Она никогда не вспоминала о себе, как о военном, да и полководец из неё вряд ли получился бы дельный, вероятнее — на совсем уж худой конец — умеренно крупный градоправитель. Тем не менее, исходя из логических размышлений, происходящее казалось не слишком разумным. Просто так, по одному требованию, вести через весь лагерь в шатёр командующего абы кого? Ладно бы ещё линн этот Эсти в лицо знал, так нет же. Поглядывал сопровождающий подозрительно, но делал, что просили. А сам лагерь, между тем, не напоминал место короткой стоянки.

— Вот, сюда вам, — не изменив хмурому выражению лица почти буркнул линн, открывая перед Эстель дверь. Вместо шатра Мэйли в этом лагере полагался дом.

— Спасибо, — искушать отзывчивость линна дальше она не стала, легко перешагивая порог тёмного коридора. Несколько мгновений спустя она, ориентируясь на чутьё, открыла следующую дверь — в светлую просторную комнату.

— Мэйли! — линна, определив, что товарищ её один, с ходу обняла его, а после уселась на стол. Между прочим, аккуратно сдвинув в сторону разнообразные бумаги.

— Эсти? — друг её любовался вечерним небом, мыслями пребывая где-то далеко. Гостей он не ждал, но раздосадованным не выглядел — только удивлённым.

— Ага. Проходила неподалёку, учуяла знакомое присутствие, и решила зайти, — она, отчего-то, сильнее привычного радовалась встрече. Ещё немного, и начала бы болтать ногами, — Что ты тут делаешь?

— А на что похоже? — линн улыбнулся слегка растеряно, забыв даже изменить не самую удобную для диалога позу и повернув голову под непривычным углом.

— Похожу, если честно, на небольшую армию, — линна выдохнула серьёзно, — Но смысла в ней, насколько я знаю, нет. Линны пока ни с кем не воюют. И до границы отсюда всё-таки далековато. Кстати говоря, половину дороги думала, что твоим людям не стоило так просто меня сюда пускать. Вдруг я замаскировавшийся древний?

— Это проще всего. У Дарри — твоего провожатого — великолепная интуиция, он чувствует, кого пропускать нельзя, — Мэй наконец отмер, оставил на подоконнике стакан, приблизился к гостье и улыбнулся с теплотой, — С остальным чуть сложнее. С ходу не расскажу, но, если решишь задержаться — покажу. Ужин?

— С удовольствием.

Эсти растянула улыбку ещё шире, вежливо предложив собеседнику немного мета на столе. Тот, однако, предпочёл кресло. Линна пожала плечами. Они молча разглядывали друг друга несколько минут, пока другой уже линн не принёс обещанный ужин — Эсти не успела заметить, когда Мэй успел подать ему знак. Представленный как Сайли, и гораздо более дружелюбный, он принёс не только еду, но и чай. Напитку Эсти обрадовалась больше всего, парой движений вырастив на тыльной стороне ладони и стряхнув в чашку яблоневый цвет — слишком уж распереживалась на ровном месте.

— Так вот, — Мэйли возобновил разговор, несмотря на затянувшуюся паузу, — Краткая версия происходящего. В степях, недалеко от нашей границы, на территории древних, заметили искажения в естественном природном фоне. Первые отправленные наблюдатели обнаружили каких-то существ. Вероятно, новый вид. Меня отправили узнать больше.

— На кого похожи? — Эстель перебирала в голове знакомые и не очень слова, но ни одно не желало ассоциироваться с информацией линна.

— В том-то и дело, — он прищурился, вглядываясь в собеседницу, — Ни на кого. И на всех сразу. Две руки, две ноги, одна голова, определённо теплокровные, врождённые способности к магии слабые.

— Интересно.

— Интересно, — улыбка его незаметно исказилась в подобии презрения, — Всем очень интересно, поэтому у меня здесь стационарный лагерь, условно укреплённый периметр и три сотни линнов, очень осторожно пересекающих границу, остерегающихся древних, и пытающихся в таком состоянии что-то узнать.

— Что, даже в важных делах не допускают использовать стихийные силы? — линн в ответ только головой покачал. Эсти неразборчиво хмыкнула, — Но первые-то наблюдатели наверняка не в телах там ходили?

— Они были из Кэнта и Крейна, — Мэйли пожал плечами, — Это другое.

— Конечно, — линна фыркнула, сверкнула хитро глазами, придвинувшись ближе, — И тебя это устраивает?

— Нет, но не настолько, чтобы создавать собственную общину. Обычно соблюдать требования при свидетелях мне не сложно, я уже говорил. Но иногда раздражает ужасно, — зрачок его, вопреки словам, вытянулся в горизонтальной плоскости, а из-под губ вновь показались клыки, — И я совсем не буду против нарушить их менее публично и в хорошей компании.

* * *

Птичье тело, наиболее подходящее для их с Мэйли задумки, создавалось благодаря наследству древних, однако слишком походило на стихийное, чтобы быть принятым. Энергии оно тоже требовало больше, чем путешествия по корням. Эсти начинало казаться, что дриад, лесных крылатых стихиалей, стоило не отпускать на северо-восток, а ассимилировать. Они, конечно, напоминали скорее причудливых насекомых, чем птиц, но облегчить полёты помогли бы всё равно. Птицей Эсти быть любила меньше, чем лисой или лианой. Вне общины Кэнт, конечно.

Существ они нашли скоро. Врождённое умение чувствовать изменения, вносимые всеми живыми существами в природу, в очередной раз пришло на выручку. Линны кружили над полями, приспособленными под сельское хозяйство, отмечали неплохую структурированность поселений, простое, но единообразное и шитое платье, развитую речь.

«Видимо, они появились далеко отсюда. Иначе мы должны были бы заметить их гораздо раньше».

Мэйли рационально использовал передачу мыслей, не вдаваясь в грамматику клёкота и тем более не издеваясь над птичьим клювом речью линнов.

«Думаю, пришли с севера, за те горы наши сенсоры обычно не заглядывают».

Эстель же нарезала круг за кругом, наблюдая за существами внизу. Внимание её потеряло концентрацию, покрылось тонкой сетью корешков, патиной. Белёсым холодным туманом, полным свежих запахов, так не свойственных подземельям Линнеи. Сквозь него неохотно проглядывали образы — смутные и нечёткие, будто бы не в своё окно она пыталась выглянуть. Не её обзорная точка, не её подопечные, не её проблемы.

«Эстель?»

Не её работа. Точно.

«Полетели назад, Мэйли».

Линн вопросов не задавал. Приземлились они недалеко от стационарного экспедиционного пункта, затемно, и долго гуляли по окрестным полям, игнорируя тропки и раздвигая высокие травы.

— Люди, — Эстель остановилась, но поворачиваться к товарищу не спешила, — Это люди, и они сами по себе. Контактировать можно, переживать не нужно. О них есть кому позаботиться.

— Позаботиться — в каком смысле? — Мэйли ощущался напряжённее привычного, собраннее и внимательнее. А ещё сохранял дистанцию.

— В смысле — сами разберутся, — линна тряхнула головой, отгоняя пару мушек, сменила метаболизм на менее привлекательный для кровососущих и упала в травы, окончательно сбивая причёску. Исчезли из её сознания так и не успевшие оформиться в структуру слова чужого языка, глаза засветились в темноте привычным золотистым светом. Она подхватила пальцами ближайший колосок, и совершенно буднично заявила, что собирается сплести венок.

— Кстати, я же ещё не говорила, — улыбка линны, рукой придерживающей злаковую корону с осокой и бузиной, в предрассветных сумерках казалась особенно яркой, — У меня теперь есть дом. Будешь рядом — заглядывай.

— Непременно, — Мэйли засмеялся, усаживаясь, наконец, рядом.